Ангел

109

(26 ноября 21:35) Пассивный перехват трафика базовой станции «269064/404». Сеул.

— Как… люблю… прощай… Не тупи!… гаэ сэкки… Делает что?… Ка!… мясо… Больно?… Мясо!… Двигай давай!… «Угон самолёта», «бомба»…

» TMSI RED, IMSI RED, IMEI RED, Trace;

— Реально? Так и сообщила?

— Точняк, говорю! Выстрелы, оружие на борту, все дела. А где огнестрел, там и взрывчатка с захватом самолёта! Угроза кучи трупов и катастрофа при посадке. Дичь полнейшая! Сечёшь?!

— Звучит стремно… Настолько серьёзно? Фото-видео есть? Чем докажешь?

— Не… Какие фото? Она мне текстовое скинула.

— Мы едем по Ёнгсан. В курсах, какие тут пробки сейчас?! Да я рехнусь, если зазря смотаюсь через половину Сеула! Напинаю тебе по жопке! Сечёшь?!

— Пораскинь мозгами! Восемь шесть восемь просто так не подтягивают. А спецы зашуршали! В котелок только ким-чи пихаешь?!

— Погодь, погодь. Откуда знаешь про спецназ?

— Сам знаешь откуда!

— Окей. Номер рейса и время?

— Ка семь десять. Им лететь ещё пол часа. Гони. Успеешь.

— Точно не Инчхон?

— Кимпхо стоит на ушах! Задержали рейсы и катают пожарки с медиками по полю. Значит, сажать будут там. Верняк!

— Подозреваемые? Давай! Подробно!

— Вашу мамашу! Говорю же, есть текстовое сообщение. Высокий ушлёпок открыл стрельбу и угрожает расправой. Какие ещё нужны подробности?!

— Даже фото не отправила?

— Она напугана до усрачки! Прислала неразборчивое текстовое, а потом как отрезало. Я и стал пробивать! Оказалось не зря.

— С дороги, утырок! Шевели поршнями! Это не тебе! Больше никому не сообщай!

— Я первый предупредил?! Сольешь репортаж, мой процент не забудь отправить!

— Не вопрос. Ещё кому звонил?

— Толь…

» Location update, Handover;

(Немного позже) Борт «КЕ710». Над пригородом Сеула.

«Одна… за одним… только хорошим умирать молодым… Они просто с луною летали вблизи… Ни о чём не рыдая… Ни о ком не рыдая… Ни о ком, кроме тебя…» — вид снаружи потрясает очередными воспоминаниями.

Далеко внизу затаилась ночная тьма, укрывшись за непроглядными облаками. Здесь же, на столь огромной высоте царит спутник Земли. Бледный диск Луны, словно большое зеркало, отражает солнечный свет и заливает ряды кресел прохладными оттенками.

Как забавно… Большинство считают, что Солнце самая яркая звезда небосклона. И лишь некоторые знают удивительную вещь — свет Луны ярче. Просто люди не способны это увидеть.

Единственный спутник Земли не имеет магнитного поля и лунная поверхность собирает энергию взрывов далеких звезд, отражая гамма-излучение, скрытое от человеческого глаза. К счастью, от губительных лучей нас защищает атмосфера… Что не отменяет сияния ярче Солнца.

Поэтому о мнимой прохладе легко забыть, наслаждаясь уютным теплом серебристого свечения, которое греет лицо, просачиваясь через светофильтр иллюминатора.

Пум-пум… Звучит мягкий сигнал… И замершее время ускоряет ход. Над проходом замигал желтым знак «Пристегнуть Ремни». Притихший салон тревожат звуки подготовки к посадке.

Слабо фыркаю и сбрасываю нахлынувшее оцепенение. Ступор подкрался незаметно. Как всегда… Нажатие кнопки в подлокотнике мягко поднимает спинку вертикально.

Похоже, наше авиа путешествие подходит к благополучному завершению. Немного жаль, вылет оказался интересным. По моему так…

В проходе возникла стюардесса с каштановыми волосами. Стройная девушка ободряюще улыбнулась и выравнивает кресло парня-сосиски. Упакованный организм вяло покачнулся рядом. Чудик по-прежнему в отрубе и пропустит наше приземление. Он сам виноват…

Полный желудок сигнализирует о сбросе высоты и прыгает к горлу. Ласковый свет скрылся за облаками. Самолёт падает во тьму.

(Тем временем) Экстренный выпуск на телеканале «КБС1».

— Наш аэропорт Кимпхо работает с серьезными задержками, после инцидента с попыткой угона самолета, — удивительно бодрый репортер смотрит в камеру. Голубой галстук и полы коричневого пальто бросает ветром, причёска с левым пробором в беспорядке. Раскосый кореец стоит на ночной улице у высокого забора со спиралями колючки наверху, за ограждением видно поле аэродрома и яркие фонари вдалеке.

— Сегодня вечером пассажир «Корея Эйр» устроил вооружённый скандал на борту, — жизнерадостно продолжает репортер, — по непроверенной информации звучали выстрелы из огнестрельного оружия! Пресс-служба авиакомпании сообщает в официальном заявлении, что экипаж оперативно справился с конфликтной ситуацией, из пассажиров никто, к счастью, не пострадал!

Наряд у репортера несколько потасканный, всего лишь на лицензионные сборы и ограниченный бюджет не разгуляешься. В отличии от «МБС» и «СБС», тоже входящих в большую тройку южнокорейских телекомпаний, «КБС1» принадлежит государству, оставаясь единственным каналом без рекламы.

— Во многом пристальное внимание общества к этому происшествию объясняет нерадостная статистика, связанная с «Корея Эйр», — продолжает вещать в камеру репортер. — Нашу авиакомпанию считали одной из самых опасных в мире. Причиной стала катастрофа рейса два нуля семь, который сбила ракета, выпущенная с территории Советского Союза во время пограничного инцидента над Сахалином. В результате погибли почти триста человек! А также ужасное крушение на острове Гуам в девяностых, унесшее жизни более двухсот пассажиров.

Репортер печально замолчал и склонил голову. Даже ветер перестал мотать одежду на невысоком корейце.

— Эти две трагедии ужаснули нацию, но данный миф развеян декадой безаварийных авиаперевозок, — ободряет репортер. Он делает театральную паузу и зажимает наушник в ухе: — Приготовьтесь, сейчас вы увидите посадку рейса семьсот десять «Корея Эйр»! Авиакомпании, без сомнения, заслуживающей доверия!

Репортера сменяет нечеткая картинка. Заметно максимальное оптическое увеличение и дрожание. Похоже, оператор спешит отснять сюжет.

Сначала видны маяки, расположенные на концах крыльев. Навигационные сигналы мигают красным и зеленым. Между ними ярко светят посадочные фары самолёта.

Затем из сумрака возникает авиалайнер. Его серебристые борта осветили высокие фонари аэродрома. Громадная махина немного прыгает, поймав налетающий поток воздуха и резина задних колёс встречает бетон. Дальнейшее касание передней стойки шасси выравнивает авиалайнер на земле. Самолёт продолжает быстрое замедление и сбрасывает скорость, осторожно удаляясь от здания аэропорта, мелькнувшего в кадре.

— Как вы могли заметить, рейс «Корея Эйр» удачно приземлился, — объявил репортер и картинным жестом смотрит на запястье с часами: — Как и всегда, по расписанию! Но мы продолжаем следить за дальнейшим развитием событий…

(Тем временем) Борт «КЕ710». Аэропорт Кимпхо.

Приземлились. В иллюминатор наблюдать гораздо интереснее, чем в искусственный монитор подголовника! И я с детским любопытством вглядываюсь в темноту, почти утыкаясь носом в прохладное стекло.

За бортом поздняя ночь. Мы катимся по полю аэродрома. Снаружи видно длинное крыло самолёта и пролетающие под ним фонари у границы бетонной полосы. Вдалеке мелькнули светлые ангары и невысокое здание аэропорта. Более частая россыпь огней сверкает по всему горизонту, нас окружает мегаполис. Так близко…

— Дамы и господа, — звучит голос стюардессы, — мы прибыли в международный аэропорт Кимпхо. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах после завершения движения самолёта. О дальнейших действиях мы сообщим дополнительно. Спасибо, что выбрали авиакомпанию «Корея Эйр».

Слушаю повтор на певучем корейском, пока мы останавливаемся посреди бетонного поля. Похоже, трап-присоску стыковать не будут. Здание аэропорта мелькнуло закорючками названия и осталось далеко позади.

Но про нас не забыли, снаружи ждет комитет по встрече, состоящий из спецтехники с мигалками. Вижу несколько больших пожарных автомобилей и тройку скорых поменьше. Их проблесковые маячки сверкают красно-синими огнями, освещая бетон и траву вдалеке.

Рядом с техникой столпилось множество людей в различной форме. Напряжение замерших фигур отбрасывает в сумерки танец длинных теней. Все готовы оказывать помощь в нештатной ситуации, но ждут непонятно чего… Хотя понято.

На открытых джипах лихо подкатывают люди в зелёном камуфляже. Прикид у них боевой: на головах круглые шлемы с откинутыми вверх приборами ночного видения, уши прикрывают активные наушники, а лица скрыли тактические очки и натянутые до глаз шейные платки. На груди бронежилеты с разгрузками автоматных магазинов.

Бравые молодцы пожаловали не с пустыми руками. Вижу укороченные автоматы. Многие стволы обвесили хитрые штучки по самое не хочу.

Крайне серьёзные перцы…

Отделение ловко покидает джипы. Парни не ждут полной остановки транспорта и привычно выпрыгивают на ходу. Бойцы заняли позиции, распределили сектора и устремились к самолёту.

Ар-р-р! Полундра! Нас берут на абордаж!

Откуда ни возьмись появилась хлипкая тележка с металлической лесенкой. Её подкатили к борту и ловкачи в камуфляже уверенно штурмуют высоту, взбегая по ступеням ввысь.

ПУПУХ! Громко бухает и шипит впереди.

— Офигеть… — тихо комментирую.

Наблюдаю орлов в зелёном, летящих в разные стороны!

Вояк отбрасывает аварийный трап. Надувная фиговина резко выстрелила от борта и перекрыла хлипкую лесенку. Банде в камуфляже ничего не осталось, кроме десантирования с трехметровой высоты.

Вот это да! Долбанулись на отлично…

Вояки приложились о бетон и рассредоточились по полю. Большая часть отползает на карачках, толкая перед собой грозное оружие. Некоторые устроились ничком, прилегли отдохнуть, похоже… А один потерял шлем и отплясывает, растирая отбитый копчик. Массовик затейник…

— Браво, — весело смеюсь, — брависсимо!

Ничего не могу поделать. Вся напускная боевитость слетела шелухой, а неуклюжие перекатывания усиливают раскаты хохота. Цирковой номер слишком весёлый! И клоуны забавные!

Сквозь неудержимое веселье слышу панические крики. Певучий корейский доносит из загончика экипажа впереди. Злобные возгласы не понимаю, но в них проскакивают картавые завывания «Загяжен» и «Кгосчек». Вполне возможно, там наш кэп! И он сильно обижен. Ничего удивительного! Происходящее явно не по плану.

— Ха-ха-ха! — Но приехали бравые парни мощно! Красавчики! Теперь отъехали! Не менее стильно!

Аварийный трап сдувается и быстро теряет упругую форму. В это время боевая команда кое-как собралась и вояки опять устремились вверх. Побитые бойцы шагают вереницей, придерживая отстающих. Упорства им не занимать, но до чего они смешные!

— Ик! — резко икаю, обрывая безумный смех.

Неужели слишком много томатного сока? Быть такого не может… Просто опять смотрю в ствол оружия, причём автоматического и гораздо более страшного!

Пока за бортом резвилась одна часть бойцов, другие спецы оказались внутри. И один из них целится в меня, уставившись через коллиматор над стволом! Грозный прищур не обращает внимания на парня-сосиску. А должен бы! При чём здесь моя скромная персона?! Понять не могу…

— Хи, — слабо улыбаюсь.

Твою ж… Уже не до смеха! Он чудика упустил? Не похоже… Сосиску держит на мушке другой опасный боец. Какого лешего происходит?! Едрить…

Испуганная стюардесса появилась в проходе.

— Вэ? — пробует возразить милашка, но бойцы даже не смотрят на неё.

(Вэ [왜] — Выражение удивления.)

Медленно поднимаю руки из-под одеяла… И озадаченно наблюдаю, как тонкие запястья сковали блестящие наручники. Не могу сдержать весёлой ухмылки. Дурацкое лекарство… А может, сталь колец слишком подходит к новому аксессуару? Действительно отличный комплект…

Рывок за браслеты и настойчивый жест заставляют встать. Похоже, сопротивление бесполезно. Меня крайне смущает второй боец, продолжающий держать на мушке. Агась… Угроза стволом автомата — реальный аргумент! С таким не поспоришь… Пушистое одеяло улетело под ноги, а тушку дергают в проход.

Мы движемся к носу самолёта. Один боец держит за плечо рукой в тактической перчатке и грубо направляет. Зараза! Крепкая хватка точно оставит синяки…

Нас встречает избитая команда. Похоже, те самые, решившие воевать с надувным трапом. Их недружелюбные взгляды обещают сплошные неприятности.

Плечо отпустили, но злые крики я не понимаю. Дурацкий корейский! В голове стучит одна мысль. Они же ошиблись? Правда?!

Частое мелькание боевого оружия сильно нервирует. Опасной дряни слишком много! Паника накатывает и растягивает губы. Пытаюсь вежливо улыбнуться одному из бойцов, который тычет автоматом.

Мои действия совсем не разряжают обстановку, а только ухудшают ситуацию, на что намекает грубый удар в плечо. Тушку разворачивает и чувствительный тычок заставляет подпрыгнуть, неловко запнувшись об ковролин.

Шагаю из люка на нормальный трап у левого борта самолёта. Ступени под ногами качает тяжесть бойцов за спиной. Навстречу спешат медики с сумками.

Совсем не так представлялся радушный приём…

(Тем временем) Экстренный выпуск на телеканале «КБС1».

— Мы продолжаем вести наблюдение за ситуацией в аэропорту Кимпхо! — жизнерадостно вещает репортер в коричневом пальто. — Совсем недавно силы правопорядка успешно взяли авиалайнер «Корея Эйр» под охрану! Наши знаменитые бордовые береты действовали максимально эффективно и стремительно обезопасили всех, находящихся в самолёте! Доблестные бойцы элитного подразделения проявили высочайший профессионализм! — бодрый голос внушает уверенность. — К сожалению, мы не можем показать всю техничность их действий, они во многом представляют государственную тайну… Но не отходите от экранов! Сейчас выводят злоумышленников! Мы покажем организаторов угона самолёта в прямом эфире! Преступники взяты под стражу! Все получили по заслугам!

Репортера сменяет нечеткое изображение. Картинку смазывает максимальное увеличение и дрожание съёмки. Камера слишком далеко от снимаемых событий. В кадре виден трап, ведущий к люку самолёта. Несколько медиков отсвечивают белыми полосами на красной форме, поднимаясь по ступеням.

Бойцы в камуфляже ведут худощавую особу в серой футболке. Тонкие запястья сковали наручники, серебристые браслеты сверкают над линией стальных колец. Необычный вид дополняют чёрные очки на бледном лице, волосы короткого каре развевает ветер.

(Тем временем) Аэропорт Кимпхо.

Ночной воздух пахнет зеленью травы и прохладой росы. Аромат поразительный, особенно после отфильтрованной атмосферы самолёта.

Вдыхаю свежесть, пока влетаю на задний диван открытого джипа. Следующий толчок бесцеремонно сдвигает тушку к середине. По бокам прижали ушибленные трапом и от этого крайне недовольные спецназовцы. На улице холодно в футболке, но выразить протест не успеваю, автомобиль рвёт с места и вжимает в тканевую обивку.

Мчим по взлётному полю! Впереди сверкает огнями горизонт. Мои волосы разметало и их колотит факелом позади. Ветер бьёт в лицо, но глаза защищают верные Фарэры.

Ну что ж, привет, Сеул! У нас большие планы… Которые полетели драному коту под хвост! Совершенно точно и без вариантов. Но, я успокаиваю себя обещанием, что всё идёт по плану. Ведь мало ли каким долбанутым может быть новый план!

— Ксо… — тихо выдыхаю. Прорвёмся.

Откинув голову, я широко улыбаюсь жемчужной сталью звёздам в сумраке. Нервно поглядывающие спецназовцы тянут оружие к себе поближе.

«Орлы»

По строгим авиационным правилам, аварийные трапы всегда должны быть наготове, пока работают двигатели. Для этого специальный рычаг на люке самолёта, он же селектор, устанавливают в положение «Заряжен» перед взлетом. Перекрёстная проверка или «Кросс-чек» представляет из себя переключение рычага на основном люке и проверку люка напротив. Выглядит просто, но бывали случаи, когда экипаж не поворачивал рычаг и трап надувался, устраивая забавные казусы.