Берегись игривой ведьмы или полная попаданка! (СИ)

Глава 38

Старушка Ламель сидела в кресле, окруженная ароматом сушеных трав и смолой. Ее голос был как шелест листьев — еле слышный, но полон силы.

— …его звали..., — закончивала она свой рассказ о Великой трагедии древней Вельсирнии.

— Корнелиус, — перебила я ее, ощутив чувства гнева и предательства, обжигавших все внутри. По лицу покатились слезы, прозрачные, но полные скорби и отчаяния.

Я сжала юбку платья, наклонив голову, и пыталась перестать думать о Великой трагедии. Сцены ужаса стояли перед глазами, застилая кровавой ответственностью.

Как только это имя вырвалось из моих уст, мир вокруг померк. Корнелиус… мой “любимый”... Мой друг, с которым мы вместе прошли через столькое...

Мысль о Корнелиусе, предавшем меня в прошлой жизни, пронзила моё сознание, я почувствовала, как мир вокруг меня распался на кусочки, словно старое зеркало, разбитое на осколки.

Наступило холодное оцепенение. Я не могла осознать, как это возможно — чувствовать, буквально осязать тепло его тела рядом, слышать его мягкий голос, и в то же время знать, что он поднял руку на нашу любовь. Это не было просто ударом в спину — это была метка на моём сердце, которая никогда не сотрется.

Почему никто не говорил мне правды? Все эти годы он трепетно охранял свои тайны, пряча их даже от меня, и я, как слепая муха, летела в паутину — веря в его честность. Я все думала — что же он скрывает, но жалела, доверяла ему.

— Он был близок с богиней, да, — шепнула Ламель, заметив, что я пришла в состояние дикого шока. — Но не каждый, кто заведомо предал, делал это по своей воле.

Я покачала головой, надрывающее глухое чувство истерики внутри.

— Так это был не выбор, а принуждение? — приглушённый смех вырвался из моих уст.

Чувство предательства внутри меня взорвалось, как пороховая бочка, открыв глубокую трещину в моей душе. Я ощущала, как заливают мою душу ледяные воды: скорбь, вина и разрывающая сердце обида.

# Я не могу простить, не смогу забыть, даже если его вынудили, предательство есть предательство.

— Так ли сильна была его любовь, раз он пошёл на предательство?

Ламель кивнула:

— Его любовь была истинной, но выбирая между любовью и собственным миром, он стал пешкой. Ты должна понять — отчаяние может затмить разум, и это был единственный правильный, как он полагал, выбор. Это все в прошлом, Вероника...

Словно отравленная ядом, хладнокровная злоба накрыла мою душу. Я вспомнила те яркие моменты из жизни Шайгелли, когда Корнелиус прижимал меня к себе, когда смеялся, когда обещал, что никакие силы не разлучат нас. Я была его вселенной, а он… Он взял и предал.

— Но я — реинкарнация Шайгелли. Прошлое не может быть так просто стёрто.

— Будь осторожна, дитя. Помни, что прошлое лучше не ворошить. — посмотрев на меня с беспокойством предупредила Ламель.

С ее последними словами комната словно затихла. Ветер за окном сторожно обнял старые деревья, и я, подавляя эмоции, встала.

Я более не могла оставаться там. В доме, пропитанном болью, в доме, что принадлежит человеку, убившему меня, и демону, уничтожившему мою любовь и мой мир.

Попытка простить его была несоизмерима с той болью, что задевает глубину души. «Как я могу сделать это, если его предательство обрушило на наши земли смерть и страдания?» — терзала я себя.

Нет, не стоит думать о его причинах и мотивах. Он предал меня, предал весь магический мир. Пострадала не только я. Тысячи магических существ умерли невообразимо ужасной смертью. Такое нельзя забывать. Но ведь это Нель..

# Я не знаю как сейчас смотреть на него.

Повернувшись к выходу, я ощутила, как в душе походело.

Не думала я, что все закончится именно так. Но сейчас мне нужно время.

Любовь и предательство — это две стороны одной медали?..

Когда терпкое волнение накатило с новой силой, я сжала магический талисман в руке, полная сомнений и надежд.

Непредсказуемая сила сосредоточилась внутри и в один миг разорвала связь с Ламель. В следующую секунду я оказалась у ворот герцогства Беллорд.

# Почему я пришла именно сюда? Я не знаю. Ведь больше мне некуда идти. Но в этом ли дело? Мне уже все равно...

Наступила тишина, но вокруг царила благостная атмосфера. Я оглянулась, задевая взглядом изумрудные деревья, ухоженные лужайки, от которых тянуло умиротворением.

Но я больше не та, кем была. Мои волосы, что были длинными и сияющими, стали короче и темнее, посеяв смятение в моём сердце.

Привратники смерили меня взглядом с ног до головы и переглянулись, недоумевая. Но заглянув в мои глаза, увидели знакомый отблеск.

— Вы? — произнёс один, его голос дрожал от удивления. Они узнали меня, даже несмотря на изменения. — С возвращением, госпожа.

В этот миг я почувствовала себя потерянной. Неосторожно смахнув с глаз слёзы, я прошла через ворота.

Сад, когда-то прекрасный, цветущие ветви были словно живые, шепча о потерях и любви. Я остановилась, прислушиваясь к своим чувствам. И вот, среди розовых кустов, он – стоял передо мной: мой жених. Он глядел на меня с недоумением, как будто наблюдая за заблудившимся духом, пришедшим из далекого мира.

— Ты… — произнёс он, его голос был полон беспокойства и заботы. Я увидела, как его глаза вспыхнули с тревожным огнем, когда он узрел меня плачущей, с ног до головы пропитанной горем.

— Примешь ли ты меня такой? — задала я вопрос, наполненный щемящей уязвимостью.

Он шагнул ко мне вперед, его руки обняли меня, словно иссохший цветок, подбирая его и даруя жизнь. Я почувствовала тепло, которое протекло сквозь меня , забирая страх и сожаления.

— Да, я приму тебя, — прошептали его губы, а в его объятиях исчезала вся тьма, что окутывала мою душу. Он отвёл меня к моим покоям, и каждый шаг ощущался дыханием надежды.

# Я не одна.

Казалось, весь особняк объят светом.

Я лежала на кровати, утопая в водовороте печали. Вокруг меня невидимые призраки терзаний играли потаённые игры, я не могла найти слов, чтобы объяснить, что произошло, и даже не знала, с чего начать. Но он молчал.

Его молчание было наполнено пониманием и терпением, но оно лишь углубляло мою тоску. Он не спрашивал о причинах моего состояния, о том, что грузило душу. И почему я так выгляжу.

Я потерялась в своих чувствах, имея только прочные нити боли и вины, и мне нужна была его поддержка, его слова. Но вместо этого он просто сидел рядом, как страж, охраняющий мою невидимую крепость.

— Я приму тебя такой, — произнес он наконец, и его голос звучал, как нежный шёпот весеннего ветра. — Но главное, сможешь ли ты принять себя такой? Жизнь ведьмы и жизнь простого человека слишком различаются. — его тон был вежливым и мягким, словно он боялся навредить мне ещё больше.

Эти слова всколыхнули во мне новую волну отчаяния. Мысли о моём прошлом, о чудовищной истории любви, что сокрушают сердце, снова начали носиться вихрем в голове. Но, глядя в его глаза, увидела отражение такой поддержки, которую не повергнут страхи и сомнения.

— Если ты выберешь эту жизнь, — продолжал он, — я не отпущу твою руку. Для меня ты осталась всё такой же, какой была, Ника. — он слегка улыбнулся.

Как только он произнёс это, я почувствовала, как крошечки надежды вновь ожили внутри меня. Его слова словно разжигающее пламя, освещающее мою болезненную душу. Я вздохнула, и вдруг заметила, как он вытащил из кармана камзола наш брачный договор. Этот документ, когда-то казавшийся деловым и холодным, вдруг наполнился живым смыслом.

Он сжался в кулак и, с силой, разорвал его на мелкие кусочки. Сострадание, страх и, в то же время, смелость, отражались на его лице. Я ощутила, как куски прошлого исчезают, оставляя место для новой реальности.

— Я надеюсь, что наш брак станет настоящим, и ты уедешь со мной, в моё герцогство. — произнес он, и это больше не были слова притворства, его взгляд был твёрдым и решительным.

В порыве отчаяния и желания тепла, не в силах сдержаться, я наклонилась и поцеловала его. Это было стремительное движение, взывания к взаимной близости, искра, что обожгла нас своим светом.

Герцог замер, придерживая меня за плечи.

—Дэмиан...— со слезами на глазах я сжала я руку.

Он ответил мгновенно, обнимая меня крепче, нежно и заботливо сжимая в своих объятиях, словно одарив меня защитой в нашем союзе.

Он повалил меня на постель и сняв с себя камзол, сбросил его на пол. Горячее мужское дыхание обжигало кожу, а поцелуи, что тянулись от шеи к моей груди, растворяли в давно забытом наслаждении.

Я обняла его за шею, прижимаясь к крепкому телу. Сильные руки спускались ниже, поглаживая мои изгибы и вызывая неожиданные стоны.

Облегчение накатывало, словно цунами, перекрывая горечь и страх неизвестности. В эти мгновения я чувствовала, как рана, что разрывала меня, начинает затягиваться. Я не понимала, что впереди, но знала одно: в его объятиях я обрела тепло. Это сейчас все, что мне нужно...