Вмерзшие в S-T-I-K-S 3. Рожденные холодом

Глава 29 Крысиное логово

День пятьдесят четвертый

Просторы Стикса

Минус тридцать три градуса по Цельсию

Я дождался ночи и лишь тогда выбрался из машины и направился к плотине. Слабенький ветерок гонял снежную крупу, но не глушил хруст наста под ногами. Зато с этой задачей отлично справлялся шум ручья. Как помехи забивают радиоэфир, так и рокот воды поглощал все звуки в округе.

Если б я не знал, что у Крыс есть человек с особым даром, то ни за что не пошел так близко к воде. Слишком велик шанс быть застигнутым врасплох. На месте зараженных, только у таких мест и караулил бы свою добычу, а в период между охотой ловил рыбу. Даже здесь нет-нет да и мелькнет в воде серебристый бок.

На самой плотинке стояли две лебедки с моторчиком, что отвечали за подъем плит. От них шли провода в крохотную будку, чуть больше сельского туалета. Видимо, в ней стоял генератор, и там же укрывались от ветра и отогревались, пока пускали воду и вели работы. Едва ступил на мини-дамбу, деревянное покрытие заскрипело. В будке кто-то зашабуршал.

В два шага преодолел расстояние до двери и распахнул её. Молодой крысенок лет двадцати вяло поднял голову, в зубах у него была потухшая сигарета, одна рука держала телефон, из которого доносилось характерное «Ах! Ох! Глубже!», а другая была в штанах. Силой трения согреться пытается.

Увидев меня, парень выронил мобилу, скрежетнув ножками стула, отъехал вместе с ним в угол и хотел закричать, но лишь открывал рот. Представляю, как он перепугался. Сидишь себе, наяриваешь, а тут дверь распахивается и в проходе возникает огромная фигура, эдакий Хагрид с мутантской рожей, только вместо письма в Хогвартс, выдает билет на тот свет.

Крысенок продолжал жаться в угол и ломаными движениями пытался закрыться руками. Только теперь до меня дошло, что он знатно чем-то вмазался. Такого даже не допросишь, а времени ждать, пока он в себя придет, у меня нет. Телефона касаться побрезговал и просто раздавил его пяткой.

— Наркота убивает, — шепнул я и тихонько свернул крысёнку шею.

В этот момент дверь открылась, внутрь попробовало вползти лупоглазое чудо с мокрыми по локоть рукавами. И как я его не заметил раньше?

— Не поймал. Они бульк, я за ними шмяк, — лепетал крысенок. — Вода холодная, а так рыбки хочется. Дудень, пошли поймаем рыбку, — чуть ли не плакал он.

Видимо, пойманных глюков ему было мало.

— Слышь, рыбак, лови вот это, — прошептал я и пристукнул его кулаком по макушке. Парень распластался на полу и, вроде как, даже жив остался. Хоть и показалось, что в шее у него что-то хрустнуло. Может, еще очнется и допросить получится. Затянул ему руки и ноги проволокой и сунул кляп в рот.

Обыскал карманы, оружия не нашел, зато как будто в наркоманский рай попал. Чего тут только не было: таблетки, порошки белый и бурый, цветные кристаллы, трава в пакете, для полного комплекта только спека не хватало.

Вышел из будки и осмотрел механизмы. Все было просто — врубаешь генератор, он запитывает моторчик, лебедка поднимает-опускает плиту. Только вот сейчас шуметь генератором нельзя. Надо как-то отпереть боковой шлюз.

Плита бетонная, хоть и небольшая, но полтонны точно весит, а может, и раза в четыре больше. Ладно, вот она возможность проверить свою богатырскую силушку. Осмотрел лебедку, на ней имелся стопор. Уже хорошо, можно будет немного приподнять и отдохнуть до следующего рывка.

Я размялся, обмотал веревку вокруг обоих предплечий, уперся ногами и попытался поднять плиту, работая бедрами, словно штангу тяну. От напряжения кровь прильнула к голове, и чуть глаза не выпали. Отдышался и попробовал еще раз, только теперь рывком.

Плита дернулась вверх, и дальше уже пошло легче, удалось немного приподнять ее. Сердце стучало как барабан на празднике аборигенов. Если б у него было право голоса, то оно бы орало «Хозяин, ты че, охренел?». Еще за несколько подходов удалось полностью поднять плиту.

Теперь вода немного залетала в искусственное русло, тогда я обрубил веревку и перекрыл основное. Ручей ударился в стену, поднялся фонтан брызг, словно бы стихия запротестовала, но потом от безысходности все же подчинилась воле человека.

Лицо горело. В висках стучало. Руки и ноги подрагивали. Один глаз стал мутно видеть, похоже, там полопались капилляры. Так вот как себя чувствуют тяжелоатлеты после соревнований. Отпил живца, перевел дух и стал ждать.

Минуты сменялись часами. Вода полностью заполнила ров, выплеснулась из берегов и уже облизывала бревна частокола. Никакой реакции со стороны бандитов не последовало. Не верилось, что там у всех сегодня международный день опиатов. Пленный не приходил в себя и вообще дышал странно, может, все-таки что-то с шейным позвонком.

Прильнувшая к голове кровь активировала мозговую активность, и до меня дошло, какие же Крысы идиоты. Плиты абсолютно одинаковые по размеру. Можно было использовать их как систему противовесов, тогда бы все было куда проще.

Зато теперь известно, что, если приспичит, я могу стать невероятно сильным. А что будет, если еще одну жемчужину сожрать? Что-то мне уже не очень-то хочется быть обычным человеком.

Видимо, бревна были не слишком плотно подогнаны к друг другу, потому что вода начала проникать внутрь двора. Больше всего её заливалось через центральные ворота. Я уже подумал, что на базе вообще никого нет, когда дверь одного из домиков открылась.

На улицу вышел усатый детина. Он справил нужду прямо с крыльца и снова скрылся в доме. Через полчаса уже из другого здания выглянул крысеныш в серой кофте, именно его рожу мне доводилось видеть чаще других, когда наблюдал за базой днем. Тот самый любитель поглядеть на ручей. Теперь и ходить никуда не надо, ручей зашел поглядеть на них.

Выдыхал дым он очень странно, словно старался шар надуть. Внутри колыхнулось какое-то предчувствие. Ухватившись за догадку, я сошел с дамбы ближе к базе, чтобы свежий ветер от ручейка не мешал обонянию, и точно, десяти шагов не сделал, а уже почуял характерный кисловатый запашок. Мужик распрыскивал свой «дихлофос» для зараженных.

Спросонья он не сразу заметил, что половина двора уже затоплена, и лишь когда наступил в лужу, до него дошло, что ручей решил отомстить за свое пленение. Зеленый, если память не изменяет, звали его именно так, бросил сигарету и побежал в дом.

Спустя пару минут оттуда выскочили четверо мужиков. Я залег и пытался высмотреть того, кто больше всех походил на Кощея. Заспанные, в распахнутых куртках они все были на одно лицо. Из второго дома вывалились еще трое человек.

Среди них я сразу опознал Кощея. Длинный и костлявый, скуластое лицо обтянуто кожей, глаза впалые. Крысы бестолково суетились, орали друг на друга, пока один из них, самый меленький и толстый, не начал раздавать всем пинки и оплеухи. Сразу стало понятно, кто тут главный, этого, кажется, Калач зовут. Эх, было бы нарезное, пустил пулю прямо меж его поросячьих глазок.

Началось интересное. Пиромант попытался испарить напирающую воду. Она, конечно, закипала на поверхности, но не в таких объемах, чтобы освободить хоть сантиметр суши. Получив по шее, мастер огня прекратил страдать херней и был направлен командиром вместе с остальными в дом.

Пока все вытаскивали рюкзаки и закидывали их на крыши жилищ, Калач отчитывал двух погрустневших подчиненных. Сам главнюк залез в бронированный внедорожник и подъехал в упор к дальней части забора. Бойцы взобрались по машине и перемахнули через частокол, подняв фонтан брызг и скрывшись с моего поля зрения.

Смех удалось сдержать с трудом. А уж когда они, наконец, выплыли и показались из-за забора дрожащие, в тяжелой мокрой одежде, еле переставляющие полные ледяной воды сапоги, на душе совсем потеплело. Настоящий спектакль, а не боевая вылазка.

Впрочем, расслабляться не стоило. Это только начало. План во многом построен на импровизации, ведь я не могу знать, что еще выкинут Крысы. Окончательно свернув шею второму пленнику, укрылся в будке, отставил ружье в сторонку, взял топор в правую руку, а нож в левую и стал ждать.

Скрип деревянного покрытия выдал визитеров, их застуженные мозги соображали туго, потому они не насторожились, увидев перерезанную веревку, а может, просто знали, что те двое наркот те еще чудилы. В любом случае когда один из крысят открыл дверь, он ожидал увидеть все, что угодно, кроме стремительно приближающегося лезвия топора.

Лобовая кость хрустнула. Я почувствовал, что топор засел плотно, и, не желая тратить лишнюю секунду, просто отпустил рукоять, в это время левая рука выстрелила вперед, нож пробил горло второго бойца и застрял меж позвоночных дисков.

Подождал минуту, когда тела перестанут содрогаться, вынул оружие и отмыл от крови. К сожалению, оба придурка пришли без огнестрела. Так что я снова на прежней позиции. Врагов все так же много, но ни мне до них, ни им до меня не добраться.

Минут через десять, когда поток воды не прекратится, а бойцы не вернутся, командир заподозрит неладное. Что же он тогда предпримет?

Главный решил пойти на отчаянные меры. Один из бойцов промок по пояс, но взобрался на ворота и активировал механизм. Подвесной мост упал, но даже до земли не долетел, плюхнулся на поверхность воды, да там и остался, немного покачиваясь.

Еще двое крысюков завели второй внедорожник, толком ему прогреться не дали и рванули с места в карьер. Машина бодро преодолела первые метры глубокой лужи. Уже на уровне выезда из ворот у нее возникли проблемы — колеса полностью скрыло водой.

С горем пополам внедорожник заехал на мост. Придавил его, опускаясь еще глубже, и, когда выехал, поток воды попросту подхватил машину. Поначалу колеса давали неплохое сопротивление, и авто немного проплыло, но потом непрогретому движку не хватило мощи, и он заглох.

Транспорт стащило с моста в ров, проволокло по нему до поворота. Там внедорожник застрял мордой вниз. Двое пассажиров пытались выбраться. Прошла минута, прежде чем стекло сзади выдавило вспышкой пламени. Окровавленный пиромант выбрался наверх, отдышался и спустя пару минут вытащил товарища. С большим трудом им удалось добраться до суши. Если б Калач предпринял этот шаг первым, то мог претендовать на успех, и тогда у меня возникли бы проблемы, а так эта акция изначально была обречена на провал.

Калач оставил Кощея и еще одного бойца на крыше, а сам со всеми остальными, вооружился автоматами и полез на внедорожник, чтобы преодолеть ров там, где течение не пытается воткнуть тебя в бревна. Пора и мне сваливать.

Я покинул дамбу и побежал к главному входу. Пиромант с товарищем так увлеклись выжимкой вещей, что пропустили моё появление. Когда огневик засек меня, то стоял в одном сапоге, выливая воду из второго. Стоит отметить его реакцию, тут же дал по мне как из огнемета, только не удержался, свалился в воду, его понесло течением, ударило о машину, и он скрылся за поворотом.

Второй бандит даже успел схватить оружие, только прозвучал щелчок, а не выстрел. Вместо того, чтобы бросить карабин и схватиться за пистолет, который скорей всего был готов к бою, он запаниковал и еще несколько раз нажал на спусковой крючок. За это время я приблизился и взмахнул топором.

Противник нырнул в невидимость, только вот следы на мокром снегу все равно оставались. Лезвие топора рассекло прозрачное марево и остановилось в мягкой плоти. Что интересно, кровь хлынула, но противник так и остался прозрачным. На всякий случай я еще трижды всадил топор, а то знаем мы эти фокусы с живучестью.

Я обмотал патронташ вокруг головы, а один пулевой зажал в зубах, переплыл ров, всадил нож в стык между бревнами и таким макаром приблизился к воротам. Вода была холодная, но с озерной не сравнится. Выглянул. Оставшийся караулить Кощея боец подпрыгивал на крыше, хрустя шифером и стараясь разглядеть, где там Калач с остальной братией.

Ксер подсказал ему залезть на кирпичный дымоход. Боец так и поступил. Оперся на плечо Кощея, взобрался на дымоход, даже ни одного кирпича не сломал. Я уже прицелился и начал прожимать слабину спуска, когда Кощей резко толкнул бойца.

Тот кубарем слетел с крыши, увлекая за собой куски битого шифера, грохнулся на землю и сломал шею. Сам ксер ловко скатился на козырек крыльца, а затем спрыгнул, подобрал автомат и бросился к воротам.

В этот момент поток резко ослаб. Калач с бойцами добрался до плотины и перерезал веревку. Через минуту вода вырвется за пределы заводи, но уже не будет течь только в этом направлении.

Ксер с ахом влетел в холодную воду, поднял автомат, начал проплывать арку. Я схватил его за шкирку и вырвал оружие из рук. Несколько раз окунул, подавив сопротивление, и швырнул на тот берег. Следом переплыл сам.

— Спрячься в камнях, — шикнул я на него и подопнул ксера для убедительности.

Сам же выворотил несколько булыжников покрупнее, выложил их перед собой, улегся и взял дамбу в прицел. Щелкнул предохранителем и, как только показался силуэт одного из бойцов, дал три коротких очереди.

— Пошли! — скомандовал я ксеру и погнал его налево и вперед, чтобы частокол встал между нами и плотиной.

Вслед стреляли, но, то ли стрелки косые, то ли не очень видели цель, пули ложились минимум в трех десятках метров от нас. Когда мы окончательно выбежали из прицельного радиуса действия, я бросил грелку во фляжку с живцом. Взболтал и сделал несколько приличных глотков. Вручил пойло ксеру, он благодарно кивнул и выпил.

Вопросов не задавал, шел молча и фокусов не выкидывал. Выжались мы в ближайшем леске, благо, с силой кваза получалось сразу чуть ли не насухо. Снова выпили разогревающее снадобье и пошли дальше. В предрассветных сумерках я слегка плутанул и вывел нас в какой-то дремучий лес.

Ни одного следа зверя или зараженного нам не попалось, поэтому когда я увидел бережно укрытую снегом землянку, решил заглянуть на огонёк и чуть передохнуть. Пока отрывали вход, даже немного разогрелись.

— Здравствуй, изба, — сипло изрек Кощей, когда входил, и ласково похлопал по косяку.

— Охотник? — скептически глянул я на него.

— Бывший, — ответил он.

Здесь мы еще раз выжали вещи, покрывшиеся ледяной корочкой. Посидели, перевели дух. Был соблазн развести огонь, нормально погреться и просушиться, но все же перед ним удалось устоять. И дело даже не в потенциальных преследователях. Погони я не боялся. У Крыс осталось максимум три человека. Они промокли, потеряли большую часть людей и имущества, и даже не поняли, кто на них напал.

Кощей сказал, что основная часть бойцов ушла в рейд, а на базе оставался один сброд. У меня преимущество в виде грелки и выносливости кваза. Главное, определиться с направлением, а там и до поезда недалеко. Только вот топливо во фляжке кончится раньше, чем мы достигнем цели. Ну нечего, немного померзнем.

Начало светать. Я понял, где встает солнцезаменитель, сориентировался с направлением и поглядел на ксера.

— Готов?

Тот снова молча кивнул. Это хорошо, что он такой понятливый. Без этих лишних вопросов. Сразу видно, человек опытный. Не бьют, грелку дают, уже замечательно.

Дошли до поезда мы только к обеду. Затылок как будто бы закололо. Я обернулся. Ничего не увидел, но непроизвольно ускорился. Заметив моё беспокойство, Кощей вопросительно посмотрел. Я лишь пожал плечами и пошел еще быстрее.

Ксер снова проявил редкую понятливость, тоже поднажал, причем, за счет своих длинных ног даже меня обогнал. При ускорении стало куда теплее, так что мы, не сговариваясь, перешли на бег. До поезда оставалась считанная сотня шагов, когда стала ясна причина моего беспокойства.

По следу шел жирнющий снеговик. До него было еще метров триста, но этот зубастый колобок рванул с такой скоростью, что у него были все шансы нас догнать. «Щас бы спека вколоть», — промелькнула в голове мысль, а ноги двигались так быстро, словно я и не по снегу бегу в застывших штанах и унтах, а по травке в специальных кроссовках.

На бегу расстегнул и сбросил куртку, следом избавился от помпы. Скинуть автомат не решился.

— Дверь! — заорал я Кощею, сам развернулся и припал на одно колено. Поймал в прицел скачущий мохнатый комок и выжал спуск. Сквозь пальбу слышал скрип затвора.

А если Кощей запрыгнет и закроется изнутри? От этой мысли стало еще страшнее. Я развернулся и снова побежал. Ксер уже заскочил в поезд. Я оттолкнулся и приготовился удариться о закрывающуюся дверь, но в итоге ухватился за протянутую руку.

Кощей втянул меня и захлопнул дверь, в нее тут же врезалась тварь. Вагон содрогнулся, но металл даже не деформировался. Ксер крутанул затвор, отсекая нас от внешнего мира. Мы нервно расхохотались, кричали что-то вроде «Выкуси!» и «Хрен тебе!».

— А ты кто вообще такой? — задыхаясь от смеха и сбитого бегом дыхания, сипло спросил Кощей.

— Козла помнишь?

— Конечно. Забудешь эту рожу наглую.

— Я его крестник — Заноза.

— Да иди ты! А меня Дылда звать.

— Да иди ты!