Целитель 6

Глава 10

Чужим гостеприимством я пользовался до позднего вечера. Да и то, как посмотреть. Проговорили мы с Владимиром Геннадьевичем часа два. Я постарался обозначить основные моменты, риски, вероятные угрозы, как сам сражался в прошлой жизни.

Дальше оставалось лишь ждать реакции. Информация-то тяжелая, её переварить надо. В лучшем случае у меня появится новый союзник, готовый поддержать. В худшем — меня прикопают по-тихому. Да и если просто перестанут общаться, это тоже будет неприятной новостью. Потому что даже если Кузнецовы, с которыми у меня неплохие отношения сложились, и чей глава так легко пошёл против мёртвых биться, в итоге решат слиться, то чего уж говорить о других аристократах. Можно будет смело утверждать, что поиск союзников, на которых можно положиться, — задача, обречённая на провал.

Как разговор закончили, я у Арины ещё несколько часов провёл. Задремать умудрился. Как стемнело, Владимир Геннадьевич меня домой отвёз.

— Уверен, что хочешь к себе? — спросил он, когда в машину сели.

— Да.

— Как знаешь, — ответил он с неопределённой интонацией. — Мог бы и у нас пару дней провести.

— Слишком много всего сделать надо, — ответил я.

— Тогда, как наладится, заглядывай в гости. И на тренировки, и поговорить.

— Разумеется.

Ехать всего ничего было. Минут через двадцать я уже поднимался в лифте к себе в квартиру. Консьержки не было, поэтому никто моего прихода не видел. Это если за домом не наблюдают. Что было более чем вероятно.

По правде говоря, существовала высокая вероятность, что дома меня будут ждать. Поэтому поднимался наверх я с напряжением, прислушиваясь к ощущениям. Но нежити не чувствовал.

После того, что мы натворили, уже должна последовать реакция. И если до этого как-то можно было объяснить пассивность и самоуверенность мертвецов, то теперь… А, ладно. Чего опять об этом думать. Уйти домой у меня причин хватало. Нужно связаться с Эммой, с Аристархом Павловичем, в лечебнице появиться.

С этого и собирался начать. В лечебницу позвонить.

Но что-то пошло не так. Дверь была открыта. При этом мёртвых я не ощущал. Мелькнула мысль взять и уйти, но ведь где угодно достанут. Разве что из города уходить.

Открыв дверь, глянул, что там, в коридоре. Ничего. Привычный вид. Зайдя внутрь, включил свет, огляделся. Был шанс, что меня люди поджидают, но никого не было.

Зато кое-что другое нашлось.

На кухне, на столе, стояла незнакомая коробка. Ещё раз пройдясь и убедившись, что в доме никого нет, закрыл дверь и вернулся. Открыл коробку. Внутри лежали какие-то старые дневники.

И что бы это значило?

Я взял сложенный лист, который лежал сверху. Развернул, вчитался в строки.

«Здравствуй, Олег, — было написано размашистым, витиеватым и изящным почерком. Или как тебя правильно называть? Это ведь не единственное твоё имя? Надеюсь, я не ошибся, и ты действительно помнишь свою прошлую жизнь…»

На этой строчке брови у меня поползли вверх. Не удержавшись, я глянул вниз и увидел подпись.

«Глава ковена».

Однако.

Вернувшись к началу, продолжил читать.

«Если я прав, и ты реинкартат, владеющий секретом уничтожения мёртвых, то моя смерть не была столь уж бессмысленной…»

Я споткнулся. Что значит смерть? Первая? Или, может, вторая? Что за чертовщина?

«Пойми меня правильно. Я вовсе не хороший парень. Скорее я философ, который прожил больше двухсот лет и понял, что служение моему богу — тупиковый путь. Мне плевать, что человечество всего лишь скот. Но и альтернатива не больше, чем обман…»

Быстро пробежавшись глазами по письму, выдёргивая отдельные фразы, я не выдержал и отложил послание. Постоял какое-то время и пошёл заваривать чай. Каюсь, но всего несколько слов, написанных отправителем с неизвестной целью, выбили меня из колеи.

Создание короля прямо в центре города? Пфф, ерунда.

Мне тут глава ковена пишет, что сдох и решил напоследок подгадить своим коллегам, слив накопленный архив. Если это правда, то на какое-то время можно выдохнуть. Свидетели всех тех случаев, когда мы спалились, привлекли внимание или как-то нашумели, погибли. Капитаны Черепов, Клая, даже пан Алес. Теперь ещё и глава окочурился.

В чем лично я очень сомневался. Как подобное создание могло погибнуть?

Поэтому письмо стоило читать исключительно на холодную голову, воспринимая как попытку манипуляции. Но черт, это же тоже бред. Некто меня реинкарнатом называет. Нет никаких логических причин, чтобы иметь такие подозрения и не уничтожить меня. Если только коробку прислала не нежить, а кто-то другой…

Окончательно запутавшись в умозаключениях, сосредоточился на чае. Заодно проверил холодильник и убедился, что из еды там ничего не осталось. Продукты-то были, но требовалось готовить. Ладно, это подождёт.

Разобравшись с чаем и достав подсохшие пряники, перечитал письмо. Вся его суть сводилась к тому, что глава ковена прекрасно знал, что все мертвецы, включая его самого, не больше чем расходные материалы. И если в конце жизни его пугала смерть, и он всеми правдами и неправдами стремился попасть в ковен, то спустя двести лет подобного существования смерти он бояться перестал.

«Мстители, которых я создавал каждые двадцать лет, были инструментом двойного назначения. С одной стороны, так я чистил ряды ковена и уничтожал тех, кто переставал справляться с обязанностями. С другой — искал тех, кто удивит, сможет дать настоящий отпор. Сто лет бесплотных попыток, и вот у меня появилась надежда…»

Рефлексирующая нежить со склонностью к философствованию, которой надоело существовать и которая задалась вопросом, стоит ли держаться за такое подобие жизни?

Если бы мне кто-то сказал о существовании подобной особи, я бы это даже за шутку не воспринял. Полнейший бред, которого не может существовать.

Но я заглянул в коробку. Где нашлось множество дневников с различными записями. Полистав некоторые из них, сильно удивился. Информация о других ковенах, структура, иерархия, методы воздействия, правила, конкретные имена…

Про чай я в итоге забыл. Вспомнил, когда тот уже остыл.

Часть того, что обнаружил в дневниках, совпадала с моими познаниями. Отсюда возникал вопрос, зачем мёртвым сливать столь ценную информацию о себе? Можно списать на попытку обмануть, но, опять же, зачем? Тем более половина архива на первый взгляд правдива.

В итоге, устав от пустых рассуждений, я отложил вопрос. Глянул на часы, был десятый час. Звонить в лечебницу поздновато. Или нет?

Попробовал дозвониться до нашего с Демьяном кабинета и, неожиданно, получилось.

— Слушаю, — раздался усталый голос.

— Привет.

— О, какие люди, — воскликнул парень. — Объявился, не запылился.

— Как обстановка?

— Тебе краткую версию, или описать всю ту жесть, что творилась?

— Не откажусь от подробностей.

— Да легко! — лихо воскликнул Демьян. — Вчера под ночь взбрык заразы случился. Почти пять десятков трупов только у нас. Множество осложнений у больных. Ещё и в городе что-то нехорошее произошло. Говорят, военные схлестнулись с каким-то монстром, целое здание рухнуло. Людей, кто рядом жил, накрыло тоже. К нам под сотню пострадавших свезли, нагрузка в разы скакнула. Так что невовремя ты решил пропасть. Тебя спрашивали многие.

— Я надорвался. Пока не могу исцелять.

— В смысле надорвался? — опешил Демьян. — Ты⁈

Столько неверия в его словах было, что я аж смутился.

— Это не шутка. Если Аристарх Павлович ещё на месте, то передай ему, пожалуйста. Со мной всё в порядке, но силой пока пользоваться не могу. Думаю, завтра приду.

— Смысл тебе приходить-то? — удивился Демьян.

— Так поработаю. Руки и ноги на месте, работа всегда найдётся.

— Ну, это да, — теперь он уже смутился. — Хорошо, передам.

— Вы всё ещё на осадном положении?

— Хрен его знает. Кого-то отпускают, кого-то нет. Непонятно.

— Ладно, понял. До завтра тогда.

— Давай.

Положив трубку, я озадаченно уставился на стену. Всплеск болезни ночью — это, по всей видимости, когда мы на стадион явились, случилось. Проклятие перед уничтожением взбрыкнуть решило? Не исключаю такой версии, и, получается, моя недоработка стоила жизни и здоровья многим людям.

Захотелось грязно выругаться.

Без всяких сомнений, мы с Владимиром Геннадьевичем великую победу одержали. Особенно учитывая, что нас всего двое было. Да и то, я едва держался. Но погибшие…

На меня навалилась хорошо знакомая усталость. Не физическая, а та самая, которую отлично знают целители и солдаты. Когда борешься, борешься, а твои ошибки и слабости стоят кому-то жизни. И вот вроде бы ты победил, но всё равно тошно.

Постаравшись успокоиться, отправился спать. Демьян ведь ещё кое-что важное сказал. Что было сражение с какой-то тварью, аж здание целое снесли. Неужели и правда главу ковена в тот момент убивали? Если так, то сдаётся мне, это самая большая удача столетия. Но выводы делать рано. Нужно посмотреть, как дальше будет.

На следующее утро я пришёл в лечебницу. Правда, опоздал на полчаса. Будильник забыл поставить, а организм решил, что ему нужно поспать. Ругать самого себя за это не стал. Если проблема «быстро разросшегося Источника» мне по прошлой жизни была неизвестна, то что такое срыв, я хорошо знал. Сейчас я у себя мог диагностировать срыв малой тяжести, который легко способен перерасти в фатальные последствия, вплоть до разрушения Источника. С этой точки зрения — поспать лишние полчаса не такая уж большая плата. По-хорошему мне вообще минимум неделю надо было отдыхать и избегать любых нагрузок.

Но я так не мог поступить. Зная, что в лечебнице аврал, хоть чем-то, но помогу.

Только вот я не ожидал, как меня встречать будут. Дошёл-то без всяких проблем. Город по-прежнему казался вымершим. Разве что у магазина снова продуктами торговали прямо из машины, и там небольшая толпа собралась. В остальном — ничего нового не увидел. Дошёл до лечебницы, а там взгляд охранника поймал. Тот дюже странно на меня посмотрел, ещё и кивнул как старому приятелю, уважительно.

Не скажу, что у меня с охранником плохие отношения были. Скорее они были просто никакими. До этого он на меня точно так не реагировал.

Какого-то ажиотажа я не заметил. А вот сочувствующих и странных взглядом хватало. Казалось, на меня вообще весь персонал так смотрит. Начиная от старушки, которой пальто сдал в гардеробе, и заканчивая медсёстрами.

Сопровождаемый чужими взглядами, добрался до кабинета, но Демьяна там не обнаружил. Скинул сумку, пошёл искать Аристарха Павловича. Много времени это не заняло. Целитель делал обход, но, увидев меня, отвлёкся.

— Иди ко мне в кабинет, — сказал он, когда я подошёл. — Минут через двадцать приду.

Кивнув, я пошёл обратно. Первым делом ведь его кабинет проверил, но, не застав целителя, отправился уточнять и по этажам гулять. Так что пришлось топать обратно. Там Тамару увидел.

— Олег! — воскликнула секретарша. — Ты вернулся! Почему так рано⁈ — выпалила она на одном дыхании.

— Эм… — растерялся я от такой эмоциональности. — А не должен был?

— Так ты же надорвался, и Аристарх Павлович отправил тебя отдыхать! Нужно было дома отлёживаться! — наставительно сказала она. — Или ты на процедуры?

— Как раз хотел обсудить с Аристархом Павловичем программу восстановления… Он сказал в кабинете его дождаться. Посижу там тогда.

— Конечно-конечно, — закивала Тамара. — Может, водички? Или чай сразу сделать? У меня и печенье осталось.

— Аристарх Павлович обещал быть через двадцать минут… — намекнул я, что лучше к этому времени принести.

— Тогда через двадцать пять всё сделаю. Работы сейчас много, он точно задержится.

Тамара оказалась права. Чай на двоих и печенье она за минуту до прихода Аристарха Павловича принесла. Ну да неважно. Теперь стало понятнее, почему люди на меня такие взгляды бросают. Думаю, не сильно ошибусь, если слухи о том, что я надорвался и поэтому отсутствую, всего за ночь и утро разошлись. Или Аристарх Павлович заранее об этом сказал? Тоже неважно так-то. Чего гадать, если скоро и так узнаю.

Когда мужчина пришёл, он первым делом меня оглядел. Даже не поздоровался. Присмотрелся, поразглядывал, как диковинку, да за стол уселся. Заметил чай и печенье, хмыкнул и взял себе одно. Печенье он любит.

— Живой, — это мне адресовано было.

— Как видите.

— Демьян передал твои слова. Правда надорвался?

— В какой-то степени. Пока без фатальных последствий, но Кровью мне лучше пока не пользоваться какое-то время.

— Хм… — задумался целитель.

Дожевав печенье, он перешёл к делу.

— Вчера, после ночной активности, болезнь значительно ослабла. Скорость её развития упала почти до нуля. Если и сегодня так будет, то за неделю с больными разберёмся. Потом будет долгий период восстановления у тех, кто пострадал, но это уже решаемый вопрос. Как понимаю, ты причастен к странному поведению заразы?

— Да. Её источник уничтожен. Как оно дальше будет развиваться — не скажу. Но, сдаётся мне, то, что затишье наступило, обнадёживающая новость.

— Ну-с, преждевременные выводы делать не будем. Чего в лечебницу-то пришёл?

— Помогать.

— Так ты же надорвался.

— А что, пара опытных рук не нужна? Дайте мне простую работу, помогу, чем смогу.

— Если так, то да. Сейчас со всякой мелочёвкой помогают добровольцы, но пара умелых рук и правда лишней не будет. Но ты уверен? Если действительно надорвался, то тебе покой нужен. Могу посмотреть тебя.

— В этом нет нужды. Думаю, справлюсь. Сами понимаете, без дела в такое время сложно заставить себя сидеть.

Аристарх Павлович помолчал, но кивнул. Он меня хорошо понимал.

— А что вчера-то произошло? Демьян сказал, что какая-то драка в городе случилась.

— Кто его знает, — скривился Аристарх Павлович. — Слухи один хуже другого. Что и адепты дрались, и монстры какие-то, и твари свирепые. Под сотню пациентов с загрязнением средней тяжести. Пара десятков трупов среди гражданских. Военным тоже досталось. Половину крупного отряда уничтожили, — покачал головой мужчина, но тут же притих и куда спокойнее сказал: — По слухам, этот отряд вёл старший княжич. Так это или нет — не знаю. Это как-то связано с твоими делами?

— Напрямую — нет. В смысле, меня там не было. Я в другом месте находился. Кстати, что с трупами? Гильдия трупы свозила на стадион, для ритуала, который мы прервали. Надо бы как-то уладить вопрос.

— Уладить? А трупы… — мужчина озадачился. — Хорошо, разберусь.

— Только аккуратно, чтобы никто не понял, что вы в курсе.

— Сделаю. А если в целом, сам-то как?

Мы поговорили, обсудили всякое разное. Аристарх Павлович дал расклады, что в лечебнице происходит. Если в целом, то ничего принципиально нового. Если бы не общая усталость целителей, то быстро бы справились с проблемой, а так приходилось делать ротацию и постоянно лавировать.

Ну да, как и сказал, ничего нового. Та же самая ситуация, что и пару дней назад, но теперь с шансом на то, что начнётся положительная динамика.

«Пока в старшем ковене не узнают о случившемся и не пришлют отряд зачистки», — поправил я себя.

Весь день занимался всяким разным. То в лаборатории с анализами разбирался, то в хирургическом на перевязках стоял и обходил пациентов, то ещё что.

Видел Демьяна. Он обычным очищением занимался. Намекнул ему, что вопрос угроз решён и можно чуть расслабиться. Не уверен, что это действительно так, но смысл парня лишний раз беспокоить. Его нервы ничего не изменят. Да и сам факт того, что за ним тоже до сих пор так никто и не пришёл, позитивен.

Неожиданностью стало ещё кое-что. Меня в школу отправили. Та так и принимала больных. То, что болезнь пошла на спад, а это к обеду подтвердилось, ничего не меняло. В городе по-прежнему оставалось много заражённых, которые за помощью по каким-то причинам не обратились. В общем, отправился я туда и столкнулся в коридоре с Ольгой, дочкой Аристарха Павловича.

— А ты тут что делаешь? — удивился я, когда девушка рядом остановилась.

Ну, не то чтобы остановилась. Я по коридору шёл, она из комнаты выходила, вот мы и столкнулись.

— Тебя это не касается, — прохладно ответила она.

— Да, ты права, — опомнился я.

И дальше пошёл. Вопрос глупый ей задал. Судя по белому халату, она здесь добровольцем работает. Неожиданно немного. Это её Аристарх Павлович, что ли, заставил? Сам мужчина ничего не сказал и не предупредил. Прохладный тон тоже ни о чем не говорил. Девушка вполне могла оставаться обиженной на меня. Что, как ни странно, не обязательно должно ей мешать помогать людям. Да и целителем быть тоже, если уж на то пошло. А если совсем честно, то целители и вовсе не должны быть «добряками». Следовать клятвам, со всей ответственностью исполнять обязанности — это да. Но быть милыми и приятными для всех — нет, это в обязательства не входит. Поэтому я допускаю, что можно быть той ещё стервой, но при этом преуспеть в целительстве. Если, конечно, эта стервозность направлена на пользу общему делу.

Сомневаюсь, что это случай Ольги, но кто знает. Вдруг и правда исправится.

Быстро выкинув девушку из головы, занялся делом. В районе четырёх часов сходил, прогулялся до таксофона. Набрал Эмму. Точнее, её деда, но не суть. Ответил старик, поворчал, но девушку к телефону позвал.

— Ты как? — спросил я.

— В порядке. Лечусь помаленьку.

— Помощь нужна?

— Пока нет. Ты сам как? Геройствовал?

— Немного. Проблему решили. Есть большая вероятность, что вторую тоже. Мне кое-что прислали интересное.

— Насколько интересное?

— Я бы сказал, из разряда невозможного.

— Заинтриговал. Заезжай в гости.

— Прямо в гости? — удивился я.

— Да. Поговорим. Только время назначать, чтобы встретить.

— Могу сегодня.

— Сам доберёшься?

— Ну… — протянул я, прикидывая варианты.

— Пошлю за тобой слугу. Возле дома заберёт. В девять вечера. Устроит?

— Да.

— Договорились.

Положив трубку, призадумался. Интересно выходит. Приглашение к Эмме домой… Это что, получается, она рассказала про нас деду? Причём это про «нас» могло быть очень обширным. Начиная с «это мой парень» и заканчивая «слушай, дед, тут такое дело, мы с ним из другого мира, упс».

Гадать смысла нет, намёков Эмма не оставила, но эту тему мы с ней обсуждали. Сомневаюсь, что она прямо всё сразу рассказала. Скорее всего, выдала часть информации, например, про то, что я помню прошлую жизнь. Это должно было послужить в качестве объяснения, почему она со мной связалась.

Но всё равно. Ехать к ним домой? Как-то не хотелось мне с её матерью пересечься, после того как та слугу послала разобраться. Но, уверен, Эмма что-нибудь придумает. Не о чем переживать.

Положив трубку, Эмма уставилась на деда, который и не подумал выйти из комнаты.

— Что? — спросила она.

— Что сказал твой парень?

— Что проблема решена. Сегодня приедет и расскажет. Ты ведь хотел с ним пообщаться. Вот, предоставлю тебе возможность.

— Хм… — поджал губы старик.

— Что опять? — вздохнула Эмма устало.

Пусть она и сказала Олегу, что всё в порядке, но её состояние не было таким уж радужным. Не критичным, но достаточно неприятным, чтобы валяться в кровати и страдать от боли. А уж когда надо было прогуляться до туалета… Простое действие превратилось в самый настоящий подвиг, с изрядной долей мучений.

Поэтому вести беседы с дедом было трудновато. Эмма выдала ему часть истории, и у того, разумеется, множество вопросов возникло. Не все из которых приятные. Самый простой — это что, получается, ты с каким-то взрослым мужчиной встречаешься? И вот что на это было отвечать? Особо нечего.

— Я много думал, — сказал дед.

— Не сомневаюсь, — немного раздражённо ответила девушка, что старик проигнорировал.

— Не сходится, — изрёк он. — Весь твой рассказ не сходится. Я всё гадал, почему так, а потом задумался, какой самый очевидный ответ.

— И какой же? — хмуро спросила Эмма, догадываясь, что сейчас услышит.

— Ты тоже помнишь прошлую жизнь, — припечатал Ярослав Дмитриевич.

Эмма это то ли утверждение, то ли признание выдержала стоически, даже бровью не повела.

— Вот! — воскликнул старик. — Ноль реакции! А я-то думал, что ты вся в меня пошла. Умная, ответственная… Признаю, мастерски ты всех дурила! Сколько тебя в семейной библиотеке раз находили? Ещё и с куклами! Но ты ведь там не в куклы играла, да?

— Браво, — спокойно ответила Эмма. — Ты меня раскусил. Да, я помню прошлую свою жизнь. Доволен?

— Почему не рассказала?

Вопрос был простым, но старик подобрался и походил на хищного зверя.

— Как ты себе это представляешь? Папа, мама, я помню прошлую жизнь? Ладно родители, их реакцию несложно предсказать. Ты бы сам поверил?

— Поверил бы. Наверное, — нехотя поправился старик под скептическим взглядом Эммы. — Но нашла бы способ убедить. Это не так уж сложно.

— А зачем что-то доказывать, если можно подождать? И так всё всплыло. Шила в мешке не утаишь.

— Получается, ты меня использовала, — прищурился старик.

На это Эмма тихо, с кривой ухмылочкой, захихикала.

— Сказал дед, который внучку с малых лет обрабатывал. Кто кого ещё использовал, — фыркнула она. — Впрочем, я не хочу с тобой ссориться.

— Тогда тебе было бы неплохо объясниться.

— Спрашивай, — вздохнула Эмма.

И старик принялся спрашивать.