Бескрайний архипелаг. Книга III

Глава 9

Вояка вперил в меня взгляд, заряженный вызовом. После его пламенной речи, начинавшейся со слов: «Заткнись, собака», многие свернули бы президентские амбиции. И, может, я поступил бы так же. Понимал, что офицер спецвойск, пусть и в прошлом, будет хорош в роли капитана. Но имелось одно чертовски важное «но». Эстебан будил во мне дух соперничества. Мысли о капитуляции растаяли так же быстро, как возникли. Нет, это будет не просто противостояние — это будет битва по всем правилам.

Когда я бросил клич насчёт других претендентов, отозвался лишь один. Густаво сделал шаг вперёд, расправив плечи. Его лицо с желваками, играющими на скулах, говорило само за себя. Сейчас этот парень выдаст что-то эпичное. Но не успел он разомкнуть губы, как воздух прорезал насмешливый голос Ниты:

— Ты серьёзно? Пха!

В этих двух словах читалась целая история их непростых отношений.

Густаво покачал головой и отступил назад. Но чёрта с два он сдался! Его дерзкая ухмылка и бесовские огоньки в тёмных глазах кричали громче любых слов: «Это ещё не конец». Чтобы не понять, что творится в их внезапном и, без сомнения, взрывоопасном романе, нужно быть слепым. Он вступился за неё перед Скиппи, идя на верную смерть. Ниту зацепила такая забота. И теперь в них бурлит… адреналин, страсть, гордость — гремучая смесь, которая рано или поздно взорвётся. За этим точно будет интересно наблюдать.

— Начинаем голосование, — скомандовал Эстебан. — Действуем по старой схеме. Встаньте за спиной кандидата.

Мы разошлись в противоположные стороны, как два дуэлянта, готовых к смертельной схватке.

Такеши и Ганс первыми встали за моей спиной. В этих ребятах я не сомневался ни на грамм — они пойдут со мной хоть в пекло. Секундой позже подтянулась Нита. Она скрестила руки на груди, высверливая взглядом дыру в своём ухажёре. В её позе читалось следующее: «Иди сюда, если хочешь когда-нибудь снова узнать, что такое тепло женского тела». Наверняка она мстила за тот момент, когда Густаво пожирал глазами спускающуюся с корабля пиратов Калиэсту, едва ли не пуская слюни. А может, произошло что-то ещё — кто знает.

Но бразилец назло выбрал сторону Эстебана. Его глаза бросили молчаливый вызов, который я бы охарактеризовал так: «Я не твоя марионетка, детка». Нита дёрнула головой, вскинула острый подбородок и демонстративно отвернулась. Скорее всего, Густаво сегодня останется без ужина и ласки.

За бывшим олигархом потянулись Янис и Жекаруфлард. Оставшаяся пара грызлингов, переглянувшись, встала за моей спиной.

Стоило Калиэсте направиться ко мне, как послышался недовольный возглас Эстебана:

— Золотая полдня на борту и уже в совет лезет? Нет мандата — нет слова. Как и у предателя Луи.

Выжившие короткими кивками выразили согласие. Что ж, справедливо!

Юаньжу, Сяо Мэй, Давид и Олаф проголосовали за вояку, едва не вызвав у него приступ неконтролируемого торжества.

Расклады в пользу оппонента!

Мутуа встал не за моей спиной. Выбор его был таков: Ганс. Эти двое, такие разные на первый взгляд, за последние дни притянулись друг к другу, словно куски железа к магниту. Чёрное дерево и северная сталь — казалось бы, что между ними общего? Но когда Мутуа смотрел на кузнеца, в его глазах читалось неподдельное уважение, с которым ученик глядит на учителя.

Сдаётся мне, не пройдёт и недели, как мы станем свидетелями рождения ещё одного мастера по металлу. В мускулистых руках Мутуа уже сейчас чувствовалась точность и сила, нужные настоящему кузнецу.

Осталась только Ханна. Но даже если она выберет меня, будет грёбаная ничья. Патовая ситуация.

Взбалмошная блондинка металась между нами, как птица в клетке. В её голубых глазах мелькали то решимость, то сомнения, то… безумие. Она кусала губы так яростно, что вот-вот пойдёт кровь.

Ханна остановилась. Лицо просветлело так внезапно, будто она только что разгадала величайшую тайну вселенной. И тут блондинка выдала решение, которое могло прийти в голову только ей:

— Считалочка!

Моё противостояние с Эстебаном должно было определиться детской игрой…

Раз, два — в миске плавится змея,

Три, четыре — искупалась бы в кефире.

Пять, шесть — я была в аду невест,

Семь, восемь — у подушки мерзкий взгляд.

Эм-м. Это было… странно. Нет, не сами слова и рифма. А тот факт, что её палец, тонкий и нервный, метался между двумя претендентами и… ею самой. Однако был ещё один палец. Он принадлежал госпоже удаче. Оттопыренный, среднего размера — и смотрел в мою сторону. Считалочка остановилась на Эстебане!

Чёрт! Внутри всё оборвалось. Секунда поражения ощущалась как падение с высоты. Захотелось взвыть от обиды!

Но вдруг Ханна встала за моей спиной, выпрямив плечи и с насмешкой глядя на остальных…

Лицо Эстебана окаменело, челюсть напряглась так, что, казалось, вот-вот треснут зубы.

— Ну… дура! — выругался вояка, не сдержав ярости.

Я облегчённо выдохнул и подытожил:

— У каждого по семь голосов. Победила дружба?

Эта фраза повисла в воздухе. Все взгляды скрестились на мне и Эстебане.

И тут, рассекая тишину, сверху прогремел знакомый голос:

— Ничего не забыли, салаги? — крикнул Раджеш, нависая над нами, словно древнее божество, решившее вмешаться в дела смертных.

Он поднял руку и показал мне жест «Окей».

— Я за Макса!

Несколько мгновений могильной тишины вдруг взорвались волной оглушительного ликования. Поддержавшие меня соратники прыгали, как безумные, обнимались с такой силой, будто хотели сломать друг другу рёбра, галдели так, что закладывало уши!

Я стоял ошарашенный, пытаясь осознать происходящее. Это… реальность? Я теперь… капитан? Человек, от решений которого зависят жизни всех этих людей и нелюдей?

— ХЭ-ХЭЙ! — вырвалось из моего горла что-то странное, а руки сами взметнулись вверх в жесте триумфа, который я не контролировал.

И в следующий миг почувствовал, как на моей шее повисла Калиэста, ослепительно улыбаясь.

М-м, как же она пахнет! Этот аромат бил прямо в мозг, отключая все системы защиты и самоконтроля.

Но я всё же отстранил прелестницу, хоть руки и отказывались подчиняться разуму. В голове кружился стремительный водоворот смешанных ощущений: эйфория победы, страх ответственности, жар её тела, холодный расчёт следующих шагов. Я должен был держать себя в руках. В первую очередь не стоит забывать, что мы — одно целое, единый организм, который нельзя разделять на победителей и проигравших.

Самое время перевести фокус внимания «команды Эстебана» в иное русло, помочь забыть о поражении. Я видел в них растерянность, злость, разочарование. Эти эмоции могли стать бомбой замедленного действия.

Хоть показатель моего лидерства и оставлял желать лучшего, зато я был наблюдательным. Спасибо Луи за те интересные уроки по обретению лояльности команды. Сейчас они стоили дороже золота.

— Друзья, знаю, как поднять ваше настроение! — задорно выкрикнул я и достал из сумки бочонок с пивом.

— ОПА-А! Пенное! Готовь кружки, братва! Сегодня гуля-яем! — вмиг оживился арестант, а с ним и члены группировки «Янисовские».

— Это ещё не всё! Будет сюрприз, какого вы не видели. Но сперва предлагаю уладить пару вопросов. Луи, почему я не могу воспользоваться интерфейсом управления корабля?

Словно опомнившись, бывший лидер раскрыл вкладку цифрового полотна и забегал по ней пальцами. Думал, я не в курсе? Информацию с глифов держу в уме!

Вы назначены капитаном корабля «Без названия».

Поздравляем!

Слава повышена до 14 пунктов.

Внимание! Данную награду можно получить лишь единожды.

Отлично, позже разберусь с функционалом.

Вам доступен выбор корабельного навыка: «Капитан». Желаете сделать выбор?

Так точно, товарищ система! Узнать бы ещё, каким образом развивать это умение и на что оно влияет.

— А теперь Луи принесёт клятву, что более никогда не использует навыки убеждения, очарования и прочие ментальные воздействия на разум.

Бывший лидер заметно занервничал. Неужто полагал, что я оставлю ему возможность манипулировать соратниками? Судя по потерянному виду, удалось застать его врасплох. Уверен, он был обо мне не самого высокого мнения. И вот к чему приводит недооценивание соперника.

— Либо за борт. Три секунды на выбор, — не стал я церемониться.

Похоже, выжившим второй вариант пришёлся по вкусу сильнее, если судить по реакции.

— Ах, будьте же великодушны! — поспешно залебезил он. — Клянусь более не применять свои ментальные навыки на достойных членах этого экипажа!

Судя по забегавшим глазам, читающим сообщение от системы, клятва была принята.

— Попрошу минутку внимания, — начал я вступительную речь. — Спасибо вам за поддержку! Можете быть уверены: со мной вы как за каменной стеной — никого в обиду не дам. Сокровища будем делить по справедливости. Но и про дисциплину не забудем. Тренировки продолжаем каждый день. А тот, кто за следующую неделю наберёт больше всего уровней личности, получит от меня вот это.

Я достал из рюкзака один из трёх камней бездны, осветившего палубу ярким мерцанием. Судя по заинтересованным лицам и азартным взглядам, ближайшие деньки будут плодотворными во всех планах.

Навык «Хитрость» повышен до 15 уровня.

Навык «Капитан» повышен до 2 уровня.

Теперь всё понятно. Взаимодействие с экипажем и рост лояльности влияет на развитие нового навыка.

— Эстебан, ты отличный командир, потому официально назначаю тебя высшим офицером. Вторым человеком на корабле и первым в случае моего отсутствия.

Вояка хмыкнул и демонстративно развернулся, уходя к борту корабля с чаркой в руках. Какой обидчивый! Тем не менее, ценю его как надёжного человека и друга.

Я продолжил речь:

— Луи. Объявляю тебя помилованным. Однако придётся заплатить за плохое поведение. Назначаю тебя контролёром чистоты. Ближайший месяц будешь драить палубу и приводить гальюн в надлежащий вид — трижды в день. И чтобы всё сияло ярче звёзд!

Отовсюду послышались смешки. Бывший лидер стиснул губы и, ожидаемо, промолчал.

— Янис! — я повернулся к арестанту, который залпом допивал уже вторую кружку. — Назначаю тебя «смотрящим», но не за городом или общаком, а за провинившимися. Проследи, пожалуйста, чтобы Луи не отлынивал и не перекладывал ответственность на других.

— Хе-хе, базара нет, начальник! Всё будет по феншую.

Он отложил кружку и демонстративно ударил кулаком в ладонь, хищно улыбаясь Луи. Пусть бывший лидер и дал хитрую клятву, ограничив влияние навыков лишь на экипаж, а не в целом, как я изначально просил, но какая разница? Ему недолго осталось. Многие здесь точат зуб на манипулятора. Приставать к Калиэсте было его роковой ошибкой. На что он вообще надеялся?

— В остальном без перемен, — подытожил я. — Самое время закатить вечеринку, каких ещё Земляне не видели!

— АХО-ОЙ! — послышалось со смотровой площадки.

Выжившие застыли в ожидании.

В моих руках материализовался эпичный четырёхзвёздочный комплект «Изобилие». Ощущение его тяжести в ладонях заставило сердце забиться чаще. Самому любопытно, насколько будет ощутима разница между этим и трёхзвёздочным пайком. Пальцы дёрнули за бечёвку, тугой узелок поддался с тихим треском, и… едва ли не половина палубы под всеобщие выкрики изумления покрылась добротной едой!

Святая Мария! Чего здесь только не было! Одна лишь запечённая туша неведомого существа, похожего на верблюда, чего стоила — гигантская, с хрустящей золотистой корочкой, покрытой узорами из специй! От неё исходил такой ароматный дым, что глаза невольно закатывались от предвкушения, а желудок сводило судорогой голода. Этот запах, проникающий в самые глубины сознания, побуждал уставших и изголодавшихся соратников к немедленным действиям.

Не буду перечислять весь перечень съестного — на это ушла бы вечность. Горы сочных фруктов, чан с каким-то супом, пирамиды из экзотических закусок, целые блюда, доверху наполненные морепродуктами. По ощущениям, стол был богаче, чем у шейхов на свадьбе дочери. За тем единственным исключением, что в отдельном месте располагался настоящий бар, где ютилось не меньше двух десятков бутылок явно качественного спиртного.

Глаза разбегались от выбора. Я схватил запотевший кувшин с фруктовым нектаром и оторвал сочащуюся ногу… верблюда, или кем бы ни было это существо в прошлой жизни. Смачно куснул горячее мясо и запил холодным сладким соком, чувствуя, как по телу разливается блаженство.

Живём!

Самое время навестить Эстебана, который, как одинокий волк, стоял возле борта и смотрел во тьму горизонта.

— Угощайся, амиго, — протянул ему кусок мяса на кости. — На вкус как хамон из райских пастбищ. Только что с божественной сковородки.

Вояка хмыкнул и оторвал увесистый шмат. Его глаза на мгновение блеснули, выдавая голод, но лицо оставалось каменным.

— Макс, говорю по-честному: у меня пригорает, — он вонзил зубы в мясо и оторвал кусок с такой силой, будто это был его враг. — Кого назначили? Тебя? Пост должен был стать моим, по всем статьям!

В его голосе звучала ярость, тщательно контролируемая, но от этого не менее опасная.

— Пять-четыре в мою пользу! — я усмехнулся, наблюдая за его реакцией. — Как будешь догонять?

Эстебан опешил и едва не подавился закуской. Его брови взлетели вверх, а в глазах промелькнуло что-то похожее на уважение. Он прожевал, сглотнул и неожиданно расплылся в широкой улыбке.

— Ха! В этом я точно не проиграю! — вояка ткнул в меня пальцем, на котором блестел жир. — Кто первым качнёт канонира до полтинника — тот и рулит пушкой. По рукам?

Он протянул ладонь. Вот ведь жук хитроумный! Я договаривался на обмен со Скиппи, а этот волчара претендует на личное владение! Впрочем, у меня есть тридцать очков свободных навыков. Правда, хотелось их потратить на кровавое мастерство. Там и новый глиф легендарный не за горами — за 150 суммарных очков классовых навыков, а это ещё десять пунктов.

— По рукам! — я сжал его ладонь, чувствуя, как между нами проскочила искра соперничества.

— Отлично, — он кивнул с видом человека, заключившего выгодную сделку. — Я к штурвалу. Кто-то же должен держать курс, пока весь личный состав в хмельной отключке. Смотри не разбалуй их, а то сядут на загривок.

В его словах звучало предупреждение опытного командира, знающего повадки стаи.

— С таким офицером точно не сядут.

— Верно, верно, — задумчиво ответил Эстебан, размышляя о чём-то далёком и важном, и двинулся на корму.

Глядя ему вслед, я понял: это не конец противостояния. Ставки будут только расти. Но где наша не пропадала? К тому же, когда кто-то подстёгивает ставить рекорды, прогресс не заставляет себя долго ждать.

Тем временем вечеринка не просто набирала обороты — она раскручивалась, как бешеный маховик, грозя вот-вот сорваться с оси и превратиться в первоклассную вакханалию. Воздух на палубе уже гудел от выкриков, смеха и ударов кружек.

Густаво схватил полную бутылку с тёмно-жёлтым содержимым, запрокинул голову и влил её в себя залпом, без остановки. Его кадык ходил вверх-вниз, а глаза, почти закрывшиеся, поблёскивали из-под тяжёлых век.

Швырнув пустую бутылку через плечо, он решительно направился в сторону Ниты, которая, стоя спиной к нему, изящными движениями наливала вино в чарку Ханны. Каждый изгиб тайской красавицы гипнотизировал бразильца. Он двигался одновременно аккуратно и игриво, как леопард, не отрывая взгляда от сочной фигуры антилопы.

Горячий бразилец подкрался сзади так тихо, что ни одна из женщин не заметила его приближения. Его ладонь на мгновение зависла в воздухе, а затем с размаху опустилась на мягкое место Ниты. Звук удара разнёсся по палубе, как выстрел пистоля. Шлепок был такой силы, что тайка подпрыгнула, а бутылка в её руках дёрнулась. Тёмно-рубиновое вино выплеснулось фонтаном, заливая полуголую блондинку с шеи до пят. Ханна взвизгнула — то ли от неожиданности, то ли от восторга.

Нита развернулась одним стремительным движением. В её глазах полыхал огонь, способный испепелить. Кулак взметнулся так быстро, что я едва уловил движение, и впечатался в скулу кавалера.

На мгновение лицо Густаво исказилось в оскале. Ноздри раздулись, зубы обнажились, а в глазах вспыхнула ярость. Я уже инстинктивно двинулся вперёд, готовый вклиниться между ними, дабы предотвратить пьяную драку. Не в мою смену, как говорится.

Но тысяча диабло, я недооценил эту парочку! Мгновением позже, словно по щелчку невидимого переключателя, ненависть на их лицах сменилась чем-то совершенно иным. «Молодожёны» слились в диком поцелуе. Его руки сжимали её талию с такой силой, что наверняка оставят синяки. Пальцы Ниты впились в его волосы, словно когти хищной птицы.

А после, не разрывая поцелуя и не говоря ни слова, они утекли в сторону трюма, сплетённые, как две змеи, оставляя за собой дорожку из сбрасываемой на ходу одежды.

— Во дают, — пробормотал я, качая головой, но не был кем-то услышан, ведь палуба уже превратилась в импровизированную концертную площадку.

Раджеш трансформировался в неистового музыканта. Его ладони с невероятной скоростью барабанили по ящикам, сложенным на манер ударных инструментов. Звук, который он извлекал из примитивного сооружения, был гипнотическим, заставляющим кровь быстрее бежать по венам.

Откуда-то на палубе появился массивный стол из тёмного дерева, на котором, раскинувшись, словно морская звезда, лежал Жекаруфлард. Его рот был раскрыт до предела, обнажая впечатляющие резцы, которые сверкали в свете лампад, как отполированная слоновая кость. Янис навис над ним, удерживая на весу бочку пива, от которой тянулась струйка янтарной жидкости прямо в раскрытую пасть грызлинга.

— Лей, да не жалей! — надрывался молодой Жекаруфлард, умудряясь говорить даже с наполняющимся ртом, под хохот охмелевших соратников, которые сгрудились вокруг стола и скандировали имя хомяка.

Я наблюдал за происходящим с нарастающим беспокойством. Главное — чтоб не захлебнулся, придурок.

Весело здесь, конечно, и конкурсы интересные. Но пора скрыться в капитанской каюте, подальше от этого безумия. Мне хотелось, наконец, разобраться с интерфейсом управления корабля и проверить курс на столе навигатора. Капитан должен знать, куда движется судно, даже если команда временно потеряла ориентацию в пространстве.