Загробные приключения Саши Маузера

Глава сорок вторая: Хорошо в Сибири летом — целый месяц снега нету

Заметенная снегом избушка едва просматривалась между голых, покрытых морозным инеем деревьев. Минут пятнадцать понадобилось Лобанову, чтобы прочистить к ней дорожку, используя вместо лопаты выструганную ножом деревяшку. Дверь тоже примерзла, но кузнец быстро решил эту проблему, врезав по ней своей любимой кувалдой. И, наконец, вышел на улицу, сообщив:

— Нет тут никого.

— Да хоть бы и был, — буркнул Лю, дуя на свои посиневшие пальцы. — Сань, какого хрена мы сюда приперлись? Если нам надо было в Сибирь, то нельзя было выбрать район, где нет снега?

Помните, в позапрошлой главе я рассказывал, что после глобальной эпидемии на планете появились аномальные зоны с нарушением в них всех законов природы? Теперь вы знаете, что Сибирь тоже одна из этих зон, и в некоторых районах здесь теперь вечная, ни на секунду не прекращающаяся зима. К несчастью, нужная нам «Котловина» находилась как раз в таком районе.

А еще я понял, что история с птицей была предзнаменованием. Сама судьба сообщила о том, что нас ждет впереди. А мы, дураки, ее не послушали.

— Скажи спасибо, нах., что хоть что-то от здешних поселенцев получили, — Салама никогда не смущали такие мелочи, как минусы окружающего климата. — Хотя и пришлось их слегка ограбить.

— Но, мы же оставили им адрес, куда они смогут придти за деньгами, — заметила Мафую.

— Интересно, как ты себе это представляешь? Заявятся они на шестую базу, в охотничий офис «Моей обороны», и предъявят расписку Маузера об оплате за все это барахло? — Лю указал рукой на самодельные сани, на которых громоздились теплые вещи, запас еды и все наше оружие. — Вряд ли Кира, если она еще будет работать, оценит такую подлянку от своего любимого начальника-балбеса.

— Разговорчики, — я подтянул сшитую из шкур куртку до самого подбородка. — Пошли в дом, нечего тут стоять, на морозе.

А внутри нас ждал неприятный сюрприз — избушка, мало того, что совсем крошечная (по семь шагов в каждую сторону), так еще и не имела внутри никакой мебели или удобств. Одни только голые стены, крыша да пол. Даже элементарного очага, чтобы согреться, не присутствовало.

— А что, уютно, — оценила Мафую с неуловимыми нотками сарказма. — Совсем, как дома.

Остальные тоже заворчали, не сильно довольные выбранным жилищем.

— Не «Снежный барс», конечно, но сойдет, — я сбросил куртку прямо на пол, и замахал руками, разгоняя кровь по замерзшему организму. — Нам всего-то здесь одну ночь переночевать. Огонь не разводить, только вода и сухпаек, наружу без особой надобности не выходить, только если кому-нибудь на клапан надавит (на нашем жаргоне это обозначало потребность сходить в туалет). Ночью дежурим по одному, смена каждый час.

Хорошо еще, что в избушке были окна — вырезанные прямо в бревнах, с деревянными ставнями, они при необходимости могли дать какой-то, но обзор. Свет тоже был — солнце вместе с холодом просачивалось сквозь многочисленные щели. Устроили на полу лежанку из звериных шкур, захваченных вместо теплой одежды, расселись, и приступили к обеду. К тому времени, как закончили, я уже успел составить в своей голове подробный план действий.

— Значит, так, — взгляды товарищей обратились ко мне. — Судя по карте, Котловина находится неподалеку отсюда. Сегодня мы устроим наблюдательный пункт. Если Ворон не соврал, то пришельцы появятся там ровно между шести и семи вечера. Если они появятся, то на завтра, на это же время, мы должны придумать способ, как их здесь похоронить.

— А если соврал? — спросила Мафую.

— Тогда возвращаемся к первоначальному плану, и двигаем в Австралию на нулевую базу.

— А почему мы Ахилла не взяли? — спросил Лю, выскребая ложкой тушенку из банки. — Он бы пригодился.

— Если все получится наоборот, и не мы похороним пришельцев, а они нас, то Ахилл донесет это до Кудасова, — объяснил я. — Надо же хоть кому-то знать, где наши тела искать.

— Шуточки у тебя, — пробурчал Лобанов.

— А я, Сеня, и не шучу. Хотя, раз уж ты сам завел разговор…. Хочешь анекдот про себя?

— Ну, давай, — кузнец инстинктивно насторожился, ожидая подвоха.

— Так вот, значит, Лупа и Пупа пошли за зарплатой….

Избушку тряхнуло от смеха.

— Ха-ха, оборжаться можно, — отозвался Лобанов. Лег на пол, завернулся в куртку, и отвернулся к стене.

— Сеня, ну ты что, обиделся? — я толкнул его ногой. — Эх, ну вот что за человек? Бабу тебе надо, Сеня, тогда и жить станет проще.

— Да пошел ты, — глухо ответил он. — Свою профукал, как лох последний.

— Ну, это да, — я тоже прилег, соорудив себе под спиной нечто вроде подушки. — Хотя и до сих пор ее люблю, Мафую не даст соврать.

Маленькая охотница зыркнула в мою сторону.

— На кой эти бабы вообще нужны? — рассудил Салам. — Ну, детей рожать — понятно, нах.! А в остальном?

— Чтобы жизнь медом не казалась, — вздохнул Лю. — Недаром Дашка Маузеру мозги каждый день по чайной ложечке выедала. Исполняла свое прямое предназначение в жизни понравившегося ей мужчины.

— И у всех остальных всегда так, — подтвердил я.

— Да это потому, что вы, мужики — идиоты, — Мафую, как единственный присутствующий представитель слабого пола, не смогла промолчать. — Если вам на мозги не капать, вы так и будете до конца жизни ходить, в чем попало, жрать, что попало, бухать круглыми сутками и яйца чесать, когда думаете, что никто не видит. А еще детей также воспитывать.

— Допустим, — согласился Лю. — Допустим, мы, мужики, не всегда делаем то, что правильно. Но ведь можно об этом спокойно сказать, а не начинать свои вечные истерики на пустом месте?

— А еще вы нас сексом шантажируете, — поддакнул я. — Как по-моему, шантажировать тем, что дано каждому бесплатно от природы — просто свинство.

— Свинство — это два раза вставить, кончить, и сразу захрапеть, — парировала маленькая охотница. — Кстати, Маузер, это тоже про тебя.

— Не слушайте ее, мужики, она просто шутит.

— И дело не только в сексе. Вот ты, например, Маузер….

— Давай я в этот раз не буду на пример. Возьми на пример Лобанова.

— Не могу, он мне не нравится.

— Взаимно.

— Заткнись, Лобанов. Вот ты, например, Маузер: у тебя было четыре женщины, — Мафую загнула четыре пальца. — Королева монстров, Кира, Даша и я. Багира — пятая. И ни ради одной из нас ты не изменился к лучшему. Как бы скотиной похотливой, так и остался.

— Я извиняюсь, конечно, за грубость, но какого хера?

— Вот-вот. Какого это, какого то.… Делать надо, Маузер, а не спрашивать себя постоянно, — маленькая охотница деликатно зевнула. — Меняться ради понравившегося тебе человека. Дашка тебе не просто так мозги выносила — она искренне верила, что это ты ее судьба. И злилась, потому что ты ни в какую не хотел делать первый шаг. И нарочно тебя провоцировала, вымещая свою злость. А ты, мало того, что этого до сих пор не понял, так еще и дурой ее называешь. Единственный здесь дурак — это ты.

Я молча засопел.

— И нечего обижаться. Если бы тебе повезло вернуться назад во времени, опять встретить Багиру, и начать все с начала — ты бы и тогда потерял ее. Потому что скотина, — Мафую прикрыла глаза. — Посмотрел бы на Дашу и Никольского, какая у них гармония. Она чем-то жертвует, он чем-то жертвует. Она в чем-то изменилась ради него, он тоже…. Один ты на месте топчешься. И никаких полезных уроков для себя не извлекаешь.

— Спасибо за горькую правду, японочка ты наша школьного возраста. Может, раз такая умная, дашь совет, как надо ради женщины измениться к лучшему?

— Пойми, чего она ждет от тебя. И дай ей это. Большего не требуется.

— Зашибись, как все просто. То есть, когда Кира ждала, что я соглашусь завести ребенка — мне надо было заводить ребенка, и пофигу, что я к этому абсолютно не готов?

— Угу. А если не готов, то нафиг ты ей такой не сдался. Неготовый.

— А если Даша хотела, чтобы я охотой деньги зарабатывал, а она их тратила напропалую, давая взамен только секс — мне надо было соглашаться?

— Может, там бы и по-другому все было. Это тебе так кажется, что она бы давала только секс. А может, Даша бы повзрослела и изменилась к лучшему с тобой, а не с Никольским.

— Стремление побыстрее выскочить замуж — это еще не признак взросления.

— Ты просто не хотел присматриваться к мелочам.

— Ладно, а ты? Ты бы ради меня начала… ну не знаю… больше улыбаться? Как-то свои эмоции проявлять? Смеяться хоть иногда?

— Конечно, — ответила Мафую, не задумываясь. — А ты бы ради меня смог забыть Багиру?

— Вряд ли.

— Вот видишь. Я ради тебя готова, а ты в ответ — нет. Потом удивляешься, что у тебя девушки нет.

— Я не удивляюсь, просто не задумываюсь об этом.

— Сам себя только не обманывай.

Разговор прервал громкий, хорошо знакомый храп. Лобанов заснул, даже не дождавшись ночи. Наверное, его наша заумная беседа уморила.

— Давайте вы завтра поговорите, — попросил Лю, отчаянно зевая. Все-таки, дорога была дальняя, и отдыхали мы по пути не часто. — Кто там первый дежурит?

— Да я и подежурю, — в отличие от друзей, мое совершенное во всех смыслах тело абсолютно не чувствовало усталости. — Потом разбужу вас.

Мне было, о чем подумать.

*****************

К моему удивлению, наш первый день посреди заснеженной Сибири прошел спокойно, и без происшествий.

В половине шестого вечера, сверившись с внутренними часами, я разбудил товарищей. После того, как каждый согрелся парой глотков горячего чая из термоса, мы завернулись в меховые шкуры, и вышли наружу. Рано вечерело, солнце клонилось к закату, делая это место еще более зловещим.

В джунглях, как и в городе, зимой вообще своя особенная атмосфера. Скрипит под ногами снег, и этот звук разносится на много километров вокруг, эхом отдаваясь в глухой тишине. Деревья голые, за ними не спрячешься, не убережешься от опасности. Мороз больно кусает незащищенные участки тела, а жуткий холод умудряется пробраться под одежду, забирая тепло до малейшей крошки. Мрачно каркают вороны, предвещая беду, ноги при ходьбе проваливаются по колено в снег, или разъезжаются на льду. Короче, полный привет! И это еще в хорошую погоду, как сейчас.

Кстати говоря, охотиться в таких условиях мне еще не приходилось. Свою первую календарную зиму в этом мире я нарочно провел в тропических регионах планеты, подальше от холода и связанного с ним проблем. А тут никуда не денешься, хоть весь год сиди, потепления не дождешься. Гребанная аномальная зона!

Хотя, с другой стороны — оно и понятно, почему пришельцы разместили свой космодром именно здесь. Какому дураку придет в голову переться в такую глушь, в мороз и стужу, чтобы посмотреть, не летают ли здесь черные «огурцы»? Лучше уж дома на базе сидеть, пироги за обе щеки трескать, да на Верховный Совет надеяться. Одни мы такие, что никому не верим, охотники за приключениями на собственные задницы.

И вообще, надо не забыть себе за это отдельную благодарность от спасенных советников обговорить. Чувствую, верну я себе не только свой личный дом, а еще и личную яхту с лимузином и водителем. Вовек не расплатятся, суки.

Но вернемся к сути повествования. Пройдя метров пять, я понял, что до Котловины мы доберемся, в лучшем случае, к концу текущего месяца. Несмотря на то, что мой рост можно назвать богатырским, я все равно проваливался в снег по пояс.

— Эх! — крякнул Салам. — Лыжи бы не помешали.

— Так почему не захватил? — спросил я, с трудом выбираясь на то место, откуда начал путь.

— Не додумался, нах.!

— И я тоже.

— Мог бы и додуматься, ты же у нас командир.

— А ты так-то мой заместитель и второй в охотничьем отряде «мастер». И вообще, ты меня старше, и опытнее.

— Да вы оба хороши, — резюмировала Мафую. — Если вы забыли, то у нас есть сани.

— И кто их, интересно, потянет? — язвительно осведомился я. — Тут, блин, Кинг Конг нужен, чтобы в снег не проваливался.

— Да вам и не нужно их тянуть. Только затолкать на сопку, — маленькая охотница кивнула на характерное для Сибири холмистое образование, начинающееся недалеко отсюда. — А оттуда уже съедете на полной скорости в нужном направлении.

Предложение было настолько неожиданное, что мы с Саламом замолчали. Сани у нас хорошие, на широких полозьях, носы которых загнуты вверх, и поэтому очень устойчивые. Всей толпой, конечно, есть риск перекинуться на крутом повороте, но вот если только вдвоем….

— Так! — я застегнул свою меховую куртку на самодельные пуговицы, и решительно похрустел пальцами. — Вперед!

Следующие полчаса мы, обливаясь потом и ругаясь, на чем свет стоит, толкали сани на вершину сопки. К счастью, на холмистой поверхности снега было поменьше, чем на равнине, и там дело пошло намного быстрее. На вершине холма я достал бинокль, и внимательно осмотрел окрестности.

— Вон она! Котловина! — гигантская впадина посреди джунглей, как ее описывал Ворон, была хорошо видна даже сквозь обледеневшие деревья. Издалека она чем-то напоминала высохшее озеро. — В ту сторону нам надо.

— Ясно, — ответил Салам. — Ну, с Богом, нах.!

— Не кощунствуй, — я забрался на сани. — Мафую, я не понял, а как тут рулить?

— Наклонишься влево — повернешь влево, — ответила маленькая охотница. — Направо по тому же принципу.

— Доходчиво, спасибо.

Дабы все же не нарушать равновесия, мы с Саламом расположились на санях строго на одной линии, друг за другом. Стоящие сзади Лобанов и Лю уперлись в землю ногами, а в сани руками, готовые по сигналу что есть силы толкнуть их вниз.

— На счет «три», — скомандовал я, кое-как руками нашарив, за что держаться. — Один… два… три… поехали!

На руках охотников вздулись бугры мышц, а в следующий миг меня по инерции чуть не снесло назад, прямо на Салама. От мощного толчка сани сдвинулись с места, и со страшной скоростью заскользили вниз, по склону, да так, что только ветер в ушах свистел.

Уехали мы недалеко — ровно до того места, откуда из снега торчал запорошенный валун.

Бац!

Раздался жуткий треск, и внезапно я осознал, что лечу в воздухе, как птица. Одна целая и несколько десятых секунды, полет нормальный! Рожей прямо в снег, как в холодную воду. Фр-р-р-р! Ну, доложу я вам, и ощущения. Проклятые сани, наткнувшись на камень, перевернулись на полной скорости, и оперативно выгрузили не только нас с Саламом, но и часть снаряжения, которую мы с собой на всякий случай взяли. Теперь все это беспорядочно валялось вокруг, являя собою комичную картину.

Но самое обидное было даже не это.

Самое обидное было то, что когда мы, злые и униженные, поднялись обратно наверх, то застали Лю и Лобанова катающихся по снегу, и надрывающих животы от хохота.

— Хорош ржать! — я швырнул в них сумку с провизией. — Идите лучше сани затащите, будем дубль-два делать.

Тщательный осмотр транспорта сильных повреждений не выявил, и решено было использовать его дальше.

— Что-то мне это напоминает, — сказал Лю, бросая в мою сторону косые взгляды. — А, вспомнил — как Маузер хотел самолет запустить.

— Заткнешься ты сегодня, или нет? Сами попробуйте, а мы посмотрим.

— Во-во! — поддакнул злой, как черт, Салам. — Ну-ка, быстро садитесь, нах.!

Пришлось шутникам занять наше место. Пока они это проделывали, я сверился с биологическими часами. До восемнадцати ноль-ноль оставалось ровно пять минут.

— На счет «три», — сказал Лю, явно копируя меня самого. — Один… два… три… поехали!

И хотя им удалось объехать злополучный камень, левая полозья саней провалилась в глубокую трещину, и теперь уже мы с Саламом полюбовались, как шутники красиво летят в воздухе, а потом также красиво планируют головой вниз в снег.

— Дурдом, — Мафую покрутила пальцем у виска. — Так мы, пожалуй, ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра до Котловины не доедем.

— Без тебя знаем! — огрызнулся я. — Лучше подскажи что-нибудь.

— Если не получается на этих санях, то нужно сделать другие.

— Это как, интересно? У тебя что, гвозди есть?

— Не в гвоздях дело. Тебе необязательно иметь большие сани для нескольких человек. Ты вполне можешь найти им личную альтернативу.

— Какую, например? — Мафую едва заметно изогнула левую бровь. Мол, совсем баран, уже своей головой подумать не можешь? Пришлось думать.

— Саня, а ты уверен, нах.? — сомневался Салам, когда пять минут спустя я положил на землю оторванную от саней полозью.

— Уверен, — я встал на нее, и выпрямился, проверяя, удастся ли мне удержаться в таком положении. — Для начала, в моем теле теперь идеальное чувство равновесия, можно хоть по канату над пропастью идти. А еще, я думаю, что в нем заложены навыки езды на сноуборде. Как и на других видах транспортных средств.

— Но это же не сноуборд, — заметил Лю. — Даже близко непохоже.

— Ничего, глаза боятся, а больная голова рукам все равно покоя не дает, — я присел, потом встал, потом все-таки решил, что лучше присесть. — Ждите меня обратно часа через три, если не больше.

— Смотри, не высовывайся там, нах., - кажется, Салам отпускал меня одного, скрепя сердцем. И не удивительно, если знать мою привычку влипать в неприятности, как обо мне сказал Кудасов. А с некоторых пор эта привычка еще и стала своеобразным хобби.

Оттолкнувшись ногой, я отправился в свое самостоятельное путешествие вниз по сопке. И знаете, оно прошло на редкость удачно. Нужно было только расслабиться, и довериться заложенным в теле инстинктам — и они меня не подвели.

Огромный камень, почти такой же, как был в прошлый раз, я объехал, и даже сам не понял, как. Нога моя сама контролировала нажим на заднюю часть доски, чтобы передняя не зарывалась в снег, а легкие покачивания влево и вправо, чтобы взять левее или правее, тоже происходили сами собою. Не успел я оглянуться, как уже въехал в полосу голых деревьев, и затормозил, лихо подняв доску вверх, как заправский спортсмен. Фух, классно прокатился, надо бы повторить.

Но радоваться некогда, на биологических часах уже шесть вечера с минутами, а значит, пришельцы уже могли появиться над Котловиной. Прислонив доску к дереву — пригодится — я помчался, что есть духу, взрывая ногами снег, и перепрыгивая через камни. Мафую оказалась права, расстояние до места таким образом действительно сократилось во много раз. При подходе к гигантской впадине я сбавил шаг, и, стараясь не сильно скрипеть снегом, осторожно подошел ближе, выбрав себе убежище за огромным валуном. Теперь все происходящее оказалось передо мною, как на ладони.

Котловина простиралась с юга на восток примерно километров на пять в длину, и имела около полукилометра в ширину. Местами она суживалась, местами расширялась, а форма ее была ближе к овальной. Внизу в ней ничего не росло, ни единого деревца или кустика, только торчали камни да валялись какие-то палки и бревна — видимо, когда здесь было поселение. Стенки крутые, без веревки не спустишься, а без вертолета не выберешься. А еще в самом ее узком месте был перекинут с одной стороны на другую ветхий, связанный из палок и веревок мост, еще одно напоминание о поселенцах.

Деловито крякнув, я потер ладони, и устроился поудобнее. Запаздывают, будем ждать. И не успел об этом подумать, как прямо в воздухе появился окутанный грозовой тучей гигантский черный «огурец».

Не было ни вспышек, ни ярких лучей, ни какой-нибудь другой светотехники, взятой из фильмов про инопланетян. Даже громких звуков не было. Космолет просто выплыл из поверхности днища Котловины, как будто это была не твердая, заледеневшая земля. И плавно поднялся наверх, зависнув над гигантской впадиной метров над триста. Слегка дрожа в воздухе, и издавая едва слышное гудение.

Я замер, боясь сделать лишнее движение. Так, значит, никаких межгалактический дверей, как я себе вообразил после рассказа Ворона, не было, корабль просто появляется, и взлетает. Кстати, Ворон не соврал, а это уже плюс. Теперь надо подумать, как эту херовину сбить. Гранатомет? Вариант, но сомневаюсь, что сработает. И что Ворон имел в виду, когда говорил про кресты? Может, на дне впадины какой-нибудь огромных размеров крест нарисовать? Блин, вот не мог сначала нормально объяснить, а потом свалить! Наверное, проверял меня, додумаюсь ли я сам. Не в обиду ему, но королева монстров так бы не поступила.

Ладно, гранатометом тоже можно попытаться. Три заряда есть, остальное пулями. Оружие у нас мощное, раз уж монстров калечит, то и этому «огурцу» что-нибудь, да сделает. Попытка не пытка. А там уже посмотрим, прокатит ли дуриком, или придется, как обычно, что-нибудь другое придумывать. Не, ну в самом деле, не военный же истребитель с третьей базы вызывать, правда? Если верить ВС, то тут даже истребители бессильны, тупо в скорости проигрывают.

Пока я проводил мозговой штурм, космолет висел над Котловиной, терпеливо ожидая появления королевы монстров, назначившей ему встречу. Постепенно я начал рассматривать его, стараясь запомнить каждую деталь. Эх, вот бы внутри побывать, посмотреть, что там. Инопланетяне, похитившие пьяного русского туриста, не выдержали, и все-таки дали ему порулить своей тарелкой. Смешно-с!

Целый час мы провели в безмолвном молчании. Пришельцы не торопились улетать, а я боялся дернуться, чтобы не быть обнаруженным. Даже переменить положение не мог, от чего естественно, начал понемногу, но замерзать. Еще и жрать, как назло, захотелось. В конце концов, когда я уже смирился с тем, что мне придется вот так здесь ночевать, космолет совершенно неожиданно пришел в движение, и начал также плавно опускаться. Миг — и он исчез, не оставив после себя никаких следов.

Тогда и я поднялся. Попрыгал на месте, согреваясь, и полез обратно на вершину сопки, к своим друзьям.

****************

Ранним утром меня разбудил легкий, но весомый удар в бок.

— Проснись, — Мафую, сидя рядом в позе лотоса, потрясла меня за плечо.

— Чего тебе? — я зевнул, и на всякий случай сунул руку под куртку, проверяя, на месте ли моя одежда. А то от этой маленькой чертовки любых сюрпризов можно ждать, даром, что она шутить не любит.

— Хватит там себя трогать, — в голосе Мафую слышались едва уловимые нотки нетерпения. — К нам кто-то приближается.

— В смысле?

— Только что видела. Десять человек, в зимнем камуфляже. Автоматы, ножи, ручные гранаты. Едут на снегоходах. В нашу сторону.

Вот тебе и доброе утро, блин!

— Буди остальных, — приказал я, а сам поднялся, и поплелся к двери.

Думаете, чтобы лично убедиться? Да фиг там. Чай вчерашний наружу просился. Отлив, я вернулся в хижину, и застал друзей уже проснувшимися — сидя на полу, они потирали глаза, не понимая толком, что происходит.

— Мафую, будь так добра, повтори.

— Десять человек, в зимних камуфляжах. Автоматы, ножи, ручные гранаты. На снегоходах. Едут в нашу сторону.

— И что, нах.? — не понял Салам. — Это же люди, а не монстры.

— Да, люди, — я потянулся. — Но это могут быть только вояки, и только по наши души. Дело в том, друзья вы мои непросветленные, что вояки приглядывают за каждой аномальной зоной на Земле. И узнав, что здесь появились какие-то вооруженные незнакомцы, решили поинтересоваться: что они здесь делают, зачем пришли, как долго будут находиться, и не угрожают ли их намерения Верховному Совету.

— Типа, местный патруль по защите окружающей природы? — сформулировал Лю.

— Типа да. И чего бояться, спрашивается?

— Ну, не знаю… — протянула Мафую. — Может того, что мы здесь не имеем никак оснований находиться, потому что мы больше не охотники? Или того, что рядом Котловина, где пришельцы летают?

— Разберемся. Давайте все на выход.

К несчастью, избушка стояла на открытом месте, и ни единой возможности подготовиться к визиту не было. Пришлось ограничиться тем, что заставить Салама закопаться в снег с оружием наготове. Остальные просто встали на вычищенной дорожке, ожидая дальнейшего развития событий.

Снегоходы приближались, уже было отчетливо слышен рев их моторов. И наконец, они выскочили на открытое пространство, четыре снегохода, на трех по три человека, и на впереди идущем только один. Этот первый, завидел нас, поднял руку, и лихо затормозил, остановившись чуть ли не под углом, прямо возле нас. Остальные тоже остановились, и тут же соскочили на землю. В утренней морозной тишине прозвучали щелчки автоматов.

Однако тот, что ехал впереди, оружие доставать не стал, а просто подошел к нам. Лица не видно, его закрывает белая маска с прорезями для глаз и рта. Рука на рукояти автомата, но не сжимает, лежит спокойно, для чувства надежности. Поза тоже расслабленная, готовности вступить в драку не демонстрирует.

— Доброе утро, — поздоровался военный, и скользнул внимательным взглядом по Лю, Лобанову и Мафую, стоящих позади меня. — Лейтенант Греймс, двенадцатая база. Вы в курсе, что находитесь в закрытом для людей квадрате?

— Да, — я попытался изобразить улыбку человека, который только что встретил старого приятеля. — Брат, мы заблудились, честное слово. Представляешь, вчера идем себе, никого не трогаем, и тут — бац! — как будто огонь небесный по нашим глазам со всей дури. Очнулись уже здесь, возле этой хижины. Переночевали, только сейчас проснулись.

— Вы охотники? — лейтенанта моя история не заинтересовала. — Случайно, не из «Моей обороны»?

— Не-а, мы с Ником работаем.

— Это кто?

— Новый охотник. Маузера хотят убрать, а Ника на его место. А Ник — голова, у него и дирижабль есть, и кошкодевочка — любому монстру глотку когтями вскроет, и вообще, он крутой мужик. Вот и мы от Маузера ушли, с ним теперь.

Был один малюсенький шанс из тысячи, что эти несчастные, торчащие в глухомани на морозе вояки уже давно не видели родной двенадцатой базы, и понятия не имели, кто такой Ник, кто такой Маузер, и что произошло в мире за последние полторы недели. И вообще, им все равно, кто тут по аномальной зоне шастает, а приехали и спросили чисто для того, чтобы совесть потом уклонением от обязанностей не попрекала.

— Подождите минутку, — сказал Греймс, и отошел к своим бойцам посовещаться. Зазвучали пониженные до шепота голоса.

— Сань, ты гений, — хмыкнул Лю. — Я уже думал, что ты в натуре вот так, в открытую, скажешь кто ты, и что мы здесь делаем.

— Да я собирался, но в последнюю секунду как будто что-то за язык дернуло. Соврал первое, что в голову пришло.

— Окей, — сказал Греймс, возвращаясь к нам. — Допустим, сэр, что я вам поверил. Но все равно, находиться вам здесь запрещено, даже если вы охотники.

— Да о чем вопрос? — отозвался я. — Дорогу покажите, как отсюда выбраться, и к вечеру исчезнем. А если снегоход дадите, то еще быстрее.

— Снегоход дать не могу, государственное имущество. Но дорогу покажу. У вас карта есть?

— Сеня, карту дай.

Лобанов подал мне требуемый предмет, а лейтенант достал карандаш.

— Вот здесь Котловина, район так называется. Идите вдоль нее по левой стороне, строго на юг. У вас компас есть?

— Найдем.

— Смотрите, не перепутайте. Пойдете на восток — и попадете в «темную зону».

— А что это?

— Ничего особенного, просто есть места, где всякие необъяснимые вещи творятся, — ответил Греймс. — Можете вообще оттуда не выйти, там и помрете.

— А монстры тут водятся?

— Нет, боятся заходить… Окей, идете на восток, и через три с половиной километра от Котловины выходите к поселению. А там уже поселенцы вас, куда надо, выведут.

— Спасибо, — я убрал карту, на которой теперь карандашом был начерчен маршрут к спасению. — Сейчас пообедаем, да и пойдем. Чаю не хотите? Угощаем!

— Спасибо, нам ехать обратно надо, — Греймс дал бойцам отмашку, и те начали рассаживаться на снегоходы. Лейтенант замялся, словно хотел еще что-то сказать, но не решался. Я вопросительно поднял брови.

— Что?

— Вы тут вчера ничего странного вечером не видели?

А, ну ясно — вояки волнуются, что мы космолеты пришельцев заметили. Я пожал плечами.

— Да мы вчера еще днем спать завалились, как убитые. Шли долго, устали очень, еще и холодно.

— Окей, смотрите в лесу не засните, — напутствовал Греймс, и, стиснув на прощание мою ладонь, начал усаживаться на снегоход. Спустя несколько минут эта грозная механическая армия уже ревела движками где-то далеко от избушки. Из сугроба вылез закоченевший от холода Салам, поносивший всех и вся, в частности долбанную Сибирь, долбанных инопланетян, долбанных вояк и долбанную непутевую жизнь охотника. Дождавшись, пока он закончит, я сплюнул на снег, и подмигнул своим друзьям:

— Ну что, бойцы? Давайте думать, как с пришельцами воевать.