Загробные приключения Саши Маузера

Глава одиннадцатая: Кошкодевочка, первая встреча

«Всем, кто занимается охотой, надо посоветовать поставить себя на место тех животных, на которых они охотятся»

За год своей новой загробной жизни в альтернативном мире далекого будущего я успел хорошо усвоить три вещи. Первое: как бы быстро ты ни бегал, всегда найдется тот, кто сделает это быстрее тебя. Второе: если уж такой нашелся, то ни в коем случае не давай ему бегать, а то и сам не убежишь, и его не догонишь. И третье: если уж бегать нельзя, то воспользуйся тем, в чем ты сильнее его — например, левым хуком в челюсть, либо же моральным превосходством. Звучит, как бред, да? Согласен, прозвучало не так умно, как какая-нибудь философская цитата из книги великого классика. Хотя в голове, вроде, складывалось отлично.

Но это я к чему веду? А к тому, что за мою недолгую, но уже достаточно насыщенную карьеру охотника на монстров мне приходилось действовать не столько силой, сколько умом, хитростью и ловкостью. Но сейчас я не хотел ни первого, ни второго, ни третьего. Впервые в жизни меня посетило жгучее желание хотя бы на чуть-чуть стать настоящим, первобытным, брутальным охотником, который голыми руками рвет мамонта на части, трахает по очереди всех баб в племени, одевается в шкуру убитого же им тигра, и ему абсолютно пофиг на глобальный вопрос жизни, Вселенной и вообще, ответ на который 42 (кто смотрел фильм «Автостопом по Галактике», тот поймет, о чем базар). Короче, получив новое тело, я хотел на некоторое время забыть те времена, когда я мог только думать, ибо больше мне ничего не оставалось, а включить грубую физическую силу, которой было с избытком в моем новом теле. Выплеснуть все скопившееся за год напряжение, оторваться по полной, и доказать своим друзьям (а заодно и самому себе), что я не только могу дебильно шутить и смотреть на собеседника так, будто он последнее-распоследнее чмо. С такими талантами, увы, особо на жизнь не заработаешь, более того, в современном обществе их вообще приходится тщательно маскировать, а то недалек час, когда получишь за них в собственный жбан.

Именно поэтому я сейчас пробирался сквозь джунгли к поляне, на которой находились четыре НННО (неопознанный наземный нелетающий объект). В руках у меня был заряженный самострел, выпускающий за десять секунд полсотни смертоносных маленьких стрелок, наконечник каждой из которых смазан сильнейшим ядом органического происхождения. Когда я говорил, что возьму на себя роль приманки, я, честно говоря, довольно сильно лукавил — на самом деле я уже твердо решил в одиночку завалить всех четверых. Рискованно, скажете вы? Зато, какой у меня будет после этого авторитет среди моих бойцов! Не раз и не два я случайно слышал разговоры в свой адрес, что мол, у Маузера башка варит, спору нет, но если придется драться насмерть, то здесь он скорее будет помехой, чем помощью. Обидно, блин! Тем более, Ахилл на дереве с винтовкой, он меня подстрахует, если вдруг дело обернется круто. Зато, какой триумф! Биоробот со своего поста будет видеть все в подробностях, а если потом подключиться к его памяти и воспроизвести сцену битвы, чтобы все это увидели — как меня после этого зауважают! Маузер Монстробойца! Или Маузер — покоритель джунглей! Короче, дело того стоило.

За себя я не боялся. Конечно, полностью уверены и не боятся ошибок только дураки, но я точно знал, что справлюсь. Во-первых, у меня тело, в котором заложены бойцовские качества высшего уровня, а во-вторых, у меня высокотехнологическое оружие как раз для такого случая. Два решающих фактора, плюс третий — после того, что мне уже довелось пережить, это вообще цветочки.

Базовые инстинкты выживания в джунглях помогали мне передвигаться совершенно бесшумно. Нет, само собой, я и до этого умел, но раньше надо было специально стараться, а теперь для меня вдруг стало совершенно естественно переставлять ноги так, чтобы они не наступили на какую-нибудь предательски хрустнувшую ветку, а торсом и головой виртуозно избегать препятствий таким образом, что ни один листик не шелохнулся. К тому же, я еще и обрел настоящую сверхчувствительность — слышал каждый звук, видел все, что происходит вокруг, видел, и анализировал, не представляет ли оно опасности. Вот, к примеру, шмель пролетел — раньше я бы его не заметил, а теперь обратил внимание, что он весь черный, и в два раза больше обычного. Или вдруг ветка наверху, на дереве, качнулась — зрение сразу зафиксировало рыжий силуэт белки, метнувшийся к своему дуплу. А еще я вдыхал запахи, и безошибочно различал, кому и чему они принадлежат. Чудеса, да и только! Скорее бы рассказать об этом кому-нибудь.

И вот, впереди открылась та самая поляна. Продолжая соблюдать максимальную осторожность, я присел за деревом. Вот они, голубчики, как на ладони, на расстоянии каких-нибудь десяти метров. Пока я добирался до них, прошло не так много времени, но кровавое побоище уже успело закончиться. Кстати, я сильно огорчился, когда обнаружил, что теперь противников осталось трое — четвертого они все-таки добили, и теперь он лежал в луже крови, смотря в одну точку глазами, полными боли. Тот, что был на камне, продолжал там и сидеть, а те, что находились внизу, теперь чистили собственные окровавленные руки, нарвав с земли охапки травы. Потом один таким же макаром начал очищать с покрывающих его тело перьев брызги угодившей туда крови, а второй сорвал растущий здесь же большой лист лопуха, раскрыл рот, и начал стирать кровь с зубов, словно зубной щеткой. Пока они приводили себя в порядок, тот, что был на камне (назовем его «смотрящий»), вдруг широко зевнул, а те, что были внизу (этих окрестим «шестерками»), мгновенно встрепенулись, бросили свое занятие, и сблизили головы, словно совещаясь. Вот только я не слышал ничего, кроме сдавленного шипения. То ли это язык у них такой, то ли они общаются набором звуков и жестов, потому что один из «шестерок» начал жестикулировать руками — непонятно.

Задрожала рация на поясе, предусмотрительно поставленная мною на беззвучный режим. Я поднял глаза — наверху, прямо на дереве, на котором я прятался, между веток высунулась рука, большой и указательный палец были соединены в колечко; это Ахилл сообщал, что готов к бою. И тут мне стало интересно: а смогу ли я, поскольку у меня искусственно произведенное тело, подключиться к его мыслям напрямую, поскольку он такой же андроид?

«Ахилл!» — заорал я мысленно. «Ты меня слышишь?».

Честно говоря, я и сам не верил, что получится. Но в голове вдруг как будто что-то щелкнуло, и смутно знакомый голос прозвучал у меня в ушах, как будто его обладатель стоял рядом:

— Слышу хорошо, Александр.

Во дела! Кому расскажешь — не поверят! Я даже покрутил головой, но рядом со мной по-прежнему никого не было. Ну-ка, попробуем еще раз.

«Ахилл, пока не стреляй, жди сигнала, понял?»

И снова его голос:

— Все понял, выполняю.

Да уж, полезная, однако, функция. Ладно, хватит развлекаться, пора браться за дело. Я быстро оценил ситуацию. Сначала снять того, что на камне — послать ему заряд стрел, и пусть лежит, яд переваривает. Потом быстро перезарядиться, выскочить, и самому наброситься на «шестерок», пока они не сообразили, что происходит. Если же «смотрящий» от ядовитых стрелок не сдохнет, в чем я, конечно, сомневаюсь — что же, придется разбираться с ним потом, когда одолею «шестерок». Главное, следить, чтобы он сзади не набросился. Если же он вообще решит побежать от меня подальше — даем сигнал Ахиллу, и пусть его добивает.

Проверив, чтобы режим самострела стоял на автоматической стрельбе, я поднял его к глазам. Теперь, когда руки не тряслись, как частенько бывало со мной раньше, прицелиться вообще не составляло труда, к тому же у меня наверняка стоит глаз-алмаз, попадание тоже не заставит себя долго ждать. Но когда мой палец уже лег на спусковой крючок, рация вдруг опять задрожала.

Это уже был явно не Ахилл, так что я решил не обращать внимания, мало ли, какой срочный вопрос у мужиков ко мне лично, как к умному человек, возник. Но рация задрожала опять, и в следующий миг сидящий на камне «смотрящий» поднял голову наверх, а его «шестерки» тоже вывернули шеи, что-то разглядывая в небе. Огромная тень накрыла деревья. Я поднял глаза, но из-за переплетающихся веток, которые словно образовывали плотную крышу, ничего не разглядел. Тем не менее, в воздухе что-то было, что-то больших размеров, и находилось оно точно над нами.

«Смотрящий» начал медленно подниматься, выпрямляя ноги, и для меня это стало решающим мгновением. Неважно, что там наверху, если они сейчас в испуге разбегутся, кто куда, весь мой гениальный план поднять авторитет вылетит в трубу. Дальше медлить было просто нельзя. Я выровнял прицел самострела, на миг затаил дыхание, и плавно потянул спусковой крючок. Оружие слегка дернулось в моих руках, а из выходного отверстия посыпался жалящий рой маленьких, стальных стрелок. Каждая безошибочно нашла цель, впиваясь в плоть, во все стороны полетели перья и брызги крови. Магазин опустел за десять секунд, а «смотрящий», теперь еще более уродливо похожий на огромного ежа, весь утыканный стрелами, пошатнутся, и рухнул с камня вниз, куда-то с другой стороны, с громким треском ломающихся веток.

Стоит заметить, что его «шестерки» не сразу заметили гибель батьки, а еще некоторое драгоценное время продолжали стоять и таращиться на что-то в небе, как бараны на новые ворота. Не теряя ни секунды, я нажал на кнопку — использованный пустой магазин самострела улетел в траву. Пальцы ловко вытянули из сумки новый, вогнали его в нужное место, рука потянула рычажок, и тихий щелчок оповестил, что оружие вновь готово к бою. Оттолкнувшись ногами, я вылетел из своей засады, представляя себя в тот момент огромным бородатым дикарем, который миллионы лет назад точно также выскакивал с копьем на какого-нибудь мамонта или саблезубого тигра.

«Шестерки» начали разворачиваться, но было уже поздно. На бегу я разрядил самострел второй раз в того, что был слева, отшвырнул его в сторону, и прыгнул — рука в перчатке уже сложила мне в ладонь большой охотничий тесак. Левый попятился и грохнулся наземь, а шею второго я буквально перерубил пополам, лезвие тесака прошло через кожу, как сквозь масло. На секунду я увидел его изумленное лицо, когда его голова отлетала в сторону, а уже спустя мгновение его тело упало сверху, чуть не придавив меня своим весом. Моя реакция была мгновенной — упершись руками в траву, я, сам не зная как, сделал не то кувырок, не то перекат, и встал на ноги с ловкостью циркового гимнаста. Возникло мимолетное желание посмотреть наверх, и, наконец, самому увидеть, что же там такого интересного происходит, но я не успел — тот, что упал, вдруг поднялся, шипя слюной и сверкая глазами. То ли яд не подействовал, то ли не успел, а только эта «шестерка» ринулась на меня, вспарывая воздух когтями на руках.

Я встретил его на подходе — увернулся, ударом тесака отрубил ему левую руку, а потом совершенно непонятным образом сместился в сторону и пропустил его мимо себя. Мое тело, напичканное нехилой сноровкой в обращении с холодным оружием, действовало само по себе, мозг даже не успевал давать команды. Уверен, я бы и десять таких в схватке зарубил, если бы их только собралось в одном месте в таком количестве. Не успев затормозить, «человек-страус» врезался в камень, и сполз на землю, оглушено мотая головой. Не давая ему ни единого шанса на передышку, я вскочил на какой-то торчащий из земли пенек, оттолкнулся, и полетел ему навстречу, занося тесак в таком же кавалерийском размахе, каким полминуты назад отрубил башню его собрату. На секунду появился испуг — да я же сейчас сам в эту каменюку вмажусь в свободном полете! Нет, не угадал ты, Маузер, мое тело отлично знало, что делать — сгруппировавшись в полете, я приземлился на тело монстра, одним мощным ударом опытного мясника перерубил ему шею, оттолкнулся ногами, сделал переднее сальто (сальто, твою мать!), и благополучно вернулся на твердую землю, даже не покачнувшись. И только потом осознал, что, собственно, сделал — когда уже вторая за сегодня голова пролетала мимо меня. Ни хрена себе! Три монстра за какую-нибудь одну минуту, без чьей-либо помощи! Да где же это тело было раньше, когда я только начинал карьеру? Да будь оно со мной тогда, я бы уже был миллионером. Охваченный восторгом и пьянящим чувством эйфории я стоял, упиваясь своей победой, как вдруг из-за камня до меня донеслось отчетливое знакомое шипение.

Волосы на мое голове сами собой поднялись дыбом — не только от шипения, а еще от того, что на меня сверху смотрело злобное, искаженное ненавистью лицо. «Смотрящий», который упал с камня, сейчас карабкался обратно, цепляясь когтями, как крючьями. Только сейчас я обратил внимание, что он был в два раза больше своих «шестерок», и нечего даже думать, что яд причинил ему какой-нибудь вред. Тесак с легким свистом рассек воздух, я пригнулся, ожидая продолжения схватки. Пора, наверное, давать сигнал Ахиллу, но тогда я об этом даже не подумал, абсолютно уверенный в том, что и этого обезглавлю, никуда не денется. Пусть только спуститься, уж я его встречу, как полагается. Но монстр, вместо того, чтобы спускаться, вдруг… начал расправлять крылья!

Да-да, именно те самые бутафорские страусиные крылья, которые, по идее, в полете служат также, как Даша правду говорит. Дальнейшее я рассмотреть не успел, потому что слева раздался громкий трест, и на поляну выпрыгнула незнакомая мне девушка, высокая и длинноногая, в черном облегающем костюме, с торчащими над головой кошачьими ушками, и пушистым, развевающимся сзади хвостом. Верхнюю часть ее лица скрывала черная бархатная маска, на меня глянули только зеленые глаза с вертикальными зрачками. Это, блин, что еще за… Не успел я закончить мысль, как сверху на меня обрушилось тело «смотрящего», который прыгнул с камня, взмахом крыльев придав себе дополнительную скорость. Да вы, блин, издеваетесь!

Поскольку я смотрел не на него, а в сторону, то был совершенно не готов к тому, что эта махина припечатает меня к земле всем своим весом. Уж точно, будь я прежним Сашей Маузером — отдал бы Богу душу в тот же миг. Но сейчас я просто ощутил, как все мои мышцы напрягаются, принимая удар, а потом вмазался лицом в траву. На спину словно упала бетонная глыба, ни пошевелиться, ни вздохнуть не было никакой возможности. В любую секунду меня начнут рвать на части когти этого урода, а я даже не смогу перевернуться на спину, чтобы ответить ему тем же. Моя жизнь снова висела на волоске — и это сказано ни хрена не в переносном смысле!

Но что это? Лютое шипение над моей головой, потом подозрительная тишина… а потом вся тяжесть с моей спины просто свалилась в сторону, давая мне свободу. Оторвав лицо от земли, я вдохнул полной грудью, и выплюнул забившуюся в рот траву и всякую другую лесную дрянь, что в ней водится. Монстр лежал на боку, и слабо дрыгал ногами, он быстро уходил в мир иной, вслед за своими «шестерками». Ничего не понимая, я первым делом отбежал в сторону, а уже потом, с безопасного расстояния, посмотрел более внимательно. Господи, да у него же разворочен кадык — на то самом месте, где у нас ниже головы на шее есть уязвимая точка, сейчас зияла страшная кровавая рана! Издав громкий свистящий хрип, «человек-страус» повернул ко мне лицо. Я чуть на землю не сел — вместо глаз у него пустые глазницы, и вся морда исполосована длинными, глубокими царапинами. Дернувшись в последний раз в предсмертной агонии, «смотрящий» вытянул ноги, и обмяк, с тихим вздохом благополучно скончавшись.

Совершенно охреневший, я покрутил головой. Незнакомая девушка в маске уже стояла на краю поляны, готовясь исчезнуть между деревьев. Не успел я окликнуть ее, как она уже пропала из виду, растворившись в лесном массиве. Только сейчас я, наконец, догадался поднять голову к небу — и увидел, как нечто громадное, округлое и разноцветное стремительно плывет по небу. А потом и оно исчезло, уйдя из поля зрения.

Мать вашу, что тут вообще происходит, а?

Рация на поясе дрожала и яростно брыкалась, пока я не нажал на кнопку приема.

— Да?

— Маузер, нах, ты это видел? — спросил возбужденный голос Салама.

— Что?

— Дирижабль, нах.!

— Чего?!!! Какой еще дирижабль?

— Да я те отвечаю, нах.! Только что над нашими головами пролетел, нах.! Шар, а под ним корабль, тросами прицепленный! Видел, нах.?

Я посмотрел на мертвого монстра рядом с собой.

— Нет, но я видел кое-что другое. Куда он полетел?

— В ту сторону, где вояки сейчас находятся.

— Погоди… В сторону падения метеорита?

— Ага, туда.

Теперь уже вообще ничего не понимаю. Какой дирижабль, а самое главное — это что за кошкодевочка только что на моих глазах появилась из ниоткуда?

Отключившись, я тут же связался с Трегубом.

— Саня, ну что там? — нетерпеливо спросил белорус. — Ты этих тварей сегодня к нам приманишь, или нам тут до пятницы пузом в траве лежать, ждать?

— Можете приходить сюда. Все твари дохлые. Скажи Пироману, чтобы забирал свой фургон, да поскорее.

— В смысле дохлые?! Ты что их, сам всех порешил?!

— Ага, сам, — я еще раз взглянул в ту сторону, где исчезла таинственная незнакомка. — Практически в одиночку.

Нет, блин, ну теперь у меня точно дежавю. Такое со мной уже происходило. И, как и в прошлый раз, мне это совсем не нравится.

***************

В джунглях день пролетает незаметно — когда ты настолько занят выживанием, что некогда посмотреть на солнце, то оно уходит за горизонт просто с невероятной скоростью. Мы и оглянуться не успели, как уже начало темнеть. К счастью, к этому моменту мы уже были опять с нашими друзьями, вместе со всей техникой и снаряжением.

По дороге назад я повторил всю историю своей битвы раза три — и теперь, когда мы снова встретились с Дашей, Лю, Дедом и Саламом, пришлось рассказывать ее в четвертый.

— И как говоришь, она выглядела? — спросила Даша.

— Ростом примерно, как ты, только волосы черные, и собранные в хвост. И ноги длинные, как у волейболистки.

— А ушки ее к чему крепились?

— Ни к чему они не крепились, рыжая! Это были натуральные кошачьи уши! И хвост сзади торчал!

— Может, тебе показалось? — предположил Лю. — Ты же не сильно ее разглядывал.

— Ничего мне не показалось, — я и раньше особо на зрение не жаловался, а теперь точно знал, что оно меня не подвело. — У нее были кошачьи уши, и кошачий хвост сзади! А у этого монстра все лицо когтями разодрано! И царапины тоже, кстати, похожи на те, как будто их кошка оставила.

— Откуда знаешь, у тебя что, кошка была? — осведомился Карлсон.

— Был, только кот. Васькой звали. Но здоровый, и царапался — мама не горюй! Так что я точно не ошибаюсь.

— При скрещивании ген человека и животного, в принципе, можно получить подобный результат, — изрек господин Владимир Никольский. — Я даже слышал, что на четвертой базе проходили такие опыты. Разумеется, это было до того, как самой базы не стало.

— Да? И кто их проводил?

— Верховный Совет. Все научные опыты проводятся с инициативы или согласия Верховного Совета. Вот что, Александр, эта незнакомка, она ничего не говорила?

— Нет, даже не представилась. И тем более, не поздоровалась. И вообще, я ее голоса не слышал.

— Лицо не запомнил? — задумчиво спросила Даша.

— Как же, запомнил.

— Да?

— Нет, конечно! Ты каким местом слушала? Говорю же, она в маске была!

— Я все хорошо слышала, — обиженно пробурчала рыжая. — Просто уточнила, вдруг ты теперь и через маску видеть можешь.

Мы могли бы еще долго обсуждать этот инцидент, но темнота быстро сгущалась, а значит, нужно разбивать лагерь, и готовиться ко сну, завтра у нас последний марш-бросок к месту, где нас уже давно и с нетерпением ждут вояки. В принципе, можно и ночью дойти, не так уж все прям и устали, но я свято следовал поучительному примеру своего тезки Александра Македонского, который дал солдатам ночью хорошо выспаться, а утром разгромил армию врага, который, наоборот, всю ночь глаз не сомкнул, ожидая нападения. Скоро все пространство заполнилось палатками и желтыми пятнами кострами, а воздух — запахом гречки и тушенки. Что касается убитых сегодня четырех тварей, то головы их мы сохранили — отдадим в Научный Центр, когда вернемся, а тела бросили там же, на поляне. К моему огорчению, мужики больше обсуждали непонятно откуда взявшийся дирижабль, а также таинственную незнакомку, чем мой охотничий подвиг. И долго еще разговоры об этом не стихали, а мне оставалось, что сидеть да скрипеть зубами каждый раз, когда кто-то снова поднимал тему, вместо того, чтобы восхититься крутостью и профессионализмом своего командира. Вот тебе и справедливость!

Правда, Дед уважительно поцокал языком, да еще Салам что-то сказал в своей обычной матерной манере, но это было слабым утешением. Устраиваясь в палатке, я твердо решил, что воспользуюсь первым же подвернувшимся случаем, чтобы повторить все заново. Думаю, второй раз эта кошкодевочка так нагло все не испортит. Нет, блин, а все же, кто это такая? Может, связаться с Мафую, вдруг у нее есть долбанутая подружка, которой тоже в кайф мочить монстров, причем в костюме кошечки? Хотя вряд ли, тогда бы маленькая охотница мне про нее рассказала, это же какой ценный кадр для нашей компании. В любом случае, этот вопрос нужно обсудить со всеми нашими «главными», как только вернемся. И вообще, в кои-то веки собрать всех вместе, как раньше, вспомнить старые времена. Скажем, в случае успеха этого похода организовать грандиозную пьянку, заодно отметив тот факт, что «Моей обороне» уже больше года. Любые рабочие успехи вообще праздновать надо всем коллективом, а то их никто замечать не будет, и все станут думать, что мы на месте топчемся.

Как следует поужинав и выставив караульных, охотники стали готовиться ко сну. Перед тем, как залезть в палатку, я заметил, как Никольский нежно берет Дашу за руку и что-то ей говорит, а она меняется в лице. Ясно, впереди тот самый разговор, который и станет идеальным воплощением моей маленькой мести. Предвкушая скандал и разбор полетов, я закрыл вход в палатку изнутри, вытянулся на жестком матрасе, поправил подушку, и накрылся тонким одеялом. Желудок сыто урчал, тело приготовилось к отдыху, мысли вяло текли в приятном направлении — вспоминалась Кира. Но когда я уже во всех подробностях представил ее смуглое, прекрасное тело, которое намного лучше смотрится без одежды, чем в ней, чья-то тень замаячила снаружи палатки в отблеске потухающих костров.

— Маузер! — прошипел голос Даши. — Просыпайся, скотина!

Ага, приперлась, не запылилась. Поздно спохватилась, я уже сплю, а еще меня во сне Кира целует, не до тебя сейчас. Ох, какие же у нее мягкие, вкусные губы… Палатка вдруг заходила ходуном.

— Вставай, говорю! Не то я тебя оттуда сама вытащу! — судя по тону, Даша находилась в состоянии, близком к истерике, и не могла в полной мере отвечать ни за свои слова, ни за свои действия.

Это наблюдение и заставило меня пойти ей навстречу. Отстегнув полог, я высунул голову наружу.

— Чего тебе, красна девица?

— Мне чего? Мне чего?! — Даша вся тряслась. — Ты что Эрнесто наплел про меня, урод? Какое бесплодие? Ты дурак? Во скажи — ты дурак, да? Ты поэтому такие глупости говоришь?

— Никшни, зараза рыжая, — я понизил голос. — Я просто отдал тебе долг.

— Какой долг, что ты несешь, придурок? — Даша заводилась все больше, вот-вот — и кинется на меня с кулаками.

— Цыц! Сама-то что ему про меня рассказала? Какая свадьба, какая измена, у тебя совсем уже крыша поехала?

Даша медленно выдохнула.

— Но это же совсем другое!

— Какое другое? — спросил я самым зловещим тоном, на который был только способен. — Значит, тебе про меня гадости своему Никольскому говорить можно, а мне ему про тебя — нельзя?

— Это не гадости, это… это… — рыжая махнула рукой. — Маузер, ты просто не понимаешь!

— Ну, так объясни для тупых особей вроде моей, которая хоть убей, но не поймет, зачем врать любимому человеку, да еще и перед бракосочетанием.

— Я же для него такая идеальная! — Даша в отчаянии кусала губы. — Он меня на руках носил, все время говорил, что никогда такой девушки, как я, не встречал! Ну как, как я могла ему признаться, что была лентяйкой, бегала по шестой базе с бандой подростков, чтобы не работать, а в джунглях при виде каждой веточки от страха вопила? Как я об этом ему должна была сказать? Как?!

— Не поверишь, рыжая, ртом, — я сунул голову обратно, и уже приготовился застегнуться полог, но Даша снова вцепилась пальцами в палатку, и затрясла ее на месте.

— Стой! Маузер, ты — предатель! Ну, вот что тебе стоило мне немного подыграть? Так сложно было? Я же идеальную легенду придумала, все сходится!

— Да, вот только ты забыла одну вещь — я в твоей легенде вообще отрицательный персонаж. Скажи спасибо, что я не сказал, что ты спала со всеми подряд, а то бы сейчас вообще своего жениха лишилась навсегда. Скажи: «Извини, Саша, я была неправа!», и иди спать, завтра тяжелый день.

— Не буду я извиняться! — возмущенно сказала Даша. — Сначала ты извинись! Никольский теперь думает, что я не могу иметь детей! Да это же… это же… я даже не знаю, как тебя после этого назвать! И я тебя плохим не выставляла, просто сказала, что у нас не сложилось, вот и все! А ты меня… ты меня… да ты меня неполноценной сделал, вот!

— А ты и так неполноценная.

— Чего? — она вдруг полезла в палатку. — Да я тебя сейчас придушу за такое! А ну, иди, и говори ему, что ты соврал! Или я тебе все лицо расцарапаю!

— Кишочки слабоваты, — я заломил ей руки, и без всяких усилий вытолкал обратно. — Даша, если не прекратишь скандалить, я твоему Эрнесто про тебя вообще всю правду расскажу. Ту самую, в которой ты ему так боялась признаться! И про банду подростков, и про все остальное. Сдам тебя вчистую.

— Не посмеешь! — всхлипнула Даша. — Я же твой друг! За что ты со мной так?

Ну нахер, я уже тащусь от этой логики. Она первая начала, а я почему-то теперь с ней «так». Знакомая ситуация, а, мужики? Или это только мне по жизни не повезло?

— Слышь, друг, если сейчас же не угомонишься — выгоню тебя в джунгли. Дай поспать, по-человечески, бляха-муха!

— Как ты можешь спать, после того, как разрушил мое будущее семейное счастье?

— С-с-с-с… лишком быстрое течение времени в пространстве… Утром все исправлю, только прошу тебя, отцепись от меня, стерва!

Последние слова я уже почти, что не кричал — у меня тоже нервы начали сдавать. Даша затихла, только стояла, с раболепной надеждой смотря мне в глаза.

— Точно?

— Точно.

— Смотри мне! — и она наконец-то умотала, оставив меня в покое.

Я лег, но приятной дремоты и фантазий как корова языком слизала. Меня душила такая злость, что хотелось встать, и с протяжным криком «Су-у-у-у-у-к-а-а-а-а!» разнести всю палатку к чертям собачьим. Ну что, что я такого сделал в прошлой жизни, что в этой силы Тьмы прислали по мою душу рыжую демонессу? И как от нее избавиться? Набрать ванну святой воды, и кинуть ее туда, пусть плавает? Или чесноком обвешаться с ног до головы? Или батюшку нанять, чтобы везде за мной ходил, и кадилом махал? За что мне это, за что?!