Босиком в саду камней

Глава 19

Как же быстро летит время! Я на последнем месяце, и у меня уже вроде бы все готово. Но кто его знает? Всегда есть какая-нибудь супруга Гао, чье коварство безгранично. А беременная женщина так слаба, особенно перед родами. И так беззащитна.

Я все реже выхожу из своих покоев и все больше лежу, вздрагивая от почти беспрерывных толчков в огромном животе. Мой малыш очень силен и беспокоен. Активный ребенок, что тут скажешь?

— Тихо, не дерись, — глажу я живот, пытаясь нащупать, где голова. — Скоро уже.

— А что мы будем делать, если ребенок… Если с ним беда случится, — жалобно спрашивает Чун Ми, которая трясется за свою жалкую жизнь.

А ведь обещала, что умрет за меня! Вот и верь после этого людям!

— Заткнись, — бросаю в ее сторону выразительный взгляд. — Все, что он от тебя требуется — это покорность. Остальное моя забота. Я хоть какое-то свое обещание не выполнила? Разве твой отец не получил повышение по службе и новый чин? А твои братья? Двое уже сдали госэкзамен. Лучше не спрашивай, во сколько мне это обошлось. Твоя семья уже не бедствует. Император регулярно посылает тебе подарки. И я добавляю денег. Хватит дрожать.

— Благодарю вас за милость, ваше императорское высочество! — ложится у моих ног, лоб в пол, эта невольная авантюристка.

Так бы и прозябала в нищете и безвестности. А сейчас у посредственности есть шанс стать супругой его величества. Хотя, чем ближе к родам, тем больше Чун Ми жалеет о своем согласии, это видно по ее несчастному лицу.

Главное, чего я добилась: якобы беременная наложница живет в моем дворце. Сначала я накапала на мозги приемного сына, а потом императрице. Мать нации обработать несложно, ее величество готова на все, лишь бы муж забыл дорогу в ее спальню. Ведь согласно регламенту, император должен ежемесячно навещать свою законную супругу по ночам. Оба величества этих визитов стараются избежать.

Я обещаю императрице, что ее ночной покой никто не потревожит. Но взамен она не должна допустить возвышения Благородной супруги Гао. Уравновесить ее влияние другой наложницей. Мы со снохой пьем чай на открытой веранде и мило беседуем.

Я гну свое. Мол, опасаюсь за жизнь беременной. Из-за Благородной супруги Гао, которая уже не одну наложницу сжила со свету, ибо ревнива аки тигрица. Она мать третьего принца и всерьез собирается протащить его в наследники. Поэтому все остальные принцы ей не нужны.

Императрица хоть и амеба, но она тоже мать. И тема ей не безразлична.

— Вы очень умны, матушка, — слышу я. — Мне стоит прислушаться к вашим советам. Доверяю вашим заботам беременную наложницу Чун Ми. Делайте, как считаете нужным.

Матушка! Да я моложе тебя лет на пять! Как же все запуталось! Но таково нынешнее положение вещей. Я — вдовствующая императрица, приемная мать его величества. И я на последнем месяце беременности!

А если у меня родится мальчик?!

Я сделала все, чтобы он рос у меня на глазах. Дорам про дворцовые интриги я посмотрела в свое время немало. Поэтому легко устроила «покушение» на Чун Ми, организованное якобы Благородной супругой Гао. Закрепив тем самым свой успех. Мне необходимо, чтобы Чун Ми не отходила ни на шаг. Спала в одних покоях со мной, всякое ведь может случиться.

Это было легче легкого. Не то, что сохранить беременность и не допустить преждевременных родов. Поэтому старательно пью отвары от выкидыша, которые готовит для меня главный лекарь. То есть, номинально для Чун Ми. Но употребляю их я.

На что только не пойдешь ради долгожданного ребенка! Я стала закоренелой эгоисткой, и чем ближе к родам, тем я коварнее. Увы! Я так и не смогла отпустить Яо Линь! Поэтому ее свадьба с принцем вновь откладывается.

Ну не могу я сейчас обойтись без единственной подруги!

— Яо Линь, я беременна, — признаюсь в нашем укромном местечке, крохотном дворике, где стоят груженые телеги со всяким добром.

Мой живот уже большой, и я лишь натягиваю платье, чтобы подтвердить свои слова.

— Я догадывалась и … боялась этого. — Яо Линь тихонько плачет.

Уж не от зависти ли? Ей за тридцать, и, небось, тоже ребеночка хочется. А я ей опять помешала. То есть, хочу помешать. Не отпустив ее с принцем из Запретного города.

— Мне страшно, Яо, — ей единственной я могу признаться. Все остальные должны меня видеть сильной. — Если император обо всем догадается, меня в лучшем случае сошлют. А Лин Вана казнят. А перед этим будут страшно пытать. Я хочу во что бы то ни стало его спасти.

— Ты справишься. Ты уже через столько прошла, Мэй. Конечно, я останусь с тобой, пока ты не родишь. Буду тебе помогать.

— Главным образом эта помощь состоит в том, чтобы скрывать мою беременность, — улыбаюсь сквозь слезы.

— Я все понимаю, — Мэри Сью ласково гладит меня по волосам. Обнимаемся и плачем. Точнее, ревем в два голоса, наши платья моментально намокают от слез.

Не знаю, что именно моя подруга сказала своему принцу, но он согласился отложить свадьбу. А ведь он решил покинуть Запретный город вместе с Яо Линь! Они отправятся в провинцию и собираются жить там скромно, все свое время посвящая любви и искусству. Как это прекрасно! Как трогательно!

Но из-за меня принц теперь безвылазно торчит в своем дворце, умирая от скуки, поскольку уже не может строить козни. И планировать государственный переворот. Мы с этим разобрались. Его дочь, которая должна была стать шпионкой и доносить на меня принцу и его матери, теперь моя союзница. Я ее перевербовала при помощи Юн Чжоу, которого жена обожает. Ну и меня заодно. Это ведь я устроила ее счастье.

Благородная Супруга Гао приходит ко мне с визитом. Точнее, к нам обеим. Хочет видеть беременную Чун Ми. Чего никак нельзя допустить. Благородная супруга сама рожала дважды, и уж даму на последнем месяце от дамы с подушкой под платьем вместо живота отличить сможет.

Прошу подождать и наношу на лицо толстый слой грима. Чтобы скрыть пигментные пятна и отеки. Сухо говорю:

— Чун Ми себя плохо чувствует, и выйти к вам не может. Так что чаю не предлагаю.

— А вы тоже себя плохо чувствуете? — взгляд Благородной супруги так и сверлит мой живот.

— Да. Соленой рыбы вчера объелась, и много пью.

— Берегите свое здоровье, ваше императорское высочество. Я оставлю вам одну из своих служанок. Она сильна в акушерстве.

Эге! Грамотный ход!

— Благодарю, но у меня есть свои служанки, не менее опытные.

— Не сомневаюсь, — в ее голосе ирония. — Но вы должны помнить, что все тайное рано или поздно становится явным. Вам удалось меня оболгать. Никакого покушения на Чун Ми я не устраивала. Спрашивается: зачем вам это? И от акушерки отказались. Я вынуждена буду рассказать об этом его величеству. Евнухи ведь могут проверить, беременная ли Чун Ми на самом деле.

Вот она, засада! Надо чем-то ответить.

— Что пишет ваш брат? Помнится, его отправили строить дамбу, чтобы предотвратить наводнение. Сумму из госбюджета выделили немалую. И какова судьба этой дамбы? Я знаю, что ливни идут уже третью неделю. Вашего брата еще не смыло? Вместе с этой дамбой. Его возвращения в столицу с отчетом о потраченных средствах ждут с нетерпением.

Благородная супруга Гао смертельно бледнеет. Юн Чжоу по моему приказу уже схватил и казнил парочку ее родственников. Пока дальних. Я женщину предупредила. А размытая дамба — это серьезно.

И хотя брат супруги Гао не виноват в наводнении, но он, как и все чиновники ворует. Мой приемный сын все меньше интересуется политикой, переложив государственные дела на плечи министров, среди которых моих людей больше половины. Таким образом, у меня численный перевес голосов во время принятия судьбоносных решений. И я легко могу добиться казни господина Гао.

— Пощадите моего брата, ваше высочество! — я все-таки заставила благородную даму встать на колени.

— Пощажу. Если ты перестанешь лезть в мои дела. Сегодня ночью скажешь императору, что Чун Мин неважно себя чувствует, и стоит опасаться преждевременных родов.

— Неужто это, правда?! — вырывается у нее.

И мы обе понимаем истинную подоплеку этих слов.

Благородная супруга Гао уходит, а я со злостью думаю, что лучше было бы ее отсюда не выпускать. Заставить выпить яд. Она слишком много знает. Но, увы! Фаворитка императора мне пока не по зубам! Да и руки у меня сейчас связаны. Я на последнем месяце. Хорошо, что удалось отбиться.

С утра мне нехорошо. Тянет живот, мышцы ног сводит судорогой. Последний триместр дался мне неимоверно тяжело. Какие уж тут свидания! На Лин Вана жалко смотреть. Как будто это он беременный! Пожирает меня глазами издалека и то и дело хватается за саблю, висящую на поясе.

И кого ты собираешься убить, милый? Мне не нужна ничья голова, это только моя битва. Зову главного лекаря:

— По-моему, вот-вот.

— Что будем делать, ваше высочество?

— Готовьте Чун Ми.

И «беременная» наложница начинает усиленно жаловаться на плохое самочувствие. У Чун Ми с самого утра «кружится голова». И симптомы точь-в-точь как у меня. Чун Ми старательно пересказывает их главному лекарю, а тот все записывает. Ведение беременности императорской наложницы штука не простая. Спросят за каждый иероглиф.

День, другой… Мне, то есть Чун Ми все хуже. Поэтому главный лекарь сутками торчит в моем дворце. Супруги и наложницы ломятся сюда, чтобы проведать беременную и принести ей дорогие подарки плюс обереги разных мастей. Это предлог, чтобы все разузнать. Слухи гуляют по Запретному городу уже не сквозняками, а ураганными порывами ветра.

Как бы я ни старалась, моя связь с Лин Ваном перестала быть тайной.

Князь совершенно не умеет скрывать своих чувств!

А вдруг…? Остальное громко не говорят, иначе можно головы лишиться. Только шепотом, на ухо.

Велю Хэ До:

— Разберись с императорскими женами. Они мне тут не нужны. Разворачивай все паланкины, которые окажутся у моих ворот.

В итоге Чун Ми принимает только его величество, и то, лежа в постели. Сын Неба слабо разбирается в симптомах глубоко беременных женщин, его никогда не приглашали на роды в качестве зрителя. Не царское это дело.

Видно, что визит ему в тягость. Он не любит Чун Ми, эту женщину навязала императору я. Поэтому все в рамках дворцового этикета, не более.

Чун Ми старательно стонет и не понарошку близка к обмороку. В присутствии Сына Неба бедняжку по-прежнему трясет от верноподданнических чувств. Император морщится и быстро уходит.

Воды отходят внезапно. Я встаю, чтобы служанки обтерли мое неповоротливое потное тело влажными ароматными салфетками. Последнее время я сильно потею. И чувствую невыразимую слабость. Мне страшно. Я боюсь рожать. Боюсь боли. Боюсь…

И вдруг чувствую, как по ногам потекло. То-то живот тянуло!

Я к боли терпеливая, поэтому не сразу поняла, что это и есть схватки. Ору:

— Лекаря! Срочно! И гонца в резиденцию императора!

— Я сам схожу, — говорит аж красный от чрезмерного волнения и ответственности Хэ До.

Хорошо, что он у меня есть. Переживает. Он лично докладывает его величеству о том, что наложница Чун Ми неудачно упала, и у нее начались преждевременные роды. Слух тут же разносится по Запретному городу.

Нужные люди уже подготовлены. Главный лекарь при родах присутствовать не может, поскольку он мужчина. Акушерку же я запугала, сказав, что прикажу кастрировать ее сына и взять ко двору евнухом. Где гнобить и третировать. Но в случае успеха щедро наградить ее, а сыну пожаловать государственный чин.

А дальше начинается кошмар. Хорошо, что рядом верная Яо Линь, которая мне сейчас вместо матери. Не знаю, что она сказала своему принцу, как объяснила длительное отсутствие, потому что мучаюсь я сутки, не меньше. В уголке тихонько сидит Чун Ми и скулит. Должно быть от страха. А я…

Я ору, изо всех сил стараясь орать потише. Вокруг моего дворца сплошь любопытные глаза и уши. Хотя, вопли рожениц, должно быть, похожи. Во дворце императрицы явно кто-то рожает, но ворота захлопнуты. Тайну тщательно охраняют.

Поэтому не стоит так уж сдерживаться. Боль раздирает меня, сознание на грани его потери. От болевого шока, должно быть. Или от усталости. Я практически обессилела.

— Тужьтесь, ваше высочество!

— Еще немного!

— Не сдавайтесь! Тужьтесь!

Яо Линь невольно вскрикивает, так сильно я стиснула ее руку. У бедняжки теперь будет синяк. И не один!

— Ну же, Мэй! Ты сильная! Давай!

Нам всем не сносить головы, если кто-нибудь из супруг императора решит проверить, как проходят роды у наложницы.

Но меня охраняют Лин Ван, Хэ До и Юн Чжоу. Через них никому не прорваться. Лин по-прежнему военный министр, это последний рубеж обороны. Его солдаты готовы в любой момент пойти на штурм Запретного города, если меня схватят.

Юн Чжоу выстроил охрану у ворот моего собственного дворца и во внутреннем его дворе. Все супруги, включая благородных, не могут прорваться через этот кордон. Что же касается его величества, то он, как и положено отцу, встречает известия из покоев роженицы за накрытым столом. Бухает, короче, чтобы время скоротать. Надо же дождаться результата. Кто родился, мальчик или девочка?

Хэ До… Главный евнух вообще незаменим. Он делает записи в реестре Запретного города. Хэ До и предстоит внести туда, в этот реестр имя и титул новорожденного. Или новорожденной. Мне хочется, чтобы родилась девочка. Тогда все будет гораздо проще.

Дочка будет только моей, очередная принцесса, кажется, шестая по счету, никого не обременит и ничьим захватническим планам не помешает. Принцессы пользуются особой любовью вдовствующих императриц, растут у них на глазах, путешествуют вместе с ними.

Никого не удивит, если дочка наложницы, служанки вдовствующей императрицы будет жить у нее во дворце. Матери принцев оставят нас в покое, мы с моей принцессой не соперники в борьбе за власть.

К нам часто будет приходить князь Ван. Я вполне наслажусь материнством, а он — отцовством.

Боже, как же я хочу девочку!!!

Мы с маленькой принцессой будем жить тихо-тихо. Незаметно-незаметно. Я умерю свои амбиции. Перестану бороться за власть. Мне никто не будет нужен, кроме Лина и нашей с ним обожаемой дочки. Ее матерью будет считаться Чун Ми, которая нам ничуть не помешает…

— Головка показалась! Тужьтесь, ваше высочество!

Да куда ж еще?! Но я и сама уже чувствую, что моя малышка готова появиться на свет. И делаю последнее усилие, выталкивая ребенка из своего чрева.

Ну?!!!

— У вас родился сын, ваше императорское высочество! Поздравляем!

Сын?! Чун Ми в своем уголке невольно вскидывает голову. Принц?! Это означает…

— Император здесь!

Нет, в покои роженицы он не войдет. Всего лишь пятый принц появился на свет в огромном Запретном городе. Где живут тысячи наложниц. А император еще довольно молод, ему нет и сорока. Не пройдет и года, как на свет появится шестой принц, потом седьмой… Возможно, и семнадцатый когда-нибудь появится. Хотя мальчик — это всегда праздник для отца, кем бы он ни был.

Новорожденного торжественно выносят к императору. В степенях доношенности младенцев его величество тоже не разбирается, поэтому, бросив взгляд на красное личико размером буквально с его кулак, Сын Неба с опаской интересуется:

— Ребенок здоров? Нет ли какого-нибудь уродства? Отклонения?

— Что вы, ваше величество, — низко кланяется придворный лекарь, который тут как тут. — Прекрасный, здоровый принц! Сильный и красивый!

— Пожаловать наложницу Ми титулом моей супруги, — бросает его величество сияющему Хэ До. — Готовь указ, главный евнух.

Тот со счастливой улыбкой кланяется. Будет исполнено! У нас все получилось!

Нет, Чун Ми пока не положен собственный дворец, хоть она и родила мальчика. Должно пройти какое-то время. Ты все получишь, бывшая служанка почти, что низшего ранга. Как я тебе и обещала. Если по-прежнему будешь послушной.

А пока я собираюсь кормить моего маленького принца грудью. Хотя все наперебой отговаривают:

— Как можно так рисковать, ваше высочество? Вы должны отдать ребенка кормилице!

Ну, уж нет! Дайте мне подержать его на руках, ощутить, как крохотный ротик жадно ищет сосок на моей груди, налившейся молоком. Я готова рисковать снова и снова! Вот оно, мое счастье!

Сын!

Это означает, что мне надо все начать сначала. Принц опасен тем, что он стоит в очереди на трон, пусть и в середине списка, или вообще в конце, но жизнь непредсказуема.

Взять нынешнего императора. Бывшего девятого принца. Какие у него были шансы? Да никаких. Тем не менее, он на троне.

Я испытываю и горечь разочарования, и гордость. Знать, такова моя судьба. Рано тебе еще в отставку, Катя. Борись!

— Император желает тебя видеть, Мэй, — слышу я дрожащий голос Яо Линь. Она тоже устала и переживает за меня.

Видеть?! Ах, да! Я тоже должна поздравить его величество с тем, что у него родился сын. Умоляюще смотрю на подругу. Я вот-вот отрублюсь. Измучена родами и мне смертельно хочется спать.

— Я все сделаю, — кивает Яо Линь и выходит во двор, где его величество в нетерпении переминается с ноги на ногу.

Понятно: сына не терпится обмыть. Но надобно соблюсти формальности.

— Вдовствующая императрица почти сутки провела у постели роженицы, и сейчас отдыхает, — докладывает императору Яо Линь. Которая кого хочешь, уговорит. — Попросила отложить все церемонии, хотя бы до рассвета.

— Я тоже отдохну, — искренне радуется Сын Неба. И спешит к своему паланкину.

Все мы люди, все устали. На дворе, хвала Конфуцию, глубокая ночь. Утром начнутся новые хлопоты и появятся очередные проблемы. А сейчас нам все надо отдохнуть.