За тридевять морей

Эпизод 31. Пит-стоп

Опустившийся на вырубленную в скале площадку самолёт встречала… девица. Именно так! У Риоко бы просто язык не повернулся назвать столь нахальную особу девушкой. Светло-оранжевый комбинезон приспущен до пояса, обтянутая белоснежной майкой грудь словно выставлена напоказ… ещё и руки в карманах! Ну разве приличные девушки могут так себя вести?! То ли дело Инга, спутница господина Рокина, — тихая, скромная, воспитанная… Тут Риоко покосилась на сидевшую впереди девочку и мысленно покачала головой. Сама она столь патриархальное воспитание, когда девочка не имеет права даже слова сказать, если к ней не обращаются, сильно не одобряла, но… не зря говорят: всё познаётся в сравнении.

Дождавшись, когда стихнет гул двигателей и дверь распахнётся, девица качнулась с пятки на носок, окидывая их с сыном бесцеремонным взглядом:

— Ага, самка. А детёныш зачем?

— Акаси… — тяжело вздохнул выпрыгнувший на площадку господин Рокин.

— Чего? — девица удивлённо вскинула брови.

— Женщина.

— Пф!

— Акаси!

— Ладно, ладно, женщина, но детёныш-то тебе зачем? Он же сломанный!

Растерянно прислушивавшаяся к этой перепалке Риоко быстро отвела взгляд, чтобы не выдать охватившее её разочарование. То есть, эта наглая девица и есть Акаси, которая «как бы главврач»? А она-то размечталась… Хотя должна была сообразить — ну откуда у туманников возьмутся настоящие врачи?

— Мам, это же Хошино! — прошептал Широ, в отличие от неё таращившийся на девицу с откровенным восторгом.

— Кто? — не поняла Риоко.

— Ну, Хошино из «Танковой школы», — пояснил сын. — Один в один!

Несмотря на то, что переговаривались они тихим шёпотом, к тому же на японском, девица не только услышала, но и прекрасно поняла. Поскольку внезапно обернулась и, ткнув в Широ пальцем, торжествующе прокомментировала:

— Вот! Детёныш понимает! Не то, что ты! — последнее адресовалось господину Рокину.

— Я тоже понимаю, — отозвался тот с кислой миной. — Что тебе делать нечего, а потому фигнёй страдаешь.

— Сам ты фигня! — девица возмущённо упёрла руки в бока. — Это искусство! Вхождение в образ!

— Не верю, — буркнул господин Рокин, оборачиваясь и подавая руку Риоко. — Сатоши-сан, прошу.

— Ой, ой, ой, тоже мне, Станиславский, — девица демонстративно надулась.

— Немирович-Данченко, блин, — поморщился господин Рокин. — Акаси, ну может, хватит уже? Давай всё-таки побыстрее с медосмотром закончим, а то нам ещё до острова добираться.

Высокомерно фыркнув, девица на секунду задумалась, пробормотала что-то невнятное про зачётную шестнадцатую серию и предвкушающе сверкнула глазами:

— Ладно, пусть будет медосмотр!

В следующую секунду по её телу пробежала световая волна, и комбинезон автомеханика превратился в медицинскую пижаму светло-салатового оттенка.

Риоко едва не икнула от неожиданности, господин Рокин беззвучно застонал.

Девица же взмахнула рукой, создавая прямо из воздуха зеркало, старательно перед ним покрутилась, разгладила пижаму, нахмурилась, пробормотав: «Чего-то не хватает»… картинно хлопнула себя ладонью по лбу и вытащила из воздуха стетоскоп, повесив себе на шею. После чего ещё раз крутнулась перед зеркалом, довольно кивнув:

— Вот теперь аутентично!

— Акаси… — с какой-то безнадёжностью в голосе начал господин Рокин.

— Спокойно, — остановила его девица, — сейчас всё будет.

Из выходящего на площадку тоннеля донёсся гул и через минуту к самолёту подкатил электромобильчик. Небольшой, почти игрушечный, очень похожий на те, что используют в гольф-клубах.

— Последний штрих, — девица щёлкнула пальцами, и электромобильчик сменил цвет с серого на снежно-белый, украсившись бегущей вдоль борта красной полосой. Вдобавок, на капоте возникла крупная надпись «AMBULANCE».

Во все глаза наблюдавшая за этими перевоплощениями Риоко невольно сглотнула ставшую вдруг вязкой слюну, только теперь начав понимать, что господин Рокин ничуть не шутил и не преувеличивал. Эта бесцеремонная косплейщица, способная изменять предметы одним лишь движением руки, действительно пугала. Потому что окружающий мир был для неё просто игрушкой, из которой, как из пластилина, можно лепить всё, что захочется.

— Мам, мам… — подавшийся вперёд Широ едва не свалился с сидения, так же во все глаза таращась на устроенное девицей представление. Правда, не испуганно, а по-прежнему восторженно. — Здесь что, настоящее кино снимают? А мы будем участвовать? А почему говорят на английском? А если я его не знаю, меня возьмут? А съёмочная группа где? Или это шоу со скрытой камерой?

— Да. То есть, нет, то есть… — Риоко, запутавшись, тряхнула головой, приводя мысли в хоть какое-то подобие порядка. — Сынок, я тебе потом объясню, ладно?

— Ну… ладно, — протянул Широ, крутя головой, видимо в попытках отыскать скрытые камеры.

Тем временем неугомонная девица попыталась нацепить на господина Рокина повязку с красным крестом, затем хирургическую маску, затем белый халат… А затем господин Рокин перешёл на русский, выдав длинную и малопонятную фразу, на что девица демонстративно поджала губы, фыркнув:

— Фу таким быть!

— Я с тобой скоро и не таким стану! — рыкнул господин Рокин раздражённо. — Акаси, ты долго мне ещё тут нервы мотать будешь?

— Шесть минут тридцать две секунды, — отрапортовала девица с готовностью.

— Чего?! — господин Рокин, кажется, поперхнулся.

— Так всё равно же ждать бы пришлось, — девица невинно захлопала ресницами. — Мне ведь сканер настроить надо. А так веселее.

— Кому? — выдохнул господин Рокин сквозь зубы.

— Что «кому»? — изобразила непонимание девица.

— Веселее кому?

— Мне.

Господин Рокин открыл рот, с полминуты так постоял, закрыл, смерил девицу задумчивым взглядом и внезапно поинтересовался:

— Акаси, знаешь главный вклад России в мировую цивилизацию?

— М-мм… — явно сбитая с толку подобным вопросом, та прикусила губу, чуть неуверенно протянув: — Концепция всеобщего равенства, независимо от индивидуальных характеристик?

— Нет, есть куда более весомый.

— Это какой?

— Ремень солдатский кожаный, образца 1938 года.

Растерянно моргнув, девица на секунду замерла, словно к чему-то прислушиваясь… отмерев, крутнулась на каблуках, с самым независимым видом зашагав к электромобильчику. Уже на ходу возмущённо бросила:

— Ну и долго ты там стоять собрался? Время же идёт! Поехали!

— Инга… — махнул господин Рокин сопровождавшей его девочке, которая за всё это время, кажется, даже не пошевелилась. И вот тут Риоко испугалась по-настоящему. Потому что обернувшаяся девица на мгновение скинула дурашливую маску, из-под которой выглянуло нечто чуждое, словно бы не-живое, и бесстрастно, с какими-то механическими нотками отрубила:

— А эта пусть здесь сидит.

— Акаси… — досадливо поморщился господин Рокин.

Но забравшаяся в электромобильчик девица уже снова выглядела, как завсегдатай Акихабары* и лишь нетерпеливо побарабанила ладонями по рулю (хотя Риоко готова была поклясться, что ещё секунду назад никакого руля не было):

— Поехали уже!

Чертыхнувшись, господин Рокин кивнул девочке: «Ладно, Инга, останься» — и, подхватив Широ на руки, перенёс его на заднее сидение электромобиля, буркнув:

— Ну, поехали, так поехали.

Правда, поездкой это было назвать сложно. Более точно описание звучало бы как «безумная гонка». Под тревожные вспышки красной мигалки (хорошо хоть без сирены) электромобильчик стремительно летел по полутёмным, наполненным странными механизмами залам и коридорам, взвизгивал шинами на поворотах, а затем едва не врезался в длиннющую, как конвейерная лента, сороконожку. Риоко только и успела, что вцепиться в спинку переднего сидения и крепко прижать сына к себе, готовясь к неизбежному удару, но мчавшаяся навстречу сороконожка просто взбежала по стене на потолок и продолжила путь по нему, даже не сбавив скорости.

— Разобьёмся, — меланхолично заметил господин Рокин, провожая взглядом проносящуюся в полуметре над его головой стальную ленту механического насекомого.

— Не должны! — азартно возразила девица, выворачивая руль и закладывая очередной безумный поворот, отчего автомобильчик резко накренился, вставая на два колеса…

— В-вау! — восторженно воскликнул Широ, явно принимавший эту сумасшедшую поездку за аттракцион.

Девица обернулась, расплылась в улыбке, толкнула господина Рокина локтём:

— Ха! Детёныш мне начинает нравиться. Правильно реагирует.

— Просто он плохо тебя знает, — отозвался тот устало.

— Пф! Слушай, — девица подозрительно сощурилась, — а ты точно русский?

— А что, есть сомнения? — вяло удивился господин Рокин.

— Ну как же! — распираемая эмоциями девица даже заподпрыгивала на сидении. — Какой же русский не любит быстрой езды?!

— Адекватный, — отрезал господин Рокин.

Они ещё продолжали препираться, но Риоко уже не прислушивалась. У неё и без того голова шла кругом от полной бредовости происходящего. Ну не могут, не могут демоны быть такими… такими… не демоническими! Они же должны быть могущественны, ужасны, величественны, наконец! Подавлять и пугать одним лишь своим видом! А эта девица, если чем и пугает, так своей ненормальностью! Впрочем, господин Рокин ничуть не лучше. Настолько безразлично относиться к столь странному месту нормальный человек просто не может!

Конечной точкой поездки оказался большой круглый зал с возвышавшимся прямо по центру странным сооружением. Словно взяли купол из сетки с шестиугольными ячейками, в узловых точках разместили метровые иглы остриём внутрь… затем сетку убрали, но иглы так и остались висеть в воздухе.

И прямо перед этим сооружением электромобиль и остановился.

Выбравшись из автомобиля вслед за хозяевами, Риоко чуть нервно закрутила головой, в надежде, что рядом всё-таки окажется что-нибудь более подходящее под определение медицинской аппаратуры, но тщетно.

— Значит так, — смерив её плотоядным взглядом, девица предвкущающе потёрла ладони, — для начала надо прослушать, затем измерить давление, затем…

— Акаси! — перебил господин Рокин.

— А чего Акаси? Это медицинский протокол, людьми придуман!

— Вот пусть люди по нему и работают.

— Да? — девица изобразила задумчивость… — Тогда, наверное, надо…

— Не надо, — снова перебил господин Рокин.

— А если…

— Не стоит.

— Тогда, может, нужно…

— Не нужно.

— Разрешите хотя бы…

— Не вздумай!

Запнувшись на полуслове, девица пронзила господина Рокина возмущённым взглядом:

— Эй, это не по тексту!

— Так мы не в кино, — пожал тот плечами.

— Вот что ты за человек такой, а? — попеняла ему девица.

— Я не человек, я на службе, — парировал господин Рокин. — Поэтому, давай по протоколу.

— Так я и собиралась…

— По ремонтному протоколу.

Недовольно посопев, девица сокрушённо махнула рукой, выдав непонятное: «Ты хуже Хиэй!», — и, переведя взгляд на Риоко, ровным бесстрастным тоном, никак не вязавшимся с её недавними выходками, приказала:

— Женщина, ложись на кушетку. Ноги вместе, руки вдоль тела.

— На какую… — начала Риоко непонимающе оглядываясь, но тут же замолкла, поскольку в полуметре от неё воздух заискрился, формируя нечто, напоминающее медицинскую кушетку.

— Господин Рокин, а это обязательно? — спросила она, с опаской косясь на висящую прямо в воздухе, без какого-либо намёка на опору, поверхность.

— Да, Сатоши-сан, — терпеливо кивнул тот, — обязательно. Без заключения от Акаси Харуна с Киришимой вас к Макие даже не подпустят.

— Это точно, — хмыкнула девица. — Они недавно узнали, что у человеков бывают эпидемии и весь остров едва не стерилизовали. Истерички.

— Акаси…

— А что, скажешь, нет? Совсем там одичали! Собирались стерилизацию высокотемпературной плазмой устроить!

— Ну, не рассчитали немного, бывает.

— Ха, немного! Нет, чтобы нейтронный заряд подорвать, гамма-излучение бы там всё живое выкосило. Чисто, аккуратно, без разрушений…

— Акаси, хватит уже, никто ничего не сжигает и не взрывает. Девочки и сами поняли, что слегка погорячились.

— Ну и зря! Чистота — залог здоровья!

Риоко растерянно перевела взгляд с одной на другого… Они ведь это несерьёзно? Про атомное оружие?

— Женщина, ты почему до сих пор стоишь? — недовольно уставилась на неё девица.

— Но ведь гамма-излучение… — робко начала Риоко, но девица её перебила, всплеснув руками:

— Какое излучение?! Я же тебя не восстановлю потом!

И проворчав себе под нос: «Глупая самка», — указала на кушетку, повторив:

— Ложись, ноги вместе, руки вдоль тела.

— Сатоши-сан, поверьте, это куда безопасней, чем медобследование в самой лучшей клинике Японии, — поддержал её господин Рокин.

— Безопасней? — с недоверием переспросила Риоко.

— Именно. Так как исключается одна из главных причин врачебной ошибки.

— А… какая из причин? — уточнила она, всё ещё сомневаясь.

Господин Рокин чуть приподнял брови, словно удивляясь столь глупому вопросу…

— Человеческий фактор.

Нельзя сказать, что подобное объяснение успокоило, скорее наоборот, но Риоко сочла за лучшее подчиниться, поскольку хозяйка этого места уже демонстрировала явные признаки нетерпения. А выяснять на личном опыте, что будет, когда терпение этой особы иссякнет окончательно, было немного страшно. К тому же ей даже не предложили раздеться, а значит, осмотр явно будет поверхностным, чисто формальным.

— Хорошо, — с некоторой опаской надавив на поверхность кушетки и убедившись, что, несмотря на отсутствие видимой опоры, падать та не собирается, она улеглась, принимая требуемую позу.

— Л-люди, — пренебрежительно фыркнула наблюдавшая за ней девица, и шевельнула ладонью.

Часть игл тут же бесшумно разлетелась, образуя проход, и кушетка плавно въехала внутрь купола.

Следующий десяток минут Риоко просто лежала, не двигаясь, и терпеливо ждала, когда этот странный медосмотр закончится, изредка бросая короткие взгляды за пределы купола, благо расстояние между игл было достаточным, чтобы видеть, что происходит снаружи. Впрочем, там не происходило ничего. Прислонившийся спиной к автомобильчику господин Рокин выглядел скучающе, как человек, который наблюдает за чем-то настолько обыденным, что это давно уже не вызывает никакого интереса, девица сидела на неизвестно откуда возникшем ящике, полуприкрыв глаза и, кажется, тоже не интересовалась происходящим… и лишь Широ, заскучав, ерзал на сидении, вертя головой по сторонам.

Через десять минут процедура повторилась в обратном порядке. Иглы бесшумно раздвинулись, открывая проход, и кушетка вылетела наружу.

Риоко торопливо спрыгнула на пол и замерла, не зная, что делать дальше.

— Акаси? — вопросительно взглянул на девицу господин Рокин.

— Да всё нормально, — хмыкнула та, открывая глаза. — Женщина не больная. Только глупая.

— С чего вдруг глупая? — удивился господин Рокин.

— Потому что на диете сидит, — пояснила девица, ткнув пальцем в возникший перед ней голоэкран с похожей на кляксу картинкой. — Сам смотри. Недостаток массы в пять килограмм четыреста пятьдесят два грамма. И, как результат: мышечный тонус понижен, иммунная система угнетена, гормональный баланс нарушен… Питаться надо нормально, а не на диетах сидеть!

Риоко стремительно покраснела, опустив глаза. Последний месяц с работой было совсем плохо, так что волей-неволей приходилось экономить.

Покосившийся на неё господин Рокин устало потёр переносицу…

— Акаси, я тебе потом объясню, ладно?

— Да чего там объяснять, этими дурацкими диетами вся людская сеть завалена, — отмахнулась девица, разворачиваясь к Широ: — С детёнышем-то чего делать? Ремонтировать будем или пускай живёт?

— Акаси… — господин Рокин покачал головой, — твоё чувство юмора явно нуждается в калибровке.

— Ты ничего не понимаешь, — девица наградила его в ответ снисходительным взглядом. — Это «чёрный юмор»!

— Ну да, и что?

— То, что данная разновидность юмора характерна для работников медицинской сферы, — девица похлопала себя по груди, рядом со стетоскопом. — А внимание к деталям… — тут она наставительно воздела указательный палец, — ключ к созданию аутентичной модели!

Господин Рокин запрокинул голову к потолку, что-то беззвучно прошептал, видимо, молитву… С минуту так постояв, опустил взгляд и, шагнув к электромобилю, перенёс Широ на кушетку, на ходу попросив:

— Сатоши-сан, пожалуйста, объясните сыну, чтобы выполнял указания Акаси. Это важно.

— Хорошо, господин Рокин, — кивнула Риоко, твёрдо решив, не обращать внимания на бесцеремонность этой… «как бы врача». Судя по формальности процедуры, осмотр проводится исключительно для галочки, а значит, чем быстрее закончится, тем быстрее они покинут это безумное место с его ненормальной хозяйкой.

Поэтому помогла сыну устроиться поудобней, успокаивающе проворковав:

— Сынок, сейчас тебя быстро осмотрят, ну, как в больнице, и мы поедем, главное — не бойся.

— Мам, ну ты чего? — засмущался Широ. — Осмотр, так осмотр, чего бояться, первый раз, что ли?

Риоко печально улыбнулась. Ну да, не первый. И даже не десятый. Сколько их было… Даже в Университетской клинике Токио побывали, хотя этот визит и обошёлся им в почти половину всех сбережений. Впрочем, чёрт с ними, с деньгами, она бы что угодно отдала, чтобы поставить Широ на ноги. Вот только чудес в этом мире не бывает.

Ласково пригладив сыну выбившуюся прядь волос, что тот стоически стерпел (хотя обычно принимался громко ворчать про детские нежности), Риоко отошла в сторону, наблюдая, как кушетка вплывает внутрь сооружения. Когда иглы вернулись на свои места, в некотором сомнении оглянулась, раздумывая, стоит ли напомнить господину Рокину об обещанной инвалидной коляске сейчас, или подождать, пока процедуры закончатся?

В конце концов, решила всё же подождать, поскольку в данный момент тот, подойдя к стоявшей с отсутствующим видом девице, вопросительно поинтересовался:

— Итак?

Девица неопределённо хмыкнула, заложила руки за спину, и, качнувшись с пятки на носок, пожала плечами:

— В целом, по прогнозу. Отличия не более двух с половиной процентов.

— Покажи в графическом, пожалуйста.

Через мгновение в воздухе вспыхнули голоэкраны, причём в таком количестве, что едва ли не треть зала оказалась заполнена различными изображениями.

— Акаси, давай только первый слой, — устало поморщился господин Рокин. — А то у меня глаза разбегаются.

— Это и есть первый, — возмутилась девица. — И лишь по основному вектору.

— Так мой первый, а не свой, — вздохнул господин Рокин.

Недовольно фыркнув, девица вытянула руку и несколько раз шевельнула пальцами, как бы листая невидимую книгу, отчего голоэкраны принялись стремительно складываться друг в друга, словно карточная колода. Скептически обозрев оставшуюся дюжину, хмыкнула:

— Всё. Дальше уже бессмысленно.

— Н-да? — господин Рокин скользнул взглядом по изображениям, пробормотав: «Ну, хоть так», — после чего они перешли на такую дикую смесь английского с русским, что Риоко стала понимать лишь отдельные фразы.

— Повреждена область спинного мозга… — морщила нос девица.

— То есть, сразу исправить не получится… — задумчиво потирая подбородок, констатировал господин Рокин.

— Тут одних расчётов года на три…

— А если симулятор задействовать…

— Это если Конго разрешение даст…

Вслушивавшаяся в разговор Риоко невольно замерла, отчаянно напрягая слух и пытаясь понять, о чём идёт речь. Судя по изображениям, больше всего напоминавшим анатомический атлас, господин Рокин с девицей обсуждали травму Широ и… получается, его можно было бы вылечить? Если госпожа Конго на что-то даст разрешение? Но оставить сына на три года здесь… это безумие! Или она всё неправильно перевела и разговор вообще о ком-то другом?

Тем временем господин Рокин, перебросившись с девицей ещё несколькими фразами, досадливо выдохнул:

— Чёрт! Пацан и так в коляске.

— Так тебе надо, чтобы он двигаться мог? — уточнила та.

— А это возможно? — прищурился господин Рокин.

— Пф, тоже мне проблема, — скучающе протянула девица. — Дублирующую систему сформирую и дело с концом. Здесь же просто шина повреждена, если обеспечить прохождение сигнала, всё само заработает.

— То есть, даже чувствительность вернётся?

— Могу вернуть, если надо, я ещё для тебя сопряжение протезированных частей с нервным волокном разрабатывала. Хорошо получилось, между прочим, зря отказался. Надёжно, функционально, ремонтопригодно.

— Нет уж, спасибо, мне и так хорошо. Лучше скажи, сколько времени понадобится?

— На расчёт и создание структуры — восемьсот шестнадцать секунд.

— Всего лишь?!

— Так это же не органику считать. Но сразу конечности не заработают — мышечная ткань атрофирована, пока восстановится. Хотя… — девица замолчала, задумчиво потирая кончик носа.

— Что? — поторопил господин Рокин.

— Можно экзоскелет добавить.

— В смысле?

— Элементарно. Сделаю поверх силовой набор, управляющий сигнал распараллелю… Заодно и стимуляция мышц получится. — Явно воодушевившись, девица сама себе довольно кивнула: — Решено!

— Акаси… — непонятно взглянул на неё господин Рокин.

На что та небрежно отмахнулась:

— Спокойно, на буксире от меня ещё никого не утаскивали. И детёныш сам побежит. — Затем, вытянула руку, звонко щёлкнув пальцами: — Спи.

Господин Рокин дёрнулся всем телом, нервно заозиравшись.

— Акаси, блин!

— Чего? — состроила девица невинную гримасу.

— Предупреждать же надо!

— А тебя-то зачем?

— Затем! Я с тобой скоро нервный срыв заработаю.

— Это потому что ты мнительный!

— Нет, это потому что ты бесцеремонная.

— Беспочвенные инсинуации!

— Да неужели? Тебе напомнить, как…

Они в очередной раз принялись препираться, в чём-то друг друга обвиняя, но Риоко уже не обращала внимания. Потому что составлявшие купол иглы внезапно пришли в движение, выстраиваясь по какой-то схеме, а кушетку с Широ окутал дымчатый кокон, испещрённый светящимися узорами.

Машинально метнувшись к ожившему сооружению, она едва не ударилась грудью о вспыхнувшую плёнку защитного поля, и в растерянности замерла, не зная, что делать. Спохватившись, оглянулась на как ни в чём не бывало переругивающихся хозяев этого безумного места…

— Господин Рокин!!!

Разом замолкнув, те одновременно обернулись, глядя на неё с откровенным недоумением.

— Хм… Сатоши-сан? Что-то случилось? — осторожно поинтересовался господин Рокин.

Он ещё спрашивает?!

Стиснув кулаки так, что ладони прострелило болью от впившихся в кожу ногтей, Риоко с огромным трудом взяла себя в руки (уж то, что истерика сейчас ни к чему хорошему не приведёт, она понимала прекрасно) и спокойным ровным тоном попросила:

— Пожалуйста, объясните, что происходит? Что с Широ?!

— Я же говорила — глупая, — фыркнула девица. — Детеныша ремонтирую, чего же ещё.

Ремонтирует?! Широ не механизм, чтобы его ремонтировать! И… и… да она же вообще ничего не делает! Стоит и болтает! А это жуткое сооружение работает само!

— Так, Акаси, подожди, — остановил девицу господин Рокин. Затем чертыхнулся и, словно бы подцепив кончиками пальцев один из голоэкранов, передвинул его так, что тот оказался прямо перед Риоко.

— Прошу прощения, Сатоши-сан, совсем замотался. Надо было сразу объяснить. Так вот, Акаси сейчас формирует у вашего сына… э-ээ, как бы заплатку для повреждённого участка спинного мозга. Вот тут, видите? — Он указал на изображение.

— Но это же невозможно! — воскликнула Риоко.

— Почему? — удивился господин Рокин.

— Но… это ведь позвоночник, а не железяка! Какие там могут быть заплатки?!

Тяжело вздохнув, господин Рокин с силой растёр виски, пробормотав, что ему слишком мало платят за эту работу, и внезапно протянул ей левую руку ладонью вверх.

— Сатоши-сан, возьмите меня за руку.

— Зачем?!

— Пожалуйста, сделайте, что я прошу.

Нервно оглянувшись на вроде как замершую установку (хотя Широ до сих пор скрывался под непрозрачным коконом, но хоть иглы двигаться перестали), Риоко быстро прикоснулась к протянутой ладони, тут же отдёрнув руку.

— Почувствовали что-нибудь необычное? — поинтересовался господин Рокин.

— Нет. — Риоко покачала головой. Ну а что она должна была почувствовать? Ладонь, как ладонь — сухая, тёплая, по-мужски твёрдая. — Господин Рокин, я не понимаю, причём тут…

— Просто эту руку мне сделала Акаси, — перебил мужчина.

— Что, простите? — Риоко решила, что ослышалась.

— Эту руку мне сделала Акаси, — повторил господин Рокин спокойно. — После того, как родную пришлось ампутировать из-за обширного поражения тканей.

— Но… но ваша ладонь не похожа на протез!

— Разумеется. Потому что это живая ткань, с мышцами, сосудами, сухожилиями…

— Даже папиллярные линии скопировала, — гордо задирая нос, влезла в разговор девица.

— Да, даже отпечатки пальцев могу сдать, — господин Рокин скупо улыбнулся, но тут же посерьёзнел. — Видите ли, Сатоши-сан, это лишь люди мечутся в поисках смысла жизни и трясут друг друга вопросами «зачем я живу?». У туманниц смысл жизни присутствует с самого рождения, поскольку они и есть этот самый смысл. Акаси… можете назвать её духом исцеления, не ошибётесь, поскольку все её знания, навыки, умения, сама её суть именно в этом — лечить, исцелять, вытаскивать с того света и возвращать в строй.

— Вах, красиво сказал, — растрогано шмыгнула носом прислушивавшаяся девица. — Половину, конечно, переврал, три четверти упустил… но красиво.

Риоко покосилась на неё с откровенным недоверием. В попытках вылечить сына она обошла десятки, если не сотни клиник и насмотрелась на самых разных врачей. От вальяжных и представительных профессоров из безумно дорогих больниц Токио до различных «целителей», что лечили любые болезни, сидя на картонке под дырявым навесом. Но столь ненормальные ей не попадались ни разу.

— Так вот, — невозмутимо продолжил господин Рокин, — если Акаси говорит, что ваш сын будет снова ходить, то он будет ходить, поверьте.

— Ну конечно будет, — фыркнула девица, указывая подбородком на вновь активировавшееся сооружение. — Смотри, женщина.

Пришедшие в движение иглы на этот раз собрались под потолком в пучок, а кокон рассыпался быстро тающей серебристой пылью, открывая обнажённое тело сына, которое безвольно парило в воздухе, словно распятое на невидимом кресте.

— Широ! — в панике воскликнула Риоко.

— Вот же глупая, — пробурчала девица. — Женщина, он тебя не слышит, я его выключила.

— Сатоши-сан, это просто наркоз, — устало «перевёл» господин Рокин.

Тем временем тело Широ медленно повернулось вокруг своей оси, и Риоко смогла рассмотреть произошедшие с ним изменения. На спине, прямо на позвонках, появилось по металлическому кругляшку размером с монету, а внешнюю сторону ног от бедра до голеностопа покрывал рисунок из крохотных шестиугольных ячеек.

— Так, готово, — прокомментировала девица деловито. Затем картинно хлопнула в ладоши, и Широ встрепенулся, открывая глаза. — Сейчас спущу со стапеля для проверки ходовой.

В следующую секунду удерживавшая Широ невидимая опора исчезла, и Риоко с силой прижала ладонь к губам, давя рвущийся наружу крик. Растерянно вертевший головой сын приземлился на ноги, секунду постоял, заполошно размахивая руками в попытках удержать равновесие, и, машинально сделав несколько шагов, едва не растянулся на полу. Но невидимая сила снова вмешалась, подхватив его и вернув в вертикальное положение.

— Л-люди, — протянула девица с сарказмом. — Как вообще с настолько примитивной системой стабилизации можно передвигаться, не понимаю.

— Привычка, — отозвался господин Рокин.

— Пф, привычка! — голос девицы по-прежнему источал сарказм. — Лучше бы нормальный гиростабилизатор себе завели!

Даже не замечая ставшую уже привычной перепалку, Риоко рванулась было к сыну, но тут же замерла, испугавшись, что её действия разрушат это… это… волшебство? Туманную технологию? Впрочем, ей всё равно, что это. Даже если самая демоническая и ужасная техномагия во Вселенной. Главное — её сын стоял! Пусть покачиваясь и неловко балансируя руками, но стоял! На собственных ногах! Эта… эта туманница-врач сотворила невозможное!

— Ма-ам… — подрагивающим голосом позвал Широ, осторожно ощупывая колени.

— Всё хорошо, сынок, не бойся, — затараторила Риоко, — Акаси-сама очень хороший врач, она обещала, что тебя вылечит.

— Не вылечит, а восстановит двигательную функцию, — фыркнули у неё за спиной.

Торопливо обернувшись, Риоко сложила ладони на животе и, согнувшись в глубоком поклоне, замерла…

— Акаси-сама, прошу простить мне недостойные слова, — выдавила она, глядя в пол. — И то, что позволила себе усомниться в ваших способностях.

— Пф!

— Примите… примите мои нижайшие извинения, — продолжила Риоко, не решаясь поднять голову и разрываясь между стыдом и страхом. Госпожа Акаси ошибалась, называя её глупой. Она не глупая, она просто дура. Клиническая идиотка! Которая совсем забыла, где находится.

— Акаси… — укоризненно протянул господин Рокин.

— А я тут причём? — голос Акаси-сама был полон возмущения.

— Да ты никогда ни при чём.

— Вот именно! А от вас только и слышишь, что обвинения! Беспочвенные! Злые вы!

— Ага, уйдёшь ты от нас.

— Не дождётесь!

По-прежнему замершая в поклоне Риоко, внезапно задалась вопросом: а кто же такой «господин Рокин», если он может позволить себе не только спорить с Акаси-сама, но даже делать ей замечания?

— Женщина, — её легонько постучали пальцем по макушке, — у тебя сейчас произойдёт перегрузка мышц, и ты упадёшь. И тогда мне придётся ещё и тебя чинить. А у меня, между прочим, ресурсы не бесконечные. И других дел по клотик.

Покраснев, Риоко стремительно выпрямилась, и тут же снова глубоко поклонилась, извиняясь:

— Акаси-сама, прошу простить за доставленное беспокойство.

— Л-люди, — вздохнула госпожа Акаси и решительно направилась к Широ, который в данный момент настороженно скрёб пальцем узор из сетки на внешней стороне бедра.

— Детёныш, ну чего ты там скребёшь? Это микрогранулы в эпителии, их и пинцетом-то не ухватишь.

Обеспокоившись — а вдруг сын себе навредит? — Риоко заторопилась следом, но господин Рокин остановил её, придержав за локоть.

— Сатоши-сан, одну секунду, — произнёс он негромко. — Постарайтесь больше так не делать.

— Простите? — не поняла Риоко.

— Не надо кланяться и постоянно извиняться. Результат получается прямо противоположный.

— Почему?!

— Потому что с точки зрения туманниц вы тратите время на бессмысленные действия. И большинство девчонок воспримет это скорее как неуважение. Акаси исключение, она обожает сериалы и более-менее знакома с человеческой культурой, но вот другие… их реакция на избыточную вежливость будет негативной.

— Но как это может быть неуважением?! — с жаром возразила Риоко. — Сама культура человеческого… ой.

— Вот именно, — заметил господин Рокин без улыбки, — человеческого. Но вокруг не люди. Поэтому постарайтесь избегать славословий и гипертрофированной вежливости. Особенно при общении с туманницами старших рангов. От них вы даже обычное «спасибо» вряд ли услышите, поскольку, по их мнению, подобные глупости являются бесполезной тратой времени и ресурсов.

— Это потому что краткость — сестра таланта! — прозвучавший прямо над ухом голос госпожи Акаси заставил Риоко вздрогнуть и невольно закрутить головой. Потому что сама Акаси-сама в это время находилась в нескольких метрах впереди, спиной к ним, и, кажется, вообще никакого интереса к разговору не проявляла.

— Вот один из примеров, — невозмутимо прокомментировал господин Рокин. — С точки зрения людей вмешиваться в чужой разговор неприлично…

— Так вы же на открытом канале тут фоните!

— …Но так как мы общаемся вслух, то есть, в открытую, на общедоступном канале, то в разговор может влезть любая особа со своим очень важным мнением.

— И между прочим, на моей базе!

— …К тому же, мы находимся на базе, являющейся вотчиной Акаси, а значит, это не она бесцеремонно влезает в чужой разговор, а мы пытаемся шептаться прямо у неё в спальне. Что несколько бестактно. С нашей стороны.

Почувствовав, что от столь странной логики голова идёт кругом, Риоко схватилась за виски, лишь через минуту сообразив, что как бы пародирует жест господина Рокина.

Смутившись, отдёрнула руки.

— Простите, это… сложно.

— На самом деле нет, просто стоит помнить, что здесь другой мир, живущий по своим правилам. И не судить окружающих по человеческим нормам.

Риоко невольно отвела взгляд, мысленно дав себе зарок никогда не забывать, что здесь не Япония. Хотя и подозревала, что это будет непросто. Ну никак, никак не получалось воспринимать окружающих, как могучих и ужасных демонов Тумана. Вот, к примеру, сам «господин Рокин» совершенно не походил на образ мирового зла. Обычный мужчина среднего возраста, усталый и явно живущий одной лишь работой (между прочим, ни разу не посмотрел на неё, как на женщину!). В общем, классический госчиновник не очень высокого ранга, или управляющий отделом в крупной корпорации. Встреть такого на улице — пройдёшь мимо, даже внимания не обратив.

— Я постараюсь, — Риоко собралась было снова поклониться, но вовремя спохватилась, ограничившись лишь небольшим кивком.

— Очень надеюсь, что у вас получится, — так же кивнул господин Рокин и спокойно уселся в возникшее у него за спиной кресло. Указал рукой на искрящееся рядом облако, из которого формировалось ещё одно:

— Присаживайтесь, Сатоши-сан, это надолго.

— Надолго? — осторожно устроившись на самом краешке, переспросила Риоко.

— Угу. Если уж Акаси взялась кого-то тестировать, то успокоится нескоро.

— Вы думаете?

— Нет, знаю.

Вообще-то Риоко в течение всего разговора постоянно косилась на сына, стараясь не упускать его из виду, но ничего особенного там не происходило. Широ медленно ходил, пытаясь двигаться ровно и не падать. И пусть сначала получалось не очень (хорошо ещё, что нечто невидимое постоянно подстраховывало), но с каждой минутой его движения становились всё увереннее и увереннее. А госпожа Акаси внимательно за ним наблюдала, давая указания, какие упражнения выполнять. Ещё, от висевшего под потолком пучка игл изредка отделялись несколько штук и занимали позиции то справа, то слева. Вот тогда приходилось сдерживаться, чтобы не вскрикнуть — слишком уж неприятно выглядели эти целящиеся в сына стальные стержни.

Всё это продолжалось не менее получаса. Наконец, госпожа Акаси полуприкрыла глаза, словно прислушиваясь к чему-то, поцокала языком:

— Мда, остальное только тренировками.

Затем шевельнула пальцами, указав на возникший рядом куб с выложенными на нём одеждой, бельём и туфлями:

— Ладно, детёныш, одевайся.

— Благодарю, доктор-сама, — торопливо поклонившись, Широ натянул плавки и уселся прямо на пол, растирая голень.

— Жжётся.

— «Жжётся» — передразнила госпожа Акаси, закатывая глаза к потолку. — Л-люди! Нет, чтобы числовое значение привести.

— Числовое значение чего? — вмешался господин Рокин, поднимаясь и подходя к ним.

Риоко тоже вскочила с кресла, заторопившись следом.

— Чего-чего, — буркнула госпожа Акаси, не оборачиваясь. — Уровня возбуждения нервного… — не договорив, безнадёжно махнула рукой. — А, всё равно бесполезно.

Затем окинула Широ задумчивым взглядом.

— Так, детёныш, я сейчас буду постепенно понижать чувствительность, скажешь, когда жжение пропадёт.

— Хорошо, доктор-сама, — закивал сын, после чего, помолчав, чуть встревоженно сообщил: — Вот, сейчас пропало.

— Хм… — госпожа Акаси в раздумье потёрла подбородок, куда-то в пространство пробормотав: — Наращивать постепенно, с шагом в шесть десятитысячных… или даже шесть и две. Хм… нет, не будем торопиться, сделаем пять пятьдесят семь. Да, кстати!

Снова перевела взгляд на Широ.

— Ну-ка, встань и подпрыгни.

Широ послушно поднялся на ноги и, чуть пригнувшись, прямо с места взвился в воздух. Едва ли не на высоту своего роста. Приземлившись, ошеломлённо замер.

— Э-ээ…? — господин Рокин удивлённо уставился на госпожу Акаси.

— Круто, да? — расплылась та в горделивой улыбке. — Суперспособности!

— Акаси, блин!

— Да ладно, уж и пошутить нельзя. Хотя в теории, если запишется в рефлексы…

— Запишется? — господин Рокин мгновенно насторожился.

Но госпожа Акаси уже поскучнела, перечислив:

— Лишь естественным путём. Пять-шесть лет тренировок. При наличии развитого вестибулярного аппарата… — замолкнув на середине фразы, огорчённо вздохнула: — Так что верну ограничители, а то поломается.

Господин Рокин тоже выдохнул. С откровенным облегчением. Как и Риоко, у которой от демонстрации сыном суперспособностей сердце пропустило несколько ударов.

— Так, всё, — снова шевельнув пальцами, госпожа Акаси выудила из воздуха листок бумаги. — Держи, распишись.

— Это что? — поинтересовался господин Рокин, даже не делая попытки взять листок.

— Как что?! Медицинское заключение. Вот, видишь: печать, подпись.

— Акаси… — господин Рокин устало прикрыл глаза, — ну какие, блин, заключения? Ты бы ещё на куске бересты текст нацарапала.

— А кто флагману бумагу вместо отчёта прислал? Двойные стандарты, да? — госпожа Акаси демонстративно отвернулась, всем своим видом выражая осуждение и негодование. — Фу таким быть!

— Так, стоп, — господин Рокин схватился за виски, что явно вошло уже у него в привычку. — Ты-то откуда про тот отчёт знаешь?

— Я всё знаю!

— Акаси!

— Не скажу! Живи и мучайся!

Тяжело вздохнув, господин Рокин выхватил у неё из пальцев испещрённый печатным текстом листок…

— Ручку дай.

Взяв протянутую через плечо обычную капиллярную ручку, положил листок на колено, расписался.

— Рассказывай уже.

Обернувшись, госпожа Акаси забрала у него листок, ручку, довольно полюбовалась на подпись и, сложив бумагу в несколько раз, убрала в нагрудный карман своей пижамы. После чего с превосходством фыркнула:

— Так Тонэ же запрос на разработку защищённого контейнера мне присылала.

— Вот чёрт!

Отстранённо наблюдавшая за этим, которым уже по счёту препирательством, Риоко поймала себя на желании тоже тяжело вздохнуть, закатив глаза. И вот это — страшные и ужасные демоны Тумана? Которыми люди пугают друг друга на берегу? Но теперь она понимает, почему госпожа Конго приказала разыскать для девочки воспитателя. С такими-то опекунами…

Покачав головой, она обогнула спорщиков, чтобы помочь сыну с одеждой. Хотя тот и попытался управиться сам, но при попытке попасть ногой в штанину, едва не упал. Так что её помощь пришлась как нельзя кстати. Заодно она оценила качество материала и пошива, оказавшееся высочайшим. Ни одной торчащей нитки или кривой строчки. Не говоря уже о том, что похожий на школьную форму костюм сидел на Широ, как влитой, словно сшитый лучшим портным после десятка примерок.

Поправив ему воротничок, сделала шаг назад, любуясь стоящим на ногах сыном.

— Красавчик.

— Мам, ну ты чего, — засмущавшись, Широ попытался привести одежду в «правильный мальчишеский порядок», вытащив рубашку из брюк.

— Широ!

— Мам, ну все же сейчас так носят!

— Прекрати, это уличная мода.

— А так я на центровика прилизанного похож.

— И ничего не похож, приличный молодой человек.

Подошедший господин Рокин одобрительно улыбнулся Широ, перевёл взгляд на неё… И Риоко стало чуть неловко за свой далеко не новый наряд. Уж то, что её одежда куплена не один год назад и не в дорогом бутике, а на распродаже, мог не понять разве что слепой.

— Извините, Сатоши-сан, вам с выбором гардероба помогут девочки на острове. Заодно вы проконсультируете их по всем этим женским… хм… — господин Рокин покрутил пальцами, видимо в попытке сформулировать. — Аксессуарам, в общем.

— Конечно, господин Рокин, — Риоко поклонилась, выпрямившись, наткнулась на укоризненный взгляд, слегка покраснела. — Простите.

— Ну что же, — господин Рокин довольно хлопнул в ладоши. — Ещё один момент и отправляемся. Видите ли, вам понадобится что-то вроде удостоверения личности.

— Ага, а то ещё какая-нибудь номерная прибьёт мимоходом, — равнодушно добавила госпожа Акаси, и Риоко невольно поёжилась. Потому что прозвучало это без малейшей угрозы, совершенно обыденно, словно предупреждение, что нужно взять зонтик, чтобы не намокнуть под дождём.

— Женщина, давай руку. Да не эту, левую.

Задрав рукав блузки, Риоко с опаской протянула левую руку, но ничего страшного не произошло. Вокруг её запястья всего лишь засветилась вязь узоров, через мгновение застыв в виде изящного браслета.

— Эксклюзив, — прокомментировала госпожа Акаси, взглянув на господина Рокина с непонятным превосходством. — Не ширпотреб, как некоторые лепят.

Затем кивнула Широ:

— Теперь ты, детёныш.

Процедура повторилась с сыном, вот только у него на запястье возникла футуристическая… штуковина, словно скопированная у героя какого-то аниме.

— Ух ты, браслет Грозового Лучника! — возопил сын, восторженно ощупывая эту странную железяку.

Затем, картинно вытянув левую руку перед собой, хлопнул правой по железяке:

— Стрела Грома!

Полыхнула ослепительная вспышка и воздух прошил шипящий разряд молнии, оставив после себя отчётливый запах озона.

— Акаси!!! — кажется, в этот раз к воплю господина Рокина присоединилась и сама Риоко.

Ну, ей так показалось. Потому что в глазах до сих пор прыгали солнечные зайчики, а в ушах звенело от грохота.

Кое-как проморгавшись, она бросилась к ошеломлённо мотающему головой сыну и затормошила его, лихорадочно ощупывая:

— Широ, Широ, ты в порядке? Не обжёгся? Где болит? Покажи руку…

— Мам, да ничего не болит, всё со мной нормально, — забарахтался сын, уворачиваясь. — Здорово же! Настоящий артефакт!

Риоко решительно обернулась к господину Рокину, но тот уже и сам весьма экспрессивно, мешая русские слова с английскими, выражал госпоже Акаси неодобрение.

— Да там десяток киловольт, максимум, — недовольно отбивалась та. — Просто разряд идёт по ионизированному каналу. А сила тока вообще никакая. Игрушка!

— К чёрту такие игрушки! Вам дай волю, вы и пулемётами детей снабдите!

— А что такого? Масса снаряда крохотная, скорость смешная, даже боту покрытие не поцарапает. Данные от флагмана, между прочим, Конго лично проверяла. В самый раз для детёнышей.

— Ничего, кроме того, что люди ими друг друга убивают!

— Люди и стульями друг друга убивают, так что теперь, на полу сидеть?

Поняв, что разговор уходит куда-то не туда, Риоко сочла для себя возможным вмешаться. Потому что фраза про пулемёты, как приемлемые для детей игрушки, её откровенно напугала. Она уже успела понять, что госпожа Акаси — девушка весьма увлекающаяся и далеко не всегда соизмеряет свои возможности с возможностями обычных людей. Точнее, об обычных людях просто не задумывается.

— Акаси-сама, очень прошу… отключите эту… это устройство. Для Широ оно может быть опасно.

— Вот-вот, — поддержал её господин Рокин. — А уж какое спасибо тебе Харуна с Киришимой за подобные игрушки скажут.

При упоминании неизвестных Харуны и Киришимы госпожа Акаси разом посмурнела, досадливо вздохнув:

— Эти могут.

— И-ии? — с нажимом протянул господин Рокин.

— Ладно, ладно, — сдалась госпожа Акаси. — Пусть будет обычный детёныш, один из серой массы, крохотный винтик в чудовищной машине…

— Акаси!

— Пф! — невероятным прыжком взвившись в воздух, госпожа Акаси исчезла, словно растворившись в полутьме под потолком. — И пусть тебе будет стыдно, — прошептали её голосом сами стены.

Чертыхнувшись, господин Рокин приглашающе указал на электромобильчик:

— Прошу, Сатоши-сан, пора ехать.

Обратная дорога совершенно не походила на предыдущую безумную гонку. Электромобильчик, которым вообще никто не управлял — занявший переднее пассажирское сидение господин Рокин откинул голову на подголовник и вроде бы даже задремал — неспешно прокатился по немного футуристичным, но хорошо освещённым и где-то обыденным коридорам, уже минут через пять оказавшись на знакомой посадочной площадке.

Получается, в первый раз… — Риоко стиснула зубы, с трудом удерживаясь от оценки поведения некоторых особ, что устраивают себе дурацкие развлечения, пугая гостей. Но тут её взгляд упал на беззаботно болтавшего ногами сына, и она устыдилась подобных мыслей.

В конце концов, даже талантливые люди бывают зачастую не от мира сего, а уж лёгкая эксцентричность столь выдающегося специалиста, как Акаси-сама… это такая мелочь, право, что и вспоминать-то смешно.