Что ты сделал, дурак?

Глава XVI

Граф Ирвин Эстаро Дельмар хмуро смотрел на своего седого, трясущегося сына, по щекам которого текли потоки слез, и сжимал кулаки от гнева. Мальчишка, конечно, сам виноват, слишком самоуверен был, решил сразу наложить руки на перспективного новичка — такие в вассалах всегда полезны. А тот осмелился отказать, а затем и вовсе принял вызов на дуэль вместо того, чтобы извиниться и подписать контракт. И, по слухам, спровадил Ремита на десять минут в Преисподнюю, хотя это совершенно невозможно. Однако место, где оказался наследник рода Дельмар, ничем не лучше — он вернулся оттуда уже таким. И лучшие целители ничего не могут поделать. Бедняга рыдает и корчится в ужасе, шарахается от любого прикосновения. Проклятый Вирт Дар, сделавший это с его сыном, ответит! За все ответит!

В дверь просочился глава службы безопасности, Эстан Давин, простолюдин в прошлом, но очень хитроумный и изворотливый, за что глава рода его и ценил. Он был отправлен выяснить все возможное о новом кровнике Дельмаров — прощать случившееся с его наследником граф не собирался.

— Ну что? — не выдержал Ирвин. — Ты выяснил что-нибудь об этом подонке?

— Выяснил, — хмуро ответил Эстан. — К сожалению, все намного сложнее, чем казалось на первый взгляд.

— О чем ты?.. — удивился граф. — Что сложнее?

— Все, — лаконично ответил безопасник. — Во-первых, Вирт Дар не простолюдин, а герцог Хайратский, печати и корону видело множество свидетелей.

— Так почему он сразу не показал себя⁈ — взорвался Ирвин. — Ремит, хоть и глуповат, никогда не полез бы на герцога!

— Ситуация крайне отвратительная… — вздохнул Эстан. — По собственным словам Вирта Дара, он хотел проверить, действительно ли аристократы Аталана не имеют чести и превратились в подонков.

— Не понял… — ошарашено посмотрел на собеседника граф. — Поясни.

— Цитирую слова герцога, — поморщился безопасник. — Это не я сказал, а он! Слушайте, внимательно слушайте, ваше сиятельство, это по-настоящему страшно. «Вы, дамы и господа, потеряли не только совесть, но и честь. Принудительный вассалитет — это настолько большая подлость, что у меня слов для описания не находится. Вассалитет может быть только и исключительно добровольный! Помимо того сюзерен имеет обязанности перед вассалом, обязан обеспечивать его безопасность и процветание. И уж ни в коем случае не принуждать его или ее к постельным утехам! На такое способен только бесчестный подонок! Я и представить себе не мог, что аталанские аристократы так низко пали».

— Очередной приверженец старых порядков… — помрачнел Ирвин. — Да как они не понимают, что ситуация изменилась⁈ А значит, пора менять законы и обычаи! Слепые идиоты! Простолюдинов давно пора поставить на место! Они слишком обнаглели!

— С точки зрения старых родовых кодексов, мы действительно не имеем чести, — пожал плечами Эстан. — Мало того, являемся предателями крови и магии. Возможно вы не в курсе, мой господин, но у многих разделяющих ваши взгляды на ауре появилась печать предательства, которую они скрывают всеми способами, но полностью скрыть такое невозможно. Можете меня наказать, ваше сиятельство, но вы совершили ошибку, присоединившись к клике Халадара. Я…

— Это мне решать, ошибка или нет! — грубо оборвал его граф, который тоже во многом сомневался, но признаваться в этом не хотел даже себе самому. — Что там дальше с этим герцогом?

— Он несметно богат, — голос безопасника сделался безразличным. — За выкуп вассального контракта некой непримечательной девицы, обладающей нужным ему даром, уплатил баронам Таубергам два слитка адамантита, стоящих в несколько раз больше, чем все имущество упомянутых баронов. После этого немедленно перевел девицу из вассалов в подопечные, поставив ей в ауру свою метку и пообещав любому обидевшему ее спровадить в ад навсегда. За свое обучение и обучение еще нескольких подопечных он также заплатил адамантитом. Еще пара интересных подробностей. Вирта Дара представил группе лично декан, причем прямо предупредил, что связываться с ним не стоит. Очень жаль, что ваш сын не внял этому предупреждению. Также герцог владеет странным кораблем, проникнуть на который не смогли даже лучшие взломщики воровской гильдии — корабль кажется призраком. Магия на него вообще не действует. Никакая. Как и артефакты. И…

— Что?

— Мне удалось подкупить секретаршу ректора и кое-что узнать у нее, прежде чем мои коллеги из СБ Академии взяли ее. Юная дроу подслушала разговор шефа и декана Классического факультета с неким молодым человеком, судя по описанию, Виртом Даром. Этот молодой человек признался, что является потерявшим память Путником Перекрестка. Что это такое мне неизвестно. Говорят, оные Путники упоминаются в неких древних легендах.

— Путником Перекрестка?.. — полезли на лоб глаза Ирвина, он сперва побледнел, а затем и вовсе позеленел. — Если это правда, то нужно немедленно сворачивать все операции против него! В архивах нашего рода сохранилось немного информации об этих существах! Они невероятно опасны и абсолютно неуязвимы! Если что было не по ним, то они целые империи в порошок стирали. Да-да, в хрониках об этом четко написано.

— Даже так?.. — изумился Эстан. — Тогда конечно, не стоит вызывать гнев столь могучего существа. Мне теперь ясно, почему ректор вокруг него так увивается. Кстати, герцог предложил целителям, когда они прибыли за вашим сыном, исцелить его в каком-то артефакте. Они отказались, сказав, что сами справятся, однако не справились. Может обратиться к нему?

— Попытайся, — хмуро пробурчал граф, о чем-то лихорадочно размышляя. — Если Путнику настолько не нравится наша новая политика, то закабаливание перспективных вассалов придется сворачивать. Иначе он сделает это способом, который нам вряд ли понравится. Но послушают ли меня остальные?.. Не уверен…

— Вряд ли послушают, — покачал головой безопасник. — Особенно Халадар. Простите, ваше сиятельство, но вы, похоже, не понимаете насколько опасен этот белобородый пакостник. Согласно выводам аналитиков, именно он стоял за устранением старшего поколения аристократов, когда их дети еще не были до конца обучены. Доказательств нет, все следы хорошо подчищены, но умным людям достаточно намеков, чтобы все понять. Халадар вами манипулирует, добиваясь каких-то своих, неясных мне целей. Для чего ему понадобилось убедить вас всех, что принудительный вассалитет хорошая идея, я не знаю. Но ненависть к аристократам в среде простонародья растет с каждым днем. Ректор, со своей стороны, это видит и усиленно поддерживает талантливых простолюдинов, защищая их от вас. Его и почитают защитником. А вас, господа, считают чудовищами и скотами! Вы не воспринимаете всерьез простой народ? Очень зря, толпа сметет всех ваших бойцов и не заметит этого. Стоит ждать бунта и большой крови. Возможно, Халадар именно этого и добивается.

— Может, ты и прав, — не стал возражать Ирвин. — Но я слишком увяз в планах старика, безнаказанно выбраться будет стоит больших денег и немалых усилий. Хотя меры к этому я начну принимать сегодня же. Только не уверен, что получится. Никак не могу понять, чего же он хочет…

— Цели бородатой сволочи мне тоже неясны, я уже говорил об этом, — признался Эстан. — Он слишком хитровыкрученный, в любой фразе десяток подтекстов, причем поданных так, чтобы понять о чем идет речь в действительности было невозможно. Прикрывается неким всеобщим благом и прочей высокоморальной чушью, однако при ближайшем рассмотрении его действия идут вразрез с любой этикой и моралью. Этот человек однозначно чего-то добивается, но чего? Одно могу сказать — ничего хорошего никого не ждет, если Халадар добьется своих целей. Мне странно, что вы этого не понимаете, ваше сиятельство.

— Почему ты не говорил мне этого раньше? — потяжелел взгляд графа.

— Я пытался, но вы отказывались меня слышать, — горько усмехнулся безопасник. — Потребовалась беда, чтобы вы услышали. Я бы на вашем месте тайно встретился с ректором и все ему рассказал, я такую встречу смогу организовать.

— Рано! — отрезал Ирвин. — Для начала посмотрим на дальнейшее поведение герцога Хайратского. Попроси у него помощи в исцелении Ремита, вдруг действительно поможет. И если поможет, то с ним можно будет попытаться поговорить. Если он захочет, конечно. Сильным на желания слабых наплевать. Да, ты можешь сделать так, чтобы бывшая секретарша ректора навсегда умолкла? Не хотелось бы, чтобы информация о Путнике разошлась.

— Сделаю, — кивнул Эстан. — Есть обязанные мне разумные в СБ Академии, они позаботятся. Позвольте удалиться?

— Иди и работай.

Ночью в камере внутренней тюрьмы СБ Академии неожиданно умерла молодая изнанница-дроу, взятая с поличным на продаже секретов господина ректора. Без всяких видимых причин. На это почему-то никто не обратил внимания, дежурный целитель оставил в деле запись: «Смерть наступила по естественным причинам», после чего оно было отправлено в архив, а тело девушки сожжено в ближайшем крематории. Пепел захоронили.

Как оказалось, следующий день был у студиозусов Классического факультета выходным — такое счастье выпадало им всего один раз в декаду. Вечером они с Эркатом и Тархитом хорошо посидели в «Мозговой кости», перепробовав кучу земных и местных блюд. Запивали винами и пивом, крепкие напитки Вирт решил не выставлять — мало ли как местные жители на них отреагируют. Хотя позже выяснил, что здесь известны и водка, и подобие коньяка, и множество незнакомых ему. Ядреной крепостью и непередаваемым «ароматом» отличались гномий нарпак и орочий хот.

Вирт ненавязчиво расспрашивал новых приятелей о порядках в Академии, Стархейме и вообще Темном Пространстве. Некоторые обычаи приводили его в сугубое изумление. Особенно в орочьих и темноэльфийских кланах. У первых, например, девственность у девушки считалась позором, но и самостоятельно лишаться ее она права не имела, обязана была прийти к старейшинам, и ее на площади имело не менее десяти мужчин. У вторых куда худшее ожидало молодых парней — у дроу, как и было описано в земной фэнтези, мужчины считались никем и ничем, покорно выполняя волю женщин. Нет, бунтарей хватало, но их безжалостно изгоняли из кланов. Впрочем, в Стархейме им неплохо жилось и в одиночку — работы хватало всем желающим, невзирая на то, что население огромного города перевалило за сорок миллионов. Цены столетиями держались на примерно одинаковом уровне — попытки повышения приводили к изгнанию торговца из Темного Пространства навсегда. Понятия «биржа» и игры на ценах отсутствовали, а любые попытки их ввести жестко пресекались, что очень раздражало богатых разумных, которых держали в определенных рамках, не позволяя обогащаться сверх принятой нормы.

Ректорат Академии, являющийся реальным правительством страны, действовал очень жестко, а порой и жестоко, что Вирт полностью одобрял. Всяких сволочей нужно держать в строгости, или они превратят мир вокруг в адскую клоаку. Вспомнить хотя бы жуткие 90-е годы в России. Сразу как настала «свобода» от совести, чести и всех положительных человеческих качеств, наверх полезла грязная пена. Подонки, которые в обычное время сидели тихо, стараясь не привлекать к себе внимания правоохранительных органов. Жуткие пляски на костях, которые они устроили на развалинах великой страны, забыть невозможно — это был откровенный кошмар. И так будет в любом месте, где им позволят творить все, что им хочется. А стоит только прижать подонков к ногтю, как жизнь нормализуется.

Путник надеялся, что ректор прислушается к его совету и начнет давить наиболее одиозных личностей, ведущих Темное Пространство к развалу и гражданской войне. Таких нельзя жалеть, поскольку сами они никого не пожалеют — для них важна только их власть и их благополучие. А на то, какую цену за это придется заплатить другим, им плевать с высокого потолка. Он намеревался помочь ректорату всем, чем сможет, даже если придется перерезать главарей заговора лично. Надо только выяснить, кто они и кто за ними стоит. А последнее очень важно, кукловода обязательно надо отыскать, подобные личности никогда не останавливаются, они играют чужими жизнями и судьбами, перекраивая их так, как самим угодно. Поэтому манипуляторов надо отыскивать и уничтожать любыми способами. Это как отстреливать бешеных собак — профилактическая мера.

Многое рассказанное Эркатом и Тархитом вызвало у Вирта буквально оторопь — слишком Аталан отличался от всего привычного ему. Настолько, что хотелось ежиться. В нем существовали места со своими обычаями и законами, хотя общие для Темного Пространства законы соблюдали и там. По очень простой причине — не желали незваного визита стражи Академии. В глубине пластин, толщина которых достигала четырех-пяти километров, располагались каверны, населенные самыми разными разумными — правда в глубине жили, в основном, самые бедные или самые нелюдимые. Такие, как особо консервативные гномьи и темноэльфийские кланы. Также там обосновались так называемые белые кархии — человекоподобные существа, способные иметь общих детей с представителями любой другой расы. Все они являлись очень красивыми молодыми женщинами, вот только отличались дикими обычаями и не менее дикой жестокостью. Для мужчины попасть в их руки означало медленную и мучительную смерть, причем беднягу так заморачивали, что он на все соглашался добровольно и смеялся, когда его медленно резали на куски, принося в жертву своему божеству. За кархиями давно охотилась стража, но поймать не могла уже которое десятилетие — хорошо скрывались.

Но что импонировало Вирту в Аталане, так это число ярких душ. На Земле хотя бы тусклыми искорками обладал один человек из нескольких сотен, здесь же один из десяти, а то и из пяти. Местные женщины вообще восхищали Путника — они почти поголовно были именно женщинами с ярко выраженной женской сутью, а не существами неизвестного пола. Они хотели очень многого в интимном смысле и добивались исполнения своих желаний любой ценой, порой даже насилием. В отличие от земных пустышек, холодных и ни на что не годных. В итоге, с точки зрения последних, в Темном Пространстве царил откровенный разврат. Вирту это страшно нравилось, ему всегда казались дикими исключительно парные отношения, он хотел совсем другого и совсем иначе. Мало того, в Стархейме существовали тысячи заведений, в которых шли постоянные, никогда не прекращающиеся оргии, к которым мог присоединиться любой желающий, а когда надоедало — уйти. И женщин в таких заведениях было большинство. Самых разных рас и народов. Никого это не смущало и не удивляло, их поведение воспринимали, как должное.

Количество борделей и публичных домов самой разной направленности и на любой вкус в Стархейме зашкаливало. Проститутки обоих полов хорошо зарабатывали и никто их не презирал. При этом однополые отношения не приветствовались. Точнее, их вообще не было, как ни странно. Возможно, где-то в глубоком подполье что-то такое и существовало, но большинство населения даже помыслить ни о чем подобном не могло. Зато всяческие извращения и способные на них разумные весьма ценились. Семейные отношения имелись самые разные, от парных браков до больших коммун с самым разным числом партнеров. Причем понятие супружеской верности и ревность считались пережитком. Здесь если муж, например, приходил домой и заставал жену с любовником, а чаще всего не с одним, он просто присоединялся к ним. Немногие ревнивцы получали общественное осуждение и, чаще всего, оставались в полном одиночестве, с ними никто не желал иметь дела.

Вирту откровенно нравился Аталан — здесь даже преступность была какая-то беззубая, убийств почти не случалось, разве что на дуэлях. Грабители только оглушали жертву и часто вызывали к ней целителей. Разные народы и расы жили довольно дружно, помогали соседям в случае неприятностей, вместе справлялись с большими бедами, как было во время предыдущего прорыва Хаоса, когда погибла чуть ли не четверть населения столицы. Вот только рабство и насильный вассалитет, не сильно от рабства отличающийся, были не по вкусу Путнику. Впрочем, к рабам и закабаленным относились относительно гуманно, голодом никого не морили и не избивали. Магические клятвы, данные закабаленными, и так справлялись. Темное Пространство вполне себе неплохо жило бы, если бы только жаждущие власти аристократы не мутили воду. И Вирт дал себе слово, что не позволит им превратить это удивительное место в очередную клоаку, где невозможно жить.

Естественно, в Аталане хватало своих недостатков. Но где их нет? Однако здесь у всех имелся кусок хлеба, крыша над головой и возможность улучшать свое положение, учиться и совершенствоваться. А это уже очень много. Да, лентяи не жили хорошо, но лентяи нигде и никогда хорошо не живут, если только не тратят деньги предков. Зато те, кто не ленился, достигали многого. Магией, пусть на самом минимальном уровне, владели все жители Темного Пространства. Чтобы допустили к учебе в Академии требовался уровень не меньше третьего октана (на самом деле уровень назывался таоном, но Путник предпочитал привычное по земной фэнтези название), а большинство разумных едва достигало начал второго, что вполне позволяло использовать бытовые плетения. Им, как грамоте и арифметике, бесплатно обучали в начальных школах, которые обязан был посещать любой ребенок.

Этим утром Вирт прогуливался по улицам и улочкам корня Дират Павар и висящих неподалеку летающих островов. Красота многих зданий, особенно выращенных из тела самого корня, заставляла замирать в восхищении. Разумных здесь было не слишком много, по крайней мере, не толпы, как на поверхности основ, но довольно много и очень разных, настолько разных, что глаза разбегались. Причем женщин явно было много больше, чем мужчин, и вели они себя очень свободно и расковано. Некоторые представительницы слабого пола при виде симпатичного парня вообще наклонялись, задирали юбки и без всякого стыда демонстрировали свои прелести, призывно улыбаясь.

Три самых смелых девушки — симпатичная красная орка, непонятного происхождения смеска и тролла с роскошной фигурой — вообще подошли и предложили доставить друг другу удовольствие. Вирт не стал отказываться, поскольку нижние чакры красавиц явственно светились — они этого хотели. Все четверо отошли в ближайшую подворотню и, ничуть не стесняясь, принялись любить друг друга самыми разными способами, кое-какие из которых Путника даже удивили. Для подобных забав, как выяснилось, почти в каждом укромном местечке города имелись специальные беседки с лавками. На прощание Путник хотел что-то подарить девушкам, но они со смехом отказались, сказав, что получили все, что хотели, а больше им ничего не надо. Он даже имен их не узнал. Зато узнал почему местные женщины не боятся забеременеть. На всех девочек Темного Пространства после достижения половой зрелости накладывалось плетение, позволяющее беременеть только, когда сама женщина этого хотела. Чем местные любвеобильные красотки вовсю и пользовались.

В результате случившегося у Вирта было на удивление хорошее настроение, девушки сильно ему понравились, в их желании не было ничего грязного или пошлого. Немного подумав, чем заняться, он решил отправиться на пятнадцатую основу, в самой глубине которой располагались публичные дома, где дозволялось вообще все. Следовало выкупить контракт несчастного Мирко, чтобы тот мог вернуться к учебе.

Ребята во время вчерашних посиделок сообщили Вирту, в какой именно публичный дом попал невезучий парень. Правда его точного местоположения они не знали, но там можно будет спросить. Найдя ближайший телепорт, Путник ввел адрес нижнего уровня пятнадцатой основы, и переместился в огромный тоннель, освещенный солнечным светом. Непонятно было, откуда он берется в подземелье, но Вирт отложил выяснение ответа на этот вопрос.

Осмотревшись, он понял, что оказался в подобии амстердамского квартала красных фонарей, но намного большего. Позже стало известно, что район Запретных удовольствий — да, именно так он и назывался — тянется на добрых шесть километров на пяти уровнях. Только проституток обоих полов здесь работало больше четырехсот тысяч. Ежедневно район посещало около миллиона клиентов, а бывали дни, когда два, а то и три. Но при этом никакая организованная преступность не контролировала тут ничего — едва только сутенеры пытались объединиться, как их безжалостно уничтожала стража Академии. Позволялись разве что добровольные объединения проституток, плюс содержание больших публичных домов. Но одному владельцу позволяли иметь только один, не более.

— Ну и как в этом бардаке отыскать нужное заведение? — почесал в затылке Вирт после первых расспросов, когда ему стал ясен масштаб района.

— А что тебе нужно, красавчик? — подошла к нему странного вида девица с красноватым отблеском в больших черных глазах, ее кожа была светло-сиреневого цвета, а роскошная фигура могла вызвать слюноотделение у любого представителя мужского пола.

— Заведение «Игрушки матушки Литы», — ответил Путник.

— Так оно же для баб только… — растерянно посмотрела на него красотка. — Там мужиков содержат. Ты что, из… этих?..

— Ты что! — брезгливо скривился Вирт, поняв, что она имела в виду. — Знакомый в беду попал, на рабский контракт туда. Хочу помочь, выкупить.

— А-а-а… — покивала девица. — Благое дело. Отведу. Но за это придется заплатить. Нет-нет, не деньги! А вот это…

Она присела на корточки перед Путником и расстегнула ему штаны. Он не стал мешать, хотя и отметил игольно-острые зубы незнакомки, причем в три ряда. Только бросил на них опасливый взгляд.

— Не бойся, не откушу, — захихикала она и принялась за дело.

Мастерицей странная девица оказалась редкой и справилась за несколько минут. После чего довольно облизнулась и позволила Вирту застегнуться.

— А ты интересный, — заявила она. — Идем, отведу тебя к матушке Лите, я как раз к ней и шла. Я там всех ребят знаю, они там такое делают, что больше никто не соглашается. Кого выкупить-то хочешь?

— Мирко.

— Ой, как жаль! Он мастер… Эх… Но ты прав, если сам захочет продолжать, то пусть, а рабом быть негоже. Да, меня Киртаной кличут. Я полудемоница, мамочка в Аталане зачем-то проявилась, папхеном моим, он у меня полуорк-полудроу, заинтересовалась, поимела, выносила, родила меня и тут бросила, я ей в аду и на понюшку пайха не сдалась. Правда деньжат отсыпала столько, что мне еще лет на пятьсот хватит, ячейку в банке открыла.

Только в этот момент Вирт обратил внимание, что на голове девицы имеются два плоских рога. Интересно, почему она рискует хвастаться своим богатством? Не боится грабителей? Вполне возможно, боевые качества полудемоницы скорее всего впечатляющие. Но чем он ей приглянулся? А приглянулся, вон, чуть ли не облизывается, глядя, а нижняя чакра не светится, а ярко пылает. Путник был совсем не прочь покувыркаться с красавицей. Даже невзирая на то, что ее могли подослать те же аристократы, которым его выступление в Академии вряд ли понравилось. Но бояться ему было нечего с такой-то защитой. По крайней мере сам Путник был в этом полностью уверен.

Представившись, он пошел за Киртаной. По дороге на них попытались напасть какие-то ухари, однако Вирт растянул защиту на обоих и сделал ее опасной, после чего нападавшие дружно превратились в пепел, явно сильно впечатлив этим полудемоницу. Возможно, она была причастна к нападению, но Путнику было на это плевать — уж больно хороша, он упускать красавицу не собирался, надо хотя бы один раз с ней переспать.

— Ни хрена себе у тебя защитка… — ошарашено выдавила Киртана, почесав рог. — Никогда такого не видала…

— Да уж какая есть, — усмехнулся Вирт, окончательно уверившись, что ухари работали на нее.

— Теперь на тебя в районе никто не полезет, физию твою срисовали, дураков нет, — хмыкнула полудемоница. — А слухи здесь расходятся быстро.

Идти пришлось довольно долго — веселый дом «Игрушки матушки Литы» располагался в одном из дальних переулков, да и пускали туда далеко не каждую женщину. Мужчин не пускали вовсе, хотя спрашивали, зачем пришли — имелось немало любителей всякого-разного, желающих подзаработать. Если таковые требовались, их принимали. Вот и Вирту, когда они дошли до ничем не примечательных дверей без вывески, охраняемых четырьмя угрюмыми троллями, пришлось подождать, пока Киртана позовет хозяйку. Минут через двадцать вышла молодо выглядящая женщина с такими формами, что Путник сглотнул слюну — он и не думал, что такие фигуры существуют. Вот только глаза матушки Литы говорили о том, что перед ним далеко не юная девушка, а прошедшая огонь, воду и медные трубы опытная шлюха.

— Ну и чего тебе надобно? — хмуро спросила она. — Наниматься пришел? Чего умеешь?

— Нет, не наниматься, — покачал головой Вирт. — Выкупить контракт парня по имени Мирко. Негоже магу его уровня рабом быть. Захочет потом продолжать работать, так наймется.

— Мирко? — улыбнулась матушка Лита. — Хороший мальчик. Безотказный. Рада за него. А ты с него чего за это потребуешь?

— Чтобы вернулся на учебу в Академию, разве что, — усмехнулся Путник. — Ненавижу рабство всей душой. Денег хватает, так чего не помочь человеку?

— А ежели ему нравится?

— Он и добровольно может поработать, раз так. Я сам люблю многие нестандартные вещи, готов делать их любой симпатичной женщине, но только бесплатно, не хватало еще за это деньги брать.

— А чего любишь-то? — прищурилась хозяйка веселого дома.

— Да все, что девушки пожелают, пусть даже самые дикие для простецов вещи, — хохотнул Вирт.

— А ежели они захотят, чтобы ты их ласкал… не тем, чем обычно ласкают мужчины? — прищурилась матушка Лита, затем описала еще пару вещей, от которых любой обычный мужчина шарахнулся бы, как черт от ладана.

— Без проблем все это, — пожал плечами Путник. — Но много времени на развлечения я тратить не стану, я сюда учиться приехал, а не развлекаться. Но иногда можно, особенно такие вещи, как вы говорили.

— Знать я могу тебе письмецо прислать, коли желающие на всякое такое найдутся? — прищурившись, спросила хозяйка веселого дома.

— Присылайте на имя Вирта Дара, Классический факультет, — ответил он. — Будет время и желание, загляну.

— Договорились. Сейчас позову Мирко.

Еще минут через пять появился хмурый светловолосый парень, довольно субтильный. Выслушав Путника, он сильно удивился, но отказываться от предложения не стал — свобода на дороге не валяется. Сглупил, подписав контракт с графиней Ратской, которая и перепродала этот контракт сюда. Ему, конечно, в «Игрушках» понравилось, даже то, что другие считали извращениями, не вызывало особого протеста, понемногу привык, да и относилась хозяйка к пареньку по-человечески, но хотелось все же самому распоряжаться своей судьбой.

— Только… — Мирко пожевал губами. — Я, наверное, извращенец, но мне тут понравилось… Матушка Лита, вы не будете против, коли я вечерами вернусь подрабатывать, как свободный?

— Не буду, милый, — улыбнулась та. — Деньгами не обижу. Рада за тебя, малыш. Ты нам всем понравился. Так что всегда ждем. Но учиться тебе надо, раз боги даром наградили. Только не глупи больше так!

— Постараюсь, — поежился Мирко, вспоминая свое отчаяние после того, как понял, как влип.

Формальности завершили быстро. Вирт заплатил требуемую сумму золотом, после чего получил контракт на руки, порвал его и сжег обрывки огненным плетением. С Мирко тут же спал ошейник, заставляющий его выполнять любой приказ. Счастливый паренек низко поклонился, от всей души поблагодарил и опрометью ринулся восстанавливаться в Академию — обучение он, благодаря наследству от дяди, оплатил полностью сразу после сдачи вступительных экзаменов.

— Может зайдешь, развлечемся? — предложила матушка Лита. — Уж больно жадно на тебя Киртана смотрит, а она мало каких мужчин ценит. Мне интересно, чем ты ее так впечатлил, я тоже присоединюсь. Ты же не против?, девочка — полудемоница отрицательно помотала головой, она была только «за». — Вот и хорошо.

— Ладно, — немного подумав, согласился Вирт. — Но сразу предупреждаю, что ненадолго. Меня вечером ждут в ректорате, — ментальное послание об этом он получил сразу после того, как разобрался с ухарями. — Такие приглашения не игнорируют, сами понимаете.

— Понимаю, — кивнула хозяйка веселого дома, облизав чувственные губы, ее глаза горели нескрываемой похотью. — Идем.

Путник хмыкнул и последовал за ней. Импонировала ему непосредственность местных женщин. Сами хотели и сами добивались исполнения своих желаний, не обращая внимания на препятствия. На Земле способных на такое просто не было, а если и были, то ему не встречались. Он скривился, вспомнив ритуальные «танцы» самца, которые требовались, чтобы получить доступ к телу. И далеко не факт, что это понравится, как бы ты ни изгалялся — большинство землянок только принимало ласки, а сами порой даже не шевелились в процессе, не говоря уже о том, чтобы хоть что-то сделать по собственной инициативе. Так что черт с ними, возвращаться в мир, где ему было так плохо, Вирт не собирался. Здесь намного лучше. Но не следует слишком увлекаться подобными приключениями, прежде всего учеба и восстановление памяти, а потом уже все остальное.