Вмерзшие в S-T-I-K-S 3. Рожденные холодом

Глава 21 Все на борт

День сорок восьмой

Просторы Стикса

Минус тридцать шесть градусов по Цельсию

Картина, и правда, впечатляла и заодно впечатывалась в мозг навсегда. Громада Ледокола очаровывала и вызывала благоговейный трепет даже больше, чем Цитадель. Судно с высоченными бортами имело длину метров в триста и палубные орудия с гордо задранными вверх носами. Оно больше походило на крепость, чем на корабль.

Я как ребенок завороженно пялился на Ледокол, по мере приближения различая все больше деталей, потому дорога до берега пролетела незаметно. Вокруг водной глади стояли предупреждающие знаки, подходы к озеру были заминированы. В снегу имелись подкопченные воронки, а порой незанесенные ветром следы минеров.

К берегу подплыла огромная льдина. На этом «плавсредстве» был один единственный пассажир, мужик в солнцезащитных очках и красной куртке. Его «баржа» подошла к ледяному причалу. Стык меж ними затрещал и тут же затянулся коркой.

— Мазай, дружище, — радостно замахал ему рукой Хлыст, открыв дверь своего грузовика.

— Прошу на борт, гости дорогие, — улыбнулся в усы мужик.

— Первый пошел, — скомандовал Хлыст, и Кондитер спокойно тронулся с места. Ледяная платформа чуть качнулась, но наклоняться не начала. Не иначе этот Мазай держит ее на воде своим даром. Все машины одна за другой заняли места, и кусок льда двинулся в сторону Ледокола.

Хлыст уже вовсю трепался с Мазаем, а тот, в свою очередь, делал легкие пассы руками, подправляя движение платформы. Иногда мимо проплывали высокие угловатые льдины, тогда наш рулевой отвлекался от разговора и старался уйти от столкновения. «Лодка плыла среди ледяного сала», — вспомнилась мне вдруг цитата Владимира Короленко.

— А почему озеро льдом не затягивает? — спросил я у Кондитера.

— Местные говорят, на дне горячий источник. Слабо верится, если честно. Ходят слухи, что всё благодаря дару одного из основателей поселения.

— А, может, и то, и другое.

Вокруг корабля располагались платформы с навесами для техники и палатками. Чем ближе мы подплывали, тем громче становился гул, исходящий от судна, и тем величественнее выглядел корабль. Я невольно сглотнул.

Уж не знаю, из какой реальности прилетело это чудо, но в моем мире таких огромных ледоколов не было. Вдоль борта тянулась надпись «Сталин». И тут-то все встало на свои места. Вблизи судно, и правда, выглядело словно памятник могуществу командной экономики. По пролетарски простой дизайн, но при этом глаз точно зацепится за бортовые орудия.

Платформа пристыковалась к причалу. Хлыст пошел договариваться о стоянке, а остальные начали разбирать пожитки. С Пристани, как местные звали территорию вокруг корабля, на нас поглядывали несколько хитрых любопытных рож, из тех, кому непременно надо все обо всех знать. Самый ушлый уже подбежал и попытался завязать диалог, но трижды был послан куда подальше. Вернувшийся Хлыст посоветовал ему не путаться под ногами, и незнакомец свалил несолоно хлебавши.

Машины поставили под навесы. Я и Варик начали прощаться с караванщиками. Наверх с огнестрелом нельзя, так что мы оставили им все оружие. Придется довольствоваться только ножом.

— Ну ты давай, не теряйся, — сказал Хлыст. — Мы вечером гулять будем, заглядывай. На кают-компанию или, если погода позволит, на верхнюю палубу. С меня еще бонус за трофейные стволы причитается.

Даже тут, на Пристани, чувствовалась какая-то особенная атмосфера ранее никогда мной не ощущаемая в Улье. Со всех сторон играла музыка. Люди все время куда-то торопились. То и дело какой-нибудь мужик в последний момент успевал поднять глаза и отскакивал в сторону.

Никогда не видел столько народу в одном месте. Шум, гам, толкотня, но, как ни странно, это не раздражало, а, наоборот, словно бы заставляло поскорее проникнуться происходящим, поймать ритм местной жизни и влиться в поток спешащих.

— Тут всегда так? — я окинул взглядом пространство вокруг.

— Нет, только в дни ярмарки, — ответил Варик. — А удобно быть квазом, да? — ухмыльнулся он. Парень шел строго за моей широкой фигурой и потому почти ни с кем не сталкивался.

— Неплохо на самом деле, — согласился я. Люди, по большей части, видели меня издали и предпочитали уйти с дороги и не толкать локтем. — А мы вообще куда идём? — спросил я, осознав, что просто впал в людскую реку и плыву, увлекаемый её течением.

— К трапу, — ответил Варик. — Зырь на указатели.

— Охренеть. Вот что значит гостеприимство.

Тут и там стояли указатели и стенды с картами. Согласно им лестница, то бишь трап, для впервые прибывших располагалась с противоположной стороны корабля. Сейчас еще в очереди стоять и проверки проходить.

Мы обошли судно по кругу. У лестницы народу было немного. Слева и справа от нее стояли вагончики, внутри них камеры наблюдения и шкафчики для оружия. Рядом курил мужик в шапке-ушанке, он за плату в зависимости от срока аренды выдавал кодовые замки, которые потом вешались на шкафчики. Нам все это без надобности, поэтому охранник проверил нас металлоискателем и пропустил дальше.

На самой палубе встречали уже серьезней. Металлоискатели людям заменяли куда более чуткие дары. Затем шла проверка документов и стандартная процедура опроса у ментата. Тут-то и возникла заминка.

Бритый налысо бородач с Цитадельского паспорта мало походил на мою теперешнюю мутантскую рожу. Благо, по ментат-карте удалось определить, что я — это я. Но в какой-то особый список меня все же занесли. Похоже, теперь буду на карандаше у местных служб безопасности.

— Давай пройдемся, — сказал я. Варик согласно кивнул и решил провести мне мини-экскурсию.

Народу на палубе хватало. Кто-то просто вышел из недр корабля покурить и, прикрывая ладошкой от ветра тлеющие папиросы, трепался с подметающим палубу от снега дворником. На носу имелся смотровой прибор. За споран можно было припасть к глазку и посмотреть вдаль, пока тебя не начнут пихать в бок остальные любопытные туристы, образовавшие небольшую очередь.

— Отсюда нихрена особо не видно, — сказал Варик. — Мы потом на самый верх поднимемся, вот там красота. Видишь, недалеко от входа в жилые палубы две больших квадратных хреновины, возле которых по бойцу с нашивками корабля на рукавах?

— Ну.

— Это заглушки атомного реактора. Они всегда под охраной.

— У местных есть недоброжелатели?

— А у кого их нет?

— Действительно.

— Подойди, стрельни сигаретку у одного из бойцов, — попросил Варик. Я выполнил его просьбу.

— А теперь пойдем к вон тому субъекту, — спутник кивнул на дворника в зеленой светоотражающей жилетке, который уже вооружился небольшой пешней и сбивал лед, настывший в стыке между палубой и бортом.

— О-о-о, Варик, — заулыбавшись и скидывая варежку для рукопожатия, поприветствовал его мужик. Курившие уже покинули работника, и он обрадовался новой компании.

— Здарова, Домовой, — пожал ему руку Варик. — Все гремишь.

— Гремлю. Без меня эту посудину за неделю занесет так, что из кают не выбраться будет.

— Слышно чего? — уже тише спросил Варик, протягивая сигаретку. Дворник выразительно покосился на меня.

— Все нормально, — успокоил его приятель и познакомил нас.

— Можешь пока ходить не оглядываясь, — сказал Домовой. — Крысы закусились с кем-то из приезжего начальства и на время ярмарки свалили к диким.

— Зашибись, — обрадовался Варик. — А… — хотел было спросить он еще что-то.

— Пропала она, — оборвал его дворник.

— Как пропала?

— С концами. Говорят, вышла покурить ночью на палубу и не вернулась.

— А эсбэшники чего?

— Ничего. Озерный дьявол утащил, и делу край.

— Бред! И что, никто ничего не видел?

— Чунгачгук снаружи лед скалывал, знаешь же, как у него с внимательностью, больше шести пальцев для него большая редкость. Если не уснул на смене и ничего не отморозил за ночь, уже достижение.

— На постах кто стоял?

— Слушай, давай за эту тему потом перетрем, — понизил голос мужик и огляделся по сторонам.

— Ладно, Домыч, давай мети. Я, если что, в своем углу буду.

— А я в своем. Заглядывай, как стемнеет.

Варик помрачнел, а мы подошли к стенду с яркой вывеской «ДЛЯ ТУРИСТОВ». Пока товарищ погрузился в свои мысли, я жадно впитывал информацию.

Ледокол «Сталин» выпущен в СССР в 2013 году.

Длинна судна 251 метр, ширина 46, высота 60

14 месяцев автономность по запасам провизии

Управляет судном экипаж из 135 человек

43800 часов непрерывной работы

Скорость 28–30 узлов.

— А узел это сколько? — спросил я.

— Один и восемь километра в час, — автоматически все еще погруженный в себя ответил Варик.

А снизу пометка большими красными буквами: «Если вы имели какое-либо отношение к корабельному делу, просим вас обратиться к администрации Ледокола. Обещаем комфортные условия и достойную зарплату».

— Кадровый голод?

— Постоянно. Спецов всегда не хватает. Одни самоучки, блин.

Здесь же имелась схема внутренних помещений. Был тут спортзал, бордель, сауна с бассейном и вообще все, что душа пожелает.

— Как на курорте, мля.

— Я бы так не сказал. Ты сильно губу не раскатывай, во время ярмарки цены на все в два раза подскакивают. Так что местные заранее всем запасаются. Кто поумнее, тот переезжает на пристань в палатку, а свои каюты сдают приезжим.

— Мы сами-то куда кости кинем?

— Иди кружок по палубе дай, посмотри тут, что к чему, да внутрь пойдем. Не влепайся только ни во что.

— Ой, да кто бы говорил, — огрызнулся я.

В хвосте не нашлось ничего особенного. Лишь смотровой прибор, подъемный кран, к которому была подвешена моторная лодка, да вертолетная площадка, правда, без вертолета.

Я вернулся назад, и Варик указал на низкорослого чудного мужика плотного телосложения с красным носом, что сидел у входа.

— Заходить будем, споран ему дай.

— За какие такие заслуги?

— Потом объясню, как зайдем.

— А я тебя знаю! — весело воскликнул мужик, когда Варик приблизился. — Проходи без пошлины, мил человек.

— Здарова, Икотыч, — кивнул мутному типу Варик.

Я молча бросил красноносому споран.

— Приятно видеть столь щедрого молодого человека. Удачи вам, бродяги Улья, — крикнул он нам в след.

— Это что за странный хер? — спросил я у товарища, не забывая смотреть по сторонам.

— Это Икотыч, он же Федот, он же Яков. Одна из местных достопримечательностей. Если не бросить ему милостыню, он на тебя икоту нашлет. Прямо во время рейда начнешь икать и не сможешь остановиться. Никакой испуг перед элитником не поможет.

— А чего его все еще не грохнули?

— Так полезный человек, хоть и блаженный. У его дара обратная сторона есть, если он тебя благословит, то уже не зачихаешь и не закашляешь во время похода. К тому же он дворникам частенько помогает, мусор за туристами собирает.

— Ай! — не сдержался я сначала запнувшись о высокий порог, а потом ударившись о низкий вход.

— Кстати, да, тут везде этот высоченный порог — комингс называется. Так что аккуратней.

— Вовремя, мля!

На площадке между этажами даже лифт оказался. Только он огорожен ленточкой. Скорее всего отключен. Спускаться или подниматься по лестнице не стали, а прошли прямо в узкий коридор. Внутри было тепло, можно и без куртки ходить. По обеим сторонам имелись двери в каюты. На первой слева было написано «Управляющий». Варик постучался.

— Заходи! — раздалось в ответ.

— О-о-о! Какие люди. Я уж думал, не увидим тебя больше, — пряча улыбку в пышной рыжей бороде отозвался из-за стола волосатый здоровяк. — Какими судьбами? Надолго ли?

— Привет, Борода. Да как получится, — пожал плечами Варик. — Моя свободна?

— Занята. Ну ты погоди, сейчас мы это дело решим. Садитесь, хлопцы.

Борода снял трубку и отдал несколько распоряжений.

— Щас, молодчиков переселим, уборщицу направим, а вы пока рассказывайте, как доехали, чего видели?

Управляющий отточенным движением поставил на стол три рюмки и наполнил их водкой раньше, чем я успел куртку расстегнуть, вот что значит годы тренировок. Мы поведали словоохотливому мужику историю наших злоключений, пока не зазвонил телефон.

— Всё готово. Рад был познакомиться, Заноза. Вечерком заскочишь? — спросил он уже у Варика.

— Сегодня точно нет. На днях.

— Ну давайте, хлопцы, до встречи.

Мы прошли до самого конца коридора. Варик достал из кармана ключ, но вставить в замок не успел, дверь открылась без его участия. Уборщица вышла из комнаты.

— Здравствуйте, теть Лида, — поздоровался Напарник.

— Ой, Варюшка, вернулся дорогой, — запричитала женщина лет тридцати пяти на вид. Хоть выглядела она молодо, бабушкины повадки никуда не делись. — А я все думаю, чего это отсюда гостей переселили. Вы только спать пока не ложитесь. Я сейчас за чистым постельным сбегаю.

— Да вы не торопитесь, теть Лид. Мы пока не собираемся.

Зашли в каюту. Простенький дизайн: две комнаты, в каждой по иллюминатору, кровати, тумбе и телеку, отдельно душ и туалет. Едва мы бросили вещи, как вернулась уборщица, принесла постельное и позвала вечером на чай с пирожками.

— Тебя здесь везде как родного встречают, — заметил я.

— А то! Я здесь сколько лет прожил. Теть Лиду еще свежачкой помню. Сухая старушка была, спина колесом как у коня в шахматах, ноги почти не ходят, все шаркала по этажу. Через комингс переступить не могла, а помощи просить стеснялась у грязных небритых мужиков. Так вот запнется, упадет, встать не может, лежит на холодном полу, тихонько плачет, пока кто-нибудь мимо не пройдет. Я все за ней присматривал, пока она ходить нормально не научилась, то еды ей из столовой принесу, то на палубу выведу прогуляться.

— А как живец там, еда, тут ведь пенсии нет?

— В долг. Начальство не звери, придумали выход. Она, вон, уборщицей устроилась и выплатила все.

— Понятно. А что за история с Крысами, дамой твоего сердца и озерным чертом?

— Дьяволом, — поправил меня Варик.

— Да насрать.

— Помнишь, я тебе рассказывал, что пырнул тут одного?

— Ну.

— Он как раз таки из группы Крыс был. Что они из себя представляют, я думаю, по названию понятно. Занимаются всем по чуть-чуть: и торгуют, и в рейды ходят, есть среди них профессиональные игроки в карты, и даже боец один выступать будет на турнире, девочек иногда свежих привозят в уголок любви местный. Пробуют их по дороге, ясное дело, всей толпой, суки.

— Я думаю, и грохнуть могут, если попадешься им по дороге с раздутым рюкзаком.

— Не доказано, но, я уверен, могут. Крысы же. Девчонку, ту из-за которой все и началось, Ирой звали. Уж не знаю, что произошло, и куда она пропала, но я разберусь. А про Озерного Дьявола — это байка местная. Слышно иногда, как будто плеск в озере или по борту стук, тени под водой люди видят. Нам тут не слышно, а вот механики и все те, кто часто на нижних ярусах бывают, где реакторы, электродвигатели и все прочее, говорят, что кто-то по корпусу скребет, а случается и удары чувствуют.

— Там же гул дикий, нихрена не слышно.

— Так говорят. Да и люди пропадают иногда.

— Прямо с корабля? — удивился я.

— Нет, с пристани. Ну, когда-то давно, еще до моего прихода, и с корабля пропадали. На радарах ни разу никого не заметили. И лодки с эхолотами гоняли — ничего не нашли. И сенсы все как один молчат. А слухи ходят.

— Весело тут у вас.

— Ну да.

— Своеобразно так, колоритно. Мне пока нравится.

— Кстати, тебе же к знахарю нужно, — вспомнил вдруг Варик.

— Точняк.

— Погнали. Их тут целая рота собралась. А с деньгами у тебя как? Сейчас тарифы возросли.

— Разберемся.

С нижнего этажа, что находился под основной палубой, мы поднялись на первый. Он был почти полной копией предыдущего, только меньше. На дверях таблички с названиями местных спецов: ксер, знахарь, механик, оружейник…

В середине коридора было два самых больших помещения. На одном надпись гласила «Знахари. Посторонним вход воспрещен!», напротив него большой магазин с яркой вывеской «Секир-башка». Мы проигнорировали и то, и другое, прошли до конца коридора и постучались в неприметную дверцу без ручки с этой стороны.

Дверь открылась, внутрь нас запустил молодой парень в серой кофте с воротом. Это оказалась обычная каюта, переоборудованная под медкабинет. Переборка между двумя комнатами отсутствовала, благодаря чему помещение было довольно приличных размеров. К тому же белизна и зеркала на стенах еще больше увеличивали пространство.

— Варик, — приветственно кивнул товарищу хозяин кабинета.

— Салют, Белый, — отозвался тот. — Посмотришь друга моего?

— Вы там, когда шли, случайно, не запнулись о несколько десятков других знахарей? Какого хрена ты его ко мне привел? — с наигранной возмущенностью, через которую просвечивал интерес, спросил знахарь.

— Да вот, решил тебе должок отдать. Привел уникального человека.

— Ладно, проходи, человек. Чем платить будешь?

— Денег у меня нет, — сходу взял я быка за рога, — но клиент я интересный, такого ты еще не видел, и вряд ли когда увидишь. Но предупреждаю, на этой ярмарке про меня ни слова, а когда будешь делиться с коллегами сведениями на следующей, не вздумай сказать моё имя. Узнаю, что ты кому-то проболтался, пропадешь без вести. Если условия подходят, можешь приступать к осмотру, если нет, я пошел.

— Хера ты дерзкий, — улыбнулся мужик. — Заинтриговал. Падай в кресло. У меня как на исповеди, кроме нас с тобой никто ничего не узнает. Не веришь мне, у кого угодно спроси. Да хоть с ментатом допытывайся. Я чужие тайны не раскрываю. Закрой-ка дверь.

Я развернулся и потянулся к ручке, и в этот момент в каюту шагнула девушка со свежим шрамом через все лицо. Она сместилась влево, уступая место следующему входящему.

— Ты? — вскинул я брови.

— Ты⁈ — знакомое смуглое лицо исказила такая гримаса гнева, словно злился не настоящий человек, а кто-то надел каменную маску греческого бога. Человек сделал короткий подшаг ко мне и нанес настолько стремительный удар, что я даже разглядеть его не успел.