Чего боятся женщины

Суббота, 13 мая

Звонок находился на панели под вывеской. Келли прижала его ладонью. Раздался протяжный сигнал.

— Подождите минутку, я сейчас, — сразу же ответил женский голос.

Келли подозрительно оглядывалась по сторонам. Полицейский департамент в Меррите был тесным и маленьким. Даже зная, что Рик уехал к родителям, она боялась, что он вот-вот выйдет из-за угла.

— Чем могу помочь? — Из окошка под вывеской выглянула девушка с густыми темными волосами и безупречной кожей фотомодели.

Келли мысленно порадовалась, что они не знакомы.

— Хочу получить разрешение на оружие.

— Анкету заполнили?

— Да. — Келли протянула дежурной анкету вместе с сертификатом на револьвер «смит-вессон».

— С вас тридцать пять долларов.

Девушка забрала деньги и принялась читать анкету. Келли смотрела на нее в упор, пытаясь понять реакцию по лицу. Честно говоря, на четырех страницах анкеты нашлось несколько трудных вопросов.

Проходили ли вы когда-нибудь лечение от алкогольной или наркотической зависимости?

До реабилитации дело не дошло, хотя могло бы. Выходит, ответ — нет. Общество анонимных алкоголиков — это ведь не лечение, а самолечение, так?

Вы когда-либо носили другое имя? Если да, укажите имя и причину его смены.

Сначала Келли хотела вернуть анкету и навсегда забыть про ношение оружия. В анкете содержалась сноска с предупреждением о санкциях за ложную информацию: от штрафа в пятьсот долларов до двух лет тюрьмы. Возможно, опасность и была несколько преувеличена, но рисковать все равно не хотелось. Придется вписать девичью фамилию…

Лора Сетон.

Лора Кэролайн Сетон.

Лора К. Сетон.

Она выписала все варианты в столбик и критически осмотрела их. Даже если имя покажется полицейским знакомым, вспомнят ли они, с какой историей оно связано? Многие носят фамилию Сетон, а уж девушек по имени Лора и вовсе не счесть. В конце концов, Келли решилась. «Лора Кэролайн Сетон», — вывела она твердой рукой.

Дежурная оторвалась от анкеты:

— В графе «Цель» вы указали самооборону.

— Да.

— Тогда вам придется переговорить с лейтенантом Ламбертом.

— Это разве входит в стандартную процедуру?

— Если уж вы указали самооборону причиной для получения лицензии, то да. Если бы револьвер вам понадобился для стрельбы по мишеням, ни с кем говорить бы не пришлось.

Вот черт!

Может, просто переправить ответ? Нет, теперь это наверняка вызовет подозрения. Лучше держаться первоначального плана, так, будто ей нечего скрывать. К тому же можно и поговорить с этим Ламбертом. Слава Богу, к знакомым Рика он, кажется, не относится.

Келли сфотографировали, затем взяли отпечатки пальцев. За последние две недели она проходила эту процедуру уже во второй раз. В первый — отпечатки у нее сняли для того, чтобы не спутать их с другими на часах и записке.

Начали с правой руки, перешли на левую, сделали второй набор, а после попросили оставить четкий отпечаток указательного пальца правой руки.

— Этот будет стоять на лицензии, — пояснила дежурная.

— Почему? — удивилась Келли. — Почему именно указательный?

— Большинство людей спускают курок правым указательным пальцем.

— Ясно.

Через двадцать минут неприятная процедура наконец закончилась. Келли уже уходила, когда ей в голову пришел еще один вопрос:

— В анкете сказано, что рассмотрение дела занимает около месяца. Нельзя ли как-то ускорить решение?

— Спросите лейтенанта Ламберта. Я, честно говоря, не знаю.

Ах, лейтенант Ламберт… О нем Келли совершенно забыла.

— Думаю, он у себя, — заметила девушка. — Хотите, проверю?

Дежурная подняла трубку и перекинулась с кем-то парой слов.

— Он вас примет, — сказала она, закончив разговор. Келли поднялась на второй этаж и вошла в небольшой кабинет.

— Лейтенант Марк Ламберт. Приятно познакомиться, мисс Тэйер.

Келли никак не ожидала, что полицейский окажется азиатом. По фамилии и не скажешь. Рослый, хорошо сложенный, с высокими скулами и иссиня-черными волосами. Одет в свитер без воротника и опрятные брюки защитной окраски.

В крошечной комнатке с белыми стенами чудом уместились письменный стол и два кресла. Келли присела в одно из них. Ламберт устроился напротив.

— Насколько я понял, оружие вам понадобилось для самозащиты. Не могли бы вы рассказать поподробнее, в чем дело?

Глубокие черные глаза неотрывно смотрели на Келли. Создавалось ощущение, что их обладатель с легкостью читает мысли.

— Да рассказывать, собственно, и нечего. Я мать-одиночка, живу с десятилетней дочерью. Подумала, что неплохо бы иметь в доме оружие. Когда я была маленькой, у отца было ружье. Я знала об этом и чувствовала себя защищенной.

Конечно, Келли покривила душой, никакого ружья у отца и в помине не было, но проверить ее слова все равно невозможно.

— Ясно, — спокойно произнес Ламберт. — Может, вас беспокоит что-то конкретное?

— Нет, — выпалила Келли, пожалуй, чуть поспешнее, чем следовало бы. — Ничего такого особенного.

— Мисс Тэйер, где вы живете?

— В Абингдоне, недалеко от центра.

— Возле колледжа?

— Да.

— В вашем районе уровень преступности весьма низкий. Последнее ограбление и то случилось года два назад.

— Вы правы, два года назад, на Рождество, ограбили Рейлли.

— Об этом я и говорю.

Келли нахмурилась. Отговорок и давления она не ожидала.

— Поймите, — сказала она, — я вовсе не собираюсь применять оружие, просто хочу иметь его дома, так, для надежности.

— Уверен, вы прекрасно осведомлены, что хранить дома револьвер небезопасно. Мало ли. Вдруг дочь решит поиграть?

— Ничего не понимаю… Я что, должна вас убеждать? К уголовной ответственности я не привлекалась, ничего плохого не делала. Я имею полное право на разрешение!

— Все же решаю здесь я, — напомнил Ламберт. Что-то в его взгляде окончательно лишило Келли присутствия духа. Кажется, лейтенант что-то недоговаривал.

— Ко мне заходил офицер Эванс, — продолжил он. — Беспокоился о вас.

Келли изумленно вскинулась:

— Что он сказал?

— Боялся, что вы решите завести оружие. Он считает, вы в последнее время чрезмерно возбудимы.

Возбудима? Ну и словечко. Скорей уж неадекватна!.. Какого черта Рик полез в ее жизнь? Не его ума дело!

— Это смешно! — вспыхнула Келли. — Если уж офицеру Эвансу приспичило с вами общаться, мог бы и со мной поговорить.

— Насколько я понял, с вами разговор уже был, — вздохнул Ламберт.

— Знаю, Рик думает, мне оружие ни к чему. Но я ведь не маленькая, а он мне не отец. Я — полноправный член общества. Мое личное решение никоим образом не касается человека, с которым я встречаюсь.

— Сдаюсь! — Лейтенант шутливо поднял руки. — Мисс Тэйер, не о том ведь речь. Офицер Эванс просто за вас переживает. Никто не пытается на вас влиять.

— Мне, поверьте, виднее, — отрезала Келли. — Вы на меня откровенно давите.

Повисла пауза. Келли раскраснелась, сердце лихорадочно стучало в груди.

Зачем она все это говорит, зачем? Только хуже делает!

Келли плотно сжала губы и сосчитала в уме до десяти.

— Простите, я немного разволновалась. Возможно, я выразилась несколько резко, но Рик к этому и впрямь отношения не имеет. Если, на его взгляд, я представляю опасность для общества, возможно, я смогу сказать пару слов в свою защиту. Надеюсь, на это у меня право есть.

Ламберт внимательно выслушал ее, немного помолчал и наконец ответил:

— Я дам вам разрешение. Все же прошу вас, подумайте еще раз, подумайте хорошенько, нужен вам револьвер или нет. Стоит ли приносить в дом орудие убийства?

Ответив на несколько вопросов, Келли с радостью вышла на улицу и немного постояла, привыкая к яркому солнечному свету.

Выдался один из первых по-настоящему теплых весенних дней. Небо сияло безупречной голубизной — так же, как и на Пасху. Полицейский участок прятался в шумном ряду магазинов и лавочек. По улице сновали люди, одни — по делам, другие — просто так, но Келли не было до них дела.

Не отходя от участка, Келли вытащила сотовый. Номера родителей Рика у нее не было. Оставить ему сообщение на мобильнике? Но телефоном Эванс пользовался не часто, так что этого номера Келли тоже не знала.

Она включила телефон. Раздался короткий сигнал, оповещающий о новом голосовом сообщении. Ничего, это подождет. Сначала надо поговорить с Риком.

Келли позвонила ему на домашний, оставила просьбу перезвонить ей. На обратном пути телефон она, против обыкновения, не выключила.

Келли шла по красочным улицам, молча удивляясь тому, сколько людей, оказывается, живет в маленьком, ничем не примечательном Меррите. Матери с детьми, подростки на скейтбордах, уличные музыканты, многочисленные студенты, хрупкая девушка в оранжевом костюме кормит таксу мороженым…

Подойдя к дому, Келли открыла дверь ключом и сразу же поднялась наверх. Анна с Генри и Мими Крейтон на весь день ушла в парк аттракционов. На телефоне горел огонек — новое сообщение.

Поначалу она решила, что кто-то ошибся номером. Из трубки шелестел неразборчивый, еле слышный голос. Затем Келли различила в потоке слов свое собственное имя, а затем еще одно — Мелани. Звонила Мелани.

Келли недоуменно покачала головой и перемотала сообщение на начало.

Несвязная речь вновь наполнила комнату. Какие-то просьбы, извинения, а под конец — телефонный номер. Потребовалось прослушать сообщение несколько раз, прежде чем удалось записать номер. Все же сомнения у нее оставались: там в конце пять или девять?

Пусть будет пять. Келли набрала номер. Послышались длинные гудки. Шесть гудков, семь… Она уже собиралась повесить трубку, когда на том конце провода ответили:

— АЛЛО?

— Мелани?

— Да.

— Привет, это Келли. Ты просила перезвонить.

— Привет… — почему-то растерялась Мелани. — Я звонила…

Было неясно, утверждение это или вопрос.

— Ты мне звонила, — терпеливо повторила Келли, — и оставила сообщение. Как ты себя чувствуешь?

— Со мной… Со мной кое-что случилось. Я лежала в больнице.

— Знаю. Мне очень жаль.

— Мне тоже жаль, — ответила Мелани. Голос ее звучал слабо, хотя уже и немного увереннее.

Кажется, она наконец-то вспомнила, что именно хотела сказать.

— Я просто не знала, как мне быть, — забормотала она. — Я была так молода. Знаю, это не оправдание, но… Я растерялась и… Мне очень жаль.

О чем она говорит?

— Тебе не за что извиняться, — опешила Келли. — Ты ничего дурного не сделала.

— Нет, нет, нет! Сделала! Но я не хотела, правда не хотела…

— Тихо, тихо… — Так успокаивают детей.

По правде сказать, Келли была напугана странными откровениями Мелани.

Та уже не слушала, говорила дальше, запинаясь, и по многу раз повторяя одно и то же.

— Я думала, я лучше тебя. Думала, я никогда не стала бы такой, как ты. Я винила тебя в том, что ты не раскусила Стивена вовремя. Будь я на твоем месте, я бы уж точно…

Келли задержала дыхание. Впрочем, разве это было для нее неожиданностью? По правде сказать, она всегда догадывалась о чувствах Мелани. Порой она и сама считала точно так же.

— Ты права. Я должна была понять намного раньше. В этом ты совершенно права.

— Но иногда… иногда… Когда я только влюбилась во Фрэнка, все представлялось мне в розовом цвете. Я решила: он любит меня, любит по-настоящему. Он… такой надежный… всегда знал, что делать… А на самом деле все было не так!

Сердце в груди Келли забилось быстрее. Это чувство было ей хорошо знакомо.

Человек-невидимка. В самую точку. Стивена так стали называть репортеры — почти сразу после начала убийств. Свидетели вспоминали, что видели мужчину, однако описать его никто толком не мог. Высокий, симпатичный… дальше показания расходились. Одни говорили, что видели брюнета, другие — блондина. Убийца появлялся и исчезал, каждый раз — бесследно.

Для Келли это прозвище значило больше. Как она ждала его долгими одинокими вечерами, как боялась потерять! Думала, у Стивена роман, ругалась с ним, устраивала разборки… Оказалось, он не спал с другими женщинами. Он всего лишь их убивал.

И все же Келли любила его. Любила и ждала.

Даже в тот день, когда Стивена приговорили к смертной казни, она хотела сказать ему, что он не одинок. Келли хотела, чтобы Гейдж обернулся и увидел ее…

— Ты знакома с законом о мошенничестве с ценными бумагами? — спросила Мелани.

— Нет.

— Так вот… — Она лихорадочно подыскивала слова. — Согласно одному положению, если свидетель обладает информацией, он обязан предоставить ее суду. Не смолчать, а все рассказать. Просто не лгать — недостаточно. Нужно говорить — правду.

Келли кашлянула.

— Думаю, с любимыми надо вести себя так же, — продолжала Мелани. — Недостаточно не лгать. Надо говорить правду. Когда я застала Фрэнка с Мэри Бет, он заявил, что я ни о чем не спрашивала. Он не лгал мне, но и правды не сказал. Да какая разница!

— Стивен мне лгал, — не сдержалась Келли.

— А я о чем! — Мелани, казалось, уже не в силах была остановиться. — В этом-то все и дело! Они говорят или молчат, но это не имеет значения!

Надо как-то прервать этот бред.

— Послушай, — как можно мягче начала Келли, — думаю, тебе стоит немного передохнуть. Пойди, приляг.

Мелани ее не слушала.

— Они сказали, я истощена, — бормотала она. — Неправда! Мне просто не надо так много есть — я знаю, я много об этом читала. Я не больна! Я не больна анорексией!

Теперь понятно, почему Мелани ничего не ела. В трубке послышался гудок. Кто-то звонил и оставил сообщение. Может, Рик?

— Можно перезвонить тебе попозже? — спросила Келли.

— Да, конечно, — вяло отозвалась собеседница. Разговор истощил ее силы, и теперь Мелани хотелось поскорее добраться до постели.

— Тот, кто напал на тебя, — решилась Келли, — он не цветы принес?

— Розы, — кивнула Мелани. — Да, он принес розы, так мне потом сказали.

Повесив трубку, Келли проверила неотвеченный вызов. Код четыреста тринадцать. Рик звонил с мобильного? Перед тем как прослушать сообщение, Келли спустилась на кухню и осушила стакан воды.

Цветы. Розы… Наконец все складывается в единую картину. На Мелани напали — и это вписывается в происходящее. Надо позвонить Майку Джеймисону, рассказать ему о своих догадках. И ей, и Мелани прислали розы. Теперь все ясно.

Как она и думала, сообщение оставил Рик. Она тут же перезвонила ему. Как только он снял трубку, гнев нахлынул на Келли с новой силой.

— Зачем ты полез к Ламберту обо мне разговаривать? Рик ответил не сразу, хотя, едва он заговорил, Келли поняла, что он тоже злится.

— Знаешь что? Если ты окончательно свихнулась, это твое личное дело. Но пистолет-то тебе зачем? Ты же стрелять не умеешь!

А она думала, Рик извинится? Она не знала, чего на самом деле ждала от этого разговора. Странно, что он так зол. Раньше Келли своего любимого в подобном состоянии не видела. Рик всегда отличался терпением.

— Я взяла пару уроков, — парировала она.

— Ах, вот как? Что ж, отлично! Постреляла часа три? Поздравляю!

Это и стало последней каплей.

— Оставь меня в покое! — заорала Келли. — Просто оставь меня в покое! Не твоего ума дело, зачем мне пистолет!

Повисла гробовая тишина.

— Ясно, — сказал наконец Рик совершенно ледяным тоном. — Ясно, — добавил он и бросил трубку.

Некоторое время Келли сидела неподвижно, все еще сжимая в руке телефон. Рик был частью ее жизни. Был — и нету. Рика с ней больше нет и не будет, а все кажется прежним. Все кажется прежним, но прежним уже никогда не станет.

Келли ждала слез и боли, однако ничего не было. Она ничего не чувствовала.

Что дальше?

Надо позвонить Джеймисону, рассказать про розы… Не было сил. Она едва могла шевельнуть рукой. Слава Богу, до прихода Анны есть еще несколько часов. Келли поднялась наверх, скинула туфли и рухнула в незастеленную постель. Джинсы и свитер снимать не стала — спать она не собиралась. Совсем даже не собиралась…

Потом донесся слабый звон. Она пошарила рукой у кровати, пытаясь нащупать будильник. В конце концов, до нее дошло, что звон идет не от часов. Звонят в дверь.

Келли заставила себя подняться.

В коридоре было темно. Она включила свет и поплелась вниз. За то время, что она спала, солнце закатилось за горизонт. Сколько же времени?

На крыльце стояла Анна, рядом с ноги на ногу переминался Генри Крейтон, а его мать, Мими, набирала номер на сотовом.

— Извините, что так долго, — смущенно улыбнулась Келли. — Я, кажется, заснула и не сразу услышала звонок. — Она перевела взгляд на дочь. — Привет, милая! Как день прошел?

В руках Анна держала зеленого плюшевого медведя и огромный пакет сахарной ваты. Выглядела девочка совершенно счастливой.

— Было здорово!

— Было правда классно, — подтвердил Генри.

Келли обернулась к Мими:

— Не зайдете?

— Ну, если только на пару минут.

Дети пулей влетели в дом и засели в столовой.

— Сейчас чай заварю, — сказала Келли, приглашая Мими на кухню.

По правде сказать, рядом с миссис Крейтон Келли чувствовала себя несколько неуклюже. Она была в застиранных джинсах и старом свитере, в то время как мать Генри, по обыкновению, оделась в темно-синий костюм и туфли от Гуччи, а в руках держала крохотную сумочку из натуральной кожи. Келли и представить себя не могла в таком виде на прогулке с детьми. Впрочем, в подобном наряде она себя вообще не представляла.

Мими тем временем села за стол и принялась изучать свой маникюр.

— У вас есть травяные сборы? — спросила она наконец.

— Ромашка подойдет?

— Вполне.

Келли поставила чайник и присела напротив гостьи.

— Как вы день пережили? Ничего?

— Дети вели себя хорошо, — пожала плечами миссис Крейтон.

— Еще раз спасибо, что захватили Анну.

— Всегда пожалуйста.

Беседа оборвалась, и Келли не стала настаивать на продолжении.

Из гостиной доносились возбужденные крики детей. Похоже, там шло нешуточное сражение на приставке.

В одной чашке Келли заварила ромашку, в другой — черный чай.

В воздухе по-прежнему висела напряженная тишина. Что бы такое сказать?.. Решение пришло само собой. Вот он — случай расспросить Мими. Она не работает, целый день дома сидит, может, что и видела?

Келли улыбнулась и постаралась придать голосу самую небрежную интонацию:

— У вас нет проблем с доставкой посылок?

— С доставкой посылок? — удивилась миссис Крейтон.

— Да, видите ли, я часто заказываю книги, они иногда не доходят, хотя на почте уверяют, что их доставили. А совсем недавно я получила роскошный букет роз, который уж точно не заказывала.

— Может, у вас завелся тайный почитатель? — улыбнулась Мими.

— Вряд ли. Скорее всего, на почте перепутали.

— Какая разница? Цветы ведь были красивые? Ну и не расстраивайтесь. Я уже и не помню, когда мне Берни в последний раз цветы дарил.

— Вы, случайно, ничего странного не замечали? Может быть, незнакомые люди ходили? Ну, не с нашей улицы?

Мими пожала плечами и отпила ромашкового настоя. Руки ее немного дрожали, и горячий отвар перелился через край.

— У Берни роман, — твердо сказала она. Келли поперхнулась чаем.

— Вы уверены? — удивилась она. — По-моему, вы с Берни такая славная пара!

— По-вашему… — Мими усмехнулась. — По-вашему… Видите ли, мой муж ни о ком, кроме себя, не думает. Если он считает, что ему все сойдет с рук, он глубоко заблуждается.

Келли хотелось, чтобы гостья замолчала. Скорее всего через некоторое время все утрясется, и Мими будет сожалеть о своей откровенности. Но сейчас она говорила и говорила. Это было так на нее не похоже, что Келли ощутила теплоту и сочувствие. Она хотела как-то поддержать соседку, однако та уже поднялась из-за стола:

— Нам пора домой. Спасибо за чай.

Мими снова замкнулась в своем горе, элегантная и несчастная.

Келли тоже встала.

— Заходите.

За ужином Анна без умолку болтала о новых горках в парке развлечений.

— Называется «Бэтмен», там в тележках пола нет. Едешь, как будто летишь, вверх-вниз, и так пять раз, представляешь?

Мысль о дочери, подвешенной в крошечной кабинке без пола, почему-то не воодушевляла Келли. В мире и так опасностей хватает.

— Мам, ты обязательно должна прокатиться! — заявила девочка.

— Ни за что на свете, — улыбнулась Келли. Анна задумчиво поковыряла картошку.

— А где Рик? — не выдержала она наконец. — Сегодня суббота. Вы же всегда по субботам встречаетесь…

— У него забастовка, — отшутилась Келли.

Признаться, она была очень рада, что дочь не стала вдаваться в подробности. Время объяснений еще не пришло.

После ужина Келли наконец-то вспомнила о сообщении на мобильном. Надо же, вылетело из головы! Все из-за Рика. Любопытно, кто звонил. Мысли об Эвансе не шли у Келли из головы. Глупо получилось! Даже несмотря на злость, она понимала, что Рик желал ей только добра.

Келли вымыла посуду и пошла наверх, намереваясь поработать. Правда, вместо того чтобы сесть за стол, она легла на кровать и подтянула колени к груди. Она твердо пообещала себе, что поваляется минут пять, а потом встанет и примется за работу. Прошло десять минут, потом двадцать, а сил все не было. Может, предложить Анне сыграть в «Монополию»? Нет, сначала стоит проверить звонки на мобильнике.

Телефон лежал в сумочке.

— У вас одно новое сообщение, — сообщил бесстрастный голос автоответчика.

Потом послышался другой голос, мужской. Голос ее бывшего мужа.

— Я обсудил все с женой, — сбивчиво бормотал Кевин, — и мы решили, не стоит ей и детям знакомиться с Анной. Возникнет слишком много… как бы так сказать… слишком много осложнений. В конце концов, правила игры в свое время установила именно ты.

Он говорил что-то еще — холодно и равнодушно. Кевин так и не простил бывшую жену.

Жаль, что он не хочет видеть Анну, жаль… Хорошо, что девочка не успела привязаться к Рику. Зачем ей еще одна травма?

Раньше Келли воспринимала бывшего мужа как запасной выход, которым можно воспользоваться в любой момент. Даже думала отправить к нему Анну… Теперь она точно знала: ее жизнь в опасности — и не хотела подвергать той же опасности дочь. С момента нападения на Мелани выяснилось достаточно много. Анне не стоит оставаться дома. Надо увезти ее из Меррита — далеко-далеко. Занятия в школе закончатся через несколько недель, пора что-то решать.

Келли подошла к комнате дочери и постучала в дверь.

Девочка уже лежала в постели, но не спала, читала «Гарри Поттера».

Келли присела на краешек кровати.

— Ну что? — грубовато спросила Анна, глядя на мать с неприкрытым подозрением.

— Знаешь, — Келли лучезарно улыбнулась, — у тебя скоро каникулы, вот я и подумала, не навестить ли бабушку с дедушкой? Ты их уже сто лет не видела.

— Хочешь, чтобы я поехала в Индианаполис? — удивилась девочка. — Надолго?

— На недельку, может, на две.

— Да что я там забыла? — возмутилась Анна. — Я там никого не знаю!

— Заведешь новых друзей. — Келли изо всех сил старалась говорить спокойно и доброжелательно. — Там полно твоих ровесников.

— Нет. — Девочка решительно покачала головой. — Не поеду.

— Там же твои бабушка и дедушка, — вздохнула она. — Надо с ними повидаться. Наверняка тебе понравится…

— Нет! Не поеду! Ты меня не заставишь.

Келли встала:

— Поговорим, когда успокоишься.

— Никуда я не поеду! — выкрикнула девочка.

— Еще как поедешь, — твердо сказала мать.

— Никуда я не поеду…

Как только дверь захлопнулась, Анна вскочила и подбежала к столу. Мама решила, что выбор за ней? Ну уж нет!

Девочка включила компьютер и вошла в Интернет. Вот здорово, Волшебник 93 уже в Сети! Как, впрочем, и договаривались. Анна хотела было сразу же отправить заготовленное сообщение, но задумалась. Она действительно готова? Да или нет? В последнее время Рик заходил не так часто, и отношения вроде стали налаживаться. Как хорошо было раньше: только она и мама. Зачем им понадобился кто-то еще? Почему мама так изменилась?

Да, она готова! Решено!

Кроме того, всегда можно вернуться.

Бабочка 146: Я готова.

Волшебник 93: Бежим сегодня?

Бабочка 146: Да. Встретимся в полночь. Все как решили.

Когда Лора Сетон познакомилась со Стивеном Гейджем, ей только что исполнилось двадцать. Последние несколько лет дались девушке нелегко, и теперь жизнь наконец налаживалась.

У Лоры была старшая сестра. Саре всегда везло больше. Она успешно окончила колледж и выучилась на врача. Младшая сестра поначалу поступила в тот же университет, который окончила старшая. Правда, Сара обожала университет, а Лора терялась в толпе незнакомых людей и тосковала по дому. Сначала девушка решила специализироваться по английскому, но вскоре перевелась на психологию. В конце концов, дело закончилось академическим отпуском. У подруги Лоры, Салли Снайдер, сестра жила в Кембридже. Салли в колледж не поступала и предложила Лоре съездить на годик к сестре. О большем девушка и не мечтала и тут же приняла приглашение.

Салли с Лорой сняли квартиру в Соммервилле, недалеко от Гарварда. В том же городе они устроились на работу: Салли — консультантом в магазин одежды, Лора — официанткой в забегаловку под названием «Альпы». В ресторанчике подавали огромные порции жирной пищи, обильно залитой сыром и кетчупом. Один из посетителей привлек внимание Лоры — не внешностью (хотя он был определенно хорош собой), а приятным голосом и манерами. Он смотрел и — видел.

Когда тот парень зашел в первый раз, Лора обслуживала привередливую компанию из трех человек. То им еда не нравилась, то ждать слишком долго. Девушка выполнила заказ и, подойдя к очередному столику, поняла, что совершенно выбилась из сил. Она извинилась перед клиентом, а он сказал, кивая на тех троих: «Не волнуйтесь, я все понимаю. Видел, как они себя вели». Вечером, уже дома, Лора поймала себя на том, что никак не может забыть приятного молодого человека. На неделе он больше не появлялся, и она почувствовала некоторое разочарование. Дней через десять он пришел опять и сел за тот же самый столик. «Рад вас видеть», — сказал он. В этот вечер незнакомец впервые пригласил Лору чего-нибудь выпить после работы.

За кружкой пива в ближайшем баре он наконец представился. Звали приятного клиента Стивен Гейдж. Он вырос в Нэшвилле и теперь собирался поступать на юридический в Гарвард.

Послышался странный шорох. Мужчина отложил книгу, выключил фонарик и поглядел в зазор, оставшийся между досками, из которых сколотили детский домик на дереве. На улице, кажется, пусто. Желтый свет фонаря выхватывает из темноты колышущийся круг. Откуда же взялся тот шорох? Может, послышалось? Сюда он приходил каждую ночь, и каждую ночь он надеялся увидеть ее. Наверное, постоянное недосыпание сыграло-таки со слухом злую шутку.

Сколько времени? Без семи двенадцать — на его часах с подсветкой. Мужчине вспомнились другие часы, их он когда-то снял с тонкого женского запястья. Мысль о часах его успокоила.

Справедливо лишь время. В конце концов, справедливо лишь время.

Снова раздался шорох. Шорох, а затем скрип. Правда, звук шел не от ее окна, а от соседнего. Из-под приоткрывшейся фрамуги выглянула девочка — Анна. Что она делает?

Мужчина завороженно ждал, что будет дальше. Девочка исчезла, и окно вновь закрылось. Через несколько минут щелкнула входная дверь. Анна выскользнула на улицу и быстро перебежала на другую сторону.

Он вздрогнул. Она бежит к нему! Девочка стояла прямо под деревом, на котором затаился незнакомец. Затаился и ждал. Анна тоже ждала. Чего? Или кого?

Распахнулась другая дверь — в доме напротив. К Анне подбежал мальчик, Генри Крейтон. Дети зашептались, потом дружно повернулись и пошли по улице. Только сейчас на спине у Анны мужчина заметил плотно набитый рюкзачок. Она сбежала из дому! Вот оно что! Наблюдателя осенило. Да, он собирался убить Лору Сетон, но почему бы сначала не убить ее дитя?