Астарская Академия. Портал в Асшанию

Глава 29

Лерран

– Ненавижу тебя, – глядя на меня, четко произнесла Аринна.

Скольких сил мне стоило сохранить равнодушное выражение лица; ни взглядом, ни движением не отреагировать на ее обиду и боль, которые я ощущал так же, как свои.

С того момента, когда я впервые встретился с ее живыми, хитрющими глазами у прорванного поля Астарской Академии, я чувствовал, что наши судьбы переплетены. Чувствовал шшулевой магической интуицией, но сопротивлялся как мог. Прекрасно понимал, что с таким, как я, у нее не будет никакого будущего. Никакого счастья. И теперь безустанно корил себя, что не удержался. Захотел ощутить, а каково бы было, если б…

Одернув себя, я привычно «закрыл» свои эмоции и в ответ на ее слова едва заметно пожал плечами. Делать вид, что мне безразличны ее мучения, было невыносимо, но позволить себе отступить от плана я не мог.

Слишком многое поставлено на кон. Включая ее жизнь.

Моя смелая девочка, обещаю, осталось потерпеть совсем чуть-чуть.

– Ты убил мою мать! – раздался резкий возглас Катины.

За эти годы К’хаерн не раз испытывал меня, пытаясь увериться, что я все еще выполняю любые его приказы. Параноик до мозга костей, он сомневался во всех и вся, и мгновенно расправлялся с теми, кто хоть единожды попадал под его подозрение.

Страхи К’хаерна в отношении меня не были напрасны. Его дочь, встретившаяся на моем пути, внесла лишь крошечное изменение в ментальное заклинание своего отца, но это дало мне возможность не потерять себя.

Для ххара мое сознание выглядело открытой книгой; я создал новую, и хранил там все то, что мне дорого и ради чего стоило сражаться: погибших от руки асшанца родителей, друзей, которыми я обзавелся во время учебы в Астарской Академии, родной Дормунд. И, конечно, Аринну.

Я научился держать свои реальные мысли так глубоко, что иногда казалось, что я даже думаю сердцем. Его К’хаерн прочитать не мог.

Маневрируя между тем, чтобы не вызвать у ххара подозрений и тем, чтобы не предать Дормунд, я разрабатывал свой план. Убить К’хаерна самому мне не позволяли сковывающие ментальные путы и часть его силы, бегущая по моим венам; да даже и без этого шансы на успех были бы слишком малы. Такой дар не сокрушить в одиночку.

– Пропустите его! – крикнул ххар. – Это свой.

К нам, прихрамывая, подошел Джори Омунд. Вот, значит, кто из артефакторов работал на ххара. Смешной, прикидывающийся вечно испуганным и не хватающий звезд ни в артефакторике, ни в стихийной магии толстый парень.

Бесстрастно кивнув ему (марионетка не имеет права показывать эмоции), я перевел взгляд на сомкнувшихся вокруг девушек асшанских магов.

Когда тали вырвали из рук Аринны камень Лун-Близнецов, когда отобрали записи, я продолжал безучастно стоять, и ни один мускул не дрогнул на моем лице.

Ощутив исходящее одобрение от К’хаерна, я с трудом сдержался, чтобы не разгромить ко всем шшулям этот мерзкий дворец, не разорвать асшанских талей, посмевших прикоснуться к моей Аринне.

Нельзя. Если сделаю это сейчас – то вся боль, которую она уже прожила, окажется напрасной. А ххар получит все, чего так долго добивался – бесконечную власть над миром. А сомнений в том, во что этот мир под его руководством превратится, у меня не было: в выжженную пустыню.

Я давно заметил: ххару нравилось уличать меня в жестокости; ему казалось, что я так пропитался злом, что, вздумай он ослабить контроль, вернуть мне мою волю, я все равно останусь рядом. Довольный и успокоенный, что я так ему верен, К’хаерн на какое-то время оставлял меня в покое, что давало мне возможность постепенно воплощать свой замысел в жизнь.

Вот и сейчас он снисходительно махнул рукой, показывая, что на сегодня в моей помощи больше не нуждается.

Быстрым шагом покинув зал, я догнал таля Ахрона. Он, как святыню, осторожно нес камень Лун-Близнецов. Подмышкой у него были зажаты исписанные Аринниным почерком листы магической бумаги.

– Идешь проверять?

– Да, хочу преобразовать все заклинания в одно, на первый взгляд это возможно. А этим, – приподнял он камень, – займутся в лаборатории. Раздробят на части, и каждая атакующая группа будет независима от остальных. Хочешь посмотреть последние приготовления?

– Очень, – хищно ответил я.

Пришла пора заключительной части моего плана. Скоро мир освободится от надвигающейся власти К’хаерна.

Я надеялся только, что после того, что уже случилось и после всего, что еще произойдет, Аринна найдет в себе силы простить меня. Простить и забыть.

Ведь мне, как и ххару, суждено было погибнуть.

Аринна

Я снова превратилась в пленницу ххара.

Как ни боролась, все равно не смогла противостоять дюжине асшанских магов. И даже камень Лун-Близнецов не помог – просто не откликнулся на мой призыв. Либо асшанцы сумели создать артефакт, сдерживающий выплеск его силы, либо по каким-то причинам камень решил не вмешиваться. Я уже успела убедиться, что у него есть и характер, и собственное мнение.

Поэтому вскоре тали отобрали у меня и камень Лун-Близнецов, и записи готового портального заклинания.

Мы с Катиной оказались заперты в комнате, где не ощущалось никакой магии – ни дормундской, ни асшанской.

Внутри у меня было так пусто и тоскливо, что хоть на стену лезь. Катина тоже выглядела подавленно; осунулась и как-то скукожилась вся, словно хотела стать меньше или вообще исчезнуть.

– Он же вас все это время искал, – произнесла я, не выдержав тишины. – Чтобы затем что? Вот так запереть?

– Не пытайся понять его логику, – хмуро ответила Катина. – Поверь, для него происходящее вполне укладывается в поставленные им рамки.

– Мне казалось, он вас любит…

Женщина грустно засмеялась.

– Аринна, мой отец любит власть и могущество, а уважает лишь силу. Единственное, для чего он искал меня – подчинить. Я выбиваюсь из списка его побед, понимаешь? Мама тоже была такой. Не сломалась. Противостояла ему до конца. И он не смог это стерпеть. Поняв, что она никогда не смирится и не подчинится, он убил ее. Я для него – такое же препятствие, мозоль на глазу, показывающая, что его дар не всесилен. Он никогда мне этого не простит.

Слушая Катину, я холодела все больше. Конечно, я уже давно убедилась в том, насколько ххар ужасен. Но не представляла, что в его жизни не существует ни одного человека, которым бы он дорожил. Даже на собственную дочь К’хаерн смотрел как на досадную помеху его величия.

Тем не менее, эта мысль внезапно принесла какое-то странное облегчение. Приглушила боль. Не стоило рассматривать Леррана, как человека, предавшего меня. Все это время он делал лишь то, что требовал от него ххар. Перед ним не стояло цели уколоть меня сильнее или намеренно лишить последней надежды.

Он просто выполнял волю К’хаерна, от чьей власти на самом деле так и не избавился.

«Зачем ты меня спасла», – первое, что произнес Лерран, очнувшись после «ловушки смерти». Вероятно, это был один из редких случаев, когда верховный маг осознавал свою роль в происходящем.

Смахнув подступившие слезы – угораздило же меня полюбить, пожалуй, единственного дормундца, любить которого было совершенно нельзя – я воинственно сжала руки в кулаки и мрачно произнесла:

– К’хаерн должен умереть.

– Вижу, что твои намерения серьезны. И мне жаль, Аринна, что тебе выпала такая судьба.

– Это – мое предназначение, – с горечью сказала я. – Не знаю, как; не знаю, когда, но я сделаю это.

– Я верю тебе, – серьезно кивнула профессор Ардейл. – Но он – не единственный, кто представляет опасность. О каких блокеаторах ты упоминала? Неужели артефакторы отца добились успеха?

Посвятив Катину в подробности, рассказанные Лерраном, я бессильно стукнула кулаком в стену.

– Понятия не имею, где искать эти шшулевы артефакты!

– Не забывай, что сначала нам нужно выбраться отсюда, – махнула она рукой.

Четыре стены, крохотное окошко практически под потолком, закрытое, к тому же, решеткой, малюсенькая туалетная комната. Массивная входная дверь. Два кресла, диван и кофейный столик с графином воды и парой стаканов. Вот и все, что нас окружало.

Мы надолго замолчали, думая, скорее всего, об одном и том же.

Сколько нас тут продержат? Чего ждать? Что происходит за стенами этой блокирующей любую магию комнаты?

Самым невыносимым было незнание.

Миновал день, и на небо вышли Луны-Близнецы. Их лучи, проникая через окошко, освещали нашу комнату. Других источников света здесь предусмотрено не было.

Внезапно тишину нарушил странный шелест. Вскочив, я подбежала к двери и увидела просунутые сквозь нижнюю щель какие-то бумажки.

Подняв их, я выругалась: что-то, что лежало между листочками, посыпалось на пол.

– Что это? Земля? – удивилась Катина.

– Нет, – помотала я головой и наклонилась проверить. Дотронулась. И ахнула, ощутив знакомое жжение в пальцах. – Каменная крошка!

Я с трепетом собрала все, даже мелкие крупинки, в ладонь, и разложила листочки перед собой.

Острый почерк Леррана резанул по сердцу; грудь сдавило, на глазах против воли выступили слезы.

– Что там? – поинтересовалась Катина.

– Спасение, – хриплым голосом ответила я, жадно вчитываясь в написанное верховным магом и разглядывая двухстрочное, одновременно знакомое и незнакомое мне заклинание.

И, поняв, вскрикнула. Работа была выполнена безукоризненно – кто-то талантливый и умелый, взяв мои пять десятков плетений и больше сотни формул, необходимых для сотворения портала, вычленил ядро и привел их к общему знаменателю.

– Ххар готовится, – процедила я. – Теперь у асшанцев есть короткая версия портального заклинания. А камень Лун-Близнецов они дробят на мелкие кусочки, чтобы можно было одновременно создать десятки, сотни порталов, и напасть в один момент. Хранимую веками святыню разделывают ради того, чтобы погубить соседнее королевство! – едва не плакала я.

– Мерзавцы, – рассерженно выдохнула профессор Ардейл. Наклонившись, она подняла с пола еще один, не замеченный мною листок. – Смотри, здесь карта.

Та была нарисована наспех, очень схематично, и не всегда с соблюдением масштаба. Но на ней легко угадывались и Астар, и другие крупные населенные пункты, и горы на севере Дормунда, и граница с Асшанией.

По всей карте были расставлены жирные точки – кто-то так сильно вдавливал карандаш, что едва не продырявил бумагу.

– Расположение блокеаторов, – прошептала я, чувствуя разливающееся внутри тепло. Помощь Леррана пришла как никогда кстати. – Теперь мы можем не только сбежать, но и предупредить Дормунд, где начнутся атаки!

– Уверена, что это не очередная уловка Торнейта? – скептически произнесла Катина. – Когда мы убегали из академии, ты тоже считала, что поступаешь верно.

Я покачала головой.

– Зачем устраивать нам ловушку, если мы в этой комнате и так беззащитны, бессильны и полностью зависимы от милости ххара. Захочет убить – убьет. Захочет вечно держать нас в плену – сможет! Нет, – я еще раз покачала головой, – Торнейт ведет свою игру, даже находясь под властью К’хаерна. Другого объяснения у меня нет.

– Что же он предлагает?

– Здесь указаны координаты, по которым Торнейт советует открыть портал. И это… – вгляделась я в формулу, – незнакомое мне место где-то в окрестностях Астара.

– Ничего другого я и не ожидала, – фыркнула Катина. – Идите туда, не знаю куда… Ладно, не впервой. Первые годы после побега из Асшании было не легче. Прорвемся, Аринна.

Я окинула взглядом портальное плетение, учла подсказанные Лерраном координаты и сотворила заклинание. Крупинки камня Лун-Близнецов вспыхнули и влили свою силу, а перед нами с профессором Ардейл появилась знакомая мерцающая окружность.

На этот раз мы не спешили, а сначала решили глянуть, что поджидает с другой стороны.

– Там темно, – прошептала Катина. – Совсем ничего не видно.

Внезапно поверхность портала задрожала и начала терять четкость. Каменные крупинки у меня в ладони исчезали одна за другой. Их силы хватило, чтобы заклинание сработало, но вот поддерживать его дольше они не могли.

– Шшуль, сейчас закроется! – воскликнула я и рванула сквозь пелену вперед.

– Что ж, думаю, любое место лучше, чем рядом с отцом, – услышала я комментарий Катины, последовавшей за мной.

Едва она вышла, портальный проем погас.

Правда, не успела я облегченно выдохнуть, как на стенах зажглись десятки светляков, а в комнату вбежали несколько королевских стихийников. Мгновенно среагировав на чужаков, они накрыли нас с Катиной прозрачным куполом. А затем повернулись к немолодому мужчине, лежащему на широкой кровати. Тот приподнялся, медленно подложил под спину подушку и уставился на нас.

– Кто вы такие? Как здесь оказались?

– Ваше Величество, – мгновенно отреагировала профессор Ардейл, пока я справлялась с напавшей на меня немотой. – Уделите нам пять минут.

Торнейт Лерран отправил нас прямиком в спальню короля Дормунда.

Король Вероний Третий недавно отметил тридцатилетие своего правления Дормундом. Ему было чуть за шестьдесят, и за свою магическую жизнь он видел многое. Вероятно, именно это позволило ему даже в такое нестандартной ситуации сохранить хладнокровие и разум.

Во-первых, он не испепелил нас на месте. Хотя, скорее всего, мог – с его-то арсеналом артефактов!

Во-вторых, не приказал своим стихийникам разделаться с нами. Да и маги вели себя сдержанно. Понимали, наверное, что прибить – дело секундное. А разобраться никогда не повредит.

Ну и в-третьих, король, даже не поменяв позы – так и сидел, откинувшись на подушку – спокойно уточнил:

– И о чем вы хотели поговорить?

И слегка приподнял брови.

Этот жест так напомнил мне Леррана, что сомнений, у кого верховный маг его подхватил, у меня не осталось.

Катина пихнула меня плечом.

– Простите мою дерзость, Ваше Величество. Информация, которой я обладаю, не для чужих ушей, – произнесла я. И покосилась на тройку незнакомых мне королевских стихийников.

– Это – моя личная стража. Вы можете им доверять.

Я сжала губы. В ушах стояли слова Леррана о том, что любой приближенный к королю маг мог оказаться шпионом ххара.

– Аринна, – тихонько произнесла Катина, – не испытывай судьбу. Нас готовы выслушать.

– Нет, – сказала я, мучительно пытаясь придумать решение. Как заставить короля отпустить своих стихийников?

– Тогда, боюсь, мы в безвыходном положении, – Вероний Третий развел руки в стороны.

Стихийники нахмурились и как-то еще больше подобрались. Я поняла, что терпение у всех кончается. Еще чуть-чуть, и мы с Катиной, выбравшись из одной темницы, попадем в другую. Только здесь, в отсутствие верховного мага, нам уже никто не поможет. Мысль о Лерране всколыхнула давний с ним разговор.

– Придумала, – прошептала я и продолжила, уже громче: – Ваше Величество, могу ли я предложить, чтобы мы пообщались в присутствии другого королевского стихийника?

– Кого же? – прищурился король.

– Кристинии Лиссер, – ответила я. Профессор Ардейл слегка зашипела, наверняка вспомнив последнюю встречу с Лиссер-старшей.

Я не была в восторге от этой идеи; однако Лерран считал, что Кристиния точно не человек ххара, а значит, она единственная, кому можно доверять. Пусть и придется сначала убедить ее, что мы – не враги.

Конечно, я переживала, что король откажется. Но то ли владыка Дормунда сам по себе был любопытным, то ли по моим отрывчатым фразам о чем-то догадывался. Потому что практически сразу он кивнул и попросил одного из магов связаться со стихийницей.

Нас отвели в небольшой, просто обставленный кабинет и оставили ждать. Примерно через час в комнату зашел взбодрившийся и сменивший спальный наряд на официальную одежду король. На его лице было написано беспокойство, смешанное с недоверием. Я поняла, что Кристиния, скорее всего, успела прокомментировать Его Величеству, что она обо мне думает.

За королем вошла и сама девушка. Рыжие волосы были непривычно стянуты в строгий пучок, глаза угрожающе сужены, а губы сжаты.

– Я не знаю, какую игру ты ведешь, Рейгош, но если надеешься обмануть короля, то сильно…

– Вот, – прерывая ее шипение, я достала листок с нарисованной картой и пододвинула в ее сторону. – Точками отмечены места, с которых асшанцы начнут наступление на Дормунд. В этих же местах у них уже расположены специальные артефакты, блокеаторы дормундской магии.

Выхватив у меня карту, Кристиния жадно в нее вглядывалась.

– Почему я должна тебе верить? – оторвавшись от бумажки, резко воскликнула она. – Что Лерран, что ты – предатели!

– Это неправда. А ирония в том, что я могу быть уверена только в тебе. Ну, и в вас, Ваше Величество. – Я посмотрела на короля. – Из королевских стихийников Торнейт Лерран не сомневается только в Кристинии.

– Вот оно что, – усмехнулся маг. – Что ж… Разговор нас ждет непростой и долгий.

Лиссер-старшая непонимающе крутила головой туда-сюда, и в ее взгляде сквозила подозрительность. Она пыталась понять, каким образом мне удалось так легко переубедить короля, и наверняка искала в комнате следы использования запретной магии или неучтенного артефакта. Искала, но не находила.

Смирившись, она присела напротив, но продолжала прожигать меня взглядом.

Дополняя рассказы друг друга, мы с королем выложили основную информацию. Чего-то не знала я, чего-то – он. По ходу разговора на лицах Катины и Кристинии сменялись десятки эмоций.

– Звучит все складно, вот только объясни мне, Рейгош… У тебя был портал. И камень Лун-Близнецов. А верховный маг находился около Астарской Академии, вдалеке от К’хаерна. Зачем Торнейт отправился к ххару? Мы могли открыть порталы, забрать блокеаторы и показать Асшании, что не стоит с нами связываться! Зачем рисковать, отдавая камень Лун-Близнецов врагам? Показывая им плетение портального заклинания? – Кристиния демонстративно сложила на груди руки.

– Я думаю, тогда Лерран не знал расположения блокеаторов, это раз, – покачала головой я. – А два… У ххара и в Астарской Академии, и в Астаре, и в королевском дворце есть шпионы. Он бы мгновенно узнал, что Лерран его предал. Что мы готовимся открывать порталы. Эффект неожиданности был бы потерян.

– Ваше Величество, я все равно сомневаюсь в том, что нас посвятили во всю правду, – поджав губы, произнесла Лиссер-старшая. – Необходимо подвергнуть их обоих ментальной проверке!

Король Вероний Третий тихо засмеялся.

– Вы хотите устроить ментальную проверку дочери ххара и девушке, сила которой может его остановить? Ваш пыл, стихийница Лиссер, похвален, но не принесет нам в этом случае никакой пользы. А времени нет. Аринна, у вас есть предположение, когда начнутся атаки?

Я тяжело вздохнула:

– Завтра.

– Почему?

– Для К’хаерна это особый день. День его рождения. День затмения Лун-Близнецов. День, в который ему предсказано умереть. У него есть портал, камень Лун-Близнецов и идеальный план покорения мира; он уверен, что сможет переломить судьбу, – не раздумывая, с грустью ответила я. Завтра был и мой день рождения.

– Это в духе отца, – подтвердила Катина. – Показать, что его власть больше, чем сила лун.

А дальше начались приготовления. Король и Кристиния, споря до хрипоты, изучали списки королевских стихийников, отбирая самых надежных. План заключался в том, чтобы отправить двойки и тройки магов на позиции, отмеченные Лерраном на карте. При этом выбирать нужно было лишь тех бойцов, кто хоть в какой-то степени владел асшанской магией. Ведь благодаря блокеаторам дормундская магия в момент нападения окажется недоступна.

– Понять бы, что эти шшулевы артефакты из себя представляют, – буркнула Кристиния. – Может, их можно дезактивировать, если заранее знать, как.

В голове щелкнуло.

– Кристиния, где Ванесса? Почему ты в академии сказала, что она потеряла память?

– Что, совесть проснулась? Разве не ты ее до этого довела? – прошипела девушка.

– Представляешь, не я! – выбесилась я. – Когда мы вернулись в Дормунд, она была в полном порядке и направлялась в Астар!

С милой асшанской тальей Ма’хорой и ее матерью, ментальной прорицательницей… Неужели случившаяся с Ванессой беда – их рук дело?

– Что ж, в столицу она приехала на грани истощения. И даже целители не могут вернуть ее память.

– Мне нужно ее увидеть.

– Чтобы добить? – оскалилась Лиссер-старшая.

– Чтобы спасти!

Кристиния смерила меня долгим взглядом, взвешивая все «за» и «против» и, наконец, кивнула.

– Она здесь. В личной королевской лечебнице. Учти, Рейгош, любой фокус с твоей стороны…

Ванесса сидела, бесцельно водя карандашом по листу зачарованной бумаги. Осторожно приблизившись, я окликнула ее и, установив зрительный контакт, погрузилась в ее сознание.

Мировые проблемы, дворец короля, орущая Кристиния – все осталось где-то там, снаружи. Здесь, у Ванессы в голове, было тихо и спокойно. Единственное, что интересовало девушку – скорее вернуться к рисованию бессмысленных кружков и квадратов.

Где-то снаружи мою кожу обожгло – это Лиссер-старшая кинула в меня какое-то заклинание. Запретив себе реагировать на внешнюю боль, я сосредоточилась на сознании Ванессы. На нем стоял аккуратный блок, запрятанный так хитро, что найти его мог лишь маг, хорошо знакомый с асшанской магией.

Показалось даже, будто этот блок ставили, зная, что снимать его буду я.

Полминуты – и я вывалилась в обычный мир. Тот, в котором мое тело разрывалось от боли, а рядом с сумасшедшими глазами швыряла заклинание за заклинанием Кристиния.

– Остановись, бешеная… – кое-как смогла прошептать я.

– Криста? – раздался удивленный голос Ванессы. А затем громкое: – Рейгош! Жива!

Лиссер-младшая сшибла свою сестру и кинулась ко мне обниматься.

– Шшульство, Рейгош, какое шшульство!..

– Ванесса, где артефакты? – быстро спросила я между ее ругательствами. – И кто поработал с твоим сознанием?

– Чокнутая старуха! – сердито воскликнула Ванесса. – С глазами без зрачков. Страшная – просто ужас! Я очнулась, тебя нет, нашей доброй асшанской старушки тоже; а эта сидит напротив, напевает что-то себе под нос. И сумку мою, с артефактами, в руках мнет. Потом – р-раз, глянула на меня, пробормотала: «передай ей, они будут там, где мы впервые встретились», а затем… Все, не помню.

– Кто? Кто это был? Кто такая «ей»? Кто такие «они»? – не выдержала Кристиния.

Я повернулась к Лиссер-старшей.

– «Ей» – это я. А «они» – артефакты, которые мы стащили в Асшании. Торговцы планировали доставить их в Дормунд, но… не повезло, – хмыкнула я, вспомнив, как Ванесса наваляла хозяину сундука Хоррусу. – И у меня есть очень большое подозрение, что мы случайно наткнулись не на что иное, как на блокеаторы.

Ванесса непонимающе прищурилась, а Кристиния вытаращила глаза.

– Старуха-прорицательница спрятала сумку в Астаре, и я знаю, где именно, – добавила я. – И если мы их найдем…

– То сможем понять, как отключать эту мерзость, – продолжила за мной Лиссер-старшая.

– Есть еще одно важное дело, – неохотно обратилась я к ней. Я все еще не могла поверить, что Луны-Близнецы отрядили мне в помощницы именно Кристинию, постоянно норовящую меня то прибить, то покалечить. У древних божеств явно было особое чувство юмора. Либо – особое отношение ко мне. – Я знаю, куда ххар откроет свой портал. Пока его тали будут воевать с беззащитными, как они считают, дормундцами, К’хаерн отправится во дворец. К королю. И мы должны быть готовы.