Московский Целитель. Я пришел править

Глава 12

Больно то как! Я не ожидал нападения, поэтому в первые пару секунд после удара действительно потерял связь с реальностью. Мне даже показалось, что я теряю сознание или проваливаюсь в черную дыру. Однако буквально в следующую секунду организм перешел на боевой режим и мобилизовался на поиск опасности. Кто? Где? Убивать!

Я тяжело дышал и взглядом искал противника, но, как ни странно, никого чужого рядом не было. Едва дышащий Афанасий, другие домовые и всё! Что же тогда это было? Галлюцинации?

— Это моя добыча! — услышал я вновь незнакомый голос. Странное дело, такое ощущение, что это не мне говорят, а просто повторяют, как мантру или заклинание. Впрочем, следующий удар, хотя и был ожидаем, оказался не менее сильным, чем первый. Что за чушь? Человек-невидимка, что ли?

Я закрутил головой, пытаясь понять, откуда ждать опасность, но и следующий удар в бок оказался для меня полнейшей неожиданностью. В этот раз сбило дыхание, я охнул и скрючился от боли.

— Геннадий, что с тобой? — подскочил ко мне дедушка Емели. — Что случилось?

— Не понимаю, — честно признался я. — Как будто кто-то невидимый бьет меня!

— Ах ты ж… — в следующую секунду домовой завернул такую матерную конструкцию, что даже у меня, бывалого пограничника, уши краснеть начали. — Здесь кошка! Это он на Афанасия напал!

Мне хотелось поспорить, что вообще-то на домового кирпичи напали из обрушившейся стенки, да и кошки никакой не видно, но момент для спора явно был неподходящим.

Афанасий начал хрипеть, и я вновь принялся вливать в него каплю за каплей живительную энергию. Может быть, правильным в этой ситуации было что-то другое, но домовым не повезло, и они притащили на помощь самого неграмотного целителя в округе.

Впрочем, определённый толк в моих действиях все-таки имелся. Мало-помалу дыхание Афанасия приходило в норму, а я к тому же кое как перевязал рану на голове собственной разорванной на лоскуты футболкой. Других открытых кровотечений видно не было, да и место для тщательного осмотра явно было неподходящим. В идеале бы его на свет куда-нибудь определить, одежду снять да потом еще раз все места ушибов обследовать… Но хотя бы дышит.

Единственная приятная новость, что никто меня больше не бил. Домовые сосредоточенно искали неизвестную мне кошку, правда делали это довольно странно, вытянув перед собой руки и напевая какие-то причудливые куплеты. Я явно чего-то не понимаю. Раньше такие кошки мне не встречались. Мало того, что драчливые, так еще и невидимки.

Впрочем, грудь до сих пор болела, так что я до сих пор не верил в то, что дедушка Емели прав и столько проблем могла сотворить всего лишь маленькая кошка. Надо уходить и уносить отсюда Афанасия. Дотянем до утра, а там уже решим, как поступить правильно, то ли Надежде Владимировне опять звонить, то ли и впрямь в больницу тащить домового.

Теперь я не сильно переживал, что залезу в очередные долги к целительнице. И так уже влез по самое не балуйся.

Тем более, лечение Афанасия можно расценивать, как часть обучения на практике. Я же не виноват, что рядом никого умелого не оказалось. А с другой стороны, мне очень хотелось посмотреть, как можно устроить в больницу домового. Неужели у него и впрямь полис ОМС, и паспорт с пропиской имеются?

Я напрягся и попытался посмотреть на Афанасия своим «особенным» зрением. Вдруг есть какая-то рана, которую я пропустил. Весь мой опыт военно-полевой медицины подсказывал, что больше всего стоит опасаться повреждений головы или позвоночника, но на этом теоретические знания заканчивались. Так-то я не очень представляю, как вообще перелом позвоночника выглядит, но надеялся, что место повреждения будет подсвечиваться каким-нибудь неприятным цветом.

С каждым разом переключение между обычным и цветным, вернее, как я назвал для себя, «лечебным» зрением происходило всё проще и проще. вот уже знакомые, переливающиеся всеми цветами радуги, разноцветные очертания. Впрочем, в этот раз в привычной картине оказался новый и весьма неожиданный элемент. Возле ноги Афанасия сидело какое-то непонятное существо оранжево-коричневого цвета и буквально пыталось укусить домового за конечность. В «лечебном» зрении силуэт существа размывался, но и так было понятно, что это довольно крупная тварь, по размерам вполне сопоставимая с домовым. Единственное, мне было сложно понять, где у этого существа заканчивается голова и начинается тело. Такое ощущение, что я вижу перед собой что-то овальное, постоянно меняющие свою форму.

— Что за нах…? — на автомате возмутился я, вскочил и не думая долго просто напросто зарядил по этой твари с ноги, как по футбольному мячику. Вышло удачно. Я почувствовал, как носок ноги ударился во что-то мягкое, и неведомое мне существо, взвизгнув отлетело от Афанасия на пару метров.

— Кошка! — синхронно вскрикнули домовые и набросились на тварь, не задумавшись даже на секунду. Судя по всему, они уже встречались с подобным и не испытывали к нему трепетных чувств.

— Эй, вы его не убьете? — озадачился я, наблюдая за тем, как слаженно молотят домовые ногами по лежащему на полу сгустку. Кстати, вернувшись к обычному зрению, я с удивлением понял, что теперь вижу это существо и так, без дополнительных способностей. Судя по всему, у него есть какая-то способность становиться невидимым.

— Да даже если и убьем, — повернулся ко мне Емеля, отвлекшись от экзекуции. — Он же Афанасия погубить пытался. Наверняка специально трубу повредил, чтобы его в подвал заманить, а затем стену обрушил. У-у-у, кушка проклятая!

— Так, стоп! Стоп, я сказал! — от громкого рыка у меня даже горло заболело. Но по крайней мере так домовые наконец среагировали и перестали пинать уже полностью неподвижное тельце неведомого существа. А я сделал мысленную пометку, что слово «кошка» мне послышалось, и название у неизвестного существа немного другое.

— Да ты что, Геннадий, кушку пожалел? — удивленно посмотрел на меня один из бородатых домовых. Блин, как неудобно, надо будет потом хоть имена их спросить. Наверняка ведь каждый из них раза в три меня старше, а я их просто бородатыми зову. — От таких же, как он, вред один и никакой пользы. Постоянно еду клянчат и больше ничего не делают.

— Их за то кушками и зовут, потому что они первым делом слово кушать учат, — пояснил ещё один бородатый домовой. Борода у него правда была покороче, чем у коллеги, и не такая густая, но в целом, не очень-то и отличающаяся. — А дальше даже и стараться не хотят. Ходят и клянчат, причем неважно у кого — у людей, домовых, иногда даже к собакам и котам пристают. Привыкли к халяве и считают теперь, что все вокруг им обязаны. А если не дают еды, то воровать начинают. Или как этот… На смертоубийство отважился…

— Странно все это, — задумчиво покачал я головой. — Как-то не сильно простой кусок студня на злодея похож. Может быть он просто Афанасия уже после обвала увидел и решил, что халявным ужином разжился?

— Да какая разница? — это уже дедушка Емели к разговору подключился. — Сам — не сам. Он тебя бить начал, Афанасия сожрать пытался… Какие еще тебе доказательства нужны?

Я пожал плечами. Мозг понимал, что, по сути, домовые говорят все правильно, но что-то внутри отчаянно сопротивлялось расправе над этим… как его там… кушкой. Нельзя его убивать. Не знаю почему, но нельзя! Другой вопрос, как теперь это нельзя до домовых донести? Помочь я им помог, но никто не сказал, что они меня слушаться обязаны.

— Нельзя его убивать, — постарался я вложить максимум убежденности в свой голос. — Мне сложно объяснить вам почему, но просто поверьте на слово! Если вы хотите, чтобы Афанасий жил, то оставьте этого бедолагу в покое. Я думаю, что он и так получил урок, который усвоит.

— Я не очень понимаю твои слова, — после небольшой паузы сказал дед Емели, — но спорить не буду. Ты целитель, а значит знаешь что-то нам неведомое. Главное, чтобы Афанасий жил, и если ты говоришь, что для этого надо оставить эту тварь в покое, то пусть так и будет. Но в другой раз не обессудь, лучше ему нам не попадаться.

— Спасибо, — теперь я старался, чтобы мой голос звучал спокойно и не выдавал бушевавших внутри эмоций. — Вы все делаете правильно. Давайте перенесем Афанасия ко мне в квартиру, а утром я попробую позвать на помощь более опытного целителя.

— Не надо в квартиру, — остановил мой порыв дед Емели. — Раз Афанасий не умер, то значит сам выкарабкается. У нас домовых тоже кое-какие секреты имеются.

Здрасьте-приехали! Секреты у них. А меня тогда, спрашивается, зачем будили? С другой стороны, без меня бы они этого кушку явно не поймали, и тогда бы Афанасий наверняка не дожил до рассвета. Впрочем, сил и желания спорить особенно не было. Меня попросили помочь? Я помог. А дальше не маленькие — сами разберутся.

Кинув взгляд в то место, где лежало тело кушки, я не особо удивился, осознав, что там уже никого нет. «Переключив» зрение, я обвел подвал взглядом, но кушка явно не собирался сегодня испытывать судьбу дважды. Иноземный гость смылся по-английски, никого об этом не извещая. Ну значит и мне здесь больше делать нечего, можно возвращаться в кровать с чистой совестью.

Я уже хотел было попросить Емелю вывести меня из подвала на улицу, как вдруг выглядевший самым пожилым из всей компании домовой подошел ко мне и протянул свою маленькую ладошку.

— Меня зовут Глеб, — степенно произнес он. — И я рад оказаться в должниках у такого человека, как ты!

— Э-э-э, — потерялся я от неожиданности, но все-таки аккуратно пожал протянутую руку. — Не стоит благодарности, всегда рад помочь.

— Михаил, — протягивал ладонь уже следующий домовой. — Буду рад возможности отплатить добром за добро.

— Никанор, — дедушка Емели и здесь оказался индивидуалом. Какие там Миши и Сережи. Сам Никанор, внук Емеля. Почти как Геннадий, только Никанор.

Так что засыпал я в хорошем настроении и с чувством глубокого удовлетворения. Жизнь спас, с домовыми задружился, глядишь и впрямь жизнь сказочная начнется.

Вот только Вселенная явно оказалась не в курсе моих планов. Настойчивый звонок в дверь мог разбудить даже мертвого. Можно было, конечно, порадоваться, что просто звонили, а не ногами барабанили, но, судя по всему, к этому этапу незваный гость планировал перейти в самое ближайшее время.

Интересно, кто там? Если мажоры на джипах от таинственного Князя, то плохо. Драк и разборок с утра не хотелось. С другой стороны, драться вовсе необязательно. Вполне можно отделаться звонком в полицию с жалобой на нарушение общественного порядка. Думаю, что в подъезде с лёгкостью найдётся несколько свидетелей в мою защиту.

— Там полицейский, — вынырнул откуда-то из-за шкафа Емеля. — Ну тот, которого ты вчера чуть не убил. Он ещё пистолетом потом размахивал и арестовать вас всех грозился.

— Один или с группой захвата? — хмуро поинтересовался я, пропустив мелочи типа пожелания доброго утра или вопроса, не следит ли за мной Емеля.

— Один, — почему-то улыбнулся домовой. — Но очень сильно помятый.

— Ну это же не повод так трезвонить, — прокомментировал я реплику Емели. — А он трезвый?

— Вроде бы да, — пожал плечами домовой. — Но я так-то не принюхивался, что мне, заняться больше нечем?

— Тоже логично, — согласился я, натягивая джинсы. Затем направился к двери, в которую настойчиво трезвонил полицейский майор, но на половине пути остановился.

— Емеля, смотри, — я показал домовому лежащую на книжной полке визитку. — Если что-то не так пойдёт, то позвони по любому из этих номеров. А лучше по обоим. Телефон кладу рядом, пароль…

— Двадцать восемь ноль пять, — хитро улыбаясь, вместо меня закончил фразу Емеля.

— Ох ты ж… — только и оставалось мне, как изумиться, а затем я пошел открывать входную дверь.

— Дома все-таки, — то ли спросил, то ли констатировал Комаров, увидев меня на пороге. — А я уже думал, что придется на ступеньках пятую точку морозить. Я пройду?

— Да я как бы не рассчитывал, — сдержать зевок оказалось архисложной задачей, но кое-как я с ней все-таки справился. — У меня бардак дома, да и я еще ни поесть, ни умыться не успел. Может быть, попозже?

— Куда позже? — полицейского ощутимо качнуло, и я почувствовал сложную смесь табака, алкоголя и немытого тела. Странные дела. Комаров был похож на кого угодно, но только не на алкоголика. — У меня не так много времени, как хотелось бы. Вернее, мне хотелось бы больше. Нет, не так.

Комаров помотал головой, а затем посмотрел на меня на удивление трезвым взглядом и попросил:

— Слышь… Пусти внутрь! Ну не орать же на всю лестницу…

Прозвучало это так искренне и тоскливо, что я даже не нашелся, что можно возразить в ответ. Я вздохнул, заранее зная, что обязательно об этом пожалею, а затем махнул головой в пригласительном жесте.

— Проходите!

Емели уже, естественно, не было видно, но я был уверен, что домовой находится где-то в квартире и внимательно наблюдает за мной и гостем.

— Итак, господин майор, — сказал я, наблюдая за неверными движениями Комарова. — Я внимательно вас слушаю. Только очень прошу вас побыстрее. У меня сегодня много дел, а я еще не проснулся и соображаю достаточно смутно.

— Ты не проснулся, а я до сих пор не ложился, — буркнул Комаров, а потом вдруг бухнулся на колени. — Помоги мне! Все, что хочешь проси! Только вылечи меня!

— Эй! Ты с дуба рухнул? — вот теперь я действительно проснулся. — Дурака не валяй, мы не в цирке, в самом деле.

— Скажи мне, что надо сделать, чтобы ты меня окончательно вылечил, — продолжал тараторить Комаров. — Что ты хочешь? Денег? Скажи сколько! Я найду, если надо квартиру продам. Помоги мне, я не хочу умирать так рано!

Я ошалело смотрел на полицейского и не представлял, как правильно поступить в этой ситуации. Что-то пообещать ему? Из серии «лишь бы отцепился»? Так ведь не поможет же. Видно, что Комаров настроен очень серьезно. Впрочем, будь у меня онкология, неизвестно, как я бы себя вести начал.

Другой вопрос, что и сделать я ничего не могу и правда не знаю, как ему помочь. Пока, по крайней мере. А вот согласится ли Надежда Владимировна помогать — это ещё вопрос вопросов.

— Майор, встань, — попросил я, а затем отвернулся, не желая наблюдать столь неприглядное зрелище. — Кофе будешь? Или тебе чего-то покрепче налить?

— Не надо мне ничего наливать, — отказался Комаров, затем всё-таки встал с колен и сел в кресло. — Лучше ответь, ты поможешь мне или нет?

Я вздохнул и ещё раз внимательно посмотрел на полицейского. Всё-таки главное в этой ситуации не врать. Майор мужик тертый, и его не очень презентабельный вид никого не должен вводить в заблуждение. Временные трудности бывают в жизни каждого, но профессионализм пропить невозможно. Также, как и спрятать его весьма проблематично.

А вот взгляд у майора нехороший. Опасный взгляд. Очень уж цепкий и оценивающий. Даже не верится, что этот человек буквально минуту назад на коленях ползать пытался.

— Геннадий, почему вы молчите? — нетерпеливо поерзал в кресле Комаров. — Если дело в деньгах, то я правда готов. Назовите свою цену.

— Да причем здесь деньги, — досадливо махнул я рукой, стараясь смотреть на макушку майора и не встречаться с ним взглядом. — Дайте мне хотя бы проснуться. Если честно, я вообще пока не понимаю, чего именно вы от меня хотите…

— Объясняю! — пафосно поднял вверх указательный палец Комаров.

— Стоп! — перебил я его, не дав даже начать фразу. — Я уже говорил, но повторю еще раз. Мне нужны душ и кофе. Без них всякий дальнейший разговор бессмысленен. Так что очень надеюсь на вашу порядочность, поэтому оставляю вас наедине с телевизором. Через пять минут я полностью в вашем распоряжении.

Было видно, что Комарову не очень нравится мой командирский тон, но тут уж извините. В конце концов, мы же не в отделе полиции, а у меня дома беседуем. В конце концов, мог бы и предупредить о своем визите заранее, а не вламываться в мою квартиру, как снег на голову.

В любом случае, сейчас мне требовалась передышка. Мысли в порядок привести, а заодно понять, как себя правильно вести с полицейским. Что-то смущало меня в его визите и поведении. Нельзя сказать, что я видел большое количество людей в состоянии похмелья, но складывалось ощущение, что Комаров чувствует себя гораздо лучше, чем хочет казаться.

Демонстративно достав из шкафа чистую футболку, я с гордо поднятой головой удалился в сторону ванной. За сохранность вещей я и впрямь не переживал, твердо уверенный в том, что Емеля не оставит моего гостя без присмотра. Да и что, собственно, можно такого криминального найти в моей квартире? Максимум, крошки от печенья под диваном. Я же все-таки не крестный отец итальянской наркомафии, а почти что самый обычный человек.

А с другой стороны, плескаться, как дельфин, тоже никто не собирался. Я уже заканчивал вытираться, как вдруг на стиральной машинке материализовался Емеля и с самым серьезным видом доложил мне:

— Полицейский сидит в кресле. Как ты ушел, так даже не пошевелился ни разу. только глазами зыркает по сторонам, как будто ищет чего-то.

— Так может и ищет, — пожал я плечами. — Скрытую камеру или вовсе смысл жизни. Все, уйди, противный! Я вообще-то даже трусы надеть не успел.

— Ой, да было бы из-за чего переживать, — скорчил рожицу Емеля. — Если не приглядываться, так и не видно ничего…

— Сгинь! — полотенце щелкнуло по стиральной машине, на которой уже, естественно, никого не было. Нет, вы только посмотрите, какая язва! Не видно ему, видите ли! Вообще-то ему ничего и не показывали!

Комаров действительно обнаружился сидящим в кресле, причем именно в той позе, в которой я его и оставил. Он встретил меня внимательным, я бы даже сказал ждущим взглядом, но я сделал вид, что как будто бы не замечаю его присутствия.

Прошел на кухню, достал турку и задумался, вспоминая, куда сунул пакет с молотым кофе.

— Геннадий! — Комаров встал с кресла и заглянул в кухню, остановившись на пороге. — Вы так и будете меня игнорировать?

— Ни в коем случае, — даже не попытался повернуться я к полицейскому. — Вы же видите, собираюсь сварить кофе. В том числе, предложить и вам чашечку. Вы как? От чашечки кофе не откажетесь?

— Геннадий, неужели так трудно ответить мне прямо — да или нет, — повысил голос майор. — Я был вчера у врачей. Два абсолютно незнакомых человека сказали мне, что происходящее не укладывается ни в какую логику.

— Так-так-так, — я оторвал взгляд от турки и помахал в воздухе указательным пальцем. — Коли уж вы такой нетерпеливый, то давайте начнем с самого начала.

— С самого начала? — что-то в голосе Комарова заставило меня напрячься и внимательно посмотреть на майора. Кривая усмешка на лице полицейского не понравилась мне еще больше.

— Что не так? — спросил я, подозревая, что ответ мне не понравится.

— Нет нет, все так, — растянул губы в странной гримасе майор. — Если говорить о моей проблеме с самого начала, то надо пояснить. Я знаю, кто такой Матвей Ильич Ерохин. И знаю точно, кто ты такой на самом деле.