Храм

55

— Нам не оставляют выбора.

В зале Нового Дома было прохладно и пахло маслом для ламп. Квадратные солнечные пятна медленно ползли по полу вслед за светилом, откуда‑то со двора раздавался хриплый голос Ломба, старшего над дикарями – он костерил нерасторопного земледельца за какой‑то проступок. Собравшиеся здесь мужчины хмуро поглядывали на воеводу, никто не ел и не пил, замерев в тревожном ожидании. Атмосфера царила донельзя мрачная.

— Схватка первого охотника и Крепыша со светопоклонником это доказывает. Свист уже излагал вам суть их перепалки, нам нечего больше тянуть и обсуждать, у нас остается лишь один козырь в рукаве, и тот с каждым днем разыграть становится все сложнее.

Никто не спорил и не возражал, воины изредка переглядывались, не желая быть тем первым, кто согласится с этим нелегким решением.

— Да, Орех, мы там были, — решился Свист. – Если Шип, изгой среди световеров, готов был вцепиться нам в глотку, то что тогда будет с другими? Сонный прав, мы должны действовать.

Сонный кивком поблагодарил его за поддержку.

— Предположим, мы решим совершить это, — Зодчий поморщился. – Первое, что мне хочется узнать: как попасть в Старый Дом, он же Рассветный Храм так, чтобы не попасться сторожам, которые круглосуточно дежурят в сторожке? После нашего героического отступления они, едва только завидев кого‑нибудь не из световеров, тут же откроют огонь на поражение.

Сонный вздохнул и развернул на столе перед собой большой лист бумаги, доселе скрученный в рулон.

— Это подробный план того Дома, — пояснил Домовой, ладонью разглаживая бумагу.

Он провел пальцем по пересечению линий.

— Вот здесь имеется ход внутрь…

— Никогда не подозревал! – воскликнул пораженный Зодчий. – А это что, лестница в простенке?

Строитель приник к чертежам, восхищенно разглядывая схему.

— Зодчий! — резко сказал воевода.

— Прошу меня простить, — Зодчий смущенно отступил на шаг.

Сонный кивком поблагодарил Ореха.

— Как я уже говорил, вот тут можно попасть в Храм. Это со стороны обрыва.

Сонный быстро разъяснил, как найти вход в подземелье и куда оно выведет. Воспользовавшись паузой в рассказе Домового, Сукоруб спросил:

— Мы все поняли, что попасть в Дом можно, но скажи, как ты собираешься испортить алтарь? Топором крушить?

— Дружище, ты видать забыл, что я вернул к жизни эти стены, точно так же я могу жизнь и отобрать, — с неприятной ухмылкой ответил Сонный. – Я воспользуюсь этим ходом, проберусь в Храм и отключу алтарь. Нам останется только выждать месяц, или около того, и занять свободное здание.

— Об этом не может быть речи! Ты не пойдешь, — отрезал Орех. – Твоей жизнью мы не можем рисковать. Избегнув опасностей войны с дикарями, ты хочешь сунуть голову в пасть к Светоносцу?

Домовой потер глаза.

— Ты научишь Свиста тому, как это сделать, — приказал Орех.

От этих слов Свист потерял дар речи. Он признал правоту воеводы, но сам ни за что не хотел прикладывать руку к убийству стольких людей, которые лично ему ничем навредить пока не успели. Да и опасности такой вылазки он страшился не меньше.

— Нет! Куда мне?!

— Ты первый охотник в Новом Доме, и второй по опытности после меня. Кому же, как не тебе, идти?

Свист обвел взглядом собравшихся, ища то ли поддержки, то ли пытаясь найти себе замену.

— Я пойду вместе с ним! – встал Змеерез.

Свист, уже готовый разразиться самооправдательной речью, громко щелкнул зубами, захлопнув рот.

— Я думаю, это будет уместно, — согласился Орех. – Сонный?

— Пускай, вдвоем оно легче будет.

Внезапно Дрозд подал голос:

— Давайте я пойду вместе с ними, или подменю Свиста, раз он отказывается от этой чести!

— Нет, — одновременно сказали Орех и хозяин Дома.

— Ты останешься здесь, — закончил Орех.

Дрозд рассерженно вернулся на место, но спорить не пожелал.

Около двух часов они обсуждали детали миссии: как им лучше себя вести, по какой лестнице пробраться, и где можно будет прятать тела часовых или неожиданно встреченных светопоклонников, если таковая потребность возникнет.

После долгой и горячей дискуссии, Орех взял слово:

— Так тому и быть! – немного торжественно сказал Орех. – Я не буду говорить долгих речей. Свист, Змеерез, вам предстоит, возможно, самое важное дело за всю историю долины. В ваших руках будущее людей, которые будут жить после нас, сегодня только от вас двоих зависит, какой мир они будут знать завтра. Я желаю вам удачи!

Орех поочередно обнял обоих воинов и, не говоря ни слова, вышел.

— Пойдемте‑ка, джентльмены, нам есть, что обсудить, — негромко позвал Сонный.

— То, что я вам расскажу, должно навсегда остаться тайной. Ни с кем и ни при каких обстоятельствах вы не должны делиться этим знанием.

— Конечно, Сонный, — заверил Свист.

— Нет, этого мало. Вы должны поклясться!

Мужчины переглянулись.

— Змеерез, поклянись Светоносцем и твоей верой в него.

Не задумываясь ни мгновения, бывший паладин сказал:

— Клянусь Светом, в который я истово верю, твоя тайна умрет вместе со мной.

— Свист, теперь ты.

— Мне нечем клясться, — после короткой паузы сказал охотник. – Могу только пообещать. Не припомню, когда это я давал повод усомниться в себе.

Сонный хлопнул его по плечу, принимая эти слова.

— Когда вы спуститесь в каверну, примерно через двадцать шагов коридор заберет немного влево, и вы окажетесь у железной двери, такой же, как та, что ведет в алтарный покой. Справа от ворота находится маховик. Ты, Свист, видал похожий на моем сейфе.

Он назвал десятизначную комбинацию и повторил ее еще несколько раз.

— Дальше вам потребуется следующее, — сказал Сонный, убедившись, что охотники запомнили каждый по пять цифр.

После долгого и подробного инструктажа, Свист спросил:

— А здешний алтарь так же отключить можно?

Домовой усмехнулся.

— Не выйдет, тут другой пароль. Будут еще вопросы?

— Да, расскажи еще про мерцала.

— Так я ведь уже все рассказал, — удивился Домовой.

— Нет, ты не сказал, почему мерцала нужны Высшим, почему животные так редко породняются с ними. Сонный, мы, возможно, никогда не вернемся, дай хоть напоследок узнать!

Домовой подумал немного и заговорил:

— Не знаю, что нового смогу рассказать тебе. По настоящему, что это такое – мерцала–симбионты, не знает никто, просто известно, что биологические, то есть живые в нашем понимании, существа с низким интеллектом почти никогда не вступают с ними в контакт, а вот по какому принципу они выбирают не биологических носителей – совсем не ясно. Еще что‑нибудь?

Свист чувствовал, что сейчас Сонный расскажет ему все, о чем его ни спроси, и расскажет правдиво. Он хотел спросить о многом, ведь вопросов за жизнь скопилось куда как больше, чем ответов, которые суждено было получить.

Откуда берутся люди в Долине? Что такое алтарь? Что будет, когда он – Свист, умрет? Есть ли в самом деле некий творец, посеявший жизнь в долине, и если хоть что‑нибудь за пределами самой долины?

Но Свист не задал ни одного из этих вопросов. Спросив о чем‑то одном, он уже не смог бы остановиться, а узнать ответы на иные свои вопросы он попросту боялся. Так что охотник только мотнул головой.

— Тогда, пожалуй, я скажу тебе. То, что ты видел там, в деревне змееверов, и о чем рассказывал мне, это тоже проявление мерцал. Они лишь на некоторое время оживили тех, в ком так нуждались люди, кого они звали в свой последний час и на кого надеялись. Это не были божества, только воплощенное на минуту желание.

— То есть они…

— Они просто выдумка.

Охотник поглядел на премудрого Домового и задал последний вопрос.

— А сколько мерцал породнил ты?

— Нисколько, Свист, — улыбнулся Сонный, — я не могу породнить мерцало. Таким уж бесталанным уродился, зато вроде как защищен немного от таких, как Орех или Ведун.

«Словно его и нет, не могу в душу ему заглянуть», — вновь припомнил десятник слова воеводы, сказанные когда‑то.

Свист промолчал.

— А ты, Змеерез, — обратился Домовой ко второму мужчине, — хочешь о чем‑нибудь спросить меня?

— Нет, — пожал плечами паладин. – Все, что мне нужно знать, я знаю и так.

Домовой устало вздохнул.

— Тогда я больше не в праве вас задерживать.

— Сонный–всезнающий, скажи, мы вернемся из этого похода? — почти безразличным голосом спросил охотник.

— Это одному Богу известно.

— Какому из них? – улыбнулся Свист.

— Единственному.