Возрождение

ГЛАВА 22

Когда двери вновь распахнулись, все мгновенно подобрались и, опустив глаза, склонили головы. Наступившую тишину прорезал звук уверенных шагов, приближающихся к накрытому столу. Ника чувствовала себя как на иголках и молилась только о том, чтобы не упасть. Глубокий реверанс был не самой удобной позой, в которой требовалось пробыть, пока «их величества» не соблаговолят сесть и разрешат присоединиться к трапезе. Ника буквально физически чувствовала, как по ней скользят заинтересованным, пригвождающим к полу взглядом. От монархов исходила власть, сила и непоколебимая уверенность — они явно не считали нужным прибегать к услугам эмпатов и скрывать свои чувства.

Когда Нике показалось, что еще немного — и нервы просто не выдержат, император дал знак, приглашая гостей за стол. Лакеи услужливо отодвинули стулья, и, когда лорд Грэм подвел спутницу к ее месту, оказалось, что Джолетта была права. Оправдались худшие Никины опасения — их с лордом действительно посадили рядом с «величествами».

Присев, Ника тут же опустила глаза в стол и сделала вид, что ее очень волнует сервировка. В общем-то доля правды в этом была, потому как видеть такое дорогое и роскошное убранство стола ей прежде не приходилось.

Скованно себя чувствовала не одна Ника. Даже от аристократов, присутствующих на таком приеме не в первый раз, исходило напряжение. Атмосфера была малоприятной, и никто из монархов не спешил ее разбавлять. Пике показалось, что они намеренно выжидают паузу и даже довольны тем, что все волнуются в их присутствии.

Напряжение немного спало лишь в тот момент, когда внезапно зазвучала спокойная музыка. Ее исполняли придворные музыканты, и это был лишний признак статусности и значимости собравшихся особ. Живую музыку таких высококлассных мастеров можно было услышать лишь на подобных приемах, а маги-простолюдины довольствовались «радио» воздушных волн.

Перед гостями поставили первую закуску — крем-суп с морепродуктами. Ника посмотрела на разложенные перед ней приборы, вспомнила уроки этикета, покосилась на сидящих рядом и взяла соответствующую ложку. Пока все шло гладко.

— Лорд Грэм, рад снова видеть вас в Триальской империи. — Император заговорил на агавийском практически без акцента.

— Благодарю, ваше императорское величество. — Уголки губ лорда слегка приподнялись. — Но обстоятельства, при которых мы все здесь оказались, трудно назвать радостными.

Император побарабанил пальцами по столу и кивнул.

— Что верно, то верно. Надеюсь, маги Агавийского королевства окажут неоценимую помощь не только империи, но и всей Дагории. — Он в упор посмотрел на лорда и добавил: — Также от лица всех триальцев хочу выразить вам признательность за согласие использования объединенной магии. В последнее время мы не справляемся с темными прорывами, и ваше содействие очень ценно.

Благодарность императора не была пустым звуком, и она поставила Грэма в крайне неудобное положение. Вплоть до этого момента он не давал королю окончательного ответа по поводу объединения их с Никой магий, а сейчас выходило, что отказаться уже невозможно.

— Счастлив быть полезным великому государству, — почтительно ответил Грэм, ничем не выдав своих истинных эмоций.

Ника перевела дух. Она боялась, что лорд попытается возразить и навлечет на себя новые проблемы. Ника представляла, как при его вспыльчивом и взрывном характере сложно сдерживать чувства, но сейчас Грэм просто поражал железной выдержкой.

— Ну а вы, леди Ника, — взгляд императора заставил ее вздрогнуть, — как находите Триальскую империю?

Ника улыбнулась:

— К сожалению, пока я имела честь видеть ее лишь во время полета. Надеюсь, в ближайшее время мне представится возможность посмотреть столицу. Нет никаких сомнений, что Шэрдан — изумительный город.

— Возможность представится, — обнадежил император, который, судя по тону, остался доволен полученным ответом.

— А что вы думаете об Агавийском королевстве? — вставил король. — Если дошедшие до меня слухи правдивы, вы иномирянка?

Ника сдержанно кивнула и перевела на него взгляд:

— В Дагории я оказалась несколько месяцев назад и очень благодарна судьбе за то, что она направила меня именно в Агавийское королевство. За это короткое время Фейран стал для меня родным, и я рада, что могу ощущать себя его частью.

Говоря это, Ника нисколько не врала и не приукрашивала. Она действительно полюбила столицу вместе с ее нескончаемым бурлением, летающими «свалками» и Академией пяти стихий, где смогла найти настоящих друзей и свое место в жизни.

Вскоре внимание монархов переключилось с Ники на других присутствующих, и она ощутила несказанное облегчение. Лорды обсуждали политику и сложившуюся ситуацию с возрождением дракона. За столом присутствовал и главный придворный маг, который отчитался о проделанной за сегодняшний день работе. Лорд Снэрон сообщил, что пока все идет, как планировалось, и к назначенному сроку плетения заклинания «квивентанс» будут доведены до совершенства. Маги-агавийцы прекрасно сработались с местными стихийниками, и даже несмотря на языковой барьер сложностей во взаимопонимании не возникало.

Время текло неспешно. Продолжала литься красивая негромкая музыка, атмосфера за столом немного разрядилась, и все стали чувствовать себя более комфортно. Ника не знала, как так получилось, но только в тот момент, когда принесли третье блюдо, она заметила среди присутствующих Бриану Феоне. Началось обсуждение предстоящего праздника, одним из организаторов которого она являлась, и, услышав знакомый голос, Ника посмотрела в ее сторону. Профессор сидела на другом конце стола, рядом с одним из триальских лордов. Ника невольно отметила, что выглядит та как всегда безупречно, и от этого факта стало неприятно. Ника ненавидела себя за чувства, которые испытывает, но не могла пересилить грызущую ее неприязнь.

Когда к разговору подключился Грэм, ее настроение упало окончательно. Она так погрузилась в себя, что даже не сразу услышала, как к ней вновь обратился император.

Повисла пауза, и на Нику уставились более десятка пар глаз. Она с ужасом осознала, что не расслышала вопроса и, посмотрев на императора, обнаружила, что он ждет ответа. Мысли в голове проносились со скоростью света, и она совершенно не знала, как теперь быть. Попросить повторить — значит выказать неуважение. Промолчать — еще хуже.

Ника уже открыла рот, намереваясь на свой страх и риск последовать первому варианту, как ее выручил Грэм.

— Ваше императорское величество, что же вы творите? — Лорд делано покачал головой. — В вашем присутствии женщины так и теряют дар речи.

Император с королем довольно засмеялись, и гости тут же последовали их примеру.

— Полагаю, леди просто не любит охоту и не знала, как тебе об этом сказать, — усмехнулся Тэриан. — Так ведь, леди Ника?

Та натянуто улыбнулась и, вспомнив слова Джолетты, решила уклониться от прямого ответа:

— Я предпочитаю рыбалку.

— Вот как? — удивился император и окинул ее новым, заинтересованным взглядом. — И что же, в вашем мире леди ловят рыбу?

Ника рассказала о том, что в стране, откуда она родом, понятие «леди» отсутствует как таковое и женщины могут заниматься чем хотят. Когда император с королем захотели узнать подробности, она поведала о жизни на Земле. Поделилась информацией о существовании электричества и техники, созданной при полном отсутствии магии, и о том, как эти вещи упрощают жизнь. В какой-то миг она совсем забыла о том, что говорит с монархами, и почувствовала себя более уверенно и раскованно.

Остаток вечера прошел спокойно, и Ника была рада тому, что все обошлось. Идя сюда, она готовилась к долгим и нудным часам, когда все будут молчать и бояться оторвать взгляды от тарелок, но все оказалось совсем не так. Сравнивая поведение двух правителей, Ника не могла не отметить, что король нравится ей гораздо больше. Даже внешне он выгодно отличался от полного рыжеволосого императора, обладающего такой же рыжей бородой и густыми бровями.

Его величество Тэриан оказался привлекательным мужчиной, блондином с несколько крупными чертами лица и проницательными карими глазами, которому на вид можно было дать не больше сорока лет. По отношению к подданным он держался более открыто и, в отличие от императора, лишь слегка подчеркивал свое превосходство.

Монархи удалились после четвертой перемены блюд, и после их ухода все стали вести себя еще более свободно. Казалось, даже музыка зазвучала по-новому — непринужденнее и веселее. За десертом лорды снова вернулись к политике, а леди принялись обсуждать моду и негромко смеяться. Слева от Ники сидела самая громкая особа из всех собравшихся, и вскоре от нескончаемого потока ее слов она стала уставать.

Грэм уловил этот момент и предложил покинуть гостиную. После ухода короля и императора подданные могли не дожидаться окончания вечера, и Ника с радостью этим воспользовалась.

— Лорд Грэм, можно вас на минутку? — неожиданно позвала его Бриана Феоне, когда они с Никой уже попрощались и направились к выходу. — Нужно обсудить некоторые моменты организации.

— Я ненадолго, — пообещал лорд и отправился вслед за леди на примыкающий к гостиной балкон.

Настроение Ники, которое в этот вечер делало немыслимые скачки, снова завалилось куда-то под плинтус. Она понимала, что, по сути, Грэма обвинить ей не в чем — в конце концов, он ей ничего не обещал, но все равно чувствовала себя отвратительно. По крайней мере, мог бы сказать, что собирается жениться! Хотя… этого делать он тоже не был обязан. Кто она и кто он? Их положение разнится, как небо и земля.

Кроме того, Ника решительно не понимала, как в теперешнем положении, когда до возрождения дракона осталось чуть больше недели, можно обсуждать какой-то праздник. Да, бал в честь Зимнего солнцестояния является традицией, и его отмена вызовет пересуды среди простого народа, но… все равно это странно! Маги фактически готовятся идти насмерть, а в городе в это время проводятся гуляния. Не говоря уже о приеме в императорском замке.

Судя по выражению лица Грэма, когда он вернулся после разговора с леди Феоне, его это обстоятельство тоже, мягко говоря, бесило. До покоев, отведенных Нике с подругами, они шли молча. Лорд о чем-то глубоко задумался, а Ника не могла прекратить вспоминать разговор, случайно услышанный во время путешествия.

— Ты молодец, — похвалил Грэм, когда они приблизились к дверям нужных апартаментов. — Если не считать того, что объединения сил теперь не избежать, все прошло удачно.

— Этого нельзя было избежать с того самого момента, как мы узнали о совместимости наших магий, — возразила Ника, стараясь на него не смотреть.

Лорд легко уловил ее настроение:

— Что-то случилось?

В следующее мгновение она оказалась прижата спиной к стене, а Грэм склонился совсем близко. Ника чувствовала, что он собирается ее поцеловать, и резче, чем хотела, выпалила:

— Просто я думаю, что вам было бы гораздо приятнее прийти на этот ужин в другой компании!

Не дав ему опомниться и возразить, Ника круто вывернулась и проскользнула в комнату. Громкий хлопок двери стал завершающим штрихом этого вечера.

На сегодняшней тренировке не жалели никого, и Мира лишилась всех послаблений, которые ей давал их куратор. Лорд Снэрон строго следил за тем, чтобы все были в равных жестких условиях и выкладывались по полной.

Возвращаясь в комнату после ужина, прорицательница чувствовала себя ужасно уставшей. Ноги еле передвигались, все мышцы болели, и она боялась даже представить, что с ней будет завтра.

Ника где-то пропадала, Джолетта и все остальные адепты из их группы решили погулять по двору замка, поэтому Мира брела в одиночестве. Идти вместе с друзьями на улицу она отказалась из-за желания скорее лечь спать, а Каину, который предлагал ее проводить, сказала, что хочет побыть одна. Это было враньем чистой воды, но после их разговора в Трироне Мира избегала его общества. Она думала, что сумеет относиться к Каину по-прежнему, но ошиблась. В их отношениях что-то неуловимо изменилось, и теперь прорицательница чувствовала себя виноватой.

Она поднялась по лестнице, свернула за угол и пошла вперед по длинному коридору. На улице стемнело, и замок, кажущийся радушным и светлым днем, сейчас был мрачным. Мира чувствовала себя неуютно и хотела быстрее добраться до покоев.

Коридоры переплетались между собой, виляли, водили кругами, и вскоре Мира поняла, что заблудилась. Она ускорилась и теперь практически бежала, лихорадочно выискивая взглядом вечно снующих по замку лакеев. Как назло, на пути никто не встречался, и создавалось ощущение, что замок пуст. Ни адептов, ни местных жителей, ни даже горничных, которые всегда были на виду, как и лакеи.

Когда спустя четверть часа Мира так никого и не встретила, а коридоры по-прежнему оставались незнакомыми, она по-настоящему испугалась. Она не знала, что ей делать и как найти дорогу. Замок был огромным, и бродить по нему можно было бесконечно. Меж тем усталость никуда не делась, и Мире хотелось упасть прямо на пол, сдаваясь на милость судьбы. Вдруг ее найдут?

Пересилив себя, она прошла еще немного вперед и неожиданно вышла в коридор, который был сплошь увешан портретами императорского рода. Мире показалось, что все изображенные люди смотрят на нее с полотен, и в их взгляде проскальзывает насмешка. Ей стало жутко, но она не могла оторвать от картин глаз.

Медленно двигаясь вперед, она рассматривала утопающие в полумраке мазки, из которых складывались картины. Помимо членов императорской семьи здесь изображались и высокопоставленные лорды, леди и придворные маги. Мира различала последних но определенным украшениям и одежде, в которой те были запечатлены. Портреты писали талантливые художники, потому как изображенные на них мужчины, женщины и дети казались живыми.

Прорицательница остановилась напротив картины, которая особенно сильно привлекала к себе внимание. На ней был изображен лорд, статус которого Мира так и не смогла определить. Портрет был написан давно, и, хотя магия не позволяла краске трескаться и выцветать, это становилось понятно по одежде. Черты лица казались Мире очень знакомыми, но она никак не могла понять, кого человек с портрета ей напоминает. Мужчина опирался на трость, и на безымянном пальце его левой руки поблескивал морион. Этот черный камушек Мира узнала сразу. Она хорошо помнила все, что им рассказывали на артефакторике, и была уверена, что не ошиблась.

Под тяжелым взглядом Мира чувствовала себя ужасно неуютно и, оторвавшись от созерцания картины, поспешила пойти дальше.

И с чего вдруг она обратила на нее внимание? Всего лишь портрет, которому Первородные знают сколько веков. Ну а то, что лорд носил перстень с морионом, и вовсе неудивительно. Может, он был болен, знал о своей скорой гибели и собирался передать магическую силу потомкам.

Все на той же артефакторике Дрейк рассказывал, что правителями разных государств и аристократами часто практиковалось подобное — они носили морион, тот накапливал энергию, которую после их смерти хранили в специальных резервуарах. И если возникала необходимость, их потомки могли ею пользоваться. Конечно, сейчас, когда агавийскими техномагами был разработан иссушитель, этот способ передачи магии утрачивал свою актуальность. Новость об изобретении быстро распространилась, и теперь о нем знал практически каждый. Другое дело, что не каждый мог его себе позволить. Впрочем, как и морион. Но иссушитель хотя бы мог исцелять с помощью магии обычных людей, а камень в этом отношении был бесполезен.

Сделав еще несколько шагов по галерее, Мира резко остановилась. Впереди не горело ни одного светильника, и она подумала, что разумнее будет вернуться назад. Прорицательница развернулась и, несмотря на усталость, чуть ли не бегом помчалась в обратном направлении. Мира не знала, сколько прошло времени с тех пор, как она заблудилась, и который сейчас час. Окна из этого крыла выходили на заснеженную пустошь, где сейчас никого не было.

В какой-то момент Мира совсем выдохлась. Все плыло перед глазами от выступивших слез и, прислонившись спиной к холодной стене, она медленно сползла на пол. От глупости ситуации хотелось рыдать в голос и кричать, но вместо этого она лишь прерывисто вздохнула, по старой привычке заглушая всхлипы.

— Мира? — внезапно прозвучал над ней голос, который показался самым лучшим и прекрасным из всего, что ей доводилось слышать. — Что вы здесь делаете?

Она спешно поднялась с пола и, утерев все-таки побежавшие по щекам слезы, выдохнула:

— Я з-заблудилась…

Профессор Като покачал головой и тяжело вздохнул:

— Как вы вообще умудрились зайти в нежилое крыло замка?

Он приобнял всхлипывающую прорицательницу за плечи и уверенно повел в нужном направлении. Мира чувствовала такое несказанное облегчение и благодарность, что теперь слезы бежали от радости. Она не могла поверить, что все так благополучно закончилось, но еще больше в то, что ее неожиданным спасителем оказался Берт Като. Страх и ужас разом схлынули, уступив место привычным легкости и волнению, которые охватывали Миру, когда она находилась рядом с ним.

— Вы вся дрожите, — произнес профессор, даже не подозревая, что эта дрожь вызвана вовсе не страхом.

Они остановились за поворотом коридора, ведущего в восточное крыло.

— Спасибо вам большое, — проговорила Мира, растворяясь в льдистых глазах.

Преподаватель улыбнулся.

— Я уже сбился со счета, в который раз вы меня благодарите.

— А я — в который раз вы мне помогаете, — с ответной улыбкой ответила она.

Мира понимала, что смотрит на него слишком пристально, слишком долго, но не могла заставить себя отвести взгляд. Неожиданно профессор Като провел пальцами по ее щеке, стирая остатки соленых слез. Мира не поверила себе, когда внезапно почувствовала его губы на своих. Словно легкое дуновение ветра пробежалось по коже, а внутри расцвела весна, выпустив наружу долго томившихся в заточении бабочек.

— Сладких снов, Мира, — отстранившись, с нежностью произнес профессор Като. — Впредь постарайся быть аккуратней и не броди по замку одна.

Ее хватило лишь на то, чтобы слабо кивнуть. Казалось, душа взмыла к самому небу и рассыпалась на множество искрящихся фейерверков.

До комнаты Мира шла на негнущихся ногах и совершенно выбитая из реальности. Кончики пальцев непроизвольно касались губ, все еще хранящих на себе ощущение поцелуя.

Когда она свернула за угол, то внезапно наткнулась на неподвижно стоящего Каина. Его лицо словно окаменело, и на ее вопрос о том, что случилось, рыжик ничего не ответил. Он окинул ее долгим взглядом, после чего круто развернулся и пошел прочь.

Мира смотрела в напряженную удаляющуюся спину и понимала — Каин все видел.

— Слушайте внимательно! — Голос с легким триальским акцентом разнесся по полигону. — С послезавтрашнего дня у нас начинаются вылазки к горам Солин. Вам необходимо учиться создавать плетения в той среде, где будет активировано заклинание «квивентанс». В горах — особый магический фон, зачастую он бывает нестабилен, и вам предстоит к нему приспособиться. Вчера поступили данные от триальских и агавийских погодников, где говорится, в какой примерно зоне ожидается итоговый всплеск.

Лорд Снэрон на миг замолчал и, убедившись, что все адепты и другие маги слушают внимательно, продолжил:

— Карту с указанием ваших позиций каждая группа получила еще вчера, так что общее представление о том, в каком месте вам нужно находиться, вы имеете. В горы будут отправляться группы по тридцать человек. Информацию о времени и месте встречи вы также получили. С каждой группой едут кураторы и, естественно, я. Как вам известно, распределение не случайно. Ваши группы — это звенья, стоящие друг за другом в цепи плетений и относящиеся к определенным узлам. Так что в горах попытаемся воссоздать по отдельности небольшие части «квивентанс». — Лорд обвел притихших магов внимательным взглядом и напоследок обрадовал: — Сегодня тренировка — вплоть до позднего вечера, но завтра будет выходной. Перед вылазкой в горы вам нужно отдохнуть, так что можете использовать выпавший шанс и погулять по городу. Все! Инструктаж окончен!

Предстоящего выходного все ждали как манны небесной. Тренировка в этот день была до того убийственной, что даже Джолетта ощущала себя выжатым лимоном. Лорд Грэм в сравнении с лордом Снэроном казался просто пушистым зайчиком, а предыдущие тренировки — отдыхом на расслабляющих горячих источниках.

Магов заставляли бегать, отжиматься, делать другие физические упражнения, одновременно используя магию, и Джолетта особенно остро чувствовала себя тем самым Терминатором, которого в последнее время так часто поминала Ника. Плетения всего за пару дней были отточены практически до совершенства, но Снэрону этого казалось мало, и он требовал большего. Даже в самых идеальных звеньях он умудрялся найти недочеты, после чего неодобрительно качал головой, затем орал и требовал все переделать.

— Военный, а не маг, — обессиленно выдохнула Ника, пытаясь отжаться в пятьдесят первый раз, — а мы бойцы спецназа!

— Не знаю, что такое спецназ, — также задыхаясь, произнесла Джолетта, — но что Снэрон тиран — это факт!

В следующее мгновение над ними прогремел недовольный голос придворного мага, и, стиснув зубы, адепты молча продолжили свои изнуряющие занятия.