Цитадель "Вихрь"

Мысль 29

Дежурные с базы Горы и практически все наставники с эвакуированной базы выходят на плато: там три минуты назад датчиками было зафиксировано передвижение неопознанного объекта. Все вооружены, никто не спускает глаз с взлетной зоны, и вдруг из толпы вырывается чей-то голос:

— Смотрите, смотрите!

Одинокий аэромобиль, сделав круг над посадочной площадкой, резко снижается. Кто-то коротко стреляет в воздух, его тут же одергивают. Нестройные ряды затихают, напрягаются, становясь единым целым.

Из белоснежного аэромобиля на полосу выходят двое: мужчина лет сорока с небольшим в черной кожанке и джинсах и высокий светловолосый паренек в потрепанной, перепачканной одежде и небрежно брошенным через плечо полосатым шарфом. Дежурные медленно, недоверчиво опускают оружие, по рядам скользит едва разборчивый шепот: “Кто это? Как нашли базу?”. Неожиданно от всех отделяется высокий человек с длинными черными волосами:

— Варяг!

Паренек из аэромобиля с радостью бросается ему навстречу, они обмениваются крепким рукопожатием, Фауст дружески хлопает Варяга по спине.

— Где остальные? Как вы сюда…

— По порядку, — перебивает его Варяг и глухо кашляет, глотнув морозного горного воздуха. — Нам нужна ваша помощь. Ветер и все остальные в Системе. Я смог связаться с Тишиной… Она сказала, что все живы, но это не отменяет необходимости их вытащить.

— Давно пора все это закончить! — выкрикивает Сокол из глубины толпы.

— Пора! — подхватывают отдельные голоса, и вскоре на взлетной площадке поднимается невообразимый шум. Одни требуют хоть раз показать Системе, на что по-настоящему способна Цитадель, другие пытаются призвать к порядку, но уже бесполезно: молодых и абмициозных, почти добравшихся до цели, ничем не остановить. И тогда вперед выходит Шторм — начальник базы Горы, который и сам давно мечтает поставить точку в бесконечном и почти бессмысленном противостоянии.

Пятнадцать лет, а то и больше, Система пыталась присоединить Государство, но это не привело ни к чему, кроме войны, вспыхнувшей с новой силой. Даже наличие Грани не останавливало жителей Системы: они разработали устройства с герметичным покрытием, которые могли преодолевать Грань, то и дело устраивали воздушные атаки на столицу и близлежащие регионы, из-за их неосторожных действий в самом сердце Государства произошла радиационная катастрофа. Цитадель “Вихрь”, разделившись на три базы, умело отражала удары, но никогда не бросалась в бой первой. Ее задачей была оборона, а не ответное нападение, и хотя уже много лет Цитадель обладает всеми ресурсами, она не делает первый шаг. Но теперь, когда Грани больше нет, когда опасность подходит слишком близко, все служащие уверены, что время пришло.

— Я не считаю войну гениальной идеей, — настроив усилитель звука, Шторм пытается перекричать расшумевшихся коллег. — И не считаю, что нападение — это лучшая защита. Не имея стержня, нападающий всегда проигрывает. Но у нас стержень есть, и он называется “свобода”. Если мы не станем сражаться за свою свободу сейчас, когда есть реальная угроза потерять не просто одного человека, не просто один отряд, но и все то, что мы строили и берегли годами, нет смысла играть в благородных героев. Это первый и, я надеюсь, единственный раз, когда нам придется показать, на что мы способны!

Усиленный во много крат, его густой и низкий голос эхом прокатывается по всему плацдарму. Служащие затихают и по мере того, как начальник говорит, согласно кивают, перешептываются, поддерживая его слова. Да, в чем-то он прав: нет смысла в войне ради войны, но когда поднимается вопрос безопасности всего Государства, а не отдельного человека или маленькой группы людей, лучше самим сделать первый шаг, чем ждать очередных атак с той стороны. Две базы объединяются, чтобы продолжить дело, снова ставшее общим.

В конференц-зале теперь негде встать: кресла-капсулы, рассчитанные на одного человека, заняты двумя, а то и тремя сотрудниками, те, кому места не хватило — стоят, сдвигают длинный стол, садятся на широкие низкие подоконники. Шторм и Капитан выводят на проектор топографическую карту местности, окружающей существовавшую ранее Грань по направлению к северо-востоку: ближе к базе Лес. Красными пунктирными стрелками обозначаются все возможные траектории, пересекающие Грань и зону отчуждения, а потом сворачивающие к головному офису их столицы. План по окружению спонтанный, но имеющий право на существование. Однако из толпы вдруг поднимается рука одного из наставников:

— Нет смысла прорываться в Систему просто так, на удачу, надеясь взять числом и вооружением, — высокий седой человек в прямоугольных очках встает на стул, чтобы его было лучше видно и слышно. — Рядом с головным офисом находится оборонный центр, а потому они разобьют нас быстрее, чем мы успеем окружить здание офиса. Имеет смысл рассредоточиться по территории столицы, разделиться на три отряда: один окружает офис, другой — оборонку, третий ждет на подхвате между зоной отчуждения и трассой. Аэромобили следует оставить в лесу, до трассы дойдем пешком, а там недалеко.

Шторм недоверчиво хмурится, слушая незнакомого старшего наставника, но Капитан, наклонившись, что-то тихо говорит ему на ухо, и тот, кивнув, очевидно уже доверяет говорящему больше. А Прометей, заметив это и встретив одобряющий взгляд Капитана, продолжает:

— Как вам уже известно, пять человек с нашей базы стали заложниками Системы. И надеюсь, что многие со мной согласятся: нельзя бросать их на произвол, даже несмотря на то, что первичной задачей сейчас является общая оборона. Я считаю, что в ходе операции необходимо выделить группу, которая вычислит их местонахождение и выведет ребят к нам. В дальнейшей операции они будут участвовать по мере возможностей. К тому же, если они хоть немного знают внутреннее устройство Системы, нам очень пригодятся их знания.

— Неплохая мысль, но слабо реализуемая практически, — парирует Шторм, дав наставнику договорить. — Что, если спасая пятерых, мы потеряем пятьдесят? Залог любой спасательной операции: чтобы по завершении не оказалось больше жертв, чем в начале.

— Если позволите мне взять командование отрядом, задачей которого будет непосредственно проникновение в офис Системы — я постараюсь обеспечить его безопасность, — Прометей старомодно кланяется, приложив ладонь к груди. Шторм снова смотрит на него недоверчиво, но машет рукой в знак согласия: Капитан, начальник этого храбреца, доходчиво объяснил, почему этому человеку стоит доверять.

Осторожно спустившись со стула, Прометей пробирается к выходу из конференц-зала: сейчас необходимо собрать отряд из пяти служащих, проверить и раздать оружие, еще раз повторить план, которого пока что даже нет. Очевидно, что они пойдут первыми, а здания офиса и оборонного центра будут оцеплены отрядами Цитадели, когда они уже окажутся внутри. Задача смертников, конечно, но на что не пойдешь ради своих.

У входа в боевой отдел его догоняет Мелисса: необыкновенно взволнованная, бледная, даже косички растрепались. Цепляется за его руку, с отчаянием заглядывая в глаза:

— Дмитрий Петрович! Можно с вами?

Прометей задумчиво смотрит на девушку. Ей недавно исполнилось тридцать три, но выглядит она все еще на двадцать пять. Невысокая, хрупкая, большеглазая стрекоза, кажется, автомат весит больше, чем она. Но Прометей хорошо понимает, почему она так рвется в бой.

— Можно, — кивает он. — Но от меня ни на шаг. Слушаться приказов. И не лезть вперед, как бы ни хотелось.

— Есть, — серьезно кивает Мелисса, с трудом пряча улыбку в уголках губ.

Однако одной просьбой дело не заканчивается. Забрав из оружейного отсека пять автоматов с пятью магазинами на каждый, броневые щитки на жилеты и пять очков против лазера, Прометей и Мелисса выходят и у дверей все еще гудящего изнутри конференц-зала встречают двоих прибывших парой часов назад. Варяг нервно теребит в руке красный кончик полосатого шарфа, ничем больше не выдавая свое волнение, его старший спутник — пилот в кожанке с коротко стриженным ежиком темных волос — и вовсе совершенно спокоен. И все же его голос звучит неожиданно глухо, когда он шагает вперед от двери, чтобы остановить старшего наставника.

— Забыл? — коротко спрашивает он, сканируя Прометея пристальным взглядом темных глаз. И тот все вспоминает, хотя поначалу не мог, несмотря на то, что внешность пилота казалась знакомой. Прошло почти пятнадцать лет, они оба слегка постарели и заметно изменились, но не узнать все-таки невозможно.

— Здорово, Стриж, — Прометей крепко встряхивает его сухую жилистую ладонь, и колючий взгляд Максима немного теплеет в ответ на узнавание. — Мне б твою память.

— Признаться, я не вспомнил большую часть географии Цитадели, — без тени улыбки шутит он. — Но у вас растет достойная смена, — хлопает по плечу смущенного парнишку. Варяг снова кашляет, отвернувшись. — Я вел машину, а он следил за дорогой. Возьмешь? — спрашивает без предисловий.

— Возьму, — кивает Прометей и вдруг запинается на слове, не зная, как бы тактичнее спросить. — А вы… та девушка, она…

— Если ты про художницу Алену, то пятнадцать лет назад мы поженились. Жива-здорова, ждет меня дома. Спасла вашего первокурсника, — тяжелая ладонь снова ложится на плечо Варягу. — Под химатаку попал, надышался какой-то дрянью. Повредил альвеолы и бронхи, но вроде жить будет.

— Все починим, — лучезарно улыбается Мелисса. — Только чуть позже. Потерпишь?

Варяг молча кивает. И, задумчиво хмурясь, поправляет под волосами маленький черный наушник, напоминающий капельку.

Но вот двери конференц-зала распахиваются, служащие, наставники и старшекурсники шумной рекой вылетают на улицу.

— По машинам! — раздается зычный голос Шторма по всем уголкам горной базы. — Пятиминутная готовность!

О новичках, разумеется, речи не идет: на случай нападения — маловероятный, но все же — на базе остаются дежурить тридцать наставников, а самых младших ребят отводят под защиту подземного бункера, больше напоминающего пещеру. Шлюз блокируется снаружи, и, когда все аэромобили поднимаются в воздух и вслед за первым устремляются к северо-востоку, на базу Горы плавно опускается прозрачный защитный купол, и она медленно исчезает из виду, будто скрытая низкими облаками.

Бесшумный режим непростительно быстро сажает аккумулятор, и Стриж, снова назначенный пилотом, выжимает из рычагов предельно возможную скорость. Среди кучевых облаков аэромобиль невозможно разглядеть с земли, но и в небе видимость практически нулевая. От температурного контраста запотевают окна, у пилота остается только часть лобового стекла, которую отчаянно чистит дворник. После добрых двух часов полета всех основательно укачало, и Мелисса раздает таблетки от головокружения, а спустя полчаса — заодно и от стресса.

— Вижу купол головного офиса, — объявляет наконец Стриж. — Начинаю снижение. Просьба не отстегивать ремни безопасности и привести оружие в боевую готовность.

Максим уже отвык командовать или самому выполнять боевые приказы, но необходимость вынуждает как можно быстрее освежить знания пятнадцатилетней давности. Он не жалеет, что когда-то предпочел любовь и семью службе на благо Государства, но теперь его навыки оставляют желать лучшего: только аэромобилем он управляет по-прежнему безупречно. Посадка выходит мягкой, машина удобно прячется среди десятков таких же, на которых прилетели из разных уголков столицы работники инфоцентра. Само здание поднимается белоснежной громадой прямо перед лобовым стеклом.

Варяг спрыгивает первым. В наушнике снова слышит тревожный голос Тиши, которая спрашивает, где они, каждые пятнадцать минут и на вопрос “как дела?” все с меньшей уверенностью отвечает, что все в порядке. “Ты знаешь какие-нибудь потайные входы в центр?” — мысленно спрашивает Варяг. “Нет”, — растерянно отвечает Тиша, немного подумав о чем-то отвлеченном.

— За мной! — Прометей поднимает воротник штормовки, опускает капюшон по самые брови и, пригибаясь между рядов приземистых аэромобилей, первым направляется к дверям инфоцентра, но, выйдя за пределы парковки, резко сворачивает в сторону лабораторных помещений. Длинные одноэтажные строения, больше напоминающие ангары, прямыми лучами тянутся в разные стороны от центра. “Переходим к сектору С, — мысленно транслирует Варяг, усиливая громкость передачи. — Куда дальше?”. “Мы вас встретим, — отвечает Тишина. — Главное не попадитесь охране, они с другой стороны, у главного входа в сектор. Тебя спросят код, скажи номер нашего отряда”.

Жестом Прометей предлагает следовать за ним. Вчетвером они подкрадываются к шлюзу с двух сторон, и Варяг сигнализирует: “Тиша, мы на месте”. Шлюз, тихо пискнув, открывается, створки разъезжаются в стороны, и из темноты коридора выходит немолодой человек в очках и медицинской форме. В одной руке у него бластер, другую он держит за спиной.

— Семнадцать, — шепотом говорит Варяг, не дожидаясь вопроса, и сотрудник Системы пропускает маленький отряд чужаков. Не успевают они оглядеться, как из глубины темного помещения вылетает невысокая светлая фигурка и молча бросается на шею Варягу. Тот неловко подхватывает Тишу, крепко прижимает к себе и ставит на ноги. Она прижимается щекой к его полосатому шарфу:

— Спасибо!

Варяг, не ответив, с неохотой отпускает ее: сказать друг другу самое важное они успеют после. Он уверен, что у них будет еще много времени: целая вечность. У стены молча машет рукой Север, рядом с ним — Часовщик, вечно растрепанная кудрявая Сойка, вид у которой несколько усталый и болезненный, и незнакомая девушка в красной форме Системы, но шестым чувством Варяг понимает, что она здесь не чужая.

— Потом радоваться будете, за мной, — одергивает инженер-химик, и они по-прежнему молча шагают в темноту за следующим шлюзом.