Баловень судьбы

7 Разорвали в клочья…

Если это был банкетный зал, то он размещался на 1-м этаже замка — такая огромная, без границ, комната. Вырубленные под потолком в рост человека окна давали достаточно света в зал. Под ними проходила узкая галерея с балкончиком под центральным окном, наверное, для музыкантов. Возле одной из стен, во всю ее длину, размещался огромный, словно котел ДКВР, камин. Пасть очага зияла большущим, беззубым ртом. В таком камине легко можно было зажарить на закуску двух-трех драконов. Шеф-повар, возможно, иногда это практиковал, потому что на стенах возле камина висели рыцарские трофеи — две динозавроподобные головы устрашающих размеров. Их клыки могли бы рекламировать на «Поморине».

Перед черным окном камина небольшой каменный помост и огромный, из черного дерева, королевский стол, за которым его величество соблаговоляет откушать. От помоста, на две ступени ниже, стояли буквой П два длиннющих, почти на весь зал, стола для простых рыцарей и воинов.

Вдоль стен, под окнами и галереей свисали пестрые, достающие пола флаги со странной символикой, яркие гобелены со сценами охоты — европейские музеи за них заплатили бы хорошенькую сумму. Грозно блестели начищенное оружие, доспехи и прочая рыцарская дребедень. Рядом с парадной дверью поднималась винтовая лестница, ведущая на галерею и в комнаты второго этажа. На столе для алчных людей наблюдалось большое изобилие золотых блюд и чаш, видимо, королевство не бедствовало. Да и люди королевства были увешаны огромными золотыми цепями, на пальцах блестели толстые перстни, украшенные драгоценными орехами-камнями. Я мог здесь показаться бедным родственником, если бы на это обращали внимание.

Королем оказался невзрачный маленький человечек с орлиным, воистину королевским, хищным носом и бледным тонкогубым ртом. Когда меня представляли ему, он милостиво кивнул головой и поспешил поправить съехавшую ему на переносицу корону. Корона — точная копия тех корон, которые можно увидеть в любимой детьми передаче «В гостях у сказки». По-моему она была велика королю и свисала на оттопыренные и посиневшие от тяжести королевские уши. Мне показалось, что король — обладатель, скверного и желчного характера и я не ошибся. Рядом с ним, в кресле пониже, но изящнее чем у короля, сидело само совершенство — принцесса, увиденная мной еще утром. Очевидно, по генетической наследственности принцесса пошла в маму, так как папа-король, к счастью для нее, ничего от себя не передал. За королевским столом сидел нервный Звездочет. Меня представили тучному и лысому, обильно потеющему маршалу Грюндику, Графу Василиску — местному сердцееду, мужчине в расцвете сил. Острое, будто боевой топор, загорелое лицо пересекал от левого виска до угла рта серый шрам. Он посмотрел на меня так, словно ничего не увидел. Три молодых вельможи — придворные шалопаи барон Вист, барон Покер и баронет Нап, блеснули идеальными зубами и пожали мне руку. Меня представили королевским дамам — старой жеманнице графине Сенс и ее дочери кривляке Лили, баронессам Де Гали и Музе. Последняя была довольно молоденькой, сипатичной, кудрявой смугляночкой, и в ней что-то было от ее прославленной тезки, она вполне могла вызвать вдохновение и страсть…

Представление заняло не меньше получаса — мужчины скептически хмыкали, пытаясь разглядеть у меня под одеждой арматуру мускулов, для них вопрос поединка уже был ясен, они могли держать пари только на то, сколько секунд я смогу продержаться. Принцесса тоже хмурилась и не выглядела довольной, видимо считая, что звезды при распределении ошиблись и подсунули ей некачественный товар. Часть женщин искоса и заинтересованно провожали меня взглядом, как новичка, другие отнеслись, как к агнцу, приготовленному на заклание и жалобно вздыхали. Вздох Лили был томным и, как мне показалось, многообещающим.

Мне повезло — на правах защитника меня усадили рядом с принцессой, точно жениха и невесту. Опять мне подумалось о пол-царстве и красавице-принцессе. В таких случаях работа героя заканчивалась полной победой, справедливость торжествовала и все заканчивалось грандиозной королевской пьянкой.

Завтрак или обед оказался неплохим, несмотря на царивший здесь культ рыбы — король оказался рыбаком-фанатом. Рыбы, фаршированные винными ягодами и грибами, под различными соусами, уха, рыбные настои из бальзамных трав, рыбные котлеты плюс мясные блюда, салаты, сыры и много такого, что я раньше не видел и не пробовал, теперь у меня есть представление, что кушает король. Этот король любил селедку и уху. Вино! О, вино было прекрасным, здесь им просто запивали. Ароматное вино — смесь малины и муската, темное, как застывшее пламя рубина. Было и разбавленное. Вино разливали из огромной амфоры в большие бронзовые чаши, они вмещали в себя не менее полулитра. Я стал им немного увлекаться в слабой надежде, что сейчас это все исчезнет и я проснусь у себя на дома диване.

— За нашего дорогого и любимого великого короля Альфреда Саныча Аве-Мария Дерибаса 7-го! — воскликнул маршал Грюндик, единым махом опорожнил всю чашу.

Я чуть не подавился рыбьим хребтом — ну и имечко!

— Слава ему на многие лета! — гаркнули придворные шалопаи и лихо опустили свои чаши.

В зале поднялись воины из охраны, рыцари и дружно гаркнули: «Ур-ра-а!!!». Подняли и опустили уже пустые кубки. На балконе неожиданно появившиеся музыканты что-то задудели, забили в барабаны, взвизгнули струны. Короче, дискотека началась. Через полчаса о короле забыли.

Я повернулся к принцессе.

— Как называется эта рыба? — спросил я, показывая на зубастую рыбью голову, хищно улыбавшуюся в зарослях лиловых капустных листьев и украшенную мелкими кистями, похожими на виноград.

Принцесса ничего не ответила, даже не посмотрела в мою сторону. Я огляделся в поисках хоть какого-нибудь собеседника. Все были заняты собой. Шалопаи весело смеялись, что-то друг другу рассказывая и то и дело поднимали и опускали чаши. Маршал что-то втирал графине Соне.

С другой стороны от меня сидел граф Василиск и сосредоточенно обсасывал рыбью голову. Я обратился к нему:

— Здесь так много рыбы, рядом озеро или река?… Может море?…

Граф Василиск бросил голову за спину, я увидел, как из-под стола вынырнула черная, похожая на дога собака, и схватила ее на лету.

— Море дальше, — неопределенно ответил Василиск, сверля меня глазами, словно я ему был должен три рубля, мне показалось, что я попал в кабинет флюорографии.

— Здесь две реки Вонг и Донг.

Что-то было знакомое в их названии.

— Понятно, — пробормотал я.

— Тебя Ворлок уделает! — ни к селу, ни к городу бросил граф.

Я виновато улыбнулся и отхлебнул из своего бокала.

— Эй, граф? — окликнула меня баронесса Де Гали. — Откуда вы прибыли?

Я не сразу сообразил, что обращаются именно ко мне. Я и забыл уже, что назвался графом.

— Да, граф, расскажите про свой мир! — воскликнул хриплым голосом король.

Я впервые услышал его голос, точно такой же, как у нашего артиста Ливанова-Холмса.

— Вчера вы мало что могли объяснить, — король засмеялся и все подхватили этот смех.

— Что у вас за мир? — встрял Звездочет. — Он совсем рядом с нашим.

— Я не думал, что вы являетесь нашими соседями, — ответил я.

— Как вы там живете? — спросила мадмуазель Лили.

Меня засыпали вопросами, на которые я не успевал отвечать.

— Живем, как и все, нормально, строим социализм.

— Что это?

— Ничего.

— Но вы же говорили, что строите социализм?

— Я уже ответил, что ничего не строим.

Маршал спрашивал о вооружении, численности армии и не поверил мне, что у нас многомиллионная армия, есть танки и стратегические ракеты и весь мир трепещет от слез нашего Лени-короля.

— Танки, это что-то от колесниц, они ревут, стреляют огнем и все давят на своем пути. Ракеты — стрелы, которые после себя вообще ничего не оставляют. На вооружении у солдат есть АК, РГ, ПТУРСы и многое другое.

— Значит, армия непобедимая?

— Непобедимая.

— Не верю, я разобью любую армию. В нашем королевстве собрался цвет рыцарства. Королевские Шалопаи интересовались молодежью. У них вызвал интерес стиль причесок под «хиппи» и «ежики вернулись с зоны», джинсы (они так и не поняли, что это такое), записи «Слэйд», «Назарет» — пока я не понял, что они просто дурачатся и едва ли представляют, что это такое.

Король задал королевский вопрос о Короле.

Я представил себе лицо старого, чмокающего маразматика — облик многих венценосцев.

— Леня Пятизвездный, — торжественно объявил я.

— Почему «Пятизвездный»? — спросил король.

— Каждая звезда — это награда, он не с неба их хватает. Во-первых, — я загнул палец на руке, — Леня Великий — стратег и тактик. Во-вторых, — еще один палец, — наш рулевой, кормчий и лидер, в-третьих, первый коммунист и верный ленинец, в-четвертых, гений-романтик, великий писатель, философ…

— Достаточно! — перебил меня король.

Бедняга, наверное, из зависти — не слишком хорошее качество. Король свирепо стал лущить тараньку. Над столами повисла пауза.

— А ваши девушки? — нарушила молчание принцесса.

— О! Девушки! — мечтательно воскликнул я. — Они ничто по сравнению с вашим величеством, истинная красота обитает за этим столом!

Я схватил за ручку и успел поцеловать, прежде чем она успела ее вырвать.

— Да как вы смеете?! — с негодованием воскликнула принцесса.

У графа Василиска в руках появился большой кухонный кинжал.

— У нас такой обычай: кавалер целует руки прекрасных дам, этим он показывает им свое восхищение их красотой и готовность им служить, поспешил объяснить я, мысленно ожидая приглашения палача: «все допрыгался!»

— Хороший обычай, — поддержала меня графиня Соня и поспешила протянуть ко мне свою сморщенную и высохшую, как у мумии, кисть.

Положение спас маршал Грюндик, перехватив ее руку и звучно чмокнул.

— Ура! — воскликнули шалопаи.

Взгляд принцессы смягчился, Василиск спрятал кинжал.

— А как, все-таки, ваши девушки? — повторила вопрос Муза.

— Если вас интересуют их туалеты, — я на секунду задумался. По-прежнему лидируют Карден и Зайцев, короткие юбки, легкие маечки, туфли на шпильках, перламутровые помады, нет ничего лучше французской косметики, они на этом собаку съели. Внешний облик — тонкие брови, пухлые губки, точеные фигурки — пышные формы ренессанса канули в лета. Как всегда, ценятся блондинки, зеленые глаза, длинные волосы и смазливые мордашки, — я прикусил язык, потому что рыцарь Оутли-Шумахер отчаянно жестикулировал, глядя на меня и почему-то показывал на голову.

Глаза принцессы напоминали цвет моря перед бурей, их отлично передает на своих картинах Айвазовский.

— Как всегда, хорошо идут сарафаны Ив сен Лерана, — пролепетал я. Вообще, Париж — это сказка и вечная Мекка моды.

Принцесса схватила меня за руку и нежно проворковала:

— Знайте, граф зимнего парка…

— Зеленого, — поправил я.

— Хорошего — зеленого и… какого колеса?

— Чертова. Такие большие колеса, — я развернул руками, чтоб ей было легче представить. — Иначе их называют колесами Обозрения.

— Неважно. Я прикажу отрубить вам голову сразу же после поединка с бароном Вордоком, если будет еще что рубить.

— Умереть у вас на глазах — это высшая награда! — воскликнул я и осушил бокал.

Все-таки они умеют готовить восхитительные вина, а это уже признак цивилизации.

— Кстати, а какова награда, если я буду победителем, в чем я не сомневаюсь? — Я перевел взгляд с принцессы на короля.

Граф Василиск услужливо наполнил мне бокал, я кивком поблагодарил его.

— Пейте, граф, пейте. У вас удивительный мир.

Король с интересом разглядывал меня, словно видел впервые. Наконец, он изрек голосом Ливанова:

— Защитники всегда ценились своим бескорыстием.

— Что?!! Здесь торг неуместен! — я начинал заводиться.

— Я сохраню тебе жизнь! — рявкнул король.

Корона съехала ему на подбородок и заклинила нижнюю челюсть, а он еще что-то хотел сказать, но только промычал.

Я хотел сказать: «Послушай, папаша, на кого батон крошишь!?», но резко передумал — в любом королевстве в штате есть должность королевского палача.

— Послушайте, граф, вы держите лошадей? — нарушила неловкое молчание Лили.

— Нет! — Я взмахнул рукой и часть вина из бокала выплеснулась на стол. — Какое прекрасное вино! Король, как его у вас готовят? — Я выпил кубок среди всеобщего молчания, Василиск поспешил наполнить заново.

— Вы очень любезны, граф! — я покровительственно похлопал его по плечу.

Василиск вопросительно посмотрел на короля, но тот еще продолжал бороться с короной.

Я обвел глазами стол. Кругом рыба, рыба, рыба, рыба! Надо отдать должное, здесь уже пользовались вилками, состоящими из двух зубцов. Каждый имел при себе маленький, остро заточенный кинжал. В спинных хребтах и рыбьих кусках для удобства торчали заточенные палочки.

Я подцепил один такой кусок, за ним потянулись голубые водоросли — это мне не понравилось, и я бросил его на место, пробормотав:

— Ну и гадость эта ваша заливная рыба.

— Граф, а на чем вы тогда ездите, если нет лошадей? — продолжала доставать Лили.

— На машинах.

— Не поняла — на чем?

— Это самоходные кареты на колесах. Внутри мотор, двигатель сгорания, выжимаешь сцепление, жмешь на газ, гудишь и едешь без лошадей. Лошади, мадам, у нас устарели, — попытался объяснить я.

— Славно заливает, — воскликнул Вист. — Граф, выпьем?

— Хлопнем.

— Хлопнем? — шалопаи захохотали. — Давай хлопнем!

— За ваше здоровье, ваше величество! — я попытался дотянуться до руки принцессы, но она возмущенно отпрянула.

— Хорошее вино, — я опустошил кубок и протянул его Василиску, чтобы наполнил.

— Знаешь, кто я?! — крикнул я звездочету. — Достойный здесь родиться, но не рожденный здесь.

Я поднял вверх вилку с куском рыбы. Здорово сказано — почти стихами. Я посмотрел на прицессу.

— Можешь не сомневаться. Я свои функции здесь выполню. Барон будет убит на рассвете выстрелом в упор.

— Ты охотник? — спросил Василиск.

— А ты?

— О! — воскликнул барон Покер, — Граф Василиск, самый лучший охотник в нашем королевстве.

— И в других тоже! — добавил Вист. — В его замке висит уже дюжина драконьих голов.

— Пока еще девять, — скромно поправил Василиск.

— У вас еще водятся драконы? — спросил я.

— Полноте, граф, где их нет? — Василиск рассмеялся. — Желаете поохотиться?

— На драконов?

— Можно отравиться завтра с утра, — предложил Василиск, его глаза злорадно вспыхивали, как с фотосферы, с красного на желтый.

— И они огнедышащие?

— Встречаются и такие.

— Крылатые?

— Нет. У них совсем небольшие крылья. Говорят, такие водились много раньше, теперь только сухопутные. Неужели ты никогда не охотишься на дракона?

— Нет их давно истребили. Остались еще, но тоже немного, тигры, слоны, киты, волки и ежики.

— А вы вообще любите охотиться? — в голосе Василиска таилась насмешка.

— Конечно, — уверенно заявил я, отхлебывая из бокала. — И не меньше, чем вы. Особенно на крокодилов и кроликов.

— Крокодилы?! — хором воскликнули шалопаи. — Что за зверь?

— О-оо! Это такой зверь! Этот зверь — самый опасный хищник, он обитает в густых и непроходимых лесах. В пасти у него семьдесят четыре острых клыка, у него длинный хвост, огромная пасть, способная заглотить целую лошадь и не подавиться.

— Как интересно! — прокаркала графиня Де Гали.

— Расскажите, граф, какой-нибудь интересный случай из охоты на этих крокодилов, — попросила Муза.

Василиск настороженно и подозрительно посматривал на меня. Здесь он был признанным авторитетом по части добывания драконьих черепов, а теперь я завладел всеобщим вниманием.

Король лихо сдвинул корону на затылок в ожидании рассказа. Принцесса чуть приоткрыла рот.

— Короче, — начал я, — о крокодилах. В первую очередь это очень хитрые и коварные бестии, поэтому охота на них очень опасна и трудна. Как-то я выследил одного крокодила и преследовал его по болотам и чащобам. Я его ранил и шел следом по тянущемуся кровавому следу. В пылу погони я так увлекся, что не заметил, как стемнело. Я оказался в густой чаще леса, в совершенно незнакомом месте. Я вышел на довольно большую поляну, где остановился под росшим в самом центре, старом и покрытым мхом дубом. Закурил. Тут пошла неудача, на поляну уже по моим следам выскочила целая стая голодных и злых крокодилов. Они увидели меня, зарычали и…

— Ах! — воскликнула мадемуазель Лили.

Король хватил кулаком по столу:

— Ну и?

— Я подпрыгнул и ухватился одной рукой за ветку, в другой руке было ружье, то есть лук. А они уже внизу, подо мной прыгают, зубами щелкают.

Все насторожились…

— Ах, граф, — графиня Де Гали покачала головой. — Нельзя быть таким неосторожным.

— Молодость, — вздохнул маршал Грюндик.

— А ты? — спросил король.

— А я? Один палец уже отпустил, вишу не четырех.

— А крокодилы? — спросила принцесса.

— Все еще прыгают и щелкают зубами.

— А ты? — допытывался король.

— Я уже на трех вишу и чувствую, что сдаю.

Василиск зловеще улыбнулся, словно видел эту картину наяву.

— А ты?

— Еще один палец устал, теперь вишу только на двух, — накаливал я обстановку.

— А крокодилы?

Я пожал плечами:

— Все еще прыгают, что им еще делать — небось, есть хотят.

— А ты? — не отставал король.

— Уже на одном вишу.

— Да как так можно?! — крякнул маршал Грюндик. — Зачем рыцарю меч, спускайся и принимай бой!

— Что было дальше? — спросила принцесса.

Я улыбнулся.

— Отпустил ветку и — в самую гущу зубов и когтей!

— И что же, что потом случилось?! — король даже заерзал на троне.

— Я поднял кубок, упиваясь всеобщим вниманием. — А ничего, разорвали в клочья! — с этими слезами я опустошил свой кубок.

За столом воцарилось глубокое и гнетущее молчание, все переваривали случившееся, до них еще ничего не дошло. Я гордо обвел взглядом всех сидящих за столом. Во мне шевельнулось нехорошее чувство, что я сказал что-то не то.

— Кого? Ко-го разорва-ли в кло-чь-я? — запинаясь, спросил король.

Мне повезло — отвечать не пришлось, в зал влетел чей-то посыльный, высокий и дородный, покрытый пылью, рыцарь. Он скинул с себя шлем, полыхнула рыжая борода. Широкий рот открылся в улыбке.

— Приветствую Ваше величество! — рыцарь преклонил колени. — Барон Ворлок просил передать, что будет сегодня вечером!!!