Цитадели: Колыбель богов

Глава 1

Глава 1

Что за чертовщина со мной вообще творится? В голове словно пьяные монахи бьют в колокола. Перед глазами калейдоскоп из вспышек и не складывающихся в общее изображение фрагментов, в ушах словно затычки. Руки ноги вроде чувствуются, как и всё остальное тело, но пошевелиться едва-едва получается.

Положение тела? Вроде как сижу. Вроде как, поскольку ну вот ни в чём не могу быть уверенным. Зато память, вот с ней всё в порядке. Помню, что тоже сидел себе тихо-мирно на балконе небольшого, зато уютного, с вином на море домика на Майорке. Сидел, смотрел на заходящее солнце, периодически отвлекаясь то на бокал с токайским вином, то на тлеющую в держателе на краю пепельницы тонкую сигарку, то на почёсывание мурлыкающего кота. Отвлекался до поры, но внезапно…

Хтонь какая-то, млин, случилась! Внезапно, совершенно неожиданно и уж точно выламываясь из всего естественного и привычного, что случалось со мной за четыре с заметным хвостиком десятка лет бытия. У края балкона, в полуметре по ту сторону перил, открылось… нечто. Словно чёрная дыра, только цвет не чёрный, а никакой. Ни серый, ни белый, ни серо-бур-малиновый. Просто ни-ка-кой! И «разило» оттуда такой чуждостью, такой угрозой, что у меня волосы дыбом не то что на голове, а даже на яйцах встали.

И магнит. Не классический, притягивающий железо. Иной, затягивающий в тот самый провал меня. Неумолимо, быстро и более того, предварительно пытающийся избавить от всего, кроме одежды и совсем уж мелочей. Отлетел в сторону смартфон, хотя до этого девайс тихо-мирно лежал себе в кармане шорт. Срывается с шеи украшенный россыпью рубинов молот Тора, давний амулет, который был со мной уже лет больше двадцати и, как по мне, не просто так был.

А вот хрен вам, с-суки позорные! Сохранившаяся с давних, очень давних пор привычка всегда быть при оружии — а не воспитавшие в себе эту привычку порой оказывались в ситуации, когда их ловили пусть и не с голой задницей, но всё едино беззащитными, не способными толком оказать сопротивление — и в этот раз должна была хоть что-то значить. Карманный «ругер» с расширенным магазином на дюжину патронов, он словно бы сам собой оказался в руке. Патрон в стволе, а щелкнуть флажком предохранителя… Ч-чёрт! Пистолет будто вырывали у меня из руки, а потому даже простейшее действие давалось сложно.

Всё преодолимо. Если же чувствуешь, что легче сдаться, поплыть по течению, отдаться на волю судьбы. богов или кого-то ещё… Вспомни старую поговорку про то, что: «Жизнь такая сука, что непременно поимеет каждого!» Вспомни, а затем представь процесс этого самого «поимения», да во всех цинично-порнографических аспектах. И как представишь — сразу откроется не то что второе, а третье, пятое, да хоть десятое дыхание.

Вот и у меня открылось. Злость, она способна придать немало сил, ведь именно дух двигает материю, а никак не наоборот. Выстрел. Прямо в то самое непонятное цвета нечто, пытающееся меня затянуть внутрь. Затем второй и…Жалобный такой крик-вопль снизу. Смотрю… Кот, Топотун, явно ошалевший, испуганный, вцепился когтями в штанину, совершенно не понимая, что вообще происходит, но чувствуя опасность. Только для него ж опасность — это повод бежать к двуногому другу и жаловаться. Гроза за окном, неожиданные громкие звуки, да хоть приснившийся этому пушистому чудищу кошмар — сразу раздавалось жалобное мявканье, а затем топот коротких лапок, которые несли сперва маленькую, а потом изрядно увеличившуюся и даже мало-мало пожирневшую кошачью тушку прямиком ко мне.

Сейчас тоже ничего не поменялось. И как только я посмотрел на кошатину, вцепившуюся в меня всеми своими когтями, меня… притянуло. Точнее сказать, затянуло в ту самую дыру, после чего я и не пойму, где нахожусь, что со мной и вообще какого хрена происходит.

Стоп! Уже начинаю понимать. Пятна в глазах начали складываться в общую картину, «затычки» в ушах тоже словно растворялись, да и шевелить руками-ногами стало получаться.

Большое помещение. Чистое, с каменным полом, стенами, обшитыми деревянными панелями, с мягким освещением от потолочных панелей. Кресла, стоящие… Да, пожалуй, это всё же круг. И в каждом кресле по человеку, причем как мужчины, так и женщины. Возраст? Разный, но нет ни детей, ни глубоких стариков. Азиаты разных мастей, негры, вот этот и тот — однозначно арабы. О, наконец-то и белые люди. Мало, очень мало. А всего? Явно несколько десятков, но не более полусотни. Пересчитать бы, да только пока не вижу в этом особенного смысла. В то время как просто так, любопытство тешить — это не есть логично. Зато что действительно логично — убрать вновь поставленный на предохранительно ствол в карман. Внутренний карман своего кожаного пиджака, в котором я и сидел там, на балконе своего домика на морском побережье. И ещё…

— Топа, чудо ты моё, — обеспокоенно шепчу, поднимая мохнатое тельце с пола.

Без сознания или?.. Уф-ф! Хвала хоть богам, хоть ещё хрен пойми кому — никакого «или». Дышит. Более того, стоило подергать его за уши, как сперва брыкнул задней лапой, потом вскинулся, открыл ошалевшие глаза, затем коротко мявкнул и полез бодаться своей дурноватой головой, при этом урча, словно трактор.

Котик котиком, но вот место, куда я попал, оно…

«Ничего не понимаю!» — говорил один герой замечательного мультика родом из моего далёкого детства. И я полностью был с ним согласен. Около трёх десятков людей в креслах, которые стояли кругом, так, чтобы все всех видели. Люди в них, эта весьма и весьма странная выборка по народам, возрасту, полу. В сознании только я и… Нет, уже не только, поскольку один не то испанец, не то латино уже не просто шевелится, а ещё я самым грязным образом матерится по-испански, плюс ещё двое — азиат с формами малость приплюснутого колобка, ошалело трясущий головой, и чел в потрёпанных джинсах и рубашке, с тату флага Конфедерации на шее, также начавший выражать недовольство. Мда, по ходу, пошла цепочка пробуждений. А ещё…

Английский то ладно, я его ещё в школе изучать начал, потом в универе и дальше, и дальше. Понимаю, могу говорить, на уровень владения уже давно не жалуясь. А вот испанский… Пусть домик и на Майорке, но за те три года, которые прошли с моего там обоснования, язык хоть и стал малость ближе, однако назвать его полностью изученным не смог бы при всём на то желании. Сейчас же… Понимаю не просто основы, а все те тонкости нецензурной брани, причём не европейского варианта, а заокеанского, если точнее, вовсе мексиканского. И ведь понимаю, что разновидность именно оттуда. Почему понимаю? Нет ответа и даже мысли на сей счёт напрочь отсутствуют.

Глюки? Вот хрен там плавал! Я к разного рода галлюцинациям вообще устойчив, к гипнозу вовсе нечувствителен. Воздействие наркоты вроде того же ЛСД сразу опознаётся, если есть… не личный опыт, чур меня от такого, но доскональное понимание происходящего в такие моменты с людьми, принявшими — вольно или невольно, не суть — подобную гадость.

— Эй, дикси, — окликаю того англоговорящего в джинсах, находящегося в трёх креслах от меня. — Ты меня понимаешь?

— Чего мне тебя не понимать, мистер? — сразу отозвался тот. — Ты ж внятно говоришь, вот я и слушаю. А вот где мы, а?

— Я по-русски говорю, братан, -усмехаюсь в ответ на эти малость наивные слова. — Потому и удивительно, что понимаешь. Тот латино с ошалевшим взглядом на мексиканском варианте испанского. А тот шароообразый косоглазый на мандаринском… китайском то есть. Вот такая вот хрень, что меня…

Упс! Сделавший в мою сторону пару шагов дикси, то есть житель южных штатов США, словно о резиновую стенку ударился. Ударившись же, помянул чью-то матушку, пожелал миру отсношать себя в жопу разбитой пивной бутылкой, а затем ещё раз попробовал приблизиться. Только уже не просто, а словно бы продавить непонятную преграду. Она же, преграда, явно была не аналогом невидимого стекла, но чем-то гибким, а ля толстая резина. Только прозрачная.

— Как гондон прозрачный, трахни сами себя те, кто это сделал, — пожаловался тот не то мне, не то в пространство. — Что это такое вообще? Может нас инопланетяне похитили?

— Штирлиц — руль слева. Джеймс Бонд — руль справа. Агент Малдер — руль где то рядом, — фыркнул я, вспомнив древний, словно дерьмо мамонта, анекдот. — Сомневаюсь, что всё так пошло и банально. Но скажут… наверно. И при злобных похищениях в удобные кресла не рассаживают по всем законам психологии. Ты вообще кто?

Задавая этот вопрос, я попутно пропускал мимо ушей весь тот шум-гам, который начинал твориться вокруг. Люди то разные, реакции тоже сильно отличались. Вон, к примеру, какой-то араб уже воронкой кверху плюхнулся и начал заунывно голосить, к богу своему обращаясь и к пророку его с понятно каким именем. Вот парочка негров — не в одном месте, в разных, конечно — мечутся из стороны в сторону, у одного на губах аж пена выступила и никаких тебе осмысленных слов, один рёв на грани истерики. Даже интересно, его прямо сразу святой Кондратий к себе вызовет или таки да без личной встречи обойдутся? Какая-то индуска рыдает, руки заламывая, Ещё одна азиатка, но не китаянка или там японка, просто застыла в кресле, даже моргать и то почти не моргает. Вот и обморок — какой-то китаец, на сей раз тощий на зависть щепке, «уплыл» из реальности в «страну розовых поней» или там «летающих будд с конфуциями». Много тут всяких, много разных, но пусть хоть бесятся, хоть истерят, хоть в обмороки валятся. Предпочитаю установить контакт с относительно вменяемыми представителями рода человеческого. И не просто вменяемыми, но ещё и теми, с кем ментальная общность найдётся… хотя бы достаточное количество точек пересечения.

— Бобби Талвер, — не стал запираться коллега по непоняткам. — Штат Одинокой Звезды. Знаешь, что это?

— Техас, разумеется, — хмыкнул я. — Хорошее место, люди с вменяемым взглядом на мир в немалой части своей. Я Игорь. Можешь по имени, можешь по прозвищу Снег.

— И-гор… Сноу.

— Игорь,- повторил я. — А «Сноу» или Снег — это да, особой разницы нет. Разные звуки, зато явление одно. И вот ещё что. Не знаю, зачем нас тут собрали, кто это сделал, однако… Психология, она наука хоть и эфемерная, зато крайне полезная.

— Это ты к чему, Сноу?

— Выдерживают необходимую паузу. И наверняка наблюдают за реакциями на попадание в неожиданную обстановку. Вот посмотрят, оценят, а затем сами объявятся. И вот ещё что. Ты подумай, почему мы сейчас говорим, а вопли остальных как быне сильно мешают? Орут то они громко.

Талвер призадумался, прикидывая сказанное мной к собственному восприятию окружающей обстановки. Меж тем всё было именно так, как я сказал. Крики, вопли, истерический плач и прочий шумовой фон, он поневоле заставил бы нас тоже орать, срывая глотки, если бы мы хотели что-то услышать. Ан нет, говорили да, повышая голос, но отнюдь не до предела. Последние фразы я и вовсе произносил нормально, даже чуть приглушённо в сравнении с обычной речью. И что в итоге? Ни-че-го. В том смысле, что всё было слышно и даже переспрашивать ни разу не пришлось ни мне, ни американцу… Можно было даже провести ещё опыт. Например…

— Эй, ты, снежок сраный! Я тебе, белая скотина, говорю! Не думай меня не слушать! Я тебя и твоего друга маму трахал! Я вас в жопу трахал! Я ваших…

— И бабушек тоже, да? — только сейчас, спустя немалый промежуток времени, я соизволил лениво отмахнуться от очередного негра, англоязычного и ведущего себя… стандартно для их роду-племени. — Сгинь, некрофил убогий, — и тут же, но обращаясь уже к дикси. — Видишь, Бобби, тут всё очень странно работает. Если ты на ком-то концентрируешься, то можешь слышать, что он или она говорит. Не хочешь — концентрируешься в несколько ином плане, и вот уже чужие крики любой громкости ни разу не беспокоят.

— А нас всё равно слышат, если захотят, да?

— Скорее всего. Возможно — но только возможно, без гарантии — что реально и отгородиться от других. И получается, что версия с похищением, причём кем-то, кто неизмеримо нас сильнее, она начинает играть новыми красками. Тут или высокие технологии или нечто совсем противоположное.

— Гнев Господень и всё такое? Конец света и трубы с небес? — невольно вздрогнулТалвер. — Я не сильно религиозный. Но сейчас, как ты сказал, мне очень неуютно стало.

— Не, на гнев не похоже. Скорее на лабораторный опыт, а «небесная канцелярия» этим вряд ли заниматься станет. Опять же, чисто мои предположения. Ты вот что… Есть у меня одна идея.

Идея заключалась в том, что я видел — коллега по попадалову хрен пойми во что тоже был не «пустым». У него на ремне висел неслабый такой ножик. Следовательно, реально было провести опыт. Тот самый, по попытке пробиться за пределы этого вот ограждающего каждого из нас барьера. Что он прочный и упругий — это я уже понял. А вот как в плане разрыва? Оттого я и предложил Бобби попробовать. Тот, как и ожидалось, согласился, поскольку явно не относился к тем людям. которые готовы были сидеть на жопе ровно, даже не попытавшись изменить ситуацию в свою пользу. Недолго думая, извлёк нож, да и долбанул от всей души. Оказалось, клинок где-то на треть вошёл в преграду. Он вытащил его и попытался нанести второй удар, желая углубить выбоину или там разрез, но… Тот же самый эффект. Затем ещё и ещё.

— То же самое, — скривился он. — Эта пакость, она восстанавливается. Не хватает силы, чтобы пробить!

— Полезный опыт, — кивнул я, принимая к сведению результаты практического опыта, но до поры не желая афишировать наличие у себя пистолета. Козырь же. А там видно будет. Как только ещё пару экспериментов поставлю, желательно не на себе. — Попробуем ещё вот что… Ах ты ж е**ческая сила бегемота!

— Срань господня! — эхом отозвался штатовец.

И я его понимал. Удивляться и впрямь стоило. К нам, как я понял, соизволили пожаловать те, кто нас тут, хм. собрал. Они не вошли через открывшиеся в кажущихся монолитными стенами двери; не поднялись с нижнего уровня чрез открывшийся в полу проём; не спустились сверху по некой лестнице или даже на парящей высокотехнологичной или ещё какой платформе. О нет, всё было и проще, и в то же время эффективнее/эффектнее. Три фигуры возникли словно из ниоткуда, материализовались прямо посреди помещения. И эти самые фигуры принадлежали… Вроде люди, но в то же время не относящиеся ни к одной из известных ныне или вымерших ранее рас. Мужчина, две женщины. Все трое были… Нет, слово «красивы» не совсем уместно. Скорее уж вся троица являлась воплощениями совершенства, если воспринимать это понятие как некую абстракцию. Придраться к внешности кого-либо из них было в принципе нереально. Ни дефектов кожи, ни тем паче родинки или шрама. Молодая девушка, мужчина на вид лет тридцати, дама постбальзаковского возраста, но при этом не ставшая менее… впечатляющей. Одежды светлых тонов, подчёркивающие внешность, но вместе с тем не дающие повода ни единому блюстителю нравственности что-то пискнуть в их сторону. Даже этим, которые своих женщин в хиджабо-никабоподобные штуки заматывать привыкли.

Мужчина делает небрежный жест рукой и появляется стол из вроде бы красного дерева. Второй взмах и появляются три полукресла — более величественное и два по бокам, самую малость менее роскошные. Он садится в центральное. Две его спутницы, соответственно, по правую и левую руки. Девушка два раза стучит костяшками пальцев по столешнице и вот на ней возникают полупрозрачные кувшины с какими-то напитками, фрукты в широких чашах, кубки. Ну и дама вносит свою лепту, сдувая с ладони что-то эфемерное, после чего в воздухе начинают порхать бабочки и мелкие птицы, а вокруг столика зеленеть пробившаяся прямо сквозь камень пола травка.

Смысл всего этого наглядного представления, а точнее демонстрации могущества? Именно наглядность, именно впечатление. Всё для нас, иначе и быть не может. А вот зачем, почему? Что ж, ответы на вопросы нам, вполне вероятно, дадут. Или не дадут, тут уж как этой троице поделается. Именно они здесь масть держат, следует признать очевидное. И вместе с тем… По какой-то причине они желают предстать именно в лучшем свете. Наверно. Скорее всего.

Трое сидят, а вокруг шум, гам, крики. О, молящихся заметно больше стало!Но тут очередной жест и все звуки как будто отрезало. Или не полностью? Да нет, все. Несколько секунд тишины и по их прошествии заговорил тот, кто сидел в центре:

— Люди этого мира, мира-Источника, вам повезло. Вы были выбраны из неисчислимого числа себе подобных, и теперь должны стать защитниками и заступниками. Все вы, все тридцать и три человека. Мы, вестники той Сферы, важной частью которой является мир, в котором вы все родились, вам в этом поможем. Направим вас и предостережём от ошибок, оградим от искушений и смущающих умы и души посланников иных сил. Тех, которые не принесут ничего хорошего и вашему миру. и других миров, с ним связанных. Внимайте!