Московский Целитель. Я пришел править

Глава 2

Здоров? В смысле здоров?

— Молодой человек, — врач, похоже, надо мной искренне потешался. — Слово «здоров» означает, что вы не болеете!

— Э-э-э, — проблеял я. Мозги после бессонной ночи соображали плохо, но к ним сейчас претензий как раз не было. Я что, похож на ребенка? Полгода уже загибаюсь практически и к смерти готовлюсь, а тут здравствуйте! — Доктор, вы уверены? Вот прям вообще здоров?

— Абсолютно, — врач улыбался с таким видом, как будто это именно он меня и вылечил.

— Вдруг откуда ни возьмись, появился… — пробормотал я любимый стишок. — А как же тогда все эти анализы? Обследования? Кашель, наконец!

— Вы сейчас кашляете? — Доктор встал, прошел к умывальнику и принялся в очередной раз мыть руки. Чистоплюй какой-то, не доверяю я таким людям. Но, с другой стороны, вопрос-то по делу. Я действительно за утро ни разу не кашлянул. Да и дышится на удивление легко.

— Тогда я, наверное, пойду? — поинтересовался я, думая, какой еще медицинский центр есть неподалеку, но ответить мне доктор не успел.

Дверь распахнулась без стука, и в кабинет вломился непонятный громила, сопровождаемый криками из очереди в коридоре. Судя по всему, дядю в детстве забыли отдать на уроки этикета, поэтому он тратил время на пиво и разглядывание наклеек от жвачки «Терминатор». Никак иначе объяснить массивный живот и кожаную куртку в летний день у меня не получалось.

— Слышь, лепила! — рявкнул громила. — Ты, наверное, бессмертный? Или просто бесстрашный? К тебе зачем люди приходят? Чтобы ты их лечил, правда? Ну так лечи тогда, а не сказочки рассказывай!

— Мужчина, успокойтесь! — попытался слиться с обоями доктор. — Вы кто? Прекратите кричать, иначе я вызову охрану!

— Катафалк себе лучше вызови! — ткнул доктора пальцем в грудь громила. — Я тебя еще раз спрашиваю! Почему…

Закончить вопрос у громилы не получилось. Про курсы этикета я уже упоминал, но здесь, похоже, на лицо была более запущенная педагогическая проблема. У дяди отсутствовало не только чувство такта, но и банальный инстинкт самосохранения. Ну а как по-другому, если он позволил мне беспрепятственно подойти, а потом еще и мизинец на излом взять?

Уникальный прием. Боль дикая, бьет по мозгам неимоверно, порыв сопротивляться пропадает моментально, а усилий практически минимум. Идиоты считают, что это сказки, умные же веселятся и водят идиотов за мизинчик, как баранов на поводке.

— А-a-а, — запел на высокой ноте грубиян, привставая на цыпочки, но я уже и так точно знал, что курсы вокала он тоже вряд ли заканчивал.

— Доктор, мы уходим! — Я мило улыбнулся врачу и, выводя громилу в коридор, добавил: — Еще раз спасибо за хорошие новости.

Наверняка наша парочка смотрелась колоритно — семенящий чуть ли не на носочках здоровяк и широко улыбающийся я, подмигивающий всем без исключения девушкам старше восемнадцати… Хотя, скорее всего, мы смотрелись просто-напросто забавно — обосравшийся крепыш и чудик с дергающимся глазом. С другой стороны, мне было настолько хорошо, что плевать, как я выгляжу и кто что подумает. Мне подарили надежду на новую жизнь, и я до сих пор не мог в это поверить.

— Отпусти, — простонал громила, когда мы уже спустились на первый этаж, но я проигнорил его просьбу гордым молчанием. Если в детстве не успели объяснить, как вести себя в приличном обществе, значит, придется объяснять по-взрослому. Через боль и матерные крики.

— Это больница! В ней людей спасают! — оттолкнул я наконец громилу, когда мы вышли на улицу. — И орать на врачей — как минимум некрасиво и глупо. Они же не боги, а всего лишь люди.

— Люди, хвосты на блюде! — сплюнул мужик, аккуратно ощупывая отпущенный мной мизинец. Видимо, никак не мог поверить, что палец действительно целый, или просто не понимал, почему буквально пять секунд назад было так больно. — Шарлатаны они здесь, а не врачи! Только и умеют, что бабки за прием и анализы брать.

— Что-то не похож ты на болезного, — усмехнулся я. — А доктора так вообще чуть ли не до инфаркта довел.

— Да и хрен с ним, — выругался громила. — Сдох бы — и не жалко. Ты, кстати, тоже доходягой не выглядишь.

— Ну так я и не кидался ни на кого, — логика у здоровяка тоже явно хромала, но его, похоже, это совсем не смущало.

— Повезло врачу, что ты там оказался, а то бы я и впрямь ему калитку сплющил!

Громила продолжал возмущаться, но я видел, что на самом деле агрессирует мужик уже просто по инерции. Вспыхнул, проорался — и все! Потихоньку начинает мыслить адекватно. Гораздо интереснее оказалось другое. Я заметил вокруг головы крепыша какое-то оранжевое свечение. Ощущение, как будто мелкие искры вспыхивают и гаснут тут же буквально в сантиметре от кожи громилы.

Галлюцинации? Или я вообще сплю?

— Так что случилось-то? — Я протянул мужику зажигалку, глядя на то, как он достал сигареты и теперь нервно хлопает себя по карманам джинсов. — Или ты всегда так по врачам ходишь?

— Сволочи они все, вот что случилось, — затянулся громила. — Меня Денис зовут. Ты не думай, я не психованный. Просто у меня дочка болеет. Какое-то затемнение в легких, ей дышать тяжело, а недавно еще и по ночам задыхаться начала. Пришли в эту клинику, угрохали кучу денег на анализы и обследования, а сегодня этот абапел заявляет жене, дескать, случай сложный, диагноз поставить не удалось, скорей всего вам попросту климат не подходит. Попробуйте свозить дочку на море — возможно, месяца за два все само пройдет. Это нормально?

— Да уж, ситуация, — почесал я затылок. — Даже и не знаю, что тебе посоветовать можно.

— Так а что тут советовать, — еще одной глубокой затяжкой добил сигарету Денис. — Я что, похож на олигарха? Мы и так из-за этих анализов в долги влезли. Какие два месяца моря? Кто это все оплачивать будет? И кто будет отвечать, если дочке не лучше, а наоборот, хуже станет?

Вот тут возразить нечего. Впрочем, я не врач и не волшебник. Мне б со своими болячками разобраться. Я проводил взглядом фигуру здоровяка и достал из кармана смартфон. Где здесь в округе КТ легких делают?

Через три часа я сидел в кафе и на полном серьезе прикидывал, стоит заказать коньяк или пока что рановато? Впрочем, мне не столько хотелось напиться, сколько просто-напросто понять — что происходит?

Либо в гигантском розыгрыше участвует целая секта врачей, либо я ничего не понимаю. Ну не может же быть такого, что я действительно выздоровел? Вот так вот, сразу? По мановению волшебной палочки. Или может?

Я еще раз вспомнил слова загадочного соседа. Что там старик сказал перед смертью? «Полный порядок»? Передо мной лежало четыре заключения от разных врачей разных медицинских центров, и все они были написаны буквально под копирку. Все чисто, никаких затемнений, здоров. Куча бесполезных умных слов, которые никак не могли объяснить произошедшее чудо. Еще вчера я умирал, а сегодня уже готов к полету в космос.

Может быть, у меня галлюцинации? Крыша поехала? Или я вообще банально сплю и подсознание изгаляется?

— Извините, вы не могли бы меня ущипнуть? — попросил я подошедшую к столику официантку. От неожиданности девушка вздрогнула и чуть было не обернула на меня чашку с кофе.

— Может, еще укусить? — достаточно грозно поинтересовалась она. — Или сразу полицию вызвать?

— Полицию не нужно, — виновато потупился я. — Просто друзья разыграли, теперь полное ощущение, что я сплю… Вот, думал, что поможете…

— Могу вилкой в ногу ткнуть, — уже более добродушно предложила официантка. — Или зубочисткой в глаз?

— Все-все, тенденция понятна, — поднял я руки вверх в примирительном жесте. — Я больше не буду.

Коньяк я все-таки заказал. В конце концов, если я и правда здоров, то что мне какое-то там отделение полиции. Другой вопрос, что мысли в голове даже не планировали успокаиваться, а наоборот — понеслись вскачь с еще большей скоростью. Кто такой Матвей Ильич? Случайно мы с ним встретились или нет? Почему сгорел его дом и почему он так спокойно на это отреагировал? И эта больница… Ощущение, что он специально приехал туда умирать. Полицейские ночью очень сильно удивились тому, что пациент умер на пороге приемного отделения. Большинство претензий, правда, предъявляли не мне, а дежурному врачу, но и с меня семь потов сошло, пока они от меня отстали.

За всеми этими мыслями я даже сам не понял, как оказался дома. Очнулся только с пультом от телевизора в руке. Я что-то собирался посмотреть?

Так дело не пойдет. Надо выпить кофе. Аромат свежемолотых зерен моментально поднял настроение, поэтому первую порцию напитка я смаковал с выражением крайнего блаженства на лице. Жаль только, что зерна к концу подходят…

Звон упавшей ложки раздался внезапно, я чуть было не поперхнулся, но успел уловить краем глаза какое-то движение. Форменные глюки! Домашних животных в квартире не было, но мне казалось, что я увидел нечеткий силуэт какого-то невысокого человечка. Что за бред? Добби ворует старые носки?

— Сгинь, нечистая! — потряс я головой, и видение действительно исчезло. Вернее, не то чтобы просто пропало, я успел заметить, как силуэт моего гостя ввинтился в щель между стеной и шкафом. Все-таки в космос мне пора рановато. Чистые легкие отсутствие проблем с головой не гарантируют.

Минуту я сидел без движения, чутко прислушиваясь к каждому шороху, но ничего необычного больше не происходило.

— Фух, — выдохнул я. — Привидится же всякая чушь. Так и до психушки недалеко.

Я задумчиво посмотрел на турку, прикидывая, стоит ли вливать в себя еще одну чашку кофе. Если на старой гуще попробовать, то получится, конечно, не очень вкусно, но по крайней мере взбодрит. Или хватит?

Может быть, я и так уже превысил все разумные нормы? Мозг хочет отдохнуть, поэтому и посылает мне галлюцинации в качестве сигналов, что надо не дурью маяться, а просто-напросто спать ложиться?

— Извините, — внезапно услышал я детский голос. — А почему вы меня нечистым назвали? Я в баню с дедушкой совсем недавно ходил.

Наверное, в этот момент я оцепенел от неожиданности, иначе бы просто заорал, а заодно и подпрыгнул.

Аккуратно развернувшись, я узрел прямо перед собой невысокого человечка в забавных светло-синих спортивных штанах и футболке с изображением трех мультяшных котят. Росточком он едва доставал мне до пояса и по комплекции напоминал десятилетнего мальчишку.

Я все-таки подпрыгнул на месте, перевернулся и ошарашенно плюхнулся в кресло. Да уж! Сегодняшний день явно планирует превзойти всю мою предыдущую жизнь по количеству событий, причем резко выбивающихся из привычного мировоззрения.

— Здравствуйте, — поклонился мне в пояс коротышка. Стесняется, похоже. Вон, даже ножкой в растоптанных кедах по ламинату загадочные фигуры выводит. — Разрешите с вами познакомиться.

Стоявшее передо мной существо вызывало ассоциации с хоббитом, но мозг отчаянно кричал, что хоббитов не существует. Мелькнула мысль, что меня банально кто-то разыгрывает. Ну а что такого? Пригласили карлика-актера, вот он и ломает комедию…

— Меня зовут Емеля, — тем временем изобразило улыбку существо из категории «неведома зверушка». Кстати, вполне себе милую улыбку. — Я ваш домовой. Ну, не в смысле лично ваш, а проживающий на вашей территории. Вернее, это вы живете на моей территории. В смысле в этом жилом комплексе… Ну… Вы же меня поняли?

Я молчал. Единственное пока, что я понял, — стоящее напротив меня существо не Волан-де-Морт, а значит, я гарантированно не Гарри Поттер. Да и вообще на чудовище этот малыш не тянет. Лицо вполне себе человекоподобное. Я бы даже сказал — смесь обезьянки и обычного человека. Причем взрослого человека, а не ребенка, как можно было ожидать услышав голос.

Руки ноги стандартные, щупалец или хвоста не видно. Может быть, все-таки хоббит? Да нет, хоббиты вроде шерстяные должны быть. Значит, эльфы. Хотя нет, тоже не подходит. У эльфов уши острые, а здесь вполне обыкновенные. Гномы? Тоже нет, для гномов слишком щуплый. Крыльев не видно, так что точно не ангел и не дракон. Хотя…

Мозг отчаянно цеплялся за знакомые ассоциации, вспомнив даже мультик про домовенка Кузю и Нафаню. Да нет, нос обыкновенный, не пуговица и не картошка. Уши не острые, значит не эльфы. Может быть…

— А почему вы молчите? — спросил Емеля. — Я вас чем-то обидел?

— Да нет, — пожал я плечами, внимательно разглядывая домового. — Просто растерялся. Я никогда раньше с такими, как ты, не разговаривал. Вот и удивился. А почему ты раньше мне не показывался?

— Раньше у вас силы не было, — послушно, словно отвечающий на уроке школьник, объяснял мне Емеля. — А раз не было, значит, вы обычный человек, и таких, как я, вам видеть не следует.

— А сейчас? — невольно заинтересовался я.

— А сейчас у вас есть сила — значит, вы уже не относитесь к категории обычных людей.

— Понятно, что ничего не понятно, — почесал я макушку. — Емеля, а ты уверен, что у меня есть какая-то сила? Я вот, например, совсем ничего не чувствую.

— Я не знаю, я просто чувствую, — виновато пожал плечами домовой. — Может быть, сила есть, но вам ей нельзя пользоваться? Или не умеете.

— Так, Емеля… — Я задумчиво почесал лоб, глядя на стоящего передо мной домового. — Ты чай любишь?

— Я больше кофе люблю, — потупился малыш, как будто сказал что-то очень неприличное. — Только не растворимый, а настоящий, из турки.

— О как, — восхитился я. — Ну тут я, наверное, окажусь плохим хозяином. Турка есть, а вот зерна закончились.

— Ну нет так нет, — вздохнул Емеля. — Дедушка вообще говорит, что нам, домовым, пить кофе нельзя.

— Почему? Болеете? — Мозг отчаянно требовал хоть какой-то ясности в ситуации и цеплялся за любую связь происходящего с реальностью. — Что такого плохого в кофе?

— Дедушка говорит, что это чужой напиток, иноземный, а значит, приличным домовым его пить не следует, — пояснил Емеля. — А мне нравится, хоть дедушка и ругается.

— Ладно, я учту, — пообещал я то ли себе, то ли домовому. — Тем более чувствую, что встречаться теперь мы с тобой будем часто.

— Зачем? — испугался чего-то Емеля.

— Да просто так, — улыбнулся я. — Я же в этих силовых и прочих делах человек новый. Так что буду у тебя совета спрашивать, что и как правильно делать. Так ты как? Чай будешь?

На чай Емеля поначалу согласился, но вот напиток, заваренный из пакетиков, считать таковым категорически отказался.

— Это ж вода просто, — с подозрением заглянул в гостевую чашку малыш, а затем отодвинул от себя подальше. — Цвет есть, запах есть, а все остальное — дрянь сплошная.

— Так уж и дрянь, — не согласился я с домовым. — Может быть, тебе просто непривычно?

— Да ты сам посмотри, — взмахнул маленькой ручкой домовой. — Внутри не травы, а пыль одна, вдобавок с какой-то грязью перемешанная. Пакетик непонятно из чего сделан, веревочка вообще какой-то дрянью пропитана.

Емеля говорил с такой искренней убежденностью, что мне и самому как-то расхотелось пить чай из пакетиков. А вот трюфельные конфеты домовому определенно понравились. Он так смешно сощурился, когда засунул одну в рот целиком, что я не смог удержаться от широкой улыбки. Было видно, что ему очень хочется еще, но домовой дисциплинированно держал руки на коленях и даже не пытался тянуться за следующей.

— Емеля, ну ты чего в самом деле? — не выдержал я мучений домового. — Тебе же сказали, угощайся, значит можно кушать не стесняясь.

— Дедушка говорит, что надо быть скромным, — застенчиво улыбнулся малыш. — А то я сейчас все конфеты съем, и мне потом будет стыдно.

— Не будет, — снова улыбнулся я. — Это же я предложил, а не ты их сам берешь без спроса. Но все равно молодец, что дедушку слушаешь.

— Дедуля у меня мировой, — снова счастливо прищурился Емеля, жуя вторую конфету. — Он здесь недалеко домовой, в Центральном районе. Раньше на том месте деревня стояла, так вот мой дедушка в доме старосты хозяйничал.

— Ничего себе, — впечатлился я. — Прям заслуженный домовой.

— Конечно, заслуженный, — приосанился Емеля. — У плохого домового человек никогда карьеру не сделает. Если дома порядка нет, то никакая работа ладиться не будет.

— А потом что? — Мне действительно стало интересно. — И это в какой деревне было? Челобитьево?

— Почему Челобитьево? — удивился Емеля. — Село Мытищее, оно здесь с незапамятных времен стояло. Дед сказывал, что когда староста новый дом построил, вот тогда он к нему и попал.

— Обалдеть! — всплеснул я руками. — Это же сколько всего интересного он мог видеть. Ему уже давно пора на пенсию и мемуары писать обо всем, что видел.

— Да ты что! — замахал руками Емеля. — Если домовой хозяйские тайны всем подряд рассказывать станет, то не видать ему покоя. Ни на этом свете, ни на следующем.

О как! Никогда бы не подумал, что в потустороннем мире такие строгие правила. Казалось бы, чего бояться? Уголовный кодекс домовым явно не грозит. Что же тогда? Соседи заругают? Или Священная Инквизиция придет? О каком покое он тогда рассуждает?

— И что же, например, может случиться? — Я решил не ломать голову и спросить напрямую. — Другие домовые осудят?

— Да нет же, — вновь замахал руками Емеля. — Вернее да, и это тоже. Но это не главное. Домовой защищает дом — значит, и тайны его тоже. А здесь как бы сам вынес чужое добро наружу. И все. Дом такого отвергать начнет, дела делаться не будут, а там, возможно, и совсем придется от предназначения отказаться. Ну и после смерти тоже ничего хорошего.

Домовой замолчал, углубившись в какие-то свои мысли. Мне даже показалось, что он попросту забыл о моем существовании.

— Эй! Емеля! — окликнул я домового. — А что значит после смерти? Там же нет ничего.

— Если бы, — вздохнул малыш, и его лицо в этот момент показалось мне очень взрослым, если не сказать старым. — Я не знаю, что там. Я пока живой, и жить хочу долго. Но дедушка говорил, что после смерти у многих все только начинается.

От таких слов по спине у меня непроизвольно побежали мурашки.

— Что все? — переспросил я, заранее понимая, что не услышу ничего хорошего.

— А ты узнать торопишься?

Блин, вот как-то не ту тему для разговора мы выбрали. Тем более последний вопрос задал не Емеля, а кто-то неизвестный за моей спиной.