#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 17

Глава 1

— Мелиндо, а как насчет Охранки? Ты с ними уже договорился? — неожиданно спрашивает главная жена.

Я уже почти развернулся к двери, но тут Лакомка задала интересный вопрос.

— Хм, Охранка? — оборачиваюсь, вскидывая бровь. — А они-то тут причем?

Альва задумчиво оглаживает пряди своих золотых волос, взгляд её серьезный, сосредоточенный.

— Мне кажется, это будет не лишним, мелиндо, — спокойно отвечает она. — Луций не подданный Царя, а нападение на него может обернуться международным скандалом. Предупредить Владислава Владимировича стоит. Как думаешь?

— Думаю, что моя главная жена дело говорит, как обычно, — вздыхаю, доставая мобильник. Мои перепончатые пальцы! Эх, сколько необходимо сделать всего, чтобы заслуженно наказать одного макаронника!

Отхожу в соседнюю комнату и набираю номер Красного Влада. Гудки идут долго, но, наконец, на том конце раздается знакомый голос:

— Данила? Что случилось в такой час?

— У меня важные новости, — сразу перехожу к делу. — Префект Луций Марк Авит пытался отравить мою сестру с помощью подлого артефакта. Сегодня ночью он умрет.

На том конце воцаряется короткая тишина. Затем Владислав, стараясь сохранять спокойствие, отвечает:

— Авит-Авит… Он ведь должен был сегодня свататься к твоей сестре? При посредничестве Морозовых.

Осведомленность начальника Охранки меня не удивляет. Он, наверное, даже знает, в чем мы были одеты на встрече и чем угощали макаронника.

— Верно, — отвечаю сухо. — И этот подлец подложил отравленную вазу в качестве свадебного подарка.

— Понятно, — растянуто отвечает Владислав, видимо, пытаясь осмыслить всю картину произошедшего. — Спасибо, что предупредил. Но, Данила, мы лучше сами разберемся с этим делом. Ты не должен действовать наспех.

Но я уже готов к такому ответу:

— Нет, Владислав, вы мне всё ещё должны за Гепару. Не вмешивайтесь. Делайте свою работу: сообщите Царю, а завтра я пришлю доказательства. Если Его Величество пожелает меня допросить, я сразу явлюсь. Но сегодня ночью Луций точно откинет концы. Он покусился на жизнь моей сестры, а вы не хуже меня знаете, как в таком случает велит поступать дворянский кодекс.

В трубке слышится тяжелый, затяжной вздох, словно начальник Охранки на мгновение забыл, как дышать.

— Ладно. А ты изменился, Данила. Вырос, — его голос звучит с ноткой усталого понимания.

Я усмехаюсь, в моем тоне проскальзывает легкая ирония:

— Я всегда был таким, Владислав. Или вы о росте в буквальном смысле? Мужчина растет до 21 года. И это еще не предел.

На том конце слышится второй, более глубокий вздох, в котором смешались усталость и тревога:

— Уж лучше бы это был предел.

Я вешаю трубку. Ну вот, все предупреждены, все формальности соблюдены. Никто не скажет, что я действую опрометчиво. Пора двигаться к вилле макаронника и превратить его в соус для равиоли.

Только подумал, как звонит Студень с базы. Мои перепончатые пальцы! Надеюсь, у гвардии всё в порядке.

— Шеф, у нас тут… ну, в общем, странности. Мы, значит, прихватили ящик с Адскими ежиками, на всякий случай, а там, как оказалось… Ее Высочество Айра. Лежит среди них, как родная.

— Чего⁈ Ты серьёзно⁈ Айра в обнимку с уисосиками⁈ — не верю своим ушам.

— Ну, да, шеф… Она в обмороке. Целитель уже занимается ею, но, кажется, она… ну, не выдержала и, эээ, прыснула под себя.

Слушаю и охреневаю. Что она там вообще делала⁈ Попытка побега? Серьёзно? Да и каков же способ: засесть в ящике с Адскими ежиками! Тут мелькает мысль, что она, может, не только садистка, но и изрядная извращенка.

Но времени на разборки нет — ситуация требует действий.

— Понял. Скоро будем. Собираем команду и выдвигаемся к вилле. Пора заканчивать с этим макаронником. А то эта бесконечная ночь так никогда и не закончится.

Уже на подходе к машине меня догоняет Лакомка, её белоснежный халатик слегка распахнут на груди, обнажая кусочек загорелой кожи. Поймав мой взгляд, она с лёгкой усмешкой неспешно поправляет ворот, словно делая это нарочно, чтобы немного разрядить обстановку. В её руках небольшой пакет, который она протягивает мне с серьёзным видом.

— Мелиндо, подожди, — останавливает она меня. — Возьми улучшенные энергопластыри. Я их доработала недавно. У них больше энергоемкость, так что один такой пластырь заменит три старых.

Я с улыбкой принимаю пакет:

— Целых три? Спасибо, дорогая. Твоя предусмотрительность, как всегда, на высоте.

В уголках ее глаз появляется лукавый огонек, и она игриво подмигивает:

— Только не трать всю энергию, мелиндо. Она ещё пригодится, когда ты вернёшься домой.

Я хмыкаю, не скрывая ухмылки:

— Придется, правда, беречь килоджоули.

Усаживаюсь в джип вместе со Светкой, Камилой и Змейкой. Двигатель мягко урчит, и мы трогаемся с места, пока Лакомка, стоя на тропинке, машет нам на прощание. Её фигура постепенно исчезает в зеркале заднего вида, когда мы ускоряемся.

Машина несется по ночной трассе, оставляя за собой светящиеся следы уличных фонарей, будто расчерчивая ночь.

Светка кидает озорной взгляд на пакет с пластырями, её глаза сверкают азартом:

— Ну что, пора облачиться в боевую форму!

Камила ухмыляется и, не теряя времени, берется за дело:

— Давай, Даня, дорогой, снимай всё это. Мы тебя сейчас подготовим, как следует.

Едва она стягивает с меня куртку, как Светка начинает разворачивать пластыри, а Змейка на четвереньках подбирается ближе, принюхиваясь к пакету. Пластырь за пластырем аккуратно ложатся на мою кожу, и я сразу ощущаю, как энергия проникает в тело, наполняя накопитель. Потоки магии начинают плавно разливаться по венам, вызывая довольное кваканье Жоры. Жабун прямо кайфует, хе. Но эти штуки действительно хороши. Настоящий заряд бодрости прокатывается по венам. Лакомка — умница, да какая! Её изобретения становятся всё совершеннее, с каждой доработкой всё лучше и лучше. Пластыри хороши. Даже сохранятся силы до возвращения домой… если, конечно, на пути не возникнет багровый зверь, хех.

Светка, словно уловив мою внезапный прилив бодрости, ласково проводит рукой по моему голому плечу:

— Даня, у тебя лицо, как у кота, который только что в сметану нырнул! Хи-хи!

С усмешкой я резко обхватываю её за талию и легко опрокидываю на соседнее кресло. Светка смеётся, пытаясь увернуться, но не особо сопротивляется, да еще ножки так соблазнительно разводит…

— Эй, не шали! — предупреждаю её, грозя пальцем. — Терпи до дома.

— Светик, и правда, что ты в самом деле? — улыбается Камила. — Мы будто на тебя налепили пластыри, а не на Даню.

— Ну до дома так дома, — соглашается блондинка, усаживаясь и перекидывая ногу на ногу.

На базе на парковке нас встречает Студень, его лицо серьёзное, а взгляд слегка настороженный. Оставляю девушек на улице и двигаюсь вместе с ним.

— Как обстановка? — спрашиваю, не замедляя шаг.

— В целом, всё под контролем, но с Айрой… ситуация странная, конечно, — Студень чешет затылок, идя рядом. — Она пришла в себя и даже успела принять душ, но…

— Где она сейчас? — перебиваю, не сбавляя темпа.

— В медпункте, — кивает он в нужную сторону. — Целитель закончил лечение, но она ещё под впечатлением от пережитого.

Я ускоряю шаг, и вскоре входим в помещение. Айра сидит на краю кушетки, её вид явно измотанный: лицо бледное, руки слегка дрожат, но она отчаянно пытается сохранить гордую осанку. Несмотря на это, в её глазах ещё виден страх, который не успел угаснуть.

— Принцесса, а чего ты такая всполошенная? — спрашиваю с легкой улыбкой, подходя ближе.

Айра вскидывает на меня раздраженный взгляд:

— Я… обнималась со смертью полтора часа, конунг. И как, по-твоему, я должна сейчас выглядеть?

Студень угрюмо отворачивается, передернув плечами. Видимо, представил себя на месте ликанки. Я только усмехаюсь, стараясь разрядить обстановку:

— Уисосики были в анабиозе, принцесса. Они бы проснулись только по моему ментальному приказу. Это тебя не успокаивает?

Она яростно качает головой:

— Я слышала, как они сопели во сне, — в её голосе звучит неподдельных страх. — Сопели, конунг Данила! Полтора часа слушать это сопение самых опасных тварей — такой себе опыт!

Ого, да у Айры шок куда серьёзнее, чем я думал. Похоже, без моей помощи тут не обойтись. Я запускаю ментальную волну, аккуратно направляя её, чтобы обволочь Айрин разум мягким покровом спокойствия и уверенности, словно тёплым пледом в холодную ночь.

Дыхание ликанки становится ровнее, а в её взгляде постепенно исчезает затравленность. Она почти сразу понимает, что именно вызвало улучшение:

— Спасибо, конунг, — говорит она, её голос звучит уже спокойнее. — Это… помогло.

— А зачем ты вообще туда полезла? — спрашиваю более мягко.

Айра гордо поднимает голову, хотя её губы слегка дрожат:

— Конунг, я должна воевать. Без боевой практики я не смогу пройти Степь, — её голос твердый, но в нем чувствуется скрытая уязвимость. — Одного полигона мало. Мне нужно сражаться и участвовать в смертельных схватках!

— Это единственная причина? — прищуриваюсь, внимательно наблюдая за её реакцией.

На мгновение она теряет уверенность: щеки заливает румянец, и Айра опускает смущенный взгляд.

— Да… только это, — произносит она едва слышно, и в её голосе отчетливо звучит неуверенность.

Я нахмурившись смотрю на Айру. Почему она вдруг заливается румянцем, словно школьница на первом свидании? Что я пропустил? Хм, по её реакции ясно, что есть ещё какая-то причина, но она явно лежит в сфере эмоций, а не логики или действий.

Подумав, принимаю решение.

— Сиди смирно, — говорю тихо, подходя ближе и наклоняясь к ней.

Айра вздрагивает, но покорно замирает, её глаза расширяются от неожиданности. Мои пальцы осторожно скользят по гладкой поверхности ошейника, пока не находят нужный узел энергозамка. Я фокусирую энергию в кончиках пальцев и слегка нажимаю на едва заметную точку, от которой разливается слабое мерцание магии. Ощущается легкий толчок, и замок поддаётся, тихо щёлкнув.

Ошейник соскальзывает с точенной шеи Айры и падает мне в руку,

Освобождённая кожа выглядит чуть бледнее, с еле заметным следом от долгого ношения. Её изящная шея теперь обнажена, и я замечаю, как вены на ней пульсируют чуть быстрее, чем обычно.

Айра на мгновение замирает, словно не веря в то, что произошло. Она касается своей шеи дрожащей рукой, словно впервые ощущая свободу.

— Чему ты удивляешься? — хмыкаю, наблюдая за её ошарашенным взглядом. — С ошейником сражаться тебе бы не удалось. На эту ночь ты свободна, принцесса. Давай вместе уничтожим моих врагов.

Айра мгновенно подскакивает на ноги, её глаза пылают решимостью. С резким кивком она вскидывает правую руку к сердцу, затем резко опускает ладонь к бедру — жест, принятый в армии Ликании. В её голосе звучит твёрдая уверенность:

— Да, конунг!

Мы смотрим друг на друга. У нас у обоих глаза округлились, но у ликанки явно больше. Она будто только сейчас поняла, что сделала. Жест покорности и преданности. Забавно, что больше всего это воинское приветствие удивило саму Айру. Словно оно сорвалось с неё само собой, как застарелый рефлекс, который вдруг ожил.

Вилла римского рода Авитов, Москва

Эквит Гай Юлий Максим стоит в просторной гостиной загородной усадьбы Луция в Москве. В руке он сжимает мобильник.

Голос префекта звучит глухо из динамика. Луций сейчас в аэропорту, готовится к тайному вылету в Рим. За окном по газону медленно прохаживается его двойник — переодетый человек, удивительно похожий на Луция. Он нужен для обмана потенциальных противников.

— Я уже на вылете, Гай, — произносит Луций. — Нужно выяснить, не испортил ли Юпитерский моё обручение с Екатериной Филиновой.

Гай молчит, вслушиваясь в слова префекта. Он знает, что тот одержим идеей власти. Луций продолжает:

— А этот Данила утверждает, что она выйдет замуж только по любви! — в голосе Луция сквозит возмущение, постепенно переходящее в злость. — Якобы он дал право ей решать свою судьбу! Чушь! Кто, в здравом уме, в это поверит⁈ Какой идиот вообще мог бы принять такое всерьёз⁈ Ясно же, что этот мальчишка просто не нашёл другого предлога и выдал эту ахинею! — голос префекта дрожит от ярости. — Я из влиятельного рода! Я — префект провинции! У меня в руках сосредоточено столько власти, что никто не захотел бы мне отказывать и лишиться лакомого пирога! Никакой граф или князь!

Луций на мгновение замолкает, тяжело дыша, но затем его голос снова звучит с твёрдостью:

— Значит, это Юпитерский. Это он внушил графенку Даниле этот бред, чтобы отвратить её от меня.

Гай кивает, даже зная, что Луций не видит этого. Короткий жест, привычный, словно рефлекс. Он привык к амбициям своего префекта и давно не удивляется его амбициозным планам.

— Твоя задача — следить за Катей, — продолжает Луций, наращивая пафос в голосе. — Она должна попасть под влияние вазы и превратится в нашу марионетку. Рано или поздно я получу ее. Она станет Аватаром Плутона, а я женюсь на ней и стану королём всех людей!

— Конечно, монсеньор, — равнодушно отвечает Гай.

Внезапно раздаётся вой сирен, и через секунду усадьбу сотрясают мощные взрывы. Пол под ногами вибрирует, ощущая всю силу удара. Гай сохраняет спокойствие и бросает в трубку:

— Придётся прервать, префект. У нас неприятности.

Сразу же он поворачивается к подбежавшему гвардейцу, его лицо становится суровым:

— Что происходит?

— Русские на территории, господин! Взрывами уничтожены многие из наших людей, и двойника монсеньора тоже убили, — быстро сообщает солдат, голос его звучит напряжённо.

— Отражайте атаку, — командует Гай, чувствуя, как внутри нарастает адреналин. — Я на подзарядку.

Спокойно направляясь в подвал, он движется размеренно, словно на прогулке по парку. Спустившись по винтовой лестнице, Гай попадает в тёмное помещение. Здесь царит гнетущая атмосфера, заполненная клетками с измождёнными пленниками.

Открыв одну из клеток, Гай хватает первого попавшегося человека. Сильная хватка не оставляет шансов на сопротивление. Пленник слабеет под его руками, и Гай медленно высасывает из него всю кровь и жизненную энергию. Каждый глоток ощущается как мощный прилив силы. Он чувствует, как его тело наполняется новой мощью и растёт в размерах.

Тело пленника иссыхает, превращаясь в скелет, обтянутый кожей. Гай смотрит на остальных пленников. Их глаза наполняются ужасом, и он, не обращая внимания на их страх, произносит:

— Ничего личного. Я геномант-Мастер, и мне нужно подзарядиться для боя.

С этими словами он шагает к следующему пленнику.

На расстоянии я наблюдаю за штурмом виллы. Захватить её — задача не из сложных. Это загородное строение, где не предусмотрено наличие артиллерии, так как иноземным гостям такие меры не положены. Единственная преграда — римские гвардейцы, но они скорее лишь препятствие, чем реальная угроза.

Ломтик, как всегда, проявляет себя на высоте: он уже раскидал взрыв-артефакты по всему периметру, и раздаются оглушительные хлопки, сотрясающие землю. С каждой детонацией во дворе возникает облако дыма и разлетаются обломки, поднимая пыль и истошные крики.

Змейка наносит сокрушительные удары по врагам, сея кровь и смерть. На территории уже действуют тавры и гвардейцы Морозовых, работающие слаженно, как хорошо отлаженный механизм. Они устраняют макаранников, и я вижу, как мои рогатые парни организованно движутся вперед, защищая свои позиции.

Но пора и мне заглянуть на огонек.

Я, Светка и Айра пробираемся через снесённые ворота, проникая в самую гущу боя. Стены дома запятнаны сажей от взрывов. Камила же остаётся в тылу, заботясь о раненых. Сегодня боевиков и так хватает. А еще один Целитель лишним никогда не бывает.

Светка, полная энергии, бросается в бой первой. Я позволяю ей и Айре заняться группой не слишком сильных макаронников у амбара.

— Учись, клыкастая! Пять — ноль! — кричит Светка, сжигая врагов огненным фейерверком. Её азарт и ярость от битвы чувствуются даже на расстоянии. Я ощущаю её эмоции через свадебное кольцо, словно волны энергии бьют в лицо. В огненном доспехе она стремительно кидается в бой, её силуэт расплывается в облаке пламени.

Айра не остаётся в стороне:

— Не ноль! Пять — три! — её голос звучит бойко. Фигурка в черном доспехе не отстает от огненного вихря Светки.

Ну, нашли две товарки друг друга.

По мыслеречи одергиваю Светку:

— Не заигрывайся там. Следи за окружением.

В этот момент я уже нахожусь в усадьбе, сканирую комнаты и коридоры. Рядом со мной внезапно появляется Змейка, с отрезанной головой Луция в руках:

— Отсссекла, фака. Рабака, мазака! Зза-а Катттю!

Её улыбка широкая, как у акулы.

Вглядываюсь в голову. Эх, обломс. Это лишь двойник, а не префект. Но Змейку не расстраиваю, а то толку-то с этого? Луция здесь, похоже, нет. Удрал макаронник, да еще двойника оставил.

Сканируя дом, я сосредотачиваюсь на своих ощущениях, выискивая сильные потоки магии. Вскоре я нахожу единственного мощного мага в подвале. Не Луций, конечно, но на безрыбье и рак карась. Это всё, что у меня есть сейчас. А в Легион кого-то хочется.

Я в одиночку спускаюсь в подвал, и в полутьме моё внимание привлекает распухший жирдяй, сидящий на трупах. Его тело раздулось, словно наполнившись трупными газами, и теперь выглядит как огромный нарыв на коже. Правая рука Гая напоминает топор, обтянутый кожей, однако эта кожа покрыта плотными кровавыми сгустками. Мёртвая плоть потрескалась, а в воздухе витает отвратительный запах гнили.

Не сразу узнаю в этом бесформенном массе знакомого эквита. Да, это некогда черноволосый и смуглый красавец Гай Юлий Максим, но сейчас от него осталась лишь жалкая оболочка.

— Ну ты и мразь, — произношу я с отвращением, оглядывая иссушенные трупы под ногами. — Высушил бедняг досуха? Думаешь, это тебя спасет?

— Нет, я легионер и продам свою жизнь дорого, — произносит Гай, его голос хрипит, словно он говорит через сжатое горло.

Эквит формирует биомолнию из поглощенной энергии и швыряет её в меня. Я уже надел доспех Тьмы, и, вытянув руку, принимаю удар. Мой доспех одному разряду не пробить.

Теперь моя очередь. Сосредотачиваюсь и швыряю молнию, гораздо более сильную, чем прежде.

— Это по-твоему молния? Вот молния! — выкрикиваю, наблюдая, как электрический разряд мчится к нему с ужасной скоростью.

Гай пытается создать новый разряд в своём теле, но я не даю ему шанса. Мгновенно накидываю на него Тьму-Воду.

А как известно, вода проводит электричество. Физика форева, дамы и господа.

Жидкая Тьма уводит ток в разные стороны, образуя множество мелких разрядов, которые бьют по Гаю, словно куча молний, поражающих его с разных сторон.

Раздутые мускулы дрожат от электрического шока, а в воздухе раздаётся треск, как будто вокруг него бушует буря. Каждый разряд пробивает римлянина, заставляя сжиматься от боли и ярости, и я контролирую, как его сила уходит.

Я делаю шаг вперёд, выпуская демонские когти, и резко приближаюсь к нему:

— Легионер, говоришь…? А геноманта у меня ещё и не было.

С этими словами я принимаюсь рубить огромную плоть Гая. Его тело, изуродованное и распухшее, кажется бесконечно уязвимым под моими когтями. Я не останавливаюсь, словно маленький росомаха, напавший на бурого медведя. Когда когти вонзаются в раздутую плоть, ощущаю, как они проходят сквозь жировую прослойку и наталкиваются на сопротивление, словно рублю толстую ветвь. Гай пытается схватить меня, его раздутые руки растягиваются в попытке обхватить меня, словно борец сумо на стероидах, но этого мало. Огромное гниющее тело режется и рвется, как бумага. Гай пытается нарастить плоть, но мои когти рубят быстрее. Спасибо Лакомке, пластыри без остановки подпитывают меня. Я словно электромотор.

Пока его плоть разлетается на куски, вой эквита не прекращается. Наконец я вспарываю брюхо Гая, и его тело падает с глухим звуком, как гигантская туша свинины, разлетающаяся на части.

Отступив подальше к стене, я опускаюсь на землю, ощущая, как колени касаются холодного пола. Закрываю глаза, позволяя себе на мгновение погрузиться в тишину. В это время, пока он ещё шевелится в своих предсмертных конвульсиях, я активирую телепатию и уношу его сознание в Астрал.

Мы оказываемся в белом тумане, который окутывает нас, словно густая пелена. Эквит теперь выглядит как худой дистрофик, его тело стало болезненно тонким, а кожа обвисла, словно старая одежда. Я сжал его иллюзорное тело до состояния изнеможения. Пусть теперь страдает, изверг, я хочу, чтобы он почувствовал всю безысходность своей ситуации. Его глаза полны шока и осознания надвигающейся смерти,

Мои слова вырываются с силой, как гром, разрывающий тишину:

— ВЫ ХОТЕЛИ ОТРАВИТЬ МОЮ СЕСТРУ! МОЮ КРОВЬ! НУ МУЧАЙСЯ!

— Я всего лишь выполнял приказ префекта! — вопит в ужасе Гай, вглядываясь в белый туман. — Я — солдат! Легионер!

— Я НЕДАВНО ЕЁ ОБРЕЛ! — Я приближаюсь к нему, и он отшатывается, дрожа в панике. — Я ВНОВЬ НАШЕЛ РОДНОГО ЧЕЛОВЕКА, ПОЧУВСТВОВАЛ, ЧТО МОГУ ЗАЩИЩАТЬ ЕЁ. А ВЫ ХОТЕЛИ ОТРАВИТЬ ЕЁ ЧЕРТОВОЙ ВАЗОЙ! ЭТО НЕ ПРОСТО ПРЕДАТЕЛЬСТВО — ЭТО УДАР В САМОЕ СЕРДЦЕ! ВЫ, РИМЛЯНЕ, ОТРЕКЛИСЬ ОТ ВСЕГО ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО, ОТ ВСЕХ НОРМ! ВЫ ДУМАЕТЕ, ЧТО МОЖЕТЕ ПРОСТО ТАК ОТНЯТЬ ЖИЗНЬ У ДРУГОГО? ЧТО МОЖЕТЕ РЕШИТЬ ЗА НЕЁ, КАК БУДТО ОНА — ЛИШЬ ПЕШКА В ВАШЕЙ ИГРЕ? ВЫ ХОТЕЛИ СДЕЛАТЬ ЕЙ БОЛЬНО, ЛИШИТЬ ВОЛИ! КАК ВЫ МОГЛИ ТАК ПОСТУПИТЬ⁈ ТЫ ХОТЕЛ РАЗРУШИТЬ ТО, ЧТО Я ТОК НАКОНЕЦ-ТО НАЧАЛ ВОССТАНАВЛИВАТЬ! МОЙ РОД! И ТЕПЕРЬ ТЫ ОТВЕТИШЬ ЗА ЭТО!

Я внушаю Гаю жар огромной печи, и он начинает вариться в собственных криках. Его вопли заполняют туман, звучат как эхо страха и боли. Они отдаются в моих ушах, как мрачная симфония мести, наполняя меня темным удовлетворением.

Луция мне сегодня не досталось, но его ближайший пес ответит сполна. Слишком долго я терпел — целых четыре часа, мои перепончатые пальцы! — и сейчас пришло время расплатиться.