Ален

Глава 7

Я стояла, опустив голову, и понимала, что если сейчас он меня отпустит, то бежать надо немедля. Но Орванн не собирался отпускать, вместо этого тихо приказал:

— Иди за мной. — Я сглотнула и отступила на шаг назад, мотнув головой. Глаза барона расширились — ему осмелилась перечить служанка. Все еще сдерживаясь, он зашипел. — Немедленно иди за мной, — и попытался схватить меня за руку. Я резко оттолкнула его, сделав невероятный прыжок в сторону, помчалась прочь, как мне мнилось, в сторону выхода из сада. Орванн громко ругнулся и побежал за мной. Спотыкаясь о корни деревьев, огибая кусты или перепрыгивая их, задрав низ платья до самых бедер, чтобы не мешал, я мчалась все дальше и дальше от факелов и фонарей, освещавших пространство, в полную темень, Орванн бежал за мной, отставая всего метра на четыре. Я напряглась, сделав рывок, чуть ушла вперед, а потом, перепрыгнув через куст, спряталась за деревом, присев и стараясь полностью слиться с ним. Орванн не заметил и пробежал дальше, я тихонько стала пробираться назад, не выходя из-за кустов и деревьев, при малейшем шорохе прячась и укрываясь в спасительной темноте. Прошло не менее часа, прежде чем я решила вернуться тенями к выходу, тому, что ближе к выезду экипажей. Надо попробовать зайти в замок со стороны каретного двора, там меня ждать никто не будет, и поднять Лию, чтобы забрать ее с собой, а дальше, как карта ляжет, все равно до утра никто ее не хватится.

Оглянувшись и убедившись, что никого нет, быстро перебежала освещенную дорожку в спасительную тень. Пробираясь по ней до второго черного входа, о существовании которого знала, но никогда им не пользовалась, видно пришло время попользоваться. Привычно тронула идентичные предыдущему черному ходу рисунки на камне, и дверь бесшумно отворилась, я успела войти, и услышала:

— Ну, что, баронесса ла Барр, добегалась? — и вонючая тряпка закрыла мне нос и рот. Дергаясь, я пыталась скинуть ее, но вдохнула мерзкую и тошнотворную дрянь, обильно политую на тряпку и быстро потеряла сознание.

Герцог Арвиаль был несказанно рад получить необходимое приглашение, и задолго до вечера не спеша отправился в путь к поместью баронов фон Лабор Рассвет Мира. Оно находилось недалеко, в паре часов такой вот неспешной езды, а если нужно и сильно поторопиться, то в час уложишься спокойно. А он сегодня никуда не спешил.

Спустя два часа Арвиаль въехал в главные ворота Рассвета Мира, а еще через десять сходил у главного входа, где его встречал сам барон Сентарий фон Лабор с ошарашенным лицом и приклеенной улыбкой. Герцог удовлетворенно хмыкнул:

— Доброго дня, барон, у Вас прекрасное поместье. — Старик заскрежетал зубами, но ответил:

— Доброго дня, Ваша Светлость, я бесконечно рад, что Вы посетили нас, — при этой фразе герцог приподнял и выгнул дугой левую бровь, и старый барон понял, что ему ни на йоту не верят, поэтому быстро закруглился с любезностями, перекидывая их на Орванна, который только что подошел. — Это мой сын Орванн, если пожелаете, то он покажет Вам сад и цветник, а я, если позволите, откланяюсь, подготавливаться нужно, — поклонившись при этих словах, ушел. Арвиаль с усмешкой обратился к младшему барону:

— Покажите ваш сад и прекраснейший цветник? — Орванн, молча, поклонился и повел в сад.

Они ходили долго, Арвиаль спрашивал о редкостях, посаженных в саду, искренне восхищался порядком и твердой рукой хозяина, Орванн был польщен, но не оставлял опасного гостя одного. Хотя герцог успел незаметно перемигнуться с Лионом, знаками за спиной младшего барона показав, что нужно будет встретиться во время праздника.

К пяти часам подошел личный слуга старого барона Келлонт и торжественно объявил, вызывав у Орванна вздох облегчения и улыбку Арвиаля:

— Ваша Светлость, Его Милость барон Сентарий фон Лабор приглашает Вас на полдник, стол накрыт в малой трапезной, я провожу Вас, — и поклонился, приглашая пройти. Орванн хмыкнул и сказал:

— Келлонт, можешь идти, я сам проведу Его Светлость, — и махнул рукой. Любезно улыбнувшись, Арвиаль прошел вперед, спокойно и с достоинством ступая по ступеням. Слуга распахнул перед ним дверь, мерным шагом герцог вошел в дом, за ним младший барон, показывая непонятными для несведущих в дворянском этикете жестами дорогу в трапезную.

Сентарий ждал герцога в трапезной, злился и терялся в догадках — кто мог пригласить королевскую ищейку практически на совещание, ведь праздник был простым прикрытием для масштабных собраний. А теперь как проводить? Кто предатель? Что узнал герцог, что примчался сюда? Мысли хаотично кружились в голове, никак не хотели выстраиваться в логическую цепь, которая привела бы к какому-нибудь решению, и именно это еще больше раздражало фон Лабора.

Едва Арвиаль переступил порог трапезной, Сентарий стал самым радушным хозяином, запрятав свои чувства подальше, но герцог малозаметными жестами, улыбками, мимикой давал понять, что мало верит всему и всем, и это бесило барона еще сильней. Ведь перед ним был не малолетний юнец или азартный игрок, или скряга, из которых он сколотил себе рабочий коллектив, и на чьих слабостях он мог играть, нет, это был опытный и опасный хищник, которого даже нельзя было убить без последствий — за ним стояли оба короля.

— Ваша Светлость, прошу за стол, кушанья у нас простые, но сытные. — Герцог усмехнулся тому, что хозяин прибедняется, вызывая чуть слышный зубовный скрежет барона, понимающего, что его усилия выглядеть простым и безобидным пусты, его раскусили с ходу:

— Что ж, в этом мы с Вами похожи: нам много не надо — немного денег, немного власти, небольшой дом, немного хороших слуг и немного общения с дорогими друзьями, — с наслаждением смотрел, как досада тонким румянцем растекается по лицу Сентария. Перекусывая и всячески выводя из себя хозяев, Арвиаль обдумывал ходы к изобличению баронов фон Лабор, и к своему прискорбию ничего не мог придумать. Поэтому оставалось только злить их, чтобы они сделали ошибку и прокололись, но это не действовало на старика — с него как с гуся вода.

После плотного полдника герцога всячески развлекали и отвлекали до самого праздника, пока не начали съезжаться гости. Арвиаль с особым наслаждением наблюдал раздосадованные лица всего семейства фон Лабор, только дальше злости, зубовного скрежета и злобного шипения не шло. Познакомиться ближе со слугами не удавалось, хозяева неизменно выгоняли любую прислугу, как только она заканчивала свою работу.

Ближе к закату стали съезжаться гости, герцог внимательно рассматривал всех приезжающих, общался с ними, стараясь запомнить их реакции на него, и довольно быстро вычислил, кто был недоволен его появлением на празднике. Да, сюда стоило приезжать, так как он набрал массу интересностей и практически вычислил всю группу барона, осталось проверить. То, что эта шайка собралась для проведения собрания, даже не подвергалось сомнению. Жаль, что ему не удастся пробраться на собрание, но хотя бы проверит состав этой шайки и пообщается с Лионом.

Праздник был верхом шика: столы ломились от различных закусок, вина, напитков, фруктов; для развлечения гостей были приглашены танцовщицы, певцы, акробаты, а в бальной зале играл приглашенный оркестр для желающих потанцевать; первый этаж дома сиял светом, как и сад. Молодые могли танцевать и уединяться, более взрослые разбились на группы по интересам. Арвиаль прошелся по бальной зале, станцевав пару танцев, ловко избежал жарких объятий жаждущих брака и богатого супруга девиц, и направился в сад.

Он подходил к беседке, когда сердце стало неожиданно странно себя вести, поднял глаза и пропал. Это была простая служанка, которая несла огромный поднос, заставленный едой, настолько тяжелый, что чуть не вывалила его на него случайно, когда они встретились взглядами и он застыл от изумления и необычной теплоты, разлившейся в его, казалось, навсегда застывшей и отринутой душе. Глубина ее глаз манила его, обещая без слов то, к чему он стремился всю свою жизнь — любовь, поглощающую как огонь, сладкую, как самый лучший мед, и безграничную, как небо над головой. Арвиаль насилу взял себя в руки, пропустив ее внутрь беседки, и мрачно посмеялся над собой — она служанка, скорее всего, любовница одного из молодых баронов.

Арвиаль любовался грацией девушки, пока она расставляла в тарелках еду, потом наклонился к Орванну, находящемуся там и мрачно наблюдающему за ней:

— Кто эта девушка? Как ее зовут? — Орванн кинул на герцога недобрый взгляд:

— Это одна из наших служанок, Ваша Светлость, а откуда она, мне неизвестно, мне достаточно, что она добросовестно выполняет свою работу, — ответив так пространно, он намеренно не назвал ее имя, и только тогда, когда девушка неосознанно бросила на герцога, наверное, сотый пламенный взгляд, он тихо зашипел, но сдержался.

Через некоторое время начался фейерверк. И один за другим беседку стали покидать некоторые господа, которых подозревал герцог, у них точно сейчас собрание. Делая вид, что любуется потешными огнями, Арвиаль проверял и убеждался в правоте своих выводов, в конце из всех баронов остался только Райолл — соглядай для нежданного гостя. Хмыкнув, герцог подцепил под ручку даму и ушел прогуляться.

Графиня де Ларр была замужем за очень пожилым графом де Ларром, который очень часто болел. Она родила ему сына, хотя все судачили, что это ребенок от женатого любовника, но граф спокойно принял наследника и закрывал глаза на ее шашни с другими мужчинами, к ее чести, она ни разу не попалась на горячем, и в свете никогда не порочила мужа. Все тайное должно оставаться тайным, поэтому встречалась исключительно с женатыми, которым было, что терять, а они подставлять не будут.

Сейчас прогуливаясь с герцогом, она любовалась сильным телом мужчины и была готова наплевать на свои принципы, если он согласиться стать ее любовником. Но Арвиаль отклонял все ее намеки, переводя их в шутки, что немного раздражало, одновременно и забавляло ее, а потом он будто перестал дышать, смотря куда-то. Они в это время стояли у одного из фонарей, графиня пыталась разговором привлечь его, но герцог будто онемел и оглох на пару минут. Она обернулась, но никого не увидела, а через секунду появился молодой барон Орванн:

— Ваша Светлость, о, здесь прекрасная звезда моего сердца, Эллиса, — графиня расплылась в улыбке, а герцог нахмурился и пришел в себя, — приглашаю вас попробовать необыкновенный десерт, наш повар научился у повара самого короля…

Только через полчаса удалось встретиться с Лионом, который появился неожиданно из-за кустов.

— Ваша Светлость, мне появляться здесь нельзя, выгонят, поэтому прошу Вас простить меня за спешку. Я узнал, что один из баронов женат, взял женщину насильно и не выпускает ее из дома, служанка ее проговорилась, которая тоже беременна от него. Не так давно молодые господа избили девушку, которая чуть не умерла, теперь будто тронулась умом, хотя по мне, она вполне даже умная. И еще, служанки пропадают, причем их не находят ни живыми, ни мертвыми, — не успел он договорить, как появилась та служанка с подносом и в открытую попросила о помощи. Арвиаль не знал, то ли радоваться, что у него есть свидетели, то ли рыдать, так как появился Орванн и криком буквально выгнал служанку. Странно, по всей видимости они не состоят в интимной связи, так чего же он так ревнует, а ведь это и есть ревность, герцог не сомневался.

Еще промаявшись некоторое время, пытаясь найти служанку, которую Орванн назвал Белль и совсем отчаявшись, увидел ее за кустом. Кинувшись за ней, он не нашел ее, только топот убегающих ног и шорох листвы. Тут уже не до конфиденциальности, ей грозила опасность, а его внутреннее я, которое горячо приняло девушку, буквально вопило о том, что необходимо спасти Белль, а разум добавлял, что она и ее подруга — свидетели по делу барона. Поэтому пройдясь по саду, Арвиаль незаметно нашел Лиона, который в это время сидел в подсобке с еще одним садовником. Агент вытаращил глаза, шеф никогда так не делал, поэтому, когда герцог поманил его, послушно вышел. Арвиаль безо всяких предисловий приказал:

— Здесь есть служанка Белль, помоги ей с подругой сбежать и привези их ко мне, они будут главными свидетелями.

Лион согласно мотнул головой и ошарашенный вновь зашел в подсобку. Второй садовник спросил с подозрением:

— Чего это тебя позвали? — Лион ответил немного небрежно:

— Понравилось, как я работаю, Его Светлость пригласили меня в свой сад в качестве главного садовника. — У мужчины глаза чуть не вылезли:

— А ты, ну, а ты, что сказал?

— Подумаю! Сразу согласишься, потом медяками платить будет, а мне нужна достойная оплата, же тебе рассказывал, что жениться собираюсь …

Уже дома, после праздника, Арвиаль метался и сам себе удивлялся: как могла простая служанка так глубоко запасть ему, затронув мечты. Потом он отодвинул свои чувства и все прочее на задний план: девушек нужно спасти — они ниточка к барону и его темным делишкам.

Я просыпалась долго и тяжело: ужасно болела голова, затекло тело, особенно руки. Открыв глаза, я не могла понять ни где нахожусь, ни зачем. Лишь спустя минут пять стала вспоминать, что со мной произошло и липкий страх сжал когтистой лапкой мое сердце мне конец. Я дернулась, чтобы встать и поняла, что на руках и ногах что-то вроде кандалов на короткой цепи. Кое-как, опираясь на руки, приняла вертикальное положение и осмотрелась. Факел, горевший у двери, освещал камерц. Да, это была обычная темница — сырая, каменная, холодная, размером примерно четырнадцать квадратов, без окон. Я лежала, а теперь сижу на соломе не первой свежести. Сердце нещадно ныло об упущенной возможности спастись, а Арвиаль так и не дождался встречи с моими сведениями.

Немного поныв, успокоилась и стала думать, как удрать. Для начала осмотрела свои кандалы, которые запирались на замки, попробуем их шпильками открыть, благо этого добра у меня на голове штук двадцать. Но для начала нужно понять время суток, чтобы случайно кто-нибудь не зашел, когда буду ковырять в замках. Сейчас, скорее всего, утро, и в любой момент могут явиться бароны или прислуга — меня точно морить голодом не должны, ведь продавать собираются в гарем будущего правителя Вамриля.

Прошло еще около часа, я даже задремала, когда послышался скрип отворяемой двери. Подняв глаза, я внутренне содрогнулась: зашел мой личный кошмар из этого замка — Орванн. От его недружелюбного взгляда я поежилась и отодвинулась к самой стене. Мужчина подошел еще ближе, буквально уткнулся в меня так, что меня распластало по стене, и зарычал:

— Откуда ты знаешь герцога Арвиаля? Как он здесь оказался? Кто его шпион? — сыпал вопросами, пытаясь взять с ходу, только меня на испуг не взять. А для начала «успокоила» барона:

— Не ори на меня, я тебе не жена, тем более сам признался, что знаешь, кто я. И эти оковы, — я потрясла позвякивающими «украшениями», — незаконно одеты. Снимай!

Желваки заходи на его лице, но он отодвинулся и, сдерживая напор бешенства, проговорил с угрозой:

— Не заставляй меня применять силу, Белль, последствия ты знаешь. — Я сглотнула — с него станется. Он повторил. — Откуда знаешь герцога?

Я пожала плечами:

— Вы пригласили его, понесла поднос с едой, ты же сам видел, а лично кто ж служанку будет знакомить с высоким господином? До вчерашнего праздника я даже и не видела его никогда.

— Хорошо, допустим. Чего ты на него смотрела как сучка на кобеля?

Тут мои глаза округлились и челюсть отпала: ничего себе сравнения, совсем края потерял?! Хотела огрызнуться, но мне пришла в голову мысль — он же ревнует! Как пить дать, ревнует! Ну погоди! Я, напустив на лицо смущения, чуть дрожа голосом, ответила:

— Ну, Его Светлость очень красивый мужчина, — с легкой глуповатой улыбкой и томным голоском добавила, — а он так смотрел, так смотрел! А глаза, как черные звезды, так и полыхали. А губы! Он мужчина моей мечты! — и прижала руки к груди.

Своими замечаниями я окончательно разозлила Орванна, кулак просвистел в нескольких сантиметрах от головы и со смаком хряснул в стену. Страшно, зато никаких лишних вопросов не станет задавать — пусть считает, что я повелась на герцога (хотя я немного повелась, чего уж скрывать!), чем начнет своими заковыристыми вопросами вытряхивать с меня информацию. Я ведь ни на грамм не агент ноль ноль семь, и меня опытный дознаватель «под орех» разделает за пять минут. Издевательски ухмыльнулась:

— Ну, да, ну, да! Бароны только беззащитных женщин горазды колотить, а каких-то

— Замолчи! — заорал он, и второй раз кулак просвистел возле уха, взрезаясь в стену. — Убью!

Пожалуй, лучше замолчу, и я, сделав испуганное лицо, — по крайней мере, надеялась, что смогла его состряпать, — замолкла. Он метался по моей каменной клетушке, как загнанный зверь, я же плотно прижалась к стенке, чтобы не попасть под горячую руку. С одной стороны, отвлекла его от желания копаться в том, что я знаю или не знаю; а с другой — мне сейчас может прилететь в качестве отдачи, а мне никак нельзя изувечиться — бежать надо. Далеко ли убегу избитая в усмерть?!

Неожиданно остановился и хищно улыбнулся:

— Завтра выезжаем в наш второй замок, — вжимая меня в стенку своим телом, сунул нос к моей шее и глубоко вдохнул, медленно и с явным наслаждением лизнув ухо и шею (фу, мерзость!), закусив мочку, прошептал. — А там мы будем обстоятельно разбираться, Абелария, кто в твоем вкусе. Может, передумаешь, — резко сжав до боли грудь и ягодицу, также быстро отстранился и вышел.

Все, времени в обрез, надо для начала открыть кандалы. Присев на корточки, вытащив из волос шпильку, стала ковырять в замке ножных кандалов, стараясь зацепить и провернуть язычок. Так ковыряла, что даже вспотела от усердия, а язычок никак не поддавался, хоть я его и цепляла. Плохой с меня медвежатник, абсолютно никудышный! Посидела, передохнула минут пятнадцать и опять принялась ковырять — не поддается и все тут. Я разразилась проклятиями в адрес баронов, пожелав всяческих «радостных» соитий со всей нечестью, которую знала, и в сердцах так дернула, что, наверное, у замка совесть появилась — он с легким щелчком открылся. Чудо да и только!

Я не успела насладиться радостью, как послышались шаги. Прикрыв замок так, чтобы в любой момент его открыть, уселась на пятую точку, обняв ноги и сделав разнесчастную физиономию. Дверь скрипнула, на пороге появилась Маррен, неся в руках тарелку каши с ломтем хлеба и ложкой в одной руке и кружкой напитка в другой. Я ничего не сказала, подняв лицо на нее и вновь уткнув его в колени. За этот миг, пока я смотрела на женщину, ни одной даже малейшей эмоции — сочувствия, сожаления или грусти — не мелькнуло на ее лице, будто это обычное дело. Я с горечью подумала: «Откуда же бедные девушки найдут здесь помощь, если такая крыса, как помощница управляющего, даже не посочувствовала, не то, что помогла».

Молча поставив еду передо мной, она вышла, притворив дверь. Я жадно прислушалась — нет, дверь ни на замок, ни на запор не закрыла, у меня есть шанс, только осталось снять оковы с рук. Не думаю, чтобы Орванн или кто-то из баронов добавили в еду или питье что-нибудь, но рисковать не стану, хотя есть хочется ужасно. Выплеснув напиток в один угол, поковырявшись в каше, отставила все подальше и принялась ковырять наручни, но это было делать намного тяжелее, чем с ножными, но я взяла себя «в руки» — спасение утопающих в руках, ногах и прочем самих утопающих. Каламбур, но подходящий ситуации. Как не странно, но мне удалось после получаса ковыряния вскрыть и ручные кандалы. Сейчас еще не ночь, так что надо поспать. Притворив ручные браслеты точно так же, как и ножные, отвернулась лицом к стене и уснула — надо набраться сил, ночью побег.

«Кто-то смотрит в спину», — подумалось мне сквозь сон, и сразу проснулась, но осталась лежать в этом положении и постаралась дыхание не учащать, оставив спокойным, мерным и глубоким, как во сне. Этот кто-то прошел в темницу, потом вполголоса сказал:

— А ты не хотел добавлять сонного зелья! Смотри, спит, как мышка, и не нервничает. Согласись, что Маррен все сделала правильно… — дальше я разговора не слышала, только у служанок есть предательница, которую я непременно выдам герцогу.

Полежав еще некоторое время, опять уплыла в сон, а когда проснулась, осторожно поднялась и огляделась — никого и тишина. Освободилась от ножных, потом ручных кандалов, тихо приоткрыв камеру, дверь тихо скрипнула, а у меня душа в пятки, сердце у самого горла колотиться. Несколько раз глубоко выдохнула, выглянула — мертвая тишина, вышла, прикрыв за собой дверь и стала бесшумно пробираться по коридору. Как оказалось, моя камера находилась в конце длинного коридора, так что мне не пришлось ломать голову, куда идти.

Поднялась по каменной лестнице и выглянула в глазок — кромешная тьма. Даже присвистнула, здорова я поспать, до темноты! Хотя, я же бегала целый день, да еще столько нервов потратила. Хотела открыть дверь, но та оказалась закрытой. Чуть не взвыла, вот же гады! Достав погнутую многострадальную шпильку, принялась за входную дверь. На удивление дверь сдалась в пять минут. Ха, да я на вора могу сдать экзамен! Красота, баронесса-медвежатник, и главное, никто ведь на меня и думать не будет!

Немного посмеявшись про себя (больше нервное, чем настоящее веселье), открыла дверь и выскользнула, прикрыв за собой наплотно. Выйдя из подземелья, я заозиралась, куда идти, направо или налево? Подумав, пошла туда, где факелы освещали, пусть и плохо, коридор, и была права — через метров десять уперлась в лестницу, ведущую наверх. Что ж это получается, я в подземелье замка?

Поднялась по лестнице очень тихо, вышла через незапертую дверь — первый этаж, похоже, что это лестница для слуг, а я была в подвале. Быстро пробралась по коридору дальше, к чистым комнатам, вышла в официальную большую прихожую, в окна этого фойе первого этажа виднелось небо, усыпанное звездами. «Это главный вход», — сориентировалась я. Теперь мне направо до конца коридора, там должен быть выход к потайной лестнице в стене. Быстрыми шагами дошла до предполагаемого входа, ощупав стену (хоть свечи в коридорных канделябрах и были зажжены, но светили плохо, разгоняя лишь немного темноту), нашла узор и провернула. К моей бесконечной радости, дверь бесшумно отворилась, впуская меня в тайное спасительное нутро. Скользнув в тайный проход, привычно держась за стену, поднялась на нужный этаж, и, оглядев в глазок коридор и не заметив ничего подозрительного, прошмыгнула к апартаментам Лии.

Страх сковывал мой мозг, инстинкт кричал: «Беги отсюда!», а совесть заставляла стоять здесь и тихо долбиться в дверь, вознося молитву небесам о защите и помощи двум несчастным женщинам. Лия открыла сама, одетая, с совершенно замученным лицом. Едва она открыла рот, я приложила палец ко рту, вошла в комнату, заперев дверь, и жестом позвала ее, проходя в кабинет. Плотно притворив дверь кабинета, я кратко рассказала о событиях произошедших и предстоящих, предложив бежать немедленно, и направиться в Абберанию, где могли бы просить помощи у герцога Арвиаля, заинтересованного в наших сведениях и защите, как свидетельниц.

За что я полюбила Ванилию, так это за ее разумность и умение быстро ориентироваться в сложной обстановке, в которой другая бы колебалась, плакала, ждала помощи, сидя на попе ровно. Лия переоделась в простое платье, под низ надела штаны и прошла к комнате Аннарии.

— Лия, зачем ее забирать? А вдруг она за одно с ними? Ведь она ждет ребенка от Райолла, — попыталась ее остановить, но подруга подняла глаза и твердо сказала:

— Если даже она не пойдет с нами, то, по крайней мере, прикроет нас от других, чтобы выиграть нам пару-тройку часов. Белль, я верю в нее!

Пожав плечами, я позволила Ванилии разбудить девушку, которая собралась в пять минут, и пока подруга завязывала в узелок шкатулку с драгоценностями, своими и подаренными Райолллом, Аннария положила пару самых красивых новых платьев своей госпожи, которые та ни разу не одевала. На наш вопрос: зачем тащить лишний груз — она ответила просто:

— Моя госпожа начинает новую жизнь, пусть ее новая жизнь начнется в новых красивых платьях.

Убийственная логика! А с другой стороны, мы не сможем купить новых платьев в ближайший год, и Лии надо будет в суде выступать, защищая свои права, не оборвышем же выглядеть, так что платья пригодятся.

Спустя пару минут, прихватив зажженную свечу, мы тихо вышли в коридор из теперь уже бывших апартаментов Ванилии и быстрыми шагами прошли к потайной лестнице. Я привычно открыла дверь, пропустив девушек со свечой вперед себя, еще раз огляделась и зашла, закрыв дверь. Надеюсь, что сюда больше не вернусь, хотя замок сам по себе очень удобный и красивый.

Опять пройдя вперед своих спутниц, держась левой рукой стены, стала спускаться. Девушки делали точь-в-точь, как я, несмотря на свет свечи, риск споткнуться и свалиться вниз головой есть, поэтому это было не лишним. Внизу шепотом пояснила, что хочу запрячь коней в удобную хозяйскую коляску, так как пешком мы далеко не уйдем, только не знаю, как надевается упряжь на лошадей. Аннария успокоила, сказав, что с этим поможет. Я в очередной раз с благодарностью посмотрела на Лию: если бы она не захотела забрать свою служанку, нам пришлось бы бежать пешком.

Выйдя на улицу, я попросила подождать минут десять, и метнулась в коморку Катарии. Дверь в ее комнату была заперта, пришлось стучать. Приятельница, сонная, в ночной рубашке, откровенно напугалась:

— Белль? Что ты тут делаешь?

Я честно рассказала ей, что меня хотят продать в гарем к богатому мужчине, перед этим изнасиловав, и, кроме меня, отвезут еще трех девушек — служанок из этого замка, этим шокировала ее. Чтобы она поверила, показала свои запястья и ноги со следами кандалов:

— Катария, я тебя предупреждаю, потому что ты тоже можешь оказаться в этой ситуации — быть проданной в гарем, как бесправная овца. Завтра забирай расчет и уходи, если хочешь жить нормальной жизнью. Я пришла не только предупредить, но и забрать свои вещи, — и тут же повытаскивала из тайников деньги, засунув их в узел со своей одеждой, собралась уходить, когда услышала:

— Как ты собираешься уходить, ведь они догонят тебя?

— Как-нибудь уйду, дойду до деревни, а оттуда кто-нибудь довезет до дома.

Девушка искренне обняла меня:

— Белль, счастливой тебе дороги!

— И тебе, Катария!

Вышла на улицу и сразу же нырнула в спасительную тень, по которой добралась до своих спутниц, уже начавших волноваться за меня. Достав свидетельство о браке, протянула его Ванилии:

— Это твое свидетельство, теперь ты сможешь развестись в любом Храме, — Лия подняла на меня глаза и, прошептав:

— Спасибо, — запрятала свидетельство на груди.

Таясь и стараясь ступать бесшумно, мы пробрались к лошадям. Как хорошо было в моих мечтах — запрячь карету и чухнуть, а как это сделать, если я к лошадям ни разу не подходила, а конюхи все купленные хозяевами с потрохами? Лия и Аннария взяли дело в свои руки, пихнув в мои все взятые с собой вещи. Каждая выбрала лошадь, чуть успокоила и вывела из стойла, я же с восхищением смотрела на этих храбрых женщин, шепотом сказав:

— Ну, вы даете! — они только фыркнули, и Аннария, которая часто здесь гуляла, повела нас в каретный сарай. Но едва мы вышли из конюшни, как перед нами нарисовались двое мужчин. Один из них сказал тихим голосом:

— Стоять! Куда-то собрались, девушки? Время не позднее гулять? — и сердце у меня оборвалось. Неужели это конец?!

Вперед выступила Лия, которая спокойно сказала:

— Представьтесь! Вы находитесь на территории замка баронов фон Лабор, я супруга Райолла фон Лабор и имею право гулять когда, где и во сколько мне вздумается, а кто вы, мне неизвестно.

Мужчины поклонились, но не так усердно, как положено.

— А Ваш супруг знает, госпожа, где Вы бродите ночью? — холодный голос Лии замораживал даже меня:

— Кто вы такие? Я сейчас позову охрану. — Мужчина ухмыльнулся:

— Так мы уже здесь. — Лия качнула головой, скрывая свое волнение, замеченное пока только мной:

— Хорошо. Возьмите лошадей и запрягите карету, — мужчина открыл рот, чтобы возразить, она же резко прервала его. — Немедленно, и не спорьте!

Мужчины поклонились и вышли, прихватив лошадей, мы же чуть отстали. Ванилия, повернувшись ко мне, обняв, прошептала:

— Белль, уезжай, если меня вдруг остановят или оставят, здесь грозит тебе опасность. Меня, в худшем случае, запрут, а тебя продадут или убьют. — Я несогласно помотала головой, но Аннария подтолкнула нас к выходу:

— Идемте же быстрее.

Несколько метров, и мы стоим у каретного сарая, где мужчины сноровисто впрягают лошадей в одну из карет. Я внимательно смотрю на их работу — может пригодиться, и невольно присматриваюсь к мужчине. Что-то в нем знакомое, очень. Напрягаю память, и, да, вспоминаю: это с ним разговаривал герцог Арвиаль, когда я подходила с подносом бокалов с вином. Он еще тогда так быстро удалился, даже можно сказать сбежал. Что ж сейчас проверим.

Я положила руку на его плечо и, склонившись к уху, прошептала:

— А Вы в курсе, что Вас разыскивает Орванн, грозясь убить за помощь герцогу? Вы ведь его агент, не так ли? — мужчина улыбнулся и не стал отрицать:

— Да, я агент тайного сыска. — Хм-м, как-то просто согласился:

— А чем докажите? — Он понял мое недоверие:

— Тем, что поможем всем вам бежать отсюда, отвезем вас в Абберанию, к Его Светлости герцогу Арвиалю. Это его приказ — помочь Вам и защитить.

— А кто с Вами?

— Мой помощник — Лен. — Что ж, это уже лучше, но я поеду на козлах рядом с ним. Отвела девочек в сторону и объяснила ситуацию, мои спутницы согласились. Тогда я снова обратилась к нему:

— Простите, я не знаю, как Вас зовут… — Он перебил и слегка поклонился:

— Лион. — Было неудобно не представиться в ответ:

— Белль. Лион, пусть Лен возьмет еще одну лошадь и отправится верхом на ней. Как только мы выедем за пределы ворот, ему нужно поехать вперед и предупредить Его Светлость о нас, так как нас могут преследовать, а он приведет охрану для графини. — Он хмыкнул:

— Благоразумно, — и позвал помощника, чтобы распорядиться о дополнительной лошади. Я этим самым убила двух зайцев — если наш агент настоящий, то нас встретит сопровождение и горячие объятия герцога, а если нет, то этого гада я просто скину на скорости с козел.

На все у нас ушло не менее двадцати минут. Лия с Аннарией села в карету, а я на козлы с Лионом, который весело хмыкнул, но ничего не сказал. Лен ехал верхом. Но наша фортуна какая-то пьяная или уневеренная, не успели мы выехать к воротам, как наперерез нам кинулся Жарис с громким криком:

— Стоять! Стой! Стража! Грабят!

Свистнул кнут в руках Лиона и опустился на кучера, потом свистнул второй раз и прошелся по спинам лошадей, которые прыгнули и понеслись — цокот их копыт стоял на весь двор — карета вылетела из двора и помчалась по аллее. Тем временем, я успела кинуть взгляд назад и вскрикнула ужасе: на первом этаже зажигали огни, и Орванн в одном исподнем выскочил во двор. Да что ж за судьба такая невезучая!

Лион погонял лошадей, я крикнула ему:

— Впереди подъездные ворота запертые. — Он ухмыльнулся:

— Открыл еще с вечера. Мы искали тебя, пока случайно не услышали от одной служанки, что тебя заточили в темнице. Не думал, что ты настолько шустрая, чтобы сбежать. — Хмыкнула. Жить захочешь и не на такое пойдешь. Пронеслись мимо ворот, Лион крикнул помощнику. — Скачи к Его Светлости, пусть подмогу высылают, буду, как смогу, оберегать свидетельниц!

Лен кивнул и умчался вперед. У нас появился шанс не просто выжить, а выкарабкаться из этого дурацкого положения. Лион погонял лошадей, стараясь выиграть время; карета скрипела, но выдерживала скачку; мы приближались к лесу.