Властелин островов

Глава 9

Отловленный людьми из вспомогательного отряда мэр Арберда Оттокар Вайд был похож на буржуя толстопузого из карикатуры в газете «Правда» эпохи военного коммунизма, с поправкой на отсутствие фрака и цилиндра на голове. Объемистое пузо, упакованное в модный костюм темных тонов, толстые загребущие руки с короткими пальцами и явными следами от перстней и колец на них, сальная толстая физиономия с носом картошкой и остро поблескивающие умные и опасные глаза, несколько выбивающиеся из образа продающего большевикам веревочку буржуа.

Свита мэра на его фоне выглядела несколько блекло, в основном потому, что в большинстве своем выжившие в ходе установления нашего владычества «лучшие люди острова» постаралась одеться победнее и выглядеть понесчастнее. Помогло это им слабо. Вызывающие мой интерес с первого взгляда на них фигуры все равно бросались в глаза. Какое бы холщовое рубище не привыкший гнуть спины человек не надел, натура все равно будет из него лезть. Как например из старой ведьмы.

Я сидел в приемном зале замка на позолоченном троне сэра де Калледона и с интересом изучал свою аудиторию. Справа от меня примостился Хаген А’Тулл, разглядывающий присутствующих в зале людей с таким видом, будто хоть сейчас отправил бы их всех в подвал и начал резать из спин ремни. Слева, скучая, пристроился Эйнар «Лосиная шкура» А’Корт, второй из моих хевдингов, как и Хаген командовавший своим личным драккаром предоставленным в распоряжение клановой общественности. Третий драккар был общинным, из содержащихся в качестве «тягла» ярлу под мобилизуемое ополчение, доля владельца с него шла в клановую казну. Моя шнека было четвертым имевшимся в моем распоряжении боевым кораблем соответственно.

Вызванные на ковер люди тихо переговаривались между собой, гадая, зачем юному орочьему губеру, толком еще не оправившемуся от ран, они понадобились. Судя по опасливым взглядам в сторону Хагена, многие предполагали худшее.

В связи с последним лишнюю нервозность нагонять я уже не стал, сразу перешел к делу.

– Я вас собрал, чтобы сделать несколько небольших объявлений.

Идущее от людей напряжение, наверное, можно было потрогать рукой.

– Ваша задача будет довести мои слова до людей. Надеюсь, что вы на это окажетесь способны. К вашему же благу.

На Хагена внимания уже не обращали, фокус ожидания неприятностей сместился исключительно на меня. Я этому самодовольно ухмыльнулся и махнул рукой Брану, который раздал делегатам по написанному от руки объявлению с текстом подготовленного мной меморандума.

– Выданные бумаги в необходимом количестве размножите и развесите по своим деревням и селам для ознакомления. Вас, здесь присутствующих, я назначаю ответственными передо мной за закон и порядок в местах вашего проживания, конкретно кресла поделите сами. Времени вам на дележ должностей в органах самоуправления двое суток. Если очень нужные люди в зале отсутствуют, привлекать их не возбраняется. При принятии должностей представитесь мне лично.

Тут меня перебили. Разумеется, нашелся умник, которого поставленные задачи не устроили. Умник представлял собой другую крайность буржуя из карикатур мастерски колебавшегося вместе с линией партии товарища Ефимова -высокий, худой как жердь лысый тип с бровями как у Леонида Ильича. Его я заочно знал, это был главный островной ростовщик Тео Боркам по прозвищу «Скелет».

Боркам явно успел зажраться и потерять некоторый контакт с реальностью, по настоящему адекватный человек на его месте бы не только помалкивал, но и посматривал по сторонам поосторожнее, не говоря уж о том, чтобы следить за лицом получше. Личность он была довольно неприятная, этот тип держал на архипелаге за горло долгами очень многих и был большим «другом» герцога, постоянно снабжающим того займами. Почему его собственно при прорыве и бросили. В общем этот человек мне не нравился.

Однако на такой работе идиоты долго не держатся, и он похоже успел сообразить первым, что нам от людей что–то надо.

– А мы тут причем? – Вопросил он, обидно уделяя свое внимание в основном Хагену. Я его вероятно не впечатлил.

Человек пытался себя поставить, прежде чем перейти к настоящей торговле. Нужно было указать ему его ошибку.

– Я всего лишь скромный купец, а не городской голова. Если я правильно понял ваши ожидания, то не смогу уделять нужного внимания магистрату.

Упомянутый «скромным купцом» городской голова, единственный находившийся тут из представителей прежней островной администрации, остальных перебили или вынудили с острова бежать, мрачно взглянул на соседа. Если бы взгляд умел убивать, то ростовщик точно получил бы рак печени… или горла, разница здесь неактуальна.

– Наглый какой–то купец, – изумился я. И лениво махнул рукой, работая на публику.– Взять его!

Народ тут был не шибко избалован зрелищами, в результате чего даже дешевые шоу действовали на мозги просто исключительно. Охрана вытащила мужика из толпы и без всякой моей подсказки поставила его на колени у моих ног. Ростовщик попытался возмутиться, но получив затрещину, сразу сник. Я мысленно умилился. Дух ОМОНА, похоже, вместе со мной в этот мир переселился. Вот, будто в России побывал, глядя, как ростовщику ткнули ногой под колено, чтобы уронить на пол. И самое было забавное, что ничему такому я своих бандитов не учил.

– Для начала представьтесь почтенный, а то я что–то не расслышал вашего имени. – Вот тут ростовщика наконец проняло, хотя взгляд помимо страха осветился еще и ненавистью, прежде чем он опустил его вниз.

Наглые тут какие–то олигархи, почти как страдающий в глубине читинских руд Михаил Борисович Ходорковский. Что собственно для средневековья явно не характерно. Вероятно потому, что борется здесь государственная власть с такими привычками капитала довольноблизкими с дядюшкой Дартом Путиндом методами. Идентичными конечно сказать нельзя, читинский страдалец по гарантиям государства получил всего лишь койко–место в бараке и швейную машинку, чтобы шить верхонки перевыполняя план. А вот в средневековье подобный олигарх мог рассчитывать в лучшем случае на веревку, в худшем же на что угодно, от колесования до обдирания шкуры заживо.

Мягкой становится власть, доброй. Одни толькодевушки и жалеют, что времена рыцарства миновали.

Выдумывать велосипед и спорить с законами истории я не стал. Аборигенам в любом случае надо было вправить мозги, чтобы они принимали меня всерьез. Предлога лучше было не сыскать.

– Теобальд Боркам, купец и судовладелец господин! – Справилась тем временем с нервами жертва государственного произвола. Даже ненависть в глазах сумела спрятать. Но я-то знаю, что никакая амнистия не остановит тебя от мести!

– Очень хорошо почтенный Теобальд, похоже, мы начинаем понимать друг друга. – Поощрительно улыбнулся я несчастному узнику совести. – Но уровень понимания меня не устраивает. Что главный источник ваших доходов ростовщичество вы не упомянули.

Боркам сообразил, что лучше ему будет молчать и сказать, что либо не посмел. Впрочем тление огонька ненависти в глазах снова стало заметным, несмотря на умильно–несчастное выражение на физиономии.

С души прямо свалился камень. Надо было учить. И на его примере в особенности. С этим индивидуумом каши мы явно не сварим, так что жалеть его, и рассчитывать на понимание в будущем, мне было просто глупо.

Казнить, однако, тоже не стоило. Для начала, ничего по настоящему криминального он не сказал, ну и главное, надо же мне было как–то в будущем выходить на резистансов, вечно нуждающихся в деньгах и информации. С чем у твердо стоящего на ногах купца и ростовщика обычно все в порядке. Это совершенно другой вопрос, что богатею всегда нужен серьезный мотив чтобы связываться с антигосударственным подпольем. Который я собственно ему сейчас дать и собирался.

Насколько я понимал людей, этот человек с унижениями не смириться и будет пытаться если за них не отомстить, то, как следует напакостить. Что собственно мне и нужно, коли, нужны выходы на сопротивленцев и разведсети заклятых друзей. Ни те, ни другие привлечь к себе такую несчастную жертву не преминут, даже если этот человек уже с кем–то не повязан. Окунать его лицом в грязь благородные не раз должны были и раньше…

Человека передо мной уже не было. Передо мной была фигура в игре, самой увлекательной игре из всех существующих в этом мире – охоте на человека. И я чувствовал всем своим телом и душой что только что сделал очень удачный ход, рыбка уже почти сожрала наживку и никуда с крючка не денется.

– Вам это кажется, что вы тут не причем. Тридцать плетей почтенному Теобальду, за непочтительность и столь фальшиво выраженную глупость. Немедленно, чтобы мы с уважаемыми господами лучше поняли друг друга.– Я замолчал, типа обдумал ситуацию. – Хотя нет, я сегодня добрый, достаточно будет двадцать. Еще помрет ненароком, урок станет неполным.

Один из орков охраны вышел из зала и вернулся с плетью. Пока он сек жертву, люди хранили мертвое молчание. А я тоскливо подумал о том, что веду себя как последняя сволочь, но никакого выбора у меня нет.

– Мы тут немного отвлеклись, – произнес я, подождав пока окровавленное тело, потащат к выходу. Боркам во время порки, конечно же, отрубился.

– На чем мы остановились?

Народ предусмотрительнее промолчал.

– Ах да, на объявлении. Зачем я вас собственно тут и собрал. Ну и еще познакомиться вживую, если так можно сказать.

Вайд слегка вздрогнул.

– Вы как вижу, выданные вам листы уже прочитали?– Градоначальник оказался единственным кто посмел встретить мой взгляд и кивнуть.

Я оценил реакцию других гостей и продолжил:

– Уточняю. Те герцогские воины что прячутся сейчас по подвалам и погребам будут прощены, если сдадутся в течении семи дней начиная с послезавтрашнего рассвета. Я конечно понимаю что им в хашар неохота, но увы, ничем помочь не могу. Ничего личного почтенные господа. Нужно же нам как нибудь гарантировать вашу лояльность.

Радости последние слова не вызвали от слова совсем так что я удовлетворенно кивнул и продолжил.

Войско герцога уничтожено и большое количество рабочей силы нам сейчас просто не требуется. Так что у этих воинов хорошие шансы некоторое время поработать на восстановлении Арберда вместе с теми молодыми людьми, что трудятся в рабочих бригадах сейчас и быть распущенными по домам, как только мы архипелаг полностью под себя возьмем. Верность и храбрость я ценю, поэтому их действия понимаю. Те люди, у кого будет на то желание, позже смогут и в войско вступить. Ничего против людей в нем не имею, даже если они против меня воевали….

Тут люди уже вовсю демонстрировали свой интерес.

-…Главное чтобы и мне они после присяги также верны были. – Закончил я.

Подождал вопросов. Люди косились на брызги крови и вопросов конечно же не последовало.

– Второй вопрос, это своды законов по которым вы отныне будете жить. Так как вы в большинстве купцы, то вам видимо будет приятно узнать, что размер налогов вам устанавливается не более чем в десятину от нажитого.

Вот тут людей проняло еще больше, после милостивого разрешения все начали активно между собой переговариваться осторожно поглядывая на меня. Я подождал пока новость немного переварится, остановил Вайда, собравшегося задать вопрос и продолжил:

– В замок пришлете переписчиков. Когда их прислать, сообщим дополнительно. Законы тогда чего–то стоят, когда написаны на пергаменте! - Поговорку я услышал в Аргайле. Законодательные акты в этом мире по традиции писались и размножались для общественности только на выделанной коже установленного стандарта и только писцами с государственной аккредитацией. – Естественно, пергаментом их обеспечить придется вам. Для вас же законы записывать будут.

– Купец Терн Хайнер, господин, можно вопрос задать?– С достоинством поклонившись, осмелился подать голос один из гостей, широкоплечий старик лет шестидесяти с загорелым морщинистым лицом под шапкой седых волос. Почти все люди конечно же начали на него косится как на идиота. Разве что кроме местного «Лужкова» и еще пары человек. Я кивнул и машинально разложил людей по полочкам на тех с кем можно работать и кого можно использовать.

– Что делать тем у кого писцов нет? Я купец что потерял почти все нажитое и от дела моего у меня мало чего осталось. Верфями владел, что вы пожгли да на требушеты пустили. Из работников кто не погиб, тот бежал. Ну, нет у меня переписчиков, что законы писать годны! Хоть казните, но нет! Их и раньше на острове по пальцам было пересчитать… – Хайнер заложил руки за спину, и напряженно уставился на меня, ожидая реакции на свои слова.

Не трус, вделал вывод о человеке я.

– Ищите, – милостиво улыбнулся я старику и увидел в его глазах откровенное облегчение, разделить судьбу Боркама он, конечно же, опасался. – Сейчас мне не до законотворчества, так что время найти переписчиков у вас есть. Кормить и все такое будем за свой счет. Но пергамент и люди на вас. Это, в конце концов, именно в ваших интересах. В качестве поощрения, по одной копии свода законов достанется каждому из вас лично. Так сказать на память, чтобы изучали на досуге. Ратушей и судьями ограничиваться не будем. Но если не найдете, то очень пожалеете. Людские беды орка не волнуют.– Вовремя я перефразировал известную поговорку, даже опустив некультурный вариант. – Остров большой, грамотных людей много, я считаю что если захотите то всё найдете. Дней десять у вас есть. Если конечно не касаться моего указа что находится у вас на руках. Его хоть пишите сами, хоть жен заставляйте, но чтобы уже послезавтра остров знал, что скрывающимся от нас воинам обещано прощение.

В разговор вступил мэр, увидевший конструктивный диалог:

– Городской голова Арберда, Оттокар Вайд, господин. Писцов без всякой лжи непросто будет найти, Ваша Светлость. –А он еще и льстец, герцогом титулует, хотя не может знать моего положения. Впрочем наших ярлов в большом мире приравнивают если не к герцогам то к графам, трое из нашей четверки полноправные и законные сыновья, а я среди них равный среди равных. Действительно, любой бы на его месте предпочел бы польстить, нежели оскорбить, поставив ниже товарищей по бандитскому цеху.

– Ваши воины захватили большинство мужчин на острове, искать переписчиков можно только среди стариков. Среди которых немногие пригодны. Я знаю точно про выживших двоих. Так что … – Вайд замялся, подбирая формулировку

– Вот такая постановка разговора мне нравится, – перебил его я,– хочешь сказать, что некоторое количество работяг из хашара лучше использовать для писанины, а не таскания бревен и камней?

Оттокар кивнул:

– Да, Ваша Светлость, я это и хотел сказать.

Я кивнул.

– Как хотите, не вижу препятствий. Коли нет на примете стариков, дайте вон тому юноше имена и фамилии нужных вам людей. Коли живы – вы их получите. Но учтите, пока хашар не распустим, что за их поведение будете отвечать своей личной шкурой. Так что рекомендую выбирать нужных вам людей с большим разбором, и очень хорошо подумав. Обидно будет, если из–за чужих грехов получишь кол в задницу, не правда ли?

– А если нужных несколько? – Уточнил Хайнер.

– Не дети в плен попали? – Уточнил я. Старик едва заметно дернул головой. Угадал.

– Вы не производите впечатления глупого человека. Надеюсь, что сотню голов в вашем списке я не увижу. Что касается детей и других родственников, то их судьба вполне решаема, даже если они вообще писать не умеют. Если конечно обоснуете причины зачем мне их отпустить надо.

Помолчал, собираясь с мыслями и продолжил:

– И наконец, скажу главное, зачем я вас тут собрал. Нравится вам это или нет, но мы пришли надолго. Тот, кто будет служить нам верно и преданно, возвысится. Все наши враги умрут. Может быть, не сразу и, пустив нам кровь, но умрут. Мы не забываем ни добра, ни зла.Проявите ум и деловую хватку, вернете все деньги, что из–за нас потеряли. В Оркланде закон не разделяет орка и свободного человека. Ваша судьба стать частью Оркланда и права ваши будут такими же, как у любого орка, с поправками на вашу нам лояльность. Чем больше верности, тем справедливей к вам наш закон. Не поймете сказанного – пеняйте на себя. Больше мне вам сказать нечего. Дальше говорить будут дела. И ваши и наши. На сем прием считаю законченным. Все вопросы к вон тому юному воину, – я повторно махнул рукой в направлении Брана, – если что–то понадобится от меня лично, обращайтесь к нему. Он сообщит когда я вас приму. Свободны.

Первый кирпичик власти уложен. Теперь осталось подождать разговоров с глазу на глаз. Ну и заняться текучкой гаулейтера на оккупированных территориях.

***

С кормежкой хашара работающего на восстановлении укреплений столицы проблем не было, продуктовые склады города не пострадали от огня вообще, в подвалах замка пострадали частично. Не сказать, что их не пытались уничтожить, но на нашей стороне сыграли архитектурные решения предков герцога, вовсе не желающих потерять запасы продовольствия осажденной столицы из–за диверсии агентуры осадившего супостата. По понятным причинам, пока мы не вычистили остаточные группы войск противника и не разобрались с самим герцогом, распускать взятых нами пленных было весьма неосторожно. Бьерн забрал с собой из числа пленных несколько сот профессионалов, остались на острове одни малоперспективные в боевом плане мобилизованные, от которых черт знает чего, можно было ожидать.

Так как многие семьи остались без кормильцев, помимо кормежки пленных пришлось озаботится раздачей похлебки на улицах. Поварили люди, но контролировали их орки, одновременно с этим охраняя пункты раздачи пищи и поддерживая там порядок, несмотря на все свое неудовольствие. Прямо оккупированная Германия, один в один.

Народ, в смысле орки, чем дальше, тем больше роптал. Многим не понравился мой подход к умиротворению и очень многим не нравилось удерживать порядок на пунктах раздачи продовольствия, вместо пьянок и траханья шлюх и пойманных на улицах горожанок.

Последнему немало помогли действия резистансов, которые после отхода от шока после резких действий Хагена, конечно же «воспользовались моей добротой». В первые четверо суток действия ультиматума не сдался ни один человек, и произошло несколько очень дерзких нападений. В одном из которых убили восьмерых людей десятника и орка, освободив около семидесяти человек из хашара. Преследование наглецов по горячим следам особого результата не дало, разве что захватили около двадцати разбежавшихся бывших пленных.

Последних руководивший розыскными мероприятиями Хаген не рассусоливая, повесил. Отработал так сказать в своем стиле, разумеется, даже никого не допросив. Мои недоученные опера были в бешенстве, пока я был ранен, они плотно взяли хашар в оборот, среди повешенных было трое осведомителей.

Потом этот кровожадный кретин пришел разбираться со мной:

– Какого демона, Край! Что ты делаешь? Что у тебя за приливы доброты появились? Прощение обещаешь, пока они твоих воинов режут! Бери заложников и вешай, нечего тут думать! А всех кто скрывается на шибеницу и никакого прощения! Я этот остров до последнего дома выжгу, а людишек вешать буду до тех пор, пока они как косо взглянуть на орка не станут бояться!

– Все сказал? – Оборвал его я, крики начали действовать мне на нервы, – ты будешь делать то, что тебе сказали, а выжженный остров увидишь только во сне! Суди о вещах, которые понять можешь! Мне твой выжженный остров никуда не вперся, мне с него деньги от налогов нужны и воины, которые с тобой в одном строю стоять будут.

Хаген упрямо выкатил вперед нижнюю челюсть.

-И нечего тебе на меня орать. – Градус кипения Хагена увеличивался, но он пока что молчал. – Ты зачем, б…, пленных повесил? Ты хоть знаешь, что там аж трое верных людей было, благодаря которым мы могли бы узнать кто тут такой дерзкий? Как вы меня достали, тупорылые! Только и можете, вешать кого придется! Это я еще не знаю, сколько людей ты к этим партизанам подтолкнул, своими расправами над кем попало!!!

– Я дело делал, в отличие от тебя! Таких нападений у меня не было! Боялись меня потому что! – Наконец не выдержал Хаген.

– Не ори на меня! И у меня не будет, когда я за тобой говнище раскидаю! Тут остров плевком переплюнуть можно, а ты всех подряд вешаешь! Какого, б…, ты этих пленных не допросил, хотя они в петле тебе об этом орали? Что, хочешь дождаться времени, когда весь остров под ногами у нас загорится? Ты хоть знаешь, кто из этих ублюдков на острове самый большой отряд собрал и кто, скорее всего сейчас и действовал? Нет? Сэр Найт Айлмор, опоясанный рыцарь и полуэльф, слышал про него хоть что–то? А коли, нет, то заткнись и слушай, что тебе говорят! Я сказал, молчи, б…, и слушай!

Ответные вопли Хагена я уже не слушал. Подрагивающими от бешенства руками я налил вина в шикарный трофейный бокал из отличного прозрачного стекла, подумал, плеснул во второй, чтобы Хаген тоже немного успокоился и поменьше лапал рукой возле рукояти меча:

– Держи, выпей и слушай дальше. – Я дал паузу на успокоить нервишки и продолжил. – Мне кучи трупов на этом острове не нужны. Замирить его, как ты предлагаешь нетрудно, вот только это будет спокойствие на кладбище. С которого никакого дохода. От мертвецов вреда нет, да только и пользы тоже. Мне тут восстания не нужны, как только уже нас самих либо герцог с подмогой либо просто люди, либо эльфы вычищать явятся. Нас слишком мало, чтобы полноценно защищать взятое. И, слишком далеко мы от Оркланда. Если нас отсюда вышибут, то посреди войны мы до его берегов просто не доберемся. Именно поэтому у нас теперь есть старый Фред и его люди. И кровью эти люди к нам уже привязаны. Привяжем хлебом и деньгами еще жителей, значит, не будем бояться за свою спину. И коли даже на владение островком ты не рассчитываешь, то, как ты смотришь на то, что просто грабить отсюда ходить? Насколько тут рядом берега богаче? Я с тобой больше ругаться не собираюсь, поэтому скажу так. Сиди на жопе ровно и делай, что тебе говорят. Как я тебе, когда–то сказал. И, б…, без самодеятельности. Мне тут такие движения на х… не нужны. Особенно когда ты моих шпионов вешаешь.

Последнее неожиданно подействовало. Хаген допил вино, без спроса налил еще и, допив, высказался:

– Хорошо. Дам тебе время, буду молчать и слушать. Но не дай тебе боги оказаться неправым. Ты сам этот разговор вспомнил. Значит, помнишь и то, что я тебе тогда сказал. – И пошел к выходу, оставив за собой последнее слово, как и прошлый раз. Только на этот раз я не стал молчать.

– Много угроз, Хаген. Слишком много угроз. Смотри, как бы я тебя пугать не начал.

Он впрочем, не обернулся. Я подавил желание показать ему в спину средний палец.

Помимо навалившейся хозяйственной текучки, партизанского движения на оккупированных землях, подполья и шпионских сетей сопредельных государств, у меня теперь еще и политическая оппозиция объявилась. Причем, как всегда, считающая себя самой умной и забивающая известный орган на глупые приказы. Ладно, что хоть пока не специально вставляющая палки в колеса. До этого пока не дошло. Хаген высказывает свои претензии в лицо, а не гадит в карман, как сделали бы многие на его месте.

Хотя ставить на место его в любом случае срочно надо. Самое оптимальное, сразу же после того как вычищу основную массу партизан. Крыть мое моральное превосходство ему тогда будет нечем. Как бы то ни было, он уважаем именно за то, что не страдает привычкой врать в глаза и прочими риторическими приемами полупрофессионального демагога. Не хотелось бы его убивать… и уж тем более позволить ему убить меня. Нарыв грозил лопнуть, комплексы старого воина которому приходится подчиняться сопляку толкали старого пирата на необдуманные действия. Мне надо было этот комплекс ломать и доказать ему как можно более наглядно, что несмотря на возраст я действительно умнее и командую им по праву, а он старый дурак и только мешает юному гению своими мыслями. Благо что я пока над ним доминирую благодаря своему положению и наработанной репутации, причем и в его глазах тоже. Иначе так быстро бы Хаген не слился, несмотря на то, что считает себя полностью правым.

Кстати, по слухам он подумывал немного остепениться. Когда мы с нашей четверкой поделим острова, у кого то может получиться очень неплохой вассал. Когда, точнее если этот пират смирится с ситуацией, мало кто может оказаться ценнее и вернее. Он такой.

Что же касается ликвидации партизанского движения, то за этим дело не станет. Упомянутого рыцаря–полуэльфа мне уже слили. Осталось только окончательно выкопать ему яму, и сделать это так чтобы он в нее обязательно свалился.