Я стояла неподвижно, глядя на его широкую спину. Его слова, холодные и жестокие, застряли в моей голове. И все же, за всей этой грубостью, я слышала нечто больше. То, что он пытался скрыть.
— Тарек, — позвала, и он не отозвался. Я сделала шаг ближе. — Скажи, почему ты здесь?
Он замер. Его пальцы перестали двигаться, но он не повернулся. Я продолжила:
— Что ты сделал, чтобы попасть на Аркатон-7?
Его плечи напряглись, и я заметила, как его дыхание стало чуть более тяжёлым. Он медленно выпрямился и повернулся ко мне. Его лицо было холодным, как и всегда, но в глазах мелькнула тень чего-то более глубокого.
— Зачем тебе это знать? — его голос был низким и отстранённым.
— Потому что… потому что я хочу понять, — призналась я, не отводя взгляда. — Если ты так хорошо знаешь это место, значит, ты здесь уже давно. Ты не такой, как остальные. Это видно. Так за что тебя сюда сослали?
Он усмехнулся, но в этой усмешке не было ни следа веселья.
— Ты же вроде уже в курсе, что никто не попадает сюда за мелкие шалости, — сказал он, пристально глядя на меня. — Каждый, кто здесь, сделал что-то настолько ужасное, что его решили убрать с глаз долой. Навсегда.
Я вздрогнула от его слов, но он продолжил, не отводя взгляда:
— Я убил человека. Не одного. И не случайно.
Его слова прозвучали так спокойно, что у меня по спине пробежал холод. Он говорил это не как оправдание или хвастовство, а как простой факт.
— Значит, ты… убийца? — спросила я, чувствуя, как мой голос предательски дрожит.
— Лучший во всей этой прогнившей галактике, — он кивнул, не выражая ни капли сожаления.
Я молчала, не зная, что сказать. В голове проносились вопросы, но я не успела их сформулировать.
— А ты? — резко спросил он, и в его голосе появилась опасная нотка. — Почему ты здесь, девочка?
Я отступила на шаг, не ожидая, что он переключится на меня так быстро. Его глаза прожигали меня, будто он собирался разобрать на части каждую мою мысль.
— Я… — начала я, чувствуя, как внутри всё сжимается. — Мне сказали, что это просто было… эксперимент. Тестирование вакцины. Они сказали, что мне нужно только подписать контракт и пройти через несколько этапов…
Он усмехнулся, перебив меня.
— И ты поверила? — его голос был холодным и насмешливым. — Ты подписала свою душу ради чего? Денег? Обещаний? Или, может, ради кого-то?
— Ради брата. Он — все, что осталось от моей семьи, — выпалила я, сжимая кулаки. — И он серьезно болен. Ему нужно лечение, которое мы не можем себе позволить. Этот контракт — единственный шанс его спасти. Мне нужно лишь продержаться до конца срока, и тогда они помогут ему.
Его лицо на мгновение осталось неподвижным, но затем в глазах мелькнуло что-то непонятное. Он отвернулся, словно не желая продолжать разговор. А я прикусила губу, изо всех сил сдерживая себя, чтобы не рассказать больше, чем нужно. Потому что… мое выживание — не единственное, что необходимо выполнить по условиям контракта.