Властелин островов

Глава 7

Седоусый Фредерик оказался для нас неплохим приобретением. Прежде чем покойный сэр де Мор назначил этого пенсионера на заслуженную множеством пиратских налетов и убийств должность кастеляна замка, старикан половину жизни провел в походах.

Выслуженная должность была венцом карьеры для простолюдина, не считая, конечно, рыцарских шпор. Насколько я понимал ситуацию, простолюдину получить последние на островах было практически невозможно. Минимальные шансы присутствовали разве что на службе самому герцогу, да и там конкуренция с представителями благородных семей была бы, конечно, зашкаливающей. Судя по поведению перед лицом смерти, старик возможности хлопнуть себя по плечу мечом плашмя предоставлял неоднократно, но все равно остался неблагородной свиньей.

Основная его ценность состояла вот в чем. После взятия острова очень остро встал вопрос восполнения потерь. Герцог, конечно, личного состава потерял куда как больше притом среди «лучших людей» архипелага, но в связи с загоравшейся на материке войной прибытие к нам пополнений делом ожидалось нерегулярным и по нашим единодушным прикидкам явно недостаточным количественно. При всех все наших родственных связях недостаточным..

В этой связи очень мудрым решением стало бы озаботится стоящими перед нами проблемами заранее, причем желательно задолго до тех пор, когда орков станет слишком мало для обеспечения гарантий верности вспомогательных отрядов из местного населения. В первый из них было решено превратить хашар из населения острова Мор, благо время на это у нас было.

Мнением людей, конечно, никто не интересовался.

Данным решением мы убивали сразу трех зайцев:

Во-первых, восполняли потери, используя местные ресурсы.

Во-вторых, привязывали население захваченного острова к себе, бесповоротно отрывая его от противника. Читай, еще и следовали принципу «разделяй и властвуй».

И наконец в-третьих, элементарно снижали до нуля опасность мятежа против оставленного на Море гарнизона, поскольку мало того что изымали самых боеспособных выживших мужчин, но еще и делали их заложниками своего положения. Также как впрочем и семьи этих мужчин, ибо при угрозе им любой воин вспомогательного отряда мог только с большим скептицизмом принять идею «перейти к нашим» или того хуже изменить во время боя.

Несмотря на отдельные эксцессы, на пост-боевом адреналине в основном, мирные жители на острове в процессе боевых действий пострадали относительно слабо. Накачка личного состава касательно воспрещения массовой резни дала свои плоды. Освещение логической цепочки с подробным разъяснением нашим клыкастым сородичам, как связано отсутствие массовых убийств женщин и детей и люди, почти даже добровольно готовые положить свои жизни ради наших целей, то наша четверка еще больше подняла свой рейтинг в войске касательно мудрости и предусмотрительности. Хашар произвел по-настоящему потрясающее впечатление, а чем удерживаемый страхом раб с оружием из хашара отличается от простимулированного жизненными перспективами полноправного воина, всем было понятно без особых разъяснений.

Я банально не видел причин, по которым данная тактика не могла сработать. В конце концов, Ордена примерно в таком ключе и покоряли Прибалтику. Ливонский орден во времена Александра Невского мог выставить хорошо, если пару сотен рыцарей и тысячи полторы-две полубратьев свиты максимум. Все остальные в их войске были местной чудью и немногочисленным ополчением немецких поселенцев. Однако этого вполне хватило, чтобы не только удерживать захваченные Орденами земли от местных язычников но и вымести из Прибалтики новгородцев, вплоть до того что самим взять Псков и даже дойти до стен Новгорода. Впрочем, фортификационная архитектура немцев тех лет в Прибалтике была весьма своеобразна, прекрасно освещая сложности межнациональных отношений. Ярче всего последние освещали полубашни в замках, прекрасно защищающие гарнизоны при атаке снаружи, но абсолютно открытые для обстрела из донжона, которые такими строились именно на случай измены аборигенов.

Также всем было понятно, что одним кнутом многого не добьешься, к нему нужен пряник, и желательно вкусный. В общем, людям готовым положить жизнь за наши интересы, нужна была одушина, свет в окошке и действующие социальные лифты с ясно обрисованными положительными перспективами верности и сотрудничества.

По понятным причинам сделать «людской» отряд полностью самостоятельным было полным идиотизмом. Ни орки, ни люди сами бы не поняли такого доверия. А вот разбавить орков младшим командным составом из аборигенов и произвести в заместители командира отряда такого авторитетного товарища как Фредерик было ходом хорошим. Для дополнительных гарантий безопасности отряд разбавили орками-добровольцами, дав им полуторную долю в добыче. Причем для лучшей социализации и желания купировать возможные конфликты сторон отбирать для этой роли было решено мужиков в возрасте, вследствие жизненного опыта лишенных вполне естественного для молодежи презрения к людишкам, не наделенных от природы и экспериментов магов Империи равными оркам физическими возможностями.

Должность старого Фреда в данном случае делала хитрый ход конем, орки отряда являлись такими же его подчиненными, как и люди, причем я прямо и недвусмысленно предупредил всех о каре за попытку мятежа, которой будет расценено неповиновение. Надо сказать, что после случившихся только что событий выслушали меня очень внимательно.

Впрочем, при имеющемся у Фредерика жизненном опыте, я не думал, что поставить на место практически любого из подчиненных будет для него сложной задачей. Положения наших «понятий» ему разъяснял лично Бруни, искренне уверяя в своей полной поддержке любых усилий по поддержанию дисциплины и отсутствию предубеждения перед происхождением своих воинов, так что двойных стандартов тот мог не опасаться. А больше ему, собственно, ничего и не было нужно.

Момент для реформы был выбран очень удачно. Случившийся идиотский мятеж войско наше изрядно встряхнул и позволил изрядно затянуть гайки воинской дисциплины, на такой волне еще и не такое можно было навязать.

Что же до самого заговора, то причины его были банальны донельзя. Выяснил я их еще в башне, пока разбирался уцелевшими мятежниками и ждал Бруни с Хаддом. Посаженный на кол Бьярни был другом и родственником мятежника Ульфа, ставшего хевдингом поредевшего херада взамен него. Короче говоря, мотивом мятежа стала элементарная кровная месть, от этого, кстати, и столь большое количество участников. Нам стоило вести себя куда осторожнее.

Касательно же покойного организатора комплота, то понты посаженного на кол родственника тот не поддерживал, имел славу орка живущего своим умом, отчего Торвальд решил, что сможет договориться и сделать своим союзником, совершив в итоге большую глупость, пытаясь задобрить ублюдка и его ближайших соратников. Парень он простой, честный и слегка наивный, так что А’Кейту даже в голову не пришло, что задабриваемая публика поступит совершенно в ином ключе, чем он рассчитывал, да еще по-настоящему радикально. Надо отметить, что шансы списать наше убийство на успех контратаки обороняющихся у мятежного хевдинга были отличными. А там и оставшихся двоих можно было попытаться прибить, пока неладное не заподозрили.

Остатки мятежного херада судили открытым судом в присутствии всего честного народа. Демократия в данном случае была очень важна. Причины, по которым покойный Ульф решил отомстить за друзей и родственников, общественности были понятны, однако сам мятеж не понял никто. Этим нужно было непременно воспользоваться.

В итоге на судебном процессе я даже решился взять на себя функции государственного обвинителя. Благо, что самому было интересно, как мятежники до жизни такой докатились. Да и шкурные мотивы присутствовали. Проявленная мной на суде справедливость была бы хорошим пиаром. В будущем хочешь или не хочешь, но требовалось заниматься политикой. Ждать пока политика займется мной самим, буду желать я этого или нет, я не хотел.

В ходе допросов перед процессом выяснилось, что заговор поддержали далеко не все, но и предать родственников и друзей в хераде тоже никто не рискнул. Большинство молодежи якобы вообще в курс дела не ввели, прилепили к ним противников нашего убийства из числа авторитетных орков отряда и отправили воевать вниз.

Про молодежь мне, конечно, говорили не все. Чтобы не заподозрить неладное в ходе допросов, нужно было быть идиотом. В принципе можно было бы, и раскрутить, как было дело, изрядно увеличив в итоге число казненных, однако в ходе кулуарного общения было решено, что это не имеет смысла. Казнить всех причастных можно было сразу, оседлать вал возмущения мятежом и порубить положивших оружие ублюдков к чертовой матери. А вот открытый суд был уже совершенно другим шоу, из которого можно сделать хороший пиар, что для меня самого, что для друзей из нашей четверки. Да еще и железно обосновать подкручивание гаек дисциплины.

Телевизоров тут еще не выдумали, так, что срежиссированное нами зрелище должно было при минимально грамотной организации очень впечатляюще повлиять на не засоренные мусором цивилизации неокрепшие умы общественности.

Вот мне, как непосредственному участнику событий, как ни странно, было практически наплевать на судьбу подсудимых. Я убил всех непосредственных участников покушения и большинство из их группы обеспечения, не повезло при этом и парочке молодых, раненых внизу и успевших какого-то черта подняться наверх. Их мы с Торвальдом добили по запарке, помню, один что-то пытался сказать, но не успел. Но наплевать или не наплевать, однако правосудие требовало жертв. Подобное предательство не должны было остаться безнаказанными ни в коем случае, пускай даже избыточная жестокость наказания сулила проблемы в дальнейшем. За данным херадом в конце концов стоял его род, а выжили из херада уже сейчас немногие.

В результате мы пришли к выводу, что всех непосредственно виновных в участии в мятеже, а именно выживших бегунов, нужно будет отправить в расход, в то время как с остальными подсудимыми, виновными только в недонесении, можно и поиграть в милосердие. В данном ключе подобранных лично «кивал» мы и проинструктировали.

Кстати, как это было не удивительно, но теоретически нейтрально настроенные к подсудимым присяжные из хольдов Бруни были резко против такого милосердия. Я бы даже сказал что они пылали жаждой отправить на кол всех подряд кроме части дравшегося внизу молодняка, да и то от очень хорошего настроения. В целом данные настроения требовалось холить и лелеять, однако на нашем решении все же пришлось настоять.

Так все и прошло. Всех противников нашего убийства и якобы не поставленный в курс молодняк попугали и в наказание уменьшили долю в добыче до половинной. Всех остальных, имевших несчастие находиться наверху и бежавших оттуда, приговорили посадить на кол.

Конец заседания ознаменовался тем, что я слепил наглую должность и начал, уповая на молодость и глупость, якобы отстаивать интересы остатков подсудимых, предложив отправить оставленных в живых «к людям» в начавший уже тогда формирование вспомогательный отряд. Вразбивку и на должности рядовых. Особо отметив, что в этом случае не стоит ограничивать долю в добыче. Разумеется, при их совершенно добровольном согласии. А коли не пожелают, то пусть довольствуются половинной в отрядах, что пожелают принять бывших мятежников. Так как повторения мятежа никто из нас не хотел, отряд бунтовщиков в любом случае подлежал расформированию.

Конечно же, не желающих не нашлось. В последнем я не сомневался и даже хмыкнул: «Хватит пускать дела на самотек! Пора быть политиком!»

Данным ходом я, во-первых, взял под присмотр своих кровников, мужики в возрасте глупостей делать, может, и не будут, а вот от тупорылой безбашенной молодежи можно было ожидать что угодно.

Во-вторых, усилил орочье наполнение «людского» отряда довольно замотивированными и находящимися по своему социальному статусу в войске рядом с людьми воинами.

И в-третьих, использовал для этого наполнения личности, которые потерять не жалко. Как бы то ни было, воевать в постоянном составе штрафной роты дело опасное.

И наконец, в-четвертых, у нас открылось окно возможностей к приучению наших орков подчиняться комсоставу с недостаточно зелеными мордами. Сейчас сосланные к людями мятежники будут последними, кто решит бунтовать, получив прямой приказ от десятника-человека. Самые большие ошибки природы из данного коллектива кони уже двинули, можно было рассчитывать, что буйных там уже не осталось.

В итоге появление безусловно верных нам (в частности мне) людей, причем преданных в буквальном смысле слова до смерти, несомненно, ждать себя не заставит. Выбора у людей не останется. А коли выбора у них не будет, то людям уже сейчас нужно показывать положительные перспективы сотрудничества и наличия у них прав и свобод под орочьим владычеством. А что это покажет нагляднее, нежели десятник человек, помыкающий орком? Только заместитель командира отряда – человек, гоняющий орков десятников.

Командиром «людского» отряда я с Хаддом с некоторым трудом уговорили стать Бьерна Волчью Шкуру, команды двух кораблей которого по понятным причинам тоже последовали за командиром. Прожженная Шкура долго не хотела вешать на себя предлагаемые проблемы с людьми, согласившись только после того как ему была обещана равная с нами четверыми доля в добыче и фактически пятое место среди руководителей похода, пускай даже с правом только совещательного голоса, ибо его присяга Хадду никуда не делась. Учитывая планируемое разрастание «людской компоненты» в войске поднятие статуса этого фон Паннвица было справедливо, и ему в общем никто не возражал.

Поначалу организация вспомогательного отряда выглядела следующим образом:

– Штаб и управление, представленные в основном орками Бьерна. Они же исполняли роль комендачей, заградительного отряда и резерва подразделения. Фредерик оброс свитой из десятка людей, в большинстве своем из выживших защитников замка и городских стражников. Особых проблем с набором у него, к слову сказать, не было, служилое сословие острова потеряло человека, которому присягнуло, так что останавливал людей только цвет шкуры новых владык и неясность своего положения при новой власти.

– Три линейные сотни, каждая примерно в сто-сто десять человек плюс пара десятков орков. Все сотники были орки, большинство десятников тоже. Несколько человек, отличившихся при штурме и осаде замка и назначенных десятниками, в плане возможного мятежа погоды не делали, именно в их десятки распихали молодежь из расформированного херада покойного Ульфа, однако очень смотрелись со стороны пропаганды.

В целом, количество орков доходило до трети общей численности отряда. «Доверяй, но про петлю на шее не забывай!» Не те времена и не тот контингент. Тем не менее, в принципе можно было обойтись и меньшим числом соплеменников, но в таком случае почти идеальная кандидатура для должности командира данного отряда – старый Бьерн – безнадежно отпадала. От находившихся под его рукой орков он по понятным причинам отказаться не мог.

Что касается моих планов, то вербовка Фредерика с течением времени оказалась еще большой удачей чем мне казалось поначалу. Мужчина он был довольно прожженный и себе на уме, но гнили в нем было мало. В данной ситуации и с таким человеком давить на страх или шантажировать было бы малоэффективно, нужно было задействовать перспективы, что я, собственно, и проделал. Причем обработку начал еще в башне. С учетом обстоятельств нашего знакомства, расположить мужика к себе тогда не составляло никакого труда.

Когда отмороженный вусмерть берсерк, только что покрошивший кучу народа, весь такой забрызганный своей и чужой кровью и не обращающий внимания на свои раны, перевязывает тебя первым, вежливо успокаивает твою жену и детей и начинает разговор « за жизнь», трудно остаться равнодушным. Причем я тогда совсем не играл, поступки Фредерика мне действительно понравились, так что, общаясь с ним, переступать через себя не требовалось. Это не считая того, что такие люди были мне и сами по себе нужны, то говно, которое последнее время начало вокруг меня крутиться, надо было немного разбавить. И как можно быстрее. В любом случае кастелян замка с его опытом, весом в обществе и знанием людей из этого самого общества был более чем перспективной фигурой, чтобы отложить все дела и им заняться.

С Бьерном они нашли общий язык довольно быстро, уже на следующий день я застал парочку в весьма веселом состоянии. Старики решили выпить за знакомство в ознаменование того что друг друга так и не убили и получше узнать друг друга. В итоге, оказалось, что пересекались в одних и тех же боях они до этого как минимум трижды.

Впрочем, «своими людьми» я и самого Фредерика обложил в первую очередь. Во вторую взял в оборот десятников из людей, разумеется под предлогом присмотра за «мятежными» орками, поступившими в их распоряжение. Так как коготок увяз, всей птичке пропасть, давать информацию со своих орков они только начали.

Морально люди к этому времени сломаны уже были, осталось только дать им цель в жизни и показать им свою нужность и ценность. Для абсолютного большинства вчерашнего мяса из хашара, убиваемого за любую серьезную провинность, ослабление диктата дисциплины до разумных пределов, нормальный разговор «за жизнь» с орком-колдуном с весьма страшненькой репутацией, отношение как к равному ( с поправкой на положение, естественно) и назначение на хоть и маленькую, но начальственную должность даже само по себе было достаточным стимулом, чтобы доводить до моего сведения любую интересную информацию.

С моей стороны по большому счету осталось только проинструктировать насчет критериев информации, что меня точно заинтересует, информации, что может заинтересовать, и довести порядок ее донесения до моих глаз и ушей. Ну и заодно насчет как вознаграждения, если она окажется серьезной, довести, так же как, впрочем, и кар за предательство. Последнее я между делом пообещал закрепить хорошим примером. Говнецо какое нибудь пустить на удобрения в этой жизни всегда полезно, человечек, решивший меня поиметь, всяко должен был найтись.

Мир тут прост и жесток. Коли боишься дерьма и крови – сиди дома и паши землю. Пока к тебе не придут какие нибудь эльфийские походники, или орки за зипунами. Выбрал себе судьбу – иди по ней и не чирикай. Правила известны и никем не скрываются.

***

Пока я вербовал стукачей и формировал «островной легион», наши орки тоже не бездельничали. Рейдовые группы по два-три драккара мотали противнику нервы, впрочем, получив приказ слишком далеко не ходить и со сколько-то серьезным противником не связываться. В основном они жгли и грабили деревни и плохо укрепленные городки на близлежащих островах, попутно набирая пленных взамен поднявшихся из хашара.

Цель террора была предельно проста – если герцог хочет сохранить управление состоящим в основном из ополчения войском, он просто обязан принять меры к защите своих подданных, как бы у него мало сил ни было. Собственно, особого выбора, кроме как усилить гарнизоны близлежащих островов и запустить значительную часть уцелевших кораблей своего флота в патрулирование, у него в принципе не было. Что же до нас, то благодаря захваченной инициативе для наших действий был открыт весь архипелаг, вопрос был только в привлеченных для этого силах.

Торвальд ухватил свою толику славы именно благодаря упомянутому владению инициативой. Урок парню впрок не пошел, после мятежа жажда славы, пожалуй, даже начала есть его еще больше. До этого никогда бы не подумал, что этот громила будет переживать, что пришлось убивать хотя и очень дальних, но всё же родственников, совершенно не принимая во внимание, что они сами на нас напали.

Когда противник привык к группам по два-три корабля, вполне резонным ходом с нашей стороны стал запуск тактической группы из десятка, которые на волне неожиданности своего появления забили пять кораблей противника разом, из которых четыре были захвачены и один потоплен. Еще одному удалось уйти.

Отличный результат, я даже посмел надеяться, что другу этого хватит, чтобы успокоиться.

В итоге, пока враг суетился и думал, как нам противостоять, мы бросили Мор, оставив там гарнизон из четырех десятков орков из выздоравливающих раненых в наскоро отремонтированном замке, и высадились на самом Гатланде. Предложение смешивать команды в таких вот сводных гарнизонах, кстати, было мое. Этакий ход конем для превращения наших ополченцев в подобие регулярного войска. Старшим на острове, к слову, остался Мика.

А вот на берег Гатланда первым ступил я. Ряд драккаров, выбросившихся на отмель и извергавших в воду потоки воинов в полном вооружении на фоне встающего из воды солнца, представлял собой потрясающее зрелище, можно было только пожалеть, что фотоаппараты и кинокамеры остались в прошлом.

В этой связи подумалось, что с поиском лазейки на Землю тянуть не стоит, я уже достаточно поднялся для таких поисков. Коли о честной войне орков против всего мира и не может быть речи, то надо бы попытаться уравнять шансы. Ну и попутно обзавестись всякими милыми сердцу вещами типа цифровой мыльницы и блестящего фаянсом ватерклозета, самого лучшего образчика цивилизации.

Бухточка, где мы высаживались, была населена. Однако я мог отметить, что, судя по фигуркам людей, с весьма приличной скоростью улепетывающих вверх по склону, пленных нам опять не достанется. Разве что из пытающихся угнать скотину куркулей кого поймают, к деревне ушел один из драккаров.

Впрочем, наши предварительные планы высадки не выдержали контакта с реальностью. Десантная операция планировалась на ночь, так что теперь взять ближайший замок «изгоном» нам не светило. Даже при отсутствии системы наблюдения бежавшие аборигены в любом случае успевали предупредить тамошний гарнизон. Замок хотя и находится на противоположном берегу острова, но берег тот был всего лишь в трех километрах, а если еще точнее, то в двух имперских милях от нас. Имперская миля и тут, к слову сказать, исчислялась в тысячу пар шагов

Но унывать нам не следовало, по добытой мной самим информации, замок тут был одно название. Старый каменный донжон и стена в полтора человеческих роста на валу, замыкающая замковые постройки. Вокруг стены располагался городок в несколько десятков домов. И да, самым смешным тут было то, что замок Эйберн был родовым для захваченного не так давно нашей четверкой в плен сэра Така.

Как это ни удивительно, но я ошибся. Предупредить гарнизон о высадке орков бежавшие аборигены действительно успели, что внезапно замок и погубило. Сотня орков даже строем может бегать очень быстро, в результате мы ворвались на улицы призамкового городка в самый разгар эвакуации горожан за стены замка сюзерена. То, что защитники успели захлопнуть ворота, разве что немного оттянуло развязку. Четыре десятка лучников, не жалея стрел, начали садить в любого показывающегося на стене воина, пока я жег ворота, старясь нащупать запорный брус. Когда нащупал – судьба крепости была решена. Если конечно не брать в расчет донжона, в котором помимо гарнизона пыталась укрыться толпа горожан, в основном из женщин с детьми.

Вход в башню был устроен весьма интересно, явно именно против магов: узкий коридор-потерна шириной в метр и длиной метров в пять с обшитой металлом дверью в стене в конце. В стенах и потолке – бойницы, позволяющие не только стрелять, но и тыкать копьями. Последнее, впрочем, я узнал когда башня была взята. Запаниковавшие мирные жители не дали защитникам своевременно захлопнуть двери, обе, как внешнюю, так и внутреннюю.

Так как копейщики и лучники с потолка успели убить в упомянутом коридоре троих орков и ранить еще четверых, всерьез обозлив оставшихся, основную массу мужчин внутри посекли на месте. Возможно, порубили бы еще и всех женщин с детьми, однако я пресек резню, как только появился рядом.

Может быть, это и выглядело некрасиво, но бездумно лезть в узкую щель входа первым, ни колдуну, ни командиру, ни тем более лицу, совмещающему обе эти функции, не стоило. Впрочем, я бы и рядовых воинов остановил, если бы знал, что там находится. Однако, в данном случае энтузиазм масс оказался оправдан и донжон банально взяли нахрапом.

В итоге самодовольно подумалось, как хорошо воевать с опытным, подготовленным и в меру инициативным личным составом, во все времена и на любом уровне развития общества. Который легко может замазать твои огрехи как командира, тем более что даже в раннем средневековье командир на поле боя всего узреть не в состоянии даже при всем своем желании. Неудивительно, что вся мировая военная история на Земле, это история триумфа профессиональных армий. Что в Риме легионеров призывников сменили профи, что у сокрушивших прогнивший до предела Рим варваров из ополченцев достаточно быстро выделились «люди меча», которым «люди сохи» платили налоги «за защиту». Да и массовые призывные армии, триумфальное шествие которых началось со второй половины 19 века, достаточно быстро доказали что профессионал гораздо выгоднее и с магазинной, не говоря об автоматической винтовке. А с пулеметом тем более. Даже если на боевой подготовке срочника не экономить, что в массовых призывных армиях происходит сплошь и рядом, причем зачастую даже не по объективным причинам недостаточного бюджета соответствующего Военного Министерства, а по субъективным, из-за лени и разложения комсостава на всех уровнях.

За свою жизнь я ни разу не видел, не слышал и даже не представлял себе не то что пулеметчика-срочника, но и офицера Российской Армии способного снять с ПКМС одной очередью тридцать головных мишеней, что было квалификационным упражнением пулеметчиков Русской Императорской Армии в начале двадцатого века и будущего маршала Малиновского в том числе. Конечно станковый ПК весит втрое меньше Максима, но и назначение станков пулеметов с того времени не поменялось. Учитывая неравенство соревнования, можно даже количество патронов для ПК увеличить.

Впрочем, бывший Даниил, ныне орк Край А‘Корт хотел бы ошибиться. В первую очередь по шкурным причинам нанесения длинноухим совершенно неприемлемых потерь в первых сражениях после реализации найденной дырки на Землю. Которые надо будет нанести до того, как они сменят тактику на учитывающую возможности огнестрельного оружия и артиллерии. Раз окно на Землю существовало, а оно, учитывая все обстоятельства, не могло не существовать, то его можно найти. А коли можно найти, то первыми товарами, которые пойдут с Земли будут не стеклянные бусы, а именно огнестрел.

Как бы ни хотелось вступать в контакт с государством, но мне в любом случае рано или поздно придется это сделать. Иначе в начинающейся в этом мире Третьей Мировой Войне оркам не победить.

В первой пала Империя. Во второй неудачно пытались зачистить от орков земли Империи. Третья началась сейчас, причем именно я видимо послужил для нее предлогом, почти как германские урки в Гляйвицком инциденте. То, что она развивается неспешно, было не более чем следствием отсутствия моторизации и танковых дивизий.

Кстати говоря, если брать танки, то от Т-55 я бы конечно не отказался. Можно даже не последних модификаций с лазерным дальномером и баллистическим вычислителем. Ресурс орудий и затоваренные боеприпасами к ним склады и так покроют все. Уж коли негры в Африке на них катаются и даже воюют, то моим оркам сам бог велел. По среднему уровню образования мои зеленые соплеменники черных даже опережают, у нас, по крайней мере, все умеют читать и даже считать.

Но это все была лирика, пока же надо было сосредоточится на насущном.

По понятным причинам островные населенные пункты располагались и всегда будут располагаться в районах укрытий морского транспорта от непогоды, то есть там, где есть бухты и пресная вода. При совпадении этих условий если не город, то какой-нибудь поселок рыбаков, разбавленных торгашами и частными охранными предприятиями, найдется всегда. В центральной части Гатланда по моей информации располагались больше деревеньки прикрепленных к земле сервов. Не полноправных общинников, а наловленных герцогом или его рыцарями в походах крестьян, посаженных на землю для преодоления проблемы продовольственной независимости государства и их потомков.

Северный конец Гатланда, представлявший собой длинный и сравнительно узкий выдающийся в море язык, предоставлял нам более чем достаточно мест для высадки и по причинам проблем с пресной водой был сравнительно мало населен. Взятый мной замок располагался на полуострове в одиночестве, больше «крепких мест» тут не было, так, что наш великий полководец Бруни после доведения до него информации об успехе вполне обоснованно решил зачистку полуострова оставить одному мне. Ядро войска вернулось на корабли и высадилось южнее, поставив этим под удар столицу острова город Арберд, с герцогским замком Харлах внутри городских стен.

Так как самая сложная задача уже была выполнена, то есть замок взят, доверие Бруни предоставляло мне в основном грязную и мерзкую работа по зачистке полуострова от военнообязанных и «вербовке» их в хашар.

Честно сказать, в итоге я был откровенно рад, зачистка оказалась фактически бескровной. Какое-то количество мужиков наловить нам, конечно же, удалось, но это была, почитай, одна голытьба, которая даже и не думала оказывать оркам сопротивление. Почти вся зажиточная часть населения полуострова встала на лыжи, если точнее на лодки, как только услышала о высадке орков и падении Эйберна. Кто не успел или не смог уйти на лодках, рванул спасаться на своих двоих по суше. Неудачников из числа последних мои орлы в основном и наловили. Ну и корабли перехватили пару баркасов. Впрочем, для убежавших от меня дела в итоге сложились не слишком и радужно, поскольку значительная их часть попала в лапы бандитов Бруни.

После постановки задач подчиненным я занялся уточнением текущей обстановки, опрашивая пленных.

Свежая информация в целом не радовала, хотя, в общем-то, была довольно прогнозируемой. Потерпев поражение на Море, и понеся там большие потери, герцог провел всеобщую мобилизацию, поставив «под копье» даже своих крепостных сервов. На что кроме оттяжки развязки он рассчитывал, ставя в строй это быдло, можно было только догадываться. Молодежь из свободных островных общинников понятно, с их боевой подготовкой и бандитскими традициями пятнадцатилетних, поставленных в строй понять можно. Однако сервы… количество удобрения на поле сражения герцогу наверное захотелось увеличить, ну и нас податного населения лишить.

Хотя, если встать на его место и рассуждать без эмоций, то его действия были вполне понятны. Лучшая часть войска сложила головы на Море, оставшиеся деморализованы поражением и рейдами кораблей орков. У герцога было просто воевать нечем, кроме потрепанного ополчения Гатланда и остатков собственных людей, включая вассалов из благородных, да и из них часть сил постоянно должна была находиться в море. Отряды, собранные с других островов архипелага, он вообще практически полностью разогнал сторожить наших террористов.

В итоге, коли у тебя основная часть сил рассредоточена по другим островам, неудивительно, что приходится проводить всеобщую мобилизацию. Надежда идет на то, что орки в мясе завязнут, пока не подойдет помощь.

Ну или цель нашего похода просчитали. Причем последнему не нужно будет удивляться. Наши противники такие же морские разбойники, как и мы. Два плюс два им сложить совершенно не проблема.

Я недовольно покрутил головой и отметил, что надо будет довести до Бруни мои размышления. Время в настоящий момент работает против нас, каждый лишний день ожидания генерального сражения будет приводить к наращиванию численного преимущества врага. А морские сражения нам теперь невыгодны. У нас сейчас просто нет сил, чтобы перекрыть подходы к острову и вести боевые действия на нем самом одновременно.

***

Герцог Эйрик де Гатланд не будь дурак, вступать в бой с врагом, топчущим его земли, пока что не торопился. Уже на вторые сутки осады в гавань Арберда без боя прорвался десяток кораблей с подкреплением, несущих примерно от пятисот до тысячи воинов на бортах. Учитывая и так большое неравенство в численности, сие нам ничего хорошего не обещало. Наши дозорные корабли, блокирующие гавань, к слову сказать, поступили правильно, не став вступать в бой. Слишком были неравны силы, мы не могли себе позволить лишних потерь.

Чтобы поколебать герцога в его планах, рецепт был давно известен и опробован многократно. Осадившее столицу войско должно было распустить в окрестности карателей и пугать осажденного уничтожением налогооблагаемой базы.

Мы поступили слегка иначе. Всех пойманных мужчин с первого же дня сгоняли в хашар. Особенно серьезного сопротивления при этом не было, но в ходе рейдов по острову произошло несколько стычек с базировавшимися в замке Динас-Келлидон ополченцами. Последний, располагаясь на западной оконечности острова, был крепостью несравнимо солиднее взятого мной Эйберна и представлял собой несравнимую угрозу. Последнее, впрочем, для бывшего эльфийского форпоста на Гатланде было неудивительным, да и защищался этот замок, видимо, куда большими силами.

Долго ходить на том направлении никому не хотелось. Последние две стычки были довольно кровавыми и абсолютно для нас бесполезными, пленных набрать не удалось. Как только местные жители пронюхали о деятельности орков, не контролируемые нами области острова практически обезлюдели. Оттуда даже голытьба разбежалась, разве что из спасающихся морем наши драккары некоторое количество пленников набрали.

Когда стало ясно, что мобилизационные ресурсы хашара исчерпаны, Бруни начал штурм.

***

Я в штурме города не участвовал. Мой поредевший полк был отряжен в резерв, на случай парирования удара в спину осаждающим в том числе. По нашим прикидкам, в Динас-Келлидоне собралось от тысячи до полутора тысяч вооруженных людей. Пускай воинами их всех называть совсем не стоило, однако присутствие требовалось учитывать.

Терять время на большие требушеты босс не стал, было наскоро сделано большое число мелких, и подтянуты все уцелевшие катапульты. По понятным причинам в Арберде заваленных ворот не ожидалось, так что чтобы их вынести, хватало и того, что у нас имелось. Остальные осадные машины метали через стену зажигательные снаряды и камнями сносили «заборолы» с зубцами на стенах, чтобы освободить сектора обстрела для лучников.

Как и следовало ожидать, вычистить всех разведчиков и наблюдателей нам не удалось и приготовления к штурму людьми сэра де Келлидона были обнаружены заранее. В результате он конечно выступил отнюдь не тогда, когда увидел огромный столб дыма над столицей. И ладно, что я не страдал иллюзиями и ночью скрытно вывел своих подчиненных в подходящую лощинку за высотой с хутором на ней. После последних событий мысль о том, что бы остаться на месте и предоставить инициативу противнику вызывала настоящую зубную боль.

До наших войск, конечно, было далековато, ближе подходящего укрытия не нашлось, однако я рассчитывал парировать любые возможные действия врага, людям в любом случае нужно будет время, хотя бы чтобы построиться. Да и никто никогда не будет сломя голову нестись вперед в атаку, когда над твоим флангом и тылом нависает противник. Главное, что нужно было появиться на виду достаточно поздно для того, чтобы враг успел внести коррективы в свои планы, и в то же время достаточно рано, чтобы он все таки не успел нанести удар в спину штурмующего город ядра войска орков.

В ходе ожидания, кто бы этому удивился, моей самой большой проблемой стала неуместная инициативность подчиненных. Буквально каждый из которых считал себя самым умным и хотел полюбоваться на картину штурма города. Люди же слепые, ничего не заметят. А если и заметят, в расчет не примут. Кончилось тем, что взбешенный Край А’Корт всадил болт у ног очередного умника и заявил, что лично пристрелит всякого кто посмеет забыть о его приказаниях и отойдет от своего херада далее чем посрать под ближайший кустик. Кто бы ни был этот умник, друг, родственник или родной брат. Только после этого помогло. Определенная репутация у меня уже сложилась.

Однако в принципе зла на них у меня не было. В подобной суровости не было ничего личного. Зрелище определенно стоило того чтобы на него взглянуть. Себя я таким удовольствием конечно не обделил.

Грязно-белые стены из ракушечника и сами по себе не отличались особой высотой, метров по пять, не более, башни располагались неравномерно и в большинстве довольно далеко друг от друга, ров тоже отсутствовал, короче говоря, столица не отличалась защищенностью. По рассказам моих разведчиков и пленных, тот же Динас–Келлидон в этом плане мог дать Арберду сто очков вперед. Но он был военным объектом, а не богатым торговым городом. Защита островов, как я уже не раз успел убедиться, строится на бортах боевых кораблей, а не стенах его крепостей. Коли враг сумел осадить столицу, самостоятельно отсидеться там всегда будет проблематично. Защищать ее к этому времени уже некому.

Это не говоря о том, что процветающий торговый город всегда имеет тенденции к расширению, а перенос стен удовольствие дорогое.

Вообще, когда я рассматривал остров и населяющих его людей, в первую очередь бросалось в глаза сильное эльфийское влияние – что на население, что на архитектуру. Допустим, эльфийские имена и частые, так сказать, «эльфизмы» в островном диалекте разительно отличались от того же Аргайла. Дома крестьян можно сказать, копия виденных мной в домене Серебряных Драконов. Ладно хоть явных полукровок я видел немного. В основном люди унаследовали культурное влияние, если так можно сказать.

Бруни не торопился. Сначала камнеметы закидали полуразбитые городские ворота чурбаками и бревнами разобранных домов посада, вперемежку с вязанками хвороста и всяких палок. Ближе к полудню образовавшуюся кучу начали забрасывать зажигательными снарядами из горшков с ворванью. Кончилось ожидаемым зрелищем с столбом огня, поднявшегося выше городских стен, и дымом выгнавшим гарнизон из воротной башни. Угловая башня тоже горела, пуская струи огня и черного дыма из всех щелей, там, как я смог разглядеть, камнеметы сумели развалить стену и запустить внутрь несколько зажигательных снарядов.

Конечно, калиброванные куски ракушечника от домов того же посада стенобитные снаряды были не самые лучшие, но кинетическая энергия от этого меньше не становится и если стена достаточно тонкая, хотя бы в районе стрелковых бойниц, то как мы и рассчитывали, оказалась вполне им по силам. Вдобавок Бьерн доказал полезность своих людишек, разведав местечко с камнем потверже и успев перед штурмом натаскать достаточно приличное его количество, для чего пришлось запустить выполнять данную задачу не только выделенных людей из хашара, но всех свободных подчиненных, не обращая внимания на происхождение. Кстати вполне возможно, на его участке эта башня и стояла. Мобилизованные нами люди уже на данном этапе начали оправдывать затраченные на них усилия. Надо полагать, после сегодняшнего штурма путь назад будет им отрезан окончательно.

Когда камнеметы снесли достаточно зубцов на стене, собственно штурм и начался. Первым, разумеется, пошел хашар. Как я полагаю, люди из отряда Бьерна немало этому позлорадствовали, по доводимой до меня информации, величали их предателями за предыдущие дни достаточно часто. Далее наблюдать за штурмом стало некогда.

Сэр де Калледон, видимо, ждал именно этого момента. Из редкого лесочка километрах в двух от меня люди начали выходить сразу же после того как под стенами разгорелся боя. Не я один любил ломать планы противника. Хотя в данном случае мне собой можно было гордиться, просчитал планы врага я достаточно хорошо.

Хороший для меня будет пиар. Главное, не пояснять подчиненным, что никаких сверхъестественных талантов не потребовалось. Я не более чем прикинул, где бы подходил и где бы атаковал сам. Благо, особого выбора тут и не было.

Когда войско сэра де Калледона подошло к городу ближе и начало нацеливаться для удара в спину связанных боем на линии городских стен орков, оно, видимо, с большим и неприятным для себя удивлением обнаружило готовую к бою и уже набравшую разгон для удара во фланг «кабанью голову» орков.

***

Силы сэра де Калледона можно было оценить примерно в восемьсот человек относительно хорошей пехоты из островного ополчения и человек триста-пятьсот всякого войскового быдла, типа приснопамятных герцогских сервов и стоящей чуть выше них социально, но реально ничем больше не отличающейся островной бедноты с казенным вооружением. Конный отряд в два десятка всадников, видимо, был самим рыцарем и его свитой.

Он-то нас первым и контратаковал, пытаясь дать своей пехоте время, чтобы развернуться. Перед тем как мы приняли встречный удар всадников, мне в который раз подумалось, что островное рыцарство более чем заслуживает свою репутацию.

Кавалеристы были храбры, сильны и отморожены, в отличие от многих не только сумев заставить своих лошадей кинуться на копья, но и следовать за первыми. Да вот только в этот раз противник учел прошлые уроки, строй был глубже и плотнее, а два десятка кавалеристов это не полсотни. На этот раз пробить строй пехоты противника конным латникам не удалось, хотя первые три шеренги они и разбросали, потоптав неудачников.

Уроки элементарной геометрии с младшими командирами из моего отряда дали свой эффект. Ворвавшихся в строй и завязших в нем кавалеристов орки практически самостоятельно охватили с трех сторон и в большинстве вырезали за пару минут. И ладно, что жертва их не была напрасной. Удара во фланг с разгону у нас не получилось. Успех боя теперь зависел исключительно от упорства и храбрости сторон. При более чем двойном преимуществе в численности людям можно было позволить себе терять двоих-троих воинов за одного орка какое-то время. Вдобавок к этому мои бандиты еще и еле-еле успели восстановить строй, перед тем как на нас навалилась спасающая людей своего синьора вражеская пехота.

По сложившейся уже традиции я к тому времени опять незаметно очутился в первом ряду. Хотя в этот раз я и рискнул жечь людей накоротке, спрятаться за спины своих воинов уже не удалось. Сержанты, увидев вблизи колдуна, лезли на меня как сумасшедшие и с очень большими шансами добиться успеха. Как бы ни был крут пехотинец, мощный конь с достаточно подготовленным седоком это очень солидно и крайне неприятно для конкретного Васи, которого кавалерист Петя избрал своей целью. А вот если до потрохов Васи добраться вознамерились сразу несколько таких Петь, то это вообще полная задница, в которую я чуть было не провалился. В общем, я бы конечно соврал, что выжил чудом, однако скажем так, шансы еще раз сыграть в лотерею переселения душ у меня были. Спасли подчиненные.

Так как к моменту схождения с пехотой я достаточно одурел, чтобы немного погасить инстинкт самосохранения ради боевой эффективности, работа перчаткой была продолжена. Впрочем, тут хватило ума стрелять в упор, только чтобы разбить строй. Жить все же хотелось.

Дальше пришел черед колоть и рубить подобранной под ногами рогатиной, повесив на шею щит. Тогда это показалось хорошим ходом, чтобы использовать образовавшуюся в строю противника брешь. Главное было пережить первые несколько минут и в частности людей, видевших кто тут из орков тут маг.

Удалось последнее мне с некоторым трудом, пускай превосходство орков в качестве и сказалось сразу. Вообще, с пехотой, несмотря на ее численное преимущество, что мне, что моим героям-подчиненным обращаться было куда проще, чем с конными сержантами. Это тоже свое влияние оказало.

Первых двоих пехотинцев я свалил на эксплуатации успеха наличия у орков колдуна в строю и своей скорости реакции. Первого я обманул ударом в ноги, всадив рогатину в открывшееся лицо, в то время как соседу слева действительно разрубил голень. Удар соседа справа удалось удачно принять на висящий на шее щит, далее крутнул копье и вместо напрашивающегося рубящего удара уколол под край щита в районе бедренного сустава, пробив кольчугу как бумагу и оставив копье в жертве, оно завязло в костях таза. Вытаскивать его не было времени, надо было работать мечом, прикрываться щитом и срывать дистанцию. Для двух мечей еще было рановато.

Впрочем, помахать даже одним Чернышом я так и не успел, поскольку мне почти в упор всадили арбалетный болт в правое легкое. Прежде чем сознание погасло под ногами топтавших меня сражающихся, подумалось, что простые решения это всегда надежно, так что не зря колдуны никогда в первый ряд не лезут.