Выбрать Зверя

Глава 11

Зачем я это предложила? Голова дурная, вот и предложила. Но деваться некуда, мужчина со шрамом очень старается сказать «нет» и ждёт от меня обещанную награду.

— Давай попробуем ещё раз.

— Э-э… — выдаёт Ивар.

Старается, но пока не получается, а тем временем мотивации всё меньше.

— Ты молодец, — упираясь ладошками в матрас, тянусь к нему и целую в лоб.

И тут понимаю, что совершила крайне опрометчивый поступок. Матёрый оборотень — сильно не мальчик, и невинного чмока ему мало. Это совсем не то, чего хочет изголодавшийся по женской ласке одинокий мужчина. И не то, чего хочет раненая в сердце женщина…

С другой стороны, я ведь не уточняла, какими будут наградные поцелуи.

— Полегче! — отпихиваю от себя разгорячённого волка. — Ты ещё ни слова не сказал, — отсаживаюсь от него. — Продолжим. Пробуй ещё раз.

Ивар смотрит на меня голодным зверем. Даже не по себе немного. В голове у этого мужчины мысли не о том, как здорово было бы научиться говорить. Разговаривать он сейчас хочет меньше всего.

— Э-э-э… — старательно тянет мужчина со шрамом. — Э-э-нэ…

— Вот-вот-вот! Почти получилось! — я воодушевлена маленьким успехом ученика и едва не подпрыгиваю на матрасе.

— Э-нэ-ра, — довольный собой, он расправляет плечи.

Это совсем не похоже на «нет», зато очень похоже на моё имя. Сердце сжимается от умиления, а на глаза наворачиваются слёзы. Боже мой, как же трогательно… Ивар всё это время пытался произнести моё имя — Венера.

Тянусь рукой к щеке оборотня и осторожно касаюсь подушечками страшного рубца. Он не отворачивается и не пытается меня остановить — застыл на кровати, словно каменная статуя, а в чёрных глазах бликует огонь свечи.

— Ты большой молодец, — провожу пальцами по щетинистой скуле.

Прижимаюсь губами к губам Ивара, а он вздрагивает, словно не ожидал, что я решусь на поцелуй с ним. А потом огромное напряжённое тело расслабляется, тяжёлые шершавые ладони оборотня обжигают мою спину и меня опрокидывает ураганом на матрас.

Я с ума схожу от жадных поцелуев, задыхаюсь в крепких объятиях, тону в ласках и первый раз в жизни чувствую себя по-настоящему желанной. Этот мужчина отлично знает, как обращаться с женщиной. Или просто мы подходим друг другу. Неважно. Важно, что эту жизнь я точно не спущу на мужчину, который этого не заслуживает.

Ивар тот самый для меня. Тот оборотень, ради встречи с которым стоило умереть.

Я умерла, чтобы жить…

Запустив пальцы в жёсткие тёмные волосы, смотрю в чёрную бездну глаз, покачиваясь на волнах удовольствия. Опасный город перестаёт существовать, остаёмся только я и Ивар.

Мою душу переполняет нежность, перед глазами вспыхивают фейерверки, а из горла рвётся тихий стон. Мужчина со шрамом тяжело дышит мне в шею, а потом… сжимает зубы, кусая меня.

— А-ай! — отпихиваю сумасшедшего. — Ты с ума сошёл?! — отползаю на попе.

Но кровать заканчивается, и я лечу на пол.

Мало того что ключица ноет от болезненного укуса оборотня, теперь ещё и копчиком ударилась. Всё было так хорошо. Идеально было. А Ивар взял и всё испортил! Я понимаю — порыв страсти и всё такое, но… не до крови же кусаться!

Растерянно смотрю на свою перепачканную алым ладошку, а сердце молотит, как у кролика. У Ивара вид не лучше. Он явно понял, что сглупил, а теперь мычит и суетится, вытаскивая из комода какие-то тряпки.

— М-м-мы! — прижимает к ране на моей ключице чистую тряпочку.

Спасибо, что позаботился, но можно было просто не кусать. Тем более в такой момент! Весь кайф обломал.

Рыкнув, встаю и хромаю в ванную. Надо смочить тряпочку в холодной воде — так я быстрее остановлю кровь.

— Кому расскажешь — не поверят, — ворчу, промакивая мокрой тканью ранку. — Что это было вообще? — поворачиваюсь к Ивару.

В чёрных глазах оборотня читается минуту, и он мчится в спальню. Я бы сказала, локомотивом несётся, едва не снося по пути дверной проём. И беднягу Эма пугает до чёртиков — котёнок рвёт когти из спальни в кухню. Ну а Ивар, судя по грохоту, что-то вероломно ищет в комоде.

Бумажку с карандашом он искал. Теперь стоит в ванной, пишет мне очередную записку.

— М! — протягивает листок.

Сердито глянув на мужчину со шрамом, вытягиваю у него из пальцев стикер и прилипаю глазами к строчкам.

«Это метка. Теперь ты моя истинная пара».

Сглотнув тугой комок непонимания, поднимаю глаза на оборотня. А он пытается мне улыбнуться. Я очень хотела увидеть улыбку Ивара, но не сейчас…

— Что значит метка?.. — хриплю. — Как это — истинная пара?

Он забирает у меня бумажку и снова что-то пишет. Возвращает.

«Теперь ты моя, а я твой. Навсегда».

И тут до меня доходит смысл того, что произошло. То есть Ивар, не спросив меня, решил всё за нас. Не то чтобы я против, но… Чёрт! Ощущение, что меня пригласили на свидание, а в финале вместо нежного поцелуя вручили свидетельство о заключении брака.

— Знаешь, — припечатываю стикер к груди волка, — неплохо было бы сначала спросить моё мнение.

Протиснувшись между огромным мужчиной и дверной коробкой, иду в спальню.

Метку он поставил!

— Э-энера! — оборотень ловит меня за руку.

— Это ты уже говорил, — выкручиваю конечность из хватки, — поцелуй не получишь, — сую ему под нос фигу.

Пусть теперь научится считаться с мнением пары, а потом посмотрим.

Рыженькая до рассвета читала мне нотации. Венере не понравилось, что я заклеймил. Я не знал, что надо спрашивать разрешение! Только девочке это не объяснить. Пришлось слушать.

Теперь она спит в обнимку с фамильяром, а я в кухне пью четвёртую чашку крепко заваренных трав. Сна ни в одном глазу. Прокручиваю в голове события ночи и не могу понять, в каком месте я не прав. Что не так-то?

Быть со мной рыженькая не отказывается, но от себя отлучила, пока я не осознаю всю глубину проступка. А я не осознаю… Замкнутый круг какой-то! Венера рада и не рада одновременно, что мы теперь истинные друг для друга. Женская логика меня добьёт.

Из-за шороха мыслей в башке я не сразу понимаю, что в дверь стучат. Кто-то решил заглянуть ко мне в гости? Серьёзно? Никогда такого не было. Мне очень интересно, что за отважный слабоумный малый заявился ко мне с утра пораньше.

Иду в коридор, отодвигаю ногой от порога рычащего на гостя фамильяра и открываю дверь. На лестничной площадке меня ждёт сюрприз. Неприятный.

— Поговорить надо, — без всякого приветствия заявляет слюнтяй.

Собрался вести диалог с немым убийцей? Смелый Альфа, но туповатый.

Мне интересно, зачем пришёл Кай, но приглашать его в квартиру не собираюсь. Выхожу в подъезд и прикрываю дверь квартиры.

— М? — киваю, требуя объяснений.

— Зачем тебе рыжуля, а? Отдай её мне.

Он идиот совсем? С прищуром смотрю на Альфу — примеряюсь: с лестницы волчару спустить или просто шею ему свернуть? Так потом труп из подъезда вытаскивать придётся… После бессонной ночи мне откровенно лень напрягаться.

— М-мы, — советую слюнявому валить и собираюсь зайти домой.

— У меня к тебе предложение, — заявляет.

Вот как? Понятия не имею, что этот недоумок может предложить, но мне заранее неинтересно.

— Н-нэ, — отказываюсь.

— Я навёл о тебе справки, — Альфа скрещивает руки на груди. — Ты, оказывается, в Дестрой не по своей воле попал. Ты у нас срок мотаешь, — ухмыляется.

Слова слюнявого — правда. Почти. После вакцинации я сбежал из лаборатории, но меня поймали и отправили в Дестрой. Только жизнь здесь — не простое заключение. Хозяева наблюдают за мной. Точнее, за действием препарата, который мне ввели. Изучают, так сказать, эффект.

— Н-ну? — смотрю нахалёнку в глаза.

— Я знаю, ты из-за сестры вакцинировался, — заявляет уверенно. — Ей должны были поставить этот чёртов укол, но ты предложил хозяевам себя вместо неё. А потом вырезал всех, кто был в лаборатории, и драпанул, прихватив сестрёнку с собой. Вас скрутили, тебя отправили сюда, а твою сестру… — замолкает, а в глазах скачут хитрые черти.

Мою сестру хозяева казнили. И это проклятую боль я ношу в сердце долгие годы. Однажды я отмщу подонкам за неё. Придёт этот славный час, пусть даже не сомневаются.

А слюнявому не следовало приходить сюда и напоминать мне о сестре.

— Ры-ы! — хватаю Альфу за грудки и собираюсь спустить его с лестницы.

— Твоя сестра жива! — орёт, а я замираю. — Я знаю, где она. У меня есть информация, — тараторит. — Я скажу тебе, если отдашь мне Венеру.

А больше ему ничего не надо? Мало того что тварь, брешет стоит, так ещё и Венеру отдать просит. Будь моя сестра жива, я бы почувствовал это. Семейные узы — крепкая штука. Как парная связь или даже сильнее. Кай очень хочет заполучить мою женщину. Только хрен ему, а не рыженькая. Моя она.

Продолжать диалог я не намерен. Прописываю слюнтяю кулаком в челюсть, чтобы подобрал уже слюни и отчалил. Сплёвываю на пол, глядя, как Альфа корячится внизу, пытаясь подняться, и захожу домой.

Фамильяр тут как тут — трётся о мои ноги и мурлычет. Жрать хочет.

Иду в кухню, открываю банку, и вываливаю тушёнку в тарелку. Ешь, чудовище чёрное — ставлю перед ним завтрак. Но котёнок не ест. Сидит рядом с миской и мне в глаза заглядывает, щурится.

Такое впечатление, что он за мной ходит из сочувствия. По-своему хочет поддержать. Даже если так, мне не нужно сочувствие. Ни его, ни чьё-то ещё. Боль, которую я ношу в сердце, однажды превратится в адскую ярость и сожжёт всех, кто причастен к казни моей сестры.

— Доброе утро, — недовольная рыженькая в одеяле топает по кухне.

Девочка решила попить водички, а у меня настроение ползёт вверх. Смотрю на неё и слюнявый со своей бредовой ложью перестаёт существовать.

— О-оп-ро-э, — пытаюсь ответить девочке.

— Ого, — она гнёт бровь, попивая воду из кружки. — Неплохо.

Подходит и целует меня в щёку. Прямо в безобразный шрам!

У меня за спиной вырастают крылья, тянет куда-то под потолок и лыба сама собой лезет на рожу. А Венера не падает в обморок при виде моей кошмарной улыбки. Она тоже улыбается. Едва заметно уголками губ, но я это вижу. И ранка на её шее уже поджила. Венере очень идёт волчья метка.

Девочка старается не показывать, что забыла про обиду. Думает, что держит меня за бубенцы и всё такое. Но это уже не имеет значения. У меня сейчас такой душевный подъём, что, кажется, могу все миры во Вселенной в кулаке смять. И фамильяр этот пусть остаётся — хрен с ним. Тушёнки на ещё один рот я раздобуду. И вообще, пусть девочка хоть сто таких котов заведёт — не возражаю.

У меня сегодня по-настоящему доброе утро!