Бахмут

Глава 30 Прожекты

Приехали мы в особняк Потемкина немного охреневшие от всего произошедшего. Я, конечно, в дороге много разговаривал с Потемкиным про наши планы, перспективы и вообще. Он, естественно, спрашивал, каких наград я бы желал для себя и парней, но я, честно говоря, не ожидал, что все вот так просто произойдет. Но, по всей видимости, это было просто только со стороны, а вот для Потемкина, неделю не показывавшегося в особняке и выглядевшего вчера как выжатый лимон, все прошло не так легко.

По приезду, сказав нам подождать его в главном зале, Потемкин пошел переодеться, а мы принялись поздравлять друг друга. Минут через десять в зал начал заходить оркестр, а слуги быстро затащили столы и в мгновение ока сервировали их, а еще через пять минут появился Потемкин с позолоченным кавказским кинжалом, украшенным крупными камнями.

— Вот Иван Николаевич, прошу принять в благодарность за спасение моей жизни при Ор-капу! — с небольшим поклоном протянул мне кинжал Потемкин.

— Благодарю Григорий Александрович, но право, не стоило! — начал я отнекиваться.

— А это не от меня Иван Николаевич, но я присоединяюсь к этому небольшому презенту и еще раз прошу принять! — продолжил Потемкин.

Я, конечно, не собирался расстраивать Потемкина и неизвестного дарителя и принял кинжал. Начав его рассматривать, я выдвинул клинок из ножен и увидев на нем надпись «За спасение верного друга моего! Е. А.» мне стало все понятно. И то, что нас наградили, а Потемкина нет, и то, что он при этом совершенно не выглядел расстроенным. Григорий Алексеевич, по всей видимости, отхватил такую награду, какая нам и не снилась. Ну, как говориться «совет да любовь».

Дальше был пир горой, на котором мы действительно сбросили чудовищное напряжение последних дней и месяцев. Все прошло «в теплой дружественной обстановке», Потемкин шутил, много разговаривал с Добрым и Гномом и вообще было просто душевно. Улизнув из-за стола в начале пира, я выдал Пугачеву со товарищи по три рубля и отправил их в город тоже праздновать нашу победу.

На следующее утро все были немного «с бодуна», но как говориться «делу время, потехе час», а дел было выше крыши. В первую очередь я уточнил насчет наград остальным участникам похода, на что Потемкин ответил, что награды будут, но позже, а также какие документы будут у нас в подтверждение решений императрицы. Оказалось, что в канцелярии ее величества нам выдадут жалованные грамоты, в которых будут учтены все положения высочайшего указа.

А вот потом начались проблемы. Решив не откладывать это дело в долгий ящик, я попытался приступить к написанию доклада государыне императрице и понял, что писать это совсем не мое — мысли роились в голове стаями, но как их изложить на бумаге складно и понятно другому человеку я понять не мог. Промучившись пару часов пошел на поклон к Потемкину, и он пообещал мне завтра выделить пару часов для работы над докладом. Уже легче!

Дальше началась суета — получили в канцелярии жалованные грамоты, в которые в дополнение к фамилиям Доброго и Гнома, указанным в указе, вписали, за пятьдесят рублей, их старые имена — Михаил Михайлович и Ростислав Альбертович, и поехали заказывать в ателье новые мундиры, а вечером сели втроем и начали набрасывать план действий для доклада Екатерине, включавший в себя несколько параллельных процессов — организация добычи каменного угля, а также химического, порохового и металлургического производства на Донбассе под нашим контролем, отправка золотоискательских команд на Урал, Алтай и Витим (приток Лены), до Колымы доберемся позже, поиск по России перспективных инженеров-изобретателей, а также поездка по Европе для скупки технологических новинок и переманивания изобретателей и ученых в Россию, организация подготовки большого количества инженерных кадров, начало производства экспериментальных рельсов и вагонеток, пока на конной тяге, а также строительство пилотного участка железной дороги на Урале, ну и вишенка на торте — создание ЧВК. Все остальное можно начинать только если эти мероприятия реализуются успешно, хотя бы частично.

На следующий день оформили с Потемкиным доклад и он поехал с ним в Царское село. Вернулся Потемкин вечером весьма взволнованным.

— Иван Николаевич, я к сожалению аудиенции у государыни удостоен не был, но доклад ваш передал через обер-гофмейстера Ивана Перфильевича Елагина, доверенного лица императрицы и моего доброго друга, будьте покойны доклад непременно попадет по назначению, но это не главное — Иван Перфильевич поделился новостью, что турецкий султан, после поражения его армии под Унгенами, запросил мира и направил рейс-эфенди к, уже, генерал-фельдмаршалу Румянцеву для проведения мирных переговоров. Мне думается это наш шанс, лучшего переговорщика с восточными людьми чем вы, я не видел, поэтому завтра постараюсь попасть на аудиенцию к государыне и предложить наши кандидатуры, а то эти болтуны опять все победы русского оружия по ветру пустят!

— Спасибо Григорий Александрович за лестный отзыв о моих дипломатических способностях, но мне кажется вы их преувеличиваете, переговоры в Крыму мы вели с пленными и с позиции силы, а здесь официальная дипломатия!

— Нет, это вы их преуменьшаете Иван Николаевич — у вас широкий кругозор и обладание знаниями другого мира, вы знаете, что нужно России и не побоитесь рискнуть для достижения этих целей, а эти шаркуны придворные более за свои места пекутся и никогда не станут ходить по лезвию ножа из боязни расстроить государыню! Как вы давеча говорили — «под лежачий камень коньяк не течет», хорошее выражение, так давайте ему следовать и тогда под наши «камни» шампанское рекой польется.

— Аргументы «железные» Григорий Александрович, спасибо за возможность поучаствовать в великом деле!

— Пока не за что Иван Николаевич, но будем надеяться на лучшее!

Следующий день опять прошел в томительном ожидании, которое мы по обыкновению скрашивали спаррингами. К вечеру появился Потемкин и выглядел он весьма довольным собой.

— Вот Иван Николаевич грамота о назначении меня и вас доверенными лицами государыни императрицы на предстоящих переговорах! — радостно помахал Потемкин листом бумаги с текстом.

— Позвольте полюбопытствовать Григорий Александрович, — я протянул руку и Потемкин отдал мне грамоту в которой оказалось написано, что генерал-адьютант князь Потемкин и полковник граф Крымский уполномочены участвовать в мирных переговорах с турецкой державою от имени великой государыни императрицы Екатерины Алексеевны, самодержицы всероссийской.

— Поздравляю с пожалованием чина генерал-адьютанта Григорий Александрович, а вы молчали и не поделились радостью с боевыми товарищами, — покачал я головой.

— Помилуйте Иван Николаевич, моей вины в этом нет, сам узнал только при вручении грамоты, — пожал плечами Потемкин.

Сборы много времени не заняли, мы уже были матерыми путешественниками, только купили себе комплекты казачьего обмундирования, все же гусарская форма не очень практичная на мой взгляд, и через день наша дружная компания двинулась в сторону Киева.