Что ты сделал, дурак?

Глава VIII

Покосившись на идущих рядом «сестер», Калатиэль незаметно поморщилась. Она бы охотно вспорола им животы и с наслаждением наблюдала, как твари подыхают, захлебываясь в собственной крови. Особенно Мирамель, садистка долбанная. Вспомнив, как та «резвилась» в зачищаемом хуманском селении, эльтарка брезгливо скривилась. Нет, остальные, она в том числе, тоже убивали — приказ есть приказ. Но убивали быстро и, по возможности, безболезненно. Эта же гадина страшно измывалась над несчастными, творила с ними такое, что даже Элариэль стошнило при виде этого. На следующий день Мирамель устроили темную, переломав руки и ноги, и она немного притихла — садисты очень боятся боли, как выяснилось. Своей.

Полученный недавно приказ сильно озадачил «пташек», они просто не понимали, что происходит и зачем все это нужно. Обычно их натравливали на конкретного разумного, чтобы они добыли в постели нужную кураторам информацию. Это часто бывало противно, хотя сама возможность сексуального контакта хоть с кем-то радовала. Обычные эльтарки вообще ничего такого никогда не хотели, они снисходили к мужчинам только ради размножения, да и то крайне неохотно, потому что надо, не испытывая от слияния тел никакого удовольствия. Скорее наоборот, крайнее отвращение. Особенно отличались этим высокородные дамы, которые всей душой презирали похотливых животных — мужчин. И это притом, что мужчины-эльтары, в отличие от хуманов, дворфов и корваров, очень редко возбуждались, они тоже большей частью руководствуясь логикой, а не животной страстью.

Однако иногда среди эльтаров рождались странные девочки, которые по мере взросления испытывали все больше сексуальных желаний, причем очень острых, настолько, что не могли сдерживаться. Об их сути быстро становилось известно, и бедняжек изгоняли из семей и кланов. Им оставалось только идти в портовые проститутки, обслуживать дворфов и хуманов. Но большинство кончало с собой, осознав, что ничего не могут с проклятыми желаниями поделать. Ранее выживали только те из них, кто покидал Единение и обосновывался в хуманских государствах. Ведь там для «пташек» имелась возможность относительно нормально жить, работая проституткой, поскольку не получая постоянного сексуального удовлетворения от множества мужчин они попросту умирали от истощения, причем довольно быстро. С недавних пор некоторых подбирала и использовала служба безопасности Единения, предварительно обучив соблазнению особей сильного пола таким образом, что попадался в сети «пташек» почти каждый.

Калатиэль с «сестрами» была из таковых. Ее необычность обнаружили в детстве, в самом начале полового созревания, когда девочка начала засматриваться на мальчиков вместо того, чтобы обливать их холодным презрением, как учила мать, высокая княгиня Талавиэль Ксаэрие из Дома Белого Листа. Та сразу заметила неладное и вскоре поняла, что родила отродье. В тот же вечер домашняя девочка была вышвырнута на улицу возле крупного космопорта без ничего с наказом не только никогда не возвращаться, но и навсегда забыть о своей принадлежности к семье Ксаэрие, чтобы не позорить ее. К счастью, ее отец, князь Далиар, имел отношение к службе безопасности и попросил знакомого о дочери. Естественно, втайне от жены — если бы та узнала, что муж помог отродью, то устроила бы ему ад при жизни. В итоге Калатиэль провела в припортовых трущобах всего две декады, пока ее не нашли, но эти декады запомнились ей на всю жизнь. Поскольку банды бродяг состояли, в основном, из хуманов, девочку неоднократно насиловали. И, что самое страшное, ей это понравилось, она хотела еще и еще. Приходила в ужас от своей извращенности, но все равно хотела.

Учеба в школе «пташек» далась Калатиэль очень нелегко. Девочек обучали крайне жестко и абсолютно безжалостно. Их заставляли использовать самые страшные извращения, делая каждую мастерицей, способной играть на теле и душе мужчины, как на музыкальном инструменте. Уже к шестнадцати годам ученицы способны были соблазнить самого безразличного к сексу эльтара, о хумане или дворфе даже говорить не стоило, те бежали за «пташками», стоило тем подмигнуть. И полностью расслаблялись в постели, выдавая любую нужную информацию, после чего забывали об этом. Кураторы были крайне довольны — они получили чрезвычайно полезный инструмент.

Но хуже всего, что учениц учили убивать, стремясь лишить какой-либо жалости или сочувствия к кому бы то ни было. Калатиэль, осознав, что не способна стать беспринципной и подлой тварью, чего требовали от учениц наставники, научилась хорошо таковой притворяться. Однако мечтала об одном — вырваться, как угодно вырваться из этого заколдованного круга. Но год шел за годом, десятилетие за десятилетием, а у нее ничего не получалось — следили за «пташками» очень внимательно. И вызвавшая хоть малейшее подозрение кураторов просто исчезала. А остальным потом показывали записи ее казни. Весьма и весьма мучительной, врагу такой смерти не пожелаешь.

Нынешнее задание изумило Калатиэль до онемения. Целых трех «пташек» спустили с поводка, велев развлекаться на хуманской станции «Лерам» по полной, причем так, чтобы их развлечениям, по возможности, стал свидетелем один определенный хуман. Красивый даже по эльтарским меркам хуман — высокий, светловолосый, стройный, с полностью безволосым телом. При одном взгляде на него у «пташек» сладко полыхнуло огнем внизу живота, а белье потребовалось срочно менять. Причем использовать обычные приемы им строго-настрого запретили, даже феромоны, от которых мужчины сходили с ума. Это удивляло и напрягало. Но не воспользоваться редко выпадающей возможностью как следует оторваться было бы огромной глупостью.

Отправляющимся на «Лерам» Калатиэль, Мирамель и Элатиэль люто завидовали все остальные «пташки». Они бы тоже не отказались отдохнуть, не обращая внимания на условности, ведь этим трем разрешили творить все, что им взбредет в головы, хоть резать станционных хуманов на куски, как жертвенных животных. Зато вызывать малейшее неудовольствие цели было нельзя. Как и связываться с базой, если оная цель вдруг обратит на них внимание. Разрешалось только воспользоваться аварийным каналом связи, если вдруг станет известно об опасности, угрожающей всей расе.

«Пташкам» выделили атакующий линейный крейсер для путешествия на «Лерам», причем сопровождали их батальон космодесанта и двенадцать профессиональных диверсантов. Калатиэль долго пыталась понять, кто же такой этот хуман. Ведь с таким пиететом к его сородичам эльтары не относятся, наоборот, откровенно презирают. Используют, да, но при этом презирают. А этого откровенно боятся. Что-то тут не то.

Озвученные по дороге фантазии дорогих «сестер» о том, как они будут развлекаться на станции, заставляли Калатиэль морщиться. Ладно еще Элатиэль ничего особого, кроме разнузданных оргий, не хотела, она и сама была не против таковых. Зато садистка Мирамель, чуть ли не пуская слюни, выдавала такое, что хотелось придушить ее на месте. Особенно за описания того, как она станет издеваться над хуманскими мужчинами и что с ними творить. А ведь если тварь пожелает, то ей доставят и прикуют в допросной хоть десяток бедолаг, такое уже не раз случалось. Вспомнив, что остается от разумных после развлечений Мирамель, Калатиэль поежилась.

— Как думаешь, кто этот тип, на которого нас нацелили? — едва слышно спросила Элатиэль, идущая рядом.

— Не знаю, — столь же тихо ответила Калатиэль. — Но наши кураторы его откровенно боятся.

— А боятся они только древних…

— Думаешь?..

— Все может быть, — нервно повела плечами Элатиэль. — Но предпочту ему не навязываться. Покажусь, конечно, но особо усердствовать не буду.

— Если он из древних, то может быть что угодно, — задумчиво потерла щеку Калатиэль. — Я…

Она не стала дальше озвучивать свои мысли. А вдруг ей представится шанс вырваться из лап СБ? На это эльтарка давно не надеялась, но в глубине сознания всегда держала мысль о возможном побеге. Ей задания этой жутковатой организации давно поперек горла стояли. А особенно постоянный контроль и жесткие ограничения во всем.

Калатиэль не знала, что в данный момент на крейсере «Победитель», доставившем их на «Лерам», происходит интересный разговор. Командир корабля, полковник Орилас Ларие из Дома Спящего Древа вопросительно смотрел на Тинхаса, старшего диверсанта, род и Дом которого остались неизвестными. Последний обладал на удивление непримечательной для эльтара внешностью, только умные и жесткие глаза выбивались из общей картины, говоря, что их обладатель далеко не простой прожигатель жизни.

— Ну что? — не выдержал, наконец, молчания полковник. — Ваша особая, — он подчеркнул это слово, — аппаратура что-то выявила?

— Выявила, — с явной неохотой ответил диверсант. — Если хотите знать, то вам придется дать подписку о неразглашении.

Орилас молча подписал подсунутый ему документ и требовательно уставился на Тинхаса.

— Корабль фигуранта — это не корабль, а сгусток силовых полей неизвестной природы, — недовольно пробурчал тот. — У нас имеются активированные сканеры древних. Они четко сообщили об этом. Так что это даже не древний, а некто, кто для самих древних являлся легендой. Очень не советую хоть чем-то вызывать его недовольство. Если бы это было в моей власти, я предпочел бы отозвать «пташек» и немедленно уносить отсюда ноги. Пока живы.

— То есть, мы действительно имеем дело с представителем сверхцивилизации? — прищурился полковник.

— Скорее всего, — резко кивнул диверсант. — Мне только непонятно, что ему понадобилось среди хуманских дикарей. В то, что сверхсуществу нужны их волосатые, вонючие женщины, я не особо верю, это пыль в глаза. Но что ему на самом деле нужно понять не могу. Однако, думаю, стоит предложить древнему, назовем его для простоты так, помощь. После того, как он покажет их место нашим заклятым друзьям, чтоб они все передохли.

— А эти самые «друзья» не смогут выяснить то же, что выяснили вы?

— Вряд ли. Хотя дворфы, возможно, и смогут. Они тоже находили технохранилища древних. Нам известен только сам факт находки, но мы не смогли выяснить, что именно бородачи нашли. И смогли ли активировать. Да и у карваров может что-то иметься. У хуманов, даже из центральных государств, вряд ли есть что-либо интересное, мы держим там все на контроле и изымаем любые важные находки.

— Не стоит недооценивать противника, — заметил Орилас. — Те же хуманы преподносили нам немало неприятных сюрпризов. Поэтому объявляю повышенную боеготовность по кораблю. На всякий случай.

— Не помешает, — после нескольких секунд размышлений согласился Тинхас. — И да, если наши заклятые друзья начнут слишком уж активно атаковать корабль древнего, то выступите на его стороне. С сообщением на всю систему, что продолжение атаки — объявление войны Единению.

— У нас же нет права начинать войну…

— Есть. У меня белый жезл на любые действия.

— Даже так⁈ — изумился полковник, круглыми глазами глядя на небольшой жезл-ключ, обладание которым давало его носителю абсолютную власть среди эльтаров. Так этот невзрачный тип принадлежит к Императорскому Дому⁈ Невероятно.

— Свои догадки оставьте при себе, — позволил себе почти незаметную ухмылку диверсант. — Главное, что право на объявление войны у меня есть. Но не думаю, что кто-либо из «друзей» решится на такое. Слишком хорошо знают, чем это чревато. На все запросы отвечайте, что корабль «Птица» и его владелец Вирт Дар находятся под защитой императорского Дома Единения. Если свяжется сам древний, выразите ему самую высокую степень уважения и пообещайте все, что он потребует или попросит. Еще одно, если ему все же понадобятся «пташки», подарите их ему. Без каких-либо задних мыслей и дополнительных заданий для самих «пташек». Подведите шлюх под клятву верности, так будет вернее всего.

— Ничего подобного никогда еще не бывало… — заметил Орилас, сильно удивившись полученному приказу.

— Так и сущности такого уровня нас никогда еще не посещали, — скривился Тинхас. — Мне доводилось читать в древних хрониках, на что способны обладатели таких вот энергетических кораблей. Как бы объяснить?.. Думаю, древний вполне способен очистить от разумной жизни всю нашу галактику. Без особых усилий. Теперь ясно?

— Теперь ясно, — подтвердил полковник, которому от слов собеседника стало дурно, до него только сейчас дошло, какая ответственность на нем сейчас лежит. — Рисковать мы права не имеем.

— Не имеем, — кивнул диверсант. — Цена может оказаться слишком большой. Но поглядеть, что сделает это существо с теми же дворфами, мне любопытно. Они ведь обычно действуют быстро и напористо, считают себя всегда и во всем правыми. Из-за чего не раз нарывались, но уроков из этого так и не извлекли.

Наблюдая за «танцами» заинтересованных лиц вокруг него, Вирт искренне развлекался. Местным жителям почему-то не приходило в голову, что они и их «заманчивые» предложения ему совершенно не интересны, что он действительно всего лишь искал разрядки и развлечений. Эти дурачки считали себя важными и нужными, надували щеки, делали загадочные лица и предлагали то одно, то другое, причем совершенно Путнику не нужное. Не понимая, что нет в их убогой вселенной ничего, что могло бы всерьез заинтересовать его.

Помолодевшая Дейра в компании с приведенными ею на следующий день двумя другими девушками, негритянкой Гаятис и напоминающей арабку Сантаей, устраивали Вирту такие секс-марафоны, что он больше ни о чем не думал. Путник омолодил не только бывшую старуху, но и остальных, сделав их здоровье и внешность идеальными. Но праздное времяпровождение постепенно начинало надоедать. Своей цели Вирт достиг, сексуального удовлетворения добился. Пора было прощаться с временными подругами и отправляться дальше, но он почему-то медлил. Казалось, должно произойти нечто важное. Интересное ощущение. И Путник решил подождать еще декаду-другую, может, действительно что-то случится.

Хождение по местным злачным местам давно надоело, тем более, что все время находились идиоты, пытающиеся нападать на него. Кто-то распустил слухи, что заплатит огромные за деньги за псиона, если на него смогут надеть ограничивающий способности ошейник. Вирт только хихикал, глядя на попытки желающих быстро разбогатеть — без защитной пленки инопространства он «Птицу» не покидал, а преодолеть ее не смог бы даже демиург, не говоря уж об обычных разумных. Нападающих Путник не жалел, выжигал им мозги или вообще превращал в фарш — по местным законам с агрессорами можно было поступать, как тебе угодно. Напали, но не преуспели? Сами виноваты. Полиция только фиксировала результаты нападения.

— Опять, — вздохнул Вирт, выходя из «Небесного сада», самого роскошного ресторана станции, и глядя на толпу бойцов. Местные деньги его совершенно не интересовали, их хватало после продажи стазис-контейнеров и других артефактов, а здешние повара были виртуозами. Хотя несколько раз Путника и пытались отравить, но яды на него не действовали вообще. — И не надоедает им?

— Уж больно большие деньги за тебя обещают, — нервно хихикнула Дейра, еще не привыкшая, что ни одно местное оружие не способно нанести ей вреда. — Ради такого куша многие готовы рискнуть.

— Ну, тогда пусть пеняют на себя, — усмехнулся Путник, но тут же стал серьезным, ощутив попытку воздействия на его сознание. — Надо же, среди них псион! Что ж, ты напал первым, потому не обессудь.

Хорошо одетый господин с тростью, сидевший в кафе напротив ресторана, вдруг заорал не своим голосом, рухнул на пол и принялся биться в корчах, заливая пол кровью изо рта, носа и ушей. Ему попытались помочь соседи, но не смогли — он еще немного подергался и замер навсегда. Спутники псиона занервничали, выхватили портативные плазмеры, что сразу говорило об их принадлежности к спецслужбам крупного государства, никому другому такое оружие не было доступно, и нацелили их на Вирта.

— Прекратите это немедленно! — срывающимся голосом потребовал еще один хорошо одетый господин. — Вы арестованы! Именем Архадской республики! Немедленно снимите защиту и следуйте за нами!

— Да пошел ты! — брезгливо бросил Путник.

Плазмеры стекли на пол лужицами расплавленного металла и пластика, вызвав стоны республиканских безопасников, принявшихся трясти обожженными руками. Поняв, что остались беззащитным, они подхватили труп своего псиона и поспешили скрыться, оглашая воздух невнятными угрозами. Не привыкли, видимо, к тому, что не могут ничего поделать с разумным, были уверены в своем праве творить все, что душе угодно. Но столкнулись с непреодолимой силой, которая буквально размазала их.

— Слушай, а ты не мог бы увезти нас отсюда? — хмуро спросила Сантая, которой появление архадских безопасников очень не понравилась, она слишком хорошо знала, что сотворят с ней и подругами эти скоты, стоит любовнику покинуть их. — Если ты улетишь, то они за нас примутся. О руспубликанцах те еще слухи ходят. Редкие скоты…

— Если я заберу вас с собой, то в родную вселенную вы никогда не вернетесь, поскольку я сюда точно не вернусь, нечего мне в этом захолустье делать, — пожал плечами Вирт. — Можете пожить на моем корабле, пока не найдете место, где захотите обосноваться. Мне, сразу говорю, будет не до вас. Отсюда я отправляюсь учиться, причем в магический мир. Там все иначе.

— Сказочный магический мир? — оживилась Дейра. — Вау, как интересно! Хочу поглядеть, как там живут.

— А я рискну остаться, — недовольно пробурчала Гаятис. — Не хочу привыкать к новому месту.

Вирт незаметно усмехнулся — это даже к лучшему, ему эта чернокожая девица успела надоесть своей непроходимой глупостью, она, конечно, отличалась неплохой фантазией в постели, но больше ничем не выделялась, а потому была малоинтересна. Но защитный полог на нее навесить все же следует, да и деньги местные оставить, ему они все равно ни к чему. Вот с Дейрой и Сантаей Путник пока расставаться не хотел, хоть и не испытывал к ним никаких особых чувств. Но они были интересны и буквально горели жизнью, стремясь получить от нее все. По сравнению с подавляющим большинством людей, едва тускло светившихся, они были яркими огоньками.

— В таком случае я оставлю тебе не нужные мне деньги, когда буду улетать, сюда я не вернусь, в этой убогой псевдоцивилизации мне нечего делать, — усмехнулся Путник, о защите он не стал говорить, для внешнего мира она будет выглядеть, как крайняя удачливость девицы.

— Тогда я пойду домой, — бросила на него испуганный взгляд архизка, похоже, случившееся с архадским псионом ее сильно напугало, и поспешила удалиться.

— Будь счастлива! — пожелал ей в спину Вирт, пожав плечами.

Не хочет больше иметь с ним дела? Так даже лучше, Гаятис из троицы его девчат была самая скучная и самая глупая, поэтому сожалеть о ней не стоило. Интересно только, что она будет говорить местным, когда ее возьмут за жабры, пытаясь хоть что-то выяснить о Путнике. Так что защиту архизке он все же поставил, да и деньги потом переведет, не оставлять же их на бесхозном счету, пусть хоть кому-то пригодятся. Дейра и Сантая, к тому же, имели довольно чистые души, в отличие от Гаятис, и это невзирая на свою профессию — не было в девчатах откровенной подлости. Чернокожая же вполне могла и подставить, и предать, что было хорошо видно по ее ауре — духовные язвы от видящего не скроешь. И ей Вирт совсем не нравился, хотя она его и хотела, но Гаятис хотела любого симпатичного мужчину. Зато остальным двум Путник очень нравился, да и удовольствие им доставлял огромное, обычный человек, не способный играть на струнах души, такого доставить вряд ли сумеет. Но предать они тоже вполне способны, поэтому будут сильно ограничены в правах на борту «Птицы». Да и Кай за гостьями проследит, если что.

— Знаешь, думаю нам стоит поскорее убраться с «Лерама», — Дейра проводила подругу хмурым взглядом. — Гарантию даю, она к эсбешникам своей страны побежала, на меня наши тоже сегодня утром выходили, только я их послала, не желаю иметь с этими козлами ничего общего. Этой ночью, я узнавала, на станцию прибыло несколько эскадр из самых сильных стран Объединенных Миров. Скорее всего, это по твою душу, Вирт.

— Ну, пусть попробуют, — пожал плечами Путник. — Я не в их власти.

— А кто ты? — с прищуром посмотрела на него шлюха.

— Зачем тебе это знать? Не человек. Нечто иное. Потом, может, и скажу, а пока нет — сам еще не все знаю. Но улетать, пожалуй, действительно пора. Хотя интуиция надрывается, что мы должны кого-то встретить и забрать с собой…

— Даже так? — переглянулись Дейра и Сантая. — Слухи ходят, что прилетел эльтарский крейсер. А на нем эльтарки. Никогда их вживую не видела…

— Давай посмотрим! — оживилась тирайка. — Справочная сообщает, что они сейчас на Шестом Белом бульваре гуляют, который в парк упирается. И… — она захихикала. — Они… Это… Прямо там… Не все три, две только…

— Что? — не понял Вирт.

— Трахаются… — покраснела Сантая. — Групповуху прямо в парке устроили, желающих набежало — море. Это ж экзотика какая — эльтарку трахнуть! А полиция ушастых трогать не рискует, в итоге это непотребство вся станция в прямом эфире смотрит.

— А вот это очень и очень плохо, — побледнела Дейра. — Такое творить способны далеко не все эльтарки, только их так называемые «пташки», спецагенты, абсолютно чокнутые и отвязные. Если Единение «пташек» по твою голову прислало, то это серьезно. Поверь, очень серьезно!

— А ты поверь, что нет ничего и никого в этом вселенной, способного принести мне вред, — отмахнулся Вирт.

— Не стоит так думать, на любой хитрый болт найдется своя гайка с резьбой. Ты пару раз случайно проговорился, что побывал в плену. Может ты и попал в него из-за чрезмерной самоуверенности?

— Может и так, — нахмурился Путник, в глубине души понимая, что женщина права, поймал ведь его земной демиург. — Но на живых эльфиек посмотреть все равно хочу. Столько читал о них…

— Эльфиек? — удивилась Дейра.

— У нас так называли этот народ, причем он считался сказочным, — пояснил Вирт.

Сам справившись через сеть станции, где сейчас эльтарки, Путник направился туда — было страшно любопытно посмотреть на них. Раньше, по утверждению Кая, он встречался со всеми существующими в мироздании народами, но сам этого не помнил. А об эльфах сколько было читано! Сколько игр сыграно! Чем-то перворожденные, невзирая на свою безумную гордыню, ему даже импонировали.

Как выяснилось, эльтарки, названные Дейрой «пташками», учинили балаган прямо в одном из самых популярных мест отдыха станционного люда — парке «Шеотар». Не каждая космическая станция могла похвастаться самым настоящим парком в несколько тысяч деревьев и небольшим озерцом — слишком дорого было содержать такую роскошь. Но владельцы «Лерама» пошли на большие расходы, из-за чего, правда, на многое, даже на воздух, подняли цены и в накладе не остались.

Пробиться к парку из-за собравшейся вокруг толпы оказалось непросто, пришлось применить плетение, незаметно раздвигающее людей, а затем стоящие впереди, ощутив что-то непонятное, оглядывались, замечали известного псиона, а записи его расправ с нападающими видело все взрослое население станции, и пропускали вперед.

Оказавшись у входа и пробравшись внутрь, Вирт хохотнул — прямо на небольшой полянке три здоровенных мужика самым извращенным образом имели хрупкую на вид остроухую светловолосую красавицу, а своей очереди ожидали еще несколько. Чуть дальше тем же самым занималась еще одна эльтарка, на сей раз шатенка. Осталось только покачать головой — попробовала бы человеческая девушка, кем бы она там ни была, устроить такое в людном месте, ее бы тут же забрала станционная полиция. И неприятностей она поимела бы предостаточно. Но трогать эльтарок, которых охранял нацеливший на «Лерам» свои монструозные орудия атакующий крейсер Единения, никто не рисковал. Причем мужчин-эльтаров не было видно.

Странно ведут себя эти красавицы, а ушастые действительно оказались настолько красивы, что захватывало дух. Ведь, согласно информации Кая, эльфийки довольно холодны в сексуальных вопросах, у них физиологические аспекты отношений между мужчиной и женщиной вызывают разве что легкую брезгливость и дозволяются исключительно ради размножения. А от этих двух буквально брызгало во все стороны ничем не сдерживаемым наслаждением.

Решив проверить, Вирт сдвинул зрение в энергетический диапазон и принялся исследовать эльфиек. Нижние чакры у них даже не горели, а пылали безумным огнем, напоминающим скорее ревущее белое пламя Бездны, в некоторых земных книгах именуемое адским пламенем. Но насколько же у них были грязные души! Две красивые девушки оказались кончеными тварями, на совести которых тысячи жизней. Одна — явная садистка, ее омерзительные фантазии, случайно считанные Путником, едва не заставили его расстаться с недавно съеденным обедом. Причем было ясно, что большинство из этого она не раз проделывала в реальности и намеревалась этой же ночью замучить нескольких местных парней насмерть — уже приказала сопровождавшим «пташек» космодесантникам отловить с десяток местных жителей из не слишком законопослушных, которых полиция слишком рьяно искать не станет. Вторая была немного получше, но именно немного — тоже та еще сволочь, думающая только о себе и способная сотворить, что угодно, если ей этого захочется. Хотя, невзирая на все это, поиграть с красавицами в постели было бы интересно, чисто из-за того, что они по-настоящему хотят, а симулируют желание, как большинство женщин.

В какой-то момент внимание Вирта привлек появившийся из-за деревьев третий огонек активированной нижней чакры. Он перевел взгляд влево. Из-за поворота парковой дорожки появилась третья эльфийка, не настолько ослепительно красивая, как подруги, но все равно ее вид заставил задохнуться от восторга — какое-то плывущее в воздухе черноволосое чудо. Но, и это поразило Путника намного больше всего остального, ее душа оказалась почти чиста. Нет, язвы на ней имелись, и довольно глубокие, девушка тоже немало убивала, но при этом сумела сохранить стержень своей души. Но и этого оказалось мало, Вирта вдруг потянуло к ней, как не тянуло никогда и ни к кому.

Не сразу до него дошло, что это — она. Одна из женщин, предназначенных ему самими Жизнью и Судьбой. И если ее упустить, но покоя ему никогда не достичь. Но не случится ли с ней того же, что с Татьяной? Зарекался ведь заводить близкие отношения с кем бы то ни было! А черноволосая красавица, между тем, неверяще уставилась на Вирта, ошарашено приоткрыв рот. Это было, похоже, еще и взаимно! Несколько мгновений постояв, эльфийка помотала головой и неверными шагами, пошатываясь направилась к Путнику, подошла почти вплотную и почти неслышно прошелестела:

— Забери меня отсюда… Я тут больше не могу… Забери меня домой…

— На небо… — с трудом заставил себя улыбнуться Вирт.

— На небо… — согласилась эльфийка. — Да хоть в ад, если там твой дом… Я на все согласна, лишь бы отсюда вырваться…