За тридевять морей

Эпизод 18. Индивидуальный подход

Усевшись на валун у самой кромки берега, я выбил из пачки сигарету и, закурив, мрачно уставился на закатную зарю над горизонтом.

Да уж, высадка получилась секретней некуда. Эпик фейл, как говорится. А кто в этом виноват? Лолиты, конечно! Не я же, весь такой умный, втиравший Конго про людей, которые делают не то, что нужно, а лишь то, чему обучены.

Тяжело вздохнув, я покосился на замерших по бокам подлодок… Солдатики, блин. Оловянные. Может, их в школу отправить? Обычную японскую? А что, отличная мысль! Учеников только заранее эвакуировать. Вместе с учителями.

— Инга, Инна, хватит уже пространство поисковыми импульсами дырявить, старика, вон, чуть до сердечного приступа не довели.

— Сенсорные системы людей слишком примитивны, чтобы фиксировать работу наших сканеров, — заметила 400-я бесстрастно.

В теории, кстати, да, сканирующие импульсы туманниц человеческими органами чувств не должны засекаться. Но на практике натуральный такой мороз по коже пробегает. Акаси, помнится, упорно заявляла, что «этого не может быть!», а когда я несколько раз подряд угадал, что она меня просвечивает, принялась с нездоровым энтузиазмом предлагать «дополнительные исследования». Еле отбился.

— Фиксируют, — поморщился я с досадой. — Только не спрашивай, как. Летучих мышей, вон, тоже слышать не должны — ультразвук же! — однако слышат. Но в одном ты права — сенсорные и аналитические системы людей весьма… хм… несовершенны, поэтому люди воспринимают мир через набор стереотипов. И в первую очередь обращают внимание на то, что в них не укладывается. Ну, как лягушки, которые не замечают объект, пока тот не начнёт двигаться.

Подлодки быстро переглянулись, видимо совещаясь, и 402-я неуверенно поинтересовалась:

— Имитация наиболее распространённых в человеческом социуме поведенческих моделей приведёт к снижению заметности?

— Именно. Это называется: «социальный камуфляж». Если ты одет, как все; говоришь, как все; ведёшь себя, как все… то ты сливаешься с толпой и тебя просто не замечают.

Затушив докуренную сигарету о камень, я убрал окурок в пепельницу — с такими чистюлями, как туманницы, любой мусорить отучится — и поднялся на ноги.

Ладно, первый блин всегда комом. Главное, всё получилось, как надо. Старик раздаст «палантиры» соседям, те поначалу будут осторожничать, но потом осмелеют и примутся ловить рыбу в промышленных масштабах. Уже не столько для себя, сколько на продажу. Так что рано или поздно происходящим заинтересуются те, кому положено.

И вот тут начнётся самое интересное. Ох, как же меня местные особисты за подобные «подарки» материть будут… аж представить приятно. Им ведь реагировать придётся, а как? Ну вот узнают они про «палантиры», и что дальше? Украсть, отобрать, конфисковать? Можно. А потом? Что потом с конфискованным делать? Изучать? То есть, взять неизвестный артефакт, который явно не простой дальномер, и собственными руками доставить его в жутко засекреченную лабораторию к таким же засекреченным учёным? Это даже не смешно. Создать специальную лабораторию у чёрта на куличках, чисто под данный артефакт? Уже лучше, но… блокировать квантовую связь они не умеют — нет у людей таких технологий. В принципе нет. И японцы об этом прекрасно знают. А изучать артефакт, через который изучают тебя… это эксгибиционизм какой-то. Впрочем, хрен с ним, с эксгибиционизмом, но где гарантия, что в один прекрасный день сей загадочный артефакт не получит сигнал и не рванёт, как бомба атомная? Дождётся, когда вокруг него народу соберётся побольше, и ка-ак… А потому рисковать… Хотя, японцы могут. Они вон, 401-ю в своё время мало того что в док поставили, так ещё и школьные экскурсии к ней водили. Правда, я так и не понял, зачем. Типа, пятиминутка ненависти, что ли? Знай врага в лицо, отрок?

В общем, лучше их экспериментаторский запал заранее ограничить, во избежание. Например, привязать «палантиры» к биометрическим данным владельцев. Пусть особисты вокруг рыбаков попрыгают, уговаривая и прельщая. Вот только своими руками создавать касту избранных… как-то оно… На первое время разве что. Главное, не забыть, что нет ничего более постоянного, чем временное.

— Инга, проследите за датчиками. Когда окажутся у людей, снимите с них сигнатуры владельцев. На всякий случай. Как говорится — доверяй, но проверяй.

— Принято, — бесстрастно кивнула 400-я.

— Отлично. Тогда домой. А с этим позже разберёмся.

***

Ага, позже… Получилось, как в присказке: человек располагает… Следующие несколько недель мне было совершенно не до «палантиров».

Такао поймала-таки японскую суперподлодку. Месяц караулила, акустическими станциями весь рейд Йокосуки засыпала, маркеров понаставила… Поймала, правда, в последний момент, так как чокнутые японцы теми ещё самоубийцами оказались. Едва облучение поисковым сонаром засекли, врубили свой супер-пупер-кавитирующий движитель и на двухстах узлах в открытый океан рванули! Оказывается, это и был их план по прорыву блокады — в режиме подкрадывания выйти с рейда, потом, включив форсаж, пролететь зону патрулей и затаиться. Типа, туманники районов патрулирования не покидают, а потому не погонятся.

Бред полнейший, как по мне. Ну да, девчонки из патрульной эскадры гнаться бы за ними не стали, всё правильно. Просто отстрелялись бы ракето-торпедами вдогон. Махине в семь тысяч тонн, несущейся со скоростью самолёта в кавитационном пузыре, этого хватило бы за глаза. Там ведь даже прямых попаданий не надо — пузырь от ударной волны схлопнется и привет. На такой скорости о воду… да японскую вундервафлю как бумажку смяло бы.

Но Такао умница, словно футбольный вратарь на мировом чемпионате, в невероятном прыжке дотянулась, сеть силовую развернула, остановила, спеленала, на поверхность вытащила. А потом ругалась. Неумело, зато очень эмоционально. Японские моряки оказались далеко не робкого десятка и ворвавшимся внутрь лодки ремботам дали отпор. Натурально. Похватали что под рукой было и врукопашную пошли! Психи, но, чёрт возьми, прямо гордость за людей взяла! Даже мне порой с ботов не по себе становится — монстры ведь, по другому не назовёшь, — а эти на них с разводными ключами да упорами… Один лишь особист вроде как труса спраздновал — наверх тишком выбрался и за борт прыгнул. Правда, позже выяснилось, что этот «трусливый» успел спалить секретную документацию, бросить термитную шашку в серверной, да ещё и прихватить с собой карты памяти из самописцев (там пол-лодки исследовательской аппаратурой заставлено было). В общем, в одиночку натворил столько, что удостоился отдельного Акасиного обещания: «Увижу — движки гаду вырву!».

Но, казалось бы, причём тут я? Так, во-первых, Такао, вытащив из подлодки командира, вся прямо расцвела — настоящий капитан, да ещё первого ранга! — и мне стоило немалых трудов убедить девчонку, что этого настоящего капитана надо не себе в надстройку прятать, а аккуратно положить в плотик, к остальной команде. Ибо насильно мил не будешь. И нет, то, что он молчит с гордым видом, это не «молчание — знак согласия», просто человек он военный, моряк, офицер, мужик в конце концов, так что вопить, словно голливудская звездулька в лапах Кинг Конга, не обучен. А во-вторых, мне же потом пришлось докладывать обо всём Конго, напирая, что весь этот цирк с человеками не бардак и самоуправство, а с блеском проведённая операция. По итогам которой надо не провинившихся карать, а отличившихся награждать. И каких нервов мне это стоило…

Впрочем, оказалось, что и это ещё цветочки, ягодки начались, когда Хиэй решила исправить свою ошибку с униформой и разработала новый комплект с учётом полученной из интернета информации. И всё бы ничего, но за образец она взяла… робу! То есть, бесформенная куртка, мешковатые штаны, рабочие ботинки… классическое х/б, б/у. Мало того, предложила ещё и ввести её, как обязательную общефлотскую. Типа, один флагман, одна форма, один Код! Так победим! Понятно, что девчонки, старательно формировавшие себе стильные юбочки, красивые блузочки, да прочие… чулочки, с такого авангарда откровенно опешили. А затем столь же откровенно возмутились: мол, вы там, в своей Ударной, совсем с ума посходили, но мы-то причём?! Короче, никогда ещё Второй флот не был так близко к бунту, бессмысленному и беспощадному. Шутка. Наверное. Но то, что я едва не свихнулся, успокаивая одних, убеждая других, и давя своим куцым авторитетом на третьих — факт.

В итоге Хиэй, пусть и нехотя, согласилась, что её проект требует доработки, эсминки, возмущённо пищавшие, что «Ножки — это важно!» (мелких почему-то больше всего возмутило, что в штанах, в отличие от юбки, ног аватары не видно) успокоились, а Конго, готовая рвать и метать, не разбирая правых с виноватыми, высказала мне всё, что думает о человеках с их бредовыми концепциями.

И вот так каждый день! Не успеешь дух перевести — новая напасть.

А под занавес я вообще в межведомственный конфликт вляпался! Туманницы разные. И не только по классу или водоизмещению, но и по характеру. Кому-то страстно хочется аватару, кому-то хочется «настоящего дела», а кому-то, как «номерным», на всё это глубоко пофиг, они даже при общении обозначают себя не именем, а буквенно-цифровым кодом (на самом деле скорее цветовым, так как за подпись идёт длина волны, но мой имплантат переводит в буквы и цифры). И вот, на флоте начались перестановки — сначала Тонэ выпросила себе из резерва самых «беспокойных» (мотивируя это тем, что они стараться изо всех сил будут, чтобы обратно не вернуться), за ней Тикума, затем Касима… а когда ещё и Катори запрос составила, у Исэ лопнуло терпение. Ну какому лидеру понравится, что у него подчинённых выдёргивают? А кто у нас за работу с личным составом отвечает? Правильно, комиссар. Так что лёгким взмахом флагманской длани отправился я знакомиться с очередной «взрослой женщиной» лично. Сбылась мечта идиота.

Исэ — это… это… это как Хьюга, только в квадрате. В том смысле, что по попе ещё не получала, и потому Чувство Собственного Величия у неё присутствует аж в двукратном объёме. Плюс высокомерие, язвительность, лень, пофигизм и капелька безумия. А если учесть, что «Исэ» ещё и сильнейший корабль Второго флота, и даже на Конго поглядывает с этакой долей снисходительности… В общем, разговор с самого начала не задался — меня даже на палубу не пригласили. Пришлось стоять на крыле мостика «Симакадзе» и, задрав голову, общаться. В то время как аватара Исэ, устроившись, словно кошка на ветке, на одном из стволов своего главного калибра (ещё бы, пушки у неё с вековой дуб обхватом, на них не то, что лежать — танцевать можно), снисходительно поглядывала на нас с Симой сверху вниз и, хрумкая леденцы, упражнялась в остроумии.

Конго не сочла нужным связаться с ней лично? Прислала какого-то… А ты кто, человечек? Комисса-ар? Точно? А сигил есть? Есть? Надо же, такой маленький, хиленький, а уже комиссар…

Короче, эта «взрослая женщина» выводила меня из себя. Планомерно и целенаправленно. Возможно, в другое время я бы поступил иначе, но тут… внезапно понял, что за последние дни просто задолбался убеждать и уговаривать. Поэтому спокойно обернулся к возмущённо сопевшей у меня за плечом аватаре Симакадзе… Девчонке, к слову, от Исэ тоже досталось. Пусть я и половины не понял (видимо, что-то такое, чисто девчачье), но судя по тому, как эсминка сейчас сверкала глазёнками и гневно сжимала кулачки, было обидно.

— Сима, ты не поможешь?

— В чем, Виктор?

— Да вот… — я задрал голову, задумчиво глядя на ехидно улыбающуюся аватару Исэ… Странно, вроде старшая, а выглядит куда младше Хьюги. Может, из-за вычурного платьица с кучей бантиков, оборочек и кружавчиков, а может, из-за совершенно детской гримаски «я тут самая сильная и умная» на красиво очерченном лице. — Девушка большая, воспитывать поздно. Поздно же? — Последний вопрос я адресовал Исэ.

Та на секунду зависла, недоумённо хлопая ресницами, но тут же возмущённо вскинулась.

— Воспитывать?! Меня?!

Я в ответ лишь устало кивнул:

— Ну я и говорю: поздно.

***

«Это было глупо», — сухо прокомментировала получившая запись разговора Хьюга, прежде чем разорвать связь.

Насмешливо фыркнув, Исэ одним прыжком преодолела расстояние до центральной надстройки, мягко приземлившись на левое крыло боевого мостика.

Её младшая сестрёнка так забавно переживает. «Человек опасен, человек опасен»… Да этот человек абсолютно бестолковый! Как просто оказалось его… хм, как же там людской термин… а, вот, «развести». Всего лишь пара запросов в нужной тональности — и он сам напросился на учебно-тренировочный бой. «По-честному, один на один»… Мало того, ещё и в помощь себе взял «Симакадзе»! С эсминцем против линкора! Совсем дурной.

Вот даже обидно как-то. Она столько к этому бою готовилась, тактические модели прорабатывала, заменила стандартные аппараты на противолодочные, скопировала у Тонэ поисковые алгоритмы… Ну в самом деле, любому же понятно, что в схватке с линкором единственная выигрышная тактика — внезапная атака из-под воды. Тем более в его смешной эскадре подлодки как раз присутствуют (точнее, только подлодки и присутствуют). В итоге же вся подготовка впустую. Глупый человек! И он ещё думает, что ровня настоящим лидерам?! Даже жаль, что бой будет учебный, без оружия, пара недель в ремонтном доке ему определённо пошли бы на пользу. Хм…

Исэ на секунду задумалась, просчитывая варианты.

А ведь повреждать человека и не обязательно, можно как бы случайно положить пару снарядов в надстройку этой малявке Симакадзе. Без танатониумных БЧ броню боевой рубки они всё равно не пробьют, а получится весьма наглядно. Разумеется, сам человечек всё равно ничего не сообразит (с таким-то крошечным интеллектом!), но вот Конго намёк поймёт. И впредь будет держать своего ручного зверька там, где ему самое место — у себя на палубе!

Удовлетворённо кивнув, Исэ сформировала подушку и, плюхнувшись на неё, взяла у подбежавшего сервис-бота коробку с леденцами. Отведённое на «подготовку» время следовало провести с пользой.

***

«Сегодня самый лучший день.

Пусть реют флаги над полками.

Сегодня самый лучший день —

Сегодня битва с дураками…»

Беззвучно мурлыкая присланную Хьюгой людскую песенку Исэ обозревала выбранный человеком квадрат… Надо же, некоторые зачатки интеллекта у него присутствуют — сообразил, что на открытой воде шансы нулевые, и выбрал квадрат с россыпью островов. Наивный. Разумеется, она и не подумает соваться в этот лабиринт. В конце концов, дальнобойности орудий ей с лихвой хватит, чтобы накрыть все эти островки. Так что осталось лишь выбрать оптимальную позицию, да выслать на разведку летательные аппараты.

Закончив расчёты, Исэ подняла в воздух четыре разведчика, неторопливо двинувшись на юго-восток.

Но как же это скучно и предсказуемо. Сейчас она прочешет квадрат с воздуха, обнаружит противника, а затем… Стоп, это ещё что?!

Исэ удивлённо вскинула брови, анализируя полученную информацию — один из летательных аппаратов обнаружил прямо по курсу, на глубине шестидесяти метров, искусственный объект с сигнатурой… эсминца?!

Лихорадочно перепроверив сигнал, она на мгновение замерла, а затем, довольно улыбнулась…

Вот теперь замысел человека полностью ясен: затаиться под водой, подпустить её поближе, а затем, резко всплыв, атаковать торпедами. Хитро! И ведь с кем-нибудь другим могло сработать. Да что там «могло», обязательно бы сработало. Никто ведь не стал бы искать надводный (!) корабль под водой. Ха! Но она не «кто-нибудь», она — линкор (самый мощный во всём Втором флоте, между прочим!)… Ага, сигнатура изменилась — сидевшая до этого тихонько, словно отключенный сервисбот, «Симакадзе» запустила основные системы — значит, человек понял, что обнаружен. Ну, и что теперь? Атаковать он не может, нет у эсминцев подводного вооружения, значит, пойдёт на всплытие…

Быстро просчитав возможные варианты, Исэ досадливо поджала губы.

Эх, сейчас бы глубинными, но в бомбомётах снаряды для постановки противоторпедной завесы, а перезарядить их уже нет времени — слишком близко она подошла. Расчёт сценария боестолкновения: её полный залп «уничтожает» всплывшую «Симакадзе», но та успевает сбросить торпеды. А увернуться или перехватить их на столь малой дистанции… Вероятность: восемьдесят три процента. То есть, одну-две торпеды она всё же пропустит. В принципе ничего страшного, но… не чистая победа получается. Разве что…

Предвкушающе улыбнувшись, Исэ вывела ходовую группу в закритичный режим, рывком бросив себя вперёд… Ну же, ещё пару секунд! Векторы движения кораблей совместились, сходясь в одной точке, и она довольно рассмеялась, обхватывая всплывшую прямо под её бортом эсминку волновым полем:

— Попалась! Дай-ка я тебя обниму…

Вот так, теперь эта мелочь никуда не денется. И ничего не сможет сделать, так как торпеды стали бесполезны. С такой дистанции, они просто разобьются о броню, не успев даже встать на боевой взвод.

— Ну, и что ты теперь будешь дел… — договорить она не успела. Практически прижатая к её борту «Симакадзе» внезапно открыла огонь, и Исэ едва не задохнулась от возмущения. Эта мелкая дрянь царапаться вздумала! Да ещё так подло!

Понимая, что 127-миллиметровые орудия никак не повредят её бортовой броне, «Симакадзе» сосредоточила огонь на зенитных установках, «выбивая» их одну за другой. И это было очень, очень неприятно! Согласно заключенной перед боем договорённости, каждое попадание обсчитывалось центральным вычислительным комплексом Ремонтной базы и, в соответствии с этими расчётами, та или иная система прекращала работать. Причём, не просто переставала откликаться на команды, но ещё и отключалась от сенсорной сети. Так что сейчас Исэ в полной мере ощущала, каково это, когда от тебя буквально отгрызают крохотные кусочки.

Но оказалось, что это лишь начало. По внезапно протянувшимся с «Симакадзе» силовым коридорам к ней на борт хлынул поток ботов. Десятки, сотни механических насекомых, которые словно волна растеклись по палубе, карабкаясь на надстройки, выводя из строя оборудование, сенсорные и оружейные системы.

Взвизгнув от отвращения, Исэ попыталась было оттолкнуть проклятую эсминку от себя, но… оказалось поздно. Подошедшая вплотную «Симакадзе» вцепилась в неё штормовыми фиксаторами, так что теперь оторвать её получилось бы лишь с куском собственного борта.

А боты всё прибывали. Хотя, согласно расчётам, количество перебравшихся к ней на борт уже превышало штатный состав ремонтно-аварийной группы эсминца втрое!

В итоге, Исэ просто запаниковала, не зная, что делать. Её собственные боты, едва появляясь из технологических ниш, сразу попадали под удар более многочисленных противников, малокалиберная артиллерия оказалась частично «уничтожена» огнём «Симакадзе», частично выведена из строя самими «захватчиками», а попытка перехватить управление провалилась, даже не начавшись — заполонившие её палубу ремботы вообще не имели управляющего сигнала, действуя автономно.

Апофеозом этого кошмара стала собравшаяся на корме группа тяжёлых сороконожек, которая быстро установила прямо над генераторной правого борта направленный заряд…

— Нет!!! — вырвавшийся у Исэ вопль совпал с тяжёлым, тягучим шлепком, от которого завибрировала вся палуба.

Рефлекторно зажмурившись, она замерла в ужасе. На смену которому пришла волна облегчения. Это же не настоящий бой! И стремительно распространяющееся по кормовой оконечности «онемение» всего лишь имитация повреждений. У неё нет дыры в палубе, генераторы ходовой группы не перемололо в груду обломков, а переборки не лопаются под напором хлынувшей внутрь воды… Что?!

Боты собирали второй заряд, уже над левой генераторной.

— Хватит! — выкрикнула она прямо в эфир.

Увы, боты работали куда быстрее, чем человек соображал — через полторы секунды ещё один тяжёлый шлепок сотряс её кормовую оконечность.

— Да убери же от меня эту мерзость!

— Бой окончен? — сумасшедший человек наконец-то соизволил ответить.

— Да! Да!

«Симакадзе» прекратила, наконец, стрелять, а вышедший на крыло мостика человек скрестил поднятые над головой руки… и боты один за другим замерли, словно получив команду на отключение.

Исэ в изнеможении плюхнулась на подушку, обхватив голову ладонями и балансируя на грани перезагрузки. То есть, он управлял своей механической сворой посредством жестов?!

Было обидно. И страшно. Человек и вправду безумен! Додуматься до такой… такой… мерзости!

«Я тебя предупреждала, что он опасен», — заметила появившаяся на канале Хьюга.

«Это было нечестно!» — вскинулась Исэ обиженно.

На канале повисло секундное молчание, а затем усталый вздох…

«В бою нет честных или нечестных приёмов, есть только эффективные».