Я иду за тобой на мягких лапах

ГЛАВА 8 — БЕГСТВО ИЗ ДВОРЦА

Вечер заканчивался, однако, это не означало освобождения! Знаем, плавали! Сейчас набегут девицы и затр…ебуют еще развлечений, будут задавать вопросы, просить исполнить пару романсов и прочее. В общем, станут без зазрения совести пользоваться моей безропотной тигровой тушкой. Потому выход один — втихушку сматываться.

Сделал знак друзьям, они тут же сдвинулись, закрывая своего сюзерена широкими спинами, а я начал незаметное тактическое отступление. Уф, кажется, никто не заметил моего бегства. Практически кубарем скатившись по лестнице, вылетел во двор. Ирлих и Марлин уже ожидали у ворот. Кучер сидел на облучке экипажа. В общем, все было готово. Кроме девушки. Ее не было.

— Подбери челюсть, ваше высочество, — тихо посоветовал Ирлих, — красотка не появлялась.

Я не верил своим глазам, такого просто не могло быть! Ни одна из девочек не динамила меня вот так — внаглую. Ни разу! Могли время потянуть, да и ладно, понимаю. Им нужны всякие цветочки да подарки типа брюликов. Я не жадный и не скот какой — сразу хватать цыпочку в охапку и прыгать в койку. Тоже соображение имею! И, между прочим, далеко не все знали о моем реальном статусе, но с крючка никогда еще не срывались, тем более — обманув. Ну я ей устрою!

Впрочем, первоначальное возмущение быстро прошло, сменившись догадкой (разумеется, более верной) — принцесса не отпустила?! Да запросто, с этой засохшей рыбины станется.

Что же делать? Нахрапом тут не возьмешь: чужая страна, чужие порядки. К тому, пока числюсь женихом. Я нарезал круги возле кареты, сходя с ума от негодования и злости. Сердце жгло словно огнем! И тут, словно толчок в спину — чей-то взгляд. Резко обернулся и увидел Злату. Она стояла недалеко, прижавшись к стволу огромного дерева, скрытая в тени ветвей и, кажется, даже не собиралась подходить.

Одним прыжком я очутился возле нее, и, почти задохнувшись, проговорил.

— Ты пришла. Все в порядке? Почему опоздала? Она не отпускала?

— Как много вопросов. Не знаю, на какой отвечать первым.

Моя девочка вела себя как-то странно. Словно и не торопилась никуда. На меня почти не глядела, и не улыбалась.

Злата была одета все в тот же серый плащ, и платье из-под него выглядывало вчерашнее. С виду невзрачные, вещи были на самом деле очень дорогими. Это я понял сразу. А еще понял — они единственные, оставшиеся от прежней богатой жизни. Ничего, я помогу ее семье, все верну обратно. А идиота — родственника отучу проматывать чужие капиталы раз и навсегда!

Сразу успокоившись, с удовольствием осмотрел малышку. Плащ она не запахнула, и благосклонному взгляду было на чем задержаться: волнующиеся девичьи грудки приятно круглились в неглубоком, но от этого еще более соблазнительном вырезе, белая шейка и алые губки словно ожидали поцелуев, наивно распахнутые глазки смотрели с детской непосредственностью и грустью.

Грустью? Сердце болезненно толкнулось в грудь. Мою амариту обидели? В этот миг я распрощался со всеми сомнениями — она будет моей официальной фавориткой и пропади все пропадом. В конце концов, нотары Тайгрода могут состряпать ей родословную, тем более — ее отец не крестьянин, а член гильдии златокузнецов, что практически приравнивает его к людям высокого искусства! Но вообще — все это неважно, кронпринц я или кто? Титул ей будет нужен лишь для того, чтобы придворные гусыни не заклевали. Да я сам их всех быстро на место поставлю. Вот сейчас и начну, разберусь с ее обидой.

— Хорошо, оставим самый важный вопрос. Почему глазки грустные?

— Я видела тебя на музыкальном вечере. Зачем обманул меня, Дан? Нет, теперь мне должно обращаться — ваше высочество Данвер Риексари. И я пришла сказать: милорд, это наша последняя встреча.

У меня похолодели руки, выражение ее личика вовсе не говорило о радости.

Что? Последняя встреча? Да как же это? Она должна чувствовать себя счастливой и гордиться выпавшим ей удачным шансом — интересом со стороны наследника.

Не понимаю. Боги, я всегда думал, что прекрасно разбираюсь в женщинах. Но Злата — она и правда, особенная, не такая, как остальные. С ней невозможно ничего угадать.

— Что ты, милая, какое высочество, ты должна называть меня, как и раньше — Дан! Ну прости, что не сказал сразу, не хотел смущать. Но уверяю, между нами все остается по-прежнему! Мы ведь друзья?

Я осторожно обнял девочку за плечи.

Она смотрела недоверчиво, потом отрицательно качнула головой.

— Я ведь сказала, не стоит нам больше встречаться, зря я вообще согласилась.

— Почему? — я искренне изумился, — что меняется? Разве я превратился в чудовище?

— Ты жених нашей принцессы, — сухо ответила Злата.

На какой-то миг я растерялся,

— Ну жених, ну и что? Кому это мешало когда-нибудь.

— Я не какая-то разлучница, чтобы так поступать. Ее высочество была добра ко мне, дала возможность заработать отцу и брату. Ты даже не представляешь, как она помогла нашей семье.

— Помолвка еще не свадьба, и неизвестно, состоится ли она.

— А почему нет?

Я пожал плечами.

— Да мало ли. Ее вообще хотели обручить с Виктаром, но дети были малы, по глупости и недосмотру поссорились и даже подрались. Вот тогда мне на шею и одели это ярмо.

Злата внезапно изменила тему.

— Песня красивая, — задумчиво протянула она.

Я удивленно поднял брови.

— Которую ты пел. Интересно, чьи стихи и музыка? — Злата покосилась со смесью удивления и недоверия, — даже не думала, что ты поэзию знаешь, петь умеешь.

Я несколько оскорбился.

— По-твоему, мы похожи на диких тигров из диких лесов? Простите сударыня, что не оправдал ваших ожиданий: грамоте обучен, музыке — тоже, инструмент из лап не вываливается, в крайнем случае, хвостом подсоблю.

Злата, отвернувшись, засмеялась и хитро взглянула на меня из-под густых ресниц.

— Так откуда текст?

Внезапно смутившись, я замялся и, чувствуя, что краснею (а такого со мной не случалось уже много лет) пробормотал.

— А что?

— Говорю же, понравилось. Красиво.

— Ну-у вроде как мои.

У нее округлились глаза, и девочка восхищенно выдохнула.

— Вот это да! Врешь! Ой, извините, ваше высочество.

— Брось! Мы же договорились — никаких титулов!

С души у меня словно камень свалился. Глазки Златы вновь заблестели, унылое выражение исчезло с лица.

— Я еще много чего знаю, хочешь — спою? И стихи прочитаю. Только не здесь. Поедем! Ну пожалуйста! — и умоляюще сложил руки!

Несколько секунд она еще колебалась, кусая губки и глядя куда-то вбок, но потом отбросила сомнения.

— А поехали!

Боги, какая же она прелесть! Особенно, когда бесшабашная девчонка сменяет скромницу.

***

В узкогорлых кувшинах плескались тонкие вина дорогих сортов и многолетней выдержки, вобравшие аромат лозы, созревшей на жарком солнце юга. На плоском серебряном блюде красовались спелые фрукты, уложенные пирамидой. В серебряных подсвечниках горели толстые витые свечи.

Кронпринц протянул руку к бокалу, желая промочить пересохшее горло. Он ужа полчаса, не меньше, читал стихи: и свои, и чужие, а Злата слушала с изумлением и пробуждающейся заинтересованностью. Но главное — недоверие в ее взгляде постепенно исчезло, сменившись искренним восхищением

— Мясное скоро будет подано, — официант низко поклонился, обмахнул невидимые соринки с чистейшей скатерти.

Данвер, не глядя, отмахнулся от слуги, сбившего настрой.

— Ступай.

— Продолжай, — Злата с восторгом глядела на княжича, невольно покоряясь чуть хрипловатому негромкому голосу, — неужели это все твое? Они просятся быть положенными на музыку.

Кронпринц улыбнулся краешком губ.

— Некоторые можно исполнить под киару. Только не здесь. Подумай сама, малыш, я ведь не шут — веселить жующий народ. Обещаю, что найду и время, и место, чтобы порадовать тебя! Только тебя, детка. Остальных развлекать не собираюсь.

Девушка захлопала в ладоши и тут же досадливо поморщилась. Прерывая их разговор, вновь бесшумно явился слуга с огромным подносом, заполненным ароматными блюдами. На сей раз это были привычные ей кушанья: запеченная под грибным соусом вырезка, жареные цыплята с золотистой корочкой, кролики в сметане, форель и многое другое. Да, все это мило сердцу северян — но для Златы одолеть такую прорву еды казалось невозможным. Впрочем, наследник и его друзья так не думали. Клыки тигров работали не хуже мельничных жерновов и вскоре от красиво оформленных блюд остались лишь руины. Сама принцесса с удовольствием попробовала форель и кусочек кролика в сметане, но остальное заменила десертом — фруктовым вином с нежным ванильным оттенком и маковым суфле. Суфле закончилось, и добавки уже не хотелось, но вино официанты подливали снова и снова. Затем появился чудесный шеймилский ликер с шоколадом. Он был изумителен. Странно, что в этот вечер княжич то и дело прикрывал ладонью кубок спутницы, недовольным кивком отсылая прочь угодливых слуг.

Размякшая от вина, стихов — посвящаемых ей — прекрасной деве Севера, и жарких объятий в танцах девушка и сама не заметила, как вечер плавно перетек в ночь. А ведь были еще поцелуи — сладкие, горячие, кружащие голову. В общем, все вокруг кружилось и кружилось, пока не закружилось окончательно. Планы у кронпринца были громадные и вовсе не плохие, он ведь не собирался никого обижать, напротив — подарить море наслаждения себе и прелестной добыче.

Увы… иметь дело с бессознательным девичьим организмом, не реагирующим на внешний мир, Данвер не привык. Даже украшения не успел ей подарить, ладно, подождут своего часа, никуда не денутся. Кронпринц досадливо прищелкнул языком: «эх, цыпа — непривычна ты к алкоголю, видать. Сам дурак, в следующий раз не подпущу тебя к бутылке. Ладно — райская ночь ненадолго откладывается».