Власть Тени (СИ)

Глава VI.Мир Тени

Почувствовать тень. Слиться с тенью. Тенью стать.

Почувствовать тень. Слиться с тенью. Тенью стать.

Он повторял эти слова непрестанно, как мантру, в голове больше ничего не было, кроме этих фраз. Но повторять эти слова можно сколько угодно, однако смысла больше не становилось. Было тяжело, моментами страшно, иногда просто невыносимо, но терпение было одной из необходимых вещей при обучении в Храме.

Стать тенью. Стать на шаткую Грань, отделяющую Свет от Тьмы. Быть Гранью. Отрешиться от боли, страха, переживаний, собственных чувств и мыслей. Отрешиться от мира.

Стать тенью. Повелевать ею. Силой, не являющейся ничем, не принадлежащей никому, и которая принадлежать никому не станет. Чтобы управлять подобной силой, самому необходимо стать ею. Удержаться на Грани. Но как это сделать и не рухнуть либо в Свет, либо во Тьму, когда путь к ней в прочности уступает первому осеннему льду, а сама грань, как лед зимой, такая же скользкая и непредсказуемая?

Хотя все эти подробности о сущности Грани были Безымянному сейчас не нужны. Он до сих пор не прошел первого этапа. Не мог почувствовать саму тень. Такое бывает и бывает часто. У него не было чего то, что позволяло стать Жнецом. Вроде бы все просто, есть все объяснения, и ставало ясно, что ему никак не получить этой желаемой силы. Как бы это ни было сокрушительно печально и… непредсказуемо?

Уже прошло довольно времени, чтобы хотя бы приблизиться к прохождению первого этапа. Три месяца. Время, которое он провел в Храме Тени. И за все это время Иллиан не помнил ни одной свободной минуты, за исключением сна. И перед сном он все чаще ловил себя на мысле, что сам думает о том, что Жнецом ему не стать. Он слаб? Сразу же отбрасывал эти мысли и в нем еще сильнее разгорался огонь, пожирающий его неуверенность.

Мастер Тени еще ни разу не усомнился в своем ученике, он знал, что Безымянный способен это сделать. Так почему сам Иллиан должен в себе сомневаться?

Поначалу тренировки не были столь изматывающими, разбавлялись уроками по этикету, географии, истории и прочему. Ненужными уроками. Мастер Дакрхас не показывал того, что он потрясен знаниями своего ученика, но Иллиан знал, что удивление присутствует в мыслях учителя. Иллиан не знал откуда берутся его знания.

После этого у него осталось только два урока — обучение исскуству боя на любом существующем оружии и… вот эти бесплодные «медитации»

Почувствовать тень. Что может быть проще? Отрешиться от всего, больше ничего не требуется. Легко сказать. Сделать невозможно.

Первые три месяца Безымянный сидел на холодном каменном полу в небольшой комнате изломанной формы. К чудесам архитектуры в Храме Тени он уже успел привыкнуть. Лестницы, ведущие в никуда; потолки смыкающиеся с полом; пол превращающийся в потолок и наоборот; округлые коридоры с одним лишь входом и им же выходом. Поэтому маленькая комнатушка в виде неправильного восьмигранника удивить могла мало чем. Разве что могли показаться странными причудливые законы освещения здесь, а точнее комната была полностью залита тенями. Каким образом было достигнуто это, оставалось для Иллиана загадкой, но сильно углубляться в познание особенностей архитектуры своего нынешнего дома у него не было ни времени, ни желания.

Может ли он называть это место домом? Казалось, что нет, но другого у него не было. И был ли, Иллиан не знал. Бороться с собственными мыслями порой было сложнее всего. Правильно ли он поступает? Можно ли верить Дакрхасу? А вдруг его ищут, но не могут найти, потому что он упрямо стал называть своим домом Храм?

Частые разговоры с Мастером помогали на время унять этот гул вопросов в собственной голове, но с учетом прошедшего времени, ставало лишь более невыносимо…

— Что ты думаешь о Храме? — во время одного из подобных разговоров, неожиданно спросил Дакрхас.

Иллиан стоял посреди своего уже приевшегося тренировочного фехтовального зала, наблюдая за шагающим со стороны в сторону альбиносом. Он тоже был не прочь так же походить, размять затекшие от долгого пребывания в одной позе ноги, но почему‑то не решался этого сделать в присутствии своего наставника.

— Я не совсем вас понимаю, — ответил он.

— Понимаешь, — сказал Мастер, одаряя Безымянного одним из своих особенных взглядов.

— Я ощущаю себя не на своем месте. И не знаю, есть ли это «мое место».

Мастер кивнул.

— Хорошо, Безымянный. Но что в итоге для тебя Храм?

— Не знаю… Одна из ступеней, ведущей к моей цели. — Он едва заметно пожал плечами.

— У тебя есть цель? — изображая искреннее любопытство, спросил Дакрхас.

Иллиан растерялся, сам не понимая почему. Есть ли у него цель? Стать Жнецом? Нет, это совершенно не то, что сидит где‑то глубоко внутри него. Он знал ответ, но не мог его понять. Ощущалась убийственная пустота в голове, будто исчезли разом все мысли, оставляя одну. Ту, которую понять он не мог, будто принадлежала она не ему.

— Сначала я стану Жнецом, — произнес он, поднимая глаза вверх, встречаясь взглядом с Мастером.

Дакрхас усмехнулся и подошел к полуэльфу вплотную. Взял его за плечи, взглянул в глаза. Иллиану хотелось отвести взгляд, но он этого не сделал. Эти выцветшие глаза, давно привыкшие к постоянному полумраку и, правда, были похожи на глаза мертвеца. Заледеневшие невидящие зрачки.

— Жнец — это шаг. Первый. Будешь ли ты готов к следующему?

— Я еще не сделал первого, Мастер, — уверенности Иллиану было не занимать. Глаза в глаза.

— Ученик… — усмехнулся первый жрец Богини — Тень, отпустил Безымянного и снова начал расхаживать по залу. — Ты все больше напоминаешь мне меня самого. Только не считай это похвалой, скорее наоборот. Я же был одним из самых неудачных адептов. То‑то еще, единственный человек в Храме, сродни рабу. Думаешь, легко это было?

— Не мне судить на этот счет.

— Не тебе… — кивнул Дакрхас, но скорее собственным мыслям, а не фразе Безымянного. Голос был задумчивым. — Судить тебе еще придется не скоро. А знаешь, что необходимо, для того, чтобы это время все же пришло?

Ответом ему стал вопросительный взгляд ученика.

— Выживи.

В следующее мгновенье Мастер Тени повернулся к Иллиану спиной и пошел прочь из зала. К подобному полуэльф уже был привычен. Но доходя к выходу, Дакрхас произнес уже совершенно другим, не терпящим возражения, голосом:

— А теперь стань Жнецом Тени.

Три месяца прошли всего три дня назад, но уже все изменилось. Прекратились уроки обращения с холодным оружием, с ним больше не общался учитель, его переселили в комнатушку сродни той, в которой прежде проходили его «медитации», больше напоминающая темницу.

Теперь его поднимали с самого утра пинком ноги по ребрам либо ведром холодной воды, если очередной адепт не поленится ее набрать. Иллиан терпел, он помнил, что терпеть необходимо.

Его новое место обучения не походило даже на темницу, каменный мешок показался бы Иллиану роскошными апартаментами по сравнению с этим.

Толстая каменная дверь, за которой лишь камень. И углубление, ровно повторяющее форму его тела. Здесь нельзя было уснуть или отдохнуть, в каждый миг мышцы напряжены на износ, а голова занята мыслями о том, как бы дожить до вечера. А еще надо было отрешиться от всего… и почувствовать тень.

Тело уже давно полностью затекло, но Иллиан этого не ощущал. Мира для него не существовало, он искал. Ничего не произошло, но он вдруг понял. И это осознание было чем‑то… правильным. Единственным чего ему не хватало все это время.

Теперь Безымянный искал, не понимая, что ищет. Хотел разбудить какую‑то неизвестную доселе частичку внутри себя. Это было просто необходимо, и невыносимо чувствовать было, что пока она спит, ты неполноценен.

Реального тела не существовало, была лишь его нематериальная часть, чем именно и являлся сейчас Иллиан. Он стал задыхаться, хотя это было и невозможно здесь. «Здесь» незнамо где. Мастер Дакрхас никогда не говорил о чем‑либо подобном.

Чувство удушья все не пропадало, метания Иллиана стали беспорядочными по неведомому «здесь». Он искал и не мог найти то, без чего дальнейшая жизнь не представляла собой ровным счетом ничего. Но зачем искать что‑то в этом «здесь», в котором нет ничего привычного из материального мира?

Задыхаться полуэльф перестал. Он понял, хотя и не мог сказать, что именно. Ощущения брали верх над несуществующим телом, и Иллиан потянулся вперед к тому, что искал. И тут же увидел.

Еще одно новое чувство обожгло сознание. Узнавание, родство, невыносимое желание забыться в этом месте, чтобы подобное ощущение не отпускало. Желание это было столь невыносимым, что на некоторое время Иллиан окончательно потерял связь с самим собой, став лишь инстинктами. Стало очень легко, настолько, как не было никогда. В этих ощущениях не чувствовалось обмана, они были тем, чем были.

Сразу же захотелось наплевать на все сказанное Мастером. Зачем ему какие‑то испытания, когда он может остаться в этом мире вечного блаженства? Просто забыться, уснуть не — сном, оборвать последние ниточки с реальным миром.

Сквозь пелену заволакивающего тумана Иллиан на мгновение увидел себя, когда уже готов был сдаться окончательно этому «здесь». Он находился посреди каменных стен, сам заключен в камень, который начал нестерпимо жечь холодом. Ноги затекли, кожа стала мертвенно синюшной, дыхание почти остановилось, не было слышно стука сердца.

Это все появилось и сразу же исчезло, уколов разум стальной морозной иглой, что, несмотря на все, было приятно. Он реален! Это намного больше, чем откреститься от существующей и будущей боли, ощутить легкость псевдобытия, забыть об усталости, страхе, безысходности. Он чувствовал и хотел чувствовать боль, жил настоящей жизнью, был вымотан до предела и боялся! Это все было реальным!

Дурманящий туман отпустил Иллиана, разум, с которого спала пелена эйфории, прояснился, глаза, словно в первый раз, смотрели на мир. Хотя, они и видели этот мир в первый раз, и, скорее всего, в последний. Это была Грань. Силы Света и Тьмы переплетались здесь самыми невероятными способами, словно сотни пауков ткали свои сети наперерез друг другу. Два антипода давили на разделяющую их границу изо всех сил, пытаясь добраться до своего извечного противника, начав очередную войну сторон. Но Грань не издавала стонов от напряжения, не трещала по швам, не изгибалась под мощью первобытных сил, она лишь стояла. Вечный и неизменный судья.

Она была словно монолитная стена, на которую с разных сторон в тщетных попытках проломить ее давили два червя. При должном уровне удачи ее со временем могли подточить сильный ветер и река, вырвавшаяся со своего русла. Но здесь не бывало ни ветра, ни тем более вырвавшейся с русла реки. Только Свет и Тьма, да их вечный судья — Грань.

К Иллиану здесь вернулось его привычное материальное тело, по крайней мере, оно казалось им, а не странное переплетение из мыслей, ощущений и инстинктов. Мир Грани больше всего походил на тот странный мир снов, в котором Безымянный встречался с К'Ес Аром, но и одновременно был полной его противоположностью. В чем именно это заключалось, было абсолютно не ясно, этот мир жил по собственным законам, и их Иллиану еще только стоило понять. Или научиться понимать.

Он дошел. Он там, где и должен быть, куда стремился вот уже на протяжении долгих трех месяцев, но ожидаемой радости не испытывал. Хотел радоваться, что, наконец, достиг чего‑то, сделал свой первый шаг, но смысла в этом не видел. Лишь апатия охватила его, когда Иллиан понял, сколько еще предстоит пройти. Долго горестные мысли не задержались в его голове, исчезли еще быстрее, чем появились.

Почему‑то всегда казалось, что оказавшись здесь, он сам поймет, что же делать дальше. А когда в итоге ступил на Грань, новых мыслей или такого желанного понимания чего‑то не возникло.

Безымянный пошел вперед, будто в этом мире существовало понятие пространства. Шаги его отдавались гулким эхом, словно он шагал по длинному каменному коридору. Смотреть по сторонам не хотелось, увидеть там что‑то кроме тех же Света и Тьмы не представлялось возможным, ничего кроме там не было. Поэтому он смотрел вперед, но и на Грани ничего не существовало, только сама Грань.

— Я давно тебя ждала. Почему не мог прийти пораньше?

Звонкий девичий голос с ноткой капризности прервал тишину, стоявшую здесь.

Полуэльф, вздрогнув, обернулся на голос, но ничего не увидел, кроме той же вечной тени. Почудилось? Нет, подобной материальности мыслей еще не возникало.

— Думаю, тебе будет проще видеть меня, не так ли? — Снова легкий смешок в голосе, обращенном к Иллиану. Что говорят это именно ему, сомнения не возникало.

Безымянный машинально кивнул в ответ на вопрос, будто это имело какое‑то значение, и в то же мгновение с окружающей все тени выступила девушка. Смотрела она серьезно, но в ее черных глазах так и плясали озорные чертики. На вид она была не старше самого Иллиана, но обмануть себя он не дал.

Некоторое время он ошеломленно глядел на откровенно веселящуюся девушку, прежде чем рухнуть на одно колено и направить взгляд в землю.

— Богиня — Тень, — прошептал он.

— Ну что же это такое, — девчонка обиженно надула прелестные губки, — стоит только заговорить с кем‑то, как он падает навзничь. Ты так всегда ведешь себя с девушками?

— Богиня, я…

— Да встань же, не очень то приятно общаться с человеком, не видящем тебя.

Иллиан осторожно поднял взгляд на девушку. Та, нисколечко не стесняясь, рассматривала своего гостя и серьезный тон, с которым была сказана последняя фраза, никак не вязалась с улыбкой на ее лице.

Негнущиеся ноги никак не хотели выпрямляться под телом полуэльфа, но приложив определенные усилия, Иллиан показал своим конечностям, что главный все еще он. Не сказать, что он боялся Богини, но благоговейное чувство, охватившее его, не давало связно мыслить.

— Так‑то лучше, — удовлетворенно кивнула девчонка и, на секунду задумавшись, выдала: — а вообще‑то негоже заставлять гостя стоять. Присаживайся.

Не отрывая взгляда от полуэльфа, Богиня села прямо на землю, подтянув под себя ноги. В ее взгляде читалось сразу много всего, но в первую очередь ожидание, лукавость и интерес. Наверное, интерес преобладал.

Иллиану ничего не оставалось, как последовать примеру девушки и сесть на землю, скрестив ноги, подобно позе медитации, в которой он постоянно находился в своих тренировках.

— Ну, хорошо, можешь рассказывать, — кивнула девушка.

— Богиня… — на мгновение Иллиан растерялся. — Я…

— Формальности, — махнула рукой Богиня, — называй меня, скажем, — на секунду она задумалась, — Лиз. — Улыбка снова осветила ее лицо.

— Лиз? — полуэльф смутился.

— А мне нравится, — снова надула свои губки Богиня.

— Хорошо… Лиз. — Девушка с ноткой гордости склонила голову, будто ее только что объявили полноправной владычицей Эмеральда. Хотя Богине это особо и не требовалось, как думал Иллиан. — Я думал, рассказывать мне будут.

Девушка немногословно прыснула в кулачок, показывая этим… непонятно что.

— Почему‑то мои Тил'амаш с каждым разом все глупее, — весело бросила она.

— Тил'амаш?

— Ты что и этого не знаешь? — это она произнесла более серьезно, на что Иллиан лишь пожал плечами. Девушка совершенно наигранно вздохнула и не менее наигранно откинула челку с глаз. — Ничему, я вижу, вас не учат. Жнецами всякими голову забивают. Так, с чего бы начать… Ты хочешь что‑то спросить?

— Я знал, что мне необходимо самому стать тенью, чтобы стать ее Жнецом. Но не мог и подумать, что сам предстану перед Богиней. Жнецы…

Девушка громко фыркнула, перебивая Иллиана и не скрывая презрения перед самим фактом существования Жнецов

— Жнецы? Детвора, решившая, что получила Силу Тени, на деле не может и десятой части того, что должны. Самые обычные воины, владеющие малой толикой «интересной» магии. Никто из них не дошел до Грани, чтобы тебе не говорил Дакрхас. А вот он то и был здесь. Хоть в итоге и не постиг всего, и причина этого банальна: Дакрхас — человек.

Иллиана взяла оторопь, при словах, что Жнецы на самом деле не особо сильные, если верить словам Богини. Вспомнить, что он о них знал еще до Храма и тут такое.

— Значит Тил'амаш…

— Те, кто могут по — настоящему говорить со мной и подчинять Силу Тени. Это название не я придумала. Мне так и обычного адепта хватило бы, но темные эльфы больше понимают ведь, — девушка хихикнула, разом утратив всю серьезность.

— Затмение, — выдохнул Иллиан, разом вспоминая перевод с забытого языка.

Богиня — тень удивленно выгнула бровь.

— Именно, — сказала она, — знаешь язык древних?

— Может быть, — ответил он, нисколько не покривив душой.

— Как бы то ни было, рада с тобой познакомиться… — с тем же озорством произнесла девчонка, на секунду задумавшись. Полуэльф растолковал ее заминку верно.

— Иллиан, — почему‑то сказал он.

— Ты уверен? — она на мгновение удивилась.

— Нет, но пусть так, чем оставаться без имени.

— И то верно. Ах, я же тебе все рассказать хотела, — опять наигранность в жестах, на этот раз взмах рукой.

Полуэльф нашел в себе решимость улыбнуться. Смущения и благоговения больше не было, разве что малость второго. Ведь и она сама ведет себя с ним не как Богиня, а как старая подруга. Значит так и необходимо или же ей просто скучно. И как бы ни хотелось верить в первое, больше было уверенности во втором.

— Меня Богиней — Тень называют, и в чем‑то это даже верно, — хихикнула она, — но если ты меня так назовешь, я обижусь и не отзовусь, понял?

— Я смогу с тобой общаться, когда захочу? — вместо ответа спросил Иллиан.

— Со временем. Впрочем, Дакрхас не может заговорить первым, только когда я к нему обращаюсь. Но это сейчас не важно. Самое главное, что ты должен запомнить, Тень — это не магия, и магией настоящие Тил'амаш не владеют.

— Что тогда Жнецы? Они — маги.

— Они как раз и заменяют талант Силой. Или пытаются это делать. Но они никогда не смогут стать тенью, слиться с нею, как звучат слова их тренировок.

— Я смогу. — Иллиан не спрашивал, что несомненно понравилось Богине.

— Если научишься. Я то тебя учить не собираюсь, это скучно, — она снова улыбнулась.

— Наблюдать, как я учусь сам не так скучно?

— Даже весело, — улыбка с ее лица не сходила.

— Хм… Даже соглашусь.

— Ты, как я вижу, уже не желаешь биться головой о землю в моем присутствии? — Сменяя тему разговора, ехидно заявила Лиз.

— Не сильно в этом нуждаюсь, — серьезно ответил Иллиан.

— Тогда научишься.

— Но ты мне так и не рассказала всего.

— Мне расхотелось. Теперь я опять хочу, чтобы рассказывал ты.

— Но какой смысл этого?

— Мне интересно.

— Хорошо, — вздохнув, согласился Иллиан и начал рассказывать.

Несмотря на то, что он мало помнит себе до того момента, как очнулся в странном лесу, рассказ вышел достаточно долгим. Полуэльф рассказал обо всем: путь через лес, ночные существа, названные им кошмарами, затем еще более тяжелое преодоление Корхз Хаара, стычка с тремя дроу на Границе Таррионалэ, встреча с Мастером и, наконец, тренировки. Последняя часть выдалась Богине самой нудной со всего, но рассказ о дороге Иллиана до Грани слушала с замиранием сердца. Все‑таки она была слишком похожа на обычную девчонку, что часто заставляло забыть — перед тобой Богиня.

— Мне понравилось, — довольно произнесла Лиз, когда рассказ Иллиана подошел к концу, то есть к встрече с ней. — Теперь я еще больше уверена в правильности своего выбора.

— Выбора? Разве я не сам дошел сюда?

— Сам. Выбор заключается в другом, — сказала она, загадочно взглянув на полуэльфа.

— И это тайна, конечно же?

— Ну да, должны же быть у девушки секреты. Но ты узнаешь, не сейчас, но узнаешь.

— Мне сейчас больше интересно, что нужно делать дальше.

— Все просто, — Лиз пожала плечами, — вернись.

— Вернуться? — Только и успел произнести Иллиан, прежде чем открыть глаза посреди темноты. Он снова был посреди своей «комнаты» для тренировок.

— Вернуться, — прошептал полуэльф, думая об этой встречи и новых знаниях.

Знаний оказалось крайне мало. Точнее говоря, Богиня не рассказала ему совершенно ничего, кроме истории о том, что он Тил'амаш. Или же станет им. Даже это не было ясно до конца.

Иллиан ощущал, что он стал другим, какая‑то новая часть поселилась в его теле, будто третья рука. И еще он хотел выбраться со своей каменной тюрьмы.

Безымянный потянулся вперед, в тень, которая здесь покрывала все и в тень же вошел. Это было словно быстрым рывком окунуться в воду, его захлестнуло с головой, едва не заставив захлебнуться новыми чуствами. Больше его тюрьма не казалась ему преградой, он прошел ее, но не сквозь камень, а сквозь тень. Ему только предстоит стать Тил'амаш — Затмением, но эта Сила сама рвалась наружу.

Иллиан едва стоял на ногах, посреди большого зала, в котором находился вход в его каменную тюрьму. Отчасти причина его усталости была в затекших мышцах, но более — в использовании Силы Тени. Он чувствовал это.

Иллиан почти сразу начал делать уже приевшиеся упражнения, разрабатывая мышцы. Затем немного подумал, разбежался, сделал два шага вверх по стене, оттолкнулся и кувырок вперед. Удовлетворенно хмыкнул и в то же время ощутил, что сзади кто‑то есть.

Иллиан не слышал, как подошел Мастер, хотя звуки шагов в Храме сложно заглушить. Наставник понял, что его ученик достиг того к чему стремился эти три месяца, к чему он сам толкал своего ученика, но радости на лице Дакрхаса не было. Непроницаемая каменная маска. Более каменная, чем обычно.

Мастер Тени не спешил начинать разговор, лишь смотрел на Иллиана, как в первый день их встречи.

— Хорошо, — сказал он, то же самое, что и в тот самый день.

— Хорошо, — ответил Иллиан.

— Я знал, что ты сможешь. Не верил — знал.

— Спасибо, учитель.

— Это не похвала. Я больше не твой учитель. Расскажи, что ты видел.

— Я ступил на Грань, — только и ответил Безымянный. У него были вопросы, особенно касающиеся того, что Дакрхас больше не его учитель, но он скрывал свое любопытство. Как и полагается Жнецу.

— Пусть так, — спокойно ответил Мастер. Он отвернулся от бывшего ученика и невидящим взором уставился в стену. — Ты готов стать Жнецом?

— Нет, Мастер.

— Тогда что?

— Тил'амаш, — только и сказал он.

Дакрхас повернул лицо к ученику, на нем не читалось ни удивления, ни изумления, будто это не стало новостью.

— Что ты хочешь от меня?

Иллиан замялся.

— Я думал, вы будете меня обучать, Мастер, — неуверенно произнес он, на что Дакрхас лишь покачал головой.

— Я обучаю Жнецов, Безымянный. Не в моей власти и силах обучить тебя истинному искусству Тени.

— Тогда я не совсем понимаю…

— Что ты услышал на Грани? — Перебил его наставник.

— Я стану Тил'амаш.

— Стал. Тень уже в тебе. Осталось научиться ею управлять.

— Но мне ничего не объяснили!

— Значит, не было в этом надобности. Ты научишься и без этого.

— И что теперь?

— Ничего. Ты получил Силу Тени, осталось научиться ею управлять и делать это будешь сам. Не жди ни от кого помощи. Дальше ты сам.

— Какой тогда смысл был во всем этом? — обозлено крикнул Иллиан. — Три месяца тренировок, чтобы стать Жнецом и в итоге… что? Я сделал шаг, а оказывается, что это ничего не значит? Пустой звук, лишнее движение? Что мне делать?

Лицо Дакрхаса ни на мгновение не дрогнуло, несмотря на гневные реплики ученика. Он оставался все так же внешне холоден, как и его голос.

— Ты получил все. Одним этим шагом.

Иллиан вздрогнул от тона его голоса. Еще никогда его учитель не был таким пугающим… или отпугивающим.

— У меня есть вопросы.

— Ты говорил с ней?

— Говорил, — Иллиан смог унять дрожь, нацепил на лицо маску отрешенности. Он учился этому.

— Тогда ты ей должен задавать вопросы. — Тишина в зале была недолгой. — Пойдем со мной.

С этими словами Мастер развернулся и пошел к выходу из зала, не беспокоясь о том, идет за ним Иллиан или нет. Иллиан шел. Через несколько поворотов коридора Безымянный догадался куда они идут — в кабинет Дакрхаса. До этого он был там всего один раз, но помнил где тот находится.

Дакрхас открыл дверь, сразу же прошел к небольшому неприметному шкафу и открыл его. Там было пусто, пока Мастер не протянул руку и не сжал эфес появившегося меча. Он вытащил его наружу и Иллиану оставалось только поражаться, каким образом меч такой длины поместился в этом шкафчике.

Слегка изогнутый клинок был длиной около трех с половиной футов, длинный эфес, обтянутый мягкой кожей и почти полное отсутствие гарды. Ничего удивительного, если бы клинок не был настолько черен и не поглощал свет вокруг себя. Он словно создавал тень, сам был соткан из тени.

— Атрибут Тени, — хрипло произнес Дакрхас, подтверждая мысли Иллиана, — теперь он твой. Я никогда не был настоящим Тил'амаш, как и не был Жнецом. Я не вправе владеть им. Богиня выбрала тебя.

Он протянул меч Безымянному, а тот не спешил брать его из рук Мастера. Мысли его были весьма циничны — он не был уверен в своем умении владеть подобными клинками. Но все же он принял меч, не столь умными были его мысли, если дело касалось Атрибута Тени.

Стоило ему только сомкнуть руки на эфесе, как меч начал меняться. Тень перетекала из формы в форму, как бесплотный дым, клинок уже исчез полностью, превратившись в темный туман, как и эфес, но Иллиан все еще продолжал сжимать его одной рукой.

Туман стал казаться каким‑то тягучим, словно это на самом деле была смола, темные волны, поглощающие свет, стали расходится вокруг и сходиться назад, застывая на месте.

Дым рассеялся, а смола застыла, в руках Иллиан держал абсолютно другой меч, только клинок все так же был черен и поглощал свет.

Лезвие было изогнутым, слегка волнистым, напоминающим ятаган, но более длинным и узким, а еще обоюдоострым. Гарда отсутствовала, как и полагается ятагану, эфес короткий, покрытый мягкой кожей. На противовесе эфеса также была изображена какая‑то фигура, понять какую Иллиан сейчас не мог. Атрибут был столь же красив, как и смертоносен.

— Примерно это я и предполагал, — холод в голосе Мастера растаял, появились нотки тепла. — Он послужит тебе хорошую службу, как и мне когда‑то. А теперь оставь меня одного, можешь идти отдыхать. Тебя проводят в твою новую комнату.

Как только за Иллианом закрылась дверь, Дакрхас подошел к своему столу, на котором стояли бокал и бутылка вина. Он уже был пьян, чего не заметил его бывший ученик, никто бы не заметил. Внешне он был абсолютно трезв, но мысли вяло переплетались в его голове.

Наполнив бокал, Мастер, резко развернувшись, со всей силой бросил его в стену, заляпывая красной жидкостью висящие на стенах портьеры. Осколки разлетелись по кабинете, подстегнутые яростью Дакрхаса, который лишь стоял и смотрел на кроваво — красные потеки на стенах. По его щекам текли слезы, но не казалось, что он плачет. Мастер Тени улыбался.

— Я нашел его, Богиня, — соленые капли стекали к губам, он чувствовал вкус своих слез, которых так долго ждал. — Теперь я свободен.