Второй этап

Глава 21. Дуэль

Внутри складского помещения оказалась уютная обстановка в стиле лофт. Креслица, диваны, уголок с тренажёрами, отгороженная барной стойкой кухня. Был даже балкончик второго этажа, к которому вела лестница.

По последней спускалась одетая в короткий домашний халатик восхитительная чернокожая женщина лет двадцати пяти. Чёрная эбонитовая кожа резко отличалась от виденных мною коричневых американских оттенков. Почему-то мне сразу показалось, что она именно из Африки.

– Из Эфиопии, – с лёгкой улыбкой на пухлых губах пояснила хозяйка.

Словно мысли мои прочитала.

– Оракул, – кивнул я вместо приветствия.

– Ну кому же тут быть, если не мне, – ответила экзотическая красавица.

Она была наполнена непривычной, но очень естественной красотой. Длинные изящные руки и ноги сочетались с выглядывающими из-под халатика точёными бёдрами и тонкой талией, подчёркнутой небрежно завязанный пояском.

Оракул подбиралась ко мне медленно и изящного и одновременно осторожно, словно кошка. Её выразительные глаза на тонком лице с интересом присматривались ко мне… нет, даже не ко мне самому, а словно вчитываясь в мою душу.

– Ты видишь в статусе больше, чем остальные, – догадался я. – Аналитическая способность!

Запоздало, я тоже вгляделся в неё:

EvilOrchid213

Игрок, оракул

Статус: бабушка-трансформер

– Несмотря на двоечку в интеллекте, ты удивительно сообразителен, – женщина присела на мягкий диван. – Устраивайся как тебе удобно.

– Несмотря на очевидную слабость, ты всё ещё жива. Это тоже удивительно, – фыркнул я в ответ и просто из общего упрямства прошёл к барной стойке.

Поискал глазами и нашёл мини-холодильник, из которого сразу же достал банку какой-то газировки. И только выпив баночку, спросил:

– Я – игрок, ты – оракул?

– Нет, перед тобой игрок и оракул, – мягко ответила она. – Можешь называть меня Орхидеей или Орхи.

– Мэлс, – представился я. – Что означает твой статус, оракул?

– Системе нужны не только игроки. Вернее, не так, С.У.Р. не может состоять из одних игроков. Нужны те, кто будет их окружать. Мобы, крипы, монстры, неписи – называй их как хочешь.

Я подошёл к ней почти вплотную. Нависнув над Орхи, одетой наверняка только в один халатик, я хрипло спросил:

– А оракул зачем?

– Оракул – это ещё один мостик между системой и миром. Это особый класс, позволяющий мне видеть чуть больше и чуть дальше.

– Будущее? – полюбопытствовал я.

– Нет, только некоторые вероятности его, рассчитанные СТМС – техномагическим симулятором случайности. СТМС отвечает за то, чтобы все процессы в углубленной реальности СУРа происходили в строгом соответствии с заданной казуальностью.

– Проще говоря, чтобы всё шло в нужную сторону? – фыркнул я.

– Можно сказать и так.

– А массовая гибель людей и игроков – кому это нужно и зачем?

– Я не знаю всего, – она очаровательно похлопала глазами и развела ручками. – Я знаю только то, что я знаю.

– И какова цель системы?

– Цель… проста, Мэлс Шаманов, очень проста – дать этому миру Последний Шанс. Кажется, они так это называли…

– Последний шанс на что?

– На спасение, – ответила она так, как будто это само собой разумелось. – Спасение от участи гораздо более страшной чем смерть…

Я крутнул призванным Железным Феликсом перед лицом Охри. Так и не дождавшись знакомых искорок страха, провёл стволом по её нежной и чёрной как смоль щеке, затем по пухлым тёмно-багровым губам. Подцепив мушкой уголок рта чернокожей красавицы, я нагло просунул револьвер внутрь. Немного, всего на пару сантиметров, но достаточно, чтобы слегка оттянуть щёку.

– Бабушка-трансформер, потратившая своё очко изменения на омоложение, – с угрозой прошипел я. – Я не твой внучок. И я пришёл сюда не разгадывать загадки и не выпытывать у тебя каждое слово паяльником. Не надо играться со мной.

– Сколько страсти в столь юном возрасте… -- томно прошептала Орхи.

Чернокожая красотка подалась вперёд, отчего халатик немного распахнулся, обнажая выглядывающие из декольте полные груди. Закрепляя произведённое впечатление, она язычком прошлась по стволу Феликса, вылизывая его словно мороженное, а затем нежно и чувственно поцеловала дуло.

– Ты прав, Мэлс, нам не до игр с тобой, – мурлыкнула она с довольным лицом. – Но все женщины – из породы кошачьих, мы не можем не играть. Однако, обещаю, наша с тобой игра будет интересной. Обещаю, я расскажу тебе… но не всё, а только то, что знаю. Историю про двух юношей с глазами стариков, что покинули наш мир, но подарили ему Последний Шанс, да байки про то, что нас ждёт – в ближайшем будущем и отдалённом. Но сначала – сделай для меня кое-что.

– Предупреждаю сразу – куни не делаю, – настороженно отозвался я.

– Это почему? – удивилась женщина.

– Принципы пацанские не позволяют, – гордо ответил я.

Некоторое время Орхи переваривала услышанное.

– Тьфу, я не это имела в виду, – засмеялась она. – У меня к тебе более привычная для тебя и, наверное, совершенно плёвая просьба.

– И какая?

Её лицо мгновенно исказилось в яростной злобе:

– Убей Йона Сиднея, жалкого труса и подлого предателя.

***

Наверное, я – самый дешёвый наёмный убийца в мире.

Всего лишь за лёгкую улыбку красивой женщины и туманное обещания поделиться сомнительной информацией я иду убивать человека.

Я знал его. Помнил по аэропорту. Холодный, сосредоточенный взгляд ганслингера из-под ковбойской шляпы и несуразные сандалии на босу ногу.

Орхи сказала, что он предал её клан раз и собирается предать ещё раз, раскрыв секреты, которыми нельзя делиться ни с кем. Он должен замолчать, раз и навсегда. Я вспомнил призрака-мстителя, и решил, что в современных условиях даже смерть – не конечная станция.

А ещё Йон Сидней должен вернуть кое-что очень важное. Посмертно, разумеется.

Как оказалось, убийство этого ганслингера – дело совсем простое. В пятнадцать ноль-новь по Нью-Йоркскому времени он всегда обедал в забегаловке «У Билла». Приличный и уютный американский бар, если верить электронному путеводителю. И когда я туда вошёл, ориентируясь по навигатору, то сразу же увидел его, обедающего у окна.

Наверное, надо было сразу прострелить ему черепушку, но я смалодушничал. Просто подошёл и сел рядом:

– Хэллоу, Йон Сидней, ганслингер!

– What do you want, boy?

– Орчид, – пояснил я, примерно поняв, что он сказал. – Айтем. Гив ит бэк.

– And? – он продолжил спокойно нарезать стейк.

– Энд дэф, – дружелюбно ответил я. – Тьфу, дай! Умри, короче!

– Ну так бы и сказал, – на чистом русском ответил он.

Я поперхнулся, сцапал со стола бутылку с водой и отхлебнул.

– К-как?

– Родители мои – эмигранты, – пожал плечами игрок Йон Сидней. – Убежали от большевиков. Но мы не об этом. Тебя послала Орчид, так?

– Да, – кивнул я.

– Предлагаю тебе в два раза больше денег, – деловито сказал он. – Я на госконтракте, за моей спиной – сильнейшие сообщества игроков Америки.

– А она мне денег и не предлагала, – хмыкнул я.

– А что тогда? – поразился он.

– Да я сам не понял, – замялся я, но всё же решился. – Но вроде отсосёт.

Мы с Йоном Сиднеем синхронно заржали.

– Дааа, парень, – покачал головой ковбой. – Она та ещё сучка и стерва, ты имей в виду. Такие обещания не держат.

– Я знаю, но ещё она расскажет мне всё.

Сидней присвистнул.

– Всё-всё Орчид никому не рассказывает… Информация – это её товар, гарантия того, что её не кокнут до начала второго этапа, так что тут тоже губу не закатывай.

– Слушай, – я почесал затылок. – А откуда она-то русский знает?

– Она – системный оракул, ей по должности положено уметь со всеми общаться, – хмыкнул ганслингер.

Я вспомнил его статус. «Стрелок-ловелас». Почему-то я про себя называл его ганслингером – сказывались просмотренные в детстве ковбойские фильмы.

– Слушай, ловелас, а ты с ней спал? – спросил я скорее, чтобы заполнить паузу, чем из любопытства.

– Я, конечно, ловелас, но не по старушкам же, – хихикнул Йон Сидней. – К тому же, говорят, её вкусы весьма специфичны. Тебе Коня показывали?

– Ну, показывали, – сначала не понял я.

– Так говорят, что она с ним, – пробурчал стрелок-ловелас. – Как Екатерина Великая.

Мы снова заржали.

Было у нас с Йоном Сиднеем что-то общее – мы недолюбливали властных женщин.

Я смотрел в окно, дожидаясь, пока он неторопливо дожуёт стейк. И только после окончания трапезы я обронил:

– Йон Сидней, я вызываю тебя на дуэль. Ставка – наши жизни, секреты и имущество.

– Ну конечно, она тебе рассказала, – пробурчал он. – Хозяин Качалки, я принимаю твой вызов и твою ставку. Область дуэли – примерно километр вокруг нас. Для начала дуэли нам надо разойтись по позициям. Позицию тебе укажет стрелка.

И действительно, перед моим взором появился виртуальный указатель направления.

Вот она какая – способность «Дуэль», созданная Йоном Сиднеем. Буст-способность, позволяющая получать дикое количество опыта с убийства всего-то одного игрока. Единственное условие – согласие противника. Если дуэль объявлена, то дуэлянты не смогут покинуть область дуэли, пока один из них не умрёт.

Способность, столь же гуманная, сколь и самоуверенная.

– Многие считают мою способность гуманной, – вдруг обронил ганслингер, когда мы вышли из забегаловки. – Это не так. Ты же понимаешь почему, Хозяин Качалки?

– Потому что смерть неизбежна, – ответил я. – И это единственная причина, по которой ты сегодня умрёшь.

Это тоже мне объяснила Орхи. С проблемой Йона Сиднея может разобраться только его собственная летально-фатальная способность.

– Было интересно узнать тебя поближе, стрелок, – напоследок мы пожали друг другу руки.

– Взаимно, стрелок, – кивнул я.

И мы разошлись.

Стрелка-указатель привела в переулок между домами и сменилась восклицательным знаком ожидания. Пару минут пришлось дожидаться, пока Йон Сидней дойдёт до своей стартовой позиции, скрытой от меня дорогой и домами.

Наконец, восклицательный знак сменился зелёной надписью «Старт».

Дуэль началась.

Я побежал к пожарной лестнице и принялся взбираться на крышу. На счастье, сделать это в американских домах относительно легко, не знаю уж почему.

На крыше я набрал номер и бешено замахал руками. Рисковал, конечно, потому что Йон Сидней мог стоять на соседней, но я закладывался, что нет.

Где-то через минуту с неба ко мне спустилась точка маленького двухместного вертолёта и сбросила лестницу. Забравшись по неустойчивой лестнице в кабину, я крикнул сидящему в пилотском кресле Бульбулятору:

– Стартуем! Лети так, чтобы я видел переулки! Ищем!

Вот так, Йон Сидней. Ты, конечно, душевный человек, но кто сказал, что я буду играть честно?

Раз ты стрелок, а оружия у тебя нет, то наверняка ты призываешь его. Как и я. Что-то огнестрельное, так? Тоже револьвер? Винтовка? В любом случае, в нашем поединке победит тот, кто будет иметь хайграунд. Займёт саму высокую точку.

Область дуэли – это не квадрат, потому что мир трёхмерный. Границы есть и в высоту, и в глубину. Однако, это и не квадрат – а скорее вытянутый к небу параллелепипед. Почему-то Орхи отлично представляла, как работает эта его способность, но совсем не обладала информацией про другие.

Ладно, будем работать с тем, что есть.

Бульбулятор заставил вертолётик нарезать поисковые круги внутри дуэльного пространства, вместе со мной всматриваясь в улицы.

Однако, Йона Сиднея нигде не было. Неужели спрятался? Скрылся в здании, устроил засаду? Разве не должен ты был, ганслингер, сразу же рвануться на поиск дерзкого юнца, что посмел бросить тебе вызов?

Наверное, надо было подразнить ганслингера в уютном баре, а не болтать душевно, но что толку теперь сокрушаться.

– Мэлс, надо сни… – хотел что-то сказать вампир, но его прервали.

Фьють! Мимо меня, прямо рядом с головой, пролетела пуля, насквозь продырявив пилотскую кабину.

– По нам стреляют! – зачем-то бешено заорал вампир, яростно выворачивая руль управления. – Уходим!

– Нет, с…ка! – взревел я. – Не уходим, а пытаемся понять, откуда по нам стреляют!

Дзинь! Ещё одна пуля пробила насквозь приборную панель, снова едва не прикончив меня.

– Мы умрём вдвоём, – завопил Бульбулятор. – Надо снижаться на крышу!

– Ты – вампир, точно не сдохнешь! Так что кончай паниковать! – я напряжённо всматривался в улицы. – Я видел вспышку! Вон там! Разверни вертик бортом.

Бах! Бах! Бах! Бах! В магазине Железного Феликса семь патронов – всё что есть у меня. Я выпалил их за две секунды в попытке подавить противника, что стрелял в нас из окна ничем не примечательного двухэтажного жилого здания.

Однако, его там уже не оказалось.

Засвистели пули, доламывающие приборную панель и дырявящие кабину.

Несколько попали в Бульбулятора, который тут же заорал – видимо, и вампирам бывает больно.

Пара выстрелов задела меня. Одна пуля по касательной чиркнула по лицу, оставляя кровавый след, а другая вгрызлась в мясо плеча, по счастью, пройдя насквозь.

Чёрт! Он стрелял совсем с другого угла, из другой местности! Но как он переместился так быстро? Может быть, у него тоже союзники? Нет, темп стрельбы и точность – та же самая! Какая-то заточенная под перемещение способность!

– Давай к вооон тому бассейну, – я указал на странного вида пентхаус на крыше пятиэтажного дома. – Как можно ниже!

В указанной мною точке какие-то буржуины устроил себе пляжную вечеринку прямо посреди дневного города.

Шипящий от боли Бульбулятор заложил крутой вираж, и в самой нижней точке я выпрыгнул из вертолёта, подхватив с собой аптечку. Опасно, конечно, можно не рассчитать и разбиться. Однако, в виду новой информации об абилках противника опасней было оставаться в вертолёте.

В моменте свободного падения услышал за спиной взрыв. Я даже умудрился извернутся, чтобы увидеть, как подбитый вертолёт, кружась, падает куда-то на улицы Нью-Йорка. За Бульбулятора я не беспокоился – он сам говорил, что вампиры бессмертны, но стало обидно от того, что план провалился. Не люблю, когда проваливаются планы.

Вода встретила меня неласковым ударом и свинцовыми, утягивающими на дно объятьями. Я забарахтался, выбираясь на поверхность. Вынырнул и, едва отдышавшись, вылез из бассейна.

– What the fuck, man? How are you? Someone call the police of 911! – орали вокруг меня какие-то парни в плавках и девушки в купальниках.

Не обращая на них внимания, я стянул футболку, и принялся свободной рукой и зубами перематывать раненое плечо. Зря я не использовал «Подмену казуальности», зря, но мне не хотелось тратить лишние силы. План заключался в том, чтобы просто подстрелить Йона Сиднея с высоты.

Наконец, я наложил тампон и обмотал его бинтом. Кровотечение вроде умеренное, а значит, артерии не задеты. Кровопотеря не такая большая. Выживу.

И что теперь делать?

Почему-то мне казалось, что Йон Сидней – он как я, стрелок с револьвером. Но судя по обстрелу вертолёта, у этого ганслингера винтовка. А может, автомат.

Ладно, прорвёмся. Я медленно дозарядил барабан патронами из подсумка на поясе. Это простая игра – кто кого обнаружит первым, тот и победит.

Встав, я нагло раздвинул толпу полуголых молодых американцев и перехватил у полноватого рыжего парня стакан с чем-то алкогольным. Выпил, чтобы приглушить боль в плече. Колоть обезболивающее из аптечки мне не хотелось, чтобы не парализовать руку.

Похлопав пару взвизгнувших девок по попе, а одну даже подёргав за сиськи из хулиганского озорства, я неторопливо двинулся к выходу из пентхауса. Правда, пришлось пнуть какого-то накачанного парнишку, что возомнил себя рыцарем. Сначала его оскорбило моё бесцеремонное отношение в женскому полу, а потом подошва моих кроссовок на его лице.

Впрочем, не будем отвлекаться.

Итак, что за расклад у меня на руках? Чёртов Йон Сидней имеет преимущество в дальнобойности и манёвренности, т.е. в параметрах, имеющих решающее значение для стрелкового боя.

Ключевой вопрос тут следующий: как он заметил меня в вертолёте? Поисковое умение… вряд ли – слишком долго мы летали. Скорее всего, он просто заметил подозрительный вертолёт и разглядел в нём меня. С помощью прицела или бинокля, к примеру.

А это значит, что у меня есть шансы.