Вне Системы. Книга 4

Глава 16

Я допил остывший кофе и поставил кружку на стол. Момент был подходящий — все расслабились, были под впечатлениями от успеха Сани, атмосфера располагала к откровенности. Если мы действительно команда, то пора узнать друг о друге больше.

— Саня, — окликнул я его, — а что ещё? Какие у тебя ещё навыки?

Он поморщился, словно я задел больную тему:

— Ты серьёзно хочешь знать?

— Конечно. Мы же договорились — никаких секретов. Всё будет полезно, все можно адаптировать под общие нужды.

Саня тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула. По его лицу было видно, что говорить об этом ему крайне неприятно:

— Ладно. Второй навык… — Он помолчал, подбирая слова. — Могу вскипятить воду руками.

Повисла тишина. Вика подняла брови, Миша непонимающе уставился на Саню, а Аня слегка наклонила голову набок.

— То есть как… вскипятить? — уточнила Вика.

— Буквально, — буркнул Саня, явно смущаясь. — Беру ёмкость с водой, держу руками, концентрируюсь — и через минуту-полторы она кипит. Ходячий чайник, блин.

— Только воду? — спросил я, уже прикидывая возможности.

— Только чистую воду. H2O. — Саня поджал губы. — Пробовал с другими жидкостями — не работает. Ни масло, ни кровь, ничего. Только чистая, пригодная для употребления в еду.

Аня вдруг улыбнулась — да так искренне, что все невольно улыбнулись тоже:

— Зато полезно! Всегда можно горяченького приготовить. Чай заварить, кашу сварить, инструменты простерилизовать…

— Да ладно тебе, Саня, — поддержала её Вика. — В мире, где электричества нет, а костры привлекают зомби, такая способность — просто находка. Бесшумный нагрев воды без дыма и света.

Саня чуть повеселел:

— Ну, если так посмотреть… Действительно, иногда выручало. Особенно зимой, когда руки коченеют — нагреть кружку с водой и отогреться.

— Видишь, — кивнул я. — Опять же — дело в применении. А третий навык?

Лицо Сани снова вытянулось. Он опустил голову, словно школьник, которого вызвали к доске отвечать урок, который он не учил:

— Третий… — Он замялся. — Отгоняю насекомых.

Миша фыркнул, пытаясь сдержать смех. Вика прикрыла рот ладонью, но её плечи предательски подрагивали.

— То есть ты ходячий фумигатор? — не выдержал я, и губы сами растянулись в улыбке.

— Ага, — мрачно подтвердил Саня. — Комары, мухи, осы — любая мелкая летающая тварь облетает меня за десятки метров. Радиус действия как раз такой — метров десять, не больше.

Аня рассмеялась — еще звонче:

— То-то я смотрю, реально ни одного комара не зажужжало, пока мы тут сидим! А я уж думала — время года не то или все от Системы подохли.

Вика тоже не сдержалась и захихикала:

— Саня, ты понимаешь, какой ты ценный кадр? Да тебе же цены нет! Каждый кочевник мечтает не быть съеденным заживо комарами на привале! А особенно если где болотистая местность!

— Так тебе в разведчики-следопыты, Саня! — поддакнул я, еле сдерживая смех. — Ни один комар не укусит, ни одна муха не сядет на еду. Да ты просто мечта любого лагеря!

Саня сначала насупился, но потом и сам не выдержал — уголки губ дрогнули, и он усмехнулся:

— Да ладно вам ржать. Всё равно никто навык всерьёз не воспринимает.

— А зря, — сказал я серьёзнее. — Насекомые переносят болезни. В мире без нормальной медицины подхватить какую-нибудь заразу от комара — это практически смертный приговор. Так что твой навык буквально спасает жизни.

Аня кивнула:

— Глеб прав. Я знала людей, которые умирали от малярии или энцефалита. А ты защищён, и всех вокруг защищаешь.

— Ладно, ладно, — отмахнулся Саня, но было видно, что ему приятно. — Убедили. Может, и не такой уж бесполезный.

Я откинулся на спинку стула, обдумывая услышанное. Кипячение воды, отпугивание насекомых, меткий бросок, чувство враждебности… Стоп.

— А способность, — спросил я, вспомнив. — Ты говорил про навыки. А что со способностью?

Саня мгновенно посерьёзнел. Шутливое настроение слетело с его лица, как маска:

— Да. Это уже не навык из тех, что даёт Система при левелапе. Способность — она была с самого начала, с Прихода. Своего рода… детектор враждебности. Чувствую негативную эмоцию, направленную на себя.

— Как работает? — заинтересовался я.

— Чувствую, когда на меня направлена агрессия, злоба, желание причинить вред. — Саня потёр переносицу. — Не могу определить источник точно, но общее направление и интенсивность — да. Иногда это просто лёгкое покалывание, иногда — будто ледяной нож в спину.

— Очень полезно, — оценил я. — Особенно в мире, где тебя могут предать в любой момент. Помогает избегать засад?

— Помогает, — кивнул Саня. — Несколько раз спасало жизнь. Чувствую враждебность — значит, кто-то готовится напасть или уже прицелился. Правда, бесполезно против зомби.

— Почему? — удивилась Аня.

— Потому что зомби не испытывают эмоций, — пояснил Саня. — У них нет злобы или агрессии в человеческом понимании. Они просто… голодные машины. Мой детектор на них не реагирует.

— Но на людей работает безотказно? — уточнила Вика.

— На людей — да. Даже на одарённых с ментальными способностями. — Саня посмотрел на Вику с намёком. — Кстати, когда ты в первый раз попыталась залезть мне в голову, я это почувствовал. Неприятно, знаешь ли.

Вика смущённо отвела взгляд:

— Извини. Надо было проверить. Тем более, на одаренных моя способность не действует.

Я переварил информацию. Способность чувствовать враждебность — это золото в мире предательства и засад. В сочетании с нашими возможностями мы становились крайне трудной целью для многих отморозков.

— Отлично, — подытожил я. — Значит, у нас есть человек-радар на враждебность. Это сильно упрощает дело.

Потом я повернулся к Вике:

— А у тебя что открылось?

Она сделала невинное лицо — слишком невинное, чтобы быть правдой:

— Что, когда?

Я фыркнул:

— Не включай дурочку. Ты стала бирюзовой — значит, новый навык или способность должна была улучшиться.

Вика пожала плечами:

— Ещё не открылся. Пока только уровень вырос, характеристики подросли. Навык придёт позже, как говорит Система.

Я прищурился, пытаясь понять, врёт она или нет. Но лицо Вики было невозмутимым.

— Ладно, — кивнул я. — Будем считать, что поверил. Но когда откроется — обязательно расскажи.

— Обязательно, — пообещала она, и я решил не давить дальше.

Аня вдруг повернулась ко мне, и в её взгляде читалось любопытство:

— А ты, Глеб? Ты же… не одарённый, как я понимаю?

Все посмотрели на меня. Момент истины. Я мог соврать, уклониться, придумать отговорку. Но мы же договорились — команда, никаких секретов.

Ну, почти никаких.

— И одарённый, и не одарённый одновременно, — начал я, выбирая слова. — Условно одарённый, если точнее.

— Это как? — нахмурился Миша.

— Система ошиблась при моём пробуждении, — пояснил я. — Видимо, из-за того, что я был в коме десять лет, или из-за моей причастности к созданию Системы — не знаю точно. Но когда я очнулся мне выпала целая простыня сообщений и одно из них, что я единственный, кто за десять лет не получил ни грамма урона, мол за это полагается… тут система заглючила, мол я не одаренный. В общем, там процесс начался и откатить уже не смог. В итоге, у меня появился статус «Вне системы».

— Вне системы? — переспросила Вика. — Что это значит?

— Это значит, что я не вписываюсь в стандартные рамки. — Я постучал пальцем по столу. — Не совсем одарённый, но и не обычный человек. Что-то посередине. Отсюда и уникальная способность — Рунолог.

Саня присвистнул:

— Рунолог… Это тот, кто может работать с рунами?

— Не только работать, — уточнил я. — Я могу идентифицировать руны, накладывать их на других людей, копировать… И ещё кое-что, но это я пока до конца не изучил.

— Копировать? — Вика подалась вперёд. — То есть ты можешь взять чужую руну и сделать её своей?

— Примерно так, — кивнул я, не вдаваясь в детали. Не стоило им пока знать, что я, возможно, могу копировать и сами навыки в виде рун — по крайней мере, с меткостью броска это сработало.

— Охренеть, — выдохнул Миша. — То есть ты буквально можешь собирать способности, как коллекцию?

— В теории — да. На практике всё сложнее. — Я постарался выглядеть как можно более обыденно. — Руны не на каждом столбе нарисованы, найти их непросто. Да и не все они полезные.

Аня сжала мою руку под столом:

— Значит, ты уникальный. В буквальном смысле — единственный в своём роде.

— Возможно, — признал я. — Хотя не исключено, что где-то есть другие с похожими статусами. Система ошибалась наверное не только со мной.

Саня задумчиво покрутил пустую кружку:

— Да еще и в списке появился. А до этого серым, как будто мертвый десять лет был. Но фишка в том, что те, кто из списка отправляется в мир иной — они день-два серые висят, а потом просто исчезают. А ты десять лет был серой строкой. И тут вдруг — бац и живой. Ты блин, цель номер один, для тех, кому прореживание списка стало навязчивой идеей.

— Поэтому, я и не против команды, — сказал я твёрдо. — В одиночку сложно будет со всем этим бодаться. А вместе…

— Вместе мы сила, — закончила Аня, и в её голосе прозвучала уверенность.

— Да, только вопрос в том, что из-за меня вы вляпываетесь в то, что вас с общем то не касается…

Разговор плавно затих. Каждый переваривал услышанное, обдумывал новую информацию о товарищах по команде.

День прошёл на удивление спокойно. Зомби вокруг не было — то ли местность действительно пустынная, то ли нам просто повезло. Мы старались не шуметь, чтобы не привлекать ненужного внимания.

После обеда я с Саней отправился в разведку по соседним коттеджам. Участок был большой — штук двадцать домов, разбросанных на приличном расстоянии друг от друга. Большинство были недостроены или разрушены, но в некоторых ещё можно было найти что-то полезное.

В третьем по счёту доме мы наткнулись на сарай, забитый канистрами с бензином. Саня присвистнул, когда мы начали их пересчитывать:

— Литров сорок, не меньше. Хозяин готовился к чему-то серьёзному.

— Или просто запасался на зиму, — предположил я, проверяя качество топлива. — Пахнет нормально, осадка нет. Пригодится.

Мы перетащили канистры к нашей машине. В следующем доме нашли ещё тридцать литров — видимо, район был популярен среди любителей автономности.

— Семьдесят литров, — подсчитал Саня, когда мы заправляли пикап под горлышко. — Этого хватит на пару-тройку дней активной езды. Или месяц экономной.

— Плюс генератор можно дольше запускать, — добавил я. — Для бани, например.

Саня усмехнулся:

— Ты и правда помешан на этой бане.

— А ты нет? — парировал я. — После вчерашнего вечера?

Он засмеялся:

— Ладно, признаю. Баня — это святое.

Мы вернулись к дому уже ближе к вечеру. Вика с Мишей дежурили на крыше, Аня возилась на кухне, пытаясь приготовить что-то съедобное из наших запасов.

— Глеб, — окликнула она меня, когда я вошёл, — можешь помочь?

— Конечно. Что нужно?

— Воды нагреть нужно. — Она кивнула на большую кастрюлю. — Для макарон. А костёр разводить не хочется — заведи генератор.

Я хмыкнул и уже хотел позвать Саню с его способностью кипятить воду, но потом передумал. Отличная возможность потренировать Аню.

— Знаешь что, — сказал я, — пошли-ка со мной. Еда подождет. Давай попробуем на тебе руны отработать. Практика нужна.

Аня удивлённо подняла брови:

— Руны? На мне?

— Ага. Хочу проверить, как долго они держатся и сколько одновременно можно наложить.

— Ну давай, — согласилась она, протягивая запястье.

Я проверил — руна щита на ней так и висела. Я провел по линии руны пальцем.

— Это щит. Он будет поглощать урон. — Я наложил вторую руну — скорость. — А это ускорение, я наложил на нее руну скорости. Ты с ней тоже знакома. Только аккуратно, не активируй необдуманно.

— Понятно, — Аня осторожно пошевелила пальцами, словно проверяя, не изменилось ли что-то.

Я попытался наложить третью руну — бездну. Но как только попробовал, почувствовал сопротивление. Система отказывалась накладывать больше двух рун одновременно.

— Не получается, — констатировал я. — Максимум две руны. Ограничение по уровню. На каждый уровень можно по дополнительной руне.

— Зато две — это уже отлично, — улыбнулась Аня. — Защита и скорость — что ещё нужно?

— Правда, — согласился я. — Щит пусть висит на тебе постоянно. А скорость используй только в крайнем случае. В любом случае — это ахрененная плюшка для неодаренных.

Мы вышли на улицу — нужно было опробовать руны в действии. Аня стояла на ровной площадке перед домом, я — в паре метров от неё.

— Готова? — спросил я.

— Готова, — кивнула она, хотя в глазах читалась неуверенность.

— Тогда попробуй активировать скорость. Просто сосредоточься на руне и мысленно включи её.

Аня закрыла глаза, нахмурилась от концентрации. Несколько секунд ничего не происходило, потом…

Она исчезла.

Точнее, рванула с места так быстро, что я едва уловил движение. В следующую секунду раздался глухой удар, и Аня отлетела от стены дома, кувыркнувшись в траве.

— Твою мать! — выругался я, бросаясь к ней. — Ты как?

Аня лежала на спине, тяжело дыша. Щит вокруг неё мерцал, но держался.

— Я… — выдохнула она. — Не ожидала, что так… смазалось все… И вроде бы уже и двигалась под скоростью…

— Вот поэтому я и говорил — аккуратно! Там ты под адреналином была! — Я помог ей подняться. — Всё целое?

Она пошевелила руками, ногами, покрутила головой:

— Вроде да. Щит сработал, иначе бы расшиблась нафиг.

— Слава щиту, — пробормотал я, подымая руки и кланяясь, как в молитве. — Больше без меня не экспериментируй со скоростью, ясно?

— Ясно, — кивнула она, потирая ушибленное место. — Хотя… это было круто. Такое ощущение, будто весь мир замер, а я одна двигаюсь.

— Оно так и есть, — подтвердил я. — Но управлять этим нужно учиться. Иначе будешь врезаться в стены, как сейчас.

Мы потренировались ещё минут двадцать. Аня постепенно училась контролировать скорость — сначала короткие рывки, потом более длинные перемещения. Несколько раз она чуть не врезалась, но щит каждый раз спасал ситуацию.

К концу тренировки она уже могла пробежать метров пятьдесят в ускоренном времени, не теряя контроля.

— Неплохо для первого раза, — похвалил я. — Но нужна практика. Много практики.

— Буду тренироваться, — пообещала Аня, всё ещё дыша тяжело от напряжения. — Это реально крутая штука.

Мы вернулись в дом, когда уже начинало темнеть. На кухне собрались все — Вика с Мишей спустились с дежурства, Саня накрывал на стол.

— Ну как, нашли что-нибудь? — спросила Вика.

— Литров семьдесят бензина, — доложил Саня. — И ещё кое-какие мелочи — инструменты, консервы, охотничьи патроны.

— Отлично, — одобрила она. — Значит, можем спокойно выдвигаться завтра.

Я сел за стол и вдруг почувствовал, как усталость навалилась разом. День хоть и не был насыщенный — разведка, тренировка, но постоянное напряжение от мысли, что может случиться что-то непредвиденное.

— Знаете что, — сказал я, — а может, нафиг завтра куда-то рыпаться?

Все уставились на меня.

— То есть? — уточнил Саня.

— То есть, — я обвёл взглядом уютную кухню, залитую тёплым электрическим светом, — нормально же сидим. Дом целый, бензина полно, еды достаточно. До червоточины ещё дня четыре-пять минимум. Предлагаю их провести в спокойствии. Отдохнуть как следует, восстановить силы.

Вика задумалась, постукивая пальцами по столу:

— А ведь идея неплохая. Мы все вымотались за последние дни. Пара дней отдыха не помешает.

— Я только за, — поддержал Миша. — Мои люди никуда не денутся, найдем их, я знаю их точки остановок.

Аня взяла меня за руку:

— Честно говоря, я бы тоже не отказалась просто посидеть в тепле и безопасности. Сколько уже не было такой возможности…

Саня молчал, глядя в свою тарелку. Потом поднял голову и кивнул:

— А че мы на меня смотрите? Я тоже «за». Остаёмся ещё на несколько дней. Но дежурство держим, и при первых признаках опасности — сваливаем немедленно.

— Разумеется, — согласился я.

Вика подняла кружку с водой:

— Тогда за отдых! За то, что мы можем позволить себе просто пожить, а не выживать!

Мы чокнулись кружками, и в этом жесте было что-то символичное. Словно мы на мгновение вернулись в тот мир, где люди просто жили, а не боролись за каждый следующий день.

Ужин прошёл в тёплой атмосфере. Саня рассказывал байки из жизни кочевников, Вика смеялась и добавляла свои истории, Миша слушал с интересом, а я с Аней просто сидели рядом, наслаждаясь моментом.

Когда все разошлись по комнатам, я с Аней остались на кухне вдвоём. Она прижалась ко мне, положив голову на плечо:

— Знаешь, ты так вовремя появился. Я уже стала терять надежду. Спасибо тебе, — тихо сказала она.

— За что?

— За то, что нашёл меня. За то, что заново вдохнул жизнь. За то, что рядом.

Я обнял её крепче:

— Это я должен благодарить тебя. За то, что ждала. За то, что верила. За то, что не сдалась.

Мы сидели в тишине, слушая, как за окном шумит ветер, а генератор тихо урчит у стены. В этом доме, посреди постапокалиптической пустоши, мы нашли то, что казалось потерянным навсегда — покой.

Пусть временный, пусть хрупкий, но настоящий.

И этого было достаточно.