Выпускной Альфа Прототип

Глава 3

Боль пришла внезапно, разбудив Антона посреди ночи. Она пульсировала в груди, растекаясь по телу огненными волнами. Он закусил губу, чтобы не застонать — вокруг спали другие выжившие, и привлекать внимание было опасно.

Мысли путались. Жар затуманивал сознание, но одно он понимал ясно: если его состояние обнаружат, конец будет быстрым и окончательным. Военные не рисковали — любые признаки заражения означали немедленную "нейтрализацию".

Превозмогая боль, Антон приподнялся на койке и огляделся. В полумраке палатки различались десятки спящих фигур. Дежурные солдаты стояли у входа, негромко переговариваясь.

Надо уходить. Немедленно.

Он нащупал под подушкой небольшой рюкзак с выданными вещами — бутылка воды, паёк, сменная одежда. Лена спала в женском отсеке палатки, за брезентовой перегородкой. Стоило ли будить её? Рассказать правду?

Нет. Она заслужила безопасность, шанс на новую жизнь. Втягивать её в свою обречённую судьбу было бы жестоко.

Антон осторожно поднялся, борясь с головокружением. Каждое движение отдавалось вспышкой боли. Лодыжка, повреждённая при побеге, почти не беспокоила — новая боль затмевала всё остальное.

Выход через главный вход был невозможен. Но в дальнем углу палатки Антон заметил небольшой технический проход — вероятно, для вентиляции. Брезентовая заслонка не выглядела особенно прочной.

Он дождался момента, когда дежурные отвлеклись на смену караула, и скользнул к проходу. Вспоротый перочинным ножом (единственное "оружие", которое ему удалось незаметно стащить в столовой) брезент поддался легко, открывая путь наружу.

Свежий ночной воздух ударил в лицо. Лагерь был окружён двойным периметром колючей проволоки, но между палатками и ограждением оставалось пространство, слабо освещённое и почти не патрулируемое. Основное внимание охраны было направлено наружу, а не внутрь лагеря.

Пригибаясь, Антон пробирался между палатками. Боль усиливалась, каждый шаг давался с трудом. В голове билась одна мысль: "Только не здесь. Только не среди людей".

Проволочное заграждение оказалось серьёзной преградой, но отчаяние придавало сил. Нашёл место, где нижний край был чуть приподнят — возможно, другими беглецами. Протиснуться удалось, хотя колючки оставили глубокие царапины на спине и руках.

Внешнее ограждение преодолел так же, игнорируя боль и кровь, сочащуюся из ран. Оказавшись за периметром, не оглядываясь, побежал к тёмным силуэтам заброшенных зданий.

Только в относительной безопасности полуразрушенного магазина Антон позволил себе перевести дыхание. Его трясло от лихорадки, сознание мутилось. Каждый вдох давался с трудом.

"Сколько мне осталось?" — думал он, сжимая в руке нож. — "Успею ли я... позаботиться о себе до того, как превращусь?"

Цепляясь за остатки человечности, Антон помнил о главном: он не должен стать одним из них. Лучше закончить всё самому.

Но вместе с болью пришло странное чувство. Будто что-то чуждое, но в то же время невероятно сильное пробуждалось внутри. Не просто инфекция, превращающая людей в безмозглых зомби, а нечто иное. Более сложное. Почти... разумное.

Антон сполз по стене, не в силах больше бороться с изнеможением. Краем уходящего сознания он увидел силуэт в дверном проёме — высокий, неподвижный, наблюдающий. Человек? Зомби? Галлюцинация?

Прежде чем он успел это понять, тьма поглотила его.

***

Он не знал, сколько времени прошло. Сознание возвращалось фрагментами, как осколки разбитого зеркала. Урывками воспринимал реальность — низкий потолок, запах сырости, приглушённый свет.

— Он приходит в себя, — произнёс хриплый мужской голос где-то рядом.

— Это ещё ничего не значит, — ответил другой, более молодой. — Я видел, как они возвращались, а потом превращались за секунды.

Антон попытался сфокусировать взгляд. Неясные силуэты постепенно обретали форму. Двое мужчин — пожилой с седой щетиной и молодой, почти подросток — стояли в нескольких шагах, держа наготове самодельные копья.

— Где... — прохрипел Антон, обнаружив, что его горло пересохло до боли.

— Он говорит! — молодой отступил на шаг. — Это хороший знак?

— Или плохой, — пожилой прищурился. — Эй, парень. Помнишь своё имя?

— Антон, — он попытался сесть, но обнаружил, что его руки и ноги крепко привязаны к металлической раме кровати. — Что происходит? Где я?

— В безопасном месте, — ответил старший. — Я Михалыч. Это Денис. Мы нашли тебя полумёртвым в магазине. Ты был в агонии, бредил. Классические признаки превращения.

— Я хотел тебя прикончить сразу, — прямо сказал Денис. — Но Михалыч настоял проверить. Говорит, ты какой-то необычный.

Антон сглотнул:

— Я заражён. Был заражён. Я сбежал из военного лагеря, когда почувствовал симптомы.

— Благородно, — кивнул Михалыч. — Или глупо. Смотря с какой стороны посмотреть.

— Развяжите меня, — попросил Антон. — Если я начну превращаться, вы успеете... сделать что нужно.

Мужчины переглянулись.

— В том-то и дело, парень, — медленно произнёс Михалыч. — Ты уже прошёл точку невозврата. Сорок часов прошло с тех пор, как мы тебя нашли. Лихорадка, конвульсии, остановка сердца — всё как положено. Но потом... — он покачал головой, — потом ты стабилизировался. Вместо того, чтобы стать одним из них, ты... адаптировался.

Антон замер, осмысливая услышанное. Теперь, когда затуманенность сознания отступила, он действительно чувствовал себя иначе. Боль ушла, но тело ощущалось странно — будто не совсем его собственное. Более сильное, более чуткое.

И голод. Глубокий, настойчивый голод, пульсирующий где-то на задворках сознания.

— Что со мной? — прошептал он.

— Мы надеялись, ты нам расскажешь, — Денис приблизился, внимательно разглядывая его. — Твои глаза изменили цвет. Стали желтоватыми. И температура тела ниже нормы. Но ты мыслишь. Говоришь. Помнишь, кто ты.

— Я слышал о подобных случаях, — Михалыч подвинул стул ближе к кровати. — Редкая генетическая мутация. Один из тысяч. Некоторые люди не полностью подвержены вирусу. Они меняются, но сохраняют разум.

— Ты был врачом? — спросил Антон.

— Ветеринаром, — усмехнулся старик. — Но сейчас это почти одно и то же. Живые существа остаются живыми существами, хоть люди, хоть звери.

Антон сосредоточился на своих ощущениях. Голод усиливался, становясь почти болезненным. Но это был не голод здорового человека — что-то более примитивное, звериное.

— Я хочу... есть, — он заставил себя произнести это. — Но не обычную пищу. Я чувствую...

— Знаем, — кивнул Денис. — Поэтому ты всё ещё привязан.

Он отошёл к углу комнаты и вернулся с пластиковым контейнером. Открыв крышку, поднёс к Антону. Внутри было сырое мясо — тёмное, с прожилками.

Запах ударил в ноздри, вызывая почти непреодолимое желание. Слюна наполнила рот, желудок сжался в спазме.

— Это... человечина? — выдавил Антон, борясь с собой.

— Упаси боже, — покачал головой Михалыч. — Крыса. Большая, жирная крыса. Их полно в подвалах.

Облегчение было мимолетным — отвращение сменилось голодным желанием. Какая разница, что это, если оно утолит пустоту внутри?

— Я не могу... — прошептал Антон, отворачиваясь. — Это неправильно.

— Тебе решать, — Михалыч пожал плечами. — Но твой организм изменился. Он требует сырого белка. Если не дать ему то, что нужно, инстинкты возьмут верх над разумом. И тогда прощай, человечность.

Внутренняя борьба была мучительной. Человеческое сознание противилось звериному инстинкту, моральные принципы сталкивались с первобытной потребностью.

— Развяжите хотя бы одну руку, — наконец сказал он. — Я... я попробую.

Михалыч кивнул и ослабил верёвки на правой руке. Оставил запястье перевязанным, но с достаточной свободой движения, чтобы дотянуться до контейнера.

Дрожащими пальцами Антон взял кусок мяса. Даже прикосновение к сырой плоти вызывало волну удовольствия. Преодолевая отвращение, поднёс ко рту и откусил.

Вкус был невероятным. Не в гастрономическом смысле — просто идеально соответствующим новым потребностям его тела. С каждым куском силы возвращались, мысли становились яснее, а зверский голод отступал.

Когда контейнер опустел, Антон откинулся на подушку, чувствуя странное умиротворение.

— Лучше? — спросил Михалыч.

— Да, — признал Антон. — Но это... это отвратительно.

— Это адаптация, — пожал плечами старик. — Выживание всегда уродливо. Либо приспосабливаешься, либо умираешь.

— Или становишься монстром, — добавил Денис, забирая пустой контейнер.

— Значит, я теперь... что? — Антон посмотрел на свои руки, которые казались бледнее обычного. — Наполовину зомби? Живой мертвец с сознанием?

— Мы зовём таких "промежуточными", — Михалыч закурил самокрутку. — Ты не первый, кого мы встречаем. Были и другие... с разной степенью сохранности рассудка.

— Где они сейчас?

Тяжёлое молчание было красноречивее любого ответа.

— Большинство не справилось, — наконец сказал Денис. — Голод становился сильнее, контроль слабее. В конце концов, они превращались в обычных зомби, только более быстрых и хитрых. Приходилось... заканчивать это.

— Но были исключения, — быстро добавил Михалыч. — Те, кто научился балансировать между человеческой сущностью и новыми инстинктами. Они ушли. Искать других подобных себе.

Антон обдумывал услышанное. Возможно, он не обречён. Если другие смогли сохранить человечность, значит, есть шанс.

— Как долго я могу оставаться... собой? — спросил он.

— Никто не знает, — Михалыч потушил окурок. — Дни, недели, годы? Всё зависит от силы воли. И от того, как часто ты будешь питаться. Похоже, регулярное потребление сырого белка стабилизирует состояние.

— Где мы находимся? — Антон попытался сменить тему, чувствуя, что информация о его новой природе слишком тяжела для осмысления сразу.

— В старом бомбоубежище под университетом, — ответил Денис. — Здесь безопасно. Толстые стены, запасы, генератор. Нас десять человек. Мы выживаем.

— Десять... и вы позволили мне остаться? Зная, что я могу быть опасен?

— Решение не было единогласным, — мрачно сказал Денис. — Некоторые до сих пор считают, что мы должны тебя устранить.

— И мне это не нравится, — раздался женский голос от двери.

В комнату вошла худая женщина средних лет с ружьём в руках. Её жёсткий взгляд не предвещал ничего хорошего.

— Ирина, мы договорились, — устало сказал Михалыч.

— Мы договорились дать ему шанс, пока он без сознания, — отрезала женщина. — Теперь он очнулся. И судя по его глазам, процесс необратим.

Она подняла ружьё, направив его на Антона:

— Ничего личного, парень. Но я видела, что бывает с "промежуточными". Моего мужа сожрал такой же, как ты. Сначала казался нормальным, а потом...

— Ирина! — Михалыч встал между ней и кроватью. — Опусти оружие. Мы не убийцы.

— Нет, мы выжившие, — её голос дрожал. — И наша задача — остаться в живых. Он угроза.

— Я уйду, — быстро сказал Антон. — Как только смогу ходить. Клянусь, я не причиню вам вреда.

— Словам зомби веры нет, — Ирина не опускала ружья.

Ситуация накалялась. Денис нервно переступал с ноги на ногу, явно не зная, чью сторону принять.

В этот момент в комнату вбежала девушка лет семнадцати:

— Патруль! Военный патруль приближается к университету!

Все замерли. Ружьё в руках Ирины дрогнуло.

— Сколько? — спросил Михалыч.

— Не меньше десяти. Бронетранспортёр, — девушка заметила очнувшегося Антона и удивлённо приподняла брови. — О, наш гость пришёл в себя.

— Не до него сейчас, — Михалыч повернулся к Денису. — Проверь запасные выходы. Если придётся эвакуироваться, нужно знать все пути.

Обстановка изменилась мгновенно. Угроза извне оказалась важнее внутренних разногласий.

— А с ним что делать? — Ирина кивнула на Антона.

— Освободите меня, — предложил он. — Я могу помочь. Если начнётся штурм, лишние руки не помешают.

— Или лишние зубы, — мрачно усмехнулась женщина.

— Развяжи его, — приказал Михалыч. — Но следи внимательно. При первых признаках потери контроля... — он провёл пальцем по горлу.

Ирина неохотно подчинилась. Когда верёвки были сняты, Антон медленно сел, разминая затёкшие конечности. Его движения казались ему самому странными — более плавными, точными, будто тело приобрело новую форму координации.

— Спасибо, — он посмотрел на Михалыча. — Я не подведу.

— Надеюсь, — старик кивнул. — А теперь пойдём посмотрим, что там с военными. Может, они просто проезжают мимо.

Группа поднялась по узкой лестнице на первый этаж заброшенного университетского корпуса. Через щели в заколоченных окнах был виден внутренний двор и улица за воротами.

Бронетранспортёр остановился в пятидесяти метрах от входа. Солдаты в защитных костюмах рассредоточились, осматривая территорию.

— Зачистка, — прошептал Денис. — Они методично прочёсывают район, уничтожая зомби и... — он бросил взгляд на Антона, — всех, кто может быть заражён.

— Они нас видели? — спросил Михалыч.

— Не думаю, — девушка покачала головой. — Мы хорошо замаскировали входы.

Антон внимательно наблюдал за военными. Что-то в их движениях казалось неправильным. Слишком механическими, будто они действовали по строгому протоколу, не допускающему импровизации.

— С ними что-то не так, — тихо сказал он.

— Что ты имеешь в виду? — Михалыч прищурился.

— Не знаю, — Антон покачал головой. — Просто интуиция. Они... они пахнут странно.

Все уставились на него.

— Ты чувствуешь их запах? — недоверчиво спросила Ирина. — С такого расстояния?

Антон не менее удивлённо осознал, что действительно улавливал запахи, которые раньше были недоступны человеческому обонянию. И от приближающихся солдат пахло... смертью. Не разложением, как от обычных зомби, а чем-то более сложным, химическим.

— Это не обычный патруль, — уверенно сказал он. — Что-то здесь не...

Его прервал пронзительный крик снаружи. Одна из фигур в защитном костюме рухнула на землю, раздирая маску. Остальные продолжали движение, не обращая внимания на упавшего товарища.

— Что за чёрт? — Денис прильнул к щели.

Упавший солдат бился в конвульсиях, его тело выгибалось под неестественными углами. Защитный костюм трещал по швам, обнажая кожу, покрытую странными наростами.

— Новая форма вируса, — прошептал Михалыч. — Господи... они все заражены.

— Но как? — Ирина отступила от окна. — Военные же должны быть защищены, вакцинированы...

— Вакцины нет, — мрачно сказал Антон. — И, похоже, их защитные костюмы больше не справляются. Вирус мутирует.

На улице разворачивался настоящий кошмар. Ещё два солдата упали, их тела начали трансформироваться прямо на глазах. Но остальные продолжали движение, словно запрограммированные на выполнение задачи, невзирая на потери.

— Нам нужно уходить, — решительно сказал Михалыч. — Немедленно. Они направляются прямо к нам.

— Запасной выход через лабораторный корпус, — Денис указал направление. — Если поторопимся, успеем до того, как они окружат здание.

Группа поспешила вниз, собирая самое необходимое. Антон помогал автоматически, хотя его мысли были заняты увиденным. Новая мутация вируса означала, что даже военные не в безопасности. Что если зараза продолжит эволюционировать? Что если "промежуточные" вроде него — не исключение, а следующая ступень развития?

В подвале их ждали остальные члены группы — ещё пять человек разного возраста, от подростка до пожилой женщины. Они с опаской смотрели на Антона, явно предупреждённые о его состоянии.

— Военные наверху, возможно, заражены новой формой вируса, — коротко объяснил Михалыч. — Мы уходим через восточный туннель. Только самое необходимое. Лишний вес может стоить жизни.

Эвакуация была быстрой и организованной. Эти люди явно не первый раз меняли убежище. Рюкзаки, оружие, запасы пищи и медикаментов — всё было распределено заранее.

Антон получил небольшой рюкзак и нож — единственное оружие, которое ему доверили. Ирина всё ещё держалась настороже, но открытая враждебность уступила место настороженному перемирию.

Туннель оказался узким технологическим проходом, соединяющим корпуса университета. Затхлый воздух, низкие своды, скользкий пол — передвигаться приходилось почти на ощупь.

Антон внезапно обнаружил, что видит в темноте гораздо лучше остальных. Ещё одно "преимущество" его нового состояния.

— Здесь поворот направо, — сказал он, указывая дорогу. — Впереди завал, нужно обойти.

— Откуда ты знаешь? — подозрительно спросила Ирина, светя фонариком.

— Я... вижу, — просто ответил Антон. — И слышу эхо впереди. Там преграда.

Михалыч переглянулся с Денисом:

— Похоже, твоя мутация даёт некоторые преимущества. Веди.

Антон двинулся вперёд, ощущая странное удовлетворение от того, что его новые способности оказались полезными. Часть его — человеческая часть — всё ещё боролась с отвращением к собственной трансформации. Но другая часть, примитивная и сильная, принимала изменения как должное.

Они прошли ещё сотню метров, когда сзади раздался грохот. Затем серия взрывов сотрясла стены туннеля.

— Штурмуют убежище, — мрачно сказал Денис. — Мы ушли вовремя.

— Или привели их за собой, — возразила Ирина.

Группа ускорила шаг. Туннель расширился, впереди показался тусклый свет — выход.

Они оказались в заброшенном депо — огромном ангаре с ржавыми рельсами и остовами вагонов. Пыльные лучи солнца проникали через разбитые окна под потолком.

— Мы на краю промзоны, — объяснил Михалыч, развернув потрёпанную карту. — Здесь не так много зомби — нечем питаться. Но и укрытий меньше.

— Куда теперь? — спросила девушка, имени которой Антон всё ещё не знал.

— На север, — Михалыч указал направление. — К реке. Там есть заброшенная пристань с лодками. Если повезёт, сможем двигаться по воде — безопаснее, чем по суше.

План звучал разумно. Группа двинулась через депо к выходу, ведущему на пустырь. Антон держался ближе к центру, чувствуя на себе настороженные взгляды. Он не был частью их коллектива, скорее временным попутчиком, которого терпели из необходимости.

Снаружи их встретило яркое солнце и пронзительная тишина. Ни птиц, ни насекомых, ни шума города — только ветер, перекатывающий мусор по асфальту. Мир опустел, и это ощущение безжизненности угнетало сильнее, чем вид разрушений.

— Держимся вместе, — скомандовал Михалыч. — Двигаемся быстро, но без лишнего шума. До реки около пяти километров. Если всё пойдёт хорошо, доберёмся до заката.

Группа растянулась в цепочку, соблюдая дистанцию, но не теряя друг друга из виду. Антон шёл в середине, используя обострённые чувства, чтобы сканировать окрестности.

Промзона постепенно сменилась складскими помещениями, затем заброшенными офисными зданиями. Везде следы поспешной эвакуации — брошенные автомобили, разбитые витрины, двери нараспашку.

И запах. Тошнотворный запах смерти и разложения, который, казалось, пропитал сам воздух. Для обычных людей он был едва различим, но для Антона с его новыми чувствами — почти невыносим.

— Впереди проблема, — внезапно сказал он, останавливаясь. — Много... много мёртвых. Движущихся.

Все замерли. Михалыч и Денис вытащили бинокли.

— Ничего не вижу, — пробормотал старик, всматриваясь в открытое пространство между зданиями.

— Я тоже, — поддержал Денис. — Может, тебе по...

В этот момент из-за угла показалась первая фигура. За ней вторая, третья... Десятки зомби вливались на площадь, двигаясь с пугающей скоростью и целеустремлённостью.