Битва местного значения

33

Потом была ещё одна пещера, мало чем отличающаяся от первой. Разве что перед входом в неё не было даже крошечной площадки, и пришлось в зев проникать прямо с воздуха. После проверки — пещера, как и ожидал Кирилл, оказалась пуста, — немного потренировались в этом элементе.

Тут главным было делать всё быстро. И у сестёр вполне получалось. А на эсбэшницу Кирилл махнул рукой — в конце концов, её вполне можно держать во втором эшелоне. Не её работа — захватывать вход в пещеру! Её работа — заходить, когда уже всё захвачено!

Тренировочные действия повторили ещё пять раз.

А потом Кирилл сказал:

— Давайте-ка разобьёмся на две группы. В одной — сержант Чудинова и прапорщик Ломанко. Старшая — Чудинова!

— Есть, господин капрал! — отозвалась Светлана.

— Вторую группу составим я и ефрейторы Гладышевы. Группа Чудиновой продолжит проверку пещер. — Он дал команду своему ИскИну передать собрату, обитающему в светланином ПТП, карту избранного сектора. — А мы с ефрейторами займёмся другими делами.

Светлана и Оксана Ломанко улетели.

— За мной! — скомандовал Кирилл близняшкам.

Он и сам не знал, зачем так поступил. Наверное, потому что пять человек на одну пещеру было всё-таки многовато. Тем более когда в пещере один хрен в запылённом пространстве отыщешь. Пещеры, предположительно занятые гостями, наверняка находятся дальше и выше в горах — ведь в ТУ ночь Кирилл, перекинутый порталом на Синдереллу, сразу почувствовал, что воздух вокруг него изрядно разрежен.

Так что, чем впустую ползать всей толпой по каменным мешкам, лучше побольше потренировать новичков.

Он вдруг почувствовал к этим девицам какое-то странное, доселе не испытанное чувство. Так, наверное, отец относится к своим дочерям, плоть от плоти своей, кровь от крови своей, и их безопасность становится твоей безопасностью, и их счастье становится твоим счастьем…

Кирилл мотнул головой.

Что это ещё за мысли, кол мне в дюзу! Никакие они мне не дочери. Они мои подчинённые, и я в любой момент должен быть готов послать их на смерть, если потребуется. Такова моя профессия. И тем не менее я сделаю всё возможное, чтобы это не потребовалось! Иначе грош цена! И мне, и моей профессии! Послать подчинённого на смерть любой дурак сможет — если с совестью справиться не проблема, — а вот ты попробуй, дорогой командир, так сражение провести, чтобы и победу одержать, и людей максимально сохранить! Вот где истинный профессионализм военного, вот где истинная квалификация!

— Ну что, девчонки? Не заскучали, ползая по пещерам? Давайте-ка поиграем в догонялки? Запятнать командира можно только прикосновением!

Кирилл сорвался с места. И пустился во все тяжкие.

Неожиданные уходы за острые кромки скал, нырки в бездонные ущелья, взлёты в зенит и пике оттуда на горный склон с торможением в последний момент… Однако оторваться ему, как он ни старался, не удалось.

Близняшки раз за разом повторяли его нырки, пируэты, горки и прочие выкрутасы, с лёгкостью и изяществом, словно танцевали в воздухе, и порой ему даже начинало казаться, что подчинённые попросту играют с командиром, не желая его обижать.

Систему связи наполняли крики и вопли, причём больше всего кричал и вопил капрал Кентаринов, хотя, как правило, его рёв и перемежался с взвизгами и попискиванием, издаваемыми двумя девичьими глотками.

— Маринка, слева эту скалу обойди!..

— Каринка, наперерез давай! Наискосок и вниз!

— Кол вам в дюзу, чертенята!!!

Нет, как сестрёнки ни старались, запятнать командира им всё-таки не удалось, однако вымотался Кирилл при этом немало. А когда угомонился, обнаружил, что Светлана и эсбэшница находятся на связи в режиме tete-a-tete.

Что у них там, к дьяволу, стряслось? Почему посмели отключить акустику от командира?

— Сержант Чудинова! Прапорщик Ломанко! Почему вышли из общегруппового режима связи?

Несколько секунд тишины, и:

— Ой! — голос Светланы. — Просим прощения, господин капрал! Так получилось.

Так у них получилось, видите ли! Ему, Кириллу, косточки решили перемыть, что ли, пока он с девчонками гонялся меж скал?

— Оставайтесь на месте!

Он засёк местонахождение нарушительниц и устремился туда:

— Ефрейторы! За мной!

Сержант и прапорщик сидели перед входом в пещеру. Как отпускницы на пляже… Слава Единому, хоть шлемы с башен не поснимали! Кумушки неотстыкованные, кол вам в дюзу! Залепить по наряду вне очереди! Правда, прапорщику такое наказание не дашь. Разве лишь трое суток ареста. Но над причиной ареста, которым капрал Кентаринов угостил прапорщика Ломанко, будет смеяться вся база. Пусть даже почти никто его тут ещё и не знает! «Слышали, парни, главный «кентавр» вчера прапору-эсбэшнице трёшницу впаял?» — «Не дала ему, наверное!» — «Раз не дала, значит не по-командирски требовал!» И всё такое прочее…

Троица спикировала с небес и опустилась рядом с ополоумевшей парой. Кирилл снял шлем и разрешил подчинённым сделать то же самое.

— Что случилось тут у вас? — спросил он Светлану.

Та в некоторой растерянности посмотрела на Ломанко.

— Простите, господин капрал. — Прапорщик вперилась ему в лицо виноватым взглядом. — Можно с вами поговорить?

Кирилл почувствовал, что разговор сейчас повернётся совсем не в нужную сторону, ведущую прямо к трём суткам ареста, но делать было уже нечего.

— Хорошо, прапорщик, отойдём в сторону! Остальные могут покурить.

Сержант Чудинова и близняшки-ефрейторы тут же полезли в карманы за «Галактическими особыми», а офицеры отошли на край площадки, обрывающейся в ущелье, на дне которого бежала между камнями и скалами неширокая бурная, покрытая пеной речка.

— Это я виновата, господин капрал, — сказала Ломанко. — Я решила задать сержанту Чудиновой несколько вопросов, связанных с проблемами безопасности в отряде. Понимаю, что была не права. Простите, пожалуйста! Готова понести любое наказание.

Кирилл поскрёб подбородок.

В общем-то, он сам был виноват — нельзя назначать старшим сержанта, когда тот (вернее, та) находится в компании с прапорщиком.

— Хорошо, — сказал он. — Наказаний не последует. Но впредь я попрошу вас, прапорщик, не задавать моим людям вопросы, связанные с проблемами безопасности, во время выполнения боевого задания. Для этого можно найти более подходящее время. Договорились?

— Так точно, господин капрал!

Инцидент был исчерпан, ко всеобщему удовольствию. То есть, возможно, ефрейторы и не были удовлетворены тем, что офицеры-нарушители не получили наказания, но кто будет спрашивать мнение новичков?

Остаток дня прошёл в работе по уже опробованному методу. Осматривали пещеру за пещерой. К двум часам пополудни все слетелись к «шмелю», гружёному пайками, пообедали саморазогревающимися консервами, покурили, подкалывая друг друга, и снова разлетелись.

Кирилл периодически вёл переговоры со старшими в парах.

Ничего подозрительного найдено не было.

К концу дня все обнаглели настолько, что в пещеры заходили уже безо всяких перебежек и залеганий. Да и в «шмели» перед обратной дорогой загружались без прикрытия. Все были абсолютно уверены, что ничто им тут не угрожает. И первым был уверен в этом главный «кентавр». А то бы он позволил своим подчинённым так пижонить!

Вернувшись на базу, первым делом поставили аккумуляторы РАГов на зарядку, потом вымылись и переоделись. А потом Кирилл отозвал Светлану в сторонку и поинтересовался, о чём именно эсбэшница расспрашивала её там, в горах. Что за вопросы безопасности её волновали?

— Ты прости меня, Кира, — сказала Светлана, — но я не могу тебе это сказать.

Кирилл даже опешил:

— Она что, взяла с тебя подписку о неразглашении?

— Нет, конечно. — Девчонка улыбнулась его глупому предположению. — Но Оксана попросила меня никому ничего не говорить. Могу сообщить тебе только одно: наша с нею беседа ничем не грозит никому из «кентавров». Она не собирает на нас компромат.

Раздосадованный Кирилл устало опустился на траву и, вздохнув, подложил руки под подбородок.

Дальше топтать тему было бессмысленно. Если Светлана решила молчать, ничего из неё не вытащишь и клещами. Такое уже бывало, правда, касалось оно вовсе не вопросов безопасности.

— Бедненький мой! — Светлана прилегла рядом и погладила его по макушке. — Одни заботы тебе от нашего брата. Вернее — от нашей сестры… Давай, сегодня ночью опять в «комнату для релаксаций» сбегаем?

Кирилл сорвал травинку и куснул её:

— Тогда надо договориться с народом об очереди…

Травинка оказалась горьковатой, и он выплюнул её.

— Да какая там очередь, Кира! Все сегодня лазили по пещерам не только ради выполнения боевой задачи. Неужели ты думаешь, что после транспорт-сна им хватило одного раза? Я уже с девчонками разговаривала… — Она снова погладила его по макушке. — Спать все будут без задних ног! Только уговор! Ты про такое нарушение совершенно не в теме.

— Я и не в теме, — сказал Кирилл, снова вздыхая. — Хотя, если честно, догадывался и даже был уверен.

— Даже уверен? Почему?

— Потому что ничего опасного нас сегодня не ждало! Я это чувствовал.

— Неужели ты чувствуешь опасность?

— С некоторых пор. А точнее — после боёв на Рэмбе. Правда, мне удалось это ощутить только один-единственный раз, на Омфале, незадолго перед схваткой с аквафилами. Тем не менее я уверен, что если опасность появится, я её непременно почувствую.

Светлана покачала головой и тоже потянулась за травинкой:

— Да, Кира, ранение явно не прошло для тебя даром.

Это прозвучало так, будто она имела в виду вовсе не здоровье. Но как определить, что она имела в виду? Не задавать же прямой вопрос!

Кирилл сорвал другую травинку и куснул её. В этой горечи не было.

А почему и не задать прямой вопрос? Разве они не достаточно близки друг другу, чтобы задавать какие угодно вопросы?

— Что ты имеешь в виду, Света?

Она сорвала травинку и принялась водить остриём по его щеке.

— Ты о чём?

Похоже, мысли её были далеко-далеко.

Кирилл поёжился:

— Щекотно, перестань… О твоих словах, что ранение не прошло для меня даром.

Она перевела взгляд в небо, будто искала там помощи, а потом снова устремила на лицо возлюбленного.

— Ничего, кроме того, что ранение не прошло для тебя даром.

Однако ощущение некоей недосказанности не покидало Кирилла.

Впрочем, конечно, недосказанность должна быть, ибо ведьма-прапорщица наверняка расспрашивала её не просто так. Но каким же он будет идиотом, если расспросы Ломанко сломают… экий каламбурчик!.. сломают давно установившееся доверие между ним и Светланой? Эсбэшник хренов, кол тебе в дюзу! Агент Артуз — кати арбуз!

Ну нет, друзья мои, черта с два кто-нибудь сломает то, что существует между ними!

Во время ужина и после него он расспросил втихаря всю мужскую часть отряда и убедился, что претендентов на посещение «комнаты свиданий» этой ночью и в самом деле нет.

— Слушай, командир! — признавались «кентавры». — Может, мы с… — далее следовало женское имя, — и не правы были, но не удержались и сделали все эти дела ещё днём в горах. Готовы понести наказание! Но сам понимаешь, иначе было попросту нельзя!

— Наказания не будет, — отвечал он. — При условии, что вы не станете рассказывать об этом нарушении дисциплины никому, кроме тех, кто стоял рядом с вами на стрёме!

«Кентавры» удивлялись такой мягкости, но давали обещание молчать.

В общем, отряд беспокоился о своём командире.

И когда Кирилл со Светланой пришли друг к другу на свидание, любовь их была горяча, неудержима и прекрасна, как в тот, первый раз, на Незабудке.