Что ты сделал, дурак?

Глава XVII

— Ну что там наш гость? — ректор поднял заинтересованный взгляд на вошедшего декана Классического факультета.

— Великолепно! — хохотнул тот. — Навел среди аристократов такого шороха, что вся столица бурлит. Кто-то в восторге, кто-то в ужасе, кто-то бухтит о страшной мести выскочке, кто-то собирается подлизываться к новому герцогу. Не удивляйтесь, до гостя дошло, что без титула он в глазах старых семей никто, а у него, как сами понимаете, за тысячелетия жизни всяких титулов набралось, как у бродячей собаки блох. Среди них и герцогский нашелся. Полный, с темной призрачной короной. Но перед тем гость спровадил молодого графа Дельмара на десять минут в ад. На дуэли. Тот вернулся седым…

Тимхок откинулся в кресле и весело рассмеялся. Смеялся он долго, со вкусом, захлебываясь и стуча ладонями по подлокотникам.

— Напугал этим наших аристократов до мокрых штанов, небось? — спросил он, наконец, успокоившись.

— Именно, — подтвердил Сархок, сдержанно, но удовлетворенно улыбаясь, аристократов терпеть не мог и он. — Однако идею закабалить гостя они все равно не оставили, пока не узнали, что он герцог. Причем он заявил, что готов добровольно встречаться в интимной обстановке с молодыми волчицами из клики графини Ратской. Да-да, теми самыми, что всех своих любовников делают рабами. Вирт Дар сказал, что готов на все, в том числе и на то, на что последние рабы не соглашаются в постели. Вот только закабалить его не получится. И никто в этом не засомневался. Хотя я уверен, что волчицы обязательно попытаются. Интересно, как он их осадит. А осадит точно.

— Мне тоже интересно, — хмыкнул ректор. — Это все?

— Нет, только начало, — покачал головой декан.

— И?

— Гость выкупил у баронов Таубергов вассальный контракт и взял под покровительство некую Патрисию Далег, ничем не примечательную девицу, слабосилка, дочь чиновника магистрата. Не знаю, откуда старший писарь взял деньги, чтобы оплатить обучение своего чада на Классическом факультете. Но это, в конце концов, неважно. Важно то, сколько Вирт Дар отдал за эту девицу.

— И сколько же? — вскинул брови Тимхок.

— Два адамантитовых слитка, — уронил Сархок, наблюдая за реакцией собеседника, и был вознагражден его полезшими на лоб глазами и отвисшей челюстью. — Он проговорился, что юная Далег — некая Открывающая Пути. Что это такое мне неизвестно.

— Зато мне известно, — подобрался ректор. — Проклятье, да знай я, что у нас учится Открывающая Пути, я бы сам взял ее под покровительство! Разумный с таким даром способен открывать стабильные порталы на любые расстояния и поддерживать их неограниченное время! Даже между разными вселенными. Думаю, эта самая Патрисия вполне способна после обучения открыть даже давно потерянный проход в Средоточие Аталана. Придется договариваться об этом с гостем. А что он за это запросит? Не знаю…

Даже так?.. — потер висок пальцем декан. — Действительно жаль. Но ведь мы, насколько я понимаю, не умеем ни определять, ни обучать этих самых Открывающих Путь…

— Не умеем, — скривившись, признал Тимхок, потеребив аккуратно подстриженными когтями кончик своего острого уха. — Еще что-то?

— Помимо прочего сегодня утром Вирт Дар выкупил контракт некого Мирко Торха, попавшегося в сети молодых волчиц и проданного ими затем в «Игрушки матушки Литы», причем после выкупа тот не бежал из веселого дома, а остался там свободным сотрудником, — Сархок выглядел озадаченным. — Меня это несколько удивило, но это, в конце концов, не мое дело. Удивительно, что сила и талант юного Торха резко возросли после его работы у Литы. Похоже, эта дамочка продолжает играться в древние ритуалы, завязанные на сексе. И весьма успешно, если судить по последним подопытным.

— Да пусть себе играется, — отмахнулся ректор. — Результатами поделится, никуда не денется, если хочет спокойной жизни. Меня Вирт Дар интересует сейчас. И его действия.

— Ничего больше пока не произошло, если не считать слов, сказанных им аристократам, — криво усмехнулся декан. — Похоже, мы забросили в местное болото разъяренного крысана, который без проблем сожрет всех конкурентов.

— Какие слова?

Выслушав цитату, Тимхок задумчиво похмыкал, загадочно улыбаясь, снова подергал себя за кончик уха и покивал. Затем негромко сказал:

— Да, вы правы, это крысан, причем крысан-король. У него своя мораль, своя этика и свои взгляды. Принимать местные он не станет и вскоре начнет наводить свои порядки. Очень хорошо, что у него возник конфликт с Дельмарами и Таубергами, эти семьи в последнее время стали слишком активны, надо бы их приостановить. Да и не помешало бы выяснить, кто стоит за ними. Ни граф, ни барон не способны разработать и воплотить настолько сложную и уравновешенную схему.

— Не способны, — согласился Сархок. — Темное Пространство успешно разрушают изнутри, умело обходя все наши меры противодействия. К сожалению, во главе этого странного заговора стоит явный гений. Подонок, но отрицать его гениальность было бы глупо.

— Вот только этот гений явно не рассчитывал на появление здесь Путника Перекрестка, — предвкушающая, злорадная ухмылка ректора выглядела очень неприятно. — Его визит нам на руку, он однозначно не потерпит всего того, что творится. Главное, не играть с ним, а говорить откровенно. Сильные не любят манипулирования. Какого бы то ни было. Поэтому разговор сегодня будет довольно откровенным. А дальше Путник сам сделает все, чтобы не допустить превращения Аталана в подобие обычных государств, чего добиваются заговорщики. Судя по донесениям особых агентов, а они у меня имеются, вы знаете, ему здесь нравится.

— Я тоже пришел к такому выводу, — кивнул декан, наличию личных агентов у правителя Темного Пространства он ничуть не удивился, особенно если вспомнить хитроумность того. — Я не могу понять другого. Чего добиваются заговорщики. Ведь у любого заговора должна быть цель. Власть? Нет, тут что-то большее. В последнее время среди образованных кругов населения пошли разговоры о каком-то непонятном всеобщем благе. Хотя как благо может быть всеобщим? Оно всегда чье-то, и то, что является благом для одного, для другого станет бедой. И мне эти разговоры конкретно не нравятся, поскольку появились и начали быстро распространяться слухи, что классическая и вероятностная магии — темные, и должны быть запрещены.

— Слышал об этом, — пожевал губами Тимхок. — Слухи очень нехорошие. Надо бы выяснить их источник и нейтрализовать.

— Кстати, насколько я понимаю, совет гостя оказался кстати? — с хитринкой посмотрел на него Сархок. — Вчера несколько наиболее нам мешавших аристократов неожиданно покинули сию юдоль скорби… Кто-то костью подавился, кто-то на лестнице споткнулся, а герцого Норха и вовсе любимые охотничьи собаки загрызли…

— Какие трагические случайности! — радостно осклабился ректор, обнажив три ряда игольчато-острых зубов. — Но мы-то тут причем? Судьба!

Декан мысленно захихикал — он был на сто процентов уверен, что собеседник приложил руку к несчастным случаям с обнаглевшими аристократами. Но при этом ничего доказать невозможно, подручные ректора сработали чисто. Так что говорить об этом вслух не стоит, особенно если вспомнить арестованную вчера секретаршу, осмелившуюся внаглую торговать секретами нанимателя. Вот только кто ее потом убрал в тюрьме? Молодые дроу сами по себе от сердечной недостаточности не умирают, у них здоровья на десятерых хватит.

— Когда ждать гостя? — поинтересовался он.

— Вот-вот придет, — бросил взгляд на стенные часы Тимхок. — Хочу задать ему парочку вопросов.

— Только осторожно, не хотелось бы вызвать его недовольство в результате.

— Естественно, я же не вчера родился.

— Кстати, СБ выяснила, как ваша бывшая секретарша смогла подслушать наш разговор? — решился напомнить о неприятном инциденте Сархок.

— Да, ей кто-то довольно хитрый артефакт дал, — помрачнел ректор. — Древний, сейчас таких не делают. Кто именно выяснить не успели, девочку убрали. Причем сделали это настолько умело, что никаких следов не осталось. Эх, Тейна-Тейна, глупышка, что же ты так подставилась-то?.. Говорил же, что с любой бедой можно ко мне обращаться… Побоялась, дурочка…

Секретарши Тимхока обычно являлись его любовницами, причем случая предательства таковых еще ни разу ни бывало, поэтому для него работа юной дроу на кого-то другого оказалась немалым сюрпризом. Хорошо хоть СБ сработало быстро и арестовало предательницу в течение двух часов. Но кому она успела за это время передать подслушанное? Многим и многим.

— Ее убийство в нашей тюрьме — крайне неприятное обстоятельство, — покачал головой декан. — Похоже, нужно снова чистить СБ, опять там предатели завелись. Хуже всего, что ушла информация о том, что наш гость — Путник Перекрестка. Кое-кто может и знать, кто они такие.

— Это да, — нахмурился ректор. — И я не собираюсь скрывать этот факт от самого Путника. Чревато, знаете ли.

— Да, с такими сущностями, пусть даже забывшими себя, шутить не стоит, — согласно кивнул декан. — Одно спроваживание в Преисподнюю живым чего стоит. Думаю, на герцога уже завтра начнут выходить старшие аристократы, пытаясь выяснить, чем он дышит и кто он вообще такой. Надо предупредить, чтобы был настороже — эти хитровыделанные скоты способны кого угодно вокруг пальца обвести.

Дверь открылась и в кабинет вошла светленькая, почти беловолосая девушка, вся воздушная, тоненькая, она, казалось, не шла, а летела. Очаровательно улыбнувшись, новая секретарша прощебетала:

— Господин ректор, к вам разумный по имени Вирт Дар. Он сказал, что вы его вызывали.

— Вызывал, — подтвердил Тимхок. — Пропусти.

Блондинка снова улыбнулась, слегка поклонилась и исчезла за дверью.

— А эта проверена? — поинтересовался Сархок.

— Это дочь Клейта Ваннеси, — пробурчал ректор. — Если уж ей не доверять, то кому? Но я все равно взял ее под клятвы, причем такие, что не обойти. Плохо, что глупышка решила обязательно залезть ко мне в штаны, а как я после этого буду в глаза ее отцу смотреть? Он мой друг! Приходится держать дистанцию. С незнакомыми девушками было проще. Но пример Тейны говорит о том, что лучше брать надежных. Любовниц и я в других местах найду.

В кабинет вошел Путник. Он слегка наклонил голову, здороваясь с присутствующими. Тимхок тоже приветливо кивнул, улыбнулся и показал на кресло у стола. Декан тоже поздоровался. Гость сел и спросил:

— Что-то случилось? Почему меня вызвали?

— Не то, чтобы случилось, но кое-что обсудить не помешает, — обтекаемо ответил ректор. — Ваши действия я полностью одобряю. Однако они могут привести к некоторым не слишком желательным последствиям. Не для вас, для Академии и Темного Пространства.

— Вот как? — приподнял брови Вирт. — Слушаю вас.

— Думаю, вы уже поняли, что среди нашей аристократии цветет и пахнет заговор, причем, с нашей точки зрения, совершенно дурацкий. Поведение господ вызывает у простонародья глухой гнев, с каждым днем усиливающийся.

— Понял, конечно, — кивнул Путник. — Аталан ведут к гражданской войне, желая разрушить все имеющиеся государственные институты, а на их месте выстроить нечто иное. И мне крайне не нравится то, что они хотят выстроить. Даже в мелочах, которые мне на данный момент известны.

— Они говорят о неком «всеобщем благе», — вставил Самхок. — Вот только что это такое мы никак не можем выяснить.

— А вот это уже более, чем серьезно! — подался вперед Вирт, он не знал, откуда пришла информация, такое не раз уже случалось, зато знал, о чем идет речь. — Всеобщее благо — это редкая мерзость и гнусь. Как только кто-то начинает о нем говорить, этого кого-то следует отлавливать и уничтожать, как бешеную собаку. Адепты всеобщего блага разрушили тысячи цивилизаций, создавая на их месте общества Порядка. По собственному разумению. Они именуют себя светлыми, хотя к истинному Свету не имеют никакого отношения. Их задача — превратить магию в балаганные фокусы, в слабую ритуалистику. Не так далеко от Аталана существует подобная цивилизация — Колтан. Вы тамошних «светлых» не воспринимаете всерьез, а зря — они на все пойдут, чтобы достичь своих целей. Узнайте у местных ревнителей всеобщего блага, чего именно они добиваются, и вы будете неприятно удивлены.

— Даже так? — скрипнул зубами Тимхок. — Благодарю за информацию. Но неужели они настолько опасны?

— Останавливать служителей этой мерзости — одна из главных задач Путников Перекрестка и других подобных нам сущностей.

Немного подумав, Вирт снова заговорил, вспомнив о неком книжном «добром» старичке и его бороде с колокольчиками:

— Хочу рассказать об одном известном мне случае. Некий юноша, ничем не примечательных талантов, закончил магическую школу и задумался о будущем. Гордыней он обладал необъятной и мечтал чуть ли не править миром, считая себя эталоном всего. Его страшно раздражало, что старые, чистокровные семьи владеют знаниями, недоступными больше никому, в том числе и ему, такому умному и талантливому. Да и вообще, по его мнению, никто не должен был иметь никаких привилегий. Через некоторое время юноша встретился с другим молодым человеком, имеющим похожие взгляды, и они, как им казалось, придумали концепцию «всеобщего блага», иначе говоря мира, где все были равны и слабы, кроме правящих мудрых магов, которые решали какие знания доступны остальным, а какие нет. Мудрыми и благими они, естественно, почитали самих себя. Идею парочке, конечно, подбросили извне, ибо она возникает почти в каждом населенном мире. В том мире маги скрывались от простецов, там, в отличие от Аталана, подавляющее число населения не владело магией вовсе, даже на самом минимальном уровне. Молодые люди зомбировали маргиналов, считающих, что только их нация имеет право на жизнь, в одном из государств, униженном после проигрыша в большой войне. И стали медленно вести данных маргиналов к власти. Привели. Затем начали мировую войну. Создавали гекатомбы жертв, на той войне погибло более пятидесяти миллионов разумных, причем то, что творили маги в концлагерях, где содержали пленных, не поддается описанию. Из маленьких детей выкачивали кровь, кожу с татуировками сдирали и шили из нее сумочки, из жира разумных варили мыло, пеплом сожженных тел удобряли поля.

— Какая жуть… — ректор посерел, а декан медленно побелел от услышанного. — Разве такое возможно?..

— Увы, возможно и куда более страшное, — с горечью ответил Путник. — Против страны, считающей, что только она имеет право на жизнь, встал весь мир. И, естественно, победил. Наш молодой тогда еще маг примерно в середине войны понял, что они проигрывают, и разыграл ссору со своим подельником, а затем, перед самой победой союзных сил, вызвал того на дуэль и пафосно победил, заявив, что тем самым спас всех. Его наградили, восславили. Не все, конечно, пришлось сидеть на своей родине, остальные страны жаждали заполучить его в свои руки. Но подонок не сдался, он нашел другой способ дорваться до власти. Он сумел стать директором магической школы и принялся растить себе последователей — светлых фанатиков, которых потом проталкивал во все государственные институты, где они постепенно получали все больше влияния. И через некоторое время начали законодательно запрещать целые отрасли магии, объявляя их тьмой и злом. Программа школы упрощалась, вместо умных и сильных магов она начала выпускать балаганных фокусников. Директора объявили чуть ли не святым, он стал авторитетом для всех. И постепенно уничтожал старые знания, старые семьи и все, что могло угрожать его планам. Грабил сирот, причем так, что никто его заподозрить не мог. И все свои чудовищные преступления оправдывал, говоря, что это во имя всеобщего блага. Вырастил из одного ребенка темного лорда, убийцу и палача. А из второго воспитал псевдогероя, который должен был добровольно пожертвовать жизнью. Опять же ради всеобщего блага. А когда мальчишка пошел на смерть ради тех, кого любил, занял его тело и продолжил свое гнусное дело. Еще лет через пятьдесят магия в том мире была почти забыта, а немногие выжившие маги стали рабами. Так вот, когда я выяснил, что происходит в Аталане, у меня сразу возникло подозрение, что у вас завелся такой вот манипулятор. И его нужно отыскать и обезвредить, иначе неизбежна гибель всего и вся. Мне будет жаль, если столь интересная магическая цивилизация погибнет. Поэтому я готов помочь всем, чем только смогу.

— Очень похоже, что вы правы, некоторые действия наших заговорщиков абсолютно невыгодны им самим, — Тимхок переглянулся с Сархоком, оба выглядели съевшими что-то кислое. — Поэтому наличие координирующего центра, действующего по заранее разработанному плану, мы заподозрили давно. Вот только обнаружить его пока не получается. Стоит приблизиться, как с той стороны жестко рубят концы, не жалея ничего и никого.

— Ежели так, что вполне может быть, что координатора-манипулятора вам просто подставляют, чтобы вы нашли его и немного успокоились, — хмыкнул Вирт. — Кто? Я могу только предполагать. Дело в том, что уже тысячи лет в разных уголках мироздания некие силы пытаются свести магию к цирковым фокусам и бытовым мелочам. Пытаются запретить все, что только можно запретить, объявляя любое сложное магическое действие темным. Причем каждый такой случай, казалось бы, не связан с другими, однако это не так — кто-то очень сильный стремится лишить мироздание сильных и опытных магов. Причину и кто в этом вообще заинтересован выяснить пока не удалось. Я, к сожалению, многого по этому поводу не помню, только сам факт.

— И часто все это удавалось предотвратить? — хмуро поинтересовался ректор.

— Примерно в трети случаев до того, как начали такие ситуации специально отслеживать, — запросил информацию у Кая Путник. — Так что как только где-то заводятся светленькие с воплями о поганой темной магии, которую надо срочно запретить, а книги, где она упоминается, уничтожить, их следует брать за жабры — и на плаху. Иначе они уничтожат все, до чего дотянутся, а когда придет беда, ее окажется нечем встретить. Имеются даже подозрения, что подобные ситуации провоцирует сущность, зовущая себя Единым, вы о ней, несомненно, слышали.

— Слышали, — скривились оба аталанца. — О ней все слышали. Если она где-то заведется, то мир гибнет. Так или иначе.

— Именно, — кивнул Вирт. — Хотя гибнет все же не всегда, если удается справиться со всеми его апологетами, то Единый уходит. Духу моего корабля известны несколько таких случаев.

Немного помолчав, он окинул собеседников внимательным взглядом и снова заговорил:

— Думаю, сомнений в том, что Аталан обрабатывают поклонники «всеобщего блага», уже ни у кого нет. Стоит ли за ними Единый, Сверхи или кто-то им подобный — не знаю, но, скорее всего, да. Уж больно почерк действий знакомый. Хорошо, что влияние удалось отследить на раннем этапе — пока что идет накопление у простонародья гнева против старых семей, которые под чужим влиянием начали порабощать талантливых простолюдинов. Думаю, по столице уже пошли разговоры, что аристократы никого в грош не ставят, что они опасны и пора показать им их место, отобрать знания и богатства. Причем уже чуть тише говорят, что ректорат идет у них на поводу, что вместо него власть должна принадлежать достойным из народа, которых нужно выбирать всеобщим голосованием. Иначе говоря, насаждается так называемая демократия — на словах власть народа, а на деле — власть денежных мешков, находящихся под контролем ревнителей всеобщего блага. Воздействие идет сразу по нескольким направлениям. И его надо остановить, если вы не хотите в ближайшие годы гражданской войны в Аталане, а затем и распада страны. Единственным способом остановить виновных в этом является жесткий отпор. Их надо уничтожать, словно стаи взбесившихся собак, пока не погубили все, к чему прикасаются. Если государство показывает им слабость, не рискуя принимать жесткие меры, то это государство гибнет тем или иным способом.

— К сожалению, выяснить, кто именно стоит за всем происходящим не так-то просто, — тяжело вздохнул Тимхок. — Значит, вы полагаете, что аристократов просто используют?

— Именно так, ничем иным их глупое поведение не объяснить. Разве что именно глупостью. Но она не может быть присуща сразу стольким разумным. Кстати, мне прислал письмо граф Дельмар, отец молодого наглеца, который хотел меня закабались. Просит о встрече. Очень вежливо.

— Было бы неплохо узнать, чего он хочет, — переглянулись ректор с деканом.

— Хорошо, узнаю, — кивнул Вирт. — Мне и самому стало интересно. Он не кинулся мстить за сына, а пытается о чем-то договориться. Этим граф уже показал себя намного умнее большинства. Но я все же хотел бы посоветовать вам как можно быстрее заняться теми, кто заговорил о «высшем» или «всеобщем» благе, особенно теми, кто раньше за этим замечен не был. Это неофиты, они охотно выдадут источник своих новых взглядов. А вот за теми уже придется понаблюдать как следует. Если что, у меня имеются невидимые дроиды… э-э-э… големы, которые не сможет обнаружить ни одно поисковое плетение. Они смогут проследить. Но для начала необходимо знать за кем следить. А мы с вами этого не знаем.

— Знаем, но далеко не всех, — нахмурился Тимхок. — Но узнаем и остальных. И…

— Что?

— Извините, что воспользовались вами, как камнем брошенным в болото. Оно забурлило, и появилась возможность выяснить, кто все это затеял. Мы давно пытаемся изменить ситуацию, но возникает ощущение, что мы вычерпываем дуршлагом воду.

— Да не за что извиняться, — усмехнулся Вирт. — Я предполагал, что так и будет, потому и вел себя на грани фола. Интересно было, что произойдет, что предпримут местные. Теперь мной заинтересовались рыбы покрупнее, вот и погляжу, что они из себя представляют. Обнаружу что-нибудь интересное, сообщу. Нравится мне ваш Аталан, потому не хочу, чтобы он превратился в подобие того же Колтана. А то и в подобие «свободного мира» Земли. Постараюсь этого не допустить.

— Мы будем благодарны за любую помощь, — ректор с деканом в который раз уже переглянулись.

— Не надо, — отмахнулся Путник. — Извините, я не особо верю в благодарность разумных. Да и вообще в их положительные качества, насмотрелся. Потому никого близко к себе и не подпускаю. Мне самому хочется, чтобы Темное Пространство осталось прежним, вот я и помогаю в этом, несомненно, благом деле. Вы мне ничем не обязаны, поскольку я делаю это по своей воле, а не потому, что меня принудили или уговорили. Были бы обязаны, если бы захотели купить мою помощь. Потому прошу сообщить мне обо всех, за кем следует проследить. О ком знаете. Дух моего корабля запишет и проанализирует увиденное големами. И если обнаружит что-то по-настоящему важное, то немедленно мне об этом сообщит. А я сообщу вам. Чтобы не быть голословным — вот.

Он положил на стол три стеклянных на вид пластины.

— Что это? — поинтересовался Тимхок.

— Средство связи и не только, — пояснил Вирт. — Так называемые планшеты. Дотроньтесь вот до этого значка, и в ваш мозг будет передан информационный пакет о том, что это за устройство и как им управлять. Связь через планшет не отследит ни один маг. Она идет через свертку пространства, каждый раз другую, поэтому даже опытный пространственник ее не перехватит. Позволяет передавать любую информацию, в том числе и видеозаписи. Иллюзии происходящего, иначе говоря.

— Благодарю, — наклонил голову ректор. — Это будет весьма кстати. А приобрести такие устройства для государственных служб можно? А то прямоточные зеркала дают весьма ограниченную связь, приходится пользоваться малыми телепортами и курьерами.

— Можно, — пожал плечами Вирт. — В обмен на информацию. Например, у вам наверняка имеются книги из бывших родовых библиотек. Мне не нужны сами книги, только информация из них. Сделать виртуальные копии нетрудно. Да и вообще я бы предложил Академии магический искусственный интеллект, ускоряющий любые математические расчеты в миллионы раз и содержащий в свой памяти миллионы книг. Выдает он их по первому требованию. Я могу вырастить кристалл искина в месте, которое укажете. Но там должен будет иметься магический источник, и расти кристалл будет около полугода.

— Интересное предложение, — осторожно заметил Тимхок, не особо понявший, что такое «искин», но сейчас было не до того. — Книги мы готовы предоставить вам в любой момент.

— В особенности по пространственной магии.

— Хорошо. Есть еще одно обстоятельство. Моя бывшая секретарша подслушала наш с вами прошлый разговор, и информация о том, что вы Путник Перекрестка, куда-то ушла. Допросить ее не успели — скоропостижно скончалась в тюрьме. Иначе говоря, ее убрали, и следователи сейчас землю роют в попытках понять, кто и как.

— Ясно, — скривился Путник. — Что ж, бывает. Ничего особо страшного. Это знание им ничего не даст. Жду от вас список господ, за которыми следует понаблюдать.

— Это я могу предоставить прямо сейчас, — усмехнулся ректор и быстро написал с десяток строк листке бумаги, каждое имя фигуранта сопровождалось его адресом и указанием в каких объединениях он состоит.

— Сегодня же слежка начнется, — Вирт быстро просмотрел список и передал его Каю, на что тот недовольно поворчал, но согласился сделать все нужное. — А теперь прошу разрешения откланяться, мне предстоит встреча с графом Дельмаром. Ее результаты я сообщу. Для этого пусть кто-то освоит планшет. Даю слово, что ментальный пакет не несет никакой другой информации, кроме инструкции по пользованию планшетом.

— Еще раз благодарю за предоставленную информацию, — встал Тимхок, а вслед за ним и Сархок. — Меры мы начнем принимать сегодня же.

Вирт слегка поклонился и покинул кабинет. Ему было интересно, что же скажет отец ненадолго отправленного им в Преисподнюю обнаглевшего аристократишки. Почему-то ему казалось, что этот разговор будет иметь большое значение и для него самого, и для ректора, и для всего Темного Пространства. Так это или нет Путник не знал, однако насторожился. Давно интуиция не посылала ему столь четких сигналов. А значит, нужно вести себя осторожно и тщательно обдумывать каждое свое действие и каждое слово.