Взгляд на звёзды

Глава 5: В объятиях кошмара

Промышленная зона на окраинах Паксе, Лаос.

11 июня 2120 года. 23:00 по местному времени (16:00 по Гринвичу).

Сознание вернулось к Саше какое-то время спустя. Она разлепила веки, однако перед лицом была тьма. Её голова была плотно накрыта каким-то мешком, через который еле-еле удавалось дышать. С нейросетями что-то было не так. Дополненная реальность исчезла, и она не видела перед собой ничего, кроме темноты.

Первой эмоцией, которую она ощутила, была инстинктивная эйфория от того, что она снова чувствует своё собственное тело (быть парализованной навсегда — судьба, страшнее которой сложно придумать). Однако воспользоваться вернувшимися возможностями ей не удалось. Она сидела в глубоком, диагонально наклонённом кресле-коконе, наподобие стоматологического, с руками и ногами, пристёгнутыми к нему намертво. Едва до неё начало доходить, что произошло — чувство эйфории исчезло.

— Эй! — рядом послышался шорох, а за ним — преисполненные ужаса мольбы, приглушенные мешковиной: — Что происходит?! Где я?! Э-эй! Это что, какая-то дурацкая шутка?! Это не смешно! Мне тяжело дышать! Снимите с меня эту штуку! Пожалуйста!

После воздействия транквилизатора мозг у Саши работал плохо, и она не сразу сообразила, что слышит голос Джилл. Бедняга, вероятно, очнулась сразу после внезапно прервавшегося погружения в виртуалку, и для неё происходящее было ещё более непонятным и диким, чем для Саши.

— Фрэнки, это ты сделал?! Это что, в реале происходит?! Грёбаный сукин сын! Сумасшедший ублюдок! — заверещала Джилл, продолжая ворочаться в своём мешке. — Освободи меня сейчас же!

Однако уже мгновение спустя гнев в её голосе сменился слезами.

— О, господи! Фрэнки, я сделала глупость, правда! Я не думала, что ты так сильно рассердишься! Пожалуйста, не делай мне ничего плохого! Прошу тебя!

— Джилл! — хрипловатым, словно спросонья, голосом, позвала её Саша.

— Саша, это ты?! Где ты, Саша?! Я не вижу тебя! Сними с меня это, прошу!

— Я не могу, Джилл! Я в таком же положении, что и ты!

— О, Боже! Боже мой! Я не могу дышать, Саша! Я сейчас задохнусь! У меня же астма! У меня приступ сейчас начнётся! — в панике вскричала Джилл.

— Успокойся, — внезапно раздался чуть дальше мужской голос, так же приглушенный мешком. — Эта ткань пропускает воздух. Дыши спокойно, ровно — и всё будет в порядке.

— Сай?! — уже второй раз за день недоумённо вскричала Саша.

— Прости меня, Саша, — услышала она усталый и почему-то очень раскаявшийся голос корейца в ответ.

— О чём ты?!

— Мне не стоило приближаться к тебе. Не стоило даже заговаривать. Я знал, чем это чревато. Знал, что я, как прокаженный, приношу несчастье всем, к кому хоть пальцем прикасаюсь. Но я утратил бдительность. И навлёк на тебя и на твою подругу страшную беду.

Будучи, похоже, совершенно убеждённым, что их похитили именно из-за него, Сай, тем временем, продолжил свою покаянную речь:

— Я постараюсь убедить их, что вы здесь ни при чём. Что вас нужно отпустить. У них со мной счета, не с вами.

Между нею и местом, откуда доносился виноватый голос Сая, всё это время слышалось пыхтение Джилл, которая, не слушая Сая, тщетно пыталась совладать с дыханием.

— Это всё я виновата! — захлёбываясь горькими слезами, истерично бормотала Джилл. — Не стоило мне задираться с Фрэнки! Теперь он так зол, что решил разделаться со всеми нами! Он с нами всеми покончит! О, Боже!

— Вы оба ошибаетесь, — тяжело вздохнув, молвила Саша.

«Лучше бы кто-то из них был прав» — подумала она про себя, и объяснила:

— Это не имеет никакого отношения ни к идиоту Фрэнки, ни к тем людям, о которых говоришь ты, Сай, кем бы они ни были. Мы с вами оказались здесь из-за меня. Это я виновата. Мне очень жаль.

— О чём ты? — недоумённо переспросил Сай.

Она не нашлась, что ответить. Язык просто не поворачивался объяснить им, до какой степени ужасно их положение, до какой степени мало у них шансов выбраться отсюда живыми. Ведь если «Orion» пошел на групповое похищение — то он не остановится и перед групповым убийством. Более того, убить их всех и уничтожить тела так, чтобы не оставить и следа ДНК — самое рациональное и безопасное, что логично будет сделать наёмникам корпорации после получения необходимой информации.

— Доминик, ты здесь?! — крикнула Саша. — Дом!

На её слова никто не откликнулся. Но невдалеке с грохотом распахнулась железная дверь. В помещении, где они находились, послышались тяжелые шаги нескольких пар ног. Те приближались стремительно и неумолимо.

— О, Боже! Пожалуйста, не убивайте меня! — заверещала Джилл. — Передайте Фрэнки, что я очень-очень сожалею! Позвольте мне всё ему объяснить, пожалуйста!

— Закрой рот, дура! — велел нечеловеческий голос.

Похитители не переставали пользоваться аппаратами для искажения голосов и не снимали с голов похищенных мешков. Это оставляло крошечные надежды на то, что кто-то из похищенных ещё может покинуть эту комнату живым. Схватившись за эту соломинку, подброшенную паникующим сознанием, Саша выпалила, стараясь быть как можно убедительнее:

— Я знаю, что вы работает на «Orion»! Я уже сообщила нескольким людям, что мне грозит опасность со стороны корпорации!

В её блеф похитители не поверили ни на секунду.

— Лжешь! Твои каналы коммуникации отслеживаются! Ты никому ничего не сообщала, Тёрнер! Никто не знает, что ты здесь! — без малейших сомнений отчеканили в ответ.

— Меня будут искать! Мои родственники, мои партнёры по бизнесу!

— Никто вас не найдёт! — ответили ей с уверенностью, от которой по коже прокатились мурашки.

— Что вам нужно?!

— Ты знаешь что! Все данные, которые украл Купер!

— Где он?! Что вы сделали с ним?!

— Это неважно! Я с тобой говорю!

— Я вообще не понимаю, что происходит!

— Не смей лгать мне, Тёрнер! Ваш разговор с Купером прослушивался! Вы с ним — одна шайка! Именно твоя покойная мамаша, Лианна Юфирти, помогла Куперу устроить кражу данных, которые никому из них не принадлежали! Он неслучайно прибежал именно к тебе, задумав использовать украденные данные против их владельца! И ты согласилась быть его сообщницей! Так что не строй из себя невинную овечку! Ты по уши в дерьме!

— И что вы сделаете?! Просто убьёте нас?!

— Мы заберём данные, которые украл Купер! Будете сотрудничать — уйдёте живыми!

— Ты лжешь! С чего мне верить, что ты оставишь нас в живых?!

— У тебя нет выбора! Мы в любом случае получим эти данные! Если для этого нужно будет перед глазами старика медленно превратить вас в бесформенные верещащие куски обугленного фарша — так и будет! Так что лучше уж уговори его сделать это по-хорошему! Ты меня поняла, сука?!

— О, господи! — вскричала Джилл в панике. — Саша, пожалуйста, что бы им там не было нужно — сделай это! Прошу тебя! Они не шутят, ты разве не слышишь?! Они будут нас пытать!

— Вот с неё и начнём, — решил похититель. — Выбирай, сука: либо старик в течение пяти минут раскалывается, либо на протяжении следующих пяти минут мы по очереди отнимаем у неё по одному пальцу на руке. Тебе всё ясно?!

— Нет-нет-нет, пожалуйста, нет! — зарыдала Джилл. — Я же здесь совсем ни при чём! Я ничего вам не сделала! Саша, пожалуйста, сделай то, что они хотят! Прошу!

— Больные на голову маньяки! — яростно взревел Сай, ворочаясь в своём мешке. — Да кто вы, на хрен, такие?!

— Слушай, ты, ублюдок! — прорычала Саша, ориентируясь на голос общающегося с ней посетителя. — Не втягивай в это Джилл! Она не имеет к этому никакого отношения! Она ни в чём не виновата!

— Мне нет дела ни до чьей вины. Мне нужен результат. И я его получу.

Саша ощутила, как её кресло, оказавшееся движущимся, схватили сзади и стремительно покатили куда-то. Плач Джилл стих вдали. Колёсики кресла царапали пол с будоражащим кровь скрипом, какой можно услышать лишь в фильмах ужасов о маньяках и психбольницах, и громко гремели, натыкаясь на пороги. Захлопнулась одна тяжелая металлическая дверь, распахнулась другая. Миг спустя мешок с её головы стянули, и она зажмурилась от яркого света.

Помещение, где она находилось, было сюрреалистичной смесью заброшенного индустриального объекта и больничной палаты. В центре помещения, на промышленном бетонном полу, подсвеченное яркими лампами, стояло глубокое медицинское кресло, где сжался в комок Купер. На нём не было ни экзоскелета, который придавал подвижность его ногам, ни одежды, за исключением трусов, так что всем были хорошо виден каждый изгиб маленького, худого и сморщенного старческого тела, которое напоминало домовика из книги о Гарри Поттере. Скулы и лоб бедолаги Доминика, его вздымающаяся от тяжелого дыхания грудь, впалый живот с острыми контурами рёбер и тонкие руки были облеплены электродами. Прикрытые морщинистые веки старика время от времени подёргивались, а пересохшие губы — медленно двигались, пытаясь вымолвить что-то, как бывает во время беспокойного сна. Высокотехнологичная портативная аппаратура, размещённая на передвижном столике рядом с креслом Купера, воспроизводила на свой сложный интерфейс своды медицинских данных.

Судя по шнуру, воткнутому в нейропорт Доминика, похитители попытались совершить нейропроникновение — в буквальном смысле взломать нейросеть жертвы, а посредством неё и сам мозг, чтобы добыть спрятанные данные. Нейрохакинг был запрещён конвенцией ООН, что не мешало ему негласно быть одним из главных инструментов добычи секретной информации, используемых спецслужбами и корпорациями — гораздо более эффективным, чем пытки и допросы. Но в этот раз что-то явно пошло не так. Или они боялись, что такая нагрузка убьёт старика. Или — просто не смогли взломать защиту его нейропроцессора, который, как знала Саша, был далеко не так прост, как можно было предположить на первый взгляд по безобидной внешности Купера.

— Дом! — вскричала Саша с ужасом, и с гневом повернулась к притащившим её людям. — Вы что с ним сделали, скоты?!

Лиц похитителей она так и не увидела — они были во всём чёрном, их головы полностью закрывали шлемы с тёмными стёклами и респираторами. Однако даже по их движениям и интонациям было ясно — любые призывы к жалости и человечности уперлись бы в глухую стену, которую возводили вокруг своей совести люди, зарабатывающие на жизнь насилием и жестокостью.

— Сейчас он очнётся — и у тебя будет пять минут! Мы предупредили тебя, что будет, если ты не преуспеешь! — бесстрастно пояснили ей.

— Да что же вы за скоты?! Нелюди чёртовы!

Саша зарычала от бессильной ярости и дёрнулась в своём кресле, как будто надеялась вырваться из оков и впиться в горло кому-то из этих извергов. Затем, осознав бесполезность истерики, она закусила губу и зажмурила глаза, пытаясь хоть как-то собраться с мыслями. «Возьми себя в руки, чёрт возьми! Ты уже переживала это! Вспомни Судан,15-ый год!» — воззвала она мысленно к скрытым резервам своего организма, пытаясь заглушить другой голос, панически ревущий, что сейчас ситуация гораздо хуже, чем тогда.

Суданские боевики захватили в заложники инспекторов МАГАТЭ, надеясь использовать их как козырь на переговорах с правительственными силами. Пребывание в заточении было крайне стрессовым и пугающим опытом. Но все те 2,5 месяца Саше удавалось бороться с отчаянием, так как она понимала, что каждый день над её спасением работают могущественные международные организации и правительства, а причинить ей вред означало сильно разгневать мировое сообщество, и похитителям вряд ли это выгодно. Теперь ситуация кардинально отличалась.

Очевидно, похитители побоялись, либо им запретили, применять напрямую к Куперу не только нейрохакинг, но и пытки или сильные наркотические препараты, развязывающие язык. Ведь если хрупкий старческий организм не выдержит такой встряски — то Купер унесёт тайны, за которыми охотится «Орион», в могилу. Оставался один выход — пытать на его глазах других, пока он не расколется. Лишь по этой причине, вероятно, Саша, Джилл и Сай до сих пор живы.

Если она не убедит Купера рассказать им всё, что им нужно — нет причин сомневаться, что они выполнят свою угрозу, а затем продолжат увечить и мучить Джилл, Сая и саму Сашу, которые не представляют для них никакой ценности, пока не получат того, что им нужно. Если же они получат данные — самым логичным их следующим шагом было бы убить их всех, дабы произошедшее здесь преступление никогда не обрело огласки. Поступить как-либо иначе было бы с их стороны сущим ребячеством и идиотизмом, которого глупо ожидать от хладнокровных наёмников.

«Так что же мне, на хрен, делать?!» — подумала она в панике.

— Купер! Ты слышишь?! — обратился переговорщик к Доминику, чьи глаза начали открываться, но выражение в них было пока ещё не стало осмысленным. — Мы устроили тебе рандеву с твоей подопечной! Сейчас она объяснит, что ты должен сделать! И лучше слушай её повнимательнее! Время пошло, Тёрнер!

Несмотря на то, что для пущей острастки и для подтверждения серьёзности озвученных угроз похитители выставили на её обозрение включенный таймер, Саша не стала с наскоку вываливать на едва очнувшегося Купера всё, как есть. Вид у старика был такой, словно его в любой момент может хватить инфаркт.

— Дом, — позвала она тихо. — Ты слышишь меня? Ты проснулся?

— С-саша, — пробормотал тот хрипло, подслеповатым непонимающим взглядом косясь куда-то в её сторону, но не фокусируясь на её лице.

— Да, это я. Ты понимаешь, что я говорю?

— Я… э-э-э… — он осёкся на полуслове, продолжив растерянно моргать, словно человек, страдающий деменцией.

— Ты помнишь, что произошло перед тем, как мы оказались тут, Дом? Что произошло у меня дома?

Проклятый таймер неумолимо вёл обратный отсчёт, а мысли о Джилл, которая сейчас рыдает и бьётся в истерике в соседнем помещении, содрогаясь от ожидания жестоких пыток, мешали её думать спокойно. Но Саша всё же взяла себя в руки и дала старику немного времени, чтобы его взгляд наконец сфокусировался на ней, а в глазах появились искорки осмысленности.

— Ты вспомнил, Дом?

— О, Господи…

По тому, как надломился его голос, и как расширились глаза, ответ на её вопрос был очевиден.

— Саша, милая… Что я наделал, — прошептал он в ужасе.

Её сердце сжалось при мысли о том, что почувствует Доминик, когда она вывалит на него все подробности истории, в которую они угодили. Но у неё не было ни выбора, ни времени на обдумывание этой дилеммы. Таймер приближался к отметке 3:00.

— Они схватили нас и моих друзей, Дом. Они хотят, чтобы ты передал им данные. Иначе они будут пытать нас. Если я не уговорю тебя сотрудничать с тобой за следующие три минуты, то они начнут ампутировать пальцы моей подруге Джилл, один за другим, — без утаек поведала она.

— О, Боже! — глаза старика расширились от ужаса. — Эт-то чт-то, п-п-правда?

— Это то, что они мне сказали, Дом. И, мне кажется — они это серьёзно.

— Серьёзнее не бывает, — холодно ответил нечеловеческий голос за её спиной, и посулил: — И это будет только начало.

— Что именно? Что именно вам нужно? — захрипел старик несчастным голосом.

— Всё, что ты украл! Лучше не трать время, пытаясь косить под дурачка, старик! Ты знаешь, что мы ищем!

Похититель махнул рукой — и из динамика донёсся фрагмент записи их разговора с Сашей, где Купер признаётся, что позаимствовал данные у «Терра Новы».

— У тебя осталось две минуты, — сказал похититель, когда воспроизведение окончилось. — Или ты будешь соображать живее, если мы притащим сюда эту суку, и прямо тут оттяпаем ей палец?!

— Не вмешивайте в это девочек, пожалуйста, — взмолился Купер, страдальчески прикрыв глаза. — Это моё дело. Моё и «Ориона». Наш с ними старый спор. Делайте со мной всё, что хотите. Но не трогайте их, прошу! У вас же должны быть какие-то принципы!

— У тебя осталось полторы минуты. После этого ты воочию убедишься в одном из наших принципов — делать то, что мы обещаем, — пригрозил похититель.

— Пожалуйста, не надо, — понурил голову Купер.

— Ты знаешь, что для этого делать!

— Если я отдам вам данные — вы обещаете, что не причините им вреда? Обещаете, что отпустите девочек?

— Да! Передаёшь нам данные — и они будут жить! — без колебаний ответил похититель

— Дом, это ложь! — видя, как старик сдаёт на глазах, крикнула Саша. — Они убьют всех нас, как только ты передашь им!..

Она не успела договорить — один из похитителей в ярости изо всех сил засадил ногой по её креслу. Тяжелое кресло от удара перевернулось на бок, с грохотом шмякнувшись на пол. От падения голова у Саши закружилась.

— А-ну заткнись, сука драная! — заорали на неё.

— Пожалуйста, не причиняйте ей вреда, — взмолился Купер. — Я всё отдам!

— Где чёртовы данные?! Говори!

— Дом, не надо! — заорала Саша.

— Они хранятся на твердотельном накопителе, в …

Примерно на середине его фразы помещение, в котором они находились, внезапно содрогнулось.

Металлическая дверь, через которую сюда втащили Сашу, со страшным грохотом слетела с петель. Из своего беспомощного положения пристёгнутая к креслу Саша могла лишь наблюдать, как внутрь, подобно шаровым молниям, врывается пара боевых дронов, похожих на имперские космические истребители из киносаги о звёздных войнах, но не превышающих размером птиц. Их движения были так стремительны, что за ними не способен был уследить невооруженный человеческий глаз. Силуэты похитителей, развернувшиеся было в сторону грохота, повалились на пол, словно соломенные домики, сметённые могучим торнадо. Обугленные дымящиеся дырочки в их телах появились так быстро, словно всегда там были. И лишь несколько чёрных точек возникло на бетонных стенах помещения, отмечая места неприцельных попаданий.

Расширенными от шока глазами Саша смотрела, как один дрон стремительно подлетает к ней на расстояние вытянутой руки и замирает, мгновенно фокусируя на её лице целеуказатель, готовый превратить её в решето. Второй — сделал то же самое с доктором Купером. Глаза старого инженера поползли на лоб.

— Не бойся, Дом, — прошептала Саша. — Раз мы всё ещё живы — значит, эти крохи ничего нам не сделают.

— Поверьте ей, док, — раздался в помещении густой мужской бас, сочащийся силой, спокойствием и уверенностью. — Она знает толк в дронах. Работала с ними в МАГАТЭ.

Саша ощутила, как при звуках этого голоса, который своими невероятно твёрдыми нотами способен одинаково успешно успокоить ревущего младенца или образумить взбешенного террориста, её мышцы, всё это время находившиеся в предельном напряжении, как натянутые струны, невольно расслабляются. По чьей-то беззвучной команде оба дрона полностью потеряли интерес к Саше и Доминику, взмыли под потолок и начали медленно кружить по помещению в режиме ожидания.

Громадный широкоплечий мужчина, облаченный в высокотехнологичный серебристо-серый боевой костюм из композитных материалов, похожий на облачение супергероя, и несущий в руках столь же высокотехнологичное оружие, показался в её поле зрения. Сняв бронированный шлем, он открыл ей знакомые черты лица, которое она уже и не чаяла увидеть когда-нибудь снова. Черты были грубыми и некрасивыми, словно у охранного голема, слепленного из глины каким-то косоруким шаманом: тяжелый округлый лысый череп, мощная шея, широкий твёрдый подбородок, крупный нос, грубые черты темнокожего лица, тёмно-карие глаза, сейчас подсвеченные красным из-за работы мощных оптических имплантов. В этих глазах предельная суровость совершенно загадочным для Саши образом сочеталась с мягкостью, которую удавалось заметить и распознать лишь тем, кто заглядывал в них не раз.

Мужчина улыбнулся своей фирменной, совершенно некрасивой и неестественной улыбкой, похожей на потуги героя Арнольда Шварценеггера из древнего фильма о терминаторе. Несмотря на неестественность, эта улыбка подкупала всех, кто её когда-либо видел — хотя бы тем, что она делала каменные изваяния этой малоприятной физиономии хотя бы немного добрее.

Быть спасённым от верной смерти именно им — достойное дополнение к и без того абсурдной череде событий этого дня. Однако у Саши уже не осталось сил, чтобы чему-то удивляться.

— Вижу, ты в порядке, — удовлетворённо кивнул мужчина, просканировав Сашу многочисленными приборами, имплантированными в его глаза. — Можешь не выдавливать из себя слов благодарности, Тёрнер. Я знаю, как тяжело тебе это даётся.

Отвернувшись, он адресовал невидимому собеседнику краткий доклад:

— Передаю данные: террористов ликвидировано — пять, заложников освобождено — четыре, потерь нет. Приём. Вас понял. Приступаю к эвакуации.