Вы призвали не того... Книга 5. Да здравствует Король!

ГЛАВА 184 . ОПЕРАЦИЯ "ПАРТИЗАНЫ"(ЧАСТЬ 3). ЗОВ БЕЗДНЫ. 1

Так, ладно. Начинаем операцию по пересадке души.

Аккуратно переложив волчицу, или кто она там, с коленей брата на голый пол, размял пальцы и правой рукой осторожно дотронулся до центра грудины, аккурат между двумя упругими холмиками.

Так, Андрей, не думать о сиськах. Не думать о сиськах. И не жамкать. И не думать.

Блядь.

Тряхнув головой, отогнал того духа вечной озабоченности, что постоянно толкает на всякие непотребства, и сосредоточился на восприятии, подключая магическое зрение и пытаясь ощутить происходящее с девушкой как можно полнее.

Та еще задачка, если честно. Особенно для такого нуба во всяком вуду-шумуду, как я. Хорошо хоть пара помощников есть.

Мир вокруг слегка смазался и обрел будто бы дополнительную глубину. Словно все поверхности вдруг стали полупрозрачными, а под ними обнаружился еще один слой реальности.

Тааааак… И что это за херня? Раньше такого точно не было.

— Как и сказали бессмертные, у тебя в последнее время сильно обострилась чувствительность к иным планам реальности, — раздался терпеливый голос Чешуйки, вещавшей с интонацией лектора в универе. — Конкретно, после того безобразия что ты сотворил с собственным ядром, да метки Ауттэ. То, что ты сейчас видишь — это отражение плана Теней в реальном мире. Астрал ты через обычные предметы не разглядишь — все забивает толстый слой Теней. А вот если посмотришь через живое существо, то спокойно увидишь его астральную проекцию…

— Угу… Пасиб за разъяснения, — немного нервно хмыкнул я, разглядывая собственную правую руку, лежащую на груди девушки.

Вроде бы обычная конечность. Вот только на нее словно наложили какой-то фильтр — стоило немного сосредоточиться, как от руки оставалась полупрозрачная бледная оболочка, под которой извивался клубок из черных щупалец с кроваво-красными пульсирующими прожилками. С тыльной стороной ладони на меня пялился жутковатый алый глаз, за которым угадывался контур зубастой пасти, обращенной ко внутренней стороне руки.

Приветик, Саси. Вижу, ты обжился.

Отведя взгляд от собственной грабли, я хотел всмотреться в девушку, но случайно глянул на пол под собой.

Мать моя Ктилла! Словно сижу верхом на аквариуме!

А точно подо мной, за стеклом, из клубящейся размазанной темноты теней скалились с десяток зубастых харь явно не самого дружелюбного настроя.

Это что, каждый раз ныряя в тени, я сидел в компании вот этих любезных животин?! И почему они так пырятся исключительно на меня, а рядом с волками только по паре небольших змеек кружат?

— Видимо, ты им кажешься особенно аппетитным, — хихикнула Чешуйка. — Не волнуйся, пока в твоем пространстве обитает Тварь Бездны, мало кто из падальщиков решится напасть. Да и я, можно сказать, тут по соседству обитаю.

Аппетитный… Что-то это мне напомнило.

Быстро вызвав свой статус, я пробежал глазами по списку способностей. И тут же нащупал причину творящегося беспредела.

Вот оно! Хотя, блин, нашел чему радоваться…

Мысленной командой закрыв системку, вновь бросил взгляд под ноги и… и чуть не обосрался.

Потому как один из зубастых монстров вдруг начал продавливать поверхность пола. Я в оцепенении наблюдал, как буквально у меня между ног из камня темной камеры показывается размытая змеевидная голова с полной пастью зубов. Но не успела она хоть немного проявиться, а я — нормально испугаться, как раздался короткий стрекочущий звук и голова монстра оказалась отрезана и притянута черным щупальцем к ладони, в которой со смачным хрустом и исчезла.

Увидев судьбу товарища, остальные твари предпочли свалить подальше, заодно начав раздирать медленно тонущую "тушку" их более смелого собрата.

— Ну, что я говорила, — раздался хитрый голосок дракошки. — А теперь давай за дело!

Хм… А зачем мне, собственно, спешить? Подожду, пока душа волчицы сама сольется, а потом спокойно запихаю на ее место нашу лисичку. Братец, конечно, горевать будет, ну да мне с ним по кабакам не шляться — вытащу из этого бедлама, тем самым сдав задание Ауттэ, да отвешу пинка под зад…

Я поднял взгляд и увидел внимательные желтые глаза волка. Он влил в себя содержимое одного из бутыльков Хомы, а второй приберег. Видимо, для сестры.

А в голове раздался тихий вкрадчивый голос одной блондинистой особы.

"И что же ты будешь делать, Герой?"

— Ну, чего ждешь? — вновь поторопила меня дракошка. — Вытаскивай ее, пока не улетела! Будет тебе дополнительная батарейка, да и свою помощницу воскресишь.

Дополнительная батарейка, да?

— Ну нахуй! — выдохнул я, понимая, что делаю еще одну и, возможно, непоправимую тупость. Впрочем, как и всегда.

Короткий мысленный приказ Саси, на который тот удивленно уставился на меня ярко-алым глазом. Но после секундной заминки и моего мысленного стимулирующего пинка, монстр быстренько зашевелил щупальцами.

Благодаря магическому зрению, я прекрасно видел, как часть черно-алых отростков через руку погружается в тело волчицы, устремляясь вглубь, где едва различимым огоньком слабо пульсировала ее душа. А из моего чертового дяньтяня монстр осторожно извлек вторую искорку — яркую, переливчатую, со слегка заметным сероватым налетом.

Я буквально физически ощутил, как тут же просела энергия, а разбегающиеся по телу сероватые каналы маны стали стремительно иссушаться. Впрочем, длилось это всего пару мгновений, после чего таким же скачком пришло в норму, а в ухе раздалось ворчание дракошки о слишком хлипких и нетерпеливых людишках.

Скользнувшая по щупальцам внутрь волчицы, душа Дось как влитая встала рядом с захиревшей хозяйкой, после чего они на пару с Саси без моей команды начали какие-то совсем уж неразличимые отсюда операции. Зато результат я видел прекрасно — душа волчицы перестала мигать и трепыхаться, и, словно утопающий к кругу, прильнула к яркой искорке Дось.

— Не самое рациональное решение, — хмыкнула Чешуйка, когда Саси аккуратно вытягивал щупальца из тела пациентки.

— Знаю, — отмахнулся я. — Но как-то похрен. Главное, что я доволен.

Дождавшись, когда Саси окончательно покинет девушку, я отключил магическое зрение и с облегчением плюхнулся на задницу.

— Как она? — раздался обеспокоенный голос волка.

— Как, как… — попытался улыбнуться я, но, судя по вздрогнувшему блохастику, получился скорее оскал. — Жить будет. Но с заглюками. Что с вами такого случилось, что она просто решила сдаться и сдохнуть?

— Многое, — хрипло ответил волк, отводя взгляд и явно не горя желанием отвечать развернуто.

— Как хочешь, — пожал я плечами. — Суть в том, что при отсутствии травм твоя сеструха попросту отказывалась жить. Ее душа практически покинула тело. Ну и пришлось подсадить к ней кое-кого… более жизнелюбивого.

— То есть… — нахмурился волк, издав едва слышный короткий рык. — Это теперь не Асша?

— Нет, почему же? — я поднялся на ноги и отряхнул брюки. — Это все еще твоя сестра. Просто она теперь не единственная хозяйка этого тела. Да не боись, как найдем подходящий сосуд для ее… "сожительницы", сразу отселим. И не надо на меня так смотреть, я первоначально вообще хотел ее из тела турнуть и залить туда свою подругу, так что радуйтесь и целуйте ноги мне-великому! Бу-га-га-га!

— Несмешно, — рыкнул волк, сверкая желтыми глазами. Впрочем, на большее его не хватало — слишком ослаб, да и переломы так быстро не рассасываются даже под допингом от товарища Хомячидзэ.

— А он и не шутит, — раздался хрипловатый, но весьма счастливый голосок со странно знакомыми интонациями. — С какой начать, правой или левой?

— Губы не мыты, — хмыкнул я, наклонился и, легко подхватив почти невесомую тушку, поставил очнувшуюся девушку на ноги. — Ты как?

— Сложно сказать, — ответила Дось, дергая попеременно то одним, то другим ушком и с трудом удерживая равновесие.

— Аша? — тихим, полным боли голосом позвал ее волк.

— Нет, — покачала та головой, взглянув на "брата". — Я — Дось. Твоя сестра спит. Я пыталась ее разбудить, но она говорит, что слишком от всего устала.

— Ясно… — повесил тот уши.

— Так, завязываем с соплежуйством, — хмыкнул я, подсовывая в руки волчице последний бутылек с зельем. — Пей давай, а то придется прорываться, а ты едва на ногах стоишь, — после чего хмуро глянул на второго пациента. — А ты чего ждешь? Быстро вылакал вторую дозу!

— Да я и так уже… восстановился, — смутился он, весьма неуверенно поднимаясь на ноги. — Так что лучше отдам его Аше. Ей нужнее.

Как раз в этот момент Дось выпила свою порцию и, выпучив глаза, пыталась прийти в себя. И, увидев протянутый ей второй бутылек, отчаянно затрясла головой.

— Я… Я в норме… Правда! Хозяин, я в порядке! Смотрите!

Для демонстрации зверолюдка пару раз легонько подпрыгнула.

— Эм… Да… в норме… — кивнул я, невольно глядя на покачивающиеся холмики.

Блядь, сама тощая как велик, но сиськи остались. Это какие же у нее были дойки до вынужденной диеты, учитывая, что у девушек грудь усыхает одной из первых?

— Ладно, голозадые, убедили, — тряхнул я головой, напоминая себе, где мы, и что вообще происходит вокруг. — Давайте сюда склянку.

Бутылек с мерзкой жидкостью занял законное место в кармашке моей куртки, после чего я прислушался к себе. Что-то приближалось. И явно не с подарками. Ну, разве что с анальными…

— Так, бойцы, — в руке само собой появилось Копье, при виде которого волк вздрогнул и сделал шаг назад, а более привычная Дось лишь напряглась. — Сейчас что-то будет. Так что сидим в камере тихо, пока папка не разберется. Ферштейн?

— Я, я, натюрлих! — тут же закивала лиси… волчица, заработав полный непонимания взгляд "брата".

Кстати, как его хоть зовут-то? Блин, забыл. Или он не говорил? И откуда Дось немецкий выучила? Хотя, учитывая что они с Саси успели поковыряться в моих воспоминаниях, ничего удивительного. Главное, чтобы она в постели не начала орать "даст ист фантастиш" или "ику, ику", а то мне, честно говоря, будет стремно…

— Андрей! — прервала ход моих начавших уходить куда-то не туда мыслей Чешуйка. — Ты ничего не забыл?

Угу. Забудешь тут. Задница уже свербит так, словно в нее толпа пьяных таджиков включенный отбойник заталкивает! И, самое поганое, свинтить не получится — угроза идет именно со стороны единственного выхода на лестницу. Затихариться в тенях тоже не вариант — эту парочку я с собой не утяну.

Остается только драться.

Выйдя из камеры, я прикрыл за собой дверцу решетки и с хрустом повел плечами, разминаясь. Крутанул копье.

Черному двухметровому дрыну было явно тесновато в узком коридоре, но, с другой стороны, и обойти меня с боков будет нельзя, так что останется только контролить наконечником одно направление, держа противника на расстоянии за счет длины оружия.

Спокойно пройдя к центру коридора, встал ровно на его середине и, выставив перед собой мифическую ковырялку, замер.

Мысленно пробежался по козырям.

Берсеркер. Чит-код. Мощно, но в разумных пределах, ибо сейчас просто нет маны на его нормальное поддержание.

Взгляд Бездны. Чит-код, но с подвохом. Большим таким и черным подвохищем, так и норовящим с криком "ахалай-махалай, какой красивый попка" пристроиться сзади. Что называется, на самый крайний случай. Мало того, что эффект рандомен, так еще хрен его знает, чем обернется для меня — подселит Древнейшая еще какую-нибудь гадость, никакого дуста не хватит.

Вырвать душу. Фаталити. Ну, это на случай, если гад окажется сильным и удастся его душу захомячить. Правда, с Копьем не комбится — при ударе мифической ковырялкой тонкая астральная материя сразу улетает к Старушенции.

Длань Монстра. Уровень слияния уже переполз отметку в пятьдесят процентов, открыв способность "манипуляция с тонкими материями". А вот как нашего Йасасайха использовать в бою — так до конца и не допер. Можно, конечно, просто лупить кулаком, понадеявшись на извечный "авось", но… опять же, хрен знает, что эта тварь учудит.

Дым Блага. Растаман-стайл. Ни разу не пробовал, да и, памятуя об обстоятельствах его получения, не горю желанием начинать. И уж точно не для этой ситуации.

Игнорирование здравого смысла. Моя жопная выручалка, благодаря которой красавица Нокси, да и еще пара типусов, до сих пор мною не закусили.

Малая регенерация. Еще одна жопная выручалка, но похуже. Позволяет не сдохнуть раньше времени. Правда, имеет свойство истощать как организм, так и ману, а последнее для меня сейчас вообще фатально.

Нырок в тень. Персональный сейв, с откатом в пять секунд и мгновенным кастом. Контрит почти любую атаку. Правда, что-то мне после увиденного сегодня план теней резко разонравился…

Пронзающий выпад тени. Пожалуй, единственная атакующая способка, которую можно спокойно спамить, но и та полупассивная. То есть срабатывает раз в пять секунд при ударе. Нерфит почти любую простую броню и серьезно коцает то, что повыше рангом. В связке с Копьем, которому достаточно одной раны, чтобы отправить душу Старушке, то еще читерство.

Пурген. Это даже не фаталити. Скорее, разрывалити. Во время активации лучше рядом не стоять.

Ну и еще две способки на самом Копье: "Гей-болт" и "Уга-чага". Первое тоже своеобразное фаталити против особо сильных существ. Главное, чтобы было очко и сердце. А второе… без комментариев.

Собственно то, что ко мне пожаловал один противник, было только на руку — если смотреть чисто с технической точки зрения, то заточка у меня была именно под поединки, а в массовом замесе я резко проседал по эффективности. Еще бы места побольше для маневра, и вообще зашибись было бы…

Мои размышления прервал тяжелый бухающий звук. Гость пожаловал. Вот только почему у меня такое знакомое мерзотное ощущение? Словно второй раз наступаю в одну и ту же кучу блевоты…

И тут я увидел, что именно вползло через дверь.

Пардон. Это не блевота. Это огромная куча отборнейшего дерьма, которое можно выгрести только из-под толчков какой-нибудь пиндосской фаст-фудной забегаловки для тех, кому за триста. И имеется в виду совсем не возраст…

— На…шел… — раздельно просипел жирдяй, которого я ебнул буквально минут десять назад.

— У…бить… — вторила ему торчащая из брюха посиневшая голова "колпачника".

Собственно, этот покемон представлял собой две слившиеся в одно туши, постоянно перемешивающиеся и с омерзительным чавком выпускающие из себя новые колюще-режущие конечности, щупальца и прочую ересь, по которой так и хотелось пройтись пресвятым напалмом во славу Императора…

— Ньярлот, давно не виделись, — оскалился я, хотя внутри все сжалось от ужаса.

Слишком свежи были воспоминания о том бое и его последствиях. А тварь, судя по всему, жива-здорова и пришла брать реванш. Если это, конечно, та же самая.

— Стой, что ты сказал?! — тут же заорала в ухо Чешуйка. — НЬЯРЛОТ?! Ты… как?! Блин, что делать?! Что делать?!

— Я пришло, — пробулькало чудовище, открывая на здоровенном пузе сочащуюся гноем и слизью широкую зубастую пасть. — Ты — добыча.

Нет, это точно тот же самый ублюдок.

И, как и в прошлый раз, я даже приблизительно не представляю, чем мне его убивать. Разве что подорвать смесью божественной маны, но тогда и меня погребет вместе с тварью.

Вздохнув, я выпрямился, расслабился и опустил копье.

— Эй-эй-эй! Не вздумай! Даже не надейся, слышишь?! Он сожрет все без остатка! И тело и душу, и меня заодно! — уже откровенно запаниковала дракошка. — Ты… ты сможешь проскочить! Это же не сам Монстр, а только его часть, высунувшаяся в реальность! Уверена, он неповоротливый! Ты спокойно сможешь проскочить мимо и удрать! Ведь так?! Скажи что так?! Что молчишь?!

— Милая, — улыбнулся я. — Отставить истерику, от этого попка складками пойдет. Не уйду я. Просто не могу.

Там Дось за спиной. И сколько себя не уговаривай, но бросить мелкую я просто не в силах…

— Умная добыча… — пробулькало отвратительное чудовище, делая неуклюжий шаг вперед. — Меньше сопротивление… Меньше боль… Быстрее стать часть… Ньярлот.

Угу. Щазззззз…

Я как можно более твердым взглядом посмотрел в сочащиеся белесой сукровицей мутные глаза монстра. И улыбнулся.

— [Если долго всматриваться в Бездну…]

— То Бездна начинает всматриваться в тебя… — раздался со всех сторон вкрадчивый многоголосый шепот, перерастающий в прокатывающийся по мозгам безумный смех. — Прими же мою силу, Вестник Бури! И СРАЖАЙСЯ!

Внимание!

Наложен эффект "покров Бездны".

Наложен эффект "сердце Касии".

Наложен эффект "тело Касии".

Наложен эффект "разум Касии".

Наложен эффект "дух Касии".

Внимание!

Наложен эффект "длань Милосердия". Эффект "разум Касии" ослаблен.

Дыхание перехватило.

Я постарался вдохнуть. Раз, другой, третий. Не получалось. Что-то не давало дышать, плотно прильнув к лицу.

Запаниковав, ощупал лицо руками.

Пластина. Гладкая холодная пластинка. И, судя по звуку, с которым поскреблись когти, сделана она была из чего-то вроде металла… СТОП!!! КОГТИ?!

Я отвел руки от лица и в состоянии полного охуевания оглядел собственные конечности.

По пропорциям — мои привычные грабли. Даже одежда осталась прежней, ничего с ней не сделалось. Вот только кожа полностью почернела и стала гладкой как задница Афродиты. Ни единого волоска. Только легкий матовый блеск. И когти, в которые превратились последние фаланги всех пальцев. Царапки были выкрашены в ярко-алый цвет, слегка светились, а вглубь пальцев, если приглядеться, от них уходили чуть пульсирующие алые капилляры.

До получившего вывих мозга даже не сразу дошел тот факт, что я все еще не могу дышать. И не испытываю по этому поводу абсолютно никакого дискомфорта.

— Была бы жива, полиняла бы от ужаса… — раздался в ухе голос Чешуйки.

Я попытался ей ответить, но ничего сказать не смог. Рта не было. Даже мычать не получалось.

— Ладно, не старайся. Касии не говорят, но хоть чувствую, что ты все еще в своем уме… Хотя и не должен бы, — продолжила дракошка. — И прекращай заниматься самолюбованием. Или ты уже забыл для чего призвал эту силу?

Для чего?

А, точно. Ньярлот.

Глаза поднимать не пришлось. Оказалось, что я и так прекрасно вижу все, что происходит вокруг. Лишь немного переместил направление восприятия на мерно ползущую ко мне тушу. Впрочем, нет. Уже не ползет. Замер и колышется. Ждет. Боится. Что-то лепечет.

От него веет голодом. Силой. Угрозой. И страхом.

Истекающие гноем губы твари что-то говорят. Но что, я не слышу. Звуков нет. Вокруг лишь тишина.

Тишина сырого подземелья. Тишина одиночества. И лишь на самой границе восприятия слышен тихий шелест сотен тысяч голосов.

— Убей. Убей. Разорви. Уничтожь. Искромсай. Изорви. Поглоти. Иссуши. Потроши. Ломай. Жги. Полосуй. Утопи. Вскрой. Вырви. Истолчи. Пожри. Убей. Убей…

В этот раз я с тобой согласен, Древнейшая. Эту тварь нужно убить.

Шаг дался с трудом. Словно все суставы разом покрылись коркой льда. Второй шаг. Легче не стало. Изменившееся тело было словно непослушная марионетка. Еще шаг. Еще…

Я шел неспешно. Едва переставляя ноги. Но Ньярлот почему-то начал отступать еще медленней. Едва полз, так что догнать его труда не составит.

Нужно лишь дойти.

— Убей. Убей…

Убью я его. Не переживай.

Я неспешно переставлял ноги, медленно приближаясь к туше Ньярлота.

Тварь не вызывала отвращения. Не вызывала гнева или страха. Это был просто кусок мяса, который следовало покромсать. Из которого нужно всего лишь вытянуть душу, чтобы он больше не докучал мне. Чтобы не мешал. Чтобы не стоял на пути. На пути следующего шага.

Куда? Не знаю. Узнаю, когда сделаю его.

Тишина, наполненная шепотом.

И картинка, медленно теряющая свои краски.

Словно я сижу за экраном монитора. И лениво держу палец на клавише, ожидая, когда неуклюжий персонаж наконец доползет до заветной точки. Вокруг темнота. Колонки выключены. Наушники лежат в стороне. В квартире никого. Да и не должно быть. Некому быть рядом. Некому поддержать, подставить плечо.

Все давно мертвы.

Остался лишь я. И мне осталось лишь слушать случайных встречных и знакомых, чьи слова сливаются в серый, ничего не значащий шум. И ждать, пока неуклюжий персонаж все-же доползет до очередного моба. Или автор допишет очередную главу. Или очередная знакомая наконец созреет до перепихона.

Серость. Унылость. Одно и то же день за днем.

И остается лишь шагать в тишине. Слушая все усиливающийся шепот тысяч голосов. Пока это Безумие, наконец, не захлестнет с головой…

А тем временем персонаж на экране дошел. Монстр попытался ударить лапой. Но как-то медленно. Неуклюже. Это что, "изи-мод"? Даже не смешно.

Жму нужные клавиши. В полнейшей тишине персонаж легко скользит вбок, уходя из-под удара. Лапа только-только начала опускаться, а я уже наношу удар когтями по туше. Вроде бы в инвентаре есть мечи да какое-то читерское копье. Но зачем? Против этого моба? Он же простейший! И базовых когтей хватит.

Удар. Удар.

Каждый росчерк светящихся царапок оставляет на туше моба глубокие раны, чьи края начинают осыпаться невесомым грязно-серым пеплом. Моб открывает пасти, вроде бы что-то ревет. Пытается попасть в ответ хоть одной из многочисленных конечностей. Но все тщетно. Слишком медлительный. И это при том, что и персонаж у меня прытким не назовешь — тоже тот еще тормоз. Едва ноги переставляет.

Туша окончательно осыпалась горсткой пепла. Вот только от нее в пол начало втягиваться что-то полупрозрачное, темное…

Скользнув по этой странной тени взглядом, я увидел глубоко под ногами персонажа огромного… спрута? Наверное, так. Вздутая голова с перекошенным лицом, куча пастей-клювов, да еще и едва шевелящиеся щупальца, одно из которых оно сейчас и пыталось вытащить из покрошенной мною туши.

Значит, это был не сам моб. А просто его миньон. Занятно.

Чуть нагибаюсь и хватаюсь когтями за еще не целиком скрывшееся в полу щупальце.

Физический урон не фиксируется. Зато вот ментальный прошел на ура — я вижу, как тварь в глубине дергается, словно от удара. А от вошедших в ее туманную плоть когтей медленно расползается красноватое свечение, под действием которого моб, начиная от самой раны, просто распадается на части.

А потом он просто откинул поврежденную конечность. Как ящерица хвост.

Нечестно. И как мне теперь его достать из-под пола?

Положил руку на камень. Ничего не произошло. Ладно, фиг с ним.

Движением мышки смещаю камеру в сторону.

За спиной обнаруживаются два живых моба. В клетке. Прижались друг к другу. Дрожат.

Что-то пытаются сказать. Хм… А что?

Взял наушники. Не работают. Покрутил настройки у колонки. Тоже глухо. Сломались, наверное.

Ну, это и неважно. Мобы, они и есть мобы. Убил — получил опыт, деньги и снаряжение. Прошел мимо — лошара.

Берусь за решетку и тяну на себя. Она прогибается и выламывается вместе с кусками кладки.

Отбрасываю в сторону. Шаг вперед. Еще. Опять шагать. Впрочем, недолго. Еще чуть-чуть и смогу дотянуться когтями до горла одного из этой парочки.

Опыт лишним не бывает.

Когти смыкаются на горле самки. Щелчок мышки и персонажу капнет еще немного опыта.

Но мышь не жмется.

Почему?

С удивлением смотрю на руку. Поверх нее лежит еще одна. Тоненькая детская ладошка.

Поднимаю взгляд и с удивлением смотрю на девочку в простом сером платье.

Как она тут оказалась? Кто? Откуда?

Странно знакомое лицо.

— Андрей, — тихо шепчет девочка. — Не слушай ее. Вернись.

Куда вернуться? Кого не слушать?

— Верни… — договорить она не смогла.

Голосок потонул в усилившемся шуме. Словно шелест. Словно давящий гул.

Поджав губки, девочка упрямо нахмурилась и покрепче сжала мой палец, не давая нажать на кнопку. Тряхнула головой. И указала второй рукой куда-то в сторону.

Я невольно проследил за ней взглядом.

Дверь. Обычная дверь в комнату.

Чуть приоткрытая. Нет, вернее, ее пытаются приоткрыть. Она дергается, словно кто-то с той стороны с натугой тянет ручку на себя. Но слишком сильная пружина не дает ее распахнуть.

Перевожу взгляд обратно. Девочки нет. Только ощущение тепла на пальце, за который она держалась, и легкий аромат цветов в воздухе.

Глянул на экран. Два замерших моба с ужасом смотрят с экрана прямо на меня. Персонаж до сих пор держит их когтями за шеи. Но кнопка не нажата.

Я невольно тряхнул головой. Слишком живые выражения лиц нарисовали дизайнеры. Слишком реалистичные. Слишком… знакомые. Откуда?

Вновь посмотрел на дверь.

Кто-то все так же пытается ее открыть. Вот только ни звука не пробивается. На уши давит белый шум.

Тряхнул головой.

Вздохнул.

Встал.

Прошелся к дверям.

И со всей силы пнул ногой ближе к ручке.

Резко распахнувшись, старенькая хлипкая дээспэшка рывком остановилась на середине пути, натолкнувшись на какую-то преграду.

Шум утих.

Зато раздались проклятья.

— Смертный, да чтоб тебя едильский червь неделями едилил! Как ты посмел?!

— И я рад тебя видеть, Чешуйка, — усмехнулся я, разглядывая сидящую на полу девушку.

Все тот же пышный шар ярко-зеленых волос в стиле рок-звезды восьмидесятых. Все та же фривольная зеленая тога, практически ничего не скрывающая. Все те же нахальные фиалковые глаза с вертикальными зрачками и покрывающая руки-ноги изумрудная чешуя. Ну и отпадная фигурка тоже, само собой, при ней.

— Долго пялиться собрался?! — оскалилась дракошка, скептически смотря на меня снизу вверх. — А встать не поможешь?

— Чтобы ты опять мне пинка отвесила? — засмеялся я, но руку все же подал.

Хватка у девушки, как и ожидалось, оказалась железной, она едва не сломала мне кисть. В который раз удивляюсь "реальности" происходящего на иных планах. Кстати, а куда меня опять занесло?

— Мы в замке, — видимо, догадавшись, о чем я думаю, проинформировала Чешуйка. — Форма Касии заперла тебя в отдельной комнате, чтобы было удобнее управлять.

Ясно. Проходили. Вот поэтому я и не хотел призывать Древнейшую — снова ее сила всякую хуйню творит, пустив мое мнение по ватерлинии.

— Так эта штука тоже живая? — кивнул я назад, в сторону темной комнатки с монитором.

— Не совсем, — нахмурилась Чешуйка. — Вернее… А-а-а-а, блин! — она раздраженно взъерошила и так пышную прическу. — Не знаю я! Я этих тварей только пару раз встречала! И каждая такая встреча заканчивалась для меня позорным бегством! Не знаю, что там с ними сотворила Б… Бездна, но убить их нереально.

— Весело, блядь, — вздохнул я, прикидывая варианты. — Восприятие ускорено?

— Конечно, — Чешуйка посмотрела на меня как на идиота. — Оно в астрале всегда ускоряется.

— Ну извините, я в тонких материях как мопс на лестнице — на одну ступень вверх, а потом по трем на яйцах вниз… — оскалился я, начиная медленно выводить сознание в реальность. — Постараюсь совладать с этой черной мракобесиной. Если что, поджарь мне мозги изнутри…

Что она там мяукнула, я услышать не успел.

Вновь навалилась тишина с едва слышным шепотком Бездны.

А в руках бились две добычи. Такие мягкие, сладкие. Они что-то пытались сказать. Одна даже кричала, плача и протягивая руку.

Но Касии не слышат. Касии не видят. Касии не говорят. Они только идут вперед.

Шаг за шагом.

Когти Бездны.

Собиратели Душ.

Шум в ушах усилился.

А. Вот. Хрен. Вам!

— Убей. Убей. Порви. Кромсай. Жги. Души. Ломай. Терзай. Режь. Бей. Рассекай…

Чудовищным усилием воли разжал пальцы со светящимися когтями.

Шаг назад.

Голоса в голове взвыли. Хор затопил сознание. Восприятие помутилось.

Тьма.

Пустота.

Не астрал.

Не тень.

Что-то другое.

Живое.

Или нет.

Тьма, полная горящих глаз.

Бездна.

Ощутил прикосновения. Мягкие. Легкие. Но очень колкие.

Сотни крохотных глазок медленно поднимались по мне.

Шепот давил на виски.

Что-то вползало в мой разум.

Такое уже было когда-то.

Гул затих.

Остался только один поток то сливающихся в единое целое, то звучащих как настоящий хор голосов.

— Буревестник. Ты призвал меня. Почему же теперь отталкиваешь? Разве мы не ладим? Разве ты не используешь мою силу? Зачем ты раз за разом отказываешься от моего дара?

— Средь оплывших свечей и вечерних молитв, средь военных трофеев и мирных костров, жили книжные дети не знавшие битв, изнывая от мелких своих катастроф…

— Зачем цепляешься за остатки слабой человечности? Почему не примешь дарованную тебе мощь? Где тот Ньярлот, с которым ты так мучился?

— Детям вечно досаден их возраст и быт, и дрались мы до ссадин, до смертных обид! Но одежды латали нам матери в срок, мы же книги глотали пьянея от строк…

— Даже слабый новорожденный монстрик заставил его сбежать и зализывать раны. А теперь я предлагаю тебе Касию. Неуничтожимого. Неостановимого. Неотвратимого. Стань им. Прими его.

— Липли волосы нам на вспотевшие лбы. И сосало под ложечкой сладко от фраз. И пьянил наши головы запах борьбы со страниц пожелтевших слетая на нас!

— Ты же любишь силу? Ты же любишь, когда все легко? А что может быть легче, чем просто идти вперед? Из мира в мир. Из галактики в галактику.

— И пытались постичь мы, не знавшие войн, за воинственный клич, принимавшие вой, тайну слова "приказ", назначение границ, смысл атаки и лязг боевых колесниц…

— Всего лишь шагать. И ничего не бояться. Ни о чем не волноваться. Ничего не слышать. Ничего не видеть. Просто идти…

— Но в кипящих котлах прежних войн и смут столько пищи для маленьких наших мозгов. Мы на роли предателей, трусов, иуд в детских играх своих назначали врагов.

— Буревестник…

— И злодея следам не давали остыть, и прекраснейших дам обещали любить! И друзей успокоив, и ближних любя, мы на роли героев вводили себя!

— Андрей…

— Только в грезы нельзя насовсем убежать — краткий век у забав, столько боли вокруг. Попытайся ладони у мертвых разжать, и оружие принять из натруженных рук. Испытай, завладев еще теплым мечом, и доспехи надев, что почем, что почем! Разберись, кто ты: трус иль избранник судьбы. И попробуй на вкус настоящей войны…

— Упрямый смертный…

— И когда рядом рухнет израненный друг, и от первой потери ты взвоешь скорбя… И когда ты без кожи останешься вдруг, потому что убили его, не тебя… Ты поймешь, что нашел, отличил, отыскал по оскалу забрал — это смерти оскал! Ложь и зло, погляди, как лица грубы! И всегда позади воронье и гробы…

— Хорошо. Ты прошел…

— Если мяса с ножа ты не ел ни куска, если руки сложа, наблюдал свысока, если в бой не вступил с подлецом, с палачом, значит в жизни ты был ни при чем, ни при чем! Если путь прорубая отцовским мечом, ты соленые слезы на ус намотал, если в жарком бою ты узнал что по чем… Значит нужные книги ты в детстве читал.

— Взывая ко мне в следующий раз, помни… Даже самые стойкие в конце концов превращались в монстров…

"Все эффекты сняты".

Я лежал на спине и смотрел на мигающую системку.

В голове пустота. Лишь затухающий шепот, да на автомате всплывающие из памяти слова заслушанной до дыр песни.

— Хозяин? — раздался тихий голос и в поле зрения появилась взлохмаченная голова с изможденной тощей мордахой, обрамленной медного цвета волосами. На макушке нервно дергались чуткие треугольных ушки.

— Чего? — прохрипел я, встречаясь с ней взглядом.

Дось шмыгнула носиком и, плюхнувшись на колени, уткнулась мне лицом в грудь. Стало мокро.

— Не реви.

— Я н… не реву.

— И с каких пор ты стала такой чувствительной? — пробормотал я со вздохом и, положив руку на затылок волчицы, потрепал густую шевелюру.

Хватило нас на минуту, не больше.

После чего Доська оттерла зареванную мордаху о мой костюм и… попыталась в него высморкаться. За что тут же получила подзатыльник и шлепок по голой заднице.

— Больно, — протянула она, отстраняясь и расплываясь в счастливой улыбке.

— Чертова ты извращенка, — закатил я глаза, поднимаясь с холодного пола и осматриваясь.

Все тот же зверинец, все та же клетка.

"Братишка" Доськи сидит в углу и опасливо на нас поглядывает. Вот только волосы у него теперь не медно-рыжие, а почти белые, да и взгляд какой-то… немного стремный.

— Ну, сорян, — увидев его состояние, развел я руками. — Привыкай, у нас и не такое бывает. Зато при виде других членов нашей веселой пати седеть не придется.

— У… Угу… — словно филин, выдохнул он, все еще, видимо, находясь "под впечатлением".

— Чешуйка, ты тут? — позвал я.

— Здесь, куда я денусь, — проворчала та в левое ухо.

— Осложнений нет? Сколько времени прошло?

— Я тебе что, хронометр?! Смертный, ты совсем уже оборзел!

— Да хорош, красавица, — я поковырялся мизинцем в заложенном ухе. — В одной лодке плаваем, а ты до сих пор недотрогу строишь.

— Минут пять прошло, — ответила тем временем Дось, хлопая глазами. — Но с лестницы уже раздавались шаги. Потом умчались наверх. Скорее всего, скоро вернутся с подкреплением.

— А внутри все сложно, — ворчливо доложила дракошка. — Но к тебе хотя бы никого не подселили. А вот во что выльется этот призыв Др… этот опрометчивый шаг, покажет только время. Я все же по астральным телам не специалист.

— Ну хоть Ньярлота шуганули, и то хлеб, — подытожил я, поднимаясь на ноги и проверяя оружие. После чего кинул Доське свой старый кинжал и комплект метательных игл. — Держи. Прикрываешь братца своего, а я расчищу путь.

— Да, Хозяин, — улыбнулась та, сноровисто пристегивая пояски с иглами прямо к обнаженным ляжкам и беря кинжал обратным хватом.

Я повел плечами, разминаясь.

Тело ныло, пальцы чесались, глаза немного слезились и "картинка плыла". Но в целом — терпимо. Намного лучше, чем могло быть после прямого вмешательства Старушки.

А вот с Ньярлотом нужно будет что-то решать. Тварь не отстанет в любом случае, а каждый раз звать Бездну — не выход. А то в один прекрасный момент до меня уже просто не достучатся… Уж лучше сразу себе "секир башка, лепешка яйца" сделать. Ладно, для начала выберемся, а потом будем общим советом думать…

И тут с веселым "дилиньг" у меня перед носом на половину обзора развернулась системка.

"Внимание!

В связи со смертью нанимателя принятые обязательства и договоренности по квесту "Драконий кулон" считаются недействительными.

Всего доброго".

Я тупо уставился на надпись, пытаясь понять, что за квест, каким боком я к нему подвязан и с каких пор Система вообще стала рассылать такие напоминалки…

А в ухе тем временем раздался тихий пораженный голосок.

— П… папа?

— Быть не может, — продолжала лепетать Чешуйка мне в ухо все более затихающим голосом. — Папа… Как же… Кто…

Раздались всхлипывания и все затихло.

А до меня только сейчас, наконец, дошло, что именно случилось и какой дракон погиб.

Лирой Гарнихард. Древний черный дракон, отец моей изумрудной подруги, который и вручил мне кулон с ее душой. По нашему договору, я должен был носить его какое-то время, тем самым блокируя непонятную "метку Судьбы". А сам папашка собирался найти способ снять с дочери эту метку окончательно…

— Мда, прогорел мой мифический артефакт… — пробормотал я, даже не представляя, что теперь делать с дракошкой. — Чешуйка? Эй? Ты там?

Тишина. Похоже, девочка "ушла к себе".

— Хозяин, что-то случилось с зеленой ящеркой? — склонив головку набок, поинтересовалась Доська.

— Угу, — кивнул я. — Вот только времени успокаивать ее сейчас у меня нет. Как и возможности пробраться к ней в кулон, так что этот вопрос откладывается на потом, когда сама покажется. Кстати… — я оглядел хлопающую глазками волчицу и ее нервно подергивающего глазом седого братца. — Надо бы вам хоть одежду по дороге подыскать, а то трясете тут своим… хозяйством.

Особенно это касается братца, у которого оказался неожиданно здоровенный агрегат.

Тряхнув головой под тихое хихиканье Дось, я развернулся и направился к выходу, от которого уже слышались какие-то крики и слабый звон металла. Похоже, кто-то начал заварушку без меня. И как бы это не оказались мои ушастые подопечные.

Тело еще слегка ломило после превращения в этого непонятного Касию, но общее состояние было сносным. Приходилось драться и в куда более скверном виде.

Подойдя к двери, еще раз обернулся к мохнатым близнецам. Братец уже вполне сносно стоял на ногах — под действием снадобья одного пушистого жадючки следы побоев и переломы практически полностью пропали. Зато появился нервный тик.

Блядь, надеюсь у него мозги не повредились? А то Ауттэ мне за такое "спасение" еще и долг впаять может.

— Слушай, — обратился я к волчонку, который тут же уставился на меня большими желтыми глазами, — пользоваться умеешь?

Вытянув из ножен гладиусы и протянул ему рукоятями вперед.

Тот хлопнул глазами и, растерянно кивнув, осторожно взялся за оружие.

— Ну и гуд. Если по дороге найдешь что-нибудь под себя, то клинки вернешь. И смотри, — я ласково улыбнулся, заставив бедного волчонка вздрогнуть, — потеряешь, отправлю в увлекательную проктологическую экспедицию по собственной заднице. Усек?

Тот опять только кивнул, не выдавив из себя ни звука.

Хм… От близкого проявления Бездны потерял дар речи? Возможно… Нужно будет его потом, если так и не очухается, перчаткой Милосердия бафнуть — авось поможет.

— Дось?

— Да, Хозяин? — тут же встрепенулась хвостатая мелочь. Впрочем, теперь уже не мелочь — всего на полголовы ниже меня оказалась.

— Что у тебя в боевом плане?

— А-а-а… — почему-то разочарованно протянула она, резким движением руки почесав за ушком. — Почти как раньше, только с небольшими изменениями. Видимо, от этого тела тоже досталось. Но работать могу по прежней схеме.

— Большего от тебя и не требуется, — улыбнулся я. — Все, как говаривал один ефрейтор, попистофали!

Выскочили на лестницу. Благодаря расовым особенностям, у близнецов с темнотой проблем не было — видели не хуже меня, если не лучше. Дось сразу же исчезла, уйдя в скрыт, но я продолжал чуть ли не кожей ощущать ее присутствие рядом. Честно говоря, уже порядком подзабытое ощущение, по которому я успел соскучиться — хвостатая попала в мой отряд почти сразу после прохождения подземелья Ма Оу и мы с ней успели отлично сработаться.

Я невольно вздохнул.

С тех, кажущихся сейчас совершенно беззаботными, деньков, остались только я да Няшка. Хорошо, хоть Дось умудрился вернуть. Об Антуанетте и тем более Жанне я старался не вспоминать, не имея в радиусе досягаемости бутылки чего-нибудь покрепче…

На самой лестнице не оказалось никого. Но вот звуки явно разгорающейся битвы понемногу усилились. Понимая, что Копье из-за своей длины будет тут только мешать, я поднимался, можно сказать, с голыми руками — только по сюрику в каждой ладони зажал.

Да против местных остолопов мне оружие особо и не нужно — как говорится, "зубами зарэжу".

Первые противники нам попались ближе к верху лестницы.

Два "колпачника" выскочили из-за очередного витка, как им наверное казалось, совершенно внезапно. В результате один словил в горло иглу от Дось, а второй — сюрик в глаз от меня и добивающий выпад гладиусом от волчонка.

Пропустив мимо покатившиеся по ступенькам трупы, я не стал уже возвращаться за метательными снарядами — не до того, да простит меня наш щекастый самопровозглашенный главбух. Хотя, будь у них какое-нибудь оружие поприличней, еще бы подумал, но ради двух мясницких тесаков я точно напрягаться не намерен.

Быстро преодолев последние витки лестницы, мы оказались у распахнутой двери, за которой оказалась просторная комнатка по типу какого-то склада. И в ней, свалив ящики в качестве баррикады, десятка три "колпачников" успешно сдерживали пытающихся их выбить стражников. Первые орудовали длинными пиками, не подпуская вторых, прикрывающихся широкими щитами и явно не желающих лезть вперед. Правильно, чего им кипишить? Сейчас дождутся нескольких арбалетчиков или магов, и писец этой горе обороне.

Вот только этот самый северный пушистик объявился куда раньше. С тыла. В виде моей улыбчивой хари.

Метнув с обоих рук пару сюриков, рывком сократил дистанцию до стоящих ко мне спиной обороняющихся, двое из которых уже начали заваливаться с глубоко ушедшими в затылки металлическими звездочками.

Особо ничего не выдумывая, я прописал первому попавшемуся здоровяку боксерский хук в основание черепа. Не издав ни писка, туша начала оседать с неестественно согнутой шеей. Выхватив у трупа из ножен что-то, отдаленно напоминающее длинный мясницкий нож, резким движением снес голову его соседу…

Дальше завертелась привычная карусель боя, сливающаяся в одну смазанную картинку из брызг крови, вывалившихся потрохов, воплей боли и отсеченных конечностей. Хорошо хоть берса не подрубилась, хотя странную горячку и подъем сил я все же ощущал — видимо, небольшой баф способка мне все же дала.

Остановился, только когда противники в радиусе досягаемости внезапно кончились.

Огляделся.

Бляяяяя…

— Филиал скотобойни номер восемь можно объявлять открытым, — пробормотал я, пинком отправляя чью-то голову к замершим на той стороне баррикады стражникам, после чего уже громче добавил. — Ребята! А давайте жить дружно!

Люди нервно переглянулись. С одной стороны, они меня явно узнали, поэтому не могли просто отпустить. С другой — прекрасно видели на что я способен, а уж стопроцентно бродящие по городу слухи должны были возвести мою боевую мощь до ранга какого-нибудь бога-дракона-императора, столетиями полировавшего свой нефритовый жезл в какой-нибудь хрусталитовой пещере.

В этот момент кто-то осторожно потянул меня за рукав. С удивлением обернувшись, я увидел волчонка, протягивающего мне клинки обратно.

— Что, нашел подходящие? — берясь за привычные рукояти, уточнил я.

Тот кивнул и показал два коротких кривых ножа. К слову, сам волк успел где-то раздобыть слегка окровавленный то ли плащ, то ли мешок, который теперь обмотал вокруг пояса на манер трусов сумоистов, прикрывая хозяйство.

Забросив клинки в ножны, я опять глянул на стражников, перегородивших щитами выход из комнаты.

— Народ, у меня времени в обрез! Либо вы сейчас быстро сваливаете в туман, либо раком на тот свет!

Стражники зашушукались, после чего щиты дружно качнулись и весь строй храбрых хранителей порядка крабиком сместился вбок вдоль стены, открывая нам проход.

— Во, это совсем другое дело! — оскалился я, перепрыгивая через баррикаду и трусцой устремляясь к выходу.

В том, что может прилететь нож в спину, или они просто попытаются потом поджать меня сзади, я сильно сомневался — ну не чуял в этих горе-вояках угрозы. Просто усталые, слегка напуганные парни, которые ну ни в какую не хотели умирать за жизнь их "могучего и мудрого" правителя в какой-то зачуханной дыре.

Дальше был освещенный масляными лампами короткий коридор и развилка. Слева тихо. Справа звуки боя. Куда идти, понять было несложно — учитывая "везучесть" ушастиков, иначе как в центре заварухи они быть просто не могут.

— Не отстаем, — напомнил я хвостатым, рванув дальше по коридору.

В самом конце тоннеля увидел несущегося нам навстречу оборванца, что-то верещащего и бешено размахивающего ржавым клинком.

— Это вы сейчас серьезно? — пробормотал я, на бегу подныривая под руку идиота и быстрым ударом клинка рассекая его тело пополам.

Конец коридора.

Затормозив, быстро оценил обстановку.

Полутемное большое помещение. Мы в центре — коридор вывел к небольшой, покрытой песком арене. Вокруг вверх уходили зрительные ярусы, словно на каком-то стадионе. Хотя, тут скорее будет уместно слово "Колизей".

Бой был в самом разгаре: на трибунах небольшими группками увлеченно рубились стражники, "колпачники" и какое-то отребье вперемешку с вполне прилично одетыми бойцами. Кто именно с кем дрался, понять было сложно, потому как на стражу давили все, но при этом еще и между собой умудряясь выяснять отношения. А в самом центре — кто бы сомневался — на песке арены активно скакала пара ушастых гибких тушек, отбиваясь от пятерки каких-то четырехруких полуголых качков с весьма зверскими рожами и торчащим вверх рогом вместо волос. Каждый из качков держал по два щита и два меча, и они представляли бы серьезную угрозу… если бы не были такими слоупоками.

Глядя на них, я только покачал головой — если бы не количество, то ушастые разобрали бы этих дебилов за пару секунд. А так им приходилось вечно уворачиваться и отбиваться от наседающих дикарей. Хорошо, хоть больше никто в драку не лез.

— Ну можно я хоть разок чары наложу? — вдруг коснулся моих ушей знакомый голосок. — А то у меня уже ушки болят от этого звона!

— Нет, я сказала, — а вот и второй отлично узнаваемый голос, несмотря на скользящее в нем раздражение. — Пока они справляются, мешать не будем. Без трудностей крепкой личности не получится.

Покрутив головой, я быстро нашел источник голосов — на небольшой лавочке, расположенной на узкой полоске между ареной и трибунами, сидели две знакомые блондинки и наблюдали за боем ушастиков. Одна, та что поменьше, не переставая ерзала, явно желая включиться в творящееся вокруг веселье, а вторая невозмутимо взирала на происходящее, лишь иногда взмахом алой плети снося голову очередному слишком близко подобравшемуся драчуну.

— Химэ! — прозвучал радостный писк и на шее блондинки повисла голая волчица.

Та растерянно захлопала глазами, явно не понимая, откуда взялась хвостатая и как она умудрилась ее прошляпить. При этом, слава Ктулху, не предпринимая попыток отправить нахалку в мир иной — видимо, чуяла каким-то своим местом, что угрозы от нее нет.

— Кто такая? — тут же принюхалась к новой для себя знакомой Акроня.

— Дось?! Ты что тут делаешь?! — скорее всего, "считав" статус скрытницы, удивленно вытянула лицо Химэ.

— Это скорее мой вопрос, — ласково произнес я, положив руки на плечи этой парочки. — Какого хрена вы, самочки мои оборзевшие, тут забыли, да еще и меня не предупредив?

[Егор]

В очередной раз увернувшись от удара щитом, я кое-как отвел посохом вражеский меч и отпрыгнул на три шага. И тут же пришлось уходить от очередной атаки.

Эта жесть продолжалась уже минут пять, и я с каждым мгновением чувствовал все больше и больше наваливающуюся усталость. Ситуация была, мягко говоря, плачевной. Юля не могла одна тягаться со столькими неудобными противниками, так что мне пришлось взять на себя двоих. Но главная сложность была именно в этих самых дикарях…

Я быстро сформировал магическую стрелу и в очередной раз с разочарованием увидел только небольшую, быстро заживающую ссадину, оставшуюся на плече бросившегося ко мне врага. А сплести что-то получше, из "экспериментального" арсенала у меня просто не было времени. У Юли были похожие проблемы — меч просто не брал кожу рогоносцев, оставляя лишь неглубокие, быстро заживающие порезы. Если бы не их медлительность, то нас бы уже давно покрошили на мясной салат.

Эти пятеро были последними противниками, которых выставили против нас на арене, и как раз в момент начала боя в помещение ворвалась толпа стражников. Я сначала подумал, что это подмога от Гирви, но быстро понял, что все в точности до наоборот. Более того, на нас никто даже внимания не обратил — стражники занялись собравшимися, а пятерка четырехруков так и продолжила прессовать меня и Юлю.

В который уже раз отведя удар мечом, я вдруг почувствовал, как ногу прострелило резкой болью. Не удар. Нет.

Банальная судорога от переутомления.

Не в силах удержаться, я с коротким вскриком рухнул на колени.

Вот и все.

— Егор! — передо мной возникла гибкая фигурка девушки, с трудом заблокировавшая предназначенный мне удар тяжелого меча. — Ты как?!

— Беги… — только и смог выдавить я, хватая ртом воздух.

Грудь горела огнем, а пот заливал глаза. Я маг. У меня совсем нет такой выносливости как у моей… у моей девушки.

— Вот еще, — закусила губу дроу, затравленно глядя на неспешно берущих нас в кольцо дикарей. — Сдохнем, так вместе! Я в этом дерьмовом мире без тебя жить не хочу!

— Глупо, — хмыкнул я, приподнимаясь с помощью посоха. — Но спасибо… любимая.

— Угу, — шмыгнула та носом и, скользнув ко мне, коротко поцеловала. — Встретимся в следующей жизни…

Прежде, чем я успел ответить, она все тем же неуловимым скользящим движением оказалась у меня за спиной, прижавшись к ней своей.

Вздохнув, я поднял глаза на шагнувших вперед рогоносцев, синхронно заносящих мечи.

Вот и все.

Конец.

— Дебилы, — раздался до дрожи знакомый и очень недовольный голос, а прямо рядом с моей щекой с гулом что-то пронеслось, воткнувшись в грудь замахнувшегося дикаря.

Черное Копье.

Прежде чем исчезнуть, оно проторчало в ране всего мгновение, но мне хватило. Это оружие, просто сочащееся какой-то жуткой, чуждой всему живому силой, спутать было невозможно. Да и эффект был характерный: тело несчастного тут же начало распадаться на невесомые черные хлопья пепла.

Покрутив головой, я со смесью радости, зависти и ужаса увидел, как остальные четыре рогоносца заваливаются на песок. У одного была отсечена голова, у второго из глаз торчали концы метательных игл, а еще двоим грудь буквально смяло здоровенными кусками голубоватого льда…

А рядом с нами, на песке арены, стояли хмурый Андрей, приветливо улыбающаяся Химэ, что-то недовольно бормочущая под носик Акроня и какой-то незнакомый полуголый зверолюд с кинжалами.

— Почему это сразу "дебилы"? — надула губки Юля.

— Потому что вместо того, чтобы по-шустрому съебаться, продолжали тут изображать из себя героев Спарты, — Андрей раздраженно пнул ближайшего поверженного врага. — Только не говорите мне, что вам не хватало прыти свалить от этих утырков?!

— Хватило бы, но… — неуверенно начала растерявшаяся Юля.

— Но ты решила красиво завершить свой бой, наплевав на состояние напарника? — перебил ее наш лидер, уперев острие появившегося в руке копья в грудь побледневшей Юли. — И то, что у него банально дыхалки на продолжительный ближний бой не хватает, тебе было побоку?

— Кхм… — вдруг кашлянула Химэ и, невинно хлопая ресницами, уточнила. — А кто этих детишек отправил на задание, не разобравшись в его сложности, да еще и с не самым надежным командиром?

— Эм… Это к данной ситуации не относится, — стушевался Андрей, покосившись на блондинку. — И вообще, давайте уже выбираться, пока эти ребята друг с другом развлекаются…

Вот с этим согласны были уже все.