Адептка с огоньком, или Искра для последнего дракона

Глава 7. Калеб Фокс

Всю дорогу я пытала Калеба, упрямо наплевав на подписанный договор. Сильно сомневаюсь, что хоть кто-то в магическом комитете предполагал, что я удержусь и не начну сразу же, как мы останемся одни. К тому же это здорово отвлекало от мыслей о доме, потому что шли мы в противоположную сторону от той, где я привыкла его видеть. Реальность не укладывалась в голове.

К моему огромному огорчению Калеб практически ничего не знал. Он прибыл в Эгертайх только вчера утром — и застал на улице возбужденную толпу. Не то чтобы я сразу ему поверила, но подкупал его взгляд. Сквозь озорство и откровенный восторг Калеб посматривал на меня с живым неподдельным интересом. Особенно, когда я начинала спрашивать, что именно он слышал обо мне? Что же со мной не так? В эти моменты в его глазах раз за разом вспыхивал огонь любопытства. Не подходящий тому, кто уже знает правду. Я же чувствовала себя настоящей загадкой, оказавшейся перед сумасшедшим магом.

Я глазам своим не поверила, когда мы остановились около аккуратного одноэтажного домика почти в самом центре Эгертайха. Гораздо меньше нашего, но он наверняка стоил целое состояние, жить в таком месте мы не смогли бы даже в аренду. К тому же дома здесь никогда не сдавались. Старый район, первые улицы Эгертайха, дома его почтенных основателей: кто в своем уме откажется от негласной принадлежности к элите?

— Ты шутишь?

— Нет, — отозвался Калеб. — А что? Маловата кабинка? Какая нашлась.

Я подавилась воздухом. Ага, кабинка!

Внутри было на удивление просторно, хотя дом мог похвастаться всего двумя маленькими комнатами и коридорчиком, в котором, казалось, вдвоем не развернуться. Одну комнату пришлось сразу выделить под лавку, иначе зарабатывать нам будет негде, а ютиться предстояло во второй.

Соседи поделились старой мебелью и утварью, чтобы лавка с зельями поскорее заработала на новом месте. Принесли сюда и все, что смогли спасти из прошлого жилища. Та земля нам больше не принадлежала, ее забрал магический комитет, видимо, сочтя обмен равноценным. Мы с мамой умели создавать уют даже там, где для него не оставалось шанса, а потому чувствовали себя вполне счастливо. Если не считать того, что мне было стыдно поднимать на нее взгляд. Нет, она не винила меня, но знала… Казалось, все в Эгертайхе знали.

Пока мы занимались обустройством дома, прошло три дня. Все мои мысли крутились вокруг расследования, которое должна была вести наша бесполезная полиция. Хотя бы начать, даже если магический комитет быстро его прикрыл. Кто-то обвинил меня в разрушении дома, публично, так, что новость быстро облетела весь Эгертайх. Попытался отвести подозрение от себя, и это хорошо получилось. Но кто? Я должна была выяснить. Как и то, что стало с людьми, которые проникли в мой дом.

Между мной и слабым шансом задать вопросы в полицейском департаменте Эгертайха стоял Калеб Фокс. Сначала я планировала обвести его вокруг пальца и сбежать, но когда на это появилось время, стало стыдно подставлять нашего вынужденного гостя. Много места он не занимал, внимания не привлекал, спал в коридоре, твердо отказавшись от перекошенного диванчика, который в итоге заняла я, а в свободное время читал книгу. В общем, не отсвечивал, но за время нашего знакомства каким-то чудом сделал для меня больше, чем все жители Эгертайха, которые знали нас с мамой всю жизнь.

Иногда мама звала Калеба к столу или помочь передвинуть что-то большое, и мы обе с довольными лицами любовались его мышцами, статной фигурой и вежливой улыбкой.

— С таким мужем никакие трудности не страшны, — заговорщически прошептала она мне, раскладывая завтрак.

Я только шикнуть на нее успела, как Калеб уже выглянул с крошечной кухни, которую мы и отгородили от большой комнаты.

— Доброе утро, — брякнула я и покраснела.

Калеб махнул мне рукой и уселся рядом. Он вообще вел себя так, словно был моим старшим братом и принадлежал к нашей семье всегда. Один раз даже дернул меня за косу. Я так опешила, что не нашла слов, так и осталась стоять с открытым ртом, а он только посмеялся надо мной.

— Ты тоже едешь в Академию? — как бы между прочим спросила мама.

— Да, — пожал он плечами и жадно уставился на мои лепешки. Его порция еще не подоспела. — Мне остался последний год. Я здесь вроде как… на практике.

— Странная у вас практика, — задумалась мама, чуть склонив голову и внимательно рассматривая его, будто ища подвох.

— Должна была быть нормальная — здесь, на границе, — беззаботно отозвался он. — Учились бы отражать нападения врагов. Я не пользуюсь благосклонность у декана моего факультета, так что никто особо не хотел меня брать. Поэтому свалили то, что нашлось.

— Сильно надо благосклонностью не пользоваться, чтобы вместо магической практики всучили меня, — расстроилась за него я.

— А я не жалуюсь, — беззаботно ответил Калеб и подмигнул мне. — И шкура цела, залечивать ничего не придется, и оценку автоматом поставят.

Растрепанные волосы делали его на вид младше, чем на самом деле. Почти пятый курс. Казалось, что мне до него еще расти и расти. Улыбка у Калеба была доброй, а зеленые глаза — неизменно озорными. Глядя в них, легко верилось во все, что он говорил. Жаль, что он так и не смог мне помочь.

До сих пор Калеб почти никуда не отлучался. По крайней мере, специально, но я не была так наивна. Ничего не мешало ему докладывать обо мне кому-нибудь, пока он помогал вытаскивать наши вещи из-под завала. У меня медленно, но уверенно развивалась паранойя.

Через неделю бессонница и неизвестность довели меня до предела. То есть до бессовестного покушения на весьма симпатичного парня. Я выскользнула из-под одеяла и отправилась в коридор. Старалась ступать бесшумно, даже дыхание от усердия задерживала, чтобы не разбудить маму, вынужденную спать со мной в одной комнате и стойко переносить все мои вздохи и повороты с бока на бок на скрипучем диване.

У самой двери я вдруг подумала, что понятия не имею, в чем спит Калеб. Какие-то вещи у него были, но вряд ли он готовился к таким… стесненным условиям. Кровь прилила к щекам, но отступать было некуда. Подумаешь, посмотрю, что там под футболкой…

Я выскользнула в коридор — и разочарованно выдохнула. Калеб не спал, а сидел у стены и читал очередную книгу, их он таскал из библиотеки училища. Вполне себе одетый, словно и не собирался отдыхать. Он с интересом поднял на меня глаза. Пришлось притвориться, что ожидала застать его именно в таком виде.

Я подошла поближе и уселась рядом. Стена за спиной показалась удивительно холодной: ночью явно не хватало отопления, хотя лето еще толком и не кончилось. Сезоны в Эгертайхе всегда резко сменяли друг друга: сегодня мы еще купались в речке, а завтра могла наступить зима.

Калеб вопросительно посмотрел на меня.

— Расскажи про Академию, — попросила я. — Что меня там ждет?

Он задумчиво потер переносицу, прекрасно поняв вопрос: я хотела знать, что ждало меня, а не обычных адептов.

— Просто учеба, — отозвался он. — Ты ведь ходила в школу. Академия мало чем отличается, только занятия длиннее, а преподаватели — противнее.

Я нервно засмеялась. В другой ситуации такое описание действительно повеселило бы меня.

— Почему она не забрала меня с собой сразу? — спросила я, имея в виду даму из магического комитета.

Калеб с забавным выражением лица почесал затылок. Будто пытался выдумать хорошую шутку. Но ответил серьезно:

— Думаю, чтобы не вызвать подозрений. Ты и так наделала шума.

— Подозрений у кого и в чем?

— Не знаю, просто предположение. Магический комитет до сих пор устраивает эту нелепую оценку, потому что ищет людей с редким даром. Так было всегда. У Империи много врагов. Нельзя демонстрировать им все особенные находки на блюде.

Я засмеялась себе в рукав, чтобы не разбудить маму.

— Особенные, как же! Ты бы видел, как она на меня смотрела и какими определениями награждала… Что, другие не могут взорвать дом? — невесело пошутила я.

— Могут, — пожал плечами Калеб и отложил книгу на пол, видимо, смирившись, что разговор затянется надолго. — Но не на первом курсе, а тем более — не до Академии.

— А ты знаешь, как я это сделала?

Он промолчал. Только задумчиво покрутил на пальце простенькое серебряное кольцо.

— Тебе тоже запретили говорить обо всем, что имеет хоть какой-то смысл? — прямо спросила я.

Калеб кивнул.

— Но ведь никто не узнает. Я точно никому не скажу.

Он покачал головой. Неужели он такой правильный или… все-таки узнают? Калеб не стал врать мне, не стал выдумывать что-то другое. Это я оценила.

Я вздохнула и хотела запрокинуть голову назад, но звонко треснулась затылком о стену. Из глаз брызнули слезы, а рот пришлось снова закрыть рукой, иначе смех было не удержать. Я чувствовала себя неуклюжей дурочкой.

Калеб протянул руку и погладил меня по ушибленному месту. Легко, запросто, словно всегда так и делал.

— Ты ведь что-то знаешь, — прошептала я. — Скажи мне хоть что-то. Я… я очень боюсь.

— Слова могут услышать.

Он протянул ко мне руку открытой ладонью вверх. Я с недоумением посмотрела на нее. Он пошевелил пальцами, поманил, словно намекал, предлагал что-то в нее положить.

Я развела своими — у меня с собой ничего не было, Калеб повторил движение. Если нельзя говорить вслух… Я создала крошечный огонек на кончике пальца и протянула к Калебу. Он улыбнулся и забрал его к себе на ладонь.

— Как ты это делаешь? — выдохнула я. Мне тут же захотелось научиться, повторить за ним.

— Это и моя стихия, — пояснил он.

Растянул огонек на ладони, как тонкую мерцающую пленку. Искры в ней на моих глазах складывались в слова:

«Выбрали меня, потому что я могу уменьшить ущерб от огня».

— От меня, — прошептала я. Не только охранник. Еще и смирительная рубашка.

Искры заплясали, складываясь в новые слова:

«Не знаю причин».

Я вздохнула. Особо и не надеялась, раз Калеб просто вовремя попался кому-то под руку.

Он пихнул меня локтем в бок и снова придвинул ладонь. Я начала читать, и сердце пропустило удар. Слова не помещались, а потому быстро сменяли друг друга, я едва успевала улавливать смысл.

«Ты не сделала ничего ужасного. Ранила кого-то, но ушел он сам. Осталась только пара капель крови. Я слышал разговор. Комитет не причинит тебе вреда. Ему нужна добрая воля. Он хочет контроль над твоей силой. Ты подписала все сама и поедешь к ним. Это странно. Что в тебе особенного, кроме магии?»

— Да если б я знала! Ничего. Вообще ничего. Маме хватает магии только на небольшие заклинания для зелий, а отец… Ну, он тоже был не из высшего общества, — закончила я. Не могла же и впрямь признаться, что родилась от такого же урода, как те, что недавно вломились в наш дом. Давно обо всем догадалась.

— Тебе надо отнестись к подготовке серьезнее, — посоветовал Калеб, давая мне шанс сменить тему. — Столица — это огромный серпентарий, а в Академии расположился самый жирный клубок змей. С ними всегда нужно быть настороже. Следить за тем, что делаешь и что думаешь.

— Змеи… — вздохнула я. — Расскажи лучше о драконах.

Калеб усмехнулся.

— Надменные, алчные, злые. От былого величия правителей не осталось и следа.

— И ты не боишься говорить этого вслух, — прошептала я.

— Это известно всем. Если повезет, ты увидишь императора на празднике в честь Дня Примирения. А если не повезет — встретишь в Академии его сыночка.

— Принц учится там же? — удивилась я и ворчливо поправилась: — Ну да, где ему еще учиться…

Смущение заполнило с головы до пят. Вот так и рождаются слухи, что в захолустьях все жители — неотесанные и безмозглые. Так и Калеб будет рассказывать друзьям о своей летней «практике». Деревенские дурочки только и думают о драконах.

Искры на его ладони шевельнулись в последний раз.

«Не бойся».

Калеб захлопнул ладонь, и огонь пропал, словно его никогда и не бывало.