Покоривший СТЕНУ 18: Зеркало Мисы

Интерлюдия Двадцать первый

Трёхглавые лучники и прорыв некротической цепи снизу действительно был, хоть и не дошёл до верхних этажей. Пришелец был прав. Прорыв фрактальной цепи спровоцировал и других монстров подниматься повыше.

Но никто не думал, что сюда поднимутся твари с четвёртого, да ещё и так быстро.

Наверное, он был прав, но оставаться в убежище было уже невыносимо. Ждать новых подстав со стороны трёх вечно враждующих групп было порой хуже, чем спускаться вниз.

Сперва он проснулся здесь в компании из шести незнакомцев, но почти все они были уже давно мертвы. Их отряд до города дошёл, потеряв двоих. Ещё двое — погибли в потасовке.

Наверху они решили разделиться, но это оказалось плохой идеей с трагическим финалом. Когда он пришёл наверх — здесь было чуть больше сорока человек. Это был короткий проблеск надежды, когда он, как и многие, начал собираться с другими в вольные группы для экспедиций вниз.

Однако вскоре половина от этой численности была убита во время борьбы за власть. Почему-то на место главного претендовал каждый третий, чего он откровенно не понимал.

Наверное, дело в их происхождении. Это первое, что говорит Система, если спрашивать, кто они такие и почему здесь.

Дамиан, иерарх 67 101 уровня.

Вменяется:

Уничтожено проходчиков: 37

Подчинено цепей: 2 [звёздная магия], [магия изнанки]

Суммарное причинение вреда Стене: 0,014. Потенциальный вред: 2%

Но каким бы крутым перцем этот Дамиан не был, начинающий волшебник от своего прошлого воплощения унаследовал лишь некоторые редкие проблески воспоминаний. Да и то благодаря зелью ныне почившего друга.

Когда в кровавой бойне люди, которых сложно было назвать людьми, наконец успокоились, обнаружилось, что вольница общего дела нескольких групп сменилась пятью группировками.

На следующий же день Система пригнала пять человек. Взамен потерянных почти трёх десятков. Столько едва хватало для того, чтобы поддерживать прожорливый обелиск, требовавший приносить ему объекты культов, найденные внутри Стены.

Холодная поверхность была единственным местом, где можно было жить, не опасаясь закончить жизнь в желудке у монстра во время сна. Но без работы обелиска поверхность была непригодна.

Его группу сожрали монстры. Как и ту, к которой прибилась Эрика. Они оба выбрали присоединиться к меньшей из групп.

Как и все, кто пришёл к власти после большой бойни, Тихон был безумен. У многих в группе он вызывал суеверный ужас. Но двое других лидеров были — один маньяк, другой редкая сволочь. Тихон на их фоне казался безобидным, с тихим помешательством, что при сравнении выглядело более предпочтительным.

Вскоре он начал постепенно понимать, куда они с Эрикой попали и как нужно себя вести. Тихон был несдержанным и склонным к вспышкам кровавой ярости, когда его сила поднималась в разы, а окружающие начинали умирать. Но у таких вспышек всегда были причины. При этом он был достаточно доверчивым и наивным, а так же отзывчивым на любое добро.

Грубо говоря — относись к нему с теплом — и безумец ответит тем же. Но при этом, на фоне остальных он был даже адекватен. Во всяком случае в бою всегда хорошо оценивал силу противника и был неплохим тактиком.

Проблемой оказалось скорее то, что самого лидера всё время нужно было сдерживать и одёргивать, ведь без него придётся идти к одному из двух других… или умирать в одиночку.

При этом от желания стать главным никто не отказывался. От уничтожения их отделяло лишь то, что меньшим количеством людей нельзя было поддерживать генератор. Странный дававший тепло обелиск работал на объектах культов, которые были далеко не в каждой локации.

Так длилось долгое затишье, которое прервалось с колоссальным налётом птиц, унёсших десять человек. На следующий день Система привела в городок две группы — с четырьмя и с десятью людьми.

Два и два сложились. Гибель одних заставляла пробуждаться других. Но точное количество тех, кто придёт в город сложно предсказать. Дамиан предполагал, что пробуждаться могло примерно одно количество людей, но не все физически могли выбраться из того ада, где все пробуждались в этом проклятом месте.

Не успели остыть тела убитых налётом птиц, как вспыхнул новый конфликт, и на поверхности осталось всего двадцать шесть разумных. Всегда лучше набрать себе новичков, которые не способны бросить тебе вызов.

Стало ясно, что скоро останется только одна группа.

Вот только рассчёт оказался неверным…

Ни одного человека больше не появилось и ситуация с тремя оставшимися группами повисла в воздухе незавершённой. Гибель кого-то ещё означала бы остановку генератора и смерть от холода и чёртовых птиц…

Последний рейд с самого начала показался ему особенно неудачным. Но без добычи возвращаться они не могли.

На первом ничего подходящего упорно не падалось, и пришлось идти на второй. А затем — «одним глазком» было решено глянуть на третий, где им сразу отрезали путь и начали охоту некроморфы.

Худшее решение в их жизни.

…или лучшее?

Будто воры, они на цыпочках пробирались через локацию древнего могильника. Группа старалась не спугнуть тех, кто спал здесь с давших пор последнего пересбора.

Закончилось всё закономерно — им отрезали путь назад и атаковали. Высшая нежить с нижних этажей, победить которую у них не было ни малейшего шанса.

То, что пришельцы — это не чудом найденные новички, он понял сразу, когда друид, класс который Дамиан считал бесполезным, появился из ниоткуда, выставил живой щит из каких-то прокачанных энтов, а затем натравил лозы на высшую нечисть.

Их группа к тому моменту потеряла уже троих. Причём одна из пошибших прямо у него на глазах была Эрика. У них были странные отношения — никакой любви или даже симпатии. Крепкая дружба, с периодической физической разрядкой без капли романтики.

Она была последним человеком из тех шестерых, с кем Дамиан проснулся в одной комнате. Он и сам уже смирился со смертью. В конце концов эта жизнь была полным дерьмом от начала и до конца… из-за грехов, о которых он даже не помнит.

Но когда следом за друидом вниз спрыгнула беловолосая рогатая красавица в фиолетовой мантии, и одним щелчком пальца воскресила всех убитых, сердце забилось так, словно готово было выпрыгнуть из груди.

Теперь главное, чтобы их психопатичный лидер не учудил ничего.

Однако и здесь им улыбнулась удача. Пришельцы с силой каких-то богов, оказались на первый взгляд адекватными, и к подозрительности Тихона отнеслись с пониманием.

Дамиан ловил каждое слово чужаков, пытаясь запомнить всё сказанное о мироустройстве.

Счастливым волшебник был недолго. Вскоре он оказался на подъёмнике, ведущем наверх. Где их ждал кто-то из людей Коршуна.

То, что их встречали таким образом, могло значить только одно: к генератору вышли новички, а значит ещё от шестёрки нелояльных людей можно избавиться.

— Эшлендер, ты заделался мамочкой, что встречаешь у входа? — спросил Тихон.

— Ты знаешь зачем я здесь, — развёл руками серокожий эльф, напоминавший устроухого индейца. — Такая работа.

— Они даже без хабара, — ехидно заржал Удод.

— Прорыв с четвёртого. Трёхликие, — ответил Тихон. — Если ты как крыса нападёшь на группу после такого рейда — Стена накажет тебя.

— Стена? — улыбнулся шутник. — Нихрена она нам не сделает. Мы уже в заднице!

— Нападай, — развёл руками Тихон. — Сегодня мы бессмертны. Я даже дам тебе шанс сдаться, пока то, что мы нашли на нижних этажах не прибило Коршуна к Генератору как подношение.

— Он свихнулся, гляньте. Окончательно ошизел! — Удода, названного так за рыжий ирокез, Дамиан презирал. В отличии от Эша, который был сам по себе не плохой мужик. Просто прагматичный и понимающий, когда лучше прогнуться.

— Ты же не думаешь, что я поверю в чудо с нижнего этажа? — хмыкнул Эшлендер.

— Тогда нападай. Но тогда я уже тебе ничего предлагать не буду.

Дамиан не сдержал ухмылки. Тихон всегда казался ему почти сумасшедшим, но сейчас он проявил удивительную хитрость. Действительно, потом предлагать что-либо будут уже чужаки.

В них Дамиан верил. Они воскресили Эрику…

Эш зову разума не внял, и отдал сигнал к атаке.

Одновременно раздались выстрелы, и одновременно отскочили от проявившегося полупрозрачного барьера.

Чужаки-невидимки с кошачьими ушами проявились из ниоткуда и бросились на противника. Не смотря на то, что расклад был — трое на одного — Дамиан не сомневался в исходе. Первые несколько секунд, пока Удод не применил мёртвую магию, продемонстрировав форму пустотного зверя.

Однако и здесь случилось чудо — мощный заряд мёртвой магии встретился с тем же барьером и… развеялся, а по месту удара прошлись радужные волны.

Она… отразила пустоту! Разве такое вообще возможно⁈

Группа Эша запустила красный сигнальный огонь, сообщая Коршуну, что им нужна помощь.

Это была очень, очень плохая идея…

Высоко в небе раздался птичий крик. Чудовища заметили сигнал гораздо быстрее, чем люди. От страха перед чужаками невидимками, способными развеивать прямую атаку мёртвой магией, Эшлендер даже не проверил, чистое ли над ними небо.

С диким клёкотом с неба спикировал крадиус. Громадная чёрная птица подняла волну хищной тьмы и нацелилась на них.

Дамиан обернулся к четвёрке, с удивлением увидел, что те и не думают бежать.

Сражаться? С ЭТИМ? Серьёзно?

Крик в небе повторился. На огонёк спешил кто-то ещё. Нужно было немедленно укрыться где-то под крышей.

Взмах крыльев. С шумом за их спинами приземлилась ещё одна птица. Второй крадиус. И… не может быть, третий?

Дамиан запаниковал. Как бы круты ни были чужаки, нужно было прорываться и бежать. На этот раз точно конец!

Подъёмник заскользил вниз, и прежде чем он успел спуститься, через открывшуюся щель наверх вылетел крылатый ангел и две девушки — с красными и розовыми волосами.

Крики над головой не смолкали. Неужели им повезло попасть под налёт?

Волшебник ухватил за руку оцепеневшую от страха Эрику и потащил за собой, в просвет между двумя птицами. Но сегодня был явно не его день.

Четвёртая птица, детёныш крадиуса, приземлился прямо перед ним. Рядом с телами погибших людей Эша.

Дамиан отшатнулся. Толкнул Эрику, чтобы убрать с зоны поражения монстра, но сам отскочить уже не успел.

Что было дальше, он помнил отрывками.

В памяти отпечатался момент, когда клюв птицы вошёл в его череп. А затем, следующий кадр — как он с невероятной силой колошматит детёныша крадиуса голыми руками, вокруг которых клубилась мощная магия нескольких стихий.

Отрывками он помнил, как метал убойные заклинания, которых не знал, а покончив с детёнышем — помнил как вырывает из его груди магическое сердце и засовывает себе в рот.

Было не больно, не страшно, скорее он смотрел на всё происходящее отрывками и отстранённо. И когда последняя сотканная из мрака птица была повержена, на него вдруг накатила невыносимая усталость.

Дамиан повалился на заснеженную поверхность Стены. И последним, что он услышал, было:

— Блин, обязательно было в зоне поражения ползать. Альма, справишься?