Волокита

Глава 5

Молельня. Пьяная Маргарита заводит меня в не то чтобы большое, но всё же не маленькое помещение, ставит у статуи Елении и икая просит ждать её здесь. Сама кое-как уходит.

Стою, смотрю на статую, между прочим очень детальную. Жду... Жду когда меня отпустят.

— Привет, что ли?

— Привет, — звучит из статуи голос Елении. — Как устроился? Всё нравится?

— Есть сомнения. Мир и люди, кажутся неадекватными. И я тоже...

— Дело в том что это не совсем люди. То есть, несмотря на то что выглядят почти идентично, людьми их назвать нельзя.

— Полезная информация. И своевременная. Раньше нельзя было сказать?

— Про изменения в ДНК я говорила. Ты, если захочешь поговорить или совет какой понадобится — приходи сюда. Я с радостью...

— Даже не знаю. Что мне делать?

— Жить, — гудит статуя. — Жить и вести свой клан к процветанию. Ты не один. За тобой люди. За тобой я. И это, штаны держи. Порядки здесь...

— Ты о чём?

— Я о том, что своими выходками на ужине, ты заинтересовал тётю Настю.

— Она же моя тётя?

— Не кровная, Слава. Не кровная. К тому же она очень сильная и невероятно тренированная. Несмотря на внешний вид, более чем вульгарное поведение и бесстыжие наряды, она боец. Боец такого уровня, что даже твоему отцу в рукопашную её не одолеть. Расположи её к себе, получишь хорошего учителя.

Будь нежен с её Святейшеством Маргаритой. Она духовный лидер, имеет не большое, а после того как я явила себя огромное влияние на клан. Расположишь её Святейшество к себе, получишь огромные плюсы.

— Мне что, со всеми теперь...

— В твоих руках, Слава, залог не только твоего выживания, но и выживания всего клана. Забудь о принципах. Здесь знакомые тебе правила не работают. Плыви по течению. Сам стань рекой. Учись думать как река.

— Как?

— Ты выбираешь как пойдёшь. Какое препятствие снесёшь, какое обойдёшь, а какое занесёшь илом чем похоронишь. Только эта философия поможет тебе выжить в этом мире. Только став рекой, ты сможешь увидеть красоту этого мира, познать радость, счастье, настоящую любовь. Останешься таким же, будешь цепляться за мораль прошлого мира, за те, совершенно неуместные здесь правила... Закончишь плохо. Мне пора.

— Эй? Как... Что? Еления? Связь пропала. Хорошо. И что делать?

Что делать, несмотря на объяснения, немного непонятно. То есть понятно, но как по мне... Однако в молельню вваливается Маргарита. Более пьяная чем выходила. Не в силах преодолеть такое препятствие как порог... Служительница Елении падает. Пластом... Матерясь как грузчик уронивший ящик на ногу она ползёт на четвереньках. Доползает до алтаря, сложив руки у лица что-то шепчет...

Стоит на коленях. Подол платья заправлен за пояс над трусами. Видны её ноги, задница в чёрных плавках. Чулки на подвязках. Под резинкой чулка плоская фляга.

— Ваше Святейшество. Кхем...

— Не мешай, — шикает на меня Маргарита и шире расставив ноги начинает кланяться.

Повторив так раз десять, приведя меня в ступор, встав отвешивает низкий поклон. Выпрямляется и резко разворачивается.

— Сестра, ваше платье... Сзади...

— Благословенный, — выдыхает она. Без какого либо стеснения задирает подол платья, достаёт флягу, открывает и выдохнув пьёт.

— Хорошо, — занюхав рукавом выдыхает она. — Будешь?

— Эм...

— Брезгуешь? Ну да, я же флягу под юбкой ношу, на бедре. Можно сказать между ног... Оу...

Хватаю флягу, глядя в выпученные глаза Маргариты целую изделие, выдыхаю и прикладываюсь...

— Ох! Крепкая какая...

— Вона как? — начинает ходить вокруг меня Маргарита. — А флягу ты зачем поцеловал?

— Она на вашей ножке была. Ножку поцеловать вы мне не дадите...

— И как? — щурится Маргарита. — Понравилось?

— У вас приятный запах. Да...

— Подхалим. Решил поиграть со мной в искусителя? Одобряю. Но...

— Но что? Нельзя?

— Я служительница Святой Елении. Мне можно многое. Обет безбрачия я не давала. Если ты понимаешь о чём я? Дай сюда флягу!

Маргарита пьёт, совсем косеет. Глядя на меня смеётся. Подходит и тычет пальцем в грудь.

— Ты, мерзавец. Знаешь сколько бессонных ночей я провела в молельне взывая к Святой Покровительнице?

— Не знаю, я в бессознательном состоянии был.

— Столько молилась за тебя. А ты! Поганец! Где благодарность?

— Каюсь, — встав на колени, поймав её руку и целуя пальцы выдыхаю.

— Кайся сильнее. Я не верю.

Пока перебираю варианты как каяться сильнее... Что пытается сделать Маргарита и как мне каятся сильнее, остаётся тайной. Но, то что случается дальше...

Пытаясь что-то изобразить, Маргарита заваливается вперёд, обнимает меня и в итоге падает сверху. Матерясь возится на мне, пытается встать, что с трудом но получается. Разворачивается к алтарю, тянет меня за руку, пытается поднять и снова падает.

Смеясь лежит на мне...

— Маргарита Владиславовна... Ого?

Отец пришёл. А мы в позе шестьдесят девять. В сантиметре от моего лица, промежность Маргариты мать её Владиславовны.

— Эм... — теряются от такого отец. — Позвольте узнать... Что именно вы здесь делаете?

— Так это... — поцеловав бедро Маргариты улыбаюсь. — Грехи замаливаю. Прошлые.

— Тогда не мешаю, — разводит руками Ерофей и показывая мне большой палец пятится к выходу. — Это дело полезное. Это дело нужное. Вы продолжайте, меня здесь не было.

Отец уходит. Марго вздыхает, но вставать даже не думает.

— Слава, сын мой, — стонет она. — Скажи, а ты стеснением совсем не страдаешь? Или Святая лишила тебя столь пагубного для тебя же качества?

— Я не уверен. Просто вы очень красивая. При виде вас, я не могу себя сдерживать.

Марго хихикнув встаёт. Поправив платье гладит меня по щеке, обнимает и смеясь выталкивает в из молельни. В коридоре улыбаясь стоит отец. Сразу же подходит...

— Мужчина, — едва не сбив меня на пол бьёт он в плечо. — Ещё в себя не пришёл, а уже половину клана оприходовал. Так держать.

— Пап... Я же...

— Троих... Троих! — приобнимая меня восхищается Ерофей. — Варенька, Маргарита Владиславовна. Настенька.

— А тётя Настя с чего вдруг? Я же...

— А что? Не хороша? Молодая, фигуристая. Кровь свежая. Вдова. Детей они с Евгением так и не завели. А тут ты.

— Я? Но я...

— Ты что, опять? — оттолкнув меня хмурится Ерофей.

— Не-не-не, пап, ты не так понял. Я готов. Да что там готов? Я с превеликим удовольствием. Потому как на тётю Настю без удовольствия смотреть просто преступление. Я о том что мне надо в себя прийти. Посмотри на меня. Мешок с костями. Мне не не о женилках думать надо, а идти в школу и служить наглядным пособием в кабинете анатомии. Мне бы для начала в себя прийти.

— И ты придёшь. Завтра, в шесть вечера, встречаемся в бане. Общий сбор клана. Быть всем обязательно. А там и на Настеньку получше посмотришь, и на Маргариту Владиславовну. И учителя тебе выберем. Обучение с Алисой, ты пока не потянешь. Короче завтра в шесть, я хочу видеть вас с Варей в бане. И поешь хорошо. Пиво будем пить, не хочу чтобы тебя сразу развезло. Всё, иди. Хотя нет, давай провожу.

Ох и попадалово... Во что я вляпался? Это же.... А почему нет. Я сам выбрал. Эх...

В моей комнате, то есть теперь в нашей. Варя уже спит. Как только ложусь к ней, поворачивается, обнимает и сопит в ухо. Оно того стоило...

****

Следующий день, баня. Как положено, слегка опаздываем. Мне, приходить раньше патриарха нельзя. А другим можно. Даже самому патриарху, положено задержаться минут на десять или что лучше пятнадцать. Чтобы все собрались и поприветствовали главу. А мне, поскольку я не глава, задержаться пришлось на целых полчаса.

В бане, вместе с Варей раздеваемся, моемся в душе. Что сложно, видеть Варю обнажённой, дело совсем непростое. Зверь внутри меня просыпается, овладеть женщиной хочет. Прямо здесь и несколько раз, если здоровья хватит. Радует только одно — Варя моя. И ей нравятся такие взгляды. Она довольно улыбается, выгибается и кривляется.

Сдержав взаимные позывы, заматываемся... Варя в простынь, оно же купальное полотенце, я на пояс наматываю короткое, после чего идём к бассейну. Где все уже в сборе.

Мужики в одном углу, женщины в другом. В центре Алиса, лежит на надувном матрасе, пьёт сок через трубочку... Маргарита Владиславовна, в своём головном уборе и бесстыже-откровенном купальнике, потягивая коктейль через трубочку, лежит на бортике.

Варя уходит к женщинам, я присоединяюсь к мужикам, сажусь на стульчик под водой, откидываюсь на бортик... И тут меня перекрывает от зависти.

Все, вообще все, выглядят как культуристы. Накачанные, волосатые. У братьев, что младше меня, одни лишь руки, больше чем у меня ноги. Про отца и дядю Антона я вообще молчу. Там... Но даже среди них, выделяется принятый в клан товарищ. Медведев Борис Всеславович. Принятый в клан по случаю близкого знакомства с отцом, совместных боевых подвигов и какого-то серьёзного косяка. Из-за которого товарища генерала, разжаловали до майора, лишили всех наград, земли, поместья. Пригнали сюда, где он должен был идти в атаку, впереди всех. Однако отец принял старого товарища в клан. Даже без смены фамилии. Теперь он начальник охраны нашего квартала и по совместительству телохранитель Ерофея.

Меня, данный индивид, презирает. Потому что я... Тюфяк, доходяга, истеричка, долбоящер, слюнтяй и вообще такие как я не должны существовать. Таких, что здесь принято, уничтожают ещё до рождения. Это, в отличии от всех, Борис Всеславович говорил мне открыто. И раньше я его ненавидел и как огня боялся. Сейчас, глядя на него... На правой стороне груди четыре шрама от пулевых ранений. На левой стороне груди длинный и широкий шрам. На шее и левой руке шрамы от ожогов. На правом плече татуировка. Воздушно десантные войска. Семьдесят второй полк.

— Интересуетесь, Вячеслав Ерофеевич? — не скрывая своего презрения спрашивает Борис.

— Ага, — уверенно киваю. — Ваши шрамы. Смогу я когда-нибудь услышать о том как вы их получили?

— Хм... И правда изменился. Сможешь услышать. Более того, если не забоишься, смогу научить. Обращение с оружием. Рукопашный бой. Общая подготовка. Ножевой бой.

— Почту за честь. Учиться у профессионала...

— Подхалимствуешь? — злобно шипит Медведев.

— Ни в коем разе. Хочу стать лучшим. Хочу научиться.

— И на человека руку поднять готов?

— Ради клана, даже убивать.

— Хорошие слова, — натянуто улыбается Медведев. — Придёшь в форму, подойди ко мне. Я за тебя возьмусь..

— У-у-у, братец, сочувствую, — улыбается Демьян.

— Зря, братец. Борис Всеславович? Когда мы можем приступить к тренировкам?

— Да хоть завтра. Но только к теории. Остальное как только килограмм двадцать наберёшь. Пока посмотрим оружие, расскажу о подвигах. Но предупреждаю, услышу нытьё или не дай Святая увижу слёзы... Пожалеешь.

— Я всё понял.

Смотрим друг другу в глаза. Медведев, видя мою решимость, криво улыбается и понимая что взгляд не отведу, едва заметно кивает. Отец, кивает более открыто. Улыбаясь берёт с плавающего столика кружку пива и подаёт мне, кхекает...

Пьём потрясающее по вкусу, тёмное пиво, закусываем вяленым мясом, рыбой и солёными орешками. Ловлю себя на том, что не могу отвести взгляд от угла где женщины. Да потому что там ни одной замухрышки или плоскодонки. Все как Варя, кровь с молоком. Однако интерес только к Варе, Насте и Маргарите. Остальные хоть и вызывают восхищение своими фигурами, глазами и купальниками, или их отсутствием, то есть вместо купальников на них простыни.

Да, я восхищён ими. Но не более...

Настя что-то сказав Варе, выбирается из бассейна. Упирается руками в бортик, выпрыгивает, вылезает и шагая к столику поправляет купальник на попе. Берёт два бокала, возвращается наклоняется и подаёт их Варе.

— Вот это взгляд, — усмехается дядя Антон. — Ерофей, кажется, в скором будущем, и Настю благословлять будешь.

— Настенька, можно тебя? — подмигнув мне улыбаясь выдаёт отец.

Настя является незамедлительно. Подплывает, вопросительно смотрит.

— Настенька, — указывает на меня Ерофей. — Вот, твой ученик. Надо сделать из этого скелета настоящего человека. Слава, встань.

Встаю. Настя внимательно меня рассматривает, просит убрать с пояса полотенце. Вздыхает...

— Нда... Но кости есть. Мясо наростим. Вот только тренировки будут жёсткими и под час покажутся невыносимыми. Для начала, я бы хотела услышать обещание наследника. Пусть при всех, скажет что в процессе, будет беспрекословно слушаться меня. Выполнять всё что я скажу и не пререкаться.

— Даю слово.

— Я это запомню, — улыбается Настя. — Завтра в шесть утра, в подземном полигоне. Ерофей Евгеньевич...

— У тебя будет всё что надо, — кивает Ерофей. — Тимофей Иваныч, не откажешь в помощи? Присмотришь за наследником?

— Да, конечно, — улыбается целитель. — Сделаю все что от меня требуется.

— Вот и замечательно. Вот и отлично.

— А когда я магии буду учиться?

— Когда в форму придёшь, — подплывает к нам Алиса. — В магии главное что?

— Концентрация.

— Не только, — показав длинные клыки улыбается лисичка. — Самое главное — сила духа. В здоровом теле, здоровый дух. В твоём теле, увы ничего этого нет. Однако, я слышу решимость в твоём голосе. Так что всё будет.

— Ага, я сделаю всё...

— Сделаешь, — смотрит на меня Медведев. — Даже то, что покажется тебе невозможным.

— И даже невозможное возможно. Просто для этого надо чуть больше времени.

— Золотые слова, Слава, — поднимает кружку Ерофей. — А теперь давайте отдыхать.

Собираемся в кучу, пьём пиво. Отдыхаем, шутим. В основном шутят надо мной. Вспоминают каким я был. Рассказывают забавные случаи с моим участием. И нет, никаких обид. Вместо обиды... С самоиронией сам рассказываю о своих поступках, мыслях и прочем.

Из этого всего, прихожу к выводу, что жилось мне действительно не сладко. По моей вине. В том что я лошарик, никто кроме меня не виноват. Одним словом —

травоядное.

— Братец, — толкает меня в плечо Демьян. — Ты не грусти. Сейчас точно всё будет. Я тоже если что помогу. Да не если что, я сам тебе...

То ли из-за пива, то ли так принято. В общем Демьян расходится и в порыве братской любви выдаёт мне подзатыльник. По его мнению не чувствительный, шутливый. У меня же в глазах темнеет. Из носа капает кровь... Отец давится пивом, встаёт... Варя вскакивает. Настя округляет глаза и кажется что сейчас в бой кинется. Лисичка, почему-то прижав уши шипит.

Пока дело не приняло дурной оборот, собираю глаза в кучу, улыбаясь стираю с лица кровь, и выдаю подзатыльник брату. Сильный. Но учитывая мой вес, слишком развитую мускулатуру и то что в глазах всё двоится... Демьян такого удара, не чувствует. Однако то, что я впервые в жизни ответил, а не разревелся... Глаза у всех как блюдца.

— Да, действительно, изменился, — кивает мне Медведев. — Толк из него выйдет. Ерофей Евгеньевич...

Ерофей Евгеньевич не снами. Он смотрит на меня. Сперва растерянно, потом начинает улыбается. Ну и, предлагает отметить это дело.

И всем весело. А вот меня подташнивает. Совсем не потому что мне с ними противно. А потому что, кажется, у меня сотрясение. Надо срочно исправлять ситуацию.

Несмотря на приступы лёгкой тошноты, поглощаю мясные и рыбные закуски к пиву. Слушаю разговоры и обнимаю разомлевшую от моей решительности Варю. Сам пытаюсь участвовать в разговорах. Не особо активно, больше слушаю.

Потом все уходим в парилку, где с меня чуть кожу веником не снимают, а жарко так, что на несколько секунд выключаюсь. Потом снова в бассейн и расходимся, чтобы встретиться на ужине. В этот раз никто не выделывается. Мне сразу ставят двойную порцию мясного рагу. Рюмочку водки для аппетита.

— Ну вот, давно бы так, — наблюдая как я поглощаю мясо улыбается Антон. — Варенька, чего сидишь? Подкладывай, а то наш Слава уже на соседние тарелки заглядывается.

— Мне силы нужны. У меня завтра первая тренировка. Хочу... Хочу продержаться как можно дольше. Секунд двадцать. Может даже от пола отожмусь. Раза полтора. Надо будет в штаны гантелю спрятать. А то тётя Настя откроет форточку, и меня сквозняком сдует. Хотя знаете, даже в таком состоянии есть свои плюсы.

— Интересно какие? — интересуется Медведев.

— Я за веточку спрятаться могу. А если меня в белый покрасить, то за сухую дягилину сойду.

— Шутник, — улыбается Медведев. — Но да, такая самоирония... Понимаешь, не все могут признавать свои ошибки. Как по мне, это поступок. Первый шаг на пути к исправлению. Ну что, давайте на посошок, да я пойду. У меня служба.

По стопочке. Ещё порция. Выдохнув вытираю салфеткой губы. Приваливаюсь к Варе и улыбаясь смотрю на родственников.

Вызывая всеобщий смех икаю. Тянусь за водой... И замираю... За спиной Антона стоит Смерть. Смотрит на меня... Поднимает руки, мотает головой. Указывает пальцами себе на глаза, потом на меня и прижимает руки к груди.

Просто так зашла. Не за кем-то. А... А что? На меня посмотреть?

Смерть часто кивает, машет мне рукой, шлёт воздушный поцелуй и исчезает. И тут... Мне как-то спокойно. Нет, не облегчение, а именно спокойствие. И приятно. И есть снова хочется. Это что? Это помощь такая? А за что? Я ей на самом деле понравился? Или тут... Ну не думаю что Смерть будет играть со мной в игры. Я не в "Пункте назначения." Тогда... Ну, она мне тоже понравилась. Я, конечно, до предела удивлён. Но повидаться рад.

****

Поздним вечером. Лежу в кровати.. Смотрю как Варя сидя у зеркала причёсывается. Её густые чёрные волосы, в свете ламп блестят как уголь. Глаза прищурены.

— Вячеслав Ерофеевич, вы меня смущаете. Не смотрите так.

— А мы всегда будем друг к другу по имени отчеству?

— А ты готов по-другому?

— Я да. Хочу называть тебя как-нибудь ласково. Солнце, котёнок, зайка?

— Мне нравится. Тогда... На людях, нам всё равно придётся вот так. А вот в нашей спальне...

Варя встаёт, выключает свет. Судя по звуку скидывает с себя одежду и ныряет под одеяло. Прижимается ко мне, вздыхает.

— Варь. Я должен сказать.

— Я слушаю. Что случилось?

— Мне придётся жениться. Потом. Возможно не один раз. Прости меня, я сам этого не хочу.

— Не понимаю почему тебя это тревожит. Так заведено. Так принято ещё с первого столкновения миров. Почему это так тебя беспокоит?

— Потому что я хочу быть только с тобой.

— И я... — вздыхает Варя. — Но увы... Не волнуйся. Я всё понимаю. Всё будет хорошо.

Надеюсь на это. Очень надеюсь...