Цвет магии - чёрный.

Глава 7

Когда я добрался до общежития, сердце заполошно билось, а перед глазами стоял белый как полотно Криденс. Зачем я оставил его там, ему же наверняка нужна помощь!..

Ори ждал меня, вопреки обыкновению, на крыльце. И тоже вопреки обыкновению начал не с «добро пожаловать домой, господин», а с какого-то вопроса. Я пропустил его мимо ушей, проскочил мимо, взлетел по лестнице, ушибся о косяк и впечатался спиной в стену коридора.

Господи, что я наделал… А что я наделал? Заклинание должно было просто отразить проклятие Криденса, ничего больше.

Что это было за проклятие?

Меч в руках гвардейца – часть ритуала? Какого?

- Господин, с вами всё в порядке? – Ори осторожно подошёл и сейчас пытался поймать мой взгляд.

Я рассеянно посмотрел на камердинера, потом перевёл взгляд на свои руки.

- Да… Всё хоро…

На запястьях выцветали знаки: нуклийский, но даже не высокий – его я хоть на письме более-менее понимал, – а старый, какая-то древняя форма, которую я не знал совершенно.

Руки задрожали, мне снова стало нечем дышать.

Он всё-таки меня проклял? Криденс меня проклял? Если так, почему дал уйти? Что это был за спектакль, когда Ворон трясся на мостовой? Бледный, больной… Разве не я должен быть на его месте? Какое проклятие ударяет по тому, кто его накладывает? Или Криденс просто потратил на меня слишком много сил? Тогда почему я ничего не чувствую?..

- Господин? Господин! – Ори уже не молил, он кричал.

Я вздрогнул.

- Д-да…

Мне нужна помощь. Я не знаю, что происходит, и мне нужна помощь. Хватит играть в сильного и самостоятельного, я пока не такой маг! У меня есть наставница, и я могу попросить у неё помощь. Я должен.

Шериада говорила, нужно всего лишь сжать в руке её подвеску и мысленно позвать. Я так и сделал, но ничего не произошло.

Я попробовал ещё раз, другой… Ничего.

- Господин, миледи передала сообщение, - ворвался в мои мысли голос Ори. – Вот, господин.

Я сначала тупо уставился на клочок бумаги – обрывок какого-то документа. На нём поверх высокого нуклийского было накарябано на разговорном явно впопыхах:

«Уехала недели на две. Пожалуйста, постарайся ни во что не влипнуть».

Перед глазами потемнело. Листок, как живой, вырвался из рук и спланировал на пол, где его подобрал Ори. Теперь мой камердинер молчал – просто смотрел на меня. Ждал.

У кого ещё я могу попросить совета? У куратора? Да, но лишь в крайнем случае. Он донесёт Повелительнице… Шериада тоже бы донесла…

- Нил! – выдохнул я.

- Ваш сосед ушёл час назад, - тут же сообщил Ори. – Если пожелаете, я оставлю ему сообщение. А пока, быть может, ужин?

Какой ужин! Меня трясло от волнения, перед глазами танцевали мошки, а в мыслях был один Криденс – будто мало я о нём весь день думал!

Нил вернулся буквально через полчаса, но за это время я весь извёлся. Что делать? Бежать обратно к Криденсу? Вдруг ему плохо, вдруг ему никто не поможет? Как я мог оставить его в таком состоянии! А вдруг всё это уловка? Вдруг проклятие сработает, когдая его увижу. Были и такие чары.

Всё-таки рассказать куратору? Рэми не вызывал доверия, а работа спутником научила меня если не решать все проблемы самому, то делиться ими с Раем. Но Рай тут уж точно не поможет.

- Элвин, ты наконец решил объяснить, что тебя гложе… Что случилось?! – воскликнул Нил, когда Ори привёл его в библиотеку.

Я зарылся в книгах: пытался понять, что за знаки у меня на руке.

- Не знаю. Но вдруг ты поймёшь…

Нил переглянулся с Ори и кое-как пробрался ко мне через стену из книг.

- Что?..

Я показал ему запястье. И чуть не вздохнул с облегчением: Нилу эти знаки явно были знакомы.

Правда, его взгляд ничего хорошего не сулил.

- Это печать подчинения.

У меня сердце упало. Хорошо, что я сидел – ноги сделались ватные. И само вырвалось:

- Но я же ничего не чувствую!

Про печать всегда говорили так, словно для волшебника это смерть. Хотя ученики подчинялись наставникам, и зазорным это не считалось. Но если друг другу!.. Однако, может, унижение только моральное? Если так, я его переживу. Но погодите… Подчиняться Криденсу?!

- А ты и не должен. – Нил нахмурился. – Это знак хозяина.

- Хозяина чего?

- Волшебника. Раба, если тебе так угодно. Элвин, что произошло? Кого ты подчинил?

- Я подчинил?!

- Да. – Нил обернулся и быстро вытащил из стопки книг самую толстую. Пролистал, показал мне. – Смотри.

Перед глазами плыло. Я подчинил Криденса? Я подчинил Кри… Я подчинил Криденса!

На странице красовались те самые знаки – я прижал запястье к пожелтевшей от времени бумаге и долго, минуту за минутой сравнивал, не в силах поверить.

- Но этого не может… Не может… быть…

Да нет – может. Криденс мечтал меня «выпить». Волшебники ставят печать именно для этого: волшебный раб – это ещё и волшебный сосуд с магией. Раз Криденсу запретили меня убивать, а я нужен был лорду Виету покорным, значит…

Значит, Криденс хотел наложить на меня печать подчинения чужими руками. Наверное, есть способ передать своего раба другому. Наверное, именно так тот заколдованный гвардеец-полукровка и сделал бы. Криденс наверняка убил бы его потом, а меня…

А я бы подчинялся Ворону, и клятва силы ничего бы не значила. Печать отменяет все клятвы. Это было написано в книге как раз под знаками.

Меня разобрал смех. Да такой, что слёзы из глаз прыснули – я хохотал и не мог остановиться. Это и правда было весело: Ворон угодил в свою же яму! Да от кого – от ничтожества, которого он презирает! Ну разве не смешно?

На самом деле, совсем не смешно.

- Ори, пожалуйста, принеси успокоительное, - попросил Нил. – Эл, иди-ка сюда.

Он забрал у меня книгу, потом обнял – как Рай когда-то, крепко-крепко – и держал, пока Ори не принёс бокал со свежим зельем, ещё горячим.

Я всё ещё смеялся, а Нил меня уговаривал:

- Вот и славно… Пей, Эл. Пей-пей. Молодец…

Ори взволнованно смотрел на меня, а потом поскорее забрал бокал – наверное, боялся, что я его разобью.

- Рассказывай, - потребовал Нил, когда мне стало легче. – Кого ты подчинил?

- Я не подчинял! Оно… само…

- Да? Нашёлся маг, который бросился тебе под ноги и потребовал стать его господином? Или её? – Нил задумчиво потёр переносицу и внимательно посмотрел на меня. – В «неё» я, пожалуй, даже поверю.

- Да нет! Не так всё было! Это отражатель – я просто отразил заклинание, чужое, я не знал, какое, я просто отразил…

- Элвин, может, ещё зелье? Или ты всё же готов рассказать по порядку? Чьё заклинание ты отразил?

Я рассказал. Сбивчиво, сухо, кратко, но в конце Нил смотрел на меня огромными глазами.

- Почему ты не рассказал куратору?

Я снова был близок к истерике.

- Что? Что мне приснился сон?

- Вещий сон, Эл! Здесь это равносильно уже свершившемуся преступлению.

- И что бы Рэми сделал?

- Очевидно донёс бы Повелительнице, раз тебя собирались использовать против неё.

Об этом я не подумал. То есть… О Повелительнице я не думал вообще – мне важнее было остаться в живых и, желательно, не по уши в интригах.

С первым вроде порядок, а вот со вторым…

- Ещё не поздно, и это придётся сделать, - добавил Нил. – Отправь ему сообщение. Но сначала нужно забрать Криденса. Где ты его оставил? Расскажи поточнее.

- Забрать? – Меня снова пронзил страх. – Пусть убирается к своей семье!

- Элвин. - Нил взял меня за руки, заставляя смотреть в глаза. – Печать так не работает. Криденс теперь зависит от тебя. Ты понимаешь? Физически зависит. Когда печать только-только накладывают, волшебнику нельзя даже отлучаться от своего господина. Ты оставил Криденса в другой части Междумирья. Если он ещё не в коме, то ему повезло.

Я похолодел. Что бы Криденс ни делал, каким бы мерзавцем ни был, я не желал ему смерти!

- Вот что мы сделаем, - продолжал Нил. – Я сейчас отправлюсь за целителями. От твоего имени. А ты – за Криденсом. Быстрее, если не хочешь, чтобы он умер. Ори, приготовь, пожалуйста, спальню Элвина…

Дальше я не слушал. Образ дрожащего Криденса на мостовой и так был слишком свеж в моей памяти.

Пожалуй, даже к Алии я сегодня утром так не спешил.

Криденс скорчился у стены и, казалось, не дышал. Гвардейца-полукровки нигде не было видно – как я позже узнал, для него местные жители вызвали целителя. А вот «запечатанному» магу помогать не стали – не их это дело. По нуклийским законам забота о таком волшебнике целиком ложится на плечи запечатавшего.

Одного Криденса, впрочем, не оставили. Улица хоть и была спокойной, но лежать на мостовой одетым в жемчуга и алмазы не стоило. К этим самым жемчугам как раз примерялись трое, не в чёрном, значит, не маги, но на бродяг непохожие – это всё, что я успел заметить.

Как любой уважающий себя нуклийский волшебник при встрече с распоясавшимися людьми, я даже думать не стал. На Острове такие воры могли легко превратиться в убийц, а при виде опасности у меня за прошлый месяц выработался один-единственный рефлекс: бей. И посильнее.

Ладно хоть демона не вызвал… Дух воров спугнул – я по привычке отдал приказ не убивать. И не смотрел, что с ними стало, потому что Криденс и правда не дышал.

Я уже говорил, что каждый спутник владеет азами первой помощи? В Арлиссе на занятиях по целительству азы превратились в крепкие знания: я хорошо представлял себе, что такое непрямой массаж сердца.

И мне до сих пор интересно, Криденс ожил от него или от моих прикосновений? Наверное, можно было просто держать Ворона за руку – оклемался бы.

Но хоть рёбра я ему не сломал…

В любом случае Криденс наконец задышал. Я засучил рукава – если прикосновения, как писалось в той книге, следовало понимать буквально, то контакт кожа к коже Виете сейчас был необходим. Потом я кое-как взвалил Ворона себе на спину и потащил к порталу.

Какой же Криденс был тяжёлый! В Арлисс я его буквально приволок – и это с учётом порталов.

Целительница, ждавшая нас вместе с Нилом, ничего не сказала, только красноречиво посмотрела. Мне к тому моменту было всё равно – волноваться за день я устал. Поэтому просто следил, как она хлопочет вокруг Криденса и всё в толк не мог взять, почему она магию не использует?

- Потому что нельзя, - объяснил Нил. – В первые часы после наложения печати чужая магия, даже целительская, убивает. Эл, давай, вспоминай уроки.

Как бы и моя магия Ворона окончательно не добила!

Куратора вызвал я. Мастер Рэми явился моментально, несмотря на поздний час, взглянул на Криденса, хмыкнул: «Допрыгался». А потом поинтересовался у меня:

- И что ты хочешь?

Я коротко пересказал ему всю историю. Мастер молча выслушал, наблюдая за целительницей и Криденсом – тот, кажется, потихоньку приходил в себя. Но не просыпался.

- То есть, ты хочешь его освободить?

- Конечно!

- Подумай ещё, Элвин. Криденс пока не настолько силён, чтобы постоять за себя. Отец его убьёт. Или братья. Неважно – но убьют точно.

Я опешил.

- Но почему? Они же семья!

- Они нуклийская семья, Элвин. Семья нуклийских волшебников, один из которых стал рабом одногруппника. Теперь Криденс – позор их рода. Его убьют хотя бы за это. А также за неудачу и… Я донесу Повелительнице, но она защитит только тебя. Поверь, чем меньше волшебников из семейства Виета останется в живых, тем ей лучше. Мне почему-то кажется, ты не желаешь Криденсу смерти, поэтому подумай хорошенько, прежде чем его освободить.

- Но… Что же делать? – вырвалось у меня.

Мастер Рэми посмотрел снисходительно и ответил:

- Владей и пользуйся. Да, Криденс не покорен, но он опытен. Поверь, опытный нуклийский маг с лёгкостью поможет тебе освоиться в этом мире. И с магией у тебя больше проблем не будет, - мастер с улыбкой покачал головой. – Если это всё – то доброй ночи.

Эта ночь могла быть какой угодно, но точно не доброй!

- Ты должен быть с ним рядом, мастер, - сказала некоторое время спустя целительница, собирая флакончики с зельем обратно в свой белый чемоданчик. Прямо как у нас на Острове – только не было красного креста. – Если, конечно, не желаешь сделать ему хуже. Сейчас ваша магия связана, нужно время, чтобы потоки вернулись в прежнее русло… с изменениями, заклинание ты наложил правильно, поэтому… - Она вздохнула и с досадой посмотрела на меня. – Кому я объясняю, ты же и так всё знаешь.

- Человеку, который стал волшебником пару месяцев назад, поэтому продолжайте, госпожа, - перебил я. Мне плевать было, что она подумает.

Она удивлённо огляделась, и я понял: как и Нил в первый раз, она приняла меня за нуклийца.

И у неё тоже хватило вежливости извиниться:

- Прошу меня простить, мастер, я не знала, что ты из Средних миров. Что именно ты хочешь знать о состоянии своего волшебника? – При этом она странно смотрела на мою подвеску, выбившуюся из-под воротника.

Я взглянул на Криденса. Тот был по-прежнему бледен, но дыхание выровнялось. А вот жар я чувствовал даже отсюда – прямо как у Шериады во время её приступов.

- Что я могу сделать, чтобы ему стало лучше?

Сидевший в кресле с книгой по демонологии Нил хмыкнул, но промолчал. Ори деловито переставлял на прикроватном столике мои вещи – так, чтобы нашлось место лекарственным зельям для Криденса.

- Я составила рецепт, - ответила целительница. – Твой слуга знает, что делать с зельями. Будет очень хорошо, если ты, мастер, будешь рядом. Заклинание настроено так, чтобы твой волшебник чувствовал боль и слабость, когда тебя нет. – Она остановилась, давая понять, что ждёт вопросов.

Я смотрел на её руки – тонкие, изящные, как у Шериады. Правда, пахли они лекарством, а не фиалками.

Интересно, у всех целителей такие?

- Насколько рядом, госпожа?

Она поморщилась.

- Эльза, мастер. Не зови меня госпожой, сделай милость. Давай-ка посмотрим, как измеряют расстояние в твоём мире…

Расстояние оказалось примерно ровно ста метрам.

- И как долго? – спросил я в надежде, что до завтра Виета поправится.

Не тут-то было.

- По меньшей мере два дня, в некоторых случаях неделю.

Значит, от двух дней до недели мы будем жить вместе. Великолепно…

- Уже наутро ему должно стать легче, - целительница впервые улыбнулась. – А к вечеру он встанет. Не волнуйся, мастер.

Вот завтра и узнаю, можно ли мне прогуливать занятия…

- Это не моё дело, конечно, - сказал Нил, когда Ори отправился провожать целительницу. – Но я бы спросил, как сделать, чтобы этот мерзавец подольше пролежал вот таким. Тихим и беспомощным.

Я невольно бросил взгляд на Криденса. Он молчал, не кривился, не смотрел на меня, не… Не угрожал – непривычно было видеть его таким.

- Эл, я серьёзно, что ты будешь делать, когда он очнётся?

Нил не Рай – с Раем мне не приходилось играть, никогда. Рай бы понял…

- Какая разница, он больше всё равно мне не навредит. – Изобразить равнодушие у меня получилось естественно, особенно помог зевок в конце. – Нил, я очень благодарен тебе за помощь, но совсем не хочу… Сколько сейчас время? Я вот-вот упаду от усталости…

Нил поверил. Он взял книгу, ещё раз недовольно посмотрел на Криденса.

- Мне остаться с тобой? Эл, я могу…

- Нет, спасибо. – Я тоже посмотрел на спящего Криденса. – Ты же не думаешь, что он способен мне сейчас навредить? В конце концов, на нём теперь моя печать. Иди, нам с тобой надо выспаться.

Нил вздохнул, как будто хотел сказать нечто вроде: «Упёртый ты баран!» Нет, это была бы реплика Рая. А Нил…

Нил всё-таки ушёл, правда, лишь минут через десять, раз сто напомнив, что я могу звать его в любое время дня и ночи, что он не доверяет этому лорду, который у меня тут разлёгся, и что ещё не поздно вернуть целительницу и спросить у неё зелье, которое отправит Криденса подальше в кому.

Вернулся Ори – вместе с двумя бокалами зелья. Одно пахло мятой, другое – пустырником.

- Я не знал, господин, что вы пожелаете, тоник или успокоительное. И… мне приготовить гостевую спальню? Для вас или вашего… вашего…

Похоже, со статусом подчинённых магов в Нулкии были проблемы.

- У нас есть гостевая спальня? – удивился я.

- Ещё нет, господин, но вы можете сделать запрос в деканат…

Я вспомнил, как в особняке Шериады появилась комната для Рая, и усмехнулся. Тогда никакие запросы делать не пришлось.

- Да, но давай утром. Ори, спасибо за зелья, однако, не нужно. Пожалуйста, иди спать… Только сначала покажи, что там с лекарствами?

- Господин, простите, но это моя забота…

Я слишком устал, чтобы спорить. Сегодня был ужасный день.

Поэтому я поймал взгляд Ори и – боюсь, не без магии – приказал:

- Иди. Спать.

Ори дёрнулся и опустил голову.

- Да, господин. Инструкция к зельям на прикроватной тумбочке.

- Хорошо. Спокойной ночи, Ори.

Вот теперь это было осознанное применение ментальной магии – и пусть мне станет стыдно утром, думал я, устраиваясь в кресле рядом с кроватью. Спать хотелось безумно, но нельзя, нет – нужно решить, что делать завтра с занятиями, прочитать инструкцию целительницы, и домашнее задание Байена никуда не делось, а ещё… Ещё семья Криденса, что они сделают, когда не получат заложника-демонолога? И когда узнают… Всё узнают. Неужели и правда захотят убить… собственного сына и брата? Да, лорд Виета человек явно не милосердный, но… Убить? Это слишком даже для него.

Криденс лежал ненормально тихо, словно мёртвый. Я наклонился проверить дыхание – лёгкое, почти неслышное, но оно было.

По привычке – на занятиях говорили, что это необязательно, если не собираешься прибегать к целительским заклинаниям – я потянулся посчитать пульс… Пальцы замерли в сантиметре от руки Криденса. Коснуться его было… неприятно и странно. Сразу представилось, как Ворон просыпается и с выражением омерзения тщательно моет руку в месте прикосновения.

Я посмотрел украдкой на Виету, помедлил ещё… Целительница тоже что-то говорила про прикосновения. Что Криденсу они нужны. И книга… Значит, мне придётся его касаться. И лучше сейчас, пока он… вот такой. А не когда первым делом побежит отмываться.

Ничего страшного, конечно же, не произошло. А вот странное – да. Криденс застонал во сне. Я испугался, собрался отдёрнуть руку, а потом увидел, что Виета улыбается. Да, тоже во сне. Наверняка дело в магии, Ворон бы ни за что не стал терпеть меня рядом, будь он в сознании.

Пульс у него был ровный и невысокий. Значит, опасности нет…

Я откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, думая, что посижу так чуть-чуть, капельку. Немного…

Стоило выпить тоник, потому что, конечно же, чуть-чуть превратилось в часы – я заснул так крепко, что разбудил меня только грохот, и то под самым ухом.

В спальне теперь было солнечно – рассвет я проспал – и жарко. Привычно пели за окном птицы, а буквально в метре от меня Криденс, которому наутро и впрямь похорошело, пытался осколком разбитой вазы перерезать Ори горло.

Я хотел вскочить, но запутался в пледе – господи, да откуда он взялся? Ори хрипел – Криденс его ещё и душил, похоже, чтобы наверняка.

Нужно было что-то делать, и очень-очень быстро.

Месяц назад я бы кинулся их разнимать – точно впустую.

Сейчас же я рявкнул:

- Отпусти его! Немедленно!

Последствия работы с духами и низшими демонами. Они тупые. Прямо как Криденс.

Который неожиданно послушался. Ворон упал на спину и, сжимая осколок, хрипло захохотал.

Впрочем, почему же неожиданно? Это печать подчинения, значит, Криденс должен меня слушать, разве нет? Так я думал, пока разбирался с пледом и пытался добраться до Ори. Тот надрывался от кашля, осколки, вода и лепестки – романтично до ужаса – были повсюду.

Криденс никак не успокаивался.

- Простите… господин… - просипел Ори. – Я…

- Молчи.

Всё-таки магия великая вещь. Отёк с шеи Ори и мелкие царапины исчезли моментально – я уже говорил, что целительство у меня лучше всего получается? Спросонья я даже не боялся колдовать, а ведь могло… Не знаю, раздуть шею или кровь бы, наоборот, хлестала без остановки. Моя магия – она такая.

Кровь, кстати, хлестала – Криденс, не отпуская осколок, умудрился перерезать себе вены. Очевидно, в печати подчинения есть свои лазейки.

И это только первое утро. Что сказала целительница – ещё неделю будет… так? Может, и мне осколком воспользоваться?

Кровь Виете мы останавливали вместе с Ори, и Криденс так этому удивился, что потом даже нормальным голосом заявил:

- Ты, вообще-то, мог мне приказать, и я сам бы себя вылечил.

Сволочь. Как же я его ненавижу!

- В следующий раз именно так и сделай. Приказываю, - как мог спокойно ответил я.

Криденс дёрнулся и ответил мне таким же взглядом: «Ненавижу!»

«Взаимно», - подумал я и приказал:

- В кровать. Живо. – А что, другим наше общение, видимо, быть сейчас не может.

Криденс попытался встать. Именно попытался, потому что тут же растянулся на полу – метко напоровшись ещё на пару осколков.

- У твоих предыдущих хозяев так же было? – спросил я Ори на языке Острова, пока мы снова лечили Криденса, потом очищали от крови и переносили на кровать.

- Нет, господин, обычно подчинённые боятся хозяев.

Я догадывался, как именно Криденса напугать. Парочку духов я уже пугал – только на занятиях, только по приказу Байена, и мне это не нравилось. Духи всё-таки… живые, иногда разумные. Похоже, не слишком отличаются от Криденса.

Когда он попытался удушиться подушкой, до меня наконец дошло, что происходит.

- Я запрещаю тебе умирать.

Криденс в ответ уставился на меня с такой жгучей ненавистью, что я удивился, почему не горю. В таком взгляде должна быть магия.

- Почему ты сам меня не убьёшь?

От любого другого я бы счёл этот вопрос риторическим. Но Криденс… Это Криденс.

- Послушай меня, - я сам свой голос не узнавал, поэтому не удивился, когда убиравший осколки Ори нервно дёрнулся и оглянулся на нас. – Всё это – твоя вина. Ты мне не нужен ни в каком виде, ни как одногруппник, ни как… слуга. Поэтому будь добр, подскажи как сделать так, чтобы ты отсюда убрался и больше никогда – никогда! – меня не беспокоил.

Криденса это не проняло.

- Говорю же, убей. Или отпусти, я тогда сам сдохну. Легко же… Что?

Мы всё-таки из разных миров, я бы не смог объяснить ему, почему любая жизнь, даже такого, как Виета, для меня священна.

- Ну и идиот, - фыркнул Криденс, наверное, прочитав ответ у меня на лице. – А я бы тебя убил.

- Знаю.

Криденс снова фыркнул.

- Или идиот, или слабак.

Я потянулся к лекарственным зельям.

- Заткнись.

Часа через два заглянул Нил. Я впервые не пустил его дальше холла, сказав, что Криденсу всё ещё нехорошо, и мне надо быть рядом, чтобы он точно концы не отдал.

Нил тоже не понял, чем плоха идея переезда Криденса на тот свет. Но пообещал отдать после урока мне конспект и напомнил, что ничего страшного, наверное, не случится: сегодня по расписанию у нас была общая демонология.

- А как же занятия? – поинтересовался Ворон, после того как я буквально насильно впихнул в него завтрак. Криденс теперь ровным счётом ничего не делал без приказа. Бесил меня ужасно. Как быть с человеком, который мечтает себя угробить? Не знаю.

- Угадай.

- Серьёзно, Элвин? Да я мечтаю умереть, как ты не понимаешь?! Я не смогу жить с печатью!

- Через неделю снимем, когда это будет для тебя безопасно.

- Не боишься, что я тебя потом убью? – ухмыльнулся Криденс.

- За-мол-чи.

Ворон знал тысячу и один способ довести человека до белого каления. Умение, достойное восхищения – к полудню я готов был на стенку лезть и в прямом смысле не понимал, что делать. Куратор сообщил, что за один прогул мне ничего не будет, если я позже лично встречусь с преподавателем и отработаю практическое задание. Встречу мастер Рэми обещал устроить. Факультативы тоже, так и быть, можно разок пропустить. А вот Байена нет. Совсем нет. Даже если другой волшебник от этого умрёт. Собственно, пусть умирает, кому какое дело? Точно не Байену. И не Рэми, особенно если это волшебник из семейства Виета.

Нил передал конспект и поспешил на факультативы. Переговорный артефакт раскалывался от сообщений одногруппников. Особенно старался Сэв: «Эл, если тебе эта гнида не нужна, отдай мне, я знаю, что с ним делать» И так далее.

Закончилось всё внезапно – вместе с распахнутой, а точнее, вырванной с петель дверью спальни. Я услышал крик Ори и успел встать, когда незваный гость явился сам. Не узнать его было невозможно: характерный «вороний» профиль просто кричал о принадлежности семейству Виета. Нет, не сам лорд – юноша моложе его, но точно старше нас с Криденсом.

- Брат! – воскликнул он, делая вид, что меня здесь нет. И с усмешкой добавил: – Мы так волновались.

Криденс побледнел. А я лишь успел выставить щит, когда старший Виета бросил:

- Всё приходится доделывать за тебя. – И попытался меня проклясть.

Подвеска под воротником нагрелась, щит развеяло. Я пошатнулся, а Виета впервые в упор на меня посмотрел. Удивлённо.

- Ничего себе, у щенка есть зубы? Мальчик, собирайся по-хорошему, отец велел тебя не калечить… Пока. Он, знаешь, ли добродушен до определённого предела.

Нельзя в такие моменты отвлекаться. Когда в твой дом несмотря на защитные заклинания – Нил как-то говорил, их накладывает университет… или я ошибаюсь? В общем, несмотря на заклинания врывается сильный маг, который горит желанием тебя проклясть и похитить, а между делом ранит твоего слугу и…

Да, я отвлёкся. На кровь – бледный Ори замер, вцепившись в дверной косяк. Кровь текла из царапины на щеке – как экстравагантное украшение, капля за каплей на воротник. Раны на лице всегда сильно кровоточат, но в тот момент я вообразил себе невесть что.

Может, пытайся старший Виета проклясть только меня, всё бы закончилось иначе. Но он зачем-то ранил моего слугу. Беззащитного Ори, который не может ответить.

Виета тем временем бросил Криденсу кинжал.

- Давай-ка сам, братец. У меня встреча после вас, а эта ткань, - он с нежностью провёл по лацкану пиджака, - очень чувствительна к магии. Бытовой нельзя очищать.

Я отвлёкся от Ори и даже успел удивиться: что он имеет в виду?

А вот Криденс всё понял. Он побледнел ещё сильнее и сглотнул.

- Мне запрещено умирать, - его голос звучал тихо-тихо, виновато и… испуганно.

Ошеломлённый, ещё не веря, я повернулся к старшему Виете: но ведь не может быть, что…

Может. Брат Криденса скривился.

- Ты даже не это не способен. Всё приходится делать самому, всё…

Я еле успел выставить щит – теперь, когда проклятье предназначалось не мне, подвеска Шериады молчала.

Зажмурившийся в последний момент, Криденс открыл глаза и непонимающе уставился на меня.

Примерно с тем же выражением – а ещё с досадой – на меня посмотрел и его брат.

- Щенок…

- Уходи. – Мир уже похолодел, но никто, кроме меня, этого как будто не заметил.

Виета усмехнулся.

- Обязательно. Вместе с тобой. Только убью моего непутёвого братца. Я бы на твоём месте, демонолог, заклятья вспоминал. Чему-то же тебя здесь научили? Кроме этого слабенького щита. Убожество, честное слово…

- Мэйв, не тяни, - перебил Криденс. Его голос звучал по-прежнему слабо.

- Извини, братец. – Виета щёлкнул пальцами, явно рисуясь, и я почувствовал, что тело онемело. Меня словно в клей макнули, пошевелиться невозможно, мысли замерли.

Но сознание осталось при мне, и я видел – как тоже медленно – поднимает руку Виета, какое скучающее у него выражение лица. Как в последний момент Криденс снова закрывает глаза. Как он цепляется за одеяло – как будто пытается заставить себя не защищаться. Как магия волной формируется в заклинание (не знаю, как это описать, но это видно, и, отстранённо, это красиво – словно художник смешивает краски). Как этой волне Виета даёт импульс.

Потом мир вокруг взорвался – так мне показалось.

На самом деле нет. На самом деле в спальне просто разбилось всё, что могло разбиться, кроме кровати и стоящего около меня кресла. Пол густо усеяли осколки и обломки, где-то журчала вода, Ори скорчился у двери, вроде бы живой.

И также живой, но ошеломлённый поднимался усыпанный стеклянным крошевом Виета. Я с удовольствием заметил, что его щёгольский пиджак превратился в лохмотья.

- А вот это ты зря, демонолог, - очень спокойно, мягко даже сказал Виета, глядя на меня.

Криденс на кровати тоже смотрел на меня, кажется, с беспокойством. Не знаю, я понял, что он жив, остальное мне сейчас было неважно.

Мир сделался до болезненного чётким, а завихрения магии танцевали вокруг, сами просились в руки. Вроде бы я схватил один из потоков. Или мне так казалось. Не знаю, потому что в следующий момент мир вспыхнул – ярким золотом.

И горел, горел долго, пока я – отнюдь не сразу – потерял сознание. Это было как с послом демонов, только в нужный момент не явился принц Лэйен, и магия, вспыхнув где-то во мне, выгорела вся. По крайней мере, так мне показалось, когда я всё-таки пришёл в себя.

- Аккуратней, - говорил Криденс кому-то слева. – Придержи его голову.

Я скосил глаза и заметил Ори. Он был весь в крови, но совершенно точно живой.

А потом кровь потекла мне в рот, и я чуть ею не захлебнулся.

- Да пей ты, …! – прошипел Криденс, сжимая и разжимая кулак. – У меня лишней крови нет, чтобы ты ею плевался, самому нужна…

Я хотел послать его подальше…. Как это в Нуклии делают. Но снова потерял сознание.

А когда опять очнулся, мы с Криденсом поменялись местами. Он сидел в кресле, я лежал на кровати, а спальня выглядела чисто и аккуратно, как новенькая.

Криденс задумчиво смотрел на меня. Я же его видеть совсем не хотел – я буквально мечтал, чтобы он ушёл. Но сил приказать не было.

Я сумел прохрипеть только:

- О…ри?

- Твой слуга? – даже голос Криденса звучал задумчиво. – Его зовут Ори? Ори, покажись, хозяин о тебе беспокоится.

Минуту спустя Ори поставил бокал с лекарством на прикроватную тумбочку – зелья на ней уже не умещались.

- Вам нужно это выпить, господин.

Выглядел он хорошо, словно ничего необычного сегодня (да и вчера) не случилось.

- Всё хорошо, господин, - сказал он, когда я послушно выпил зелье. – Пожалуйста, поспите ещё. Вам очень нужен сон.

Я улыбнулся, а Ори замер было у стены, как обычно. Но Криденс махнул ему:

- Иди. Понадобишься – позовём.

И Ори ушёл. А я прохрипел:

- Не… груби… ему.

- Это приказ? – вскинулся Криденс. – А то извини, я по твоим хрипам не очень понимаю, что там с интонацией и императивом. Ну-ну, Элвин, расслабься. Я разве грубил?

Я отвернулся. Сил видеть его не было. Пусть уйдёт.

Но тратить дыхание на приказ не хотелось, мне и так казалось, что у меня вместо грудной клетки могильная плита.

- Приходил куратор, - сказал Криденс некоторое время спустя. – Элвин, ты спишь?

Я закашлялся.

- Значит, нет. Рэми привёл целителя и пообещал уладить вопрос с наставником Байеном. Между прочим, как ты с ним уживаешься? Говорят, он та ещё сволочь.

Прямо как ты.

- Заглядывал второй демонолог. Нил, вроде? Я ему не нравлюсь, - Криденс усмехнулся. – Меня удивляет, что он не стремится это скрыть. Впрочем, сейчас никто бы не стремился, учитывая моё положение… Элвин, скажи, почему ты так хочешь оставить меня в живых?

Я закрыл глаза. Если сделать вид, что спишь, может, он уйдёт сам?

- Элвин, я знаю, что ты не спишь. Ответь, пожалуйста.

- О, тебе, кхе-кхе, знакомо… это слово? – выпалил я, поворачиваясь.

Криденс посмотрел на меня исподлобья. Потом подал воды. Сам. Без приказа.

- Там яд, да? – выдохнул я.

Криденс рассмеялся. Наверное, это была истерика – он долго не успокаивался, а я всё смотрел на него, не спеша брать бокал.

- Нет, Элвин, там не яд. Там просто вода. Я не могу тебя отравить или как-нибудь иначе причинить тебе вред. На мне твоя печать. Пей и давай нормально поговорим.

- Ты умеешь разговаривать? – не выдержал я. – Не только смотреть? Или оскорблять.

И изобразил его взгляд.

Криденс, вопреки обыкновению, снова рассмеялся.

Пить совсем не хотелось. Хотелось лежать с закрытыми глазами. Не спать, а именно лежать – голова кружилась, слабость буквально вдавливала меня в кровать.

Воду я всё-таки проглотил.

- Ты действительно очень сильный, - сказал Виета, забирая у меня бокал. – Совсем беспомощный, но ты сильнее меня. Это… обескураживает.

Меня обескуражило заявление Криденса – раньше он бы такое под дулом мушкета бы не сказал, а тут сам признался. Надо же!

- Ты убил моего брата, - обронил Ворон, помолчав.

Я вздрогнул.

- Что?!

- Развеял. В пепел. Знаешь, я видел, как Повелительница это делает – раз или два, она не любит бить чистой силой, и её можно понять. Но не ожидал такого от… выходца из Средних миров. Ты сильнее меня. Может, не так уж страшно будет носить твою печать. Это почётно, когда маг сильнее. А ты совершенно точно сильнее. Что?

Я убил человека. Я убил… Я? Убил? Я?!

- Ты лжёшь. Я… Я не мог!

- Да я сам сначала не поверил, но, знаешь, мы пепел потом с твоим Ори по всей комнате отскребали и…

- Ори!!! – завопил я что есть мочи.

Криденс опешил, а Ори вбежал в спальню так быстро, словно ожидал увидеть меня уже мёртвым.

- Г-господин?

- К-к-кри… Он г-говорит, - язык меня не слушался, - я уб-бил че-че…

- Лорда Мэйвина Виету, господин? – подсказал Ори.

Я уставился на него в надежде, что всё это шутка. Правда, я не мог, я не…

- Да, господин.

По спальне пронёсся ледяной ветер.

- Тащи успокоительное, - бросил Криденс Ори. – Элвин, да что такое? Убил и убил, он собирался сделать с тобой то же самое. Может, даже хуже… Элвин, демоны тебя забери! Прекрати!

Но прекратил я только после двойной дозы зелья – и когда туалетный столик чуть не задавил Ори.

Комнату в порядок приводил Криденс – одним лёгким движением руки. Ого!

- Всё, иди, - приказал он Ори.

- Я же просил тебя так с ним не говорить! – воскликнул я. Зелье действовало до странного медленно.

- И я тебя услышал. Позже расскажешь, как именно мне пристало разговаривать с твоим слугой, потому что я не знаю. – Криденс огляделся и выдохнул. – Кажется, я понял, почему ты так стремился оставить меня в живых. Это было твоё первое убийство?

Ледяной ветер взлохматил волосы Ворона, и Криденс досадливо посмотрел на меня. Подобная несдержанность совершенно очевидно его не пугала.

- Да… - Язык не слушался. От зелья навалилась апатия. Это временно, но сейчас не только говорить, но и думать совершенно не хотелось.

- Потом будет легче, - пробормотал Криденс.

- Не будет никакого «потом». Я не убийца…

- Ты маг, Элвин. Это одно и то же.

Без зелья я бы сейчас, наверное, сжался и рыдал. Но после успокоительного я чувствовал себя искусственным. Куклой, которая только и может лежать и смотреть открытыми глазами в потолок.

- Как ты узнал, что я буду тебя там ждать? – спросил Криденс некоторое время спустя. – На той улице.

- Что твой отец сделает с девушкой, с которой я встречался?

- С девушкой? А, тем человеком. Ты серьёзно боишься за неё? – Криденс усмехнулся. – Ты странный. Она же человек. Разменная монета. То же самое о ней думает отец, так что ему в голову не придёт шантажировать тебя ею. Так как ты узнал?

- Увидел во сне.

- Ты решился на вещий сон? – изумился Ворон.

- Я не решался. Я не знал, что они мне снятся. Такие сны.

- Не знал? Твоя наставница настолько небрежна?

- Оставь её в покое.

Криденс хмыкнул и огляделся.

- Но чем-чем, а артефактами тебя обеспечили. Даже слугу дали. Это хорошо, ты явно не владеешь бытовой магией.

Он был прав, но в другое время я бы обиделся. Сейчас мне было всё равно.

- Что ты собираешься делать?

- Делать?

- Со мной, Элвин. Впрочем, теперь меня должны интересовать и твои планы на жизнь. Так что можешь поделиться.

- Я не знаю… Тебя убьют, если я тебя отпущу?

Криденс вздохнул.

- Отец попытается убить меня, даже если не отпустишь. И тебя. Тебя тоже. Мэйв – старший из нас. Ты лишил его наследника. Это плохо, у нас такое прощать не принято. Если раньше ты был для него только приманкой, то теперь он попытается тебя убить. Честь семьи – для него важнее ничего нет.

Я закрыл глаза и попробовал забыться. У меня не получилось избавиться от внимания дома Виета. Теперь его лорд мой смертельный враг. Я убил его сына.

Господи, что происходит?..

- Это твоя семья?

Я вздрогнул и открыл глаза. Криденс смотрел на портрет мамы и Тины, чудом уместившийся на прикроватной тумбочке среди лекарственных зелий.

- Да. Только тронь их, и я убью и тебя тоже. – Мой голос испугал даже меня, настолько глухой, настолько… отчаявшийся.

А вот Криденс нисколько не удивился.

- Элвин, почему ты стал магом? Ты совершенно не…не такой, как нужно.

- Слабый? – не выдержал я. – Недостаточно жесток? Не люблю кровь? Падаю в обморок при виде трупа? Не понимаю, как брат может поднять руку на брата?

Криденс усмехнулся – на этот раз грустно.

- Да. Сиренитти – бешеная стерва, но я точно знаю, что она всегда даёт выбрать. Насильно делать из тебя мага она бы не стала.

- Ты говоришь о королеве? Я её даже не видел.

- Твоя наставница её служанка, разве нет? Она заставила тебя колдовать и насильно провела инициацию?

Я вспомнил Шериаду и тяжело вздохнул.

- Нет.

- Тогда зачем? Ты очевидно не подходишь для того, чтобы жить в Нуклии. Да, королеве ты нужен, и чем-то она смогла тебя убедить. Чем?

Я молча смотрел на Криденса.

- Ими? – спросил он, снова взглянув на портрет.

Я закрыл глаза.

- Они люди, да? Не волшебники?

- Да. И я пойду ради них на что угодно, - мой голос звучал по-прежнему глухо. – Пусть это слабость, но если с ними что-то случится, я умру, но перед этим уничтожу тебя, твою семью и всех, кто посмеет поднять на них руку.

Может, Ворон и прав – потом это уже легче. По крайней мере, делать такие заявления.

Повисло тяжёлое молчание, которое снова нарушил Криденс:

- Никогда не думал о семье с этой стороны. Ты их любишь. Мне всегда казалось, любить – это слабость. Но тебя это делает сильнее. Удивительно.

Он никогда не знал ничего подобного, вдруг понял я. Его никогда не любили. Его семья использовала его, а теперь, когда он стал не нужен, хочет от него избавиться.

Он такой, каким его сделал этот мир. Этот жестокий, странный мир. Имею ли я хоть малейшее право злиться на него за это?

- Забавно слышать это от тебя, - не открывая глаз, выдохнул я. – Ты же всегда считал меня слабым. Ничтожеством. Какое-то из зелий на тебя так подействовало или ты попал под заклинание?

Криденс тихо рассмеялся, а потом очень серьёзно сказал:

- Да. Считал. Ты как ребёнок, наивный, испуганный, сверкаешь силой и совершенно не умеешь ею пользоваться. Как клинком – ты его тоже два месяца назад впервые в руки взял?.. И да, я не понимаю твоей щепетильности. Я знаю, что волшебник не может позволить себе сочувствие. Никто из нас, даже самые сильные, даже Повелительница. А ты в особенности. Но знаешь, сегодня ты уничтожил мой кошмар. Ты даже не представляешь, на что Мэйв способен… Был способен. А ты его просто стёр. Просто. Стёр. В будущем я надеюсь, что ты отдашь моих родных мне – ты не испытываешь удовольствия от убийства, а я – да. Но я знаю, что сам никогда не смогу сделать то же, что сделал сегодня ты. У меня не хватит сил. Это странно… Но это так. Поэтому… ты всё ещё наивный ребёнок. Но больше не ничтожество.

- Надо же, меня повысили, - усмехнулся я.

На самом деле это было несмешно. Убийство брата подняло меня в глазах Криденса. Как это по-нуклийски.

- Ты похож на неё, ты знаешь? – сказал вдруг Ворон.

- На кого?

- На Сиренитти. Я сам, конечно, не видел, но отец рассказывал, она тоже была ничтожеством. А я всё никак не могу взять в толк, как целительница смогла усидеть на троне все эти годы.

- Ты же… как-то… говорил… про демонов, - пробормотал я. Усталость сделалась сильнее и настойчивее. Я уже плыл в серых волнах дрёмы.

- Да, поэтому ей нужен ты. Но она держится на троне, несмотря ни на что. Я ненавижу её, но за это упорство её можно уважать.

Разговорчивый Криденс был мне в новинку. Криденс, который признался мне в приязни – это что-то из области ненормального.

- Спи, Элвин. Отдых тебе пригодится, - услышал я, прежде чем провалился в сон.

И действительно пригодился. На следующее утро лорд Виета вызвал меня в королевский суд.