Да, были люди в то время!

Глава 18

1809 год начался для меня относительно спокойно. Я получил в марте с Нижнего Новгорода новые орудия. Отстрелял их на полигоне, проверил качество выделки. Надо сказать, управляющий заводом Василий Никифорович с поставленной задачей справился преотлично. Орудия были изготовлены со всей тщательностью. В ходе испытаний никаких нареканий они не вызвали. Чтобы ускорить выпуск достаточного количества новых снарядов, пришлось в пригороде Санкт-Петербурга строить новую пороховую лабораторию, оснастив её более безопасными мельницами для измельчения. Ведь любая искра могла привести к непредсказуемым последствиям.

В конце мая меня вызвал Аракчеев и вручил предписание. Я должен был отправиться под командование князя Прозоровского, бьющегося с турками на берегах Дуная. Мне передавалась в подчинение вся артиллерия войск. Я также решил взять с собой две батареи пушек и два дивизиона минометов с запасом боеприпасов. Высочайшее соизволение на это я получил.

Прощание я Софией было не лёгким Как ни как женщина в положении. Перемена настроения имеет место быть. Но моя любимая, держалась отлично. Немного всплакнула, приказала беречь себя. Перекрестила и поцеловала на прощание.

Прибыв на место, я узнал, что штурмы крепостей Журжи и Браилова, кончились неудачей для русских войск. Престарелый и больной Прозоровский не мог адекватно оценивать обстановку и проводить активные наступательные операции.

Представившись главнокомандующему, я начал активную работу, по приведению артиллерии в соответствие к требованиям «Боевого устава артиллерии», который постепенно внедрялся в войсках. Мои труды были встречены в штыки многими военачальниками, побежали жаловаться Прозоровскому. А он в свою очередь решил меня приструнить. Слишком уж я рьяно взялся за дело.

— Вы Степан Иванович, не все правильно делаете, — вытирая вспотевшее лицо платком, говорил Прозоровский, — вам ещё надо набраться опыта, а уже потом что-то делать. — Нельзя все ломать под себя, прислушайтесь к мнению других генералов, старше вас по возрасту.

— С превеликим удовольствием выслушаю любую дельную мысль коллег по совершенствованию артиллерии. Однако заявляю, предложения «так воевали наши отцы» на сегодняшний день уже неуместны. Наука войны не стоит на месте, нужно развиваться. Зря губить жизни солдат в бесполезных штурмах преступно. Меня сюда направил государь для совершенствования артиллерии, и обеспечения поддержки ваших сражений. А в отношении боевого опыта скажу так. Итальянский, Швейцарский, Аустерлицкий и Прусский походы, позволили мне накопить достаточно опыта и умения обращения с артиллерией. В вверенных вам войсках вряд ли найдется офицер, равный со мной по знаниям артиллерии и по опыту её применения. А ещё со мной прибыли новые виды орудий, которые необходимо испытать в боевых условиях. Вы же ознакомились с документами.

— Но сейчас совершенно невозможно атаковать крепости. Войска не готовы, понесли потери, и несколько расстроены.

— Отдайте мне под командование два мушкетерских полка, я их подготовлю по своим программам.

— А, делайте, что хотите, я отдам распоряжения, — махнул рукой князь. Похоже, ему очень хотелось избавиться от моего присутствия.

К началу августа у меня уже было два относительно неплохо подготовленных полка, на них можно было положиться, они не дрогнут и не побегут. Минометчики и артиллеристы, прибывшие со мной, тоже совершенствовали своё мастерство, и были готовы нанести серьёзный урон врагу. Имеющуюся в Дунайской армии артиллерию я тоже привёл в чувство. Научил Отчизну любить и защищать, а также научил правильному обращению с вверенным им оружием. После проделанной работы, скажу так. Явные враги не проявлялись, а тайных не искал.

Как я был несказанно рад, когда в помощь Прозоровскому прибыл Багратион. Мы обнялись, по-дружески.

— Ну, что Степан Иванович, мы снова вместе, я очень рад, — улыбался Петр Иванович. — Что здесь, болото?

— Везде и всюду. Разумной инициативы никто не проявляет, губят только человеческие жизни.

— А ты, небось, уже и наступательную диспозицию разработал?

— Я начальствую над всей артиллерией армии, а не являюсь начальником штаба. Для пушек и минометов я уже выбрал по нескольку удобных позиций. Крепость Журжи можно взять в ближайшие дни, пока турки в Сербии с основными силами толкутся. А потом помаленьку брать другие крепости. Я тут привёз новые орудия, можем с дальних дистанций выбивать туркам пушки.

— Готовься в ближайшие дни к выступлению. Я думаю, главнокомандующий против не будет, сильно болен князь.

Но к боевым действиям мы перешли немного позже, князь Прозоровский преставился. Все управление Дунайской армией перешло к Багратиону. Теперь следует ожидать быстрых и частых сражений, сторонником коих Петр Иванович был всегда.

В двух вёрстах от крепости Журжи, я разместил 76 миллиметровые пушки, названные мною для удобства С 1. Оборудовал полноценные артиллерийские дворики. Багратион, после моего рассказа о точности С 1, поставил задачу, за два дня выбить максимальное количество крепостных пушек у турок. Я не сильно волновался. Офицеры и расчёты обучены, снарядов в достатке. Центральные орудия батарей, я наводил лично, сам же произвёл первые выстрелы. Поле третьего выстрела было отмечено точное попадание в артиллерийскую амбразуру на верхнем ярусе крепостной стены. Попал удачно, буквально через мгновение после исчезновения пушки, прогрохотал мощный взрыв. Вдохновлённые пушкари постарались повторить мой успешный выстрел. И, знаете, многим это удавалось, не с третьего выстрела, но результат был. Перелётные снаряды, взрывались внутри крепости, вызывая пожары и разрушения. Ближе к обеду, восточная стена была очищена от артиллерии, а сама крепость пылала. Для пущей верности, я подтянул оба дивизиона минометом, и закинул в крепость около восьмисот мин. А вот это уже очень сильно не понравилось коменданту крепости, он прислал к Багратиону парламентёра, чтобы обсудить условия сдачи крепости. Конечно, стрельбу по крепости вели все пушки армии, но именно С 1 и минометы, внесли весомый вклад в победу. Крепость почти полностью выгорела, оборонять её не было смысла.

Багратион поставил жёсткие условия сдачи. Все пушки, порох, вооружение солдат, боеприпасы и продовольствие остаётся победителю. Офицеры могли забрать с собой только личное холодное оружие.

Туркам дали время на захоронение вне стен крепости погибших. Почти целый день возили трупы в большие могилы.

На следующий день османы покидали останки Журжи. Объективно говоря, крепостной гарнизон турок был разбит и деморализован. Из ворот выходили какие-то оборванцы, даже приблизительно не напоминающие воинов.

Тем временем войска Багратиона продолжили наступление. Мы вышли к городу Силистрия. Вначале потрепали войска Хюсрева-паши, а уже потом столкнулись с полками османского визиря.

Турки под стенами Силистрии собрали внушительное войско, вдобавок ко всему, у них были неплохие британские инструктора. Вот вам и бывшие союзнички в открытую проявились. По численности русские войска уступали туркам. Но у турок не было Багратиона. Он успевал, небольшими силами, одновременно проводить операции в нескольких местах, и зачастую достигать победы. А вот Силистрию, с ходу захватить не получилось, а становиться на длительную осаду, это не в характере нашего главнокомандующего.

— Платову, произвести глубокую разведку за городом, захватывать все обозы, неважно кому они принадлежат, — отдавал распоряжения Багратион на совете. — Османам в город не должны попадать никакие продукты, и вообще никакие грузы. При встрече с превосходящими силами противника, последнего обстрелять, и не вступая в схватки уходить на соединение с основными силами. Все остальные господа генералы, отдайте распоряжения по строительству полевых укреплений для своих полков, вдруг к визирю подкрепление направят. Все свободны, генерал Головко останьтесь.

Ворча себе под нос, генералитет покидал кабинет Багратиона, не всем по душе такой деятельный главнокомандующий.

— Так, Степан Иванович, конная разведка захватила очень интересного человека Кирим-ага. Он при визире был, навроди нашего интенданта. Его послали за деньгами, войско уже два месяца не получало денежное довольствие. Правда, не в этом главное. Кирим-ага подробно рассказал о расположении войск в крепости, и на плане все отметил. У визиря в крепости четыре основных складов пороха, и заметь, они не укрыты в глубоких подвалах, а размещены в больших домах. Дальше ты и сам все понял.

— Понял. Планом поделитесь?

— Уже перерисовали для тебя. Представь, разрушим склады пороха, возьмём город.

— А мирное население?

— Кирим-ага говорил, что ещё полгода назад отсюда насильно угоняли людей вглубь территорий, чтобы не было помощи русским войскам. Знаешь, я ему почему-то поверил. Делай, что хочешь, но пороховые склады уничтожь.

Легко сказать, уничтожь. Проведу вначале качественную рекогносцировку местности, а потом уже буду определяться, чем и как выполнять задачу.

Три дня потратил, пока у меня вырисовалась нормальная карта артиллерийского огня по всем четырём целям. Жаль, нельзя посадить в крепости корректировщика с радиостанцией, а то бы за пару часов решили проблему. Связи нет, и не скоро появится, при моей жизни точно.

— Предлагаю нанести удар по крепости ближайшей ночью, — докладывал я Багратиону наедине. — Дополнительная разведка целей произведена, направления стрельбы, и позиции батарей определены. Предлагаю совершить комбинированный обстрел. Одновременно открывают огонь «единороги» и двенадцатифунтовки бомбами, С 1 фугасными снарядами, а минометы подметают турок, которые попытаются гасить пожары. Остальная артиллерия бьёт по стенам, имитируя подготовку к ночному штурму. Огневой налёт внесёт сумятицу в управление войсками, и если все сложится благоприятно, склады взорвём

— Сколько войск тебе надо для прикрытия позиций?

— Скрытно переместить пару полков ночью сложно, но возможно. Их на все четыре позиции хватить. Кстати я два мушкетерских полка подготовил, уже отработал с ними взаимодействие.

— Решено. Я отдам распоряжения. А чего ты такой смурной?

— Да когда уезжал из столицы, моя София была в тягости. По срокам ей в августе рожать, а на дворе начало сентября. Волнуюсь.

— Ты же сам налаживал поставки мин и снарядов, вот с очередным обозом радостная весть и придёт Все будет хорошо, это я тебе говорю! Кого ждёте?

— Я мальчонку хочу, и София не против. А если родится девочка, да ещё похожая на маму, то я буду рад не менее. Главное, чтобы все прошло хорошо.

— Успокойся, женщины наши отважные и крепкие, народят нам здоровых детей. Мы с Екатериной Павловной к Рождеству тоже ожидаем прибавление в семье. Ладно, иди, занимайся делом.

В сумерках, все пришло в движение. Хорошо когда тебя понимают подчинённые и знают что и как делать, а ты радуешься, что смог их нормально обучить. В оговорённое время, артиллерия начала обстрел. Я находился на передовой батарее, наблюдал в подзорную трубу за результатами огня, благо в городе уже горело несколько зданий, подсветка целей была нормальной.

Первым взорвался «западный» склад. Красиво и мощно. Ударной волной, в округе многие дома разрушены и пылают. Потом один за другим взорвались «южный» и «северный». Последним оглушительно бабахнул «восточный» склад, видимо он был самым крупным, так как часть стены крепости снесло начисто.

Я приказал «единорогам» на всех направлениях усилить огонь бомбами, пусть турки погреются, ночи в сентябре прохладными становятся. Поймал себя на мысли. Что же ты Степан Иванович, не озаботился изобретением зажигательных снарядов и мин? Минус тебе. Вернёшься в столицу, займись этим вопросом непременно.

В темноте меня разыскал Багратион.

— Наблюдаешь, творение рук своих? — поинтересовался главнокомандующий.

— Руки к сему приложили многие, а придумал я, это правда.

— Может ещё мин накидать в крепость?

— Там и так все в огне, и город горит весело. «Единороги» пока стараются бомбами. С1 и минометы я уже снял с позиций. Возьмите трубу, поглядите. Там паника полнейшая. Завтра визирь пощады запросит, если будет, кому и за кого просить.

Группы турок, на разных направлениях, пытались покинуть крепость и город, перебираясь через стены, но хорошо видимые на фоне пожаров, попадали под меткие выстрелы русских воинов. Щадить врага никто не собирался.

Через полчаса, я приказал прекратить огонь всей артиллерии, и сняться с занимаемых позиций. Сейчас на оставленные позиции подойдут пехотные части, это их дело выбивать просочившихся турок.

Сутки Силистрия пылала, Багратион не предпринимал попыток её захвата, огонь делал все за нас. Только на вторые сутки наши войска вошли в город. К тому времени, все, что могло гореть, уже сгорело. Появились первые пленные. К нам подвели полковника в изорванном и измазанном сажей французском мундире.

— Это не война, это варварство, — брызгая слюной, орал по-французски полковник. — Я полковник Джекобс, заявляю вам свой протест. Вы нарушаете все правила ведения войны.

— Вы, бывший союзник России, смеете нас обвинять в варварстве? — не удержался я. — Вы вероломно нарушали и нарушаете все договорённости А мы воюем, как нам велит долг защитников Отечества, и не вам нас учить правилам.

— Будь у меня сейчас шпага, я бы вам доказал свою правоту.

— Полковник, вы хотите сразиться с моим генералом? — поинтересовался Багратион. — Позвольте осведомиться, о причине вызова на дуэль? Вы и ваши союзники потерпели поражение, диктовать нам свою волю глупо. Но если вы хотите умереть с оружием в руках, как подобает воину, то я попрошу генерала Головко дать вам такую возможность. Среди пленных найдется ваш соотечественник, который станет вашим секундантом?

— Найдется — майор Ричард Грей. Я вам докажу, что полковник Джекобс многого стоит. Готовьтесь к похоронам своего генерала, если вам его не жалко.

— Степан Иванович, — обратился ко мне Петр Иванович по-русски, — окажите любезность, сразитесь с полковником на шпагах. — Он очень тяжело переживает поражение, и хочет прекратить своё земное существование.

— К вашим услугам полковник, — повернулся к Джекобсу. — Надеюсь, бой с русским генералом, не нанесёт урона вашей чести?

— Рано веселишься щенок, — произнёс по-английски полковник.

— А за щенка, можешь лишиться зубов, без всякой шпаги, — на языке Шекспира, ответил удивлённому Джекобсу. — Лучше помолись, я обычно подранков не оставляю.

Пока нашли и привели майора Ричарда Грея, у меня было время привести себя в состояние полного спокойствия и равновесия. Моим секундантом вызвался, полковник Митин, командир мушкетерского полка. Я не возражал. Секунданты обговорили условия. Бой до гибели одного из поединщиков, так пожелал Джекобс.

Зазвенели шпаги, высекая искры. Неплохо фехтовал полковник, но все его приёмы были из разряда классических, и предсказуемы. Так сказать, Джекобс владел шпагой, как прописано в учебниках, никакой выдумки, импровизации и отступлений. Я, если честно, даже немного разочаровался. Ожидал увидеть и почувствовать силу и мощь противника, а на самом деле столкнулся с самым обыкновенным британским снобом в фехтовании. Гаденькая улыбка превосходства не сходила с уст противника. А то, как же, великий и могучий британец учит какого-то русского лапотника фехтованию. Ну, ладно, пора заканчивать этот балаган. Я мощно и быстро контратаковал Джекобса. Отбив очередной его выпад, я без затей, нанёс ему смертельный укол в область сердца, и сразу же отступил на пару шагов.

Ну, что ты смотришь на меня полковник? Надо смотреть в свою яму, в которой тебя упокоят, жить тебе осталось, от силы секунд пять. Прощай. Между прочим, я не щенок, а уже матёрый волкодав. Это я так мысленно разговаривал со своим противником.

Полковник, выронил шпагу из рук, и прижал их к ране на груди. Пользы никакой не было. Земная жизнь полковника закончена.

Неделю, оставшиеся в живых османы разбирали пепелище города и крепости, хоронили погибших. По грубым подсчётам, мы уничтожили в городе около двадцати тысяч османских войск. Даже визирь не выжил, отправился к своему Аллаху. В плен взяли только высокородных и офицеров, остальных отпустили по домам. Правда, домой они не попадут, в пути перехватят, и вновь погонят на убой.

А ещё спустя два дня я получил письмо от моей любимой жены.

«Здравствуй мой далёкий, любимый и обожаемый муж! Спешу тебе сообщить, что нашими общими усилиями на свет Божий появились детки. Сын — Константин Степанович, и дочь — Анастасия Степановна, близнецы они. Дети и их мать здоровы. Детки кушают хорошо, пришлось нанять двух кормилиц, так как моего молока на двоих не хватает. Очень скучаем по тебе, и ждём в скорости дома. Твоя, любящая София».

Вы видели радостно танцующего генерала в шатре? Нет? Многое потеряли. А когда он ещё горланит радостную песню, то это вообще из ряда вон выходящее. Силантий тоже не видел никогда, а сегодня повезло. Мой верный денщик не сразу понял причину моего веселья, а когда узнал, то моментально убежал готовить угощение. Скоро потянутся высокопревосходительства с поздравлениями. Всех опередил Багратион.

— А ты артиллерист по жизни, — улыбался генерал, и тряс мне руку, — стрельнул раз, и сразу близнецов на свет произвёл — Иным потеть приходится, а ты молодцом. Надеюсь, семейство Головко и далее будет прирастать?

— Если чаще буду бывать дома в объятиях жены.

— Скоро обнимешь. На днях прибудет Михаил Илларионович, я ему сдам армию. Нас с тобой соизволил лично вызвать император Александр І. О причинах ничего не знаю, сам теряюсь в догадках. Он меня сюда направил, чтобы я помог Прозоровскому турок воевать. Когда все начало налаживаться, и дела пошли на лад, срывает в столицу, замещая прославленным полководцем. Неужели Кутузов вновь у императора в опале?

— О замыслах императора, мы только догадываться можем. Приедет Кутузов, может, просветит. Я решил немного отметить рождение детей. Вы не будете против небольшого и скромного банкета?

— Только за. Сие событие в твоей жизни впервые. Но прежде отправляй свои новые орудия и людей в столицу, здесь их оставлять пока нельзя.

Генеральские посиделки затянулись до поздней ночи. Оказалось, многие искренне желали мне и моей жене не останавливаться на двух детях, а увеличивать семью. Естественно я не возражал, к тому же, пока не существует эффективных противозачаточных средств. Одним словом, детишек обмыли на славу. Я, как обычно ограничился соками, ну не принимает мой организм спиртное.

Прибывший Кутузов, ясности в причины нашего вызова в Санкт-Петербург не внёс Ознакомившись с нашими «достижениями» и состоянием армии, был удовлетворён полностью. Отметил, что продолжит и далее быть турок со всем усердием.

Ехали с Багратионом в карете, осень на дворе, начались дожди. Мокнуть в седле, почему то не очень хотелось. Меняли лошадей на почтовых станциях, старались поскорей попасть в столицу.

— Степан Иванович, а как ты оцениваешь результаты опробования новых пушек? — поинтересовался Багратион в одной из бесед. — Смогут их наши пушкари в скором времени пользовать, или это удел только сильно умных?

— В целом пушки показали себя хорошо. Конструкция получилась удачная. Есть замечания по жесткости пружин противооткатного устройства, слабоваты они, оказались. Надо будет вить новые, более жёсткие пружины. Из-за использования дымного пороха, есть проблемы в работе затвора, часто засоряется ударник. Опять же из-за пороха, после десятка выстрелов, обязательно надо банить орудие, снимать нагар, а то потом будут проблемы. Достаточно мощные и надёжные снаряды, но посмотрев результаты взятия крепостей, пришёл к выводу, что ещё необходимо придумать зажигательные. Да и зажигательные мины не помешают. Представьте, если по противнику ведут огонь одновременно несколько орудий разными боеприпасами. Разрывы фугасных снарядов, разрушают укрепления, осколочно-картечными, косим солдат, а зажигательными боеприпасами, предаём все пламени. Создаём противнику, подобие ада, в котором не каждый выжить сможет. Вернёмся в Санкт-Петербург, надо посмотреть, как орудия перенесут столь длинный путь, выдержат ли подшипники на осях.

— С пушками мне теперь понятно. А сколько их можно выделывать в год и где?

— Пока только в Нижнем Новгороде делаем, там налажена работа. Есть у меня мысль, наследный заводик моей жены обследовать и начать там пушки делать. Ознакомился я с бумагами по нему, вполне подходит. Руду и другое сырье получает с Урала. Мастеровых и инженеров в достатке.

— Хочешь продавать государю готовые орудия, произведённые на личных заводах?

— Думаю, взять подряд. Опять же оплата работ из казны будет, а не их личных средств.

— Силен, а я об этом как-то не задумывался. А с ружьями, надумал что-то?

- Тульским казённым заводом Акинфий Гаврилович Звонарёв управляет, я там, если помните, партию из десяти штук изготовил. Всю оснастку и приспособления, необходимые для выделки винтовальных ружей изготовили. Будет монарший рескрипт на начало работ по этим ружьям, Акинфий Гаврилович за год тысяч десять, сможет переделывать. Лабораторию полковника Селина значительно расширили, он там патронное производство организовал. Вскорости ещё несколько станков для выделки гильз поставим. В Сестрорецке полным ходом идёт изготовление гильз для снарядов, ещё два новых пресса приспособили.

— А время у нас есть, для того, чтобы наладить выделку всего, тобой перечисленного?

— Я не являюсь сотрудником ведомства Лопухина, могу судить о действиях Наполеона только из газет. Насколько я понимаю, пока Европа не будет покорена, к нам он не сунется.

Так, обсуждая различные темы, мы добрались до столицы, и сразу же разъехались по домам, доклады начальству перенесли на завтра.

Я обнимал и целовал своё сокровище, свою Софию. Как я по ней соскучился не передать. Затем тщательно вымыв руки и переодевшись, я отправился знакомиться со своими детьми. О-о-о, это вообще, знаете ли, шок. Я впервые в своей жизни держу на руках, своих детей. Константин, как и подобает мужчине, строго посмотрел на своего родителя, поискал глазками маму, и сразу же разревелся, требуя к себе внимания. Не признал меня ещё за отца, да и не удивительно, видит первый раз. Анастасия обрадовала, очаровательно улыбнулась мне, и намочила пелёнку? Естественно и мне немного досталось. София, стоя рядом, просто светилась от счастья, видя моё неподдельное внимание к нашим деткам. Хоть и ненадолго, но семья собралась под одной крышей.

— Ну, что скажешь милый? — обнимая меня, спросила жена, — выполнила я твою волю?

— Выполнила и даже перевыполнила. Я тебе премного благодарен, и преклоняюсь перед твоим мужеством. Выносить и родить здоровых детей, под силу только отважной женщине!

— Здоровыми на свет дети появляются не только благодаря матери, очень много зависит от семени, принятого женщиной. У нас с этим все ладком. Надолго домой?

— Не знаю милая. Император призвал к себе Багратиона и меня. Теряемся в догадках.

— Император будет завтра, а сегодня ты принадлежишь мне и детям. Банька протоплена, отмою тебя с дороги, а потом ужин. Возражения имеются?

— Никаких, полностью согласен.

Лежу и млею на верхнем полке, а любимая жена охаживает меня дубовым веником. Хорошо. Все же русская баня очень полезное изобретение, даёт человеку возможность избавиться от телесной грязи, и напитывает организм живой энергией. Вот я её сейчас и набирался.

— Милый, а что ты меня так внимательно рассматриваешь? — уперев руки в бедра, поинтересовалась жена.

— Смотрю и радуюсь, что роды совершенно не сказались на твоей фигуре, ты выглядишь очаровательно и привлекательно. Да и как на тебя не смотреть? Я так давно тебя видел, сильно соскучился.

— И я тоже соскучилась. Каждый день вспоминала те дни, когда мы были вместе, когда ты меня обнимал и целовал, когда ласкал моё тело. Мне так хочется поскорей оказаться с тобой наедине в нашей спальне, даже наплевав на ужин. Но я сдерживаюсь, и как порядочная жена, обязана накормить своего мужа, вернувшегося из дальнего похода. Да, я тебе не говорила, что у нас новая кухарка?

— А прежняя чем тебе не угодила?

— Она тоже на кухне работает. А главной поварихой я назначила Степаниду, жену твоего Силантия. Пока вы ездили воевать, я её у твоих родителей выпросила. Внимательная и строгая женщина. На кухне навела, прям армейский порядок. Детишки её подрастают, надо будет им обучение назначить.

— Это ты хочешь посмотреть, как дети учатся, чтобы потом с нашими легче было.

— Угадал. Да и знаешь, лучше при себе иметь верных и преданных людей, время сейчас не простое.

— Ладно, давай мыться, а то я уже порядком проголодался и телесно и духовно. Готов съесть половину телёнка, и тобой закусить.

— Сытный и вкусный ужин приготовит Степанида. А бессонная ночь, от меня, готовься.