Цвет магии - чёрный.

Глава 10

- Как съездил? – поинтересовался вечером Криденс.

Паршиво. Жутко. Ужасно. Для полного счастья не хватило только наткнуться на Виету – он последний, кого бы я хотел сейчас видеть.

Полная энтузиазма Шериада засела в библиотеке с шоколадом и документами. Рай попросил: «Дай мне минутку тишины, пожалуйста», устроился на широком подоконнике в своей комнате и принялся смотреть на падающий снег. Я его понимал: Рай весь день крутился, как уж на раскалённой сковороде – между совершенно чокнутой Шериадой и Малым советом, которые под угрозой оказаться без своих поместий и быть должниками принцессы перестали бояться магии.

Я тоже надеялся побыть один. Уже полночь, кому придёт в голову фехтовать в такое время?

Только Криденсу. Может, он тоже решил, что вечер для тренировки – отличное время? Не знаю, я редко видел его на спортивной площадке. Наверное, Виета тренировался где-нибудь… В своём нуклийском поместье, например? Один.

Ворон, как и я, жил в общежитии, но тренироваться среди других брезговал. Я как-то подслушал его разговор с Хэфом о боевом искусстве. Говорил в основном альв – что-то про методики обучения. Я потому и прислушался: сам всю библиотеку излазил, стремясь понять, как дотянуть свою физическую форму до нуклийских стандартов в насколько можно малый срок. Криденс тогда Хэфа перебил и высокомерно – как он умеет – заявил, что предпочитает тренироваться один: «Так никто не узнает мои слабые стороны».

Я удивился: неужели этот высокомерный наглец признаёт, что хоть в чём-то слаб?

Сейчас, узнав Криденса получше, я знаю: признаёт. Такое знание помогает стать сильнее. А сила для Криденса – это всё.

- Элвин, куда ты? Не хочешь спарринг?

«Куда ты, спутник? Соседняя гостиная свободна… Не хочешь? Что, надел чёрное и стал разборчив? Или принцесса тебя оскопила, чтобы больше никому не достался?»

Криденс смотрел на меня и улыбался краем губ. Он красив, неожиданно понял я. Та графиня, леди Адель, она бы на него клюнула. Но не сделала бы непристойного предложения, как мне, она не дура. Она бы ухаживала, падала бы в притворном обмороке, лишь бы заполучить хоть каплю его внимания.

Да, спутник должен обращать внимание на такие вещи. Угадывать соперников. От этого зависит наша работа.

«Хватит, - подумал я, зажмурившись на мгновение. – Пожалуйста, хватит».

- Не хочу.

- Уверен? – улыбнулся Криденс, поигрывая кинжалом. – Почему нет? Давай посмотрим, насколько ты вырос за месяц? Сэв говорил, ты уже пять минут можешь продержаться. Я не верю: пять – это слишком, в лучше случае минута. Ну что?

Я стиснул зубы. На душе и так было паршиво, только Ворона с его издёвками не хватало.

- Ну же, Элвин. Давай. Выпустишь пар. Обещаю не бить тебя слишком сильно.

Прежде чем я успел подумать, в Виету уже летел кинжал. Один из двух, которые у меня всегда с собой. Демонологу для колдовства необходим хотя бы ритуальный нож. А лучше два. Вдруг один придётся бросить в надоедливого нуклийского лорда?

- Ого! – рассмеялся Криденс, легко отбив клинок. – Ты даже целиться научился. Сколько ты выбил на экзамене, пока я тебя не избил? Два из десяти? Арлисс ещё не видел такого позора.

Я сжал руки за спиной – они буквально чесались кое-кому навалять.

- Зачем ты это делаешь?

- Делаю? Элвин, что именно? – пропел Криденс, снова принимаясь подкидывать свой кинжал. Мой вонзился в клумбу рядом с розовыми орхидеями.

- Злишь меня.

- Потому что это весело. И потому что мне скучно, - рассмеялся Виета. – А ты такой смешной, когда злишься. Кстати, хорошо, что снял флер. У тебя никакого вкуса, а на эту мордашку хоть посмотреть прият… Э-э-эй, ты меч-то хоть возьми!

Строго говоря, Криденс прав: дольше минуты против сильного противника я не продержусь. А волшебники Нуклия – это пострашнее наёмников на Острове. Такие, как Криденс, тренируются с раннего детства. И неудивительно: поводов хватает. Подосланные убийцы, часто люди, потому что почувствовать их во сне сложнее волшебника. Кинжал в спину – кстати, для такого удара тоже нужна сноровка и расчёт, потому что бить нужно точно в сердце. Попадёшь в лёгкое, и волшебник вроде Шериады протянет на одной магии столько, что успеет раз десять тебя прикончить. Впрочем, Шериада протянет куда дольше. Она, наверное, смогла бы даже жить с такой раной без особых неудобств, пока магия не восстановит тело.

Я как-то спросил об этом Сиренитти, но против обыкновения отвечать она отказалась. Не считать же ответом возмущённое: «Иди учи общее целительство, балбес!»

Итак, против монстра, тренированного убивать лет с пяти, если не раньше, я действительно продержусь хорошо если минуту. Наш прошлый поединок с Виета продлился дольше лишь по одной причине: Криденсу хотелось как следует меня унизить.

Сейчас он хотел чего-то другого, потому что ушёл в глухую оборону, позволив мне гонять его по оранжерее. Мои атаки Ворона явно не беспокоили, но ни обезоружить меня, ни заставить защищаться он почему-то не собирался. Хотя мог.

Мы сделали так кругов пять, пока я не выдохся.

- Хватит? – поинтересовался Криденс. – Успокоился?

Я опустил меч и тяжело дыша прошёл к искусственному роднику. Пару мгновений спустя Ворон присоединился ко мне.

- Что-то случилось?

- Ничего, что касалось бы тебя! – огрызнулся я, и тут же об этом пожалел: Криденс вмиг оказался рядом и – я даже меч поднять не успел – прижал свой клинок, уже в ножнах, к моей шее, одновременно выворачивая мне руки.

Я выронил меч и замер.

- А теперь успокоился? – спокойно спросил Криденс. Дождался моего полузадушенного сипа и только тогда отпустил. – Не груби. Я не твой слуга, чтобы ты на мне срывался.

На языке вертелся ядовитый ответ, но, пожалуй, я слишком хорошо для этого воспитан. К тому же, Криденс прав.

- Извини, - выдавил я.

Криденс поднял брови.

- Ты ставишь меня в тупик, Элвин. То ведёшь себя как маг, то как человек. – Он сел на скамью у пруда, заросшего кувшинками. – Может, определишься?

Я поднял меч и вернул его в ножны. Требовался ещё по меньшей мере час упражнений: укреплять руки (мой вечный недостаток), позаботиться о растяжке. И, конечно, разрабатывать пальцы – для демонолога это очень важно. Байен советовал попробовать фокус с монеткой – тот, детский, когда она якобы исчезает на глазах у изумлённого зрителя. Я до сих пор не мог с ней справиться – легче было заставить монетку исчезнуть совсем, чем ловко её спрятать.

Но Криденс словно чего-то ждал. Я вдруг почувствовал себя в ловушке. Сердце ёкнуло, дыхание участилось. Я прижал руку к груди – так, чтобы Виета не видел. Там неожиданно закололо.

- Утром ты узнал, что Рэйвен Серкис умер, - сказал Криденс, наблюдая за мной. – И ты расстроился. А сейчас что не так?

Я круто обернулся.

- Ты мне солгал! Ты сказал, что он путешествует с посольством!

- Сиренитти тебе тоже солгала, - пожал плечами Криденс. – Письма ведь она писала? Откуда мне было знать, может, есть причина? Может, ты голову потеряешь, когда узнаешь? И ты, кстати, потерял.

В ловушке и беспомощный. Сердце словно обросло иглами и ворочалось в груди. По оранжерее пронёсся ледяной ветер.

- Элвин, Повелительнице не понравится, если ты заморозишь её растения. Она питает странную страсть к садам, ты разве не слышал?

- Просто оставь меня в покое, - прошептал я.

- Ха, тебя оставь, и ты руки на себя наложишь. Я твоё настроение отсюда почувствовал, когда вы ещё из кареты не вышли. Садись, расскажи в чём дело. Станет легче.

Он похлопал по скамье, приглашая. Орхидея на длинной гибкой ветке над ним покачнулась, хотя ветер уже унялся. Интересно, могут цветы шпионить на Шериаду?

Впрочем, она и так всё отлично знает. Она же эмпат.

- Господи, ну тебе-то какое дело? – воскликнул я, когда двери оранжереи захлопнулись чуть не у меня перед носом.

- Абсолютно никакого. Но ещё чуть-чуть, и ты перестанешь себя контролировать. Магия тебя сожжёт, а Повелительница приказала присматривать за тобой. Как думаешь, кого первым она обвинит в твоей смерти? Уж конечно не себя, что бы она с тобой ни делала. Поэтому будь добр, сядь и выговорись. Я сделаю вид, что мне интересно.

Вот это было честно. Сквозь глухую тоску пополам с яростью (как можно испытывать такие разные чувства одновременно?) я почувствовал удовлетворение. Когда Криденс принимался изображать заботливого друга, мне хотелось заехать ему в зубы – стереть эту ложь.

Но попробуй я хоть раз это сделать, и Виета не оставит от моей красоты и следа. Хм, когда мне слишком надоест женское внимание, можно обратиться к Ворону за помощью. Он, наверное, будет рад избить меня как следует. Особенно после печати. Вдобавок он же заперт здесь вместе со мной – вряд ли он доволен.

- Почему ты думаешь, это поможет? – спросил я, садясь рядом.

С одной стороны, мне и правда было любопытно – чуть-чуть. С другой – Криденс не угомонится, пока не добьётся своего. А говорить о поездке во дворец не хотелось.

- Знаю, - Криденс сорвал орхидею и принялся поглаживать её лепестки. Его пальцы очень быстро окрасились розовым.

- Знаешь, - хмыкнул я. – Откуда?

Крденс, который рассказывает кому-то о своих проблемах? Да он даже с трупами болтать не будет – испугается, что враги их поднимут и подслушают. М-м-м, а может, поэтому он на некромантии такой тихий? Адель, например, мертвецам сказки рассказывает. Я работал как-то с ней в паре – заслушался. Говорит, сосредоточиться помогает. У всех свои странности…

У меня это сострадание. Тоже странность – для Нуклия.

- У нашей семьи есть традиция, - помолчав, сказал Криденс. – Дарить наследнику друга. Человека. В пять лет. Это всегда ровесник и всегда очень милый. Такой, чтобы идеально подошёл. Не раб, а именно друг.

- У нас аристократы на шестнадцатилетие собак дарят, - пробормотал я. Да, среди девушек популярны маленькие пушистые породы: болонки, шпицы… У юношей – бойцовские или охотничьи.

- Кому что, - хмыкнул Криденс. – Но ты не понял – не слуг, а именно друзей.

Я промолчал. Зная Виета, хорошо это закончиться не могло.

- Когда мы привыкнем к этим… друзьям, привяжемся к ним, полюбим… Их убивают. То есть, мы их убиваем. Сами. Это делает нас сильнее, - голос Криденса звучал равнодушно, и от этого спокойного тона меня пробрало куда сильнее, чем от слов. – Это важный урок, который показывает: привязанность приносит боль.

- Это не так, - перебил я.

Криденс пожал плечами.

- Мои братья прошли это в пять лет. Я оказался умнее. Или глупее, но тогда я думал, что всё хорошо просчитал. Я спрятал моего друга. Изобразил его смерть.

- В пять лет?!

- Я довольно умный, - усмехнулся Криденс. Но тут же посерьёзнел. – Отец поверил. Или сделал вид, что поверил. Нам было по десять лет, когда обман раскрылся. Отец…

- Хватит. Криденс, хватит. Для меня это действительно слишком.

- В общем, было бы легче, если бы я сделал, как братья, - закончил Ворон. – Жаль, он ведь умел слушать. Его звали Лэр. И да, он потрясающе умел слушать.

Он замолчал, а я на мгновение снова увидел настоящего Криденса – отец которого был чудовищем, учившим сыновей убивать. В пять лет.

Странно, но после этого откровения заговорить было действительно легче.

- У меня есть сестра. Её зовут Тина, она…

Она для меня всё. Для тебя, Криденс – это сила, а для меня – семья. Особенно Тина. Мама, я знаю, что бы ни случилось, не пропадёт. Но Тина – моя слабенькая, одарённая, глупенькая сестра…

…- Элвин, ты рассказал Тине, что ты волшебник? – неожиданно поинтересовалась Шериада ещё в карете.

Я улыбнулся – она же просила не выглядеть уныло. Ей хочется фальшивой улыбки спутника? Пожалуйста.

Рай незаметно сжал мою ладонь – наверное, боялся, что я снова выйду из себя. О нет, зачем? Улыбаться было привычно, особенно рядом с Шериадой.

- Нет, госпожа, не сказал.

Она удивлённо подняла брови.

- А собираешься?

- Нет, госпожа.

Рай бросил на меня быстрый взгляд, но в разговор вмешиваться не стал. Шериада усмехнулась.

- Мне казалось, тебе не понравилось, что я скрыла от тебя свой титул. Но ты делаешь с сестрой то же самое. Это ложь, Элвин. Сам знаешь, ни к чему хорошему она не приводит.

- Да, госпожа, - сверкая улыбкой, откликнулся я.

Шериада вздохнула и повернулась к окну. Снег утих, ветер разгонял тучи на небе, открывая клочок голубизны то там, то здесь.

- Титул? – шепнул Рай, наклонившись ко мне. – О чём это она?

Любопытный – это Шериаде в нём, похоже, и нравилось. Я покачал головой и промолчал.

- Она три раза спрашивала, что я с тобой делаю, - сказала королева, не оборачиваясь. – Два раза – публично. Твоя сестра упрямый человек, она не успокоится, пока не узнает правду. В твоих интересах сделать так, чтобы эта правда её не ранила.

- Госпожа, но разве Элвин занимается чем-то, что может ранить его сестру? – не выдержал Рай.

Шериада бросила на меня красноречивый взгляд.

- Ты же учишься в престижной академии. Разве нет? – Рай тоже посмотрел на меня.

Улыбка сползла, как маскарадная маска. Я кивнул, стараясь хотя бы казаться спокойным.

- О да, - а вот Шериада улыбалась. – Конечно. Элвин слишком мягок и благороден для чего-то… жуткого, правда? Например, убийства.

- Убийства? – эхом повторил Рай. – Но…

- Да. Или пыток.

- Но это же учёба, госпожа. Какие-могут быть… пытки. Вы шутите?

Шериада кивнула, не сводя с меня насмешливого взгляда.

- О да. Конечно, шучу.

- А-а-а, - выдохнул Рай. И рассмеялся.

Спутнику положено смеяться, когда его госпожа шутит.

- Расскажи Тине, кто ты и чем занимаешься, - сказала потом Шериада. – Я приказываю.

- Да, госпожа.

- Королева, - поправила она по-нуклийски, и голос её стал холоднее снега за окном. – И твоя Повелительница. Ты не хочешь знать, что будет, если ты ослушаешься.

- Не хочу, - прошептал я.

Рай удивлённо переводил взгляд с Шериады на меня и обратно, но молчал. Королева кивнула и не проронила больше ни слова до самого дворца.

Зато там она не умолкала…

Не буду утомлять вас сценами в духе «Не ждали? А я всё равно пришла!». Они и Шериаде не делают честь, разве что позволяют выглядеть ещё более эксцентричной, что она, конечно, любит… Но зачем?

Так она явилась на поминки во время речи лорда Ридана о том, каким прекрасным человеком был герцог Войт. Явилась и не постеснялась сказать, благодаря кому этого «прекрасного человека» не стало. Она также уточнила, кого ещё не станет, если «кое-кто» не угомонится. А она лично проследит, чтобы угомонились. Отрубленная голова, по мнению Шериады, очень успокаивает. С отрубленной головой сложно интриговать. Зато без головы человек преспокойно предаётся вечному сну где-нибудь в могилке.

- Мы сжигаем наших мёртвых, - заметил я. Тихо, но все молчали, так что слышно было, наверное, даже в другом конце зала.

Шериада подняла брови.

- Неужели?

- Да, госпожа. Земли и так мало, чтобы рыть могилы. Зарывают только урны, и то не всегда.

- Хм, ну да. Успокоиться пеплом – тоже отличный вариант. Я пробовала пару раз. Даже лучше, чем в гробу. Знаете, расслабляет.

«Сумасшедшая», - читалась во взглядах гостей.

- Госпожа, простите, но они же приведут во дворец личную гвардию, - взволнованно сказал Шериаде Рай после того, как мы покинули поминки. – Каждый лорд, здесь будет… Простите, но что… Что вы делаете?

Шериада посмотрела на него, как на ребёнка.

-Армию? А я о чём? Зачем, ты думаешь, мы так рано сюда приехали? Чтобы эти кретины подготовились. Пусть приходят, пусть тащат свои армии…

- Но, госпожа.

- Никаких «но», я разберусь.

Рай беспомощно посмотрел на меня – помоги, мол, убеди, она же…

- Разберётся, - повторил я.

Возможно, Рай решил, что я тоже сошёл с ума.

После поминок Шериада навестила короля. И королеву, которая осталась с венценосным супругом, больным настолько, что он даже не смог встать с постели. Что именно происходило за закрытыми дверьми королевских покоев, я не знаю: нас туда, конечно, не пустили. Рай остался в лакейской, а мне было велено прогуляться студить голову и найти сестру.

- Она там, с герцогом Стрерским, - сказала Шериада. – В белом. Вмысле, она в белом, а он в чёрном. Хм, может и мне стоило надеть траур? Этот придурок всё-таки был моим родственником… - Она опустила взгляд на подол чёрного, как ночь, платья. – Ну и бездна с ним. Ах да, Раймонда я защитила, не волнуйся. Даже если сюда ворвётся толпа оживших мертвецов или демонов, или дворец вдруг взорвётся, твой друг уцелеет.

Я всё-таки присмотрелся к Раю, когда она ушла. Не может защита быть невидимой, если только её не скрывают специально. А зачем Шериаде её скрывать, ведь сильных магов на Острове нет? Да и Рай… Для неё он всего лишь чуть полезнее спутника.

Защита была: Рай сиял так, что я чуть не ослеп. Действительно, сгори тут всё в прах, он выживет.

- Иди, Эл, - шепнул он мне, оглядываясь на стражников, - она же приказала.

Я тоже покосился на гвардейцев у дверей.

- Не волнуйся. С твоей головы и волос не упадёт.

Рай нервно улыбнулся.

- Ты шутишь прямо как она.

- Это не шутка.

- Ну да… Иди, Эл, уведи отсюда Тину.

Мы обменялись взглядами: дворец сейчас был, пожалуй, даже опаснее приморских границ.

Неужели Шериада убьёт… всех? Гвардейцев, лордов, их слуг? С неё станется, думал я, пока шёл по знакомым коридорам. Любому придворному они бы показались пустыми. Для меня же здесь было слишком людно: лакеи, стражники, снующие туда-сюда курьеры… Я привык к нуклийскому одиночеству.

На меня смотрели. Пробегающие мимо лакеи отводили взгляд, а потом останавливались и оборачивались. Шушукались горничные. Гвардейцы вообще глаз не сводили – считали меня угрозой.

Меня, бывшего спутника. Смешно.

К этому я тоже в Арлиссе привык: на демонолога, особенно из группы, победившей в первом испытании, смотрят точно так же. А сейчас, когда узнают, что моя наставница не кто-нибудь, а сама королева… Даже думать об этом не хочется.

Я не смогу вечно прятаться на Острове, что бы я себе и Шериаде ни говорил. Мы оба это знаем. Остров больше не мой дом, значит… Нужно привыкать.

На Тину я наткнулся в зале рядом с библиотекой. Мраморная гостиная, во время приёмов её превращают в будуар, чтобы леди могли припудрить носик, обновить помаду, посплетничать. На фоне ослепительно-белых стен зеркала и туалетные столики смотрятся особенно выгодно. Мне ли не знать – я бывал здесь с каждой хозяйкой, которая привозила меня на бал во дворец. Спутники как ручные собачки – их таскают с собой повсюду, даже в женский будуар. Особенно в женский будуар – надо же собачкой похвастаться.

Сейчас обстановка здесь была пресной – всего одно зеркало, белый диван и столик с цветами. Розы из оранжереи пахли слишком ярко. Душно.

На диване Тина целовалась с герцогом Стрерским. Я замер в дверях. Первым моим желанием было спрятаться. Но здесь не было ни портьер, ни гобеленов, а мимо то и дело сновали слуги. Тина и герцог их совершенно не стеснялись.

В груди как будто ворочался кусок льда – не вздохнуть. Ей же всего шестнадцать, думал я. Она ещё даже не совершеннолетняя.

А спутник во мне подмечал, кто ведёт в этом танце: как по-хозяйски Тина сидит на коленях у герцога, как страстно его целует – сама, как держит его голову так, как ей удобно, а вот ему – вряд ли. Словно он спутник, а она госпожа – и имеет на это право.

В шестнадцать, наверное, простительно играть с огнём. И забыть кто ты. Я же мечтал о колледже и – чего уж там – вполне серьёзно подумывал о личном дворянстве. Чему же я удивляюсь?

Рай говорил, что герцог влюблён в Тину по уши. И Шериада это упоминала. Теперь я видел своими глазами: они были правы.

А ещё – что герцог старше её на десять лет. И, чёрт возьми, его дядю только что проводили в последний путь. А он здесь, перед слугами, не скрываясь… Совсем ума лишился?

Господи, ей же всего шестнадцать! О чём он думает?

По комнате пронёсся ветер, и чашечки с кофе на подносе лакея зазвенели, а шляпка Тины взмыла к потолку. Я протянул руку, и дух послушно передал мне добычу. Дорогая шляпка, шёлковые цветы искусной работы. Подарок или?..

- Элвин? – выдохнула Тина, обратив ко мне раскрасневшееся лицо. И, совершенно забыв про герцога, кинулась обниматься.

Она пахла мужскими духами: мускус, цитрус, немного мяты… И страстью – острый, знакомый каждому спутнику запах. Возможно, этот поцелуй даже не был прелюдией.

Я поскорее отвернулся, или меня бы стошнило. Шестнадцать лет – Тина ещё ребёнок!

- Почему ты снова не писал? – шептала Тина, прижимаясь ко мне. – Эл, куда ты пропал?

Я обнял её и посмотрел на поправляющего одежду герцога. Даже сумел выдавить улыбку. Уж что-что, а притворяться я умел.

- Добрый день, Ваша светлость. Я отвезу сестру домой, если вы не возражаете.

Наверное, он был неплохим человеком – Дерек Стрерский. Я не знал о нём ничего постыдного: он не бегал за юбками, не предпочитал мальчиков, не срывался на слугах. В королевской семье его считали милым и добрым. Но сейчас он смотрел на меня вовсе не добродушно, и в его глазах я видел характерный огонёк, который зажигается у каждого аристократа, который глядит на слугу и понимает, что может сделать с ним всё, что угодно.

- Спутник Элвин…

- Я не спутник.

И он, и сестра посмотрели на меня с недоумением. Дерек не входил в Малый совет, к тому же людям свойственно не верить даже собственным глазам, когда они сталкиваются со сверхъестественным. Я тому доказательство.

Так что можно понять их удивление.

- Неужели? – поднял брови герцог.

А Тина чмокнула меня в щёку.

- Эл, я сейчас. Только попрощаюсь.

Взгляд герцога потеплел, когда она вспорхнула к нему в объятья. И голос звучал по-дурацки нежно:

- Любимая, я могу отвезти тебя сам…

Тина что-то шептала ему на ухо.

- Ну хорошо, - вздохнул он. Бросил на меня холодный взгляд: - До скорой встречи, Элвин.

«Я не буду объяснять сестре, кто я такой, при тебе», - думал я. Пусть это приказ Повелительницы. Но не сейчас. Не так.

Тина не выпускала мой локоть, пока мы шли по коридорам, и как в детстве заискивающе смотрела в глаза.

- Эл… Погоди… Не беги, я не могу так быстро! Ты что, не рад меня видеть?

Я вздрогнул и остановился. Сам обнял её, но от запаха – и понимания – меня всё ещё мутило.

- Конечно рад, сестрёнка. Прости, что не писал.

Она ударила меня кулачком в грудь – совершенно по-детски.

- Ты обещал! Эл… Что она делает с тобой? Поговори со мной, пожалуйста! Мы сможем справиться вместе… Вместе, а не ты один! Эл, прошу…

Мимо, чеканя шаг, прошёл целый отряд гвардейцев. Я обнял сестру крепче.

- Тише, Тина, не кричи… Идём, тебе пора домой.

- Элвин…

- Мама знает?

Она нахмурилась, действительно с трудом поспевая за мной.

- О чём?

«Элвин, ты мне нужен на совете, - шепнул в голове голос Шериады. – Отведи сестру к нашей карете и возвращайся».

Это был приказ - как и тот, что требовал всё рассказать Тине. Но очевидно, не сейчас.

- Эл?

«Да, госпожа», - подумал я, и ощущение взгляда в спину исчезло.

- О том, что ты спишь с Дереком Стрерским.

- О, я вовсе не… - Она осеклась, поймав мой взгляд. – Эл ну что ты, ни с кем я ещё не сплю!

- С каких это пор мы друг другу лжём?

- С тех пор, как ты якобы уехал на южную границу!

Впереди показалась лестница вниз, к двери парадного выхода… Закрытые. Перед ними ощетинились копьями гвардейцы, а не успевшие уехать придворные громко возмущались, не понимая, почему их не пропускают. Я стиснул зубы, глядя на это столпотворение. Мы стояли на галерее над холлом, а лестница вниз уже была запружена народом. Прямо как на королевском приёме.

Я обнял Тину крепче.

- Прижмись ко мне, хорошо?

Она покачала головой, тоже глядя вниз.

- Эл, нам придётся остаться во дворце. Ты же видишь, гвардейцы никого не выпускают.

Интересно, это приказ лорда Ридана? Он думает, эта титулованная возмущённая толпа смутит Шериаду?

Я заметил в толпе графа Сириуса – он поймал мой взгляд и тут же отвернулся. Что ж, он всегда в гуще событий. Интересно, кому сейчас принадлежит его верность?

- Нас пропустят. Держись крепче.

- Но…

Вызови я духа, он бы создал давку. Демон тем более – испуганные люди кинулись бы кто куда. Нас бы попросту задавили. Я прикрыл глаза и сосредоточился, мысленно приказывая: «Пропустите».

Тина ошеломлённо выдохнула, когда эти графы, герцоги, маркизы и прочий титулованный сброд расступился перед нами. Я открыл глаза и снова поймал взгляд Сириуса. Граф молча наблюдал всё время, пока мы шли – то есть, пока я тащил обомлевшую Тину к дверям по образовавшемуся коридору.

- Эл, там же копья, - шепнула Тина и спрятала лицо у меня на плече.

- Пропустите, - повторил я вслух.

И гвардейцы повиновались.

Неудивительно, что люди в Нуклии были рабами. Если каждый волшебник, даже такой неуч, как я, способен на подобное… Неудивительно.

Двери приоткрылись, но стоило нам выйти на крыльцо, тут же захлопнулись. И тишина исчезла – толпа опять напирала, а гвардейцы повторяли: «Не велено пропускать». Словно ничего и не произошло. Уверен, они тут же забыли обо мне и Тине – безо всякой магии.

Тина поскользнулась на заледеневших ступеньках. Я удержал.

- Господи, Элвин, что это было?

- Ничего. Идём.

- Куда? У тебя теперь есть карета?

- Нет, но у коро… принцессы есть.

- И она любезно её нам одолжит? Не смеши!..

Но карета уже появилась из снежного тумана, а лакей-демон услужливо распахнул дверцу. Ори выглянул наружу.

- Господин?

- Отвези мою сестру домой. К ней домой. И возвращайся.

- Конечно, господин.

Тина, не иначе, как от удивления, покорно села внутрь. Но потом встрепенулась.

- А ты?

- А я нужен принцессе.

- Для чего? Ей прямо необходимо с кем-нибудь переспать?

Не удивлюсь, если так и есть.

- Тина, хватит. На твоём месте я бы подумал о собственном поведении.

- О твоём поведении два года назад надо было думать! Мы бы выкрутились, а ты нас даже спрашивать не стал!..

Я захлопнул дверцу кареты, оставляя разгневанную Тину Ори. Бедняга это не заслужил, но он с ней справится лучше меня.

- Отвези мою сестру и проследи, чтобы она была в безопасности, - сказал я кучеру. Он был высшим демоном с печатью королевы и в ответ на мои слова только хмыкнул.

- Повелительница уже передала приказ. Не волнуйся, демонолог. С головы твоей сестры и палец не упадёт.

- Волос, - машинально поправил я.

- Бездна знает, что у вас там, у людей, растёт, - равнодушно отмахнулся демон и щёлкнул кнутом.

Карета тронулась. Я видел, как Тина дёргает дверцу, пытаясь выбраться, но та не открывается.

Потом они исчезли в поднявшейся метели.

«Элвин, где тебя носит?! Совет через пять минут», – рявкнула в моих мыслях Шериада.

Я поморщился: уж слишком громко у неё получилось.

«Иду, госпожа».

Королеве нужен был демонолог в качестве личной пугалки.

… - То есть, тебя волнует приказ Повелительницы? – спросил Криденс.

Я снова вернулся в оранжерею, когда и Малый совет, и прочее безумие этого дня остались позади.

- Да… Да, конечно.

Криденс улыбнулся.

- Но Сиренитти не обозначила время, когда её приказ должен быть выполнен, правда? Не волнуйся, формально ты сможешь рассказать сестре и на своём смертном одре…

- …что, зная нашу королеву, случится весьма скоро, - вырвалось у меня.

- С тобой – вряд ли, - усмехнулся Криденс. – Ты ей нужен, не забывай.

Я кивнул. На сердце было тяжело.

- Ещё спарринг?

Я согласился. У Виета был такой вид – он бы снова забросал меня оскорблениями, но добился своего.

На самом деле была ещё одна вещь, которая волновала меня куда больше Тины.

Рай.

Проводив Тину, я торопился в зал заседаний Малого совета, к принцессе – она же сказала: «Пять минут». Я очень спешил. Через вход для прислуги было быстрее – я буквально бежал по коридорам, уже действительно пустым. Слуги исчезли, гвардейцев здесь не было – зачем? Двое только недоумённо взглянули на меня у входа, ещё четверо – возле людской. И снова двое – там, где коридор для прислуги примыкал к Розовой гостиной.

Не все аристократы успели разъехаться, и отнюдь не все толпились у парадного входа. Я боялся встречи с принцессой Элизабет – если она снова накинется на меня с мольбами… Я не знал, что делать.

Мне повезло: её я не встретил. Зато мне попалась леди Литте. Баронесса Литте, моя первая госпожа. Я чуть не сбил её с ног: очень торопился. А она стояла у открытого фортепиано… Всегда любила играть, я помнил.

- Элвин?

Извинений будет недостаточно, я сразу это понял.

Она улыбнулась так счастливо – я мечтал увидеть такую улыбку на её лице в первые месяцы. Это бы означало, что госпожа довольна, и мне будут платить больше. Госпожа могла обеспечить спутнику премию, если хотела. Но у Ванессы Литте было около десятка таких, как я. «У тебя только мордашка смазливая», - сказала она после нашей первой ночи.

Для меня та ночь была во всех отношениях первой. Я был не опытен, теории, которой пичкали спутников перед продажей, не хватало.

Сейчас я знаю: если бы баронесса мной заинтересовалась, если бы не дала время восстановиться, я бы погиб. Насилие над неинициированным магом означает потерю способности колдовать. А бывший маг живёт недолго.

Мне действительно повезло, но тогда я так не думал. Через полгода Ванесса меня продала, и трюку «Ты любишь меня», глаза в глаза, я учился уже не на ней.

Мне казалось, всё в прошлом. Но я услышал этот хрипловатый голос… И замер.

- Какая встреча, - улыбнулась баронесса.

Я совершенно забыл про Шериаду. Я забыл, что я волшебник. Я смотрел на Ванессу – на её красивое, холёное лицо, морщины на котором были тщательно утянуты (баронесса за собой следила), чувствовал запах дорогих женских сигарет с ароматом лаванды… И не мог пошевелиться. Снова.

Холод, растерянность, страх, а после – боль. Такие воспоминания остались у меня от первой ночи. Я сумел справиться с ними ровно настолько, чтобы в будущем изображать удовольствие. Но получать – долгое время я верил, что это невозможно. Не для меня. Потому что со мной что-то не так.

«Просто волшебник перед инициацией очень хрупок, - объяснила потом Сиренитти. – Поэтому богатые нуклийцы дарят сыновьям лучших куртизанок. Такие у нас традиции… И очень верные. Первый раз должен стать не просто особенным, а счастливым, тогда наша магия расцветёт».

Моя чуть не зачахла два года назад.

Ванесса обошла меня по кругу, рассматривая со всех сторон.

- А ты возмужал. Уже не тот худенький голодный мальчик, да? Я слышала, принцесса требовательна… И довольна тобой, правда?

Я тяжело сглотнул.

Не надо. Уйди. Пожалуйста. Не надо!

- Ну, принцесса сейчас очень занята, - заметила тем временем леди Литте. – А я слышала, ты многому научился с тех пор, как уехал от меня. Лавиния особенно хвалила твоё умение доставить удовольствие… - Она потянулась и мягко, нежно коснулась моих губ.

Я вздрогнул так, словно меня поразила молния. Ванесса отняла руку и рассмеялась.

- Но всё такой же чувствительный.

- Простите, миледи, мне нужно идти, - выдавил я, делая шаг назад. – Меня ждёт госпожа. Простите.

Она сначала удивлённо смотрела, как я пячусь к двери, потом воскликнула:

- Куда же ты, спутник? Соседняя гостиная свободна… Не хочешь?

Я снова замер и против воли покосился на приоткрытую дверь. Действительно свободна.

- Госпожа, я не могу.

Она усмехнулась

- Что, надел чёрное и стал разборчив? Или принцесса тебя оскопила, чтобы больше никому не достался? – Она рассмеялась, словно это была шутка. – Ну же, Элвин, покажи, чему ты научился за эти годы. Иди ко мне.

Она поймала мой взгляд, и я снова не мог пошевелиться. Словно в её взгляде была магия, которая пригвоздила меня к месту. Словно я вернулся в ту холодную мрачную спальню.

В груди шевельнулся ужас, а по комнате прошёлся ветер. Баронесса поморщилась.

- Ох уж эти слуги, вечно забывают закрывать окна… Элвин, я приказываю: идём.

- Вы не можете, - шепнул я.

Она услышала и усмехнулась.

- Почему нет? Принцесса будет против? Она не узнает. Ты же ей не скажешь. Не так ли?

Я подчинялся, когда она говорила таким тоном. Все подчинялись, даже её муж.

Ванесса подошла ближе, провела пальцем по моей щеке. На её руках не было перчаток, и кожа пахла горьким мускусом.

- Не трогай меня, - мой голос уже звучал неправильно, слишком спокойно. В голове одна за другой сменялись схемы атакующих заклинаний.

- Что? – удивилась баронесса.

У неё оставалось ещё мгновение, чтобы уйти – а лучше бежать. Вместо этого она потянулась за поцелуем. Ванесса всегда любила целоваться…

Мир снова был чётким и ярким, а схема получилась правильно, как по учебнику. Мне хватило её просто представить. Небольшое мысленное усилие – и Ванесса упала навзничь к моим ногам, трясясь в припадке. Несколько минут агонии, и у неё остановится сердце – я хорошо знал это заклинание. Никогда не применял, но знал – да, хорошо. Такие вещи в Арлиссе необходимы.

Я глядел на бьющееся у моих ног тело, и мне нравилось то, что я видел.

А от дверей раздалось тихое:

- Элвин?

Я поднял взгляд – и увидел Рая. Он так смотрел на меня и баронессу… Я сразу понял: он всё видел. А потом он перевёл взгляд на меня… И я вдруг осознал, что ещё немного, и на моём счету будет ещё один человек. Женщина. Слабее меня. И мне нравится её убивать. А мой лучший друг это видит.

- Да вашу ж… ть и…! – объявила Шериада, отодвигая Рая в сторону. – Кретин! Не хрен колдовать, если не знаешь, как отыграть обратно!

И склонилась над баронессой. Та успокоилась, потом глубоко вдохнула… И с трудом, пошатываясь, но поднялась.

- Я… Ох, ваше высочество… Ваш спутник…

- Пошла вон, дура!!! – заорала на неё Шериада.

Леди Литте шарахнулась в сторону.

- Вы…

- Щас же!!!

Баронесса вылетела из гостиной, как школьница, которую за поцелуем с одноклассником застиг директор. Её каблучки ещё долго звенели по пустым коридорам, а мы стояли и слушали.

Потом Шериада вздохнула, посмотрела на меня.

- Идиот.

- Да, госпожа.

Она покосилась на Рая и спросила на нуклийском:

- Хочешь, я сотру ему память?

- Нет!

- Как скажешь. – И на языке Острова добавила: - Идём, советники ждать не любят. Раймонд, чего застыл? Бегом! Спутники, мать вашу… Связалась же опять с идиотами…

Оскорбления – это она перед советом так разминалась. Потом были два часа оглушительной практики. «Элвин, вызови им, мать его, демона похлеще… И это всё, что ты можешь? Ладно, сейчас я вызову… Во-о-от, другое дело, можешь же, когда хочешь».

Хорошая новость: обошлось без смертей. Плохая: это видел Рай. В том числе и демонов похлеще. Он неплохо это перенёс, а в паре с Шериадой выглядел прекрасно: как пряник рядом с кнутом.

Но в карете он избегал смотреть на меня и сел подальше. Уставшая Шериада фыркнула: «Снова драма! Какие вы, мальчики, нежные!» И уснула.

…- Иди-ка отдохни, Элвин, - сказал Криденс, обезоружив меня в десятый, кажется, раз. – Ты и правда устал. Ошибки глупые делаешь. Я принесу тебе зелье, не забудь выпить.

- Спасибо… милорд.

Он усмехнулся.

- Иди, я ещё потренируюсь.

Я убрал меч в ножны, повесил на стойку и, помедлив, обернулся.

- Если… тебе тоже некому выговориться…

- Брось, Элвин, - с усмешкой перебил Криденс. – Я уже не ребёнок. Мне больше не нужен друг.

- Хорошо… Тогда… Спокойной ночи.

- Пусть во сне тебе приснится удача, - поправил Виета. – Так говорят в Нуклии. Учись, ты теперь наш, а не… - Он кивнул на стены оранжереи, - их. Привыкай.

Наверное, он прав. Через пять минут я стучал в комнату Рая. И всё, что получил –лаконичный ответ:

- Эл, пожалуйста, дай мне отдохнуть.

Я думал уйти, как он и просил. Целую минуту думал. Потом толкнул дверь.

Рай по-прежнему сидел у окна и смотрел на снег. В его комнате было темно, а сад внизу освещён… Пожалуй, вид был даже красив.

- Рай, прости, но нам нужно поговорить.

Он вздохнул.

- Наверное, ты прав. Эл, я всё хотел спросить… Мой отец онемел. Ты знаешь?

Я застыл.

- Мне сказали, - продолжал Рай, – что видели красивого юношу в дверях пивной. Он почему-то не решился зайти, но так смотрел… Владелец пивной клялся, что это был шаман. Но зачем шаману мой отец?

Я молчал.

- И ты заказал для мамы красивое надгробие, - добавил после паузы Рай. – Спасибо.

- Рай…

Он обернулся.

- Не надо. Просто уйди, ладно? Так будет лучше.

- Но п-почему?

- Потому что скоро я буду называть тебя «милорд». Потому что… люди вроде тебя делают больно. А я не хочу… чтобы мне снова было больно. Эл, давай прекратим это сейчас, пока ещё можно.

- Какие люди, Рай, я не понимаю! – Мне становилось всё сложнее сдерживаться. – О чём ты говоришь? Объясни!

- Баронесса Литте была когда-то твоей госпожой, да? Не отвечай, это и так ясно. Тебе понравилось её мучить? Ты теперь как они.

- Как кто? Рай, что ты говоришь, это же я…

Он покачал головой.

- Элвин, которого я знал, не тронул бы и мухи. Ты теперь шаман. И, кажется, лорд. И лжёшь, всё время лжёшь. Нет, не говори, что всё это принцесса, что дело в ней. Мы же оба знаем: что бы с нами госпожи не делали, мы остаёмся собой. А ты изменился. Я же по-прежнему спутник. Вот и всё. – Он помолчал, наверное, ждал, что я уйду. Но я так и стоял у окна, и он продолжил: - Наверное, мне нужно сказать спасибо за то, что ты оставил моего отца в живых.

На кофейном столике разбился графин. Осколки разлетелись по комнате. Один пролетел в опасной близи от Рая, я не задумываясь его развеял. Рай ахнул: из царапины на его щеке потекла кровь.

- Ты прав, мне лучше уйти, - выдохнул я и бросился вон из комнаты.

В коридоре стоял Криденс с бокалом зелья.

- Я стучал, ты не ответил. Выпей лучше сейчас, там успокоительное. Бери, ну же.

Он исчез прямо в воздухе до того, как я успел решить: вылить зелье ему в лицо или на пол. Подслушивал, гад. Это не его дело, а он послушивал! Мерзавец.

Зелье я отдал лакею – тот очень вовремя появился рядом. А сам закрыл глаза и…

Артефакт Руадана сам лёг в руки.

Мне бы уже тогда понять: что-то не так. Я же не знал, чего хочу, я в таком был смятении, по лезвию ходил между отчаянием и яростью. И то, и другое для мага разрушительно.

Портал открылся на знакомой серой улочке. Было жарко, душно, и умопомрачительно сладко пахло цветами. Я поскорее расстегнул верхние пуговицы, засучил рукава. Светлячки кружились в лиловом сумраке, на ночном небе танцевали звёзды, а из дверей ателье выглядывала встрёпанная Алия.

- Ох… Элвин?

Говорят, чтобы понравиться девушке, нужно оказывать ей знаки внимания, а потом неожиданно пропасть на пару дней. Она заскучает. Ей станет любопытно. К тому же, кто откажется от человека, который о тебе заботится? Выходит, даже если он маг.

Мне стоило один раз взглянуть на Алию, и сердце сразу пустилось в пляс, а из головы исчез и Рай, и Криденс, и даже Шериада с её шахматными партиями.

- Боги, где ты был? – выдохнула Алия.

Я чувствовал себя мальчишкой. Глупым, неопытным мальчишкой. У неё такая власть надо мной была, а она даже не знала. Смешно.

У меня голос дрожал, когда я сказал:

- Я обидел тебя прошлый раз. Прости…

Она прикусила губу – и бросилась ко мне. Сегодня она пахла старыми тканями, пылью и немного – ромашкой.

- Я ждала, - шепнула она мне на ухо. – Знаешь, пусть ты потом меня бросишь, я же всего лишь человек. Но… Я правда ждала.

Я обнял её. Мне стало так спокойно… Словно я вернулся наконец домой.

- Не брошу. Клянусь.

- Неужели силой?

- Если хочешь.

Она рассмеялась.

- Ты странный волшебник, Элвин! Скажи, приглашение погулять в сады ещё в силе?

Я смог только кивнуть. Она чмокнула меня в щёку.

- Тогда подожди минуту. Я сейчас.

Она исчезла в доме, а я испугался, что она не вернётся. Стоял перед дверью, как дурак. Ни флером не закрылся, ни щитом. На меня глазели её соседи, меня мог поджидать кто-нибудь из врагов Шериады…

Я ждал.

Она вернулась – через окно на втором этаже.

- Лови меня! Фу-у-ух, моя мадам просто злюка, никуда не выпускает. Я уж и платье на завтра закончила, а она всё… Ты какой-то бледный, Элвин. Может, ты голоден? У меня есть печенье, тебе прошлый раз, кажется, понравилось. Я сейчас…

Конечно, никуда я её не пустил. На душе было легко, словно я один выпил всю бутылку шампанского. Плохо будет потом, а сейчас легко.

- Я знаю одно место рядом с пристанью. Тебе понравится.

- Пристанью? Боги, там ведь ужасно дорого!

- А я ужасно богат.

Моя жизнь разбивалась вдребезги, но у меня была магия, деньги – и девушка, которую я очень хотел поцеловать.

Может, всё не так уж и плохо?