Цурюк

ГЛАВА 13. ЖЕНИТЬБА СКОМОРОХА

Летний день в Альпах долог — солнце ещё не коснулось вершины горы Блоксберг, когда маленькая экспедиция была уже почти у цели. В открытом салоне белой «испано-сюизы» Рудольфа Штайнера смогли с комфортом разместиться его гости — Семён Будённый с бубном на коленях, мистер Толстон Пью, парочка неофитов германского оккультизма — худой и полный, ну и, разумеется, сам херр доктор со своей молодой ученицей — красавицей Гретой Шнее. Шофёр из русских военнопленных, статный, в чёрной косоворотке ефрейтор Клаус Дуроф, шутя справлялся с опасными изгибами горного серпантина, хотя и глядел, похоже, больше не на дорогу, а в зеркальце заднего вида. Грета слишком часто ловила на себе его смеющийся взгляд — и против воли улыбалась в ответ. Ей было радостно и опасно, сердце замирало в преддверии чудес.

— А отчего вы расстались с мадам Блаватской, доктор? — полюбопытствовал по-американски прямолинейно мистер Пью. Штайнер поморщился — умеют же надавить на больную мозоль.

— Я духовно перерос её учение, — скорбно ответил он.

— Смотрите, какая красота, господа — вершина совсем розовая! — воскликнула Грета, чтобы сгладить конфуз. Она-то знала — великие Посвящённые тупо не поделили артефакты. Если точнее, старая ведьма заграбастала всё себе. А без хорошего артефакта — настоящей духовной школы не создашь, вот Руди и бесится. Интересно, как проявит себя этот бубен. Будённый — жулик и идиот, вероятно, попытается навести цыганский морок… Грета прикрыла свои прекрасные газельи глаза и ещё раз прокачала чакры золотистым светом учителя. Дудки, уж её-то этим русским колдунам не обморочить!

— Доктор, а этот Портал, к которому мы едем — он что, создан специально для прохода летающих тарелок из Гипербореи? — спросил смекалистый крепыш Герман.

— Ну, точнее было бы, пожалуй, сказать, что аппараты древних конструировались для прохода через временные Порталы.

— Вы сказали «Порталы» — выходит, Блоксберг — не единственный?

— Разумеется, Порталов на планете множество. Вот только нам пока известно точное местоположение лишь трёх — здесь, в Тибете и на Земле Королевы Мод в Антарктиде. На самом деле их в одной только России не меньше семи.

Услышав эти слова слепой Хитлер сосредоточенно затеребил свой длинный ус.

Штайнер не счёл нужным упоминать о полученном утром письме некоего Исаева, предлагавшего поделиться картой всех временных порталов — в обмен на Бубен Будённого. Скорее всего, очередной аферист, а то и вообще подельник Семёна — цену набивает. Ничего — скоро всё станет ясно.

— Приехали, господа! — шофёр притормозил возле входа в расщелину, у которой была установлена аккуратная табличка: «Пещера ведьм» — туристический объект. Не мусорить.»

— Мимикрия, — улыбнулся доктор. — Хочешь скрыть — замаскируй под привычное. Итак, доставайте ваш Бубен, маэстро Симон. Солнце уже садится — скоро можно приступать. Пока предлагаю желающим подкрепиться фруктами и глотком рейнского.

— А мы со своим! — Толстон Пью, подмигнув, протянул Семёну объёмистую флягу. Тот отпил, крякнул от удовольствия и гулко ударил в Бубен. Звук отразился от стен расщелины тоскливым эхом.

— И в чём, вы полагаете, доктор, может быть сила этого варварского инструмента? — осведомился Адольф.

— Ну, теоретически это попытка примитивных народов преодолеть линейность времени. Шаманы использовали его в корыстных целях, чтобы в состоянии транса подглядеть ближайшее прошлое и будущее. Ведь возможности магов древних рас были им уже недоступны — приходилось заниматься самодеятельностью. Заметьте, что форма бубна копирует форму виманов — летающих блюдец Гипербореи. Вероятно, и вибрации используются те же. Но если Бубен и Портал вступят в резонанс — мы можем добиться совершенно непредсказуемых эффектов… Если этот бубен, разумеется, настоящий. Я вижу на нём какие-то знакомые знаки — позвольте взглянуть, коллега?

— Эй, руки! — отскочил Будённый, как от змеи. — Знаем уже ваши фокусы — сперва купите, потом и лапайте себе на здоровье!

— Как скажете, — обиделся Штайнер. — Однако ваша революция, кажется, превратила вас всех в параноиков. Клаус, что там у нас с закусками?

С закусками всё было на высшем уровне, как и с аппетитом у присутствующих. На соседнем отроге в кустах товарищ Исаев-Блюмкин, затаившись с биноклем, сердито истекал слюной — он-то едой не запасся. Зато был на шаг впереди всех, как ему казалось. На стороне Штайнера — опыт и тысячелетняя европейская традиция, на стороне Блюмкина — звериная хитрость, бомба и наган. Впрочем, поглядим, — Яков подкрутил окуляры… «Что-то наши друзья у пещеры не к добру засуетились! А этот шофёр в куцавейке — чего это он там выплясывает? Ого — так и есть, скандал! Жирный погнался за нашим педиком. Вот педик упал, выронил Бубен, бегут. Удар — и Штайнер передаёт Бубен шофёру!» — с футбольными интонациями ехидно комментировал из кустов Блюмкин заснеженным вершинам.

На самом деле всё было проще не придумаешь — Коле Дурову хотелось домой в деревню. Ещё ему ужасно как приглянулась красотка Грета и бубен — под такой на Купалу русалок гонять — одно удовольствие. Вот и решил ефрейтор Николаша тряхнуть стариной — чему деды-мазыки учили. Чай, за войну не всё перезабыл… Стоило Семёну заколотить в Бубен — как Коля у машины, слегка поводя плечами, принялся тихонько притопывать и гудеть нутром. Пошли Навьи. Ага, кажись поймал. С двумя фрицами всё ясно — обиделись за войну, чего-то замышляют. Задумали Бубен отнять и использовать не по-хорошему. Хрена вам, пацаны!.. Штайнер — мужик незлой, хотя и самодур, хочет этих двух себе в секту заманить. Это на здоровье, развлекайтесь! Грета — ха, да она сама со мной не прочь! Уважаю, справим-ка это дельце мирком-ладком. Так, а что с Будённым? Фу-ты, срам какой! Глядеть противно… Вот даже как? Да ещё у Толстона бумажник спёр! Ну, нет, этого дядю пора к ногтю…

От звуков Бубна все присутствующие словно впали в транс — Коле ничего не стоило незамеченно подкрасться к мистеру Пью и, дёрнув его за рукав, отвести в сторону. Через минуту разъярённый толстяк, хватив шляпой об землю, устремился к Семёну.

— Вы все свидетели! — вскричал он, суя руку ему в карман и извлекая оттуда свой бумажник, — этот человек вор! Я требую суда Линча!

Ошалев от неожиданности, Будённый рванулся из его рук, упал и выронил Бубен. Потом, вскочив, побежал, не разбирая дороги, куда-то вбок, изредка падая на колени и карабкаясь на четвереньках всё выше по склону. Мистер Пью, пыхтя и ругаясь, следовал за ним, подобно раздувшейся от злобы Немезиде — и вскоре оба скрылись из глаз за уступами.

— Ну, что ж, надеюсь, друзья, это печальное происшествие не нарушит чистоту нашего эксперимента! — доктор Штайнер передал Бубен своему шофёру, как ни в чём не бывало сидящему за рулём «испано-сюизы». — Попробуйте-ка, Клаус — как-никак, вы тоже русский. Можете не вставать.

— Рад услужить, херр доктор.

— Ах, меня что-то ноги не держат — столько переживаний! — фройляйн Шнее доверчиво оперлась о плечо доктора.

— Присядьте в авто, дорогая — оттуда вам будет всё видно. А вы, Адольф — лучше зайдите-ка в пещеру, Герман вас проводит. Вот так, здесь самый центр Портала — если активация начнётся, возможно даже самоисцеление вашей слепоты. Такие случаи известны. Все готовы — начали!

В стремительно сгущающихся сумерках раздались тревожные раскаты Амбы Шаман Энлиля. В умелых руках потомка скоморохов ритмы быстро сменялись один другим, пока, наконец, не был нащупан тот единственный — попавший в резонанс. Зелёное свечение заполнило расщелину, там начали клубиться, сгущаясь, какие-то видения. Потом раздался удивлённый голос слепого Хитлера:

— Майн Готт, Герман — я тебя вижу!!!

— Отлично, Ади, я тебя тоже. Ты стал такой забавный с этими крошечными усиками! А тебе идёт. Ого, глянь, какая красота — круглая и блестит. Давай-ка, геноссе, в неё заберёмся? Видишь, они здесь все на таких летают! Нет, я им покажу, кто самый лучший в мире авиатор! — Адольфу ничего не осталось, как влезть в виман следом за своим пухлым братом по оружию. Гёринг сосредоточенно вцепился в штурвал, нажал наудачу пусковую кнопку — и прекрасный ландшафт арийской прародины навсегда исчез, растворившись в зелёной вспышке…

— Идиот, ну и куда ты меня привёз?

— Пустяки, Ади, дело житейское. Сейчас выйду и всё устрою. Смотри-ка, у тебя опять отросли эти дурацкие усищи!

— Я тебе запрещаю впредь говорить в таком тоне о моих усах!

Пока наши два приятеля совершали свой стремительный круиз по маршруту «Блоксберг — Гиперборея — Рябиновка», доктор Штайнер застыл перед светящимся Порталом, заворожённый открывшимся — его тренированное сознание мигом соединилось со сверхсознанием Золотой пирамиды, венчавшей легендарную гору Меру, и древняя мудрость стала вливаться в него могучим потоком. Так он простоял, отрешённый от обыденности, в течение многих часов — пока не свалился на землю замертво от истощения…

Яков Блюмкин, смекнув, что его провели, кинулся, потрясая бомбой, следом за умчавшимся по узкому серпантину длинным белым автомобилем.

«Испано-сюизу» доктора Рудольфа Штайнера полиция обнаружила через три дня на живописном берегу Женевского озера.

Про таинственных Клауса и Грету больше в этих краях никогда не слышали. Да швейцарцы и вообще говоря не самый любопытный народ…