Зверь 4

Глава 20

Эх, насколько же берегиня оказалась ненасытной… Мы закончили далеко за полночь и то потому, что ей нужно было завтра выходить на работу. Если бы не этот факт, то с моей стороны точно получился бы прогул учёбы…

Да уж, пришлось постараться, чтобы удовлетворить чаяния страстной женщины. И я постарался! Не ударил в грязь лицом!

Берегиня уснула с блаженной улыбкой на губах, склонив мне голову на плечо. Я же завел будильник на полчаса пораньше, чтобы встать и приготовить завтрак. Ну, или сделать вид, что хочу приготовить завтрак и врубить романтику, но самому ещё немного поваляться, пока Алёна на правах хозяйки будет суетиться на кухне.

А что? У меня такой способ уже пару раз срабатывал. Сердобольные хозяйки готовили завтрак, после которого я делал заход «на посошок» и мы расставались довольные друг другом. Правда, один раз так получилось, что во время захода начал скрежетать ключ в замочной скважине — муж вернулся… Пришлось в спешном порядке ураганом проноситься по комнатам, собирая разбросанные вещи, а потом вылезать через балкон и по-паучьи добираться до первого этажа. Двадцать второй этаж — это не шутки. У меня каждый этаж в память тогда врезался.

Стоило мне только сомкнуть веки, как я сразу же очутился в уже знакомом месте. На троне сидела всё та же Королева смерти, а рядом с ней щелкала орешками довольная жизнью белка. Марена приветливо мне кивнула и указала рукой на выросшее из пола кресло, украшенное цветами лотоса и перевитое вьюном.

— Здравсссствуй, госсссть дорогой… Проходи, ведьмак, рассссполагайсссся, — проговорила она, по прежнему растягивая слова. — Расссскажи мне о ссссвоих приключениях. Помогла ли я тебе, усссслужила ли?

— Здрасте-здрасте, — проговорил я, также кивая в ответ и проходя к креслу. — Давно не виделись!

— Ну, не так уж, чтобы и очень давно. Но вижу, что не усссспел ты ссссоскучитьссссся.

— Скучать и правда времени не было. А позвольте спросить — как это вы мне помогли? Или я чего-то не заметил?

— А может и не заметил. Может и в ссссамом деле решшшшил, что это ты в одиночку сссс теми головорезами ссссправился.

Я недоуменно посмотрел на неё. Ведь я сам всё сделал. Сам всё сотворил и всех победил. Ну да, не в одиночку, но всё равно по большей степени я действовал самостоятельно. И вряд ли при этом была какая-нибудь помощь со стороны Марены.

— Вроде да. Прилетел, увидел, победил. Всё просто и банально, а орки из опричины только патроны подтаскивали, — пожал я плечами.

— Экий ты право ссссамоуверенный, — улыбнулась Марена. — И ведь даже не дернешшшшь лицом лишшшшний раз. А то, что я на тех татей марево напусссстила, что в тебя ни одна пуля окаянная не полетела — не ссссмущает? Они же вссссе видели тебя парой метров левее или правее. И неправда, не вссссех ты победил. Одному удалоссссь сссскрытьсссся — обернулсссся летучей мышшшшью, да и сссскрылсссся…

Я озадаченно почесал затылок. Нет, ну так-то я принял промахи наёмников за жопорукость, но потом, когда узнал, откуда они, то… В «Розу ветров» жопоруких не берут. Там бывшие вояки, любящие и знающие не понаслышке запах напалма по утрам. Пришлось тогда успокаивать себя тем, что родился под счастливой звездой и поэтому вышел без особых повреждений.

И кому же это удалось «сссскрытьсссся»?

— Так вот оно что…

— Но я не вссссегда ссссмогу охранять тебя, ведьмак. И я пока не вижу подвижек сссс твоей сссстороны…

— Как это нет подвижек? А вот мне сегодня дали информацию по поводу того, что ищет Кощей. Да я уже почти что держу в руках собранный Экскалибур. И это ты называешь — нет подвижек? Работаю, как дятел, стуча в одну и ту же дырку!

— Не надо меня в ссссвои посссстельные утехи завлекать, — покачала головой Марена. — Иначе ссссам не обрадуешшшшьсссся. Лучшшшше ссссскажи, тебя предупреждают, тебя охраняют, тебя оберегают, а ссссам-то ты что ссссделал?

— Остался в живых? — спросил я с легкой улыбкой.

Спросил на удачу, как спрашивает не выучивший урок ученик, стоящий на пятачке у доски. Такой ученик ещё заглядывает в глаза учителю, чтобы понять — правильно он ответил или нет? Ищет малейшее движение бровью в нужном направлении.

— Да, всего лишшшшь оссссталсссся в живых, — хмыкнула Марена. — Но ни на ссссантиметр не приблизилсссся к Кощею.

— Вообще-то если у меня будет меч, то он сам меня найдет. Землю рыть будет, чтобы отыскать. Я ведь правильно понимаю, что этот меч и тебе нужен? Или будешь отнекиваться и говорить, что за благо народное радеешь? Что землю — крестьянам, фабрики — рабочим, а Кощею — болт с хитрой резьбой?

— Ты догадлив не по годам, ведьмак. Пусть ты и вернулсссся в молодое тело, но разум у тебя оссссталсссся прежний. Мудрый и пытливый. Может быть мне тоже нужен этот меч, а может быть и нет. Да вот только вряд ли я тебе об этом сссскажу.

— Так я и сам могу докопаться. Мечей подобно Экскалибуру у нас всего несколько. Один из них жутко напоминает разыскиваемый. И звали его у нас иначе, не так витиевато. И появлялся он на Земле-матушке не один раз, а только когда нужно защитить Родину. Им ещё первый ведьмак Вещий Олег владел, а потом богатыри: Святогор, Илья Муромец, Добрыня Никитич, Еруслан Лазоревич, о котором потом поэму один автор написал. Так ли я говорю про меч-кладенец?

— Может быть и так, — склонила голову на плечо Марена.

— И это я ещё не упомянул про Петра Муромского, мужа Февроньи, который тем мечом змея-совратителя своего брата Павла победил. А принадлежал тот меч Петра некоему Агрику, сыну иудейского царя Ирода. А уж от Агрика до Артура и вовсе рукой подать. Да и рыцари того времени как один драконов рубить ходили. Один только Артур убивал десяток перед завтраком…

— Нассссмешшшшник, — прошипела Марена, поменяв положение тела на троне.

Теперь она походила на утомленную солнцем женщину сочинского пляжа в поисках приключения на свои вторые девяносто.

— Может и насмешник, а может просто строю догадки и копаюсь в памяти. Так это меч-кладенец или нет? Ведь и наши богатыри выходили против змея с этим самым мечом. И завсегда побеждали. Может и волнуешься ты не понапрасну? Может и Кощей что про этот меч разузнал?

— Много будешшшшь знать, сссскоро ссссосссстаришшшшьсссся, — прошипела Марена. — Добудь мне тот меч, и мы вмесссссте победим Кощея. Ты же хочешшшшь его победить?

— Да мне как-то вообще на него насрать, — пожал я плечами. — Если бы он продолжал жить себе поживать в роли князя Старицкого, то к нему никаких бы вопросов не возникло. а теперь, когда он пытается всех убить и один остаться… Кое-какие вопросы возникают. Да и к тебе тоже вопросы есть.

— Я не отвечу на твои вопроссссы, так как ссссама не знаю вссссех ответов. Ты должен найти их сссссам.

— Вот как всегда — пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что. А что хоть за человек был на барже? Ну тот самый, которому удалось смыться?

— Ему не только от тебя удалоссссь удрать, но ещё и от меня он тоже сссскрылсссся. Я думаю, что вы всссскоре познакомитессссь сссс ним. И будь оссссторожен, ведьмак, в мессссте вашшшшей всссстречи мои ссссилы сссслабы… Императорсссские маги наложили большшшшое количессссство оберегающих заклинаний. Мне не пробитьссссся. Возьми сссс ссссобой амулеты и охранные артефакты, какие есссть. Осссстаньсссся в живых, ведьмак!

А куда императорские маги могут наложить большое количество заклинаний? На бальную залу! Только в императорском дворце будет ощутимая охрана, и там будет целая куча заклинаний, обезоруживающих и закрывающих от злых сил. И я на этом балу буду в качестве живца…

Чёрт! А ведь если я буду в качестве живца, то Светлана Карамазова…

Я едва не ударил себя по лбу. Да, вот прямо-таки во сне едва не шарахнул. Могут стрелять по мне, а зацепят её!

И что же теперь? Отменять приглашение? Отбирать пригласительный? Отдавать платье обратно? Каким же козлом и уродом тогда я предстану в её глазах?

Может, этот самый момент и станет поворотным в её судьбе, после которого она вступит на тёмный путь силы…

Нет, я не буду таким мерзавцем. Уж если пригласил, так значит, пригласил. Должен же я увидеть отпавшую императорскую челюсть! А там… Будь что будет. Двум смертям не бывать, а с одной меня Марена на Смородине-речке встретит.

— Я постараюсь сделать всё так, чтобы комар носа не подточил, — ответил я с ухмылкой.

Марена улыбнулась в ответ, а потом хлопнула в ладоши. В тот же момент зазвенел будильник телефона…

Да, мне удалось сыграть роль уставшего младенца и развести Алёну Игоревну на яичницу с колбасой. Пусть это было небольшое, но удовольствие — поваляться на мягкой кровати, пока красивая женщина управляется со шкворчащей едой на кухне. А потом ещё и ароматным кофе потянуло. Я даже слюнки сглотнул, когда душистый запах схватил меня за ноздри.

Я быстро забежал в ванную, откуда начался наш сексуальный марафон и, после контрастного душа вышел наружу. К этому времени одежда высохла. Я надел брюки и накинул рубашку. В таком вот слегка расхлябанно-призывном виде зашел на кухню.

— Садись, уже всё готово, — промурлыкала Алёна Игоревна, метаясь от плиты к столу и обратно.

— Ммм, всегда обожал домашнюю стряпню, — улыбнулся я, глядя на яичницу с колбасой на тарелках.

На другой тарелке лежали нарезанные огурцы, помидоры, перец. Да, несмотря на зимнее время, в доме были свежие овощи. И вроде как даже не парниковые.

Также на столе дымились две большие чашки с кофе, между ними желтели янтарные кусочки тостов. Масло и мёд стояли рядом.

— Ешь-ешь, наедай шею, — улыбнулась Алёна Игоревна, пододвигая мне тарелки.

— Ух, какая ты хозяйственная. А может тебя пригласить за это на бал? — спросил я.

— За такую малость на бал? Да ладно, не пыжься. Меня уже пригласили, так что я буду там… Но в компании другого кавалера. Чего ты так смотришь? Я женщина свободная, мужчинам нравлюсь. Да ладно тебе, ешь давай, а то ведь остынет. Не ревнуй! Ведь между нами всё равно ничего быть не может, кроме… Кхм… Кушай!

Мой организм требовал подзарядки, поэтому я без лишних упрашиваний приступил к делу. В процессе еды наши руки пару раз соприкоснулись, а уже тогда, когда на дне чашки осталось совсем немного кофе, то соприкоснулись и ноги. Пробежала искра, ноги соприкоснулись ещё раз, ещё, а потом и наши тела слились. Прямо на кухонном столе, чтобы не ходить далеко. Прямо посреди крошек и капель мёда…

Потом быстрый душ, обтирание, чмок на дорогу и в путь. Алёна Игоревна настояла, чтобы я ехал отдельно. Может это и правильно, если нас увидят мои однокурсники, то репутация ловеласа навеки приклеилась бы ко мне банным листом к одному месту.

А так… Я полетел на мотолёте, а Алёна Игоревна поехала на такси. Немного не доезжая до гимназии, я остановился на светофоре и заметил сидящую на автобусной остановке пожилую женщину, вытирающую слезы с морщинистого лица. Однако, она была не одна — рядом с ней на скамеечке сидел призрак могучего старика. Похоже, что ещё одна неупокоенная душа не нашла пристанища.

Что же бывает. Я хотел было отправиться дальше, когда загорелся зелёный, но старик заметил, что я его вижу, и замахал руками, бросившись ко мне со всех ног:

— Мил человек, помоги! Помоги, а то не могу я больше, жена убивается который день, а мне её слёзы как серпом по яйцам! Вот не могу уйти, всё к ней тянет! А она плачет и плачет, откуда только слёзы берутся!

Позади начали нетерпеливо сигналить. Я глянул на время и свернул на пешеходную часть. Если дело быстрое, то успею ровно к началу занятий.

— Ты меня видишь? Ты меня в самом деле видишь и слышишь, — чуть ли не задохнулся от радости старик. — Помоги, мил человек! У меня нечем тебе заплатить, но кто знает — вдруг что в дальнейшем случится? Вдруг как помогу?

— Что с ней? Из-за тебя убивается? — спросил я тихо, чтобы женщина не услышала.

— Да, расстраивается всё, Арина Родионовна, что помер я. Никак не успокоится. Ужо два месяца миновало, а всё сердце своё разрывает на куски от горя. Вот и сейчас собирается ехать на кладбище, чтобы на могилку мою взглянуть. Эх, снова будет плакать, да на холодную землю бросаться… А ведь не молодая уже, простудится. Помоги, мил человек, хоть поговори с ней, образумь.

Я сделал несколько шагов по направлению к остановке и пару раз кашлянул. Старушка подняла на меня глаза. Я постарался сделать участливое лицо:

— Прошу прощения, что мешаю вам, но не могу пройти мимо плачущей женщины. Я могу чем-нибудь помочь вам?

— Извините, молодой человек, но помочь вы мне ничем не можете, — покачала головой старушка. — Инвалиду без рук, без ног, без глаз и сердца вряд ли чем можно помочь…

Сказать по правде, я немного опешил. Вроде бы всё при ней, ничего такого инвалидского я не увидел. В чём же дело? Аллегория какая? Метафора?

— Простите, но вроде бы всё при вас, — развел я руками. — Или я чего-то не понимаю? Но поверьте, я всеми силами пытаюсь понять!

— Вам в самом деле это нужно? — спросила старушка, чуть всхлипнув.

— Не могу пройти мимо, — покачал я головой.

— Мужа я схоронила, молодой человек. Мужа, Михаила Силантьевича… И ведь не любила я его сначала. Гармонист мне нравился в деревне нашей, а отдали родители за него, за Силантьевича. А Михаил и слов-то красивых не знал, уж на что язык был не подвешен. Просто стоял, прижав меня к груди. А я слышала, как его сердце тук-тук-тук, тук-тук-тук, тук-тук-тук… — старушка показала быстрый темп. — И молчал.

— Любил, наверное? — спросил я, когда старушка замолчала, утерев выступившие слезинки.

— Вот ведь ни разу за всю долгую жизнь не сказал. Говорил, что любовь это всё глупости, что для романтичных дурочек придумано… А сам… Сам за то, что простоволосая на мороз выходила ругал, то тяжести отбирал, говорил, что не для того женился, чтобы жена горб зарабатывала. Когда дети пошли, то с ними нянькался, мне всё поспать давал. Глазами моими был, когда я сном лёгким забывалась. Руками моими был, когда стирал на всё семейство, по дому убирался и со скотиной управлялся, когда я хворой слегла. Когда до больницы надо было, то дороги все замело, ни одна машина не проедет — он меня на закорки закинул и на лыжах доставил. Ногами моими был. Дети выросли. Внуки пошли. Для них всё жили. А потом… Как не стало Михаила, так и внутри что-то оборвалось. Поняла я, что сердца родного лишилась…

Старушка уткнула лицо в ладони и мелко затряслась. Старик-призрак только развел руками, мол, вот так и плачет постоянно. Я погладил её по плечу:

— Вы не плачьте, Арина Родионовна. Любит вас Михаил Силантьевич, любит. Не всегда мужчины могут подобрать нужные слова, иногда они выражают их действиями. Вот и муж вас из таких… Под красивые слова язык не заточен, а вот делами всё доказал. Не переживайте вы, не убивайтесь. Живите дальше, а муж ваш… Он всегда рядом с вами будет. Он дождется вас, Арина Родионовна…

Старушка сквозь слезы улыбнулась мне, а потом… потом её глаза удивленно расширились:

— А откуда вы знаете моё имя? Я ведь его вам не называла!

— Мне муж ваш сказал, — ответил я честно. — Я же говорю, что он рядом с вами, что он видит вас и всеми силами хочет успокоить. Говорит, что ваши слёзы рвут его душу. Ведь при жизни вы никогда не плакали рядом с ним?

— Никогда, только если от счастья… — снова улыбнулась женщина.

— Так и не плачьте больше. Живите обычной жизнью, а он будет рядом до тех пор, пока не наступит ваш час. И тогда вы вместе отправитесь в светлое будущее, — снова погладил я по женскому плечу. — У вас прекрасные дети, чудесные внуки — жизнь продолжается. Живите и радуйтесь! И мужу вашему будет радостно от того, что видит ваше счастливое лицо.

— Спасибо вам, молодой человек, — вздохнула женщина. — Скажите, а он правда… правда рядом?

— Наших детей зовут Сережа, Галя, Виталий, Семён и Мария, — быстро проговорил призрак.

— Ваших детей зовут Серёжа, Галя, Виталий, Семён и Мария, — повторил я его слова. — У меня особенность такая — призраков видеть. Они не всегда могут проявляться, но их много среди нас. Ждут своего часа, чтобы отправиться в другой мир. Вот Михаил и находится рядом с вами. Поэтому не плачьте, чаще улыбайтесь и радуйтесь жизни. Ему это нравится…

— Миша… — выдохнула женщина, потом вытерла слёзы и произнесла. — Спасибо вам, молодой человек. Вы меня просто вылечили…

— Да? — я взглянул на часы. — А вот если я сейчас ещё немного задержусь, то под такое «лечение» попаду, что лучше вам не знать. Всего доброго, Арина Родионовна!

— Всего доброго, молодой человек. Охти, а ведь я даже вашего имени не спросила, — всплеснула руками женщина. — За кого же мне в церкви свечку-то ставить?

— Эдгарт меня зовут, — улыбнулся я в ответ. — Эдгарт Южский. Свечку не надо, просто помните о своём муже только хорошее и любите его воплощение в детях и внуках. Прощайте.

Пожилая женщина улыбнулась, а могучий старик-призрак поклонился в качестве благодарности. А я придавил педаль газа. Ещё немного и я опоздаю на урок!