Запределье

Глава 7

Не сказала бы, что следующим утром, пока мы ехали во Французский Квартал, я чувствовала себя оптимистичнее, но хороший сон и надежный партнер оказались не лишними. Да, мы находились в кризисной ситуации, но мы и раньше справлялись с ними. Мы выработали способ пережить их.

Да и не то, чтобы у нас был другой выбор.

Мы ехали в тишине, и нашим пунктом назначения значился не магазин, а совершенно новое место — по крайней мере, по стандартам Нового Орлеана — в штаб-квартиру Дельты. Я, Бёрк, Лиам, Малахи, Дарби и Гэвин являемся ее членами.

Дарби выбрала Фармацевтический музей Нового Орлеана, трехэтажное здание розово-лососевого цвета, в котором когда-то располагалась аптека XIX века. Немного жутковатый интерьер — дерево, камень и тысячи стеклянных бутылок с порошками и смесями — она оставила нетронутым и работала рядом со старинным аппаратом с газировкой и микшером.

Ночью шел дождь, и улицы Квартала были мокрыми и усеяны лужами. Густой и узнаваемый запах Нового Орлеана после дождя тяжело повис во влажном воздухе.

Музей находится в Шартре, всего в паре кварталов от магазина. Мы припарковались перед входом, где посреди улицы увидели Малахи с распростертыми крыльями. Когда мы выскочили из грузовика, он сделал взмах ими, и от силы его порыва у нас раздуло волосы, а в лицо полетели капли воды.

— Хм, — произнес Лиам, вытирая рукой лицо.

Малахи оглянулся, и выражение его лица стало необычайно смущенным.

— Извините, — сказал он, сложив и убрав крылья. — Я не знал, что вы там стоите.

— Уверен, что в этом есть что-то смешное, — сказала я и провела рукой по лицу, — Но я оставлю это Гэвину, пусть он это выясняет.

Позади нас кто-то начал посмеиваться. Мы оглянулись назад и обнаружили, что там стоит Гэвин, прислонившись к капоту грузовика.

— Как вы не догадались, что он собирается это сделать?

— Потому что методы ухода за собой представителей Консульства не входят в область наших знаний? — ответила я.

— Тем более жаль, — произнес он, подходя к музею, и открыл дверь. — Давайте посмотрим, чем там занимается наш дружелюбный ученый.

— Сделай мне одолжение, — сказал Лиам Малахи, уперев руки в бока и прищурившись, когда Гэвин направился внутрь.

— Что?

Лиам перевел взгляд на Гэвина.

— В следующий раз целься в него.

* * *

Я была в этом музее только пару раз. Дарби работает напрямую со Сдерживающими, а я, занимаясь обучением, работаю в саду и помогаю Таджи в магазине (и эта смена ролей нам только на пользу).

Кроме того, место было просто жутким. Когда-то это был действующий аптечный магазин, и он все еще таким и выглядит. Как будто фармацевт недавно просто встал и ушел с работы. В Новом Орлеане многие дома пребывают в одинаковом состоянии — все они были брошены, когда люди эвакуировались. Я нахожк их одинаково тревожными, возможно, потому что они напомнают мне о том, насколько мы изолированы.

С другой стороны, меня очень заинтересовал этот интерьер. Антикварные банки, мраморный фонтан с газировкой и деревянные витрины могли бы стоить приличных денег на рынке антиквариата, которого в Новом Орлеане больше нет.

Дарби не было видно, поэтому я постучала по одной из столешниц, на которой все еще стояли смеси и весы.

— Тук-тук. Кто-нибудь дома?

Вдруг затрясся пол, и сначала я подумала, что нас атаковали Благие.

Но человек, который вошел в комнату, не был Благим. Он был огромен. Как минимум, метра два высотой, с телосложением того, кто явно потратил много времени на поднятие тяжестей. Его мускулистые руки натягивали швы желтой футболки с фиолетовым треугольником по центру, подол которой лишь слегка закрывал пояс его серовато-коричневого килта. Его образ дополняли золотисто-коричневого цвета кожа, лысая голова и широкие черты лица.

По центру его лба располагался мерцающий глаз, радужная оболочка которого сверкала золотом.

Не уверена, можно ли назвать его Циклопом, но это было лучшее слово, которым я могла бы его описать.

— Кто спрашивает? — спросил мужчина, его голос походил на шуршание сапог по гравию.

— Клэр и компания, — ответила я, не совсем понимая, куда нужно смотреть.

На глаз? Определенно не на глаз?

Он начал разминать пальцы на своих мясистых руках, вытягивая каждый из них по очереди. «Не хотелось бы мне, чтобы он опробовал их мощь на мне».

Он подозрительно покосился, оглядывая нас.

— Чего вам надо?

— Дарби попросила нас прийти.

— Я Лоус.

— Привет, Лоус, — сказала я. — Приятно познакомиться.

— Правильно говорить «Лоус».

Он произнес имя медленнее, явно пытаясь поправить меня, но я не понимала, в чем разница его произношения, и что я упускаю.

— Лоус? — нерешительно предложила я и заметила, что Лиам, Гэвин и Малахи подозрительно замолчали позади меня.

— Лоус, — снова произнес он, и достаточно громко, отчего вокруг нас зазвенели стеклянные банки. Поскольку я, очевидно, все еще что-то упускала и отчасти боялась, что следующей своей фразой он разобьёт все имеющееся стекло в этом месте, то оглянулась на Лиама.

— Исправляй ситуацию.

Он сдержал улыбку и шагнул вперед.

— Я Лиам, — представился он. — Ты Лоус?

Мужчина кивнул.

— Лоус.

Я была готова поклясться на стопке старинных семейных библий, что Лиам произнес имя точно так же, как и я, но это было неважно.

— Я ее новый помощник, — сказал Лоус. — Помогаю с наукой.

— Рад слышать, что ей кто-то оказывает помощь, — сказал Лиам. — Не мог бы ты сказать ей, что приехала Дельта?

По-видимому, это был код доступа, поскольку Лоус сразу же выпрямился.

— Я найду ее. И скажу ей.

— Это было бы прекрасно. Мы подождем во дворе, — произнесла я.

Деревянные полы сердито заскрипели, когда мы направились к двери. Лиам, придерживая ее, заулыбался, когда я проходила мимо.

— Что? — подозрительно спросила я.

— Ты должна обязательно произносить «Л».

— Это первая буква его имени, поэтому я точно ее произнесла.

Он улыбнулся мне.

— Я уверен, что у тебя со временем все получится.

Не знаю, как я сдержалась, чтобы не нарычать на него.

* * *

Мне двор понравился больше, чем интерьер здания. Дворы для Французского Квартала были тем же, чем приусадебные участки для Метэри. Почти при всех зданиях были такие дворики. Они обычно располагались позади зданий или между ними и строились с использованием большого количества кирпича и зелени. Часто там могли быть и фонтаны, а также столы или скамейки из кованого железа, как в бистро, а тенистость и вода в фонтанах обычно делали их самыми прохладными местами в квартале.

Это место по форме представляло собой длинный узкий прямоугольник с вкраплениями растений по бокам, включая бругмансию[17], которая разрослась настолько, что закрыла собой часть кирпича и куполом нависала над пространством, и овальным фонтаном в дальнем конце. Посередине стояли решетка, увитая бугенвиллией[18] и длинный, обшарпанный стол, окруженный разными стульями.

Бёрк уже сидел на одном из них, наклонившись, сложив руки на коленях и изучая тетрадь. Когда он поднял на нас взгляд, выражение его лица было мрачным.

— Дарби думает, что что-то нашла?

— Так она нам сказала, — кивнул Лиам, и мы уселись ждать в тени.

— Извините, — произнесла Дарби, протиснувшись в дверь минуту спустя, в лабораторном халате поверх леггинсов и струящейся красной рубашке. Ее темные волосы блестели на солнце, а глаза обрамляли красные очки.

— Я слышала, вы встретили Лоуза, — сказала она.

— Ты произносишь его имя неправильно, — ответил Лиам.

— О, я знаю. — Дарби улыбнулась. — Он постоянно мне об этом говорит.

— Я до сих пор не понимаю разницы, — сказала я.

— Вы должны произносить «Л» под ударением. — На этот раз Лиам и Бёрк сказали это одновременно.

Я просто проигнорировала их.

— Мне его порекомендовал Мозес, — сообщила Дарби. — Очевидно, они близко знакомы еще со времен Острова Дьявола. — Она взглянула на меня. — Как твоя голова? Гуннар сказал, что тебя потрепало.

— Намного лучше. — Я указала на повязку. — Только пока приходиться носить это.

— И еще одна у Лиама, чтобы вы соответствовали друг другу, — сказала она, отмечая пластырь на его челюсти.

— Ты сказала, что у тебя есть идея, — произнес Лиам. — Что-то, что может помочь нам с Благими.

Она посмотрела на меня, нахмурившись от беспокойства, и я поняла, что мне это не понравится.

— Да, — ответила она. — Но эта информация из записок Лоры Блэквелл.

Женщина, которая использовала свой мозг, инструменты и усилия, чтобы попытаться уничтожить Паранормальных — Суд или Консульство. Женщина, которую мы остановили за несколько секунд до того, как она ввела яд в Завесу. Человек, который в настоящее время находится в тюрьме на Острове Дьявола.

Моя мать.

«Неделя становится все интереснее».

* * *

Эмоции разрывали меня на части. Не знаю, что именно я испытывала: гнев, грусть или ощущение того, что меня предали, что Дарби снова включила Блэквелл в игру, сделав ее частью всего этого. Я не хотела, чтобы она становилась частью чего-либо в моей жизни.

Последние несколько месяцев я довольно много времени потратила, разбираясь в том, сколько во мне от нее. Является ли она причиной, по которой я люблю всё чинить? Потому что она ученая. Является ли она причиной того, что я так долго была одна? Потому что, как и она, я отталкивала других.

Разговор о ней, позволяющий лучше ее узнать, мог показать, что у нас есть общие черты. Я не хотела быть похожей на нее так же сильно, как и думать о том, что она бросила меня и моего отца, потому что мы волновали ее недостаточно, чтобы ей захотелось остаться.

— Я получила ее записи, исследования, все документы, собранные при ее аресте, — сказала Дарби. — Многое из этого бесполезно. Куча текстов. Из которых выпирает ее эго, а также теории о людях и Пара, которые слишком близки к евгенике, чтобы мне было комфортно это читать. Ничего незначащие числа.

Она посмотрела на меня.

— Я не хотела говорить тебе, что они у меня и что я их изучаю, пока не появилось уверенности, что это хоть к чему-то приведет. То, что она твоя мама, уже достаточно сурово. Мне не хотелось лишний раз упоминать о ней, если такой необходимости не было.

Мое раздражение на нее исчезло.

— Я это ценю. Думаешь, что-то нашла?

— Да. Устройство, предназначенное для уничтожения магии.

Дарби перебрала несколько тетрадей, вытащила черную и открыла ее на странице, помеченной закладкой.

На странице был карандашный набросок, какая-то скульптура или что-то подобное, тонкие четкие линии. Всего было три части: волнистая часть в форме пончика; круглая жемчужина, которая находилась в «дырке» пончика и была разбита посередине; и держатель в форме полумесяца.

— Торт или пирожное? — спросил Гэвин.

— Это не пончик, — ответила Дарби. — Хотя у меня была такая же мысль. Это оружие.

— Оно называется Ловушка Дьявола, — сказал Малахи.

Я оглянулся на него, увидев, что он смотрит на изображение. И я не смогла прочитать выражение его лица. Тон его был ровным, слова — взвешенными и осторожными. Что бы он ни чувствовал, он тщательно это скрывал.

— Оно тебе знакомо, — тихо сказала я, и он кивнул.

— Что это? — спросил Лиам.

После некоторого молчания, от которого мы все испытали чувство неловкости, Малахи заговорил:

— Некоторым хотелось, чтобы восстание закончилось чем быстрее, тем лучше. Ловушка Дьявола была тем оружием, которое Консульство разработало для этой цели.

— Что оно делает? — спросила я.

— Как сказала Дарби, оно было предназначено, чтобы свести на нет чьи-то способности. И было призвано лишить Суд их магии, следовательно, их основной силы, чтобы призвать их к порядку.

— Звучит не особенно демократично, — произнесла я.

— Запределье — это не демократия, — сказал Малахи. — И Консульство желало мира, а не хаоса. Единства над уникальностью. — Он посмотрел на меня. — Оно работает по такому же принципу, как ты избавляешься от магии. За исключением того, что выбора нет, и оно не делает различий между видами носителей магии, Судом или Консульством. Оно могло быть… разрушительно эффективным.

Гэвин присвистнул.

— Вакуум для магии мог бы оказаться очень эффективным оружием в войне против Суда. Будь то в Запределье или здесь.

— Оно может быть эффективным оружием против любых магических существ, — сказал Малахи, сжимая челюсти. — Но оружие было только спроектировано. Никогда не производилось и никогда не использовалось. Кто осмелиться заявить моральное и этическое право на такое?

— Кто имеет этическое и моральное право игнорировать его? — спросил Гэвин. — Когда они воюют против нас не по нашей вине, разве они оставляют нам другой выбор?

В глазах Малахи вспыхнул гнев.

— Уничтожение того, кем они по сути являются?

— При всем уважении, чувак, они разрушают жизни, семьи, имущество. И все потому, что думают, будто не получили достаточно уважения в своем собственном мире.

— Война жестока, — произнес Малахи. — Как и оружие. — Он снова посмотрел на бумагу. — Я не знаю, как эта идея попала в руки людей.

— Суд знал об оружии? — спросил Лиам. — Или его концепции?

— Я не знаю. Дизайн был создан незадолго до того, как пала Завеса. Возможно, информация и просочилась, а Консульство занервничало. Элементы оружия существуют. — Он указал на пончик. — Абетил. — Он указал на центральный круг. — Камень Инклюзии. Насколько я знаю, их никогда не объединяли для создания оружия.

— А Суд узнал об этом и развязал войну, — сказал Лиам. — И это вылилось в проблемы для людей.

— Мы можем попробовать его сделать.

После слов Дарби во дворе повисла тишина.

— Я не знаю точно, будет ли работать оружие, — произнес Малахи некоторое время спустя. — И что еще важнее, я не знаю можно ли как-то контролировать его эффект, ограничивая его, чтобы оно не лишило магии всех, кого настигнет. Это может быть смертельно. Ловушка Дьявола предполагает уничтожение части того, чем они являются.

— Консульство не разработало бы оружие, которое могло бы отобрать у них магию, — сказала я. — Уверена, они бы об этом подумали и учли этот фактор.

— Возможно, — произнес Малахи и снова посмотрел на заметки. — Но это просто наброски, идеи. Чертежей нет. Никакой конкретики о самой конструкции, управлении и использовании. Как бы далеко Консульство ни зашло в создании концепции этого оружия, этой информации здесь нет.

Снова наступила тишина, единственными звуками были журчание воды в фонтане и чириканье птиц.

— Извините, — промолвила Дарби, забирая тетрадь, и убрала ее в стопку. — Я подумала, что это нечто, что может сработать. А вместо этого разрушила все ваши надежды.

— Это не так, — сказал Лиам. — Ты презентовала нам концепт, созданный Консульством. У нас нет деталей, но есть идея. Может, основываясь на ней, мы можем начать что-то разрабатывать. — Он посмотрел на Малахи. — Мы можем что-то из этого адаптировать и использовать, чтобы процесс оказался под контролем.

— Я продолжу поиски, — произнесла Дарби.

— Слишком долго, — сказал Гэвин и посмотрел на Дарби. — Даже если ты найдешь способ использовать эту идею, а я уверен, что найдешь, это займет время. Затем нам нужно будет понять, как его создать. Протестировать его. Что нам делать, пока мы со всем этим будем разбираться?

— Вот для этого у нас и есть Сдерживающие, — сказал Лиам. — Для решения вопросов с Пара, если таковые возникают.

— Они наверняка возникнут, — пробормотал Гэвин. — Патрулей и дронов для этого будет недостаточно.

— Прошло всего двадцать четыре часа, — сказал Лиам. — Войны не выигрываются за один день.

— Слишком долго, — произнесла Дарби. — За это время тут не останется ничего, за что можно будет бороться.

Лиам посмотрел на Малахи.

— Тогда, может, рассмотрим другие варианты.

Прежде чем Малахи успел ответить, небо озарило красным. Затем еще раз.

У меня сердце чуть не выскочило из груди от предчувствия новой битвы. Мы все одновременно вскочили со своих мест и побежали через магазин к окнам. Но на улице все было чисто.

Лиам первым вышел в дверь, я последовала сразу за ним.

Мы вышли на улицу и осмотрелись, но ничего не увидели, пока не повернулись в сторону озера. В небе была видна пара алых вспышек, похожих на кометы, не предвещающие ничего хорошего.

«Что-то произошло».

У нас была всего пара минут на поиски, прежде чем вспышки исчезнут. Я вытащила из кармана ключи от Скарлет.

— Поехали.

* * *

Мы оставили Дарби в музее разбираться с идеей. Гэвин запрыгнул в кабину, мы с Лиамом ехали в салоне, а Малахи — по воздуху. Следуя за вспышками, словно волхвы за звездой, мы двигались в сторону Канала через Елисейские поля к озеру с его северной стороны. Добравшись до Хейна, мы последовали за двумя грузовиками Сдерживающих на небольшую парковку возле железнодорожных путей.

Я довольно резко затормозила и почувствовала, как что-то прокатилось по кузову, и вздрогнула, поняв, что это, скорее всего, Гэвин.

Малахи приземлился рядом, когда мы с Лиамом выпрыгнули из своего грузовика, а агенты из своих.

— Что это? — спросил Малахи, сложив крылья.

— Это Сибрук, — овтетил Лиам. — Один из шлюзов.

— Я в порядке, спасибо, что спросили! — проговорил Гэвин, вылезая и потирая ушибы.

Я подбежала по гравию туда, где лежали стальные балки, ржавеющие на солнце, к краю канала и посмотрела вниз на воду.

Новый Орлеан находится в низине. Северный и южный края — берег озера Понтчартрейн на севере и берег реки Миссисипи на юге — самые высокие точки города, но все же ниже уровня моря. Все, что находится между ними, располагается еще ниже. Опасные особенности для тропического города в болотах и каналах, включая те, что ведут прямо к Мексиканскому заливу.

Новый Орлеан зависит от сложной системы насосов, каналов, дамб, стен и ворот, которые позволяют охранять город от затоплений. Без них не было бы Нового Орлеана. Это была бы просто большая лужа между озером, рекой и заливом.

Сибрук являлся одной из таких защит. Он был построен после Катрины. Тонны стали и бетона. Он представлял собой пару клинообразных ворот, которые способны проворачиваться, и две огромные шлюзовые двери, которые могли опускаться, что вместе обеспечивало предотвращение затопления города, если вода в озере Пончартрейн начнет подниматься.

Должно было обеспечивать.

Но Благие их уничтожили.

Бетон был разбит, стальные барьеры — закручены в штопор. Канаты поплавков и буев были беспорядочно переплетены, как серпантин.

Обломки ворот торчали из озерной воды, которая могла затопить город в любую минуту.

И уничтожить его.

У берега изящно бурлил водяной поток, а на железнодорожном мосту выделялся алый след. А на другой стороне канала над двумя неподвижными телами стояли агенты.

Еще две жертвы сегодня. И это не включая смерти, которые могло повлечь за собой разрушение ворот.

— Чтоб они сдохли, — проговорил Гэвин рядом с нами. — В страшных муках.

— Согласен, — произнес Лиам.

На парковку ворвался джип Сдерживающих, поднимая за собой столбы пыли. Когда он доехал до нас, с пассажирского сидения поднялся Гуннар, и выглядел он очень мрачным.

Он всегда был из одним тех, кто не опускает руки, да и вообще одним из самых сообразительных. Но сейчас на его лице не было ни тени положительных эмоций, особенно когда он подошел к берегу и посмотрел на обломки.

— Они нацелились на Сибрук, — через мгновение сказал Гуннар, — потому что над Багамами образовалась тропическая буря Фрида. Ее текущий путь пролегает через южную Флориду, далее в залив. А потом в Новый Орлеан.

Я выругалась себе под нос.

— Насколько она сильная? — спросил Лиам.

— Атлантика и залив в этом году не по сезону теплые, поэтому потенциал довольно большой. — Он оглянулся на нас. — Большой, до уровня урагана.

Катрина была ураганом. Самым большим и самым разрушительным из всех. Ураган Катрина почти уничтожил город, а некоторые районы так и не были восстановлены.

— Сколько у нас времени? — спросила я.

— Три дня, может, четыре. Зависит от того, насколько быстро он дойдет до берега и насколько укрепится в Персидском заливе. Сдерживающие на всякий случай передадут припасы.

— Они знали, — произнесла я, оглядываясь на искривленный металл. — Они сделали это нарочно.

— Приговор, — сказал Лиам. — Они разрушают то, что нам нужно, чтобы выжить, нашему сообществу, и тем временем будут наблюдать, как мы страдаем — эмоционально и физически.

— И захватят все после того, как очистят от людей-паразитов, — добавил Гэвин сквозь стиснутые зубы.

— Они не остановятся на Новом Орлеане.

Мы посмотрели на Малахи. Его крылья все еще были сложены за спиной, как будто он и не собирался их убирать. Они сверкали под солнцем как бриллианты, что сильно контрастировало с мрачным выражением его лица.

— Они не стали оставаться в Запределье, — сказал он, — даже при уступках, сделанных Консульством. Я надеялся, что вызволения Аэрит и нанесенного ими ущерба городу будет достаточно. Боюсь, я был неправ.

Повисла тишина, в которой было слышно, как трио пеликанов пронеслось по воде.

— Будем наблюдать за усилением шторма, — сказал Гуннар, — и его направлением движения. А пока готовьтесь. Закройте окна; положите мешки с песком у дверей; перенесите, что получится, на второй этаж. Запаситесь свечами и водой. В общем, вы знаете, что делать.

Я знала, как и все остальные в Новом Орлеане. Мы знали, что это только вопрос времени, когда еще один большой ураган затопит весь город. Мы просто не планировали, что нам придётся иметь дело еще и с Благими.

— Узнал что-нибудь о Каллит? — спросил я Гуннара.

— Пока ничего. У меня не настолько много людей, справляемся как можем. — Он посмотрел на Малахи. — Если они настолько замкнуты, как мы полагаем, то, скорее всего, Каллит — это Благая. О ком еще им беспокоиться?

— Логично, — согласился тот.

— Но этого недостаточно, — произнес Гуннар. — Нам нужно знать, кто или что это такое, и почему Благие используют это имя для приведения своего приговора в действие. Может, у нас появится шанс на переговоры. Или используем Каллит в качестве приманки.

Мне это не понравилось, но у нас не было особого выбора. С другой стороны…

— Если бы он или она были еще живы, не попросила бы Аэрит об освобождении? Или помощи в поисках?

Гуннар моргнул.

— Интересная точка зрения. Вероятно, безопаснее предположить, что она — и давайте для простоты аргументации придерживаться женского рода — мертва.

— Так проверьте записи о гибели Благих, — сказал Лиам.

— Да, так и сделаем. — Гуннар вынул из кармана крошечный блокнот и поставил себе заметку.

— Каллит может быть причиной, — произнес Малахи. — Или Аэрит, возможно, убедила себя в этом. Но она не будет главной причиной. Благие атакуют, потому что они того хотят. Им редко нужна какая-то мотивация. Я бы посоветовал вам не тратить ресурсы на решение этой проблемы.

— Согласен. Но трудно это проигнорировать, когда проверка записей — это одна из немногих вещей, которые мы реально можем контролировать. — Гуннар оглянулся на сооружение. — Ведь многое другое не в наших руках.

Мне казалось, что все вокруг ускользает, словно песок сквозь пальцы. Что после столь долгой борьбы, после всех битв, отключений электричества и сухпайков, это событие стало началом конца Нового Орлеана. Места, где я выросла, где я потеряла обоих родителей, нашла друзей и любовь. Где хранились мои воспоминания. Новый Орлеан город моего сердца. Я просто не могла позволить ему исчезнуть.

Лиам обнял меня и притянул к себе, положив подбородок на мою голову.

— Мы что-нибудь придумаем, — тихо сказал он, когда я схватила его за футболку, отчего на моих руках побелели костяшки.

Я чуть не сказала, что мы уже придумали, напомнив ему о разработке оружия, которое нашли. Но Малахи сделал это раньше меня:

— Думаю, что нам, возможно, придется поработать над Ловушкой Дьявола.