Зендикар: В Зубах Акума

ГЛАВА 2

Они похоронили Хибу под молодым деревом джадди. Пока Нисса стояла на стороже, высоко на дереве, высматривая потенциальную опасность, Ановон копал яму куском прочной коры. С бесстрастным выражением лица, не выдававшем ни мыслей, ни эмоций, Сорин наблюдал за вампиром, потеющем во влажном воздухе лесной чащи. Когда, наконец, неглубокая могила была вырыта, Нисса спрыгнула с дерева и вложила в окоченевшие пальцы Хибы красивый зеленый цветок, который нашла в густых зарослях средь ветвей журворрелова древа.

Спустя час, они уже пробирались сквозь густые заросли переплетенных деревьев криволесья. Нисса, идущая впереди, изо всех сил старалась не шарахаться от змей, свисавших подобно густым лианам едва ли ни с каждой ветки в этой части леса. Меньше всего ей хотелось демонстрировать слабость перед своими странными спутниками.

На закате они сделали привал у громадного эдра, заостренного с обоих краев и распавшегося на две исполинские половины.

- Нам нельзя здесь надолго оставаться. – Предупредила Нисса. Она все думала, сколько у них было времени, прежде чем их нагонит Ондуйский балот. Прежде чем он разорвет их в клочья. Балот был вершиной пищевой цепи Криволесья – могучий хищник, способный малейшим движением когтя разрезать плоть вместе с костью, и обладающий неуемным аппетитом. Один балот мог сожрать целый отряд эльфов Таджуру и остаться голодным. Жители этих мест никогда не покидали своих жилищ, не оценив вероятность встречи с этим чудовищем.

Сорин коротко кивнул и взглянул в ту сторону, откуда они пришли. Наивный, думала Нисса.Он и представить себе не может. Она взобралась на вершину расколотого эдра и приставила ладонь к длинному уху. – Они и сейчас идут по нашему запаху.

Сорин зевнул. Он спокойно вынул платок из внутренних складок своего черного плаща и промокнул, выступивший на лбу пот. – Ты наивна, - произнес он тихим голосом – настолько тихим, что Ниссе пришлось наклониться, чтобы услышать его с вершины камня. Она решила, что он каким-то образом прочел ее мысли, и ей стало не по себе. – Ты наивна, если не осознаешь истинную природу, грозящей нам опасности. Не забивай себе голову мелочами, что бы там нас ни преследовало. Мы должны остерегаться порождений, и надеяться, что они еще не обрели достаточно мощи, чтобы оказать нам достойное сопротивление. - Он убрал платок и раздраженно окликнул вампира.

Ановон поднял голову из-под обломка эдра, где он всматривался в поросшие мхом древние письмена, вытесанные на сохранившихся гранях огромного камня. Хотя его запястья были связаны, ему удалось зажать пальцами небольшую книжицу, и теперь он пытался перерисовать символы костяным карандашом.

- Гет, найди мне еды, - приказал Сорин.

Нисса спрыгнула с эдра. – Я могу набить немного мелкой дичи.

Но Сорин даже не взглянул на нее. – Гет найдет мне что-нибудь съедобное. У меня особые вкусы.

Нисса перевела взгляд от Сорина к Ановону, пытавшегося засунуть свою книжицу в небольшой мешочек на поясе. Вампир подошел к Сорину, и тот развязал ему руки.

- Откуда нам знать, что он не сбежит? – спросила Нисса. Или не убьет нас, подумала она.

- Не сбежит, - сказал Сорин, взглянув на Ановона, шарящего глазами по сторонам. – Он археомант; его интересует магия этой разрушенной империи. Ему не нужны ни засады, ни драки. Он просто хочет отвести нас к Оку Угина. Не так ли, Гет? – Сорина повысил голос и понизил его тембр. – НЕ ТАК ЛИ? – повторил он.

На мгновение Нисса сама ощутила тяжесть зловещих слов Сорина, подобно туману повисших в воздухе, в следующий миг они окутали Ановона невидимым коконом. Зрачки вампира расширились, он коротко кивнул, повернулся, прошел под низкими ветвями, и исчез в высокой траве.

Нисса взглянула на Сорина. Зачем вампиру выполнять приказы человека? Размышляла она.

- Он наткнется на балота, - произнесла она. – И погибнет.

- Ты ничего не знаешь о вампирах, - сказал Сорин.

А ты знаешь? Подумала Нисса. – А ты ничего не знаешь о балотах. Вампиры истекают кровью, как и все остальные. Я неоднократно в этом убеждалась.

Сорин поднял бровь. – Да, но они обладают непревзойденной способностью незаметно и бесшумно подкрадываться к кому угодно. Прямо как эльфы, я бы сказал, - усмехнувшись, сказал он.

- Куда ты направляешься? – спросила Нисса.

- Я уже говорил. В Акум… в Зубы Акума, - сказал Сорин.

- Но у тебя есть конкретный маршрут?

- Есть одно место. Кажется, оно называется Грейпелт, - ответил Сорин. Он смотрел на запад, на высокие плато на горизонте.

- Грейпелт? Зачем идти через Грейпелт? Там полно ловчих и этих потных, вонючих людей…

- Нисса умолкла, потупив взгляд, браня себя за несдержанность. – Конечно, я не имею ничего против людей, - попыталась оправдаться она. – Люди нормальные.

- Люди? – переспросил Сорин, выходя из собственных мыслей. – Ах, да, люди. Они замечательны. Эти их длинныеносы!

Вскоре, солнце скрылось за горизонтом. Лес ожил, и щелканье, жужжание и шипение насекомых стало настолько громким, что у Ниссы зазвенело в ушах. Что-то крупное, но медленное пробиралось сквозь заросли справа от них. Возможно клыкастый олень, подумала Нисса. Или что похуже. Но не балот – судя по звукам. Тот, кто слышал балота на таком расстоянии, был уже мертв.

Она собрала немного хвороста, и установила его шалашиком над пучком особого мха, пропитанного горючей смолой.

- Никаких костров, - неожиданно громко произнес Сорин в кромешной темноте. Своим эльфийским зрением она видела его, сидящего, скрестив ноги. Его губы двигались, но не издавали ни звука. Вероятно, какое-то заклинание. Ей было любопытно, мог ли он видеть ее во тьме так же, как она его.

- Балоты не переносят огонь, - сказала она.

- А порождения обожают.

- Порождения обожают, - повторила она. – Что это за порождения, вообще?

Губы Сорина застыли. Он повернулся к ней в темноте. – Как ты можешь этого не знать? Ты что, никогда не выходила отсюда? – спросил он.

- Изредка. Я из Бала Геда, по ту сторону океана, - ответила Нисса, чувствуя ловушку. Никому не рассказывать о своих способностях. Ее искра Мироходца скорее была проклятьем, нежели священным даром. Она могла лишить ее семьи и стать причиной изгнания из племени. К тому же, она того не стоила.

Губы Сорина скривились в ухмылке. – Изредка, - повторил он.

Он знает. Откуда он знает?

Сорин прокашлялся. – Ты знаешь, кто такие Эльдрази?

- Это детская сказка – древние боги Зендикара.

Он кивнул. – Они реальны, - сказал он. – Поверь мне. На поляне были их дети, вырвавшиеся на свободу.

- Эльдрази существуют? - Нисса чувствовала, как ее лоб покрылся каплями холодного пота.

– И что, эти порождения танцуют в своих разрушенных дворцах, едят небесные грибы, и крадут детей? Как говорится в сказках?

- Они одновременно дети и слуги…

- Но, что они такое? – перебила его Нисса.

Сорин продолжил, - …и они сожрут этот мир.

- Но, как? Почему?

Сорин не ответил. Он смотрел вверх, на сверкающие звезды сквозь мрачные своды крон деревьев. Нисса подождала. Вскоре неподалеку послышался шорох. Эльфийка некоторое время прислушивалась, с замиранием сердца ожидая в любую секунду увидеть красные глаза балота. Или стаю древесных охотников, младших сородичей балотов. Они были не менее опасны. Некоторые даже считали, что более, поскольку их размер делал их еще скрытнее. Однако все сходились в одном: в свирепости и коварстве они не уступали своим старшим собратьям.

В случае нападения балота или древесных охотников, мудрее было находиться на земле. Среди ветвей жертва была открыта со всех сторон, включая верх и низ. На земле же, если было к чему прижаться спиной, то для обороны оставалось всего одно направление.

Сорин вызвался дежурить первым.

Нисса отыскала под эдром моховую подстилку и легла на бок, прислонившись спиной к камню. От него исходило таинственное тепло.

В темноте она слушала, как ящерицы отрывали куски коры со стволов, как прыгучие жуки раскалывали панцири о высокие ветви. Деревья поскрипывали от легкого бриза, и, спустя пару мгновений, Нисса погрузилась в глубокий сон. Ей снилось, что она парит в темном пространстве высоко над своим спящим телом. Она что-то кричала вниз, в зеленые кроны леса, но улетала все выше и выше.

Неожиданно, она начала стремительно просыпаться. Сорин стоял над ней в полной темноте. Очнувшись ото сна, она наблюдала, как он склонился над ней. Ее посох лежал рядом, и она понимала, что может в мгновение ока выхватить из него клинок. – В чем дело? – спросила она.

Сорин замер.

- Твоя очередь дежурить, - помолчав, ответил он.

Нисса поднялась в холодном мраке и потянулась, разминая спазм в затекшей пояснице. Ановон вернулся и спал где-то неподалеку. Она чувствовала его запах и даже слышала мерное дыхание. Должно быть, он действительно умел подкрадываться, если она не проснулась по его возвращению. Нисса села спиной к эдру, натянула плащ повыше, закрывая обнаженную шею, обняла руками колени, и прислушалась к ночной тишине.

Она слышала, что Сорин не спал. Его дыхание было не таким равномерным, как у Анована. Он сидел у эдра, наблюдая за Ниссой, и ей казалось, она слышит, как он о чем-то напряженно думает во тьме. Кто же он такой? Если он уснет этой ночью, если он вообще умел спать, она все разузнает сама. Прокрасться в лагерь и тихо дышать было немудрено, но Джорага были непревзойденными лазутчиками, и она собиралась это доказать. Но сначала, Сорин должен был уснуть.

И он уснул, но к тому времени, как его дыхание стало ровным и долгим, созвездия уже сместились за кроны деревьев, и небосвод на востоке уже начал постепенно светлеть. Нисса встала и совершенно бесшумно подкралась к тому месту, где, прислонившись к эдру, спал Сорин. Она видела, как он доставал свой платок откуда-то из внутренней части плаща. Она осторожно прощупала плащ, но ничего не нашла. На нем был камзол из черной кожи, поверх которого был туго натянут металлический нагрудник. В плаще карманов не оказалось. Единственный карман во всем его костюме, который она смогла отыскать, был в его штанах, в нем покоился простой серый камень…

Нисса отползла на свое место. Никаких карманов. Как такое может быть? Человек появляется в Криволесье, широко известном на Зендикаре, как необычайно опасное место, безо всяких вещей, кроме гладкого серого камня? Как он сумел войти в лес, не зная, как из него выйти? Словно он в нем появился из воздуха. Странно, если только он не Мироходец, конечно. Она прислонилась к теплому камню и взглянула на темные тени леса.

В темноте что-то шевельнулось. Нисса моргнула и подалась вперед. Она напряженно вглядывалась во мрак, пока ее глаза не пересохли, и ей снова не пришлось моргнуть. Ановон и Сорин спали слева от нее. Их дыхание было единственными звуками в лесу. Единственными звуками. Шея Ниссы начал затекать, и вдруг ее желудок свело нервным спазмом. Единственными звуками. Лес всегда был наполнен звуками, и все же, сейчас, внезапно, он стал совершенно беззвучен. Еще недавно она слышала жужжание в опавшей листве… стук клювов и скрежет когтей птиц о кору ближайших деревьев, выискивая короедов и прочих насекомых. Но теперь вокруг стояла гробовая тишина.

Нисса тихо поднялась на ноги, сжимая посох обеими руками. Больше в темноте движения не было. Она стояла неподвижно, затаив дыхание. Время тянулось мучительно долго, в какой-то момент змея скользнула по ее ноге, и Нисса на долю секунды опустила глаза, чтобы посмотреть, не ядовитая ли она. Змея оказалась лишь нектарным ужом с темными кольцами на спине. Когда Нисса вновь подняла глаза, тень шевельнулась опять. Человеческий глаз бы ее не заметил, но глаза Ниссы не были человеческими. Изменение во тьме было едва уловимым: Что-то, похожее на тень листа, слегка выгнулось, хотя раньше было прямым. Нисса нагнулась и подняла с земли орех джадди. Она поднесла орех к губам, прошептала заклинание, и метнула в тень. Зеленый след по дуге взмыл вверх, вслед за брошенным орехом. Все равно уже пора просыпаться, подумала она.

Орех ударился о землю во вспышке яркого света. Древесные охотники – трое – замерли на месте, моргая ослепленными неожиданной вспышкой глазами. Один был совсем молодой – вероятно, тот, который двигался настолько заметно, что она его смогла обнаружить – но даже озаренный ослепительным светом, он больше не шевелился. У нее были считанные секунды. Их зубастые пасти были распахнуты, пробуя воздух, и по их обыкновению, все они стояли на задних лапах, их передние, непропорционально большие конечности висели в воздухе, едва касаясь земли фиолетовыми когтями.

Нисса, конечно, сражалась с одним из этих животных вскоре после прохождения обряда посвящения в Джорага… но с тремя. Их предводитель зарычал и метнулся вперед, Нисса взмахнула посохом, угодив ему в челюсть. Удар прервал прыжок хищника, тот грузно упал на землю и покатился по листве. Нисса быстро прошептала заклинание, и крепкая криволесная ветка метнулась вниз, пригвоздив древесного охотника к сырой земле.

Двое оставшихся хищников прыгнули к Ниссе. Она почувствовала движения слева и уловила запах Сорина. Боковым зрением она заметила, как он ринулся вперед, и ближайший охотник неуклюже застыл, а в следующее мгновение взмыл в воздух. Сорин произнес древнее слово, и хищник плюхнулся гниющей грудой мяса в опавшую листву.

Лапы третьего животного грубо отбросили Ниссу назад, выбив посох из рук. Древесный охотник набросился на нее, не дав опомниться, впиваясь когтями в грудь, не давая возможности дышать. Задыхаясь, она попыталась выкатиться из-под него, но хищник был вчетверо тяжелее Ниссы, и его слюнявая пасть щелкала зубами у самого лица эльфийки. Внезапно, она услышала пронзительный вой, и почувствовала, как животное содрогнулось, и что-то тяжелое пробило грудную клетку хищника сзади. Предмет источал волны жара у самой щеки эльфийки, в этот момент лапы охотника подкосились, и он шумно рухнул на землю. Нисса попыталась вывернуться, когда животное начало падать, но массивная морда хищника грузно плюхнулась ей на грудь, прижав ее к гниющей листве.

Нисса лежала на земле, глядя на кроны деревьев. Ей казалось, что она парит на облаке. Она отдаленно осознавала окружающие ее движения и звуки, но не могла пошевелиться. Затем она моргнула и сделала болезненный вдох. Ей удалось сдвинуть с себя морду древесного охотника. Единственным различимым звуком сейчас была пульсация крови в ушах, а единственным ощущением – боль в груди. Вскоре шум в ушах стих, и она услышала, как зажатый веткой хищник, выл и боролся, извиваясь на земле.

Нисса попыталась сесть, и была тут же вознаграждена резкой болью в грудной клетке. Морщась, она осторожно поднялась на ноги и подошла к телу рухнувшего на нее хищника. Его ребра были проломлены, а рваные куски мяса говорили о том, что его сердце лопнуло, как перезревший арбуз. В тусклом предрассветном свете, шерсть древесного охотника была похожа на мягкое покрывало. Нисса протянула к нему руку.

- Может, сошьешь из него плащ?

Она обернулась. Сорин с ухмылкой наблюдал за ней. Ановон стоял рядом с ним со связанными запястьями, наблюдая за Ниссой с непроницаемым выражением лица.

- Зачем ты их убил? – спросила она. Сорин рассмеялся.

- Ты бы предпочла, чтобы он откусил тебе голову?

Она повернулась к мертвому охотнику, лежащему на боку, вытянув лапы. – Моя смерть была бы естественным порядком вещей.

Сорин рассмеялся опять. – Подозреваю, у тебя еще будет немало возможностей расстаться с жизнью. – Он расправил плечи. – Итак, в какой стороне Грейпелт?

- Ты точно не знаешь? – спросила Нисса.

- Откуда мне знать?

- Похоже, ты много всего знаешь о Зендикаре. - Если он знает дорогу в Грейпелт, то зачем ему я? Размышляла Нисса. Она подошла к тому месту, где лежал ее посох, и подняла его. Древесный охотник, прижатый веткой к земле, дергался, не сводя с нее красных глаз. Нисса провела рукой по воздуху, и ветка поднялась на свое прежнее место. Животное втянуло носом воздух, смерило ее взглядом, и, метнувшись на ближайшее дерево, скрылось из вида.

- Для эльфийки, ты неплохо сражаешься, - произнес Сорин. – Не так хорошо, как я, конечно, но, возможно, ты будешь полезна не только в роли проводника. – Он повернулся и пошел вперед. Не мешкая ни секунды. Ановон последовал за ним.

От края широкого плато было рукой подать до Грейпелта. Скоро они спустятся к навесным мостам и лестницам, а может, даже канатному пути, протянутому Таджуру за долгие годы до того, как охотники за сокровищами, стекавшиеся в Грейпелт, из друзей превратились в чужаков и вредителей. Нисса не удивилась бы, обнаружив сейчас канатный путь, срезанный вандалами.

Они шли весь день, пробираясь сквозь низкие ветви и густые заросли, растущие по всему краю плато. Они миновали заброшенные места стоянок, изрытые следами сражений, но без единой живой души. Иногда, остатки лагеря представляли собой не более чем выложенные кругом камни. В какой-то момент они вышли к подобию крупного лагеря, возведенного вокруг парящих останков громадной статуи фигуры со щупальцами вместо ног, и древними символами, выбитыми на его рассыпающемся основании. Высокое криволесное дерево росло под парящей статуей, и его ствол и ветви изгибались вокруг таинственного изваяния. Куски коры были местами отодраны от ствола дерева, и к каждой такой проплешине был примотан перекошенный деревянный сундук. Губительная, паразитирующая магия не давала дереву регенерировать изувеченные участки.

- Кровососы, - прошипела она, оглядывая прикрученные к дереву сундуки. Они кладут в сундуки кварц, поглощающий древесную энергию. Потом продают эти камни всяким глупцам в Грейпелте, которые верят, что они излечат их от всех недугов.

Сорин подошел ближе к брошенным сундукам, осмотрел и сунул руку в один из них.

Улыбка растеклась по его лицу.

- Да, - сказал он. - Чистая энергия. – Он повернулся к Ниссе. – Почему отсюда все ушли? Она указала на участок ствола дерева над его головой. В этом месте кора была стесана.

- Сюда угодила стрела, - сказала она. – Если не ошибаюсь.

- Эльфийская стрела, - произнес Ановон. Он так давно ничего не говорил, что Сорин и Нисса, обернулись на его голос.

- Именно, - сказала Нисса, снова поворачиваясь к дереву. – Таджуру охраняют этот лес.

- Глупо не пользоваться этой энергией, - сказал он, вынимая руку из сундука.

- Все эльфы питаются энергией земли. Но для этого, нам не нужно резать, рубить, и жечь, как это делают люди. – Она перевела взгляд от Сорина к Ановону. – Вы все, люди и вампиры, высасываете жизнь. В наших глазах вы одинаковы.

Улыбка не сходила с лица Сорина. Он прошел вперед. – В таком случае, продолжим наш путь в Грейпелт.

Они прошли друг за другом по узкой лесной тропе. Тропа шла через вкопанные булыжники и густые, плотные заросли. Вскоре, дорога вовсе кончилась, словно те, кто когда-то здесь ходил, испарились на полушаге. Нисса вернулась назад, пока не отыскала намек на тропу, уходившую к западу от пункта их назначения. Поскольку главная дорога закончилась, им придется следовать едва заметным стопам древних путешественников, в надежде, что они приведут их в Грейпелт. Остаток дня они ориентировались по приметам: сломанный стебель, вырванный кусок мха. Лес эхом отражал каждый их шаг. Когда солнце было в зените, они пересекли мелкую реку, и Нисса отыскала признаки тропы на противоположном берегу.

- Мы уже близко, - сказала она. Следы от пальцев и пяток различных рас сходились в этом месте. Здесь были явно заметны следы от грубых ногтей гоблинов, и отпечатки каблуков людской обуви, и следы босых ног кóров и эльфов. В воздухе Нисса уловила запах пота и дыма… и чего-то еще, что она не смогла разобрать.