Выбрать Зверя

Глава 18

Побродив по двору, я нахожу кусок фанеры — пойдёт, чтобы заделать окно. Будет темновато, но днём можно держать дверь открытой, а вечером топить печь и жечь свечи. Хорошо, что я взяла их с собой достаточно. А вот еды мало — нескольких банок тушёнки хватит Эму на пару дней. Я, похоже, сажусь на диету.

Повздыхав, беру фанерку в руки, и тут до меня доходит — гвоздей и молотка нет. Хочешь не хочешь, а придётся идти к арендодателю. Он сейчас в гараже. Судя по звукам, перебирает какие-то железяки.

— У тебя найдутся молоток и гвозди? — заглядываю в гараж.

— Для тебя всё, что угодно, рыжуля, — Кай бросает свои железки. — О цене договоримся.

— Понятно, — цокаю и собираюсь отчалить.

— Стой-стой! — Альфа ржёт. — Я пошутил.

Он достаёт с полки молоток, банку с гвоздями и несёт их мне.

— Спасибо, — забираю всё и иду к сараю.

Оборотень зачем-то топает за мной.

— Что собралась делать? — он присаживается на опрокинутую бочку рядом с входом в мой новый дом.

— Ликвидировать сквозняк, — бросаю сухо.

Берусь за дело, а Кай наблюдает за мной. Никогда не видел, как женщина орудует молотком? Ладно, пусть смотрит. Я ненавижу, когда на меня пялятся, но молчу. Вступать в словесную перепалку с Альфой — себе дороже.

— Рыжуль, ты серьёзно собралась ночевать в сарае?

Вопрос ставит меня в тупик. Привёл в полуразвалившуюся халупу, сказал, что это мой новый дом, а теперь спрашивает «Ты серьёзно?» А ты серьёзно?!

— Да, я буду ночевать в сарае.

Закончив чинить окно, иду к ёмкости с топливом для печи. Солома и дерьмо легко крошатся молотком, но брать куски приходится голыми руками. Неприятно, но ничего — терплю и не вякаю. Я готова выдержать всё, чтобы остаться в живых и дождаться Ивара.

— Хватит ломать комедию, — Кай злится. — Уже темнеет, пойдём в дом.

Так я и поступаю — иду в дом. То есть в сарай. Теперь это моё жилище.

Закрываю дверь, чтобы не видеть назойливого арендодателя, и в темноте пытаюсь отыскать в рюкзаке свечи. Но сначала нахожу кого-то пушистого и тёплого и улыбаюсь. Эм тоже не в восторге от нашей новой квартиры и предпочёл считать своим домом рюкзак. Внутри есть знакомые запахи и мамины тёплые носочки. Что ещё нужно для спокойного и безмятежного сна? Я бы тоже не отказалась забраться в рюкзак. Жаль, не влезу.

Не успеваю зажечь свечу, а дверь сарая распахивается — на пороге вожак стаи оборотней. Злой. Ноздри раздуваются, желваки ходят, а из глаз вот-вот вылетят молнии.

— Выйди, пожа…

Договорить Кай не даёт — подхватывает на руки, переваливает через плечо и, прихватив мой багаж, шагает прочь из сарая.

— Ты не будешь здесь жить! — рычит.

У этого волка семь пятниц на неделе! Луплю его кулаком по спине и требую немедленно поставить меня на землю. Не действует. Кай несёт меня и рюкзак в дом.

— Ты бы определился уже! — возмущаюсь, когда оборотень ставит меня на пол в кухне. — Живи в сарае — не живи в сарае! — отчаянно жестикулирую.

— Я хотел взбесить твоего психа! — Кай тоже выходит на эмоции. — И всё! Поняла?!

— И кто после этого псих?! — луплю его ладошкой по груди. — У тебя совсем крыша поехала, Кай?!

— Да, поехала крыша! Совсем! — перехватывает мою руку. — Из-за тебя… — заметно убавляет громкость.

Кай настолько же красив, насколько безумен. Ещё недавно меня как магнитом тянуло к Альфе — это невозможно было контролировать. А сейчас не тянет. Мне даже жаль оборотня. Совсем с катушек слетел из-за своей одержимости.

— Я не люблю тебя, — выдыхаю. — Понимаешь ты это или нет?

— Но я тебе нравлюсь, рыжуля, — у бедняги глаза навыкате, его неслабо трясёт. — Любовь придёт со временем. Я всё для тебя сделаю… Всё, что скажешь!

Кай словно не слышит меня. То есть слышит, но не то, что я пытаюсь объяснить, а то, что он сам себе придумал. У меня остаётся только один выход. Быстро расстёгиваю пуговицы на рубашке и, сдёрнув с плеча футболку, демонстрирую Альфе метку на ключице.

— Этот гад тебя заклеймил, — он обхватывает огромными ладонями голову.

В глазах Кая мелькает неподдельный ужас. Понимаю, что сделала глупость, но без неё не обойтись. Альфа как баран, упёршийся рогами в стену. Надо было как-то привести его в чувства.

Получилось. Только теперь, когда Ивар вернётся, Кай точно вызовет его на бой. На кону буду я. В том, что мой оборотень разберёт Альфу на запчасти, сомнений нет. Придётся умолять Ивара пощадить глупого волка: согласится или нет, предположить сложно.

— Ивар не гад, он мой истинный, — заступаюсь за моего волка.

— Ты хоть понимаешь, что это навсегда?! — Кай нервно расхаживает по кухне. — Рыжуля, что ты наделала?!.. — снова хватается за голову и опускается на стул.

Технически это «наделала» не я. И даже возмущалась по поводу клейма без разрешения. Но я рада, что Ивар решился. Я счастлива с моим волком.

Атмосфера в кухне — словно мы кого-то хороним. Надежду Альфы на потомство от человечки? Пожалуй, да. Я не могу назвать это событие печальным.

— Я могу идти в сарай? — вешаю рюкзак на плечо.

— Поешь и ложись спать в комнате Ювы, — хрипит Кай и идёт к себе.

Таким подавленным я Альфу ещё не видела. Мы, конечно, не так давно знакомы, но всё равно не по себе от его вида. Впечатление, что я своим поступком из него душу вынула.

Снова ноги тонут в вязком тумане… Муторный путь к двери, за которой меня ждёт просторный белый зал и бумажная волокита.

Я всегда возвращаюсь в Дестрой. Сам не знаю, как это работает…

Если бы не моё обострённое чувство сострадания, я бы сейчас был с Венерой. Хотя… Трудно забить на вопящую девочку, которую вот-вот сожрут ворги. Я просто не мог не помочь.

После встречи с Каем, я поехал домой. Но не по той дороге, что обычно, а в объезд — так безопаснее. Я думал, что безопаснее. Притормозить заставили детские вопли — девочка звала на помощь. Бросил пикап и пошёл к торговому центру. Проклятое место. Все знают, что в полуразрушенном здании осталось много товаров — есть чем поживиться. Только почему товары до сих пор на полках? Как вышло, что в городе, где трусы — роскошь, есть торговый центр, полный всякого добра?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Всё просто — зубастые твари обосновались рядом и питаются желающими прихватить с собой добычу. Туда суются только самые отважные или отбитые на голову оборотни. И дети, за которыми не приглядывают родители.

Девчонка забралась на козырёк крыльца, а ворги бесновались внизу. Голов двадцать их было. Пришлось разбираться. Но я не рассчитал силы. Предыдущая ночь прошла в боях — дикая усталость давила на плечи, а потом я испортил нервы о слюнтяя. В общем, проморгал вспышку. Дал слабину и пропустил «удар» — это стало фатальной ошибкой для меня.

Иду к двери и по пути пытаюсь вспомнить, чем дело кончилось. Память подтормаживает, воспоминания приходят обрывками. Кажется, в торговом центре были ещё оборотни. Или не было? А девочка дала дёру, когда ворги переключились на меня. Или не дала она дёру? Не помню. И это странно. Раньше такого не случалось. Я всегда помнил всё до мелочей.

Венера одна в Дестрое, а я здесь — играю со смертью. Самое хреновое — понятия не имею, с какой разницей течёт время в этом «прекрасном» месте и в моём мире. Или я этого просто не знаю? Никогда не задумывался — незачем было. А сейчас мне есть ради кого торопиться домой.

Дверь в небесную канцелярию, как всегда, заело. Как всегда, выбиваю её плечом и оказываюсь в белом зале. На меня, как всегда, пялятся. Я к этому привык.

Беру пластиковый жетон с номером и сажусь на лавку. Жду. Народа у окошек регистрации немного — быстро проскочу.

Но я не проскакиваю. На табло высвечиваются номера, а моего среди них нет.

Они издеваются?! Именно сейчас, когда я должен выбраться отсюда как можно скорее, мою очередь запихали куда-то в задницу. Какого хрена?!

Пру к окошку регистрации, отодвигаю плечом стоящую рядом девушку. Не впервой.

— Ивар, давненько тебя не было, — работница канцелярии меня узнала. — Мы уже переживать стали, — улыбается мило. — Подождите, пожалуйста, — обращается к даме, которую я бортанул, — у мужчины кома, ему срочно.

Вот именно! Мне сегодня очень срочно!

— Угу… — девушка смотрит на меня волком, но от регистратуры отходит.

Мне откуда-то знакомо её лицо. Но вспомнить не могу.

Как всегда, царапаю на стикере, что надо, и отдаю бумажку регистраторше.

— Бысрээ, — прошу её, стараясь не нервничать.

— Ого! Ты научился говорить! — девушка за стойкой в восторге от моей новой умелки. — Какой ты молодец, Ивар!

— Быстрээ! — повторяю, но уже не так дружелюбно.

Растеряв радость, девушка в окошке втыкается взглядом в стикер.

— Давай посмотрим… — читает, что я написал. — Хм-м… — поглядывает на меня. — Многовато «возможно» и «кажется». Ты не помнишь момент, когда отключился?

Не помню. И утаивать смысла не видел. Сканер всё равно покажет правду.

— Ка-акая разниц-ца?! — потихоньку закипаю.

— Есть разница, — сканирует моё лицо прибором. — Да, твои воспоминания смазаны. Потребуется дополнительная проверка, — выписывает мне какую-то бумажку.

Чёрт возьми! Я готов разнести здесь всё! Но это не поможет. Я не могу уйти сам — меня должны выпустить отсюда.

— Провэрка нэ-э надо, — мну в лапе документ.

— Ага, не надо ему… — кривится регистраторша. — Конечно! Не тебе же выговор влепят с занесением в душу! И отправят на нижние уровни котлы чистить, — добавляет тихо, выписывая новый документ. — Может, тебе вообще на вечный покой пора. Нет, Ивар, без проверки не выйдешь.

Какой, к чёрту, вечный покой?! Вакцина хозяев превратила меня в «неваляшку». Но регистраторша продолжает настаивать. В споре я только теряю драгоценное время. Быстрее будет пройти проверку, чем доказать работнице, что я и вечность — вещи несовместимые.

Беру писульку и топаю к кабинету. Пусть проверят, что я живее всех живых, и отправят меня в Дестрой. Мне к истинной надо.

Стою у двери, жду, когда меня пригласят. По коридору в мою сторону семенит девушка, которую я оттолкнул от окошка регистрации. Откуда мне знакомо её лицо?..

— Вы могли быть повежливее, — фыркает и встаёт рядом со мной.

— Нэ мог, — отрезаю коротко.

Рассматриваю её и мучаюсь. Память отказывается со мной сотрудничать. А девушка тоже поглядывает, словно пытается вспомнить, откуда меня знает. Или она мои шрамы изучает? Хрен поймёшь.

— Мы раньше не встречались? — спрашивает, постукивая пальчиком по скуле.

— Нэ зна-аю, — делиться предположениями не спешу.

— Мне в этот кабинет, — показывает на одну из дверей и вздыхает. — Меня отправят домой. Поскорее бы.

Молчу. Напрягаю извилины. Аж голова разболелась! Но с болью приходят картинки из недавнего прошлого. Это девушка тоже была в торговом центре!

Когда ворги накинулись на меня всей стаей, она выбежала из-за угла и попыталась сделать ноги. Твари среагировали мгновенно — кинулись на беглянку. Я не рвался её спасать, а пользовался моментом — четверо воргов отвлеклись, драться стало легче. Но они быстро вернулись, оставив жертву истекать кровью — это сто процентный оборот. Последний для оборотня.

Так и случилось. Я успел краем глаза зацепить её превращение в голодную безмозглую тварь. Новоиспечённая самка ворга присоединилась к стае, а я лично разорвал её пополам. Если кому тут и пора на вечный покой, так это ей…

— Моэжно? — тяну у неё из руки бумаги.

Девушка отдаёт их мне. Читаю. Здесь сказано, что она умерла, но имеет право на воскрешение в человеческой ипостаси в мире номер четыре. То есть эта дама сто процентов вернётся в Дестрой и будет жить прежней жизнью. Она даже не вспомнит, что была воргом.

Вот это поворот!