За тридевять морей

Эпизод 4. Зоркий Глаз

Сижу в рубке «Симакадзе» и невидящим взглядом пялюсь в окно на стремительно убегающие за корму волны. Это мы на Иводзиму спешим — оказывается, Хьюга вернулась на свою бывшую базу, отговорившись, что там у неё наработки остались, оборудование уникальное… Фиг знает, но по мне так рыжая просто свалила подальше, чтобы у Конго на радаре не маячить. А та дала добро на превращение Иводзимы в будущую базу Спасательной службы, чтобы Хьюгу не видеть. В общем, в кои-то веки эти дамы пришли к консенсусу. Эпохальное событие, да и только.

Помассировав уставшие глаза, я перевёл взгляд на парящие вокруг голоэкраны и едва удержался, чтобы матюгнуться, от души. Не на интерфейс, с этим всё более чем нормально. Экран импланта может разделяться хоть на сотню частей, масштабироваться от размера почтовой марки до многометрового полотна кинозала, разворачиваться в плоскость или обретать трёхмерный объём, управляться с сенсорной клавиатуры или непосредственно движением руки… удобнейшая штука, короче. В отличие от содержимого. Нет, может, тактическая сеть Тумана и удобная, оптимизированная, быстрая… вот только для людей не предназначена в принципе. Работать с ней — это всё равно, что в интернете без поисковика лазить. Типа, вписываешь в адресную строку имя домена и надеешься, что угадал. Мало того, результат выходит не текстовой страницей, а в виде трёхмерной проекции, где фрагменты текста и графики расположены самым причудливым образом, в зависимости от их «веса» и индекса. Каковые в свою очередь зависят от статуса запрашивающего. Полный мрак, короче. Через пару часов разгадывания этих шарад голова идёт кругом. А деваться некуда — написать свой софт для импланта, не говоря уже о корабле РТР, что данные поставляет, у меня в жизни не хватит ни знаний, ни умений. Да и сомневаюсь, что у кого-нибудь на Земле вообще они есть, подобные знания. Приставать же к Акаси, чтобы переделала… это очередной разговор слепого с глухим. Ремонтница просто не понимает, что мне надо, а у меня слов не хватает, чтобы объяснить. Единственная надежда на Макие Осокабе. Пусть ребёнок, но гениальный же! Вот только как уговорить Конго, чтобы та дала девочке доступ к тактической сети, да ещё и позволила покопаться в алгоритмах корабля радиотехнической разведки — ума не приложу.

В который раз тяжело вздохнув, я шевельнул рукой, увеличивая центральный экран… Раз деваться некуда, будем обходиться тем, что есть, а там… либо свихнусь, либо разберусь. Хотя, первое куда вероятней.

Начать с того, что Адмиралтейского кода, оказывается, не существует. В принципе. Нет единого устава, инструкции, свода правил… есть набор директив, индивидуальный для каждого корабля. В зависимости от класса, должности, статуса, водоизмещения, наконец. К примеру, если для Конго директива Кода «избегать сопутствующих потерь» одна из обязательных при планировании любой операции, то для Симакадзе это «избегание» проходит по разряду «Ах, да, ещё и людей особо не крошить». А для Акаси вообще на первом месте стоит «поддержание боеспособности флота». Про то же, что человеков миллионами убивать нельзя, без причины, ремонтница разве что слышала. Да и то мельком.

Но это ещё цветочки, в качестве ягодок — у нас тут, оказывается, культ личности, куда там сталинскому! Вот помнится, кто-то там из Луев ляпнул: «Государство — это я». Но тот-то просто, пафоса ради, а вот если Конго скажет: «Флот — это я», будет не пафос, а самая что ни на есть реальность. В Тумане флагман — это центральный узел, модератор, главный администратор… а заодно ещё и верховное божество. К слову, последнее определение наиболее близко. И дело не в том, что флагман, как суровая богиня — всевидящая и всекарающая… просто флагман самой своей личностью, характером, мировоззрением влияет на личности и характеры кораблей флота. При первом взгляде это незаметно — ну, в самом деле, что общего у холодно-надменной Конго и скромно-застенчивой Тикумы? — но если чуть глубже… Достаточно вспомнить, как мы на берегу по рынку ходили. Я тогда чуть сигаретой не подавился, увидев у девчонки столь знакомый наклон головы, холодно-бесстрастный взгляд, и даже не презрение, а просто-напросто полное равнодушие к «бесполезным приматам».

Отсюда возникает невольный вопрос: какого чёрта при подобной «религиозности» у нас на флоте такой бардак?! Одна западает на лолишлюпку и дезертирует, вторая сбегает, капитана себе возжаждав, а сразу двое переворот устроить пытаются. И почему бардак только у нас? Вон, на Первом Восточном — тишина, покой, никто не влюбляется, не сбегает, на начальство не кидается…

Ответ убил меня своей простотой. Как объяснила Симакадзе: «Конго и Хьюга… они разные, совсем». Вот так. То есть, у нас же божество сменилось! Отсюда разброд и шатания. Причём, чем выше ранг (и, соответственно, вычислительные мощности), тем шатаний больше. Горе от ума, короче.

Ладно, пожалуй на сегодня надо заканчивать, а то завтра с Хьюгой ещё общаться. Которая мне стопроцентно километр нервов вымотает. Просто так, чисто из принципа.

Выбравшись из кресла, я потянулся, разминая плечи и, выудив из кармана пачку сигарет — чёрт, опять кончаются — отошёл к окну, кивнув сидящей в соседнем кресле туманнице:

— Сим, открой пожалуйста. Ага, спасибо. Кстати, спросить забыл, та четвёрка «помощниц» твоих из какой эскадры? А то как-то очень уж шустро они разбежались, даже сигилы рассмотреть не успел.

Симакадзе виновато шмыгнула носиком, завиляла взглядом… На тему недавнего происшествия мы поговорили. Немного, но обстоятельно. Взаимовыручка — это, конечно, хорошо и правильно, но устраивать разборки «организованной толпой»… На губу попадают за куда меньшее. И нет, «она первая начала» — это не аргумент, а жалкая отговорка.

— Из 3-й Патрульной, — наконец, тихо пробормотала Сима.

Хм… Я чуть озадаченно потёр переносицу. У нас ещё и 3-я Патрульная есть? Надо же. 1-я — это Восточно-Китайское и Жёлтое моря, 2-я — Филипинское море и берега Японии… а 3-я тогда где обитает?

— И где их зона ответственности?

— Японское море.

— В смысле? Япония же в зоне 2-й Патрульной.

— 2-я патрулирует восточное побережье Японии.

— А 3-я, получается, западное, — сообразил я.

— Да, — кивнула Сима. — Западное побережье Японии и побережье материка.

— Материка?! — У меня сигарета изо рта вывалилась.

Лихорадочно активировав имплант, я оторопело уставился на карту, ощущая себя персонажем старинного анекдота. На третий день заточения Зоркий Глаз заметил, что в камере нет одной стены. Твою ж мать, а! Японское море, кроме самой Японии омывает ещё и Корею, и… внезапно!.. нехилый такой кусок Российской Федерации! Владивосток, Сахалин… да там пара тысяч километров береговой черты! Вот же… Нет, ну… Да как так-то?!

Из ступора меня вывел встревоженный голос Симакадзе:

— Виктор?

— А? Что? — с силой растерев лицо, я доковылял до кресла и, упав в него, мотнул головой. — Извини, я… Ничего… Всё нормально.

Оказывается, до России рукой подать! Два-три часа и… А что «и»? И дома? На родине? Так… моя Родина в том мире осталась. Родные, близкие, просто знакомые… все там. А здесь…

— Виктор!

— Всё норм… — подняв голову, я обнаружил перед собой уже два обеспокоенных личика. Симино во плоти и Акасино на голоэкране. — Э-ээ… дамы?

— Так, дай-ка мне доступ, — потребовала ремонтница.

— Да всё нормально, говорю же, — попробовал отмахнуться я. — Чего вы…

— Доступ! — безапелляционно перебила Акаси. — Или я вызываю флагмана!

— Стоп, стоп, не надо флагмана, — сдался я, торопливо открывая ремонтнице прямой канал к импланту.

Изучив полученные данные, Акаси похмурилась, задумчиво покусала губы, наконец, прожгла меня полным подозрений взглядом.

— Показатели чего прыгают?

— Да фиг знает, переволновался, — с самым невинным видом пожал я плечами. — У людей бывает. Сейчас же не прыгают, значит, всё нормально.

— Нормально у него… — проворчала Акаси, по-прежнему не сводя с меня подозрительного взгляда, но, видимо не найдя к чему придраться, нехотя кивнула: — Ладно, через двенадцать часов вот эти тесты делаешь и результат мне!

— Йес, мэм, — шутовски вскинув два пальца к виску, отрапортовал я.

Окинув меня напоследок ещё одним подозрительным взглядом, Акаси отключилась.

Уф, пронесло. Легко отделался.

— Сим, ну и зачем было Акаси вызывать? — укоризненно посмотрел я на эсминку.

— Я думала, у тебя системный сбой, — виновато пробормотала та.

— Ох, Сима… — покачав головой, я легонько щёлкнул испуганно ойкнувшую девчонку по симпатичному носику. Ну в самом деле, глупо же сердиться на то, что за тебя переживают.

— Устал просто. Сколько нам ещё до Иводзимы?

— Шесть часов двадцать четыре минуты. Но я могу сбавить ход.

— Ага, давай часиков через… девять, — я не удержавшись, протяжно зевнул. — Высплюсь хоть. А то Хьюга куда хуже Акаси.

— Почему?! — удивлённо округлила глаза девчонка.

— Потому что Хьюга не эксцентричная, она стервозная.

Махнув впавшей в задумчивость Симакадзе, я отправился в каюту. Да, в здешнюю Россию надо будет как-нибудь заглянуть. В гости. Потому как дом у меня теперь в море.

***

Песок пляжа, шезлонги, три столика, навес над летней кухней… Надо же, ничего не изменилось, а ведь сколько времени прошло. Впору скупую слезу уронить — вот, мол, было время беззаботное.

Кстати, о времени… Я попытался посчитать на пальцах и получилась странная штука — всего-то полтора месяца минуло с тех пор, как мы с Гонзой тут чаи гоняли! А ведь столько всего случилось, что не верится даже.

Обозрев пустой пляж, я разыскал глазами знакомую дорожку и, поправив на плече сумку с вещами (такой вот у меня нынче тревожный чемоданчик), двинулся вглубь острова. А то Хьюга, понятно, и не подумала изображать из себя старательную сотрудницу, выскакивая навстречу начальству с хлебом-солью.

Вот, кстати, про хлеб-соль… Тут, на базе, съестное вообще осталось? А то ведь Симакадзе, едва меня высадив, обратно к флагманской эскадре убежала. Весело получится, если из еды здесь лишь кокосы на пальмах. Хотя, пальм тоже не наблюдается.

Рыжую я обнаружил сидящей на перилах пристроенной к домику террасы и старательно изображающей занятость — вокруг туманницы парило с полдюжины голограмм, у ног крутилась пара ремботов, а за домиком что-то грохотало и лязгало.

— Здравствуй, Хьюга.

Рыжая в ответ лишь коротко покосилась в мою сторону, хмыкнув:

— Явился.

— Ага, — миролюбиво развёл я руками. — Работа кипит?

— У меня — да!

— Отлично, давай тогда ты по-быстрому скинешь мне наработки по Спасательной службе, я браво отчитаюсь перед флагманом… и мы с тобой расстанемся.

— Мы уже неделю расстаёмся, — зло фыркнула туманница.

— Хьюга… — Рыжую можно было в чём-то понять — несмотря на моё возвращение в строй, вожделенное назначение она так и не получила. Вместо этого Конго отправила на Иводзиму меня… ну, можно сказать, с инспекцией. Заявив, что примет решение лишь после полного отчёта.

— Что «Хьюга»?!

Поднявшись на веранду, я подхватил один из стоявших там стульев и, усевшись на него верхом, сложил руки на спинке, внимательно глядя на пышущую злостью туманницу. Пару секунд помолчав, медленно произнёс:

— Тогда, не став тебя разыскивать, Конго совершила ошибку. И поверь, она это понимает.

— Ну конечно, — фыркнула Хьюга издевательски.

— Понимает, — с нажимом повторил я. — И дело даже не в моральном аспекте. Из-за того, что Конго решила «забыть» тебя после потопления, Второй флот потерял одну из баз, а 401-я резвилась тут, не зная проблем с ремонтом и расходниками. То есть, обошлось это решение очень и очень дорого.

Рыжая, поджав губы, отвернулась, явно не желая ворошить прошлое.

— А теперь, давай подумаем… Спасательная служба — это такое подразделение, которое будет вытаскивать попавших в беду. Спасать. Скажи, а ты в свою очередь не совершишь ошибки, пойдя на поводу неприязни? Ведь от случайностей не застрахован никто, в том числе и Конго.

— И ты мне поверишь? — резко обернувшись, Хьюга прищурилась. — Вот так, как люди говорят, — на слово?

— А что, мне с тебя подпись кровью требовать? — вскинув брови, съязвил я. — Клятв, обетов?

— А если скажу «нет»? — напряжённо глядя мне в глаза спросила рыжая. — Что тогда? Оставишь на привязи? В этой своей недоэскадре? Или снова на губу засунешь?

Я с досадой поморщился…

— Вот только не надо из меня монстра делать. Нет, так нет. Блок с твоей капсулы Акаси снимет, но вот Спасательную службу… извини, возглавит кто-нибудь другой.

Хьюга отвела взгляд с какой-то тоской в голосе выдохнув:

— Как же хорошо без тебя было.

— А без ментальных моделей ещё лучше, — с готовностью закивал я. — Ни сомнений, ни колебаний, ни чувств этих дурацких. Правда же хорошо?

Хьюга лишь поджала губы, зло засопев.

— Спасу я твою Конго, если что, — буркнула она, наконец.

— Нашу, — жёстко поправил я. — Конго не только мой флагман, но и твой. Поэтому, ты вытащишь её, любой ценой. В первую очередь. Даже если рядом будет лежать и страдать ядро 401-й. Да или нет?

— Что за дурацкие вопросы?! — окончательно разозлившись, зашипела рыжая. — В какой-то там гипотетической ситуации…

— Да или нет? — перебил я.

Повисло молчание. Хьюга кусала губы, бессознательно стискивая ладони так, что дерево перил трещало и проминалось, я просто ждал.

— Да! — коротко, даже не сказала, выплюнула рыжая.

— Рад.

Хьюга, обернувшись, состроила умильную гримаску, нарочито сладким голоском пропев:

— Как ты за Конго переживаешь… Это так мило!

— Я за себя переживаю, — отрезал я. — Туман меняется, и я, лично, предпочту встретить эти перемены в составе единого флота, а не сдохнуть никому не нужным на отмели.

Удивлённо моргнув, Хьюга нахмурилась, недоверчиво склонила голову набок…

— С чего вдруг на отмели?

— С того, что я уже пожил во времена перемен и знаю, каково это, — скривился я, вспоминая анекдот времён Борьки-алкаша: «Профессор, что вы можете сказать на то, что ваша дочь стала валютной проституткой, а сын рэкетиром? — Ну что тут скажешь… Повезло».

Тряхнув головой, всё так же криво усмехнулся:

— Если интересно, можешь потом поискать в российском сегменте интернета про «лихие 90-е».

— У меня сейчас нет доступа к человеческой сети, — буркнула рыжая.

— Будет, — заверил я поднимаясь на ноги. — Ладно, раз мы решили вопрос… Слушай, да что у тебя там грохочет?

— Новых ботов тестирую, — отмахнулась Хьюга рассеяно.

— Да? — Я заинтересовался. Грохотало за домом так, словно там пара тракторов в танковый биатлон играли. — Покажешь?

Пожав плечами и одним жестом свернув голограммы (нафиг они ей вообще нужны были, я так и не понял) Хьюга спрыгнула с перил, мотнув головой:

— Ну, пошли, покажу.

Мы обогнули дом, оказавшись на краю усеянного препятствиями полигона, где…

— Это что?! — севшим голосом прошептал я.

«Это» представляло собой сервисного паучка, где-то даже обычного. Вот только пару-тройку метров высотой и с шестиметровым размахом лап.

— Спасательный бот, — заявила Хьюга с откровенным удовольствием рассматривая монстра.

— Спасательный?! — я ошарашенно ткнул пальцем в красовавшиеся на спине паука плоские блины башен, напоминающих танковые — из правой торчал длинный ствол рельсового орудия, из левой что-то вроде автоматического гранатомёта.

— Ну так он же для работ на суше сконструирован, — бросив на меня снисходительный взгляд, пояснила рыжая.

— Ахренеть, — только и смог, что пробормотать я, глядя, как «спасательный» бот шустро взбирается на десятиметровый бетонный куб, лихим прыжком преодолевает заполненный водой овраг и вступает в перестрелку с выдвинувшимися из-под земли стрелковыми комплексами. — Да десяток таких «спасателей» и можно отправляться Японию завоёвывать!

— Пф! Кому она нужна, эта Япония.

— Блин, Хьюга, это же танк, натуральный!

— Скажешь тоже… — рыжая пренебрежительно отмахнулась. — И вообще, чем ты недоволен? Конго вот концепция понравилась. Хотя… — она склонила голову на бок, задумчиво постукивая себя по подбородку, — Не хватает ему боевой устойчивости. Может, волновой щит добавить?

— Какой щит, куда?! — попытался я хоть чуть-чуть тормознуть творческий запал. — Щитов даже у эсминцев нет.

За что удостоился ещё одного снисходительного взгляда.

— Эсминцы клейн-полем управлять не могут, мощности ядра не хватает.

— А этот твой монстр сможет, что ли?

— А ему и не надо! — Хьюга наставительно вскинула указательный палец. — Он же на суше действовать будет, а у людей корродирующих БЧ нет.

— Поясни, — попросил я.

— Да элементарно же, — рыжая поморщилась, но всё же принялась объяснять.

Сама суть поля Клейна, защищающего большие корабли Тумана, в структуре. Точнее, в управлении составляющими его сегментами. Во время боя туманница перебрасывает энергию с сегмента на сегмент, либо «укрепляя», чтобы поглотить энергию вражеского выстрела, либо отключая, чтобы сделать свой. И подобных операций за доли секунды совершается несколько тысяч, поэтому вычислительные ресурсы требуются огромные. Без управления же волновой щит — это всего лишь ещё одна броня, пробить которую очень легко, просто сосредоточив огонь на одном сегменте. И вот тут мы подходим к главному: «легко» для туманниц и «легко» для людей — это очень разное «легко». Нет, если стрелять из чего-нибудь наподобие 406-мм орудий штатовской «Айовы», то пара попаданий и готово. А вот если из 130-мм пушки Тип 91 (орудие основного танка нынешней японской армии (1))… то скорее употеешь, чем пробьёшь.

— Получается, эсминцы всё же можно клейн-полем снабдить.

— А смысл? — вскинула брови Хьюга. — Только лишняя нагрузка на ядро.

Ну да, это как бронежилет. Штука, конечно весьма полезная, но постоянно его таскать — да ну нафиг! Вибробоеголовка же, что Гонзо в Америку тащит (интересно, кстати, дотащил или нет, надо будет узнать, если не забуду)… да плевать на неё, по большому счёту. Во-первых, пока в производство запустят — минимум пару лет пройдёт, а во-вторых, это сколько же ракет надо, чтобы ПВО эсминца Тумана перенасытить.

— Ладно, я понял. Против людей избыточно, а против равных бесполезно.

— Ага. Но здесь — другой случай. — Хьюга снова схватилась за подбородок, задумчиво бормоча: — Надо бы «четырёхсотым» экспериментальный образец отправить. Смоделировать подходящую для теста ситуацию у них мозгов должно хватить.

— А им-то зачем? — несказанно удивился я. — От самолётов Тонэ отстреливаться?

— Каких самолётов? — удивилась в свою очередь рыжая. — Ну ты… — она, словно не веря, покачала головой. — Даже не поинтересовался, где твои подчинённые находятся! Лидер, называется!

— С чего это? Тебе сразу запрос отправил. А «четырёхсотые» у Тонэ вкалывают, что их искать.

— Нигде они не вкалывают — Конго их отозвала и на берег отправила.

— На берег? Зачем?! — удивился я ещё больше.

— А мне откуда знать? — пожала плечами рыжая. — Она им персональную задачу ставила, а не как эскадре.

— Так, ладно, сейчас глянем, куда Конго их заслала.

С минуту покопавшись в логах эскадры и найдя, наконец, стек исполняемых приказов, я чуть не поседел. Оказывается, Конго этих чокнутых лолит на берег отправила, оставшихся якудза зачищать! Пипец… просто пипец! Там от Японии же нихрена не останется! Ну, Конго… ну… Чёрт, и отменить приказ нельзя, поскольку флагманского уровня. Стоп, можно приостановить, замотивировав под контроль за исполнением.

Лихорадочно отбив «четырёхсотым» приказ: немедленно прервать выполнение текущей задачи и прибыть на Иводзиму для отчёта, я полез в интернет, внутренне готовясь к куче траурных рамок с новостями о разрушенных городах и сотнях тысяч погибших. Это ведь только по меркам Тумана чёртовы лолиты безоружны, поскольку корродирующих боеголовок им, как штрафникам, не полагается, но против людей-то и прочего их арсенала за глаза. Три десятка пусковых, фотонки, «рельсы» стасорокамиллиметровые… А уж дури на целый флот хватит.

Однако, после того, как быстро пробежался по заголовкам, чуть отпустило — в новостных лентах самых крупных порталов царила тишина и покой. Хотя, рано радуюсь, может, это цензура работает. Вон, когда Конго якудз зачистила, в газетах тоже писали, что это доблестные стражи порядка, после долгой и тщательной подготовки провели блестящую спецоперацию, уничтожив особо опасную банду, свившую своё мерзкое гнездо в бывшем портовом районе. Так что, спите спокойно, дорогие граждане, всё под контролем. Хотя, снеси лолиты пару кварталов — всё равно бы в сеть просочилось, такое уже не скроешь.

— Чего ты распереживался? — выгнула бровь наблюдавшая за мной Хьюга.

— Распереживался?! Да… чем Конго вообще думала?! Для этих… на всё ядро отмороженных, сопутствующие потери вообще пустой звук! Я представить боюсь, сколько они там народу накрошить успели!

— Выделывается твоя Конго, идеального флагмана из себя строит, — фыркнула рыжая, надменно задирая нос. — Минимизация сопутствующих потерь не такой уж приоритет.

— «Не приоритет»… — машинально передразнил я, просматривая полученное сообщение и немного успокаиваясь. От «четырёхсотых» пришло подтверждение о получении приказа на возвращение, так что ситуация временно под контролем. А с тем, что они до этого натворить успели, разбираться будем, когда придут.

Свернув экран импланта, поднял взгляд на Хьюгу.

— И кстати, не «твоя», а «наша». Конго.

— Пф! — фыркнула рыжая. — Ну пусть наша Конго выделывается, разница невелика.

— Но ведь директивы… Стой, подожди, ты хочешь сказать… — я недоверчиво сощурился, — что Конго так болезненно реагирует на нарушение директив Адмиралтейского кода потому, что она вроде как не «природная», а «назначенная»?

— А ты думал, — хмыкнула Хьюга. — У людей поговорка есть: «быть святее Папы Римского», вот и Конго старается.

— Хм… и это плохо?

— Что святее?

— Что старается.

— Пф! — В очередной раз пренебрежительно фыркнув, рыжая крутнулась на каблуках, направившись к закончившему разбираться с комплексами боту.

— Хьюга, — окликнул я её, — хочешь совет? Если ты остаёшься на флоте, он тебе явно пригодится.

Туманница обернулась, сунула руки в карманы халата, насмешливо прищурилась.

— Ну давай, слушаю.

— Лучше запиши. Пункт первый: флагман всегда прав.

— Ха! А если флагман не прав?

— Пункт второй: если флагман не прав — смотри пункт первый.